. - Пожалуйста, уходите.
   Они вышли в прихожую.  Девочка  плотно  прикрыла  дверь  комнаты.  Оттуда
доносились всхлипы, рыдания и хор, хор.
   - Маме твоей нужен врач, -  сказала  Катя.  Запнулась.  Коровиной-старшей
нужна была не "Скорая", а неотложная психиатрическая помощь.
   - Ничего, это скоро пройдет, - девочка прислушалась. - Она таблетки пьет,
ей тетя Лариса дала. Скоро успокоится, потом уснет.
   - Кто это тетя Лариса?
   - Веркина мама. Новая.
   - Как это новая?
   - Неродная. Они все вместе Машу и Верку ищут:  мама,  тетя  Лариса,  дядя
Олег. Они сказали: пока не найдут, не успокоятся.
   - А что это мама твоя все о каких-то бесах твердит?
   - Потому что они там, под землей, - девочка глянула на Катю. - А ты  ведь
не Катя из Москвы. Зачем маму обманула? Я тебя у Шведа в лагере  видела.  Ты
спасательница?
   - Я? Пожалуй, да. - Катя кивнула: боже, прости мне и эту  ложь.  -  Я  из
отряда Гордеевой. Мне просто нужно было поговорить с твоей  мамой.  А  ты  и
Шведа, оказывается, знаешь?
   - Так он же с Машкой год гулял, жениться хотел. А если ты из отряда,  что
же тогда про беса не знаешь? Швед не рассказывал?
   - Нет. - Катя смотрела на ребенка,  ища  в  этих  ясных  глазах  признаки
наследственного безумия.
   - И даже про Луноликую? - тихо спросила девочка.
   - Нет.
   Перед Катей широко распахнули дверь.
   - Ты лжешь. Он рассказывал. Он всем рассказывает. Ты просто боишься.  Как
мама.
   Дверь захлопнулась. Звякнула цепочка. Катя медленно  спустилась  на  один
лестничный пролет. Посмотрела в пыльное окно. Ей вдруг нестерпимо захотелось
туда, во двор, под солнце. Прочь из этого скорбного дома.

Глава 10
ПОД МОСТОМ

   Все смешалось в доме Облонских: после заявления  Обухова  смешалось  все.
Лизунов, более не удостаивая тело,  распростертое  на  анатомическом  столе,
вниманием, направился в кабинет судмедэксперта, чтобы немедленно позвонить в
отдел, сообщить  следственно-оперативной  группе,  работающей  по  убийству,
результаты опознания, дать неотложные ЦУ. Обухов вышел во двор морга курить.
Колосов тоже было повернул к выходу, но...
   - Извините, не могли бы вы задержаться на одну минуту?  -  остановил  его
патологоанатом.
   Только тут до Никиты дошло:  эксперт  ему  совершенно  незнаком.  Никогда
прежде не доводилось ему встречаться с этим невысоким,  с  виду  тихим,  как
мышь, молодым очкариком. Во время их с  Обуховым  выпендрежа  он  почти  все
время молчал, только лаконично уточнил причину и время смерти  этого  самого
Клыкова.
   -  Этот  фанфарон  просто  не  желает  замечать  очевидных  вещей,  -   с
раздражением  сказал  патологоанатом.  -  И  разговаривать  с   ним   сейчас
бесполезно. У него уже есть ответы на все вопросы.
   - А у вас нет? - хмыкнул Колосов.
   - У вас у самого нет ни одного, - эксперт устало облокотился на  стол.  -
Лизунову я завтра пошлю заключение. Пусть разбирается. Боюсь только, что  он
не обратит  внимания  на  мои  выводы  после  монолога  этого  фанфарона.  А
следователь прокуратуры у нас вообще женщина, к тому же с мужем разводится.
   - Что-то не так с ним? - спросил Колосов, кивая на труп. Ему  очень  даже
пришлось по душе, что этот интеллигентик вот  уже  дважды  поименовал  Генку
Обухова фанфароном.
