прошла целая вечность, смотрели
друг  на друга люди  и  чудовищный пришелец; боковые глаза-радары суперзавра
были  закрыты,  а  центральный  отсвечивал прозрачной  влагой,  словно  ящер
плакал, но в  его взгляде не было ни злобы, ни угрозы, ни  ненависти, только
недоумение  и  боль.  А  может,  это  показалось  Алиссону.  Волна  судороги
пробежала по телу дракона, подняв металлический перезвон.
     Суматоха  у вертолетов улеглась, крики стихли, два  из них поднялись  в
воздух, за ним последний,  ведомый напарником Кемпера: летчик  действовал по
приказу  майора, спасавшего  двадцать  человек и  пожертвовавшего  двумя  --
Алиссоном и самим Кемпером.  Суперзавр  перевел  взгляд на вертолеты,  но не
сделал  ни одного  выстрела  из  своей  носовой "гамма-пушки",  потом  снова
повернулся  к  оставшимся землянам, дернул  "крылом" и...  отвернулся! Рядом
начал просыпаться Тихоня.
     -- Пошли, Норман, -- сказал скрежещущим голосом Кемпер. --  Кажется, он
нас отпустил.
     -- Зачем? -- очень спокойно осведомился Алиссон. -- Мы никуда не успеем
уйти.
     -- Почему? Если тихонько отойти к ущелью, а потом рвануть...
     -- Я  не  о  том, драконы  нас,  может, и  не тронут,  они более  всего
великодушны, чем Рестелл и компания.
     -- Что ты хочешь сказать?
     -- То, что операция "двойной удар" вступила в завершающую стадию.
     --  А-а... -- сказал,  помолчав, Кемпер. -- Я и  забыл. Но,  может быть
Джайлс и... кто там с ним... Киллер не станут бросать атомную бомбу? Возьмут
и примут предложение русского, а? Подождем?
     -- Что нам остается?
     Обменявшись полуулыбками, они  отошли,  не таясь, на километр,  сели на
камни  и  стали наблюдать за действиями  суперзавров, не  знавших  за  собой
никакой  другой  вины,  кроме факта рождения  в "неположенном месте" в самую
жестокую из эпох, которую сами же люди назвали калиюга...



Часть II.

     Горизонт  отодвинулся, подернулся  голубовато-сизой  дымкой,  и  дикая,
всхолмленная поверхность полигона, вблизи серая, с узором черных, фиолетовых
и   рыжих  пятен,  вдали  бесцветная,  отблескивающая  полями   кварцита   и
скоплениями пегматитовых  скал --  даек  и штоков, -- легла перед глазами во
всем  своем  мрачном великолепии символом Хаоса,  Тишины и Смерти.  Октябрь,
месяц бабьего  лета, ничего не мог добавить к  ее  краскам.  Впрочем, как  и
любой другой месяц года.
     Алиссон отступил от края площадки и перевел дух.
     Он стоял на спине суперзавра Тихони, вернее, на странной формы наросте,
которому исследователи  дали меткое  название "седло"; издали он и  в  самом
деле напоминал конское седло с высокими передним и задним краями.
     Далеко, километрах  в пятнадцати  отсюда,  что-то сверкнуло,  метнулись
световые зайчики -- там группировалась исследовательская техника: вертолеты,
вездеходы, передвижные лаборатории, компьютерные комплексы, радары,  антенны
радиостанции. Алиссон мельком  посмотрел в  ту  сторону и  достал из кармана
дозиметр.
     Из-за  края  площадки  показалась  голова  Кемпера,   одетого,  как   и
палеонтолог, в защитный комбинезон, точнее, в новейший боевой  костюм "силз"
("тюлень"), удобный, не слишком тяжелый, одинаково хорошо защищавший тело от
холода  и жары, пуль и  рациации. Костюмы предназначались  для подразделений
особого  назначения  военно-морских  сил,  доставили  их в  лагерь благодаря
стараниям адмирала Киллера, и  друзья были  ему признательны за это,  хотя к
адмиралу не испытывали симпатии.
     В  комплект  такого костюма входит комбинезон  из особой  огнеупорной и
пуленепробиваемой ткани, защитные перчатки, шлем, очки  с плавающим сектором
прицеливания и  поляризационным покрытием, пистолет-пулемет МР15  в плечевом
захвате,  связанный компьютером с очками,  кольчужная  маска, рация, системы
обогрева  и охлаждения, карманы для боезапаса и ранец НЗ. Алиссон свой  МР15
не носил, он не любил  оружия,  Кемпер же всегда в походы к суперзаврам брал
пистолет-пулемет и полный боезапас, хотя надобности в этом не  было никакой.
Норман  подшучивал  над  летчиком,  но тот,  жилистый выносливый и  упрямый,
никогда не  жаловался на усталость, хотя приборов на себе таскал  чуть ли не
вдвое больше Алиссона.
     Кемпер вылез  на край "седла", сбросил со спины  рюкзак с  датчиками  и
снял  с рук и ног  ежастые полусферы "абсолютных липучек", с помощью которых
можно  было  ходить  не  только по вертикальным  стенам, но  и  по  потолку.
"Липучки" тоже были военным изобретением, как и многое другое, но удивляться
этому  не  стоило:  летчик  и  палеонтолог  выполняли военных заказов  вдвое
больше, чем гражданских.
     -- Сколько? -- спросил Кемпер, кивая на дозиметр.
