то изучал  меня  подобным  образом,  как  бы  пытаясь
определить, до какой степени можно мне доверять. Сильвия не была исключением
из правила.
   - Вы меня помните? - спросила она.
   - Шутите? Разве вам попадался мужчина, способный  через  сутки  забыть  о
встрече с вами?
   Девушка усмехнулась, облачко дыма вылетело из ярко-красных губ.
   - Я навела о вас справки. Мне сказали, что вы порядочный человек.
   - Кто же вам это сказал?
   - Не имеет значения. Думаю, вам можно довериться. Но вот в чем загвоздка:
не знаю, что можно вам сказать, а о чем надо умолчать.
   - Вы что, боитесь иметь неприятности с полицией?
   - Точно.  Да  еще  какие  неприятности!  Вид  у  нее  стал  по-настоящему
озабоченный.
   - Что поделаешь! Никуда теперь не денешься. Вы  же  намеревались  кое-что
мне сообщить. Например, в отношении Грега Хадсона.
   Девушка помрачнела.
   - А вы его хорошо знаете, этого Грега?
   - Я? Да не сказал бы. И думаю, ничего от этого не потерял!
   Сильвия  усмехнулась.  Но  усмешка  получилась  преисполненной  горечи  и
цинизма, больно было на нее смотреть.
   -  Вы  много  потеряли.  Это  был  самый  великолепный  негодяй  на  всем
Тихоокеанском побережье Америки.
   - Вы имеете в виду свой личный опыт?
   - Ну разумеется! - ответила Сильвия, словно мой вопрос ее  не  удивил.  -
Именно поэтому мы с вами и встретились.
   - Видите ли, напрашивается такое неприятное предположение, - признался я.
- Если вдруг вы намерены сообщить, что именно вами убит этот Грег,  то  буду
вынужден обратиться в полицию.
   Девушка отрицательно помотала годовой.
   - Да ничего подобного! Видите ли, дело в том, что я несколько  месяцев  с
ним жила, с этим Грегом. А теперь безумно страшно. Ибо слишком много знаю  о
нем и всех его гнусных проделках.
   Я начинал понимать, чего она добивалась.
   - И вы думаете, вам известно, кто его убил?
   - Таких кандидатур можно найти много. Кроме меня, разумеется.
   - В таком случае вы должны бы были обратиться не ко мне, а в  полицейское
управление Монктон-Сити.
   - Нет, не могу. Это причинило  бы  крайне  серьезные  неприятности  массе
людей. Людей, которые питают ко мне доверие. Больше ничего сказать не  могу,
постарайтесь мне поверить на слово.
   - А почему я должен вам верить наслово?  Вся  эта  история  для  меня  не
представляет никакого интереса.
   - А пятьсот долларов  могут  представить  для  вас  интерес?  -  спросила
Сильвия, запуская руку в сумочку крокодиловой кожи и доставая  оттуда  пачку
ассигнаций.
   - Клянусь честью, - медленно ответил я, - если речь  идет  о  том,  чтобы
утаить какие-либо сведения по делу об убийстве, на меня не рассчитывайте!
   Сильвия сунула мне деньги в руку.
   - Нанимаю вас!
   - В качестве кого?
   - Скажем, в качестве.., доверенного лица в этом городе. Давайте, Престон,
поговорим откровенно. Таких девиц, как я, вы, наверное, встречали  сотни.  Я
люблю Жить шикарно. Люблю все, что сверкает,  роскошные  апартаменты,  пачки
долларов. А чтобы иметь все это, девицы должны обладать двумя достоинствами:
красотой и умением держать язык за зубами. Красотой меня бог не обидел. И  у
меня репутация могилы - никогда ни о чем не болтаю!  Я  отнюдь  не  невинная
мышка, и мне доводилось видеть такое, что, может быть, даже вас удивило  бы,
но все в городе знают: Сильвии можно  доверять.  По  крайней  мере  все  так
думали до настоящего момента.