   - Во-первых, Клыков, если это на самом деле он, ни с какого моста сброшен
не был, -  сказал  эксперт.  -  При  падении  характер  повреждений  был  бы
совершенно иным. Во-вторых, меня смущают вот эти кровоподтеки, -  он  указал
на багровые круглые синяки на животе и ляжке убитого. - Механизм  причинения
их непохож на то, чтобы они появились в процессе удара - во время падения  с
высоты или оказания активного сопротивления нападавшему. Это  скорее  похоже
на нажим, давление на кожные покровы.
   - То есть? - Никита слушал эксперта все внимательнее.
   - Первый удар ножом, как вы и я уже говорили,  был  нанесен  ему  в  шею.
Сбоку. В этот момент Клыков находился в вертикальном положении  -  стоял  на
ногах. Но второй удар, в сердце, был нанесен, когда он уже лежал  на  спине,
упав после первого ранения. А вот эти кровоподтеки могли  образоваться,  как
мне представляется, в результате того, что кто-то во время нанесения второго
удара прижимал Клыкова к земле, упираясь коленями ему в живот  и  внутреннюю
поверхность бедра.
   - И что же это, по-вашему, означает? - Колосов пощупал кровоподтеки.
   - То,  что,  во-первых,  потерпевший  сначала  не  ожидал  нападения,  не
сопротивлялся, точнее, даже не успел этого  сделать.  И  то,  что  во  время
второго удара у него уже была агония и, чтобы добить его наверняка,  убийца,
намереваясь попасть клинком прямо в сердце,  вынужден  был  буквально  весом
собственного тела придавливать его к земле.
   - А это значит...
   - Это уже, во-вторых, значит, что убийца был  значительно  легче  его  по
весу. В Клыкове килограммов восемьдесят, в убийце чуть  больше  шестидесяти.
Возможно, он ниже ростом и моложе.
   - Значит, с  моста  его  не  сбрасывали?  -  Никита  с  усилием  повернул
окоченевшее тело на бок, осматривая спину. Все чисто - на коже ни ссадин, ни
синяков.
   - Нет. И еще одна деталь...  Он  умер  ночью,  между  полуночью  и  тремя
часами... Когда его сюда привезли, он был одет -  брюки,  куртка,  футболка,
носки, плавки, ботинки. Но из личных вещей при нем не было ничего.
   - Ни бумажника, ни ключей от машины?
   - Ничего, вроде бы  версия  ограбления,  но...  на  шее-то  у  него  цепь
золотая, и ее не сняли. И потом, одежда - в каком она была состоянии,  тоже,
думаю, стоит обратить внимание. Не знаю, отразили ли они там при осмотре это
в протоколе. У него  были  расстегнуты  брюки:  молния-ширинка  расстегнута,
плавки приспущены. Кстати, первое, что приходит на ум... Опорожнить  мочевой
пузырь он так и не успел. Так что, видите,  если  принять  во  внимание  эти
факты, кое-что с версией этого приезжего умника не стыкуется.
   - Я, между прочим, тоже не местный, - усмехнулся Никита.
   Эксперт усмехнулся в ответ:
   - Да, вы тут новый человек. А  фамилия  Баюнова  в  нашем  городке  людям
осведомленным отлично известна.  Боюсь,  что  Аркадий  Лизунов,  хоть  он  и
хороший оперативник, услыхав, что этот  Клыков  и  Баюнов  как-то  и  где-то
соприкасались, ни о чем другом и слышать не захочет. А вы... Вы  производите
впечатление человека объективного и не торопитесь, так что...  И  потом,  вы
лично осматривали это место?
   - Нет, не успел еще, только что приехал, - честно признался Никита.
   - Если время есть, я бы  настоятельно  советовал  вам  съездить  туда.  -
Эксперт жестом пригласил Колосова в  ординаторскую,  взялся  за  телефон.  -
Алло, кто это? Керояна, пожалуйста, пригласите. Алло, Рубик, это я,  Кирилл.
