релкового
оружия и одуревшие от легких денег патрульные наконец оставят в покое
обычных граждан.

Руководитель ССБ, следуя новой моде на научное обоснование любой
мало-мальски важной бумажки, на первой же странице доклада привел выдержку
из диссертации некоего доцента Комиссарчика, посвященной таинственному
"глубокому техногену" и каким-то "неформальным империям". Из вводной фразы
начальник питерского ГУВД с удивлением узнал, что сотрудники милиции, как и
остальное население Земли, принадлежат к "классу млекопитающих, отряду
приматов, подотряду обезьян, группе узконосых, надсемейству
человекообразных приматов и семейству гоминид" и являются "слепой ветвью
эволюции". Затем Комиссарчик сослался на кандидата исторических наук
Столпера-Дворникова, открывшего новую общественную формацию под названием
"местечковый феодализм", и быстро сделал вывод о том, что все милицейские
начальники должны чувствовать себя новорусскими латифундистами.

Псевдонаучная цитата была заверена проректором санкт-петербургского
университета мадам Ворожейкиной, по которой давно плакала камера
следственного изолятора и которую спасали от близкого знакомства с
тамошними лесбиянками лишь тесные связи с высокопоставленными ворюгами из
Москвы. Людмила Ворожейкина держала нос по ветру, вовремя разгромила
"окопавшихся" на историческом факультете "коммуно-фашистов" во главе с
патриотично настроенным деканом, надела профессорскую мантию на посетившего
альма-матер новоизбранного Президента, подписала десяток подметных писем
"демократической общественности" с требованием закрыть все критикующие
власть газеты и телепрограммы, превратила комплекс студенческих общежитии в
высокодоходный публичный дом и не забывала засылать долю малую своим
покровителям в Кремль. За эти "высоконравственные" поступки проректора
СПбГУ всячески холили и лелеяли, награждали чуть ли не к каждому празднику
и не позволяли немногим оставшимся в органах честным операм прижать
корыстолюбивую ректоршу.

Колбаскин с трудом продрался сквозь нагромождение косноязычных фраз, коими
Ворожейкина выразила свое отношение к диссертации Комиссарчика, и перешел к
описательной части.

Дойдя до десятой страницы доклада, непривычный к чрезмерному умственному
напряжению начальник ГУВД сильно утомился. Так что приход помощника
позволил ему отложить пачку листов и приступить к более интересным занятиям
- руководству личным составом и отдаче многочисленных, противоречащих
здравому смыслу приказов.

- Уголовные дела привезли! - бодро отрапортовал вошедший.

- Ага! - обрадовался Колбаскин. - Быстро вы справились!

- Стараемся, товарищ генерал!

- Хорошо. Вызовите мне этого... - начальник ГУВД щелкнул пальцами. -
Который к автобусу ходил... Будем разрабатывать план передачи дел.

- Есть, товарищ генерал!

На пересечении Невского проспекта и Садовой улицы к "кадиллаку" Тулипа
пристроились "линкольн" наконец объявившегося Ортопеда и машины Глюка,
Мизинчика и Горыныча.

- Останови здесь, - попросил Рыбаков, выслушав по коммутатору краткий
рассказ Грызлова и поведав тому основные моменты исповеди Лизунца. - Я к
Мишке пересяду...

Невозмутимый Александров притер джип к тротуару в трех метрах от высокого
бородача в цигейковом полушубке, держащего в озябших руках самодельный
плакат с надписью "Демократ Дедушкин - против!". Какие именно либеральные
ценности отстаивал одинокий молчаливый демонстрант и кем был таинственный
"демократ Дедушкин", не уточнялось.

- Нет, ты представляешь! - Ортопед бросился навстречу Денису и
продемонстрировал ладони, поперек которых шли красные, натертые сотнями
выдавленных тюбиков вазелина полосы. - Пять тонн! И все - без толку!

- Мишель, - серьезно сказал Рыбаков и покосился на мужика с плакатом. -
Если ты не бросишь это занятие, то можешь ослепнуть.

Ортопед мгновенно надулся.

"Что объединяет миллионы женщин во всем мире? - громко сказала настроеная
на "Азию-минус" радиола в кабине припарковавшегося за "навигатором" нового
английского джипа Горыныча. - То, что они круглые дуры!"

Демонстрант-индивидуалист прислонил свой плакат к стене и достал из кармана
полушубка маленький китайский термос.

