расной,  буковки  там
черные должны быть. Я прочитаю, и поговорим...
   - А что, это обязательно?
   - А вы не знали? Армия, знаете ли, кому попало информацию не выдает.
   - Я не кто попало, а следователь, - в  голосе  Султанова  явно  слышалось
раздражение.
   - Для армии вы - именно кто попало, - наставительно сказал  Огнев,  -  им
что следователь, что дворник - все едино. Не  понимают  они  тонкостей  души
гражданских лиц...
   - У меня на столе уголовное  дело  в  возбужденном  состоянии,  -  сказал
Султанов, - и если вы свидетель, то обязаны отвечать на вопросы...
   - Не вижу...
   - Что не видите? - не понял Султанов.
   - Дела в возбужденном состоянии.
   - Вот оно, -Султанов указал на лежащую папку.
   - Оно в спокойном состоянии, - совершенно серьезно сказал Огнев,  -  было
бы в возбужденном - стояло  бы  на  столе  вертикально  и  бросалось  бы  на
входящих в кабинет женщин - Султанов на несколько секунд потерял дар речи.
   - Да вы не переживайте, Иса Мухтарович, я ни на что  не  намекаю.  Скучно
просто так сидеть.
   - Вы думаете, Дмитрий Семенович, что мне  доставляет  удовольствие  снова
всем этим заниматься?
   - Это ваша работа. А если без удовольствия трудитесь, то  это  никуда  не
годится.
   - Хорошо, оставим эту тему. Вернемся к вашей службе в армии.
   - Я уже все сказал.
   - Но служили-то вы где? На территории России?
   - Тогда СССР был...
   - Да, СССР. Так на его территории?
   - Конечно. А где же еще? Тогда весь мир был зоной интересов Союза. Как по
радио  говорили  -  "Мы  не  позволим  натовской  военщине  вмешиваться   во
внутренние дела Советского  Союза  во  всех  уголках  земного  шара!".  И  я
полностью с этим согласен, - Огнев достал зажигалку  и  прикурил.  -  Можете
дословно записать.
   - Я просто запишу - на территории страны.
   - Не забудьте указать какой, а то потом еще обвинение предъявите, типа, в
американской армии служил, гад, - Огнев  методично  "добывал  огня".
   - Расшифровывать не будете, какие части?
   -  Не-а.  Пусть  вам  "гарны  хлопцы"  из  ФСБ  расшифровывают,  это   их
прерогатива, они страсть как любят на такие вопросы - отвечать... Обратитесь
в управление по  военному  округу,  сформулируйте  конкретику.  Обещаю,  что
передачки в СИЗО на Захарьевской
лично носить буду...
   - Не ерничайте! Если информация о вашей службе в армии является закрытой,
так и скажите...
   - Я вам об этом уже час твержу...
   - Я записал. Контузии или ранения были?
   - Опять двадцать пять! Кто ж вас надоумил-то? Воробейчик все  успокоиться
не может?
   - При чем тут Иван Борисович?
   - Как при чем? Он же ваш начальник.
   - Он надзирающая инстанция, зампрокурора...
   - Вот пусть тогда своим прямым делом займется. Он веши мои нашел?
   - Это моя задача, в рамках дела...
   - Тогда вы мне ответьте.
   - Я разберусь и отвечу.
   - Вы уже год разобраться не можете. Вместо того чтобы этот вопрос решить,
все какие-то проблемы придумываете.
   - Я веду объективное расследование.
   - Ага, лучше бы бывшего терпилу нашли...
   Это был удар в поддых.
