р дверь.
   - Удрала, - не без лукавства молвила девушка, все еще стоявшая  на  одном
колене у самой кровати. - Я видела, поймала прощальный  взгляд.  Вы  надоели
ей, бедняжка спасала свою шкуру. И правильно делала. Теперь, когда мы  одни,
послушайте...
   - Не послушаю, - ответил я. - Закрой коробочку до  особого  распоряжения.
Можешь подняться.
   - Да, сэр. - Она встала на ноги.
   - Подтверждать  получение  приказа  незачем.  Просто  исполняй...  Теперь
сделай шаг в сторону от кровати и замри. Позировала фотографам?
   Ее ресницы дрогнули.
   - Собственно... да.
   - Так я и думал. Сам фотограф, могу распознать модель.  А  модель  просто
обязана хорошо застывать на месте.
   - Послушайте, я не...
   - Во второй и последний раз говорю: закрой рот.  Или  получишь  дулом  по
зубам. - Она приоткрыла губы. Я приподнял пистолет. Она осеклась.  -  Так-то
лучше. - Я протянул руку и взял сумочку. Револьвера не обнаружилось. -  Мэри
Фрэнсис Четэм, - прочел я. - Жена Роджера Четэма.
   Девушка снова попыталась заговорить, опять осеклась, надулась и  выразила
всевозможное презрение к моей особе. Я вернул сумочку  на  стул,  постоял  с
задумчивым видом, припоминая события последних минут. Я глаз не спускал - ни
на миг, и выбросить она не могла ничего. Однако рисковать не стоило.
   - Сделай шаг и замри.
   - Можно?
   - Что?!
   - Детская игра, - пояснила Мэри Фрэнсис. - Называется великаньими шагами.
Сначала спрашиваешь "можно?", а потом ступаешь,
   Прискорбно. Я ее предупреждал. Мужчина получил бы, как  и  было  обещано,
дулом прямо по зубам. Она была девушкой - и чуть-чуть походила на мою  жену,
поэтому я ударил ее повыше уха. Она качнулась, приподняла руку, вспомнила  о
пистолете, замерла. Серые глаза сочились болью. Девица чувствовала  себя  не
лучшим образом, Я тоже.
   - Миссис Четэм, я провел на этой работе четыре тяжких года. Мне прекрасно
знакома техника отвлечения безобидной болтовней. Ни одному вашему слову я не
доверяю и не собираюсь переводить время, выслушивая. Откроете  рот  опять  -
лишитесь половины зубов. Понятно?
   Она промолчала. Я повторил:
   - Понятно?
   - Да, - прошептала она с ненавистью, - понятно.
   - Очень рад. А теперь - еще  один  шаг  и  никаких  комментариев.  Будьте
добры.
   Девушка шагнула. Отступила достаточно, чтобы я смог обыскать постель,  не
рискуя попасть под неожиданный удар. Особу такого роста пришлось бы укрощать
не хуже, чем любого крепкого мужчину. В постели не выявилось ничего.
   Я выпрямился и нахмурился. Предстояло разрешить одновременно  две  разные
загадки. Первая: внезапное дезертирство Тины - если  Тина  дезертировала.  В
памяти всплыли ее многозначительные слова: "Ты  возненавидишь  меня..."  Тут
могли  возникнуть  последствия  наихудшие,  но  вопрос  едва  ли  заслуживал
немедленного рассмотрения. Следовало разработать сценарий без участия Тины -
вот и все.
   Второй загадкой была стоявшая напротив  девушка.  Девушка  -  и  мужчина,
руководивший ею:  на  заднем  плане,  это  чувствовалось  сразу,  обретается
мужчина - очень опасный  и  разумный  тип.  Я  уже  недооценил  его,  ожидая
простой, очевидной ловушки в номере. Повторять  ошибку  не  стоило.  Мужчина
мыслил великолепно. А  проникать  в  его  утонченные  замыслы  надлежало  со
всевозможным проворством, ибо я играл в цейтноте.
