ять
обувь мне не предложили.
   Идя вслед за ней, я ощутила запах алкоголя. Похоже, Регина Васильевна
решила утопить скорбь по своей сестре в бутылке.
   - Садитесь, - она указала мне на кресло, сама устроилась напротив.
   Повисла неловкая пауза.
   - Ну? - Регина Васильевна уставилась на меня  мутным  взглядом  быка,
который вот-вот ринется на тореадора.
   Глубоко вздохнув, я  решила  говорить  ровно  и  спокойно,  чтобы  не
провоцировать собеседницу на резкие действия.
   - Я бы хотела рассказать вам те обстоятельства, которые привели  меня
в тот роковой день в ваш дом...
   Я кратко описала визит Розы в мой офис, появление Ефрема  Жемчужного,
поездку в Чебоксары, поиски Колесниковой и разговор с Гешей Блошкиным.
   Регина Васильевна слушала, не  перебивая.  Лицо  ее  все  мрачнело  и
мрачнело.
   - Хорошо, - наконец изрекла она. - А от меня-то вам что надо было?  Я
об этой суке ничего не знаю. Олег уехал, где он - понятия не имею.
   - Вы  знали,  чем  занимается  ваша  сестра?  Повисла  пауза.  Регина
Васильевна налила себе джина и залпом опрокинула стакан.
   - Догадывалась.
   - Расскажите мне правду об Ольге Колесниковой. Клянусь, информация не
выйдет за пределы этой комнаты. Вам  лучше  быть  откровенной.  Нам  уже
многое известно, и я смогу отличить ложь от правды.
   Это был чистый блеф. О Колесниковой мне и  сейчас  было  известно  не
больше, чем неделю назад. Работала в "Райской", возможно, погибла. Все.
   Корсакова-старшая тяжело вздохнула, перевела  свой  мутный  взгляд  с
меня на фотографию Владилены в траурной рамке,  стоявшую  на  столике  в
гостиной.
   - Так нелепо все получилось! - дама  вцепилась  в  волосы  руками  и,
ритмично  покачиваясь  из  стороны  в  сторону,  рассказала  свою  часть
истории. - Несколько лет назад Олежек стал приносить большие деньги.  По
несколько тысяч в  день  иногда  получалось.  На  все  вопросы  отвечал:
"Деньги молчат и не пахнут". Потом начался кошмар. Он  примчался  домой,
схватил сумку, сказал,  что  ему  надо  скрыться  на  время.  Ничего  не
объяснил. На следующий день пришел следователь. От него я узнала, что...
что Олег входил в какую-то банду. Мошенников, или, как их?
   - Лохотронщиков, - подсказала я.
   - Да, точно, - Регина Васильевна кивнула головой. - Потом был суд.  Я
этого времени вообще не помню. Из больницы - в прокуратуру, из зала суда
опять в больницу! Поседела за это время. Кого вместе с ним судили  -  не
помню. Как сон. Воспоминаний почти не осталось. Год назад Олег вернулся.
Вроде бы не изменился, такой же скрытный, как  и  раньше.  О  тюрьме  не
рассказывал. Просто "спасибо за передачи и письма", и все. Чем занимался
- тоже не знаю.
   - У вас были не очень теплые отношения? - спросила я.
   - Что вы! Мы с Олежеком были как одно  целое!  -  возмутилась  Регина
Васильевна. - Всем в своей жизни он обязан мне!
   Пропустив мимо ушей это нелепое утверждение, я согласно кивнула.
   - Потом я, - дама поперхнулась и залилась краской, - случайно узнала,
что он встречается с проституткой.  Это  не  метафора,  прошу  заметить!
Моего сына окрутила форменная, настоящая  шлюха!  Эта  тварь  еще  имела
наглость заявиться ко мне в дом и сказать,  что  собирается  стать  моей
невесткой!
   - И вы ее убили? - тихо спросила я. Регина  Васильевна  вздрогнула  и
схватилась за щеку, будто я дала ей пощечину.
