полно заноз.
     Один  из  охранников,  хромая,  обходил  вокруг  первый  дом.  Второй
по-прежнему стоял во  дворе.  Артур  пополз  по  коньку  крыши,  и  только
скрывшись с глаз обоих, стал спускаться по другому скату.
     Между домами стоял еще один охранник, глядя вверх, прямо на Артура.
     - Будь разумен! - сказал он.
     Артур перепрыгнул на следующую крышу. На этот раз ему было труднее не
скатиться вниз, и труднее влезть наверх, но он сумел  это  сделать.  Артур
устал, и в голове у него шумело, но он знал, что охранники не  смогут  его
схватить. Если понадобится, он будет перебираться с крыши на крышу  вечно,
а тем временем весь город сгорит дотла. Тогда им придется убраться прочь и
оставить его в покое.
     Он снова был на самом верху крыши. Огненные искры кружились в воздухе
вокруг, и обжигали его лицо и руки. Перекрывая рев  огня,  снова  раздался
голос:
     - Басс! Ты меня слышишь? Мы предлагаем сделку. Если ты спустишься, мы
не тронем твою семью! Ты понял?
     Его семью... На мгновение в мозгу у Артура прояснилось. Что они могут
знать про его семью? Да - и откуда им известна его  фамилия?  Непонятно...
Артур повернулся и сделал несколько шагов по крыше в сторону улицы.
     Это всего лишь игра, напомнил  он  себе.  Пожар  или  Ссылка,  особой
разницы нет. Но если это - охранники  из  Гленбрука,  то  что  они  делают
здесь, одетые в красное вместо черного? А если нет...
     Он слишком поздно услышал  рев  за  спиной.  Внезапно  поток  воздуха
обрушился Артуру  прямо  на  голову.  Потеряв  равновесие  и  беспорядочно
размахивая руками, он глянул вверх и увидел, что  прямо  над  ним  повисло
металлическое чудовище.
     В проеме открытой дверцы мелькнуло искаженное усилием лицо  в  ореоле
растрепанных седых волос, окрашенных отблесками  пожара  в  красный  цвет.
Артур с изумлением узнал его превосходительство архидепутата Лодермилка.
     - Хватай! - крикнул Лодермилк.
     Что-то сильно ударило Артура в  грудь.  Падая,  он  вцепился  в  этот
предмет, и обнаружил, что держится за канат, свисающий из  коптера.  Крыша
качнулась и уплыла из-под него. Уличная мостовая медленно  приблизилась  и
мягко ударила его по ногам.
     Тотчас Артура схватили за руки охранники, и втолкнули в коптер. Он не
сопротивлялся. Клейкий комок, который соединил  канат  с  его  туникой  на
груди, отцепили. Канат  втянули  внутрь  коптера.  Кто-то  закрыл  дверцу,
подтолкнул Артура к сиденью, и коптер взмыл в воздух.


     - Теперь, - серьезно сказал Лодермилк, -  ты  видишь,  сколько  вреда
натворил?
     Артур смотрел вниз через большое окно коптера. Они летели высоко  над
районом развлечений, и он видел целиком всю объятую пожаром  область.  Она
охватывала холм пылающим полукругом на половине  его  высоты.  Языки  огня
вздымались к небесам вдвое выше зданий, и  искры  снопами  выстреливали  в
ночь, как грандиозный фейерверк. Но ни один из концов огненной  полосы  не
дошел до Стены.
     Они как раз пролетали  над  западной  оконечностью  пожара,  и  Артур
разглядел, что улицы здесь заблокированы автобусами, и  людей  выводят  из
опасной зоны. Тут и там крошечные пожарные машины  поливали  струями  воды
дома, стоящие на пути распространения пожара.
     Артур не мог рассмотреть, что творилось в центре опасной области, там
было слишком много дыма. Но он увидел, как из багрового  зарева  вырвалось
белое облако, за ним еще одно. Пожарники взрывали дома,  чтобы  расчистить
мертвую полосу и не дать огню перекинуться дальше.
     И это, понял Артур, само по себе свидетельствовало о  том,  что  люди
оттуда эвакуированы.
     - Меньше, чем мне бы хотелось, - отозвался Артур. - Люди в  Гленбруке
увидят клубы дыма и красное зарево, услышат взрывы - и будут говорить, что
у Других вечеринка.
     - Да, - согласился Лодермилк. - А жители Дариена  будут  думать,  что
это демоны из Гленбрука устроили пожар. И в чем-то они будут правы, кстати
сказать... Чего еще ты ожидал?