   Следующий шаг был очевидным.
   - Разоблачайся.
   - Что?
   - Раздевайся. Устраивай стриптиз.
   - Но...
   Я переложил пистолет в левую руку и потянулся в карман за  ножом.  Открыл
его, ухватив кромку лезвия и тряхнув кистью, дабы рукоятка  отошла  сама  по
себе.
   - Не беспокойся, - сказал я, увидав расширенные глаза  девушки.  -  Никто
никого не собирается резать. Незачем. Я свежевал кроликов. И  оленей.  Также
медведя, волка и лося. А если я  свежевал  лося,  содрать  немного  твида  и
нейлона  отнюдь  не  сложно.  Разумеется,  ободранному  костюму  цена  будет
невелика. Больше не наденешь.
   Несколько секунд мы смотрели друг на  друга;  затем  девушка  потупилась,
расстегнула жакет, поколебалась, сняла и бросила у ног. Неохотно расстегнула
юбку.
   Я вернул пистолет в правую руку. Стрелять  левой  доводилось  каждому  из
нас, но это было давно.
   - Просто отпусти и шагни в сторону, -  1  -  сказал  я,  глядя,  как  она
цепляется за раскрытую юбку. - Шевелись, я не покушаюсь  на  твое  роскошное
тело, но если намереваешься дразнить...
   Она вспыхнула, ускорила движения. Как и следовало ожидать, судя по низким
каблукам и твидовому костюму, нижнее белье не было вычурным. Ни  кружев,  ни
вышивки, чтобы тешить мистера Четэма, ежели  таковой  наличествовал  и  умел
тешиться. Возможно,  его  звали  Джонни  Джонс  и  он  питал  пристрастие  к
миниатюрным блондинкам, а сейчас торопился спасать Мэри  Фрэнсис  -  во  имя
служебного долга.
   Фигура у девицы оказалась превосходной, только, простите за выражение,  в
студийном, а  не  в  постельном  смысле.  Очень  хотелось  ухватиться  -  но
исключительно за фотоаппарат.
   - Вот и ладно, - сказал  я.  -  Теперь  шагни  в  сторону,  сюда.  -  Она
повиновалась, попыталась глядеть вызывающе, однако  ничего  не  вышло.  Черт
возьми, приятно было для разнообразия повстречать застенчивую  женщину...  Я
немедленно задушил эту мысль. Тина исчезла, но злиться  не  следовало  -  по
крайней мере, пока не будет явной причины злиться. - Сомкни руки за  спиной.
Хорошо. Теперь нагнись. Разведешь руки - оглушу.
   Она склонилась вперед, и я запустил пальцы  в  светло-каштановые  волосы.
Обнаружилась только свежая шишка над ухом. Под волосами ничего  не  таилось.
Ничего не скрывалось ни под мышками, ни в прочих частях  и  уголках  дамской
анатомии.  Не   знаю,   где   откопали   такого   агента,   случай   попался
патологический. Прежде чем доверять серьезную работу, следовало  приучить  к
обыскам.  На  что  пригоден  субъект,  умирающий  от  смущения,  покуда  его
обшаривают?
   Я заставил Мэри Четэм положить ладони  на  стену,  хорошенько  склониться
вперед я застыть в этой ненадежной позе,  а  сам  ощупал  одежду.  Если  при
девице находилась хотя бы ампула цианистого калия, то спрятали  ее  чересчур
хорошо. Методически распарывать каждый шов не было времени, да и нужды тоже.
Оружия не встретилось никакого - даже бритвенного лезвия.
   - 0кей, миссис Четэм, - сказал я. - Можете облачаться. - Она, видимо,  не
поняла. Я мягко повторил:
   - Все обошлось, Коротышка. Ужасы позади. Одевайся.
   Она молчала, пока не пристроила на  место  комбинацию  -  незамысловатую,
практичную, беленькую. Оказавшись достаточно одетой, чтобы вновь обрести дар
речи, Коротышка подняла глаза.