   Экс-потерпевший действительно сбежал,  его  хотели  лицезреть  не  только
Султанов, но и  в  прокуратуре  Петроградского  района,  где  на  него  было
заведено  дело.  Султанов  хорохорился,  но  было  понятно,  что  он  просто
поддерживает имидж независимого следователя -  без  допроса  другой  стороны
что-либо сделать Огневу он не мог. Дмитрий это знал  и  бесконечно  требовал
очных ставок со своим обидчиком. В прокуратуре, где коммерсант, начавший все
это, был под подозрением в совершении у Огнева вымогательства и ряда других,
не менее тяжких с точки зрения закона,  действий,  очень  ждали  результатов
расследования   Султанова.   Хотя   прокурорский    следователь,    Светлана
Владимировна Полякова, женщина широкой натуры в смысле объема бедер,  тянула
резину, придумывала  отговорки,  в  общем,  вела  себя  обычно  для  стражей
порядка, Огнев не унывал,  раз  в  неделю  писал  заявления  в  оба  района,
исключительно  на  имя  прокуроров,  делая  ксерокопии  и  рассылая   их   в
обязательном порядке и в прокуратуру города, и в Генеральную в Москву,  и  в
Министерство внутренних дел.
   Такая форма "бумажной войны" приводила к тому, что раз в месяц кто-нибудь
из должностных лиц получал выговор и день-два работал нормально.  Огнев  был
педантичен, времени у него было навалом, и уголовные дела  представляли  для
него уже больше научно-исследовательский интерес. Тему  изысканий  пытливого
"ученого" можно было  обозначить  так  -  "достижение  максимального  уровня
идиотизма для оправдания собственного нежелания или  неспособности  работать
на примере отдельно взятых разнополых представителей органов  правопорядка".
Материал  был  накоплен  на  солидную  диссертацию,  содержал  массу  перлов
милицейско - прокурорской мысли и занимал почетное место  на  рабочем  столе
Дмитрия. Ввязавшись с ним в переписку, доблестные служители Фемиды совершили
фатальную ошибку - уровень бюрократизма у Огнева соответствовал чиновнику из
произведений Чехова и Салтыкова-Щедрина.
   - Это не имеет отношения к сегодняшнему допросу, - Султанов нахмурился. -
Я записываю, что ранений и контузий не было...
   - Записывайте, записывайте. Вы прям как руководитель шахматной  секции  в
Васюках - у меня все ходы записаны!
   - Вы не Остап Бендер!
   - Это да. Я, скорее, гробовщик Безенчук - Разговор  становился  абсолютно
ненормальным, Султанов дошел почти до точки кипения и злобно задал следующий
вопрос:
   - У вас сотрясения мозга были, когда вы боксом занимались?
   - А с чего вы взяли, что я занимался боксом? - удивился Огнев.
   - У меня так написано! Вот, пожалуйста, в протоколе  допроса  от  шестого
июня...
   - А-а! Узнаю корявый почерк придурка Яичко! Это я в тот  день  из  камеры
выходил, мне по фигу было, что подписывать. Я  ж  обвиняемым  был,  за  свои
слова вообще никакой ответственности не нес. Да и не читал, если честно.
   - Почему это не несли?
   - По закону. Вы УПК откройте и посмотрите.
   - Вы могли не подписывать или дописать свои возражения... - Кому  другому
расскажите! Я в камере оставаться не хотел, а если бы не подписал -  до  сих
пор в "Крестах" бы сидел. И  так  половину  документов  ваш  Яичко  из  дела
вытащил, когда вам передавал на доследование...
   - Была служебная проверка, она ваши слова не подтвердила.
   -  А  кто  проводил?  Замначальника  вашего  же   следственного   отдела,
Выхухолева! Подтвердит она, ждите! Честь мундирчика  защищает,  вот  и  все.
Ничего, будет и на нашей улице праздник, я в Главк письмишко отправил, они и
поспрошают - Им-то Яичко по фигу! Ну, алкаш очередной,  не  они  же  за  его
воспитание отвечают. Вот Выхухолева и старается, небось Шлема  ей  установку
дал...
   - Кто?
   - А, так вашего прокурора, Шлемазюка, на городском уровне называют.
   - Вы очень много знаете, Дмитрий Семенович!