   Она внезапно замолчала и прикусила губу.
   - До настоящего момента? А что, собственно, изменилось?
   -  Грега  убили,  вот  что.  Я  не  в  состоянии  вам  сказать  со   всей
определенностью, кто именно его убил, да мне на это и наплевать. Но  полиции
не  понадобится  много  времени,  чтобы  установить,  что  я  с  ним   жила.
Полицейские могут вообразить, что именно я - подозреваемый номер один. И  не
надо строить себе иллюзий, полиции это выгодно!
   Нельзя было не согласиться с подобными доводами.
   - Есть тут, однако, один момент, который мне не совсем ясен, - заявил  я.
- Конечно, полиция станет вас подозревать, начнет задавать вопросы.  Но  раз
не вы его убили, чего вам бояться?
   - Я боюсь не полиции. В городе немало людей, которые боятся, что я о  них
разболтаю.
   - Но до сих пор их это не беспокоило.
   - Это правда. Но правда и то, что до сих пор меня никто не  подозревал  в
убийстве. Не забывайте, что на свете есть лишь два человека, которые уверены
в моей невиновности.., убийца да я  сама.  А  все  остальные  могут  в  этом
сомневаться.
   - Ну и что?
   - А то, что все будут спрашивать себя, не начну ли я вдруг  разбалтывать,
что знаю. И не пойду ли на сделку с полицией, согласившись дать  сведения  о
том, о другом и кто его знает, о чем еще.
   Я положил в пепельницу сигарету и прижал ее, чтобы погасить.
   - И вы решили довериться мне?
   - Вот именно! Только спрашиваю себя: отдаете ли вы себе полностью  отчет,
в какую переделку я попала? Мне очень многое  известно  о  многих  людях,  а
посему эти люди могут задать себе вопрос не слишком ли рискованно  позволять
этой девице свободно разгуливать по городу?
   Может быть, она и преувеличивала все,  но  это  был  спорный  вопрос.  Не
исключено, что она  замешана  в  какую-нибудь  грязную  историю,  в  которой
действующие лица - важные шишки. В  таком  случае  девушка  и  впрямь  могла
представлять для некоторых большую опасность. Важные  шишки  не  могут  себе
позволить ни малейшего риска.
   - Согласен! - сказал я, подумав. - Готов вам помочь! Судя по тому, что вы
мне рассказали, - а рассказали вы, к слову, не  так-то  и  много,  -  воздух
здесь, в Монктон-Сити, для вас стал не слишком целебен. Что вы,  собственно,
намерены делать и при чем тут я?
   - Вы должны спасти мне жизнь, Престон! Она нервно  раздавила  сигарету  в
пепельнице, вспыхнули  искры.  Когда  я  снова  дал  ей  прикурить,  девушка
продолжала:
   - Я отсюда сматываюсь. Уезжаю из города. И хочу,  чтобы  никто  не  знал,
куда. Мои знакомые могут сказать, где я живу, если их заставят,  и  тогда  я
пропала. Вот почему сматываюсь тайком. Вы один будете в курсе.
   Видимо, Сильвия; ожидала моей реакции.
   - Почему вдруг я? Если вы рассчитываете совершить какую-нибудь  проделку,
я вовсе не намерен в это вмешиваться, ясно?
   - Никакой проделки я не готовлю, - с презрением ответила Сильвия. - Никто
даже знать не должен, что мы виделись. От вас я хочу лишь  одного,  сообщить
вам свой новый адрес. Когда убийца Грега Хадсона будет арестован, дадите мне
знать. Тогда вернусь в  Монктон-Сити  и  все  всем  объясню.  И  если  будет
необходимо, вы подтвердите мои слова Я не причиню хлопот.