   - Хоть бы вас пристрелили, - выдохнула она" - хоть бы вы умерли не сразу!
А теперь давайте, бейте: я заговорила не спросясь!..
   - Все в порядке,  выпускай  пар,  ежели  хочешь.  Ты  хороший  агент,  но
приучись  не  помирать  со  стыда,  стоя  раздетой  перед  парнем"  которому
совершенно все равно... Маленький совет профессионала профессионалу.
   - Почему, почему вы полагаете, будто я...
   - Вы ошиблись дважды, миссис Четэм. Собственно, дважды совершили  одну  и
ту же ошибку.
   - Не понимаю, о чем речь!
   - Что бы вы там себе ни воображали, я не садист и не втыкаю в хорошеньких
девушек ножи ради забавы.
   Ее веки дрогнули. В сущности, у каждого есть уязвимое местечко,  особенно
у молодых и неопытных. У нее, к примеру, вздрагивали веки.
   Она потерла пострадавший бок:
   - Объясните, о чем речь?
   - Я учинил маленькую проверку, и ты себя выдала,  Коротышка.  Нужно  было
вопить. Славная,  наивная,  избалованная  девочка,  получив  лезвие  в  бок,
взлетела бы на шесть футов и заорала благим матом, даже посреди гостиничного
холла. Непроизвольно. А после удара по голове ты не схватилась за ушиб,  что
было бы нормальной реакцией. Дернулась, конечно, - и  тут  же  вспомнила:  у
парня в руке пистолет, парень может оказаться нервным и при первом же резком
движении нажать на спуск. Никакая провинциальная женушка не  подумала  бы  о
таком, а если и подумала - не сдержалась  бы...  Братство  Троянского  Коня,
правда?
   - Я следил  за  ее  взглядом.  Веки  снова  дрогнули:  придется  изживать
порочную привычку, если хочешь выходить на серьезные задания.
   Она облизнула пересохшие губы.
   - Ничего не понимаю. Пожалуйста, выслушайте. - Зазвенел телефон.  Девушка
не обернулась молниеносно - еще один ляпсус. Впрочем, трудно  ждать  чего-то
условленного целую вечность, в ужасе,  в  унижении,  а  дождавшись  наконец,
вести себя совершенно естественно. Мэри Фрэнсис подпрыгнула бы, не зная  про
звонок загодя.
   Мы стояли и смотрели друг на друга, а телефон разрывался на  столике  меж
кроватей. После пятого звонка аппарат умолк.
   - Братство Троянского Коня - и совсем не глупое братство. Задалось  целью
внедрить своего человека в расположение неприятеля. Сначала повесили нам  на
хвост хорошо приметную машину. Вынудили насторожиться. Потом подсунули  тебя
- в холле. Мы вчера уже встречались, конечно же, я  тебя  распознаю.  А  чем
займусь  после  этого?  Могу  сдрейфить  и  кинуться  наутек  -  приходилось
допускать такую возможность. Однако, будучи решительным и дерзким субъектом,
скорее всего, постараюсь затеять мелодраму,  подойти  к  тебе  и  заручиться
заложником или языком. Тогда прекрасно.  Куда  я  тебя  отведу?  Разумеется,
прямо в номер. Единственное место во всем Сан-Антонио.
   Девушка молчала. Молчала вся  гостиница.  Я  чувствовал  их  приближение.
Времени оставалось совсем мало.