   - А разве это плохо? Ученье - свет, а неученье - авария на АЭС...
   - Значит, сотрясений мозга не было?
   - Вы карточку мою из поликлиники запросили? Ну вот, там все и прочитаете.
Что вы у меня-то выясняете?
   -  Так  положено.  Теперь  еще  вопрос  -   вы   не   возражаете   пройти
психиатрическую экспертизу?
   - Ах вот оно что! - обрадовался Огнев. - Конечно, нет! С удовольствием!
   - Вы можете отказаться, я насильно вас отправить не могу.
   - Могли бы - я бы тут не сидел. Сейчас в руках дюжих санитаров бился  бы,
- трагическим голосом сказал Огнев. - Какое счастье, что я свидетель!  Но  я
все равно согласен. Я ж понимаю,  что  если  откажусь,  так  вы  на  пару  с
Воробейчиком  будете  глубокомысленно   сомневаться   в   моей   психической
состоятельности и вообще перестанете на заявления отвечать.  Не  доставлю  я
вам такого удовольствия, всегда готов с людьми в белых халатах поговорить  -
Когда едем?
   - Значит, вы не возражаете? - Султанов был явно разочарован.
   - Ни на йоту. Так и запишите - через "и" краткое.
   - Хорошо. Я договорюсь с экспертизой и вам позвоню...
   - Да уж, будьте так любезны. Надеюсь, не в дверь, в сопровождении  хмурых
медбратьев со шприцем и смирительной рубашкой?
   Денис с Ортопедом сидели в "ниссане" и ждали остальных. Оставалось  минут
двадцать. С места стоянки были видны толпы прихожан, втекавшие на территорию
Центра Свидетелей Иеговы, огражденную высоким забором.
   - Да, - сказал Ортопед, - напрямик ломиться без понту...
   - Напрямик только дураки ходят... - Я вчера прочитал, что эти,  типа,  не
согласны с тройственностью Бога...
   - Триединством, - поправил Денис, - это да. Я смотрю, ты, Мишель,  всегда
перед операцией интеллектуально  подковываешься.  Очень  разумный  подход  к
делу. Может, пособие издать, как барыг давить? Под твоей редакцией.
   - Можно, типография есть.
   - Жаль, не оценят потомки. А хотелось бы.
   - У этих еще диктатура...
   - Ага, тоталитарная секта.
   - Замочить бы их, да Толян против, и ты.
   - Конечно. Замочишь - знаешь, как копать будут? Тут же сотни людей.  Это,
братец, уже терроризм называется - Я со спецслужбой в прятки не хочу играть.
И тебе не советую.
   - А так чо будет?
   - Невинное мелкое хулиганство.
   - Мы чо, типа, бакланы, да?
   - Ага. Особенно Толян. Главный баклан...
   - Обидно, солидный человек... Эти нас вообще за людей не считают...
   - А ты думал! Они бабки делают,  как  товарищ  Асахара. До них "белое братство" было. Те сели, эти -  пришли.  Жаль,  что
иеговистов вряд ли сажать начнут - Слишком сильные у них связи, не то что  у
придурков в простынях...
   - А, эти... Слушай, это у них прикид пошел от купины необгоревшей?
   - Ты хочешь сказать, неопалимой...
   - Нуда...
   - А купина тут при чем?
   -  Ну  как  же!  В  Италии,  типа,  плащ,  в  который  Христа  завернули,
огнеупорный...
   - Ты бы еще сказал - от Версаче! Ну, ты даешь, Майкл! Туринская плащаница
и неопалимая купина - это же две разные вещи. Купина - это куст.
   - Во я дурак, - растерялся Ортопед, - я же вчера Горынычу  и  Тихому  два
часа доказывал, что одежда длинная у сектантов от неопалимой купины пошла...