     Артур с любопытством посмотрел на него. Широкоплечий молодой человек,
занимающий кресло рядом с пилотом, перегнулся через  спинку  и  протягивал
архидепутату толстую стальную трубку. Но Лодермилк вовсе не вел  себя  как
человек, захвативший опасного врага. Он  напомнил  Артуру  курицу-наседку,
которая жила у них, когда он  был  ребенком.  Перья  торчком,  воплощенная
заботливость и огорчение.
     Артуру нравился Лодермилк, что было совершенно абсурдно.
     - Можешь не отвечать, если не хочешь,  -  сказал  старик.  -  Но  мне
действительно интересно знать, зачем ты устроил пожар. Это может оказаться
важным.
     - Я надеялся, что он распространится до самой Стены,  зажав  людей  в
кольцо, - медленно сказал Артур. - Тогда им пришлось бы перебраться  через
Стену. Охранники бы их не остановили.
     Лодермилк кивнул.
     - И тогда?
     - И тогда, - терпеливо сказал Артур, - они бы увидели,  что  все  то,
что им говорили про другую сторону, это ложь.
     - Да, я понял. Боюсь, твой план не бы сработал, но тебе он должен был
казаться вполне логичным. Теперь скажи...
     - Почему вы говорите, что он бы не сработал?
     - Как по-твоему, - сказал Лодермилк, - неужели до сих пор в  мире  не
случалось катастроф? Случались, да еще какие! Не маленькие пожары, а целые
стихийные бедствия. Миллионы людей попадали в непривычные места. Например,
великое наводнение на Миссури в пятьдесят втором.  Опотровцы  и  еторговцы
тогда  так  перемешались,  что  ушло  пять  месяцев  на   то,   чтобы   их
рассортировать. Или взрыв электростанции на  Урале  в  семьдесят  седьмом,
смешавший совпромников и капиталейцев. Тогда обе стороны выслали  огромное
число своих граждан, из-за чего потом  была  жуткая  склока  во  Всемирном
суде. Хотя на самом деле это было вовсе не нужно.
     Артур непонимающе уставился на него.
     - Но почему?
     - Потому что люди смотрели друг на друга, а  видели  то,  что  должны
были видеть. А в пересказе истории обрастали  подробностями.  На  Миссури,
например, не рассказывали обычные байки, что у Других, дескать, когти  как
крючья, а крылья как у летучей мыши. Ничего подобного! Там  говорили,  что
Другие - пятидесяти футов ростом, и что на голове у них вовсе  нет  плоти,
один только зубастый череп, в глазницах которого копошатся черви...
     Артур вздрогнул.
     - Пора улетать отсюда, Дэйви, - сказал Лодермилк пилоту. - Мы  и  так
опаздываем.
     - Хорошо.
     Артур почувствовал, как коптер затрясся, втягивая  винты.  Заработали
реактивные моторы, и величественная панорама внизу поплыла  назад.  Пожар,
Дариен, и все крошечные суетящиеся люди вскоре потерялись из вида.
     - Теперь подумай хорошенько, Артур. Это была единственная причина?
     - Нет, - равнодушно ответил Артур. - Куда вы меня везете?
     - Этот вопрос может подождать. Так какая была еще причина?
     - Разве неясно? Я хотел выбраться оттуда. Если бы вы меня не поймали,
я бы спустился на землю впереди пожара  и,  может  быть,  выбрался  бы  из
оцепления.
     - Да, - одобрительно сказал  Лодермилк.  -  Хорошо.  Так  получилось,
Артур, что здесь ты преуспел. Если бы не пожар, мы  бы  никогда  не  нашли
тебя. А знаешь, ведь ты доставил мне худшие полчаса за последние  тридцать
лет моей жизни! Тебе повезло, что настолько ценен для нас, чтобы  гоняться
за тобой в такой суматохе. Я имею в виду ценность твоих генов, разумеется.
Да. Весьма ценная генетическая линия. Мы  уже  считали  ее  потерянной.  А
теперь ответ на твой вопрос, Артур. Мы летим в Пасадену.
     Артур совершенно перестал понимать, что происходит.
     - Зачем? - спросил он.
     - Чтобы ты начал учиться в колледже. Да.  Разумеется,  не  как  Артур
Басс - боюсь, ты лишил себя возможности пользоваться этим именем. Как тебе
понравится фамилия Барбур? Старая и уважаемая фамилия. Артур  Барбур.  Да.
Звучит монотонно, но если ты не особенно возражаешь...
     - Погодите! - яростно перебил его Артур. - Я ничего не понимаю.