   - Не надо бросаться такими обвинениями! - взвизгнула  она.  -  Только
суд может установить, виновен человек или нет! Не смейте меня пугать!  Я
знаю законы! Я встала.
   - В таком  случае  позвольте  откланяться.  Встретимся,  как  говорят
американцы, в суде.
   - Подождите! - Регина Васильевна  схватила  меня  за  руку.  -  Я  не
хотела! Это получилось случайно! Понимаете, она приехала  поздно  ночью,
одна, пьяная в стельку! Сказала, что теперь она в этом доме  хозяйка!  Я
попыталась вытолкать ее вон, но она оказалась такая сильная! Никогда  бы
не подумала, что такая тощая дрянь может оказаться настолько  сильной...
Мы сцепились с ней на самом верху лестницы  и  упали  вниз.  Я  очнулась
только утром, на голове был огромный синяк...
   - Повернулась, а эта... Я не  хотела!  Регина  Васильевна  сжалась  в
комочек, став похожей на огромного суслика.
   - Просто она неудачно  упала.  Сломала  шею.  Я  не  знаю.  Позвонила
Владилене, она как раз приехала из своей Испании. Она тут же примчалась.
Не знаю, я тогда выпила лишнего,  чтобы  нервы  успокоить.  Не  помню...
Владилена тело в саду  зарыла.  Документы  забрала,  а  через  неделю...
Приезжает Олежек с этой черной! И, ухмыляясь мне в лицо, говорит:  "Вот,
мама, познакомься, жена моя - Олечка Колесникова", и паспорт этой  шлюхи
показывает. Я рот открываю, хочу сказать, что этого не может быть,  -  и
не могу. А Олег так на меня смотрит - ясно, что все понял. Я хотела  ему
объяснить, но он вообще со мной разговаривать  перестал!  Пил  только  и
пропадал где-то целыми днями. Пришлось молчать! Знаю, что это не  Ольга,
и молчу! Что за цыганка в моем  доме  живет  -  спросить  боюсь.  Как-то
подошла к ней, спрашиваю: "Ты кто?". А  она  на  меня  смотрит,  как  на
сумасшедшую, и отвечает: "Ольга я, Колесникова. Разве не помните?"
   - Это вы  обработали  крюк  кислотой,  чтобы  люстра  упала  на  Розу
Жемчужную? - спросила я, не сводя глаз  с  трясущейся,  как  холодец  на
прилавке вагона-ресторана, дамы.
   Та кивнула и беззвучно зарыдала.
   - Значит, к двадцатому сентября настоящей Ольги Колесниковой  уже  не
было в живых? - уточнила я.
   - Нет, - подтвердила Регина Васильевна.
   - А документы ее забрала Владилена? - еще раз переспросила я.
   - Да.
   - И вернулась с ними уже Роза Жемчужная?
   - Да.
   - А тело Ольги Колесниковой закопано в саду?
   - Возле сарая, - глухим голосом ответила  Корсакова-старшая.  -  Могу
показать.
   - Покажите, - согласилась я.
   Мы вышли из дома, обогнули его справа и подошли к дровяному сараю.
   - Внутри, - почтенная дама отворила металлическую дверь.
   Я сунулась внутрь и в этот же момент получила  увесистого  пинка  под
зад. Потеряв равновесие, грохнулась на рассыпанные поленца. Не  чувствуя
боли, моментально вскочила и бросилась к захлопнувшейся  двери.  Старуха
снаружи закрыла засов и гремела ключами, запирая навесной замок.
   - Откройте немедленно! Мои сотрудники знают, куда я поехала! Откройте
дверь, я подтвержу, что убийство Колесниковой не было преднамеренным! Вы
же себе сейчас  на  пожизненное  заключение  заработаете!  -  вопила  я,
остервенело колотя руками и ногами по твердой поверхности. - Черт!
   Проклятая старуха замуровала меня в сарае! Я  отчетливо  услышала  ее
удаляющиеся шаги.