   - Сюда, в номер. Зачем понадобилось устраивать развязку  в  самом  центре
многолюдного, кишащего полицией города, - не постигаю. Преотлично можно было
бы напасть  где-нибудь  на  лоне  природы;  впрочем,  у  этой  публики  свои
соображения. А тебе надлежало войти  и  разыграть  оскорбленную  невинность,
покуда мы не удостоверимся в дурацкой ошибке. Ты  бы  оказалась  безоружной,
совершенно безобидной - девушка заливается краской с ног до головы - конечно
же, она безобидна! Затем раздается телефонный звонок. Если трубку беру  я  -
люди ошиблись номером; но ты все уразумеешь. Это  сигнал  "будь  начеку".  А
потом слышится стук, возможно, угрожающие голоса - или просто ключ скрежещет
в замке; мы оборачиваемся, начисто забываем  о  тебе,  а  ты  извлекаешь  из
потайного местечка пистолет и берешь неприятеля на мушку с тыла...  Потайное
местечко? - Я окинул комнату взглядом. - Где же оно, миссис Четэм?  Где  вам
оставили пистолетик, покуда мы  обедали?  А  вообще-то,  к  чему  оставлять?
Оставишь оружие, отыщут  его  некстати  -  и  все  пойдет  прахом.  Мы  сами
припрятали здесь пистолет - его, безусловно, обнаружили в наше отсутствие, -
чего еще? Тебе просто показали, где он.
   Не спуская с нее глаз, я  прошел  к  большому  креслу  подле  окна.  Веки
девушки снова  дрогнули,  когда  я  запустил  руку  между  подушек  и  вынул
короткоствольный пистолет Эрреры.
   Лицо Мэри Фрэнсис переменилось. И голос тоже. Он  оказался  и  старше,  и
крепче, и тверже. Это  уже  не  была  перепуганная  провинциальная  женушка,
попавшая в чудовищное, непонятное положение.  Впрочем,  женушки  не  было  с
самого начала.
   - Мистер Хелм...
   Я осклабился на мгновение.
   - Вам известно мое имя?
   - Да, конечно, известно! И другое тоже: Эрик. Я пыталась  вам  сказать...
Да, да, вы совершенно правы насчет меня, только выслушайте, нельзя же...
   Старая, добрая болтовня в последнюю минуту. В гольфе  такое  запрещено  -
противника не отвлекают, - и в стендовой стрельбе  возбраняется,  не  говоря
уже о шахматах, но в наших играх не существует правил:
   Можно болтать вовсю, если найдется идиот, который будет слушать. В словах
девицы могла заключаться чистейшая, золотая, девяносто шестой пробы правда -
только едва ли. Времени ставить пробу не оставалось.
   - Если отойдете к двери, ляжете и  прижметесь  к  стенке,  постараюсь  не
убить вас шальной пулей, когда вломятся ваши страшные приятели.
   Она яростно выпалила:
   - Вы не понимаете! Это страшная ошибка, выслушайте меня! Это не  то,  что
вы думаете, не стреляйте...
   - Зачем же непременно стрелять? Никто не войдет в эту дверь - никто и  не
пострадает. Хотите, чтобы друзья уцелели, - сыграйте отбой.
   - Не могу! Не могу, они уже...
   В двери зашевелился ключ. Я глубоко вздохнул, замер и навел  оба  ствола.
Оно возвращалось, это забытое с войны чувство, очень схожее с эротическим  -
только связанное не с зачатием, а с убийством. Девушка глядела так, словно я
внезапно вымахал до двенадцати футов - пожалуй, в некотором роде и  вымахал.
Человек всегда выглядит выше ростом; готовясь уничтожить ближнего.
   - Вперед, мальчики, - пробормотал я, следя за дверью. - Входите  к  папе!
Входите и получайте.
   Мэри Фрэнснс Четэм метнула  на  приоткрывшуюся  дверь  отчаянный  взгляд,
закричала и прыгнула прямо на меня. Этого следовало ждать. Ничего  сложного.
Для меня. Ей предстояло покрыть несколько ярдов.
   Она погибла. Она лежала на полу с пулей в голове. Оставалось вывезти  вон
и похоронить. Я только на мгновение отвлекся от главного дела  и  уже  снова
прикидывал, как отворится дверь, как свалить первого прямо на остальных... И
тут обнаружилось, что я вообще не выстрелил. Я просто замер болван болваном,
а она врезалась в меня, словно атакующий  центрфорвард.  Прицел  был  точен,
мишень - великолепна, - а я не мог надавить окаянную гашетку. Подвели долгие
годы мирного существования - они да еще отдаленное сходство  этой  девицы  с
Бет.