     - Артур, - мягко сказал старик. - Все люди в колледже такие же, как я
и ты. Все "одержимые". И преподаватели, и студенты. Среди них нет  никого,
кто бы имел ангела-хранителя.
     Артур подавил приступ недоверчивого смеха.
     - Вы хотите сказать, что если бы я остался в Гленбруке... и не влез в
неприятности...
     - Да. Конечно, сейчас я  жалею,  что  тебя  отпустил.  Но  тогда  мне
показалось, что задерживать тебя ни к чему... Если хочешь, можешь включить
всю эту историю в список наших долгов перед тобой. Мы  и  так  много  тебе
должны. Но если бы не мы, ты бы вовсе не появился на свет.
     Артур вытаращился на него, открыв рот.
     -  Правда.  Я  не  могу  этого  доказать,  поскольку  записи  пропали
пятнадцать лет назад, но я не сомневаюсь, что ты - наше дитя.  Видишь  ли,
тридцать лет назад мы были  маленькой,  плохо  организованной  группой.  А
нынешняя прекрасная маскировка нам тогда и не снилась! Мы ужасно нуждались
в том, чтобы повысить свою численность. Чтобы сделать  это  побыстрее,  мы
ухватились за рискованный вариант, как утопающий за соломинку. Гм... Будет
непросто тебе объяснить. Ты ведь понятия не имеешь, откуда  берутся  дети,
верно? Ну, упрощая весь процесс  до  невозможности,  в  общих  чертах  это
выглядит так: клетка отца и клетка матери соединяются в  теле  матери,  из
объединенной клетки вырастает ребенок, и потом рождается. Мы  использовали
древнюю технику, брали свои объединенные  клетки  и  помещали  их  в  тело
других женщин без их ведома... Так сложилось, что многие из нас работали в
больницах  для  потребителей.  Однако  эксперимент  оказался  ошибкой   по
нескольким причинам. Во первых, слишком много приемных матерей умерло  при
родах.  Во  вторых...  гм...  очень  редко   иммунный   способен   прожить
пятнадцать-двадцать лет как потребитель, администратор или акционер, и  не
стать изуродованным настолько, что от него уже нет прока ни  нам,  ни  ему
самому. В общем, мы этим экспериментом  не  гордимся.  Однако  по-прежнему
пытаемся найти и собрать у себя всех, кто "здоров рассудком", как  мы  это
называем. На жаргоне торговцев это  называется  "наследственно  стабильный
тип".
     Помнишь тот тест, который я тебе предложил? Если кандидат в  студенты
проходит  его,  он  отправляется  в  колледж,  и  там  подвергается  более
серьезным тестам. Если испытуемый выдерживает все аналоговые тесты, то  он
тем или иным образом проваливается на экзаменах, и мы отсылаем его  домой.
На самом деле нас интересуют  те,  кто  не  пройдет  тест.  Если  кандидат
провалился на самом первом тесте с ящиком, мы больше не  выпускаем  его  в
город, чтобы он не выдал  себя.  Эти  молодые  люди  тоже  направляются  в
колледж - и остаются учиться.
     - Минутку, - сказал Артур чуть погодя. - Я пытаюсь уложить все это  в
голове. - Колледж священных наук находится под  вашим  контролем;  значит,
все дьяконы - это ваши люди?..
     - О нет, - сказал архидепутат. - Наших среди них всего лишь процентов
тридцать. И даже этого нам удалось добиться  очень  не  сразу.  Еще  через
пятьдесят лет мы захватим контроль над аналоговыми машинами  -  таково  их
настоящее название, кстати сказать, - и среди администраторов будет  около
двадцати  процентов  наших,  а  еще  процентов   десять-пятнадцать   среди
охранников... вроде тех двух джентльменов,  которые  помогли  мне  сманить
тебя с крыши.
     - Пятьдесят лет! - потрясенно повторил Артур.
     - Ах, время проходит незаметно. Ты сам это  когда-нибудь  поймешь.  -
Архидепутат зевнул. - Сейчас  я,  пожалуй,  посплю  немного.  У  меня  был
трудный день.



                         9. ...ДА НА СКОВОРОДКУ

     Артур неуклюже выбрался из коптера  и  вслед  за  Лодермилком  прошел
через арку в покрытой мхом стене. Все  тело  у  него  затекло  от  долгого
полета. Они  совершили  только  две  посадки  -  одну  в  Равнинах,  чтобы
заправиться горючим, а вторую где-то в горах перед самым рассветом,  чтобы
сменить дариенскую одежду Артура  на  обычный  костюм  младшего  помощника
продавца. Верхняя рубашка сидела на нем отвратительно, а туфли жали.