     Алиссон спрятал прибор в карман.
     -- Ноль-ноль три. Естественный фон воздуха.
     -- Чудеса да и только! Никак не привыкну.
     Летчик имел ввиду  то обстоятельство, что гиганты-суперзавры, достигшие
в  длину трехсот метров,  а  в высоту сотни, в один прекрасный миг перестали
излучать в гамма- и рентгеновском диапазонах! Уцелев после бомбовых ударов и
атаки  холодом, они сначала  преобразовали  свои "крылья"  -- фотоэлементные
батареи  -- в  термоэлектрические,  а  потом и вовсе  отказались от  внешней
энергоподпитки, вырастив  себе какие-то достаточно мощные источники энергии.
Без  "крыльев"  драконы  потеряли часть  своего  своеобразия,  зато  создали
"седла", превратившие их в  жутковатых  "коней".  По ночам их тела испускали
голубовато-фиолетовое свечение, и это было сказочно красиво. И страшно!
     Чем  они питались,  оставалось  тайной,  может  быть,  обычными горными
породами, радиоактивные породы  и  шахты с  ядерной  начинкой  звери  искать
перестали.
     С момента  атаки на  них  криогенераторами, создавшими двухкилометровую
зону охлаждения с температурой жидкого азота, прошел ровно месяц. Отпустив с
миром своих "покорителей", Кемпера и  Алиссона, чудовищные твари провели все
это время в непонятных маневрах вблизи оставленных ими пятиметровых яиц (как
оказалось, они натаскали на место кладки  около ста тонн радиоактивных руд),
проделывая широкие круговые ущелья в скальном основании полигона. Со стороны
казалось, что они пасутся, возможно, это так и было.
     Факт  исчезновения  радиации  произвел настоящую сенсацию. Взвывшая  от
восторга ученая братия бросилась  было к панспермитам со своими  приборами и
идеями, но оказалось, что сверхдраконы могут терпеть присутствие только двух
человек из  всего многотысячного отряда на полигоне, а именно:  палеонтолога
Алиссона  и  летчика Кемпера. И программы исследований, в том числе и военых
специалистов, пришлось менять и сокращать.
     То, что у военных насчет суперзавров имелись свои соображения, Алиссону
и Кемперу  пришлось  узнать сразу  же после первого похода  к  панспермитам.
Всего им  не говорили,  но было  и так понятно, что ПЕнтагон заинтересован в
раскрытии  тайн  драконов  больше  других  ведомств  и  мечтает когда-нибудь
завербовать  их на  службу. Мощь  и  неуязвимость звереи настолько  поразили
воображение   "медных   лбов",   что  они   спали   и   видели,  как   полки
выдрессированных  суперзавров  пересекают материки по  их приказу и "наводят
порядок", где это необходимо. Кемпер к планам военщины относился равнодушно,
а на Алиссона они действовали тягостно, лишали  удовольствоя  от собственной
работы и ощущения таинственности.
     -- Да  что ты  переживаешь, --  сказал ему  как-то  Кемпер за  стаканом
виски, -- сделай вид, что вовсю трудишься над их заданиями, а сам делай свое
дело.
     Алиссон так и поступил.
     Площадка под  ногами качнулась -- Тихоня перешагнул  скалу, оглянувшись
при этом на людей  в "седле". Алиссона  уже давно  не покидало ощущение, что
зверь чувствует к ним симпатию и ждет каких-то указаний, однако языка  людей
он явно не понимал.
     Руководитель  комплексной  научной   экспедиции,  известный  профессор,
доктор  биологии Стивен Тиммер,  знаток индийской мифологии, предложил  дать
драконам имена  Индра и  Равана (Индра  -- в  древнеиндийской  мифологии бог
молний, грома и разрушительных стихий,  Равана -- повелитель зла и демонов),
но, хотя его предложения было утверждено официально, Алиссон продолжал звать
своих любимцев по-старому: Стрелок и Тихоня.
     Панспермит  шагнул правой  передней  лапой: визг раздираемого  гранита,
грохот рухнувшей скалы, стук рассыпавшихся во все стороны камней.
     --  Полегче приятель,  -- проворчал Кемпер, -- приборы посбрасываешь...
Ишь уставился, будто понимает.
     --  Знаешь,  --  задумчиво  произнес   Алиссон,  --  у  меня  сложилось
впечатление, что он  нас  ДЕЙСТВИТЕЛЬНО  понимает. Может быть,  не  слова, а
мысли,  образы, но понимает. И чего-то ждет. Нет, они  не просто anima vilis
(низшие  существа),  как  утверждает  Тиммери,  но   существа  функционально
ориентированные, зависящие от чего-то или кого-то.
     -- А конкретнее?
     --  Я  убежден, что  у них были  хозяева.  Вернее,  хозяева  были у  их
родителя, погибшего на  Земле по неизвестнои причине, миллионы лет назад. По
моим прикидкам, драконы не обладают  интеллектом, во всяком случае, подобным
человеческому. То  есть они  не  разумны...  хотя никто  еще,  по-моему,  не
определил разницу между разумом и сложным инстинктом.
     --  Короче,  зануда.  В  лагере, кстати,  бытует  мнение,  что  драконы
разумны.  Твой  друг  Тиммери  склоняется   к   тому,   что  суперзавры   --
представители негуманоидного разума.
     --  Чушь!  Разум всего  лишь свойство адаптации,  а в этом смысле нашим
зверушкам  он  не