   Что ж, тут все было правильно. Одно лишь  тревожило.  Если  вдруг  именно
Сильвия прикончила Хадсона, то я становился  сообщником  убийцы.  Но  в  это
трудно было поверить! Будь девушка виновата, не стала  бы  она  прибегать  к
моей помощи. Уже летела бы в Южную Америку, сэкономив пятьсот долларов.
   - Это все, что мне надо совершить? Ни  алиби  вам  не  надо  придумывать,
никаких там фальшивых паспортов доставать или чего-либо в этом роде?
   - Нет.
   Сильвия подняла на меня золотистые, полные тоски глаза. Я вздохнул:
   - Хорошо. Итак, какой адрес?
   Она назвала мне адрес небольшой гостиницы в Сакраменто. Я положил доллары
в бумажник и встал.
   - И вы полагаете, что такая мелкая услуга стоит столько денег? Хватило бы
за глаза и четвертака!
   - Это с вашей точки  зрения.  Сразу  видно,  что  отнюдь  не  ваша  жизнь
поставлена на карту, Престон! Сильвия направилась к двери.
   - Если не возражаете, ухожу первой, - сказала она. - На тот случай,  если
вдруг вам придет в голову проследить, куда я направляюсь.  А  мне  еще  надо
нанести визит кое-кому, прежде чем уеду из города. Сугубо личный визит.
   Сильвия  распахнула  дверь,  остановилась  на  мгновение,  обернулась   и
сказала:
   - Не забудьте, Престон! Моя жизнь  в  ваших  руках!  Солнце  освещало  ее
прелестный силуэт. Сильвия улыбнулась и закрыла  за  собой  дверь.  Затем  я
услышал,  как   в   двери   поворачивается   ключ.   Сильвия   явно   хотела
подстраховаться, чтобы я не стал следить за ней. Она меня заперла. Я подошел
к окну, увидел, как девушка садится в черную малолитражку с откидным  верхом
и отъезжает.
   Машина исчезла, надо было думать,  как  отсюда  выбраться,  не  привлекая
внимания. Проще всего было бы вылезти из окна, но тогда пришлось  бы  давать
объяснения прохожим, зачем это мне вдруг понадобилось. А я ведь даже не знал
имени владельца квартиры! Принялся тщательно  обыскивать  квартиру,  надеясь
найти что-нибудь, достойное внимания. Однако помещение оказалось  безличным,
как номер в гостинице. Даже если бы я нашел неизбежную Библию на  столике  у
кровати, это меня отнюдь бы не удивило.
   Тут вдруг раздался стук в дверь. Я осторожно подошел поближе. Затем опять
постучали, потом послышался молодой веселый голос:
   - Это "Эксельсиор", мистер!
   - Что? - спросил я через дверь.
   - Кофе из "Эксельсиора", мистер.
   - А, прекрасно! - ответил я, стараясь говорить естественным тоном.  -  Но
не могу открыть дверь. Она заперта  на  ключ.  Ключ  повернулся  в  замочной
скважине, и дверь открылась. На пороге появился молодой человек с  шевелюрой
светло-соломенного цвета, в белом шелковом переднике: в одной руке он держал
поднос, в другой - ключ.
   - Его оставили снаружи, мистер! Он  протянул  мне  ключ,  я  взял  его  с
несчастным видом. Юноша поставил поднос с кофейником на стол.
   - Я не заказывал кофе!
   - Это верно, мистер! Звонила дама. Она  просила  принести  кофе  ровно  в
десять тридцать.
   И с озабоченным видом он спросил:
   - Пить будете или унести?
   - Еще как буду! - ответил  я,  улыбаясь.  Протянул  ему  бумажку  в  пять
долларов и стал ждать, что получу сдачу.
   - Спасибо, мистер! Большое спасибо!
   И он ушел, весело насвистывая.