Да, только что... Ну, как мы и предполагали... Слушай, тут у меня Колосов из
отдела убийств. Знаешь его, да? Так вот, он сам хочет туда выехать. Покажешь
ему мост?
   В трубке кто-то глухо ворчал,  как  собака,  у  которой  отнимают  кость.
Эксперт послушал, сказал: "Хорошо, понял".
   - Ну, все. Кероян вас ждет, спросите его в дежурной части. С ним вам  там
проще будет. - Он положил трубку. Распоряжался так, словно был  начальством.
Но что-то в его тоне заставило Никиту не спорить и подчиниться.
   - Вы считаете, что с этим Клыковым что-то не  так?  -  повторил  он  свой
вопрос. Эксперт секунду помолчал.
   - Взгляните сами на это место, - сказал он наконец. - А насчет того,  что
здесь что-то не так. Знаете, месяц назад у нас тут  уже  был  один  странный
случай. Пропали трое ребят, их до сих пор еще не нашли. И это случилось... В
общем, поезжайте туда, Кероян покажет вам кое-что, о чем он рассказал мне по
телефону.
   В отдел Никита поехал один. Ни лизуновской "Волги", ни "мерса" РУБОПа  во
дворе морга уже не было.  Видимо,  они,  каждый  на  своей  машине,  куда-то
поехали... Куда, интересно?
   В дежурной части стоял мужчина лет пятидесяти. По  виду  работяга,  да  к
тому же еще и под градусом.  Он  что-то  горячо  доказывал  дежурному  через
оставленную в стекле амбразуру для заявителя:
   - Да ты пойми, Коль, она же до смерти испугалась, - донеслось до  Никиты.
- Синяя вся была, тряслась, когда мы ее в больницу к нам на  рентген  везли.
Нога-то тьфу, заживет до свадьбы, а вот испуг ее... Все мужу и врачу  нашему
твердила: "Там кто-то был, я видела". Я ж не глухой, Коль!
   Колосов показал дежурному удостоверение и  спросил  Керояна.  Тот  встал,
открывая  ему  железную  дверь  дежурной  части,  отмахнулся  с  досадой  от
работяги:
   - Слушай, иди домой, не до тебя сейчас. Видишь, я занят? И с пивом  того,
легче, Вася. Света ругаться будет.
   - Это кто же такой? - спросил Никита дежурного, когда  заявитель,  что-то
недовольно бормоча, взял курс на выход.
   - Да это шурин  мой.  На  "Скорой"  у  нас  работает.  -  Дежурный  снова
отмахнулся. - Смену сдал, пивка принял, зашел потрепаться.
   - А о чем он? Кто-то кого-то сильно напугал...
   - Да вызов у них был вечерний  в  его  смену  -  в  "Сосновый  бор".  Там
отдыхающая во время конной прогулки ногу  сломала.  Врач  из  "Бора"  вызвал
"Скорую", нужен рентген был.  А  женщина  якобы,  как  Петухов,  шурин  мой,
говорит, чего-то сильно напугалась.
   - И часто вас контингент "Соснового бора" беспокоит?
   - Очень редко,  почти  никогда.  Тихо  там  все,  культурно,  солидно.  -
Дежурный усмехнулся. - Ресторан, говорят, французский, а там пить умеют.  Да
и охрана у них своя там. Один раз только и было в прошлом  году  ЧП.  У  них
сотрудница пропала, потом нашли ее, уже  когда  снег  сошел.  Еле  опознали,
только по одежде. Один и был всего такой случай.
   Никита кивнул. Дело он это смутно помнил. Сам, правда, на "подснежник" не
выезжал,  но  помнил,  как  и  десятки  других  аналогичных  преступлений  в
Подмосковье. Потерпевшая работала в салоне  красоты  при  комплексе  отдыха,
была парикмахером. Пропала где-то в середине ноября, а в апреле труп ее  был
найден недалеко от территории комплекса отдыха. Подозрение тогда пало на  ее
ухажера, приревновал, мол, и пырнул ножом (на костях  сохранились  следы  от
ножевого лезвия). Но доказательств тогда на  подозреваемого  не  хватило,  и
дело так и повисло.