     Длинноногий Артур никак не мог приспособиться к шагу Лодермилка. Пока
архидепутат сидел, Артур не отдавал себе отчета, насколько тот мал  ростом
и хрупок. Однако в его манере двигаться не было ничего  немощного.  Старик
бодро трусил впереди, подпрыгивая как воробышек.
     На проходной их ожидал  рыжий  молодой  человек  в  горчичного  цвета
балахоне с капюшоном. Он вертел в руках полоску пластика, складывая  ее  в
замысловатые геометрические фигуры. Когда они появились, он встал со стула
и просиял при виде Лодермилка.
     - Артур, это... гм... Маркс, если я правильно помню?
     - Уэсли Маркс, сэр.
     - Хорошо. Артур - новичок, Уэсли. Отведи его в здание  администрации,
пожалуйста, и расскажи все, что нужно знать новичку.
     - Сделаю, сэр. Вы удачно слетали?
     - Вполне.
     Лодермилк пожал Артуру руку на прощание, уселся на скутер  и  покатил
по улице тряской рысью. Одежды его развевались на ветру.
     Артур последовал за рыжим студентом  в  противоположном  направлении,
озираясь вокруг с искренним любопытством. Он увидел пять  каменных  зданий
очень древнего вида, длинную приземистую  постройку  и  крошечную  часовню
Магазина. И это было  все,  если  не  считать  нескольких  акров  травы  и
деревьев. Высокая стена отделяла городок Торгового  колледжа  от  внешнего
мира. Даже показанный Артуру Лодермилком  колледж  гуманитарных  искусств,
здания которого располагались на расстоянии нескольких сотен ярдов, не был
отсюда виден.
     Они миновали мужчину средних лет в алых одеждах,  который  вышагивал,
опустив подбородок на грудь и заложив руки  за  спину.  Мимо  проехали  на
скутерах две девушки, грациозно  держась  на  сиденьях  по-дамски,  боком.
Юноша в черном вышел из приземистой постройки, когда они проходили  рядом,
глянул на них без любопытства, присел на газон  и  стал  жевать  сорванную
травинку.
     - Сколько...
     - На улице не разговаривать, - вполголоса отрезал Маркс.
     Над входом в  самое  дальнее  из  каменных  зданий  полустершийся  от
времени каменный рельеф гласил:  "Администрация".  Артур  вслед  за  своим
проводником поднялся по  широким  ступеням  в  прохладный  вестибюль,  где
каждое движение отдавалось гулким эхом.  Вестибюль  был  совершенно  пуст,
если не считать двух  молодых  людей  и  девушки  за  столом.  Старомодные
электрические часы на стене громко щелкнули, когда Артур и  рыжий  студент
вошли.
     - Новичок, - сказал Маркс троим присутствующим.
     Он обошел стол, оперся на него локтями, и  все  четверо  студентов  с
одинаковым сонным равнодушием уставились на Артура.
     В наступившей тишине раздавалось только равномерное гудение часов.
     Девушка вынула достала карточку и вложила  ее  в  стоящий  перед  ней
ортотайпер.
     - Имя?
     - Артур Ба... Артур Барбур.
     - Точно? - спросила девушка с легкой улыбкой.
     - Точно.
     Застрекотал ортотайпер.
     - Возраст? Предыдущее место жительства? Образование?  Предыдущий  род
деятельности?
     Артур ответил на все вопросы. Девушка выхватила карточку  из  машины,
оторвала от нее часть и отдала  Артуру.  Это  была  стандартная  кредитная
карточка Опотра. Рыжий студент взял Артура за  руку  и  увлек  в  один  из
боковых коридоров.
     На половине пути Артур остановился.
     - В чем дело?
     - Она ошиблась. Здесь написано "Себастьян Ридлер".
     - Это твое имя. Пойдем.
     Артур снова двинулся за ним. Они спустились по пандусу  в  комнату  с
голыми серыми стенами, разделенную на  две  части  длинным  прилавком.  За
прилавком стоял еще один сонный молодой человек в горчичном балахоне, а за
ним виднелись длинные ряды полок. Эмалированная табличка над  его  головой
сообщала,  что  это  "Магазин  продуктов  общего   потребления   Пасадены,
отраслевая лицензия 9". Часы, точно такие же, как  в  приемной,  щелкнули,
когда минутная стрелка перескочила на одно деление.
     Артур положил свою карточку на прилавок. Клерк смерил  его  взглядом,
направился к одной из полок, вернулся со стопкой одежды и  положил  ее  на
прилавок.