   Щелкнув колесиком зажигалки, я огляделась  вокруг.  Кирпичные  стены,
металлическая кровля, внутри одни  дрова.  Самостоятельно  выбраться  не
удастся. Снаружи опять послышались шаги.
   - Эй! - завопила я. - У меня есть мобильный, я позвоню...
   - Телефон в сумке, - последовал ответ. Тут  я  поняла,  что  оставила
ридикюльчик в гостиной у мегеры!
   - Черт, черт, черт!
   Нос  уловил  неприятный  запах.  Принюхавшись,  я  тут  же   погасила
зажигалку  и  спрятала  ее  подальше.  Бензин!  Неужто  старая   сволочь
собирается  меня  сжечь?!  Происходящее  перестало  восприниматься   как
реальность. Схватив самое длинное полено, я взяла его на манер тарана и,
разбежавшись, грохнула им в дверь. Потом, призвав  на  помощь  всю  силу
воли, остановилась, крепко стиснула руки в замок...
   - Подождите-ка, - я еще раз  огляделась  и  расхохоталась.  -  Регина
Васильевна! - позвала я горе-убийцу. -  Открывайте!  Вам  меня  тут  все
равно не спалить! Слишком уж хороший  вы  сарайчик  для  дров  справили!
Единственное, что сейчас сгорит, - это дверь, и я преспокойно выйду...
   Топот возле сарая прекратился. Дверь  вскоре  распахнулась.  Я  вышла
наружу,  полной  грудью  вдохнула   свежий   воздух.   Напротив   стояла
сконфуженная Регина Васильевна с канистрой в руках.
   - Извините, - пробормотала она, не зная, куда деть  глаза.  -  Что-то
накатило...
   - Ничего, с кем не бывает.
   Когда мы сели в такси, Регина Васильевна  зарыдала,  как  ребенок,  и
проплакала всю дорогу до нашего офиса. Ей, видите ли, стало ужасно  жаль
себя...
 
АКТРИСА УБИЙСТВЕННОГО ЖАНРА 
 
   Когда мы приехали в офис, у меня открылось второе  дыхание.  Организм
смирился с тем, что спать ему вторые сутки не предвидится, и мобилизовал
скрытые резервы.
   Николай Иванович стоял на четвереньках в приемной, изучая  гигантскую
афишу. Людочка почтительно старалась не наступать на "улику", занимавшую
все свободное пространство на полу.
   - О! Наконец-то! А я звоню, звоню! Ты чего телефон выключаешь?  Я  же
волнуюсь!
   - Коля,  познакомься,  -  я  пропустила  мимо  ушей  упреки  младшего
детектива, - это Регина Васильевна Корсакова.
   - А! Свекровь-убийца! - искренне обрадовался Николай Иванович и пожал
позеленевшей даме руку. - Ой, а что это с ней?
   Мадам  Корсакова,  не  выдержав  знакомства  с  помощником  Яретенко,
грохнулась в обморок.
   - Коля, не все могут вынести твое обаяние, - пояснила я.
   - А-а, так что, "скорую" вызывать? - Николай Иванович виновато развел
руками.
   - Не надо. Людочка...
   - Сейчас, сейчас, - детектив-администратор полезла за аптечкой. -  На
диван переносить не будем?
   - Вы что, издеваетесь? - я окинула красноречивым взором  титаническую
фигуру почтенной дамы.
   Людочка вовсю хлопотала возле распластанной Регины Васильевны.
   - Вот, смотри! - Николай Иванович  потянул  меня  за  руку.  -  Афиша
одного из последних концертов  Жемчужного  в  "Октябрьском".  Девяностый
год. Смотри: Ничего странного не замечаешь?
   Я нагнулась над гигантским бумажным полотном. - Нет.
   - А ты  на  четвереньки  встань  и  надписи  почитай  внимательно,  -
помощник показал пальцем на девушку, прятавшуюся на заднем плане.