   Выпив кофе, я  тут  же  ушел.  "Воистину  Сильвия  Лефай  все  продумала,
молодчина!" - подумал о девушке. Трюк с кофе мне  очень  понравился.  Хорошо
было рассчитано. Официант появился именно в тот момент,  когда  я  уже  стал
серьезно беспокоиться, как выбраться из квартиры ј 24. А у Сильвии оказалось
достаточно времени, чтобы надежно скрыться от возможной слежки. Я  поехал  в
город...

Глава 9

   В центральном управлении полиции дежурный полицейский осмотрел меня с ног
до головы так внимательно, словно искал повод арестовать. Судя по  всему,  я
ему очень не понравился.
   - Рэндалл у себя? - спросил я его.
   - Сержант-детектив Рэндалл отбыл на задание. Что вам от него надо?
   Это был новичок, я его ранее никогда не видел.
   - Секретные агенты имеют дело только с теми, кто их завербовал. Мой  босс
- Рэндалл.
   На лице полицейского изобразилась высшая степень презрения.
   - Проваливай отсюда. Его здесь нет! Я притворился озадаченным.
   - Дело-то срочное! Может быть, можно поговорить с Рурке?
   - Лейтенант Рурке? Из уголовной полиции? Старина, да его тошнит от  таких
типов, как ты!
   - Наверное, у него с  желудком  не  все  в  порядке.  Сообщите  обо  мне.
Скажите, Престон пришел.
   Полицейский снял трубку и нажал на кнопку переговорного устройства.
   - Лейтенант Рурке? Говорит дежурный. Тут  один  из  наводчиков  Рэндалла.
Заявляет, что хочет с  вами  говорить.  Престон  его  зовут.  О!  Понятно...
Хорошо, лейтенант!
   Уши у дежурного стали багрово-красными.
   - Шутник, оказывается! Можете подняться.  Кстати,  шутник,  -  он  слегка
наклонился вперед, - мы с вами еще встретимся! Я беззаботно улыбнулся и стал
подниматься по лестнице. Сидя за столом,  заваленным  бумагами,  Джон  Рурке
испепелял меня взглядом.
   - Прежде чем ты откроешь рот, Престон, выслушай меня.  В  этом  городе  у
полиции есть другие дела, кроме как с тобой шутки шутить! Если ты  еще  хоть
раз посмеешь  делать  посмешище  из  дежурного  полицейского,  я  тебе  ноги
переломаю!
   - А он мне сказал, будто ты желудком маешься, Джон! - ответил я. - Право,
не стоит нам из-за этого ссориться!
   - Запрещаю тебе называть меня Джоном! Для тебя я только лейтенант  Рурке,
постарайся этого не забывать!
   Да, лейтенант Рурке находился, судя по всему, в очень дурном  настроении.
Я прошел и сел на расшатанный стул, стоящий между двух столов.
   - Ты меня разочаровываешь, Престон! Рурке сунул в  рот  маленькую  черную
сигарету, он обожает такие, закурил ее и выпустил мне в лицо  вонючую  струю
дыма.
   - У нас с тобой  случались  некоторые  небольшие  недоразумения,  но  вот
впервые за все время нашего знакомства ты решил прятаться бабе под юбку!
   - Боюсь, что не понимаю тебя, Джон, - не спеша ответил я. Когда  слушаешь
Рурке, никогда нельзя знать,  чего  именно  он  добивается.  Если  лейтенант
что-нибудь утверждает, это может оказаться и вопросом, который он задает,  и
лишь большой хитрец  в  состоянии  догадаться,  какой  смысл  этому  вопросу
придается. Всякого рода вопросы Рурке  задает  уже  тридцать  пять  лет,  он
провел тысячи допросов, и в процедуре этой большой дока.
   - Прекрасно ты все понимаешь!  Ты  воспользовался  миссис  Уайтон,  чтобы
помешать Джилу Рэндаллу отравить тебе существование!
   - Ты все не так истолковываешь.  Рэндалл  подслушал  частный  разговор  и
сделал из него собственные выводы.
   - Рэндалл - отец семейства. Он не может позволить себе похерить  двадцать
лет беспорочной службы, задев самое могущественное семейство в городе.