- Куда щас? - Из окна болотно-зеленого "форда эксплорера" высунулась
довольная физиономия Клюгенштейна.

- Обратно к аэропорту, - Денис выбросил окурок. - Надо окрестности
прошерстить. Чует мое сердце, этот Самойлов где-то там, рядом...

* * *

Через две сотни шагов по тоннелю, вдоль которого шли толстые освинцованые
кабели на тысячи вольт, Нефтяник, Стоматолог и Эдиссон наткнулись на
заржавленную стальную решетку.

- Чо такое, блин? - Стоматолог подергал прутья.

- Спокойно, - Эдиссон оттеснил друга и посветил фонариком по периметру
преграды. - Так. Замок.

- Ну и чо? - не понял Стоматолог.

- Посмотри, как он висит, - Эдиссон прикоснулся стволом своего "Смит и
Вессона Ml7[121]" к новенькому запорному устройству.

- С той стороны, - Нефтяник склонился над присевшим на корточки Эдиссоном и
втянул ноздрями затхлый воздух подземелья. - Запах чувствуете?

Стоматолог и Эдиссон принюхались.

- Кто-то личинку отложил[122]? - неуверенно предположил Стоматолог.

- Угу. И совсем недавно, - Нефтяник направил луч фонаря сквозь решетку. -
Не вляпаться бы...

- Толян,- попросил Эдиссон. - Сходи за пацаном... Пусть спускается и тащит
горелку. Ломать, блин, стремно, лучше дужки подрежем.

- Хорошо, - Нефтяник сунул в карман Р-92[123], развернулся и потопал по
тоннелю к вертикальному колодцу, возле которого остались Юра Петров, пяток
братков во главе с Паниковским и комплект оборудования для газовой резки
металла.

* * *

Денис уселся на крышу "мерседеса" Борцова, через люк свесил в салон ноги,
принял из рук Игоря подключенную к прикуривателю видеокамеру и направил
объектив в сторону взлетного поля.

- Что новенького? - поинтересовался стоявший на правой подножке джипа
Ортопед.

Рыбаков поставил трансфокатор на максимальное приближение и приник к
маленькому монитору. Увеличение в сто сорок раз позволяло разглядеть даже
номер автобуса.

- Пока ничего, - Денис провел объектив слева направо. - Активности никакой,
хотя, я уверен, снайпера уже на позициях... Игорь, Ди-Ди Севен передал
денежку?

- Нормалек, - из люка высунулась голова Бордова, - все сделано. Я Тимура с
твоим Димычем оставил, на всякий пожарный... К тому же, блин, там два поста
омоновских на дороге. Тима на каждом по сотке баксов проплатил, чтоб
пропустили. Если обратно поедет - та же история будет. Пусть лучше
дождется, когда все кончится. Мусоров просто так кормить западло...

- Согласен, - Рыбаков направил объектив видеокамеры на здание аэровокзала,
возле которого суетились многочисленные стражи порядка. - Тусовка
знатная...

- Все высоковольтные[124] там,- подтвердил Игорь. - Каждый норовит
примазаться... Димыч недавно звонил, рассказал, что начальник ГУВД
основному эфэсбэшнику по харе съездил. Не поделили, кто руководить будет.

- По харе - это новое слово в межведомственных отношениях, - улыбнулся
Рыбаков.

- Мне один воруй-нога[125] с Московского вокзала рассказывал, чо менты
часто со спецурой машутся, - встрял Ортопед.

- Да, но на таком уровне, я думаю, в первый раз, - Денис покачал головой.

- Слушай, - оснащенный второй видеокамерой Борцов поднял брови. - А что
возле автобуса так птиц много?

- Где? - Рыбаков поднес монитор совсем близко к глазам. - А-а, так это
голуби!

- А что они клюют?

- Не знаю, - Денис присмотрелся.

- Пернатых из аэропорта гонят, - заявил Ортопед. - Там, блин, даже такие
штуки есть, типа динамиков. Транслируют крики хищных птиц.

- И жрать на взлетном поле вроде нечего, - Рыбаков прищурился.

Натянул на уши вязаную шапочку и уставился в монитор видеокамеры, стараясь
не выпускать из поля зрения летное поле.

Шесть джипов и поднятый на максимальную высоту подвески "ситроен"
Комбижирика затряслись по отвратительной подъездной дороге.

Рыбаков узрел черную точку, отделившуюся от основной стаи птиц и
направляющуюся в сторону обсерватории.