     - Это все, что  тебе  сейчас  нужно.  Если  понадобится  что-то  еще,
приходи в Магазин.
     Он опустил карточку Артура в аппарат на  прилавке,  умело  пробежался
пальцами по клавишам и вернул карточку.
     Артур повернулся, чтобы идти.
     - Подожди минуту.
     Клерк достал штемпельную подушку и большую круглую печать.
     - Наклонись, - велел он Артуру.
     - Зачем?
     - Делай, как он говорит, - сказал Маркс.
     Клерк прижал печать к подушечке, а затем приложил ее  по  очереди  ко
лбу и обеим щекам Артура.
     - Не прикасайся, пока не высохнет. Давай сюда руки.
     Он снова увлажнил печать и приложил  ее  к  тыльной  стороне  ладоней
Артура. "Чернила" были совершенно бесцветными, как вода.
     Артур перевел взгляд с клерка на рыжеволосого. Оба студента наблюдали
за ним с мягкой усмешкой.
     - Ладно, куда теперь? - спросил Артур.
     - Ты что, не хочешь узнать, зачем это все?
     - А ты бы ответил, если бы я спросил?
     - Нет, - ухмыльнулся рыжий. - Тебе придется догадаться самому.
     Артур повернулся  к  двери,  и  замер  на  месте.  Что-то  в  комнате
изменилось. Что именно? Звук...
     Он бросил быстрый взгляд на часы.
     - Правильно, - одобрительно сказал Маркс.


     Белокурая секретарша Лодермилка встретила его радостным возгласом:
     - Привет, Френсис! Хорошая была поездка?
     -  Отвратительная,  -  ответил  Лодермилк,  улыбаясь  ей.  -  Столько
волнений - я до сих пор дрожу, как в  лихорадке.  Сегодня  я  не  принимаю
никаких посетителей с проблемами, Бетти. Пропускай ко мне только спокойных
и положительных людей, я намерен расслабиться...
     У секретарши вытянулось лицо.
     - О нет! - воскликнул Лодермилк. - Меня уже кто-то ждет? Кто же?
     - Посол от Фабитала. Он в вашем кабинете. Прибыл полчаса  назад.  Его
зовут Эзиус Мильоцциус.
     - Да, да, я помню. - Лодермилк вздохнул. - Ну,  по  крайней  мере,  у
него нет проблем, я надеюсь.
     - Зато он сам может оказаться проблемой.
     - Хм. - Лодермилк внимательно посмотрел на секретаршу. - Он  тебе  не
нравится?
     - Не слишком. Хотя это не предчувствие.
     - Ладно. Спасибо, Бетти.
     Он шагнул к двери.
     - Френсис!
     Лодермилк обернулся с видом легкого недовольства.
     - Ты принимал пилюли?
     - Да, да, - нетерпеливо сказал Лодермилк. -  Н-ну...  честно  говоря,
нет.
     Он достал коробочку с пилюлями,  вытряхнул  на  ладонь  две  капсулы,
красную и зеленую, и проглотил их с ужасной гримасой.
     Девушка усмехнулась  ему.  Лодермилк  переступил  порог  кабинета,  и
тотчас  хмурая  гримаса  на  его  лице  сменилась  выражением  безупречной
вежливости. Гость архидепутата сидел в кресле у окна и  курил  сигарету  в
длинном  красном  мундштуке.  Это  был  смуглый,  темноволосый,  худощавый
джентльмен.
     - Domine Migliozzie, salve, salve. Maereo guod te  salutare  non  hic
eras, sed, verum... (Приветствую вас, господин Мильоцциус. Прошу простить,
что не смог встретить вас, но, правду сказать...)
     - Я вас умоляю, архипрокуратор, -  сказал  Мильоцциус,  пожимая  руку
Лодермилка. - Пусть мое ожидание послужит знаком того глубокого  уважения,
которое я к вам питаю. Мне было приятно вас ждать.
     Мильоцциус  улыбнулся,  и  его  коротко  подстриженные   черные   усы
встопорщились, как у кошки. Он поклонился Лодермилку, и в  ответ  на  жест
архидепутата  опустился  обратно  в  кресло,  изящно  поддернув  брюки   и
расправив тогу, чтобы не помялись.
     Они с Лодермилком обменялись еще несколькими любезностями, каждый  на
языке другого. Потом Мильоцциус запутался в какой-то особенно заковыристой
фразе и сдался. Они перешли на новую латынь.
     - С тех пор, как моя группа имела счастье встретиться с группой вашей
милости, мы всегда стремились отправить к ва