   Знаком я выразил свое согласие.
   - Все так, ты прав. Но я  пришел  сюда  не  затем,  чтобы  препираться  с
друзьями. Хочу сообщить тебе некоторые сведения.
   - Сообщить сведения? - удивился Рурке, подозрительно глядя на меня. - Что
ты еще придумал?
   - Ничего. Я добропорядочный гражданин, желающий помочь полиции. Мне стало
известно, что у Хадсона была  любовница,  девушка,  которой  Хадсон  устроил
веселую  жизнь.  Возможно,  это  именно  тот  потенциальный   подозреваемый,
которого вы ищите!
   - Вот как! Ее имя? - заинтересовался Рурке, хватаясь за карандаш.
   - Сильвия Лефай. Она жила с...
   Я замолчал, увидев, что лейтенант скорчил недовольную гримасу и отложил в
сторону карандаш.
   - Надо было сразу догадаться, что твои сведения давно протухли!  Нам  уже
все известно о мисс Лефай. Рэндалл как раз за ней и отправился!
   - А куда!
   - В контору, где она работает. Он ее сейчас доставит, и мы с ней  немного
побеседуем!
   - Вот оно что! Жалость какая. Я опоздал на каких-нибудь полчаса!
   Рурке усмехнулся.
   - Важно доброе намерение!
   Затем, взяв со стола  несколько  листков  бумаги,  громким  голосом  стал
читать:
   - Сильвия Лефай, двадцать пять  лет.  Натуральная  блондинка,  рост  метр
шестьдесят пять, вес приблизительно пятьдесят четыре килограмма. В настоящее
время служит секретаршей в приемной туристского агентства. Улавливаешь?
   Он постучал по  записям  толстым  пальцем.  Я  собирался  высказать  свое
мнение, как вдруг зазвонил телефон.
   - Уголовная полиция, лейтенант Рурке у телефона! - сказал он быстро. - О,
Джил!.. Да, я... Что? А что ты предпринял? Хорошо. Посмотрим.  Я  выезжаю...
Да.
   Рурке с силой бросил трубку и начал браниться как ломовой извозчик.
   - Слишком поздно. Эта Сильвия скрылась. И оставила нам на память подарок.
Того  типа,  у  которого  она  служила,  директора   туристского   агентства
Монктон-Сити. Он по-прежнему у себя в конторе. Лежит на  полу,  растянувшись
во весь рост. И угадай, что торчит у него из спины?
   - Кухонный нож, - пробормотал я.
   - Точно!
   Рурке схватил трубку внутреннего телефона и  быстро  отдал  распоряжения,
велев фотографам  и  технической  группе  срочно  отправиться  в  туристское
агентство. Затем встал и взял шляпу. Я тоже встал и спросил:
   - Скажи, лейтенант, можно и мне туда? Эта история меня очень интересует!
   Рурке бросил на меня испепеляющий взгляд.
   - Попробуй помешай тебе! Да ты же  изгадишь  мне  карьеру  с  этой  твоей
Уайтон, того гляди останусь без пенсии! Но даю тебе добрый совет: не пытайся
прыгнуть выше головы. Это дело касается только полиции!
   Перескакивая через ступеньки,  Рурке  сбежал  по  лестнице  и  вскочил  в
полицейскую машину. Я сел в свою машину, развернулся и поехал следом.
   Входя в здание, где размещалось туристское агентство, я молил Бога, чтобы
не встретился лифтер, с которым мы так мило пообщались накануне. Коридор  на
шестом этаже был переполнен любопытствующей публикой, загораживавшей проход.
Какой-то  полицейский  тщетно  старался  заставить  людей  разойтись.  Рурке
нахмурил брови, затем  обратился  к  пожилому  господину,  который  выглядел
весьма важно в своем дорогом костюме.