   Дежурный позвонил в розыск, и через пять минут оперуполномоченный  Кероян
спустился: парень мрачного вида, похожий на гималайского медведя.
   - Вы Колосов? - спросил он не очень приветливо у своего непосредственного
начальства из главка. - Ну, рад познакомиться, товарищ майор. Поехали  прямо
сейчас туда, а то у меня со временем запарка. - Он пожал протянутую  Никитой
руку. - Вы прямо со вскрытия? Лизунов уже звонил,  сказал  -  РУБОП  опознал
убитого.
   Никита по дороге поделился с ним последними новостями.
   - Ну, я им так сразу и сказал, что это не Андрюха Славин, - мрачно  изрек
Кероян. - А они заладили...
   Ветхость  моста  показалась  Колосову  особенно  странной  после   весьма
приличных дорог Спас-Испольского района.
   - Скоро этот проселок совсем закроют, - Кероян словно угадал его мысли. -
У нас поговаривают, этот пустырь Островских у администрации в аренду  берет.
Территория  комплекса  и  сюда  начнет  расширяться.  Ну,  спускайтесь.  Тут
тропинка. Вот тут мы его обнаружили наполовину в воде.
   Никита спустился  под  мост.  Осмотрелся:  кусты,  камыш,  топкий  берег,
заросший осокой, мелкая речушка -  воробью  не  утопиться.  Укромное,  тихое
место, но чтоб справлять тут естественную надобность в три часа ночи... Даже
если и припекло в пути Клыкова, чего проще прямо на обочине, не отходя  Чего
в темноте под мост лазить?
   - Машина там  на  мосту  останавливалась,  как  считаешь?  -  спросил  он
Керояна.
   - Следов протектора на асфальте на самом  мосту  не  осталось.  Далее  на
проселке - полная неразбериха. Множественные фрагменты следов с  наложением.
Транспорт шел туда и обратно по дороге. Хотя  если  этот  тип  действительно
такой крутой был, что с самим Баюном знался, то вряд ли он простым пешеходом
числился. - Кероян смотрел на мост. - Но даже если он и на своей машине сюда
приехал или с кем-то еще,  сюда  под  мост  он  сам  спустился,  причем  без
принуждения, добровольно. И зарезали его здесь, внизу,  а  не  на  мосту.  А
когда он дышать перестал, тело его перевернули, обыскали и стащили волоком в
воду. Колосов внимательно осматривал берег.
   - С чего ты это взял? - спросил он.
   - Ну как же... Он после первого удара в шею на спину  шмякнулся,  у  него
вся куртка сзади в  глине  была.  Потом  его  еще  раз  ножом  пырнули,  уже
лежачего, потом переворачивали с бока на бок - тоже глина везде.  Зачем?  По
карманам шарили, и личных вещей у него при себе не оказалось. А потом вообще
на живот перевернули и так лицом вниз в воду попытались спихнуть.
   - Но он мог и сам в агонии перевернуться. Кероян пожал плечами.
   - Ограбление, считаешь? - Колосов хмыкнул. - И эксперт правильно сказал -
возможно, только вот цепь у него на  шее  золотая,  ее  почему-то  оставили.
Итак, две раны - одна в шею, другая в  сердце...  Да  еще  убийца  с  телом,
возможно, напрямую контактировал - прижимал его, переворачивал.  Выходит,  в
крови должен был сильно измазаться. Собаку не применяли? - спросил он.
   Кероян отмахнулся: а, ерунда все это.
   - Ну и напрасно, возможно...
   - Тут и без собаки кое-что нашли. - Кероян смерил  Колосова  недоверчивым
взглядом, словно прикидывая, возможно начальству из  главка  доверить  тайну
или нет. - Вон те кусты видите?