   Девушка ударила изо всех сил, отбросила меня к стене у окна,  охватила  с
безумием отчаявшегося самоубийцы. Я уже не старался  выстрелить,  а  пытался
хотя бы не дать ей придавить один из пистолетов и самой нарваться на пулю...
   Дверь комнаты распахнулась настежь, и вошел Мак.

Глава 21

   Я узнал его мгновенно: таких людей  не  забывают.  Одну  дикую,  безумную
секунду  я  не  мог  понять,  откуда  он  взялся.  Всевозможные  невероятные
предположения молниеносно  мелькнули  в  мозгу.  Затем  возникла  логическая
связь: Тина исчезла - Мак появился. Все  падало  на  места,  я  почувствовал
облегчение. Слишком долго раздумывать над бегством Тины, как вы  знаете,  не
пришлось, - и до чего же хорошо вдруг удостовериться  в  том,  что  тебя  не
покинули на произвол судьбы! Тина ушла за подкреплением.
   Неуклюже обороняясь, я выкрикнул:
   - Бога ради. Мак, уберите эту фурию,  не  то  она  застрелится  из  моего
пистолета!
   Мак притворил дверь, подошел,  ухватил  Мэри  Фрэнсис  сзади  и  применил
какой-то замысловатый прием. Я наблюдал не  без  интереса.  Во  время  войны
процветала школа мысли, утверждавшая, что Мак, великий  мастер  подбирать  и
натаскивать опасных людей, не  сумел  бы  пробить  себе  кулаками  выход  из
легкого почтового конверта.
   - Конечно, мисс, - объявил он, - ведите себя пристойно.
   Мэри Фрэнсис прекратила извиваться у него в руках  и  стояла"  задыхаясь.
Светло-каштановые волосы  перепутанным  облаком  окутывали  ее  лицо,  между
джемпером и юбкой  виднелась  широкая  белая  полоса...  Впрочем,  я  крепко
подозреваю, что Жанна дАрк взошла на костер нечесаная и с грязными  ногтями.
Пускай выглядит как угодно. Она сорвала мою роль Горация на мосту, поставила
в дурацкое, смешное положение; но в итоге вмешательство  обернулось  благом.
Правда, я неизменно смотрю, прежде чем стреляю и, вероятно, в  любом  случае
не прикончил бы Мака, но... Как бы то ни было, но ежели девушка не колеблясь
кидается на два заряженных пистолета, ей не нужно расчесывать волосы,  чтобы
снискать мое уважение. Невзирая на политические разногласия.
   Я перевел взгляд на Мака,  тот  выпустил  девицу,  и  шагнул  в  сторону.
Забавно, он ни капли не  изменился.  Прежний  худой  седовласый  человек,  с
которым я простился в Вашингтоне перед свадьбой. И костюм  был  едва  ли  не
прежним. Да, пожалуй, на коротко  стриженной  голове  прибыло  седых  волос;
пожалуй, на лице,  не  выдававшем  возраста,  углубились  морщины;  пожалуй,
тусклые глаза чуть поглубже ушли во впадины - впрочем, глаза у  него  всегда
были посажены глубоко под темными бровями. Я и забыл о бровях  -  неожиданно
черных, казавшихся неподвластными процессу старения,  высасывавшему  пигмент
из волос. А может, он красил их щегольства ради - об этом  тоже  сплетничали
во время войны, только мне в такое не верилось.
   - Давненько не видались, сэр. Он посмотрел на пистолеты.
   - Ждем осложнений, Эрик?
   - Как видите. Я подумал, вы и есть осложнение. Тина не говорила,  что  вы
поблизости. Мак заколебался.
   - Ей не разрешалось, - ответил он сухо.