   - Мистер, не могу ли я знать, кто вы будете? Господин несколько удивленно
подергал себя за галстук и прокашлялся. Затем ответил:
   - Ну, разумеется! Я Спенсер Варрен, директор фирмы "Коммерческое общество
Варрена"! Рурке широко улыбнулся.
   - То-то мне кажется, что я вас уже  видел!  Я  лишь  простой  полицейский
офицер, но знаком с деловой элитой нашего города!
   Варрен расплылся от удовольствия, крайне польщенный словами Рурке.
   - Большая удача, что вы здесь,  мистер  Варрен!  Я  рассчитываю  с  вашей
помощью убедить всех тут присутствующих вернуться на свои рабочие места.
   Какой-то пятидесятилетний плотный господин тоже решил сказать свое слово.
   - Позвольте представиться! Меня зовут Проктор! Я руковожу фирмой "Проктор
и сыновья". Через две минуты все мои служащие разойдутся!
   И он злобно посмотрел на  Варрена,  дабы  показать  тому,  что  никто  из
Прокторов не намерен ждать указаний какого-то там Варрена. Скоро в  коридоре
не осталось никого, кроме полицейского.
   - Ловко сработано,  лейтенант,  снимаю  шляпу!  Рурке  лишь  презрительно
засопел.
   - Подумаешь, какое дело! Ты бы, как я, шестнадцать лет потоптал  асфальт,
тоже узнал бы кучу всяких трюков!
   У дверей дирекции на посту  стоял  еще  полицейский.  Он  поприветствовал
Рурке и с удивлением посмотрел на меня.
   Без Сильвии ее письменный стол показался мне убогим.  Другая  секретарша,
та, у которой были блестящие черные волосы, полулежала в кресле, возможно, в
обмороке. Какой-то лысый господин хлопотал около нее.
   - Лейтенант Рурке, уголовная полиция!
   - А, наконец-то! - не оборачиваясь, сказал лысый. - Я доктор  Карел.  Эта
девушка без сознания.
   - Сюда, лейтенант!
   На пороге директорского кабинета появился Джил Рэндалл,  он  сделал  знак
своему шефу. Затем увидел меня,  но  не  проявил  особого  удивления.  Рурке
направился в кабинет Хартли, я последовал за  ним.  Мирон  С.  Хартли  лежал
спиной вверх на пушистом ковре, руки был вытянуты вперед,  словно  он  хотел
схватить  что-то.  Примерно  в  метре  от  протянутых  рук  на  столе  стоял
телефонный аппарат.
   На мой взгляд, он намеревался подтянуть к  себе  телефон,  схватиться  за
шнур. Много бы я дал, чтобы узнать, какой номер собирался набрать умирающий.
На нем был все тот же костюм из белого полотна, что и  накануне.  Только  на
спине словно расцвел  красный  цветок,  в  том  месте,  где  торчал  большой
кухонный нож. Кровь не текла уже, но мерзкое  большое  красное  пятно  между
лопатками напоминало мишень, в центре - ручка ножа. Лица покойного  не  было
видно, поэтому я подошел поближе и тотчас пожалел об этом.  Широко  открытые
глаза выражали неописуемый ужас, гримаса агонии скривила рот; лицо покойного
напоминало театральную трагедийную маску.
   Рурке внимательно осмотрел кабинет, от его взгляда ничто не ускользнуло.
   - Когда это произошло? - спросил он.
   - Утром, судя  по  всему,  -  ответил  Рэндалл.  -  Между  полвосьмого  и
одиннадцатью.
   - Почему ты так решил?
   - Уборщица ушла из конторы чуть позже семи часов, а до половины  восьмого
в коридоре работал электрик. А в одиннадцать пришла мисс Шульц и  обнаружила
труп.
   - Шульц? Кто это? - спросил Рурке, сдвинув брови - Секретарша, та, что  в
кресле, - ответил  Рэндалл.  -  Она  здесь  работает  и  обычно  приходит  к