Типа, покрой, как у Бога. Там еще в кабаке мужик влез, с  разъяснениями,  ну
мы уже поддатые были, он  как  про  какие-то  растения  стал  говорить,  тут
Горыныч и озлобился... Сам ты растение, кричит, и  мужику  в  рыло...  Блин,
неудобно получилось... Мужик-то прав был...
   - А ты его найди и извинись, - предложил Рыбаков.
   - Да ладно, не сильно ведь... А что за куст-то был?
   - Терновый. По Библии, Моисей на гору взошел, куст  загорелся,  и  оттуда
Бог с ним разговаривал...
   - А, я читал, - вспомнил образованный Ортопед, - забыл  только,  что  Бог
хотел...
   - Евреев из Египта убрать...
   - Ах да... А на фиг он из куста говорил? Сказал бы так...
   - Как - так? У  Моисея  телефона  не  было,  ему  на  трубу  не  гавкнешь
... Но у меня своя версия есть.
   - Ну? - заинтересовался Ортопед.
   - Для начала, куст был не терновый, а конопляный.
   - Ну ты даешь! Мойша что, обкурился?
   - Типа того. Я думаю, он на гору взошел просто так, по своим делам  топал
и набрел на посадки местных наркобаронов. Видит -  ба!  План бесхозный, целый куст - отчего  ж  не  попользоваться!  Ну,  листья
собирать, сушить - влом, и бумаги для  косяка, такой качественный! В куст и вперился, думал,  глюки  пошли.  Как,
говорит, вали? Не я один, народец со мной иудейский!  Тут  охраннику  небось
сразу поплохело - представляешь, если толпа  на  гору  явится?  Все!  Урожаю
кранты. А за анашишкой любой народ примчится, только скажи -  Ну,  сторож  и
говорит аккуратненько: "А ты, мужик, вместе с народом и ваяй..."  Так  евреи
из Египта и потянулись...
   - Класс! - восхитился Ортопед. - А чо, легко быть может! Под кайфом и  не
такое сотворишь...
   Слева остановились "гранд-чероки" Садиста и черная "ауди" Нефтяника.
   - Готовы? Пошли.
   Шестерка "мстителей" собралась в подвале и нацепила  брезентовые  куртки,
чтоб  не  испачкаться.  Горыныч  вновь  оставался  у   входа,   его   строго
предупредили - если  кто  войдет,  давать  наркоз  сразу,
разговоры не разговаривать.  Если  менты  -  зашел  пописать,  -  изображать
пьяного  и  обязательно  нажать  кнопку  на  пульте  в  кармане.  В  тоннеле
установили несколько лампочек с автономным питанием  и  радиовыключателем  -
пиротехника задействовали и на этот  раз,  только  сейчас  на  месте  он  не
присутствовал, смонтировал систему предупреждения ночью.
   - Баллоны на месте, утром поставили, - сообщил Садист.
   - Говорить  тихо,  -  предупредил  Денис.  -  На  месте  -  только  самое
необходимое! Противогазы?
   - С баллонами.
   - Порошок?
   - У меня, - Толик продемонстрировал толстенную бутыль с  белым  веществом
внутри.
   - Насос, дрель?
   - На  месте,  аккумулятор  там  же,  -  отрапортовал  Садист,  -  заряжен
полностью, сто двадцать ампер-часов.
   - Выше крыши хватит, - решил Денис.
   - Все? Тогда вперед! - скомандовал Толян. Цепочка втянулась в люк, крышка
мягко закрылась. Зажгли фонари и крадучись двинулись. Несмотря на отсутствие
опыта, шли тихо, никто не гремел, хотя для всех, кроме  Дениса,  труба  была
узковата. Хлам на полу был отодвинут вбок, образуя  довольно  ровный  проход
шириной в метр.
   - Как это вам удалось? - спросил Денис.
   - А, - Садист махнул рукой, - у дворника в моем доме  две  лопаты  взяли,
для уборки снега, сюда привезли и пробежались пару раз с Ортопедом...