- Игорян, поднажми! - Денис нетерпеливо постучал кулаком по крыше
"мерседеса".

Борцов вдавил педаль акселератора. Фиолетовый "G55 AMG" взревел
турбонагнетателем трехсотпятидесятичетырехсильного двигателя, свернул
направо, и внедорожник угловатой ракетой устремился по целине к забору.

* * *

Первым в прямоугольное помещение, бывшее когда-то частью тоннеля, вылез
Нефтяник, затем Эдиссон со Стоматологом. Замыкал группу тихо матерившийся
Циолковский, все-таки наступивший в темноте на подмерзшую какашку и теперь
проклинающий свою невнимательность.

- Тихо! - Эдиссон на цыпочках прошел до центра помещения и поднял голову.

В потолке зияло круглое отверстие. Из вертикального колодца свешивалась
новенькая веревочная лестница.

Стоматолог попробовал лестницу на прочность.

- Нормально, блин. Меня выдержит... Нефтяник сбросил с себя пуховик.

- Пошли?

- Погоди, - Эдиссон прислушался. - Фигня нездоровая...

По вбитым в стены колодца металлическим ступеням зашуршали чьи-то шаги.

* * *

- Уходим, - Милин отложил АКМС и подмигнул Винниченко и Цуцуряку. - Первым
- Петя, потом остальные. Миша пойдет замыкающим...

Дудкин отступил на шаг и молча кивнул.

Толстый Салмаксов снял ремень с прикрепленными к нему кобурой и подсумком
для автоматных рожков и полез в вырезанное в полу автобуса отверстие.

Цуцуряк выключил пульт подрыва пластиковой взрывчатки и почувствовал
невероятное облегчение. Все восемь часов, пока на пульте мигала зеленая
лампочка, экс-участковый боялся того, что случайно надавит на черную
кнопку. И тогда ему уже не потребуются ни деньги, ни новая машина, ни
роскошная квартира в центре, присмотренная им еще полгода назад, когда
Самойлов только готовил операцию.

Винниченко заблокировал переднюю дверь автобуса, бросил ненужный автомат на
водительское кресло и принялся перешнуровывать ботинок...

Салмаксов сполз по веревочной лестнице, тяжело спрыгнул на бетонный пол, и
тут его шею обхватила твердая как камень рука...

* * *

- Конечная станция, милашка, - еле слышно выдохнул Стоматолог и согнул
могучую длань, пережимая жертве сонную артерию.

Бывший следователь прокуратуры потерял сознание.

- Один есть, - Эдиссон подхватил обмякшее тело и беззвучно опустил его на
пол. - Принимай следующего...

Стоматолог переступил с ноги на ногу и сдернул с лестницы Милина, применив
тот же удушающий прием. Экс-рубоповец даже не понял, что за монстр
выскользнул из темноты и зажал ему рот ладонью размером с совковую лопату.

- Дай я! - одними губами попросил Циолковский.

Стоматолог сделал шаг назад, освобождая место приятелю.

Королев подождал, пока Винниченко не спустится на пол, и хлестко всадил ему
кулаком в район пупка. От страшного удара прокурорского согнуло пополам, да
так, что он треснулся лбом в собственные колени.

Потрясенные увиденым Эдиссон и Нефтяник одновременно показали Циолковскому
большие пальцы.

Королев гордо напыжился и потащил сложившегося надвое террориста в угол.

* * *

Глеб Самойлов услышал рев двигателей в ту секунду, когда он уже снял с
голубя посылку и готовился навсегда покинуть сторожку дворника, оставив
связанного хозяина отдыхать в кладовке для инвентаря.

Самойлов выскочил на крыльцо и понял, что весь его хитроумный план
провалился.

Возле пролома в заборе стоял фиолетовый внедорожный "мерседес", а дом уже
грамотно окружали бритоголовые субъекты, чьи лица не предвещали отставному
подполковнику милиции ничего хорошего.

- Вон он! - рявкнул верзила, стоявший в кузове черного "хаммера".

Самойлов затравленно посмотрел по сторонам и выхватил из кармана АПС.

- Не поможет! - Хоттабыч передернул затвор помпового ружья.

Главарь террористов поднял руку и нажал на спусковой крючок, целясь точно в
грудь выпрыгнувшему из "мерседеса" Борцову.

Внутри пистолета, украшенного порядковым номером 3370158, что-то хрустнуло.
Треснувший разобщитель зацепился за курок и перекрыл ход боевой пружины.
Ударник прошел треть нужного расстояния и встал.