   Я послушно опустилась на коленки и подползла ближе.
   - Ну, вижу, Роза  Жемчужная,  только  ей  здесь  лет  шестнадцать,  -
сказала я.
   - Теперь погляди на соседнюю! -  помощник  ткнул  пальцем  в  девушку
рядом.
   - Подожди, - я изумленно переводила взгляд с  одного  изображения  на
другое.
   - Видишь?
   - Они что, близнецы? - вырвалось у меня.
   - Нет, просто очень похожи! Они же сестры! Эта, видно, старше лет  на
десять! И рожа какая злая!
   Я перевела глаза на буквы. Все участники театра песни и танца  Ефрема
Жемчужного были подписаны.
   - Уй-е!!!
   С  губ  сорвался  нервный  смех.  Несмотря  на  то,  что  плакат  был
изготовлен двенадцать лет назад,  облапошившую  меня  цыганку  я  узнала
сразу.
   - К нам приходила Жанна Агалаева! - воскликнула я.
   - И этот певец, блин, долбаный фотографию ее приносил, а не  Розы!  -
вторил мне помощник.
   - А  настоящую  Розу,  в  смысле  труп  ее,  я  нашел  возле  станции
Кокшайская! - добавил Николай Иванович. - Видишь,  тут,  на  плече,  где
блузка сползает, родимое пятно! Я его запомнил,  когда  опознание  было.
Вот черт! Знать бы только, зачем все это?
   - Коля, - фыркая, спросила я, -  ты  хотя  бы  представляешь,  какими
идиотами мы в их глазах выглядели?
   - Да уж! Поймаю - прибью! - возмутился младший детектив  Яретенко.  -
Разве можно честных людей так за нос водить?
   - Подожди! Кажется, поняла! - я бросилась в свой кабинет  и  вытащила
из заветной тетрадки фотографию, изъятую из комода в доме Корсаковых.
   Поискав глазами похожее лицо, ткнула в нее пальцем.
   - А вот и последняя участница.
   Я раскрыла тетрадку  на  том  месте,  где  была  сделана  запись  про
свидетельство о браке. Некоторое время переводила глаза  с  тетрадки  на
фотографию, с фотографии на афишную надпись и обратно.
   - Бли-и-ин! - я взвыла и вцепилась себе в волосы. - Коля, мы с  тобой
полные идиоты! Если бы ты не притащил Жемчужному подписывать кассеты, мы
бы сразу вывели всех на чистую воду! Он специально лица зачирикал!
   - А я знал? - оправдывался помощник и перевел тему. - Кстати, что  ты
там еще открыла? Зачем они нас дурили всю дорогу?
   - Смотри, - я показала запись в своей тетрадке и фотографию:
   -  в   свидетельстве   о   браке,   которое   мне   показала   Жанна,
представлявшаяся своей сестрой Розой, было написано ROZARIA  и  пятнышко
какое-то сверху. Я еще тогда удивилась, что у нее полное имя Розария,  а
не Розалия. Она сказала, что это просто служащие не правильно  написали.
А теперь погляди сюда!
   Я ткнула пальцем в маленькую девчушку лет семи, сидевшую на коленях у
Ефрема Жемчужного.
   - Видишь?
   - Ну?  Зария  Жемчужная...  Это  Зара,  которая  с  собой  покончила,
кажется?
   - Вот именно! Смотри!
   Я схватила со стола фломастер и написала имя Зары на латинице - ZARIA
и поставила ударение над последней буквой.
   - А теперь...
   Я приписала перед именем еще две буквы R и О и растерла пальцем  знак
ударения.
   - Видишь, что получается?
   - ROZARIA, Розария Жемчужная, - прочитал помощник.
   - С ударением на второй слог,  а  не  на  последний!  Ясно?  Вот  кто
настоящая жена и наследница Хосе Равеля! - я ткнула пальцем в девочку.
   - Но она  же  вроде  кривая?  -  усомнился  Николай  Иванович,  потом
посмотрел на фотографию. - С чего бы такой красавец на кривой женился?