   Фонарь высветил цифры.
   - На месте, - шепнул Садист.  Денис  осмотрелся,  нашел  первую  дырку  и
примерился.
   - Нормально, давай! - Не глядя, протянул руку. На ладонь легла рукоять  -
Это что?
   - Маузер, - хихикнул Садист.
   - Я тебе пошучу! - зашипел Денис. - Дрель  давай!  Я  что,  по-твоему,  в
потолок стрелять буду, дыры проделывать?
   Весельчак Садист затрясся. Ортопед меланхолично крутил в руках штуцер.
   - Ты что, Мишель, очумел? Положи шланг! Мы с  такой  работой  друг  друга
потравим! Олег, дрель давай!
   Сверло осторожно проделало две дыры рядышком, сантиметрах в  тридцати  от
первой. Денис, поднятый Глюком, приложил глаз к одной.
   - Фонари выключите! Ни черта не вижу!  Ага...  Сантиметров  двадцать  до"
досок... Включайте! Где сверло длинное?
   Садист подал пятидесятисантиметровое сверло. Денис загнал его в держатель
дрели, закрепил и воткнул в одну из дырок шланг миниатюрного пылесоса -  при
сверлении доски пола было важно всосать обратно все опилки, чтобы не  выдать
себя раньше времени.
   -  Так,  Олег,  аккуратно  сверлишь,  меня  держит  Мишель,  Толя  -   ты
ответственный за пылесос. Махну рукой, выключайте сразу. Давай, Миш...
   Ортопед поднял Дениса, тот заглянул в свободную дырку.
   - Выше! - Рыбаков ударился лбом.  -  Да  тише  ты,  угробишь!  Повежливее
поднимай! Все, гасите свет и работаем!
   - А как мы увидим, что ты рукой машешь? - спросил Толян.
   - Да, действительно... Опускай меня.
   - Время, - Садист постучал по циферблату часов.
   - Есть еще, - отмахнулся Денис, - Вот что. Пусть меня Мишель с  Глюком  к
потолку прижмут, один под лопатки, другой - ноги. Я как бы распластаюсь там,
глаз один закрою. Тогда фонари не тушим. Иначе я ни черта не увижу,  там  же
темно, а здесь - свет.
   - Давай, - Глюк легко поднял Рыбакова до потолка трубы. Ортопед подхватил
ноги. Денис вжался в железо и плотно прищурил левый глаз.
   - Ну чо, видно? - спросил вооруженный дрелью Садист.
   - Кое-как. Сверли! Зажужжал пылесос.
   - Хорош... Есть!
   Теперь  в  деревянном   полу   зала,   прямо   возле   кафедры,   имелась
десятимиллиметровая дырка, неразличимая снаружи.
   - Трубу давай! Пока не опускайте!
   Металлическая трубка, закрепленная на штуцере шланга насоса,  просунулась
в отверстие, дошла до доски и вышла наружу. Торчала она миллиметров на  пять
и была не видна.  Сверху  доносился  ровный  гул.  Дениса  опустили  вниз  и
поставили на ноги. Садист закрепил трубку мгновенно схватывающей шпаклевкой.
   - Готово!
   Денис повернулся к Толяну, тот уже присоединил банку с порошком к насосу.
Шланг от первого баллона с закисью азота вставили во вторую дырку.
   - Олег, залепляй!
   Садист комком шпаклевки заткнул оставшееся отверстие.
   - Сейчас начнут, приготовились, - сказал Денис и натянул противогаз.  Все
последовали его примеру.
   Ортопед положил руку на вентиль.  Денис  перекрестился  и  махнул  рукой.
Михаил повернул кран - веселящий газ пошел в пространство под полом  и  стал
просачиваться сквозь щели в зал, где собрались "свидетели".
   Опустел один баллон, второй, третий.
