Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
- Хочу пойти к Дусе спросить: не возьмут ли они Барса?
Куда он нам в городе?
- Не надо, Лара, не беспокойся. Я заберу Барса. У меня
к тебе просьба.
Лара подалась вся ко мне:
- Что угодно!
- Я бы хотел, чтобы ты мне отдала завещание Колумба.
Она всплеснула руками:
- Конечно, о чем ты говоришь! Нам это все равно девать
некуда.
- Спасибо, Лара, я беру его на время. Когда-нибудь я его
верну.
- Да зачем? Возьми его совсем! Для чего возвращать?
Нам оно не нужно..
- Да, наверное, - сказал я, помолчал и добавил! - Через
несколько лет подрастут твои ребята, и я верну им завещание
Колумба. Я мечтаю, надеюсь, я верю, что оно им еще очень
понадобится...
- Вы и пришли снова, будто вернулись из моих детских снов
и мечтаний, - сказала Надя, и смотрела она в сторону, на
сбегающую под гору дорогу, будто ждала, что кто-то очень
нужный появится в конце бетонной полосы.
- Я мало похож на сказочного принца, - усмехнулся я.
- У всех людей свои сказки, - покачала она головой. - И
принцы свои... Я знала, что вы когда-нибудь вернетесь...
- Я вернулся по очень печальному поводу, - напомнил я.
- Нет, Николай Иванович был болен и стар, и все равно -
через год или через три - вы приехали бы прощаться с ним, а
сейчас он умер в бою с этой нежитью, нелюдьми, приславшими
телеграмму с того света. И вы вернулись из моей детской
любви к вам, чтобы добить за него эту нечисть. Спасибо.
Я положил ей руку на плечо, повернул к себе:
- Это звучит, как окончание сказки. Мы прощаемся
навсегда?
Она посмотрела мне прямо в глаза, твердо сказала.
- Нет. Надеюсь, верю, мечтаю...
Мчалась с рокотом и шелестом по шоссе машина. Барс, еще
не поверивший до конца, что едет со мной, дышал сзади еле
слышно. Лес, обступивший дорогу, в сумерках был совершенно
черный, и белые столбы света от фар будто высверливали в
этой густой темноте туннель, по которому со свистом летела
наша блестящая жестяная коробочка.
С ревом гнал я рыжую машину по серому асфальтовому
пространству, неслышно летел во времени и про себя повторял
непрерывно, чтобы не уснуть:
"...Наша жизнь ничего не стоит Дорого стоят только наши
дела для жизни остальных людей."