   - Коля, знаешь, любовь понятие иррациональное,  -  отмахнулась  я.  -
Судя по  опыту  общения  с  семьей  Жемчужных,  Зара  была  единственным
приличным человеком.
   - И они ее убили,  чтобы  завладеть  деньгами?  -  ужаснулся  Николай
Иванович.
   - Скорее всего, а вот эта может из ревности, - я показала на  девушку
в красном платье.
   Младший помощник Яретенко взял увеличительное  стекло  и  внимательно
уставился на фотографию. Потом надел очки и повторил операцию.
   -  Глянь-ка,  это,  похоже,  Роза,  а  не  Жанна...   Я   посмотрела.
Действительно, на плече стоявшей в полоборота девушки была чуть заметная
родинка. Естественно, сначала я не обратила на нее никакого внимания.
   Мы пошли в кабинет, напрочь забыв про несчастную  Регину  Васильевну.
Николай Иванович устроился на диване и сделал серьезное лицо.
   - Итак, подведем итоги, - я села в кресло. - Судя по всей имеющейся у
нас информации, окончательная версия может быть  такой.  Настоящая  Роза
Жемчужная едет со своей сестрой Зарой в Испанию. Там Зария выходит замуж
за Хосе Равеля, к бешеной зависти и ревности сестры. Затем они вернулись
домой и уже тут узнали, что Равель погиб. Кстати,  если  Зара  на  самом
деле  его  любила  -  то  вполне  могла  покончить  с  собой,  узнав   о
случившемся. Но это пока предположение. Ефрем или сама  Роза  выдумывают
способ, как им получить наследство, полагающееся Заре...
   - Подожди, но о его смерти ты узнала из новостей, уже после того  как
Жемчужная оказалась у Корсаковых! - прервал меня Николай Иванович.
   - К этому мы еще придем, - процедила я сквозь зубы, - вообще ко  всей
этой истории с телевидением.
   Младший детектив Яретенко поежился.
   - В общем, - я продолжила, - они вписывают в  свидетельство  о  браке
две буквы "Р" и "О", а затем стирают ударение. В нашей стране заявление,
что служащие не правильно вписали имя, никого не удивит. И тут случается
непредвиденное. Старшая  сестра  Жанна  сбегает  из  тюрьмы  и  каким-то
образом узнает о случившемся. У нее есть два подельника - Олег  Корсаков
и неизвестная  женщина,  воспользовавшаяся  документами  покойной  Ольги
Корсаковой. Каким-то образом она и настоящая Роза Жемчужная  оказываются
в  одном  купе.  Несчастную  убивают,  прикладывают  к  трупу  документы
Агалаевой и закапывают возле Кокшайской. Теперь дело за малым.
   Я многозначительно посмотрела на Николая Ивановича.
   - Не понимаешь, за чем?
   - Нет, - чистосердечно сознался тот.
   - Найти двоих придурков,  которые  обнаружат  это  тело,  сдадут  его
ментам и не станут задавать лишних вопросов.  Тогда  Агалаева,  которая,
как ты помнишь, сбежала из тюрьмы и в аэропорт ей без опасений не войти,
может  спокойно  пользоваться  документами  убитой  ею  сестры  -   Розы
Жемчужной. Они, как ты мог заметить, очень и очень  похожи.  Знал  Ефрем
обо всем с самого начала или нет - мы выясним, только когда его поймаем.
И   вот,   один   пенсионер,   эксперт   по   противолодочной   обороне,
добивается-таки,  чтобы  его  родное  агентство  начали  раскручивать...
Николай Иванович вдавился в диван.