   Рыбаков показал рукой Толяну - давай, мол, - тот врубил насос.  Из  среза
стальной  трубки  у   кафедры   понесся   невидимый   поток   синтетического
порошкообразного наркотика, аналогичного по действию  ЛСД.  Что  происходило
наверху, слышно не было - маски закрывали уши.
   Опустел последний баллон, порошок тоже закончился.  Денис  поднял  кулак.
Пустые  баллоны,  насос  и  аккумулятор   кинули   в   решетчатые   корзины,
закрепленные на скейт-бордах. Ортопед и  Толян  покатили  их  прочь.  Садист
выдернул  трубки,  отдал  Глюку,  тот  побежал  на  выход.  Денис  с  Олегом
огляделись, заткнули оставшиеся дырки и двинулись вслед за остальными,
   На  троекратный  стук  люк  распахнулся,  и  "дети  подземелья"   увидели
Горыныча, а вместе с ним Гугуцэ и Комбижирика.  Корзины  вытащили  и  быстро
захлопнули люк.
   - Как вы сюда попали? - Денис сорвал маску и услышал "приглушенные  вопли
и грохот. - Что там?
   - Там тако-ое! - выпучил глаза Гугуцэ.
   - Грузимся и валим отсюда! - Нефтяник тоже слышал крики. - Телевидение на
месте?
   - С ними Лысый и Ди-Ди Севен. Контролируют, - возбужденно ответил Гугуцэ.
   Денис понял,  что  участвует  почти  весь  коллектив,  никто  не  пожелал
остаться в стороне. Толян хлопнул Рыбакова по плечу.
   - С меня причитается!
   Вечерняя хроника происшествий была целиком посвящена оргии  иеговистов  в
Солнечном.
   Операторы поработали на славу - целых десять  минут,  во  всех  возможных
ракурсах, по экрану метались обезумевшие хохочущие прихожане, рвали на  себе
одежду,  ломали  забор  и  разбегались,   оглашая   окрестности   визгливыми
бессмысленными  междометиями.  Красиво  пылало  здание   центра,   вызванные
омоновцы молодцевато заламывали руки служителям культа  и  стаскивали  их  в
автобусы. Голос за  кадром  с  надрывом  вещал  о  судьбе  попавших  в  сети
сектантов несчастных петербуржцев. Озверевший  губернатор  выехал  на  место
следом за начальником ГУВД и прямо на капоте своей служебной машины подписал
распоряжение об изъятии участка земли у "Свидетелей" и передаче ее на баланс
района.
   В последние секунды телерепортажа на заднем плане мелькнули уносящиеся по
дороге четыре джипа и черная "ауди-А8".
   - Мы это, мы! - радостно завопил Денис, тыкая пальцем в экран.
   - Некисло вы поработали, скажу я тебе, -  ответила  жена,  -  не  ожидала
такого эффекта... Стадо павианов - и то спокойнее... Я  думаю,  с  землей  у
Толика проблем не будет.
   - Я тоже так считаю.

Глава 11
Лучше, чем армян...

   К Игорю Борцову Денис приехал только в четверг. В трубе его продуло, и он
три дня просидел дома, попивая горячий чаек и поедая в огромных  количествах
витамины  и  фрукты.  Болеть  он  не  любил,  энергичная  натура   требовала
приключений.
   Игорь принял Дениса на веранде своего особняка. По-другому это сооружение
из десятков тонн  бетона,  стали  и  стекла  назвать  было  сложно.  Рыбаков
покрутил головой и заметил:
   - Ну ты и отгрохал! А название есть?
   - Какое название?
   - У каждого такого дворца должно  быть  имя  собственное.  Вилла  "Черные
дрозды" или "Приют странника". Просто номер дома - это пошло.
   - Я и не думал об этом.
   -  Предлагаю  назвать  "Зиккурат".  Звучит  красиво  и  непонятно,   типа
Рабиндраната Тагора. Завидовать будут!
   - Зная твой характер, - Игорь задумчиво покрутил в руках чашку,  -