   - Благодарю за доверие, сэр, - ядовито вымолвил я. - Наемная рабочая сила
набирается отменной бодрости, ни черта не разумея  в  происходящем...  Может
быть, теперь, когда Тина сорвалась и выдернула вас из укрытия, вы соизволите
объяснить положение вещей? Он едва заметно улыбнулся.
   - Разве Тина не говорила?
   - Тина? Сэр, не извольте беспокоиться: Тина даже в постели не  разглашает
секретных сведений. Ходатайствую о представлении ее  к  ордену  Дохлой  Рыбы
первой степени. Я знаю только, что кто-то собирается кокнуть Амоса Даррела в
Санта-Фе, а мы изящным и  непостижимым  образом  сбиваем  с  панталыку  силы
мирового коммунизма, работая подсадными утками в Сан-Антонио...
   Я осекся. Мэри Фрэнсис Четэм подняла голову. Мак пристально посмотрел  на
меня.
   - Амос Даррел? Доктор Амос Даррел? Вам говорили об охоте на него?
   - Ну, конечно, - ответил я, - разве не так? Мак промолчал.  Затем,  после
мгновенной паузы, произнес:
   - Я не знал, что вы посвящены в это. - Взглянул на девушку.  -  А  будучи
посвященным, не следует болтать при свидетелях.
   Я сморщился.
   - Надерите мне уши, сэр. Перезабыл все, чему учили.
   - Придется позаботиться, чтобы друзья этой  дамы  не  проведали  о  нашей
осведомленности.
   Он уставился на девушку. Та потупилась, отвела волосы от лица и принялась
поправлять одежду.
   - Я хотел бы задать кучу  вопросов,  но  лучше  подожду.  Подготовимся  к
приему гостей. Где Тина?
   - Поблизости. Не думайте о Тине. Тина выполняет приказ.
   - О да. Приказ и мне хотелось бы получить. Уже устал играть вслепую.
   - Тина помалкивала и правильно делала. Каких именно осложнений вы ждете?
   - В точности  не  знаю.  Наши  друзья,  вероятно,  алчут  мести.  Но  они
придумали что-то уж очень вычурное. Парадом командует великий остроумец.
   - Сколько у них, по-вашему, агентов?
   - Я видел трех мужчин и одну женщину.
   - Опишите.
   - Молодой ковбой с Дикого Запада или  очень  удачная  подделка  -  бачки,
черная шляпа, сидит за рулем  "плимута".  Субъект  постарше,  с  усиками,  в
бело-зеленом джипе. Университетский  хлыщ  в  шапочке  для  гольфа  в  синем
"моррисе", предполагаемый супруг нашей застенчивой Коротышки. Их,  наверное,
больше" но показались только эти. Мак легонько нахмурился.
   - Похоже, у них небольшой  численный  перевес  -  пока.  Подкрепление  мы
получим, а до того -  уделите  мне  один  пистолет.  -  Он  улыбнулся  своей
неподражаемой  улыбкой.  -   Давненько   я   не   участвовал   в   операциях
непосредственно, Эрик. Поглядим, не все ли позабылось.
   Я отдавал ему тридцативосьмикалиберного крошку.
   - Берете за деревянную часть, сэр, - сказал я почтительно, - и  нажимаете
маленькую металлическую штуковину под большой скобой.
   Он ухмыльнулся, разглядывая оружие на ладони:
   - Калибр - потяжелее вашего любимого.
   -  Это  не  мой  пистолет,  сэр.  Военная  добыча.  Тина  забрала  его  у
неприятельского агента, а самого агента прикончила.
   - А, девчонку, - сказал Мак, - по кличке Эррера.
   - Так точно.
   Мак посмотрел на меня из-под черных бровей.
   - Значит, ее убила Тина? Вот и прекрасно. Он поднял курносый револьвер  и
прицелился мне в грудь.

Глава 22

   Ошеломленно уставясь на Мака, я услышал:
   - Пожалуйста, бросьте пистолет на кровать, Эрик... Сегодня он вам уж