   - Меня показывают по телевизору, как богатую  дуру,  -  я  специально
сделала акцент на последнем  слове,  -  которая  вдруг  решила  заняться
частной детективной деятельностью.  Агалаева,  вероятно,  видела  это  и
решила, что я - то, что ей нужно. Она является сюда. Ей  нужно  заманить
меня к себе. Кстати, предлог она выбирает настоящий.  Регина  Васильевна
на самом деле пыталась ее убить при помощи люстры. Жанна  может  догнать
двух зайцев - получить записи, которые заставят молчать мамашу Олега,  и
накачивать  меня  дезинформацией.  Дальше  на  сцене  появляется   Ефрем
Жемчужный. Его задача отправить нас искать  тело  "Жанны",  а  сама  она
должна признаться  в  "убийстве".  Сработано  было  гениально.  Лично  я
поверила.
   - Да? А я все время подвох чуял! -  воскликнул  Николай  Иванович.  -
Только не говорил.
   Поборов в  себе  желание  запустить  в  младшего  детектива  Яретенко
пепельницей, я продолжила:
   - В общем, мы сыграли в этой истории роль настоящих...м-м... лохов.
   - Говори только за себя, - возмутился Николай Иванович.
   Я потянулась за пепельницей, но в последний момент передумала.
   - В общем, в результате - Жанна  преспокойно  получит  наследство,  а
Ефрем снова может начинать гастролировать. Остается только один вопрос -
куда  подевался  Олег  Корсаков  и   загадочная   дама,   пользовавшаяся
документами Ольги Колесниковой? Хотя подожди-ка...
   Я полезла в сумку и вытащила ключик.
   - Ты знаешь, где находится банк "Акцепт-плюс"? - спросила я.
   - Понятия не имею, - пожал плечами помощник.
   - Придется найти, - мне пришлось грозно поглядеть на помощника, чтобы
тот нехотя поплелся за справочником.
   Закрыв глаза, я стала размышлять, как теперь следует поступить.  Если
собрать все имеющиеся у нас доказательства, -  этого,  пожалуй,  хватит,
чтобы лишить Жанну Ага-лаеву триумфа. И, может  быть,  даже  вернуть  на
родину, чтобы ее судил самый  справедливый  суд  в  мире...  Пейджер  на
ключах от машины тревожно запищал. Я вскочила и бросилась к окну.
   Возле "жука" никого  не  было.  По  проспекту  стремительно  удалялся
молодой человек, силуэт которого показался мне знакомым.
   - Вот блин, - я  нервно  вытерла  лоб.  Мой  "Фольксваген  Нью  Битл"
привлекает излишнее внимание. Желтенькая полуспортивная машинка  кажется
легкой и лакомой добычей для разного рода автохищников.
   - Нашел, - Николай Иванович появился со справочником в руках.  -  Это
совсем рядом.
   - Ох! Где я? - из приемной послышался стон.
   Регина Васильевна! Мы совсем о ней забыли!  И  тут  я  подумала,  что
неплохо бы взять ее с собой. Ведь  нас  могут  и  не  пустить  к  ячейке
Владилены, а родную сестру и наследницу пропустят точно.
   - Регина Васильевна, - обратилась я к даме, - у вас  свидетельство  о
смерти Милявской с собой?
   - Да,  а  что?  -  спросила  та,  с  опаской  поглядывая  на  Николая
Ивановича.
   - Поедете с нами в банк, - сказала я.
   - Сашка, объясни, на хрен мы премся в этот  банк?  -  заныл  помощник
Яретенко.
   - Добыть неопровержимые доказательства, - коротко ответила я.
   - Вот теперь мне стало все понятно, - проворчал  младший  детектив  и
начал одеваться.
   Когда мы вышли на  улицу  и  уже  почти  подошли  к  машине.  Николай
Иванович вдруг встрепенулся.
   - Тю! Ключи забыл!
   - На фиг они тебе?! - я нетерпеливо топнула ногой.
   - Ну что за ними потом тридцать  раз  подниматься?  Щас!  -  помощник
помчался обратно.
   Я сделала шаг за ним, но Регина Васильевна разохалась.
   - А я что тут на морозе буду торчать? Холодно, между прочим!
   - Он быстро, - н