   Никита кивнул. Кероян указывал направо под мост, в густые заросли ольхи.
   - Идемте, кое-что покажу. - Скользя по глине, Кероян зашагал к кустам.
   Колосов последовал за ним, на ходу смерил на глаз высоту моста  -  метров
шесть. Нет, если оттуда упасть, вряд ли без синяков и переломов обойдешься.
   - Взгляните на это, - Кероян раздвинул ветки.
   Колосов смотрел: опер указывал именно на ветки кустов.
   Некоторые из них были сломаны, другие согнуты. Все выглядело так,  словно
в гуще кустов кто-то продирался, прокладывая себе дорогу. Никита внимательно
осмотрел изломы ветвей. Давность небольшая -  дня  три.  И  что-то  с  этими
заломами и сгибами было не так, странно, необычно. Он глянул на Керояна.
   - Видите? - спросил тот. - Направление замечаете?
   Никита кивнул: ерунда какая-то. Направление изломов и  сгибов  на  ветвях
указывало, что через кустарник не продирались от берега реки  к  мосту,  что
было бы естественным, нет, направление шло из  чащи  кустов,  словно  кто-то
вылезал оттуда, из самой глубины...
   - А хотите  знать,  почему  след  именно  такой?  -  Кероян  еще  сильнее
раздвинул ветки. - Смотрите туда, видите?
   Никита увидел в сумрачной тени ветвей что-то темное. Ощутил запах сырости
и гнили. Пригляделся получше: в гуще кустарника  в  глинистом  берегу  зияло
круглое отверстие, словно нора какого-то животного.
   - Про этот вход мы ничего не знали, - сказал  Кероян.  -  Другой  искали,
когда вот тут на тело наткнулись. А эту дыру я обнаружил, когда  прилегающую
местность начал осматривать. Увидел, что кустарник поломан, ну  и...  Кто-то
выбрался оттуда, из-под земли, наружу через эти кусты.
   - Может быть, какое-нибудь животное? Барсук?
   Колосов  вытягивал  шею,  стараясь  заглянуть  в  глубь  норы.  Отверстие
впечатляло.  Здоровая  дыра,  пожалуй,  они  с  Керояном  смогли   бы   туда
протиснуться.
   - Это не барсучья нора. - Кероян кашлянул. - Это...  это  еще  один  вход
туда, вниз... - Он ткнул пальцем себе под ноги. - И оттуда кто-то выходил не
далее как три дня назад.

Глава 11
ШОКОЛАДНЫЕ СЛЕЗЫ

   Катю Колосов увидел в коридоре ОВД. Она сидела  на  подоконнике  напротив
семнадцатого  кабинета  в  следственном  отделении,  болтала  ногой  и   ела
мороженое - эскимо на палочке. Вторая порция  была  у  нее  в  руке.  Эскимо
таяло, пуская сладкие шоколадные слезы. Катя держала руку на  отлете,  боясь
испачкать летнее платье.
   "Ну вот, - пронеслось в голове начальника  отдела  убийств.  -  Я  так  и
знал".
   Остренькая иголка кольнула сердце. И сразу стало на душе сладко,  горько,
спокойно, тревожно, ясно, сумрачно, тепло.
   "Я так и знал..." Что знал Никита? Спроси его сейчас об этом кто-нибудь -
Лизунов-Пылесос, Генка ли Обухов, начальник ли управления розыска  в  родном
главке, да хоть сам министр МВД, Колосов  наверняка  отделался  бы  гробовым
молчанием. Но если бы об этом спросила ОНА, она сама, то...
   - Привет. Здравствуй.
   Катя обернулась, не  донеся  до  рта  эскимо.  Шоколадные  слезы  тускло,
шоколадно блестели на серебряной обертке.
   - Никита! Ты тоже здесь? Здравствуй, вот здорово! Значит, тебя вызвали по
поводу убийства, да?
   Колосов смотрел на нее. Секунду, сотую ее долю не  видел  ничего.  Только
радужную мглу, солнце и эти глаза.
   - Это кому? - Он дотронулся до ее руки, сжимавшей вторую порцию эскимо.
   - Ой, потекло... Вот досада! Это я Варварке принесла. Варваре  Красновой,
она следователь здесь. А  у  нее  срочное  опознание.  Жулика  задержали  по
грабежу.  Она  даже  из  кабинета  сейчас  выйти  не  может,  а  то  адвокат
прицепится. Мороженое и растаяло... Хочешь, Никит?
   - Безотходный принцип?
   - Вкусно. А в меня больше уже не лезет, вся от шоколада слиплась.
   Он забрал у нее эскимо. Разорвал обертку. Мимо по  коридору  прошествовал
Рубен Кероян (четверть часа назад они вернулись с  места  происшествия).  Он
покосился на начальство из главка, на Катю. Меланхолично кивнул Кате. Тяжело
вздохнул.
   - Здравствуйте, Рубен, - откликнулась она.
   - Ты  сама  как  здесь?  Хотя  что  я  спрашиваю.  -  Никита  все  держал
полурастаявшее эскимо. Не ел. Держал. Как дурак.
   Катя начала взахлеб рассказывать: о пропаже  людей,  о  поисках,  находке
спелеологов, о знакомстве с матерью (ну  совсем,  совсем  спятила  бедняжка,
представляешь?) одной из пропавших, снова о спелеологах, о  том,  какие  они
чудные (одни девчонки там! И начальник у них преподавательница с  кафедры!),
о найденном трупе. О том, что это некто Клыков,  она,  естественно,  еще  не
знала.
   - А я тут в долгой командировке, - гордо сообщила она напоследок. -  Живу
у Вари, пока на дверь не укажет. А ты?
   - Я? - Он почувствовал, что эскимо  уже  точно  есть  не  будет.  Поискал
глазами, куда бы бросить. - Да я по убийству приехал, вечером надо  в  главк
вернуться.
   - Вечером? - Он заметил, как на ее лицо легла тень. - Так скоро? Но  ведь
ничего не ясно еще. Я думала, ты тут опергруппу возглавишь, будешь работать.
Так обрадовалась, когда тебя увидела.
   - Правда?
   Катя посмотрела на него. Что  отвечать,  когда  он  спрашивает  вот  так.
Воображает, естественно, что ни о чем таком она и догадаться не может.
   - Очень жаль, что ты занят, - она вздохнула. - А тут  что-то...  Даже  не
знаю, но... Мне пару раз стало как-то не по  себе.  Когда  рубашку  нашли  и
когда я с матерью Коровиной разговаривала.
   Никита молчал. Он не был уверен: точно ли ему показалось, что в ее словах
было...
   - Тебе как-нибудь позвонить сюда можно? - спросил он.
   - Вот сюда, в семнадцатый, через дежурку. Варя передаст или меня позовет.
Или к ней вечером на квартиру.
   - Диктуй номер. - Он достал из кармана куртки блокнот.
   Катя старательно продиктовала цифру за цифрой.
   - Никита, а тебе не кажется, что в словах, на первый взгляд ненормальных,
странных и непонятных, всегда есть некая доля истины? - спросила  она  вдруг
вроде бы совершенно неожиданно.
   "Ошибся, - подумал Колосов. - Ничего она и не хотела, просто..."
   - Статью писать собираешься? - спросил он холодно. - Так вот... Раз  так,
то... эксклюзив тебе. Дарю. Как сообщает анонимный, но достоверный источник,
убитый уже опознан. Так и  скажешь  в  репортаже.  Некий  Клыков,  ранее  не
судимый, но привлекавшийся неоднократно. Это все, что ты хотела от меня?
   Катя потупилась. Боже, как же мы...  Похожи  и  на  репей,  и  на  кактус
одновременно.
   - Нет, - елейно ответила она. - Это н