Самойлов открыл рот.

Хоттабыч злорадно заржал и направил ружье на террориста.

- Вот сволочь! - громко воскликнул Ортопед, возмущенный покушением на жизнь
любимого бригадира.

- Я взорву автобус! - крикнул Самойлов и вскинул вверх руку с пультом
дистанционного управления.

- Ты блефуешь! - отозвался Кабаныч, обходя террориста слева.

Над коньком крыши появились головы Глюка и Мизинчика.

- Еще шаг - и заложникам крышка! - Самойлов никак не мог понять, почему его
пытаются взять не спецназовцы из антитеррористического центра ФСБ, а группа
верзил, так напоминавших ему постоянных клиентов СИЗО.

- Подожди! - Денис выступил вперед и поднял вверх руки. - Какие, на фиг,
заложники?! Ты о чем?! Давай побазарим!

- Мне не о чем с вами разговаривать!

- И все же! - Рыбаков жестом попросил братков остановиться. - Мы хотим
получить то, что нам принадлежит! И ты тут ни при чем! Взрывай, что хочешь,
нам по барабану!

Самойлов на мгновение нахмурился, соображая, что имеет в виду стоящий перед
ним невысокий парень.

- Где этот вонючий сторож? - Дениса понесло. - Где мои бабки?! Ты чо, на
пару с ним крысятничал, фраер?! Сначала квартирку продаете, а потом
оказывается, чо там псих прописан! Где те сорок тонн, чо этому педику
передали?! Ты меня за лоха держишь?!

Самойлов застонал сквозь зубы.

И надо же было Цуцуряку выбрать из сотен голубятников именно того, который
задолжал бандитам сорок тысяч долларов! И которые явились получать деньги в
самый разгар операции.

А ведь как все хорошо начиналось!

Устранив бизнесмена Пылкина, рассказавшего Самойлову о том, как именно
Саша-Носорог зашифровал местонахождение полусотни ящиков с награбленным
Степаном Разиным добром, подполковник РУБОПиКа понял, что он единственный
обладает уникальной информацией о найденных Печенкиным сокровищах. И
тщательнейшим образом проработал все детали мероприятия - от подчистки
документов до организации боевой группы, которой суждено было погибнуть
вместе с заложниками.

Самойлов не хотел делиться.

Пульт дистанционного управления, выданый Цуцуряку, представлял собой муляж,
негодный ни к чему, кроме как пугать переговорщиков из ФСБ. И основная
масса купленной у кронштадского мичмана пластиковой взрывчатки находилась
не в автобусе, как опрометчиво считали исполнители, а под землей, умело
замаскированная по углам замурованного отрезка тоннеля, куда Милин и его
подельники должны были уйти по окончании операции. Детонация почти центнера
семтекса вызвала бы обвал многотонных бетонных плит, покрывавших
взлетно-посадочную полосу, и только разбор завала занял бы не одну неделю.
Ни о какой быстрой идентификации фрагментов тел не могло быть и речи. Так
что у Глеба было предостаточно времени для того, чтобы отыскать схрон
Печенкина, изъять оттуда все ценное и зажить по-человечески.

Естественно, не в этой стране и не под своим настоящим именем.

Окно на границе у Самойлова имелось, равно как он уже точно знал, в какой
маленькой европейской стране не будут задавать лишних вопросов о
происхождении денег.

Но из-за идиота Цуцуряка все светлое будущее бывшего рубоповца и сама его
жизнь оказались под угрозой...

- Да, блин! - многоопытный Ортопед тут же включился в игру Дениса и
поддержал старого друга. - Если ты его не сдашь, антилопа[126] бешеная,
спрос будет с тебя! Думал, блин, вальсом проскочить[127]?!

Глюк с Мизинчиком добрались до водосточной трубы и присели.

- Тебе две минуты! - продолжал разоряться Рыбаков, не давая возможности
Самойлову выстроить логическую цепочку. - Выводи этого козла, а сам можешь
мотать! Но, если не выведешь, пеняй на себя! Мы отсюда никуда не уедем! И
тебя не выпустим! - Денис понял, что у него кончаются аргументы, и показал
визави кулак.

Вернее, это бывший рубоповец подумал, что кулак был показан ему. На самом
же деле Рыбаков подал знак изготовившимся к прыжку браткам. За те
полминуты, что главарь террористов метался по крыльцу и пытался выстрелить
в Борцова, Денис связался по коммутатору с Глюком и назвал ему условный
сигнал.

Взявшиеся за руки Клюгенштейн и Кузьмичев оттолкнулись от края крыши,
пролетели по короткой дуге и всем своим совокупным
двухсотпятидесятикилограммовым весом вонзились в Самойлова.

Отставной подполковник рухнул как подкошенный. Неисправный пистолет и
коробочка с антенной шлепнулись в снег.

Братки замерли, обратившись в слух.

Прошло пять секунд, потом еще десять. Если бы автобус взлетел на воздух,
звук взрыва давно бы донесся до обсерватории.

- Все пучком, - Глюк перевернул тело террориста на спину и обыскал карманы.
- Смотрите, блин, карта! И фигня эта, чо у Носорога в квартире висела! -
Аркадий потряс листком полиэтилена с разводами и маленьким крестиком в
уголке.

- Черт, как просто! - Денис приложил полупрозрачную пленку к карте,
совместив неровно отрезанные углы. - Вот и двойной знак! Точнее, знак из
двух частей...

- Крестик там, где клад? - Ортопед свел брови к переносице.

Братки столпились у сидящего на корточках Рыбакова.

- Скорее всего, - Денис осторожно сложил карту и полиэтилен пополам. -
Игорь, Саня, что дальше делаем?

- Узнаем, чо у Нефтяника, - решил Хоттабыч, - и рвем когти. Если Толян
справился, то мне - в Пулково. Дочку встречать...

- Толян справился, - улыбнулся Борцов, прижав ладонью забормотавший наушник
коммутатора.

ЭПИЛОГ

В тот майский день, когда подзуживаемая профсоюзными лидерами прогрессивная
общественность готовилась к массовым выступлениям в поддержку трудящихся, в
лесу недалеко от деревеньки с финским названием Покаккаалла, зачем-то
переименованой после перестройки в Пописсаалла, кипела работа. Шестнадцать
полуобнаженных братков яростно вгрызались саперными лопатками в землю, а
возле свежей квадратной ямы урчал трактор "Беларусь", оснащенный
экскаваторным ковшом и готовый в любой момент прийти на помощь Ортопеду
сотоварищи.

На краю раскопа сидел Денис в легкой серой курточке и курил.

Почуявшие весну птицы орали как оглашенные, ничуть не смущаясь бродящих по
поляне двуногих пришельцев и дыма походного мангала, на котором домовитый
Тулип жарил шашлыки для всей честной компании.

Грызлов распрямил натруженую спину и вытер со лба бисеринки пота.

- Глубоко, блин, Сашка свое добро зарыл...

Рыбаков поболтал ногами.

- Копай, копай, большая белая обезьяна. Если б мы во второй раз
миноискатель не взяли, то по твоей наводке не две, а десять ям бы вырыли...
Колумб ты наш.

Ортопед смутился.

В том, что сначала копали не в том месте, была львиная доля его вины.
Михаил немного запутался в карте, вывел археологическую команду не с той
стороны озера, и братки убили целый день, пытаясь пробить монолитную плиту,
пока не поняли, что Носорог бы ни за что не смог разместить привезенные с
Волги ценности Стеньки Разина под базальтовым основанием стометрового
утеса.

Грызлову вынесли порицание и обшарили нужный квадрат миноискателями.

- Интересно, блин, сколько там золота? - мечтательно произнес Ортопед.

- Сколько есть - все наше,- пожал плечами Денис. - Ты давай заканчивай
прохлаждаться. Скоро солнце сядет...

- Кому шашлычок? - позвал Тулип, снимая с мангала метровые шампуры, на
которых шкворчали кусочки баранины, проложенные колечками лука и целиком
запеченными помидорами.. - С пылу, с жару!

- А если клад на аукцион выставить? - не унимался Ортопед. - На Сотбис?

- Можно, - рассудил Рыбаков. - А полученные деньги дадим в качестве кредита
нашему правительству. Чтобы наверняка их больше не увидеть.

- У меня, блин, есть другая идея, - лицо Михаила посветлело. - Через МВФ
бабульки отмыть...

- Это интересно, - Денис посмотрел на верхушки тополей. - Детали
проработаны?

- А как же! - оскалился Ортопед. - Сначала мы едем в Нью-Йорк, там у меня
корешок в банке работает, и берем за пищик[128] одного местного барыгу...

Рассказ братка занял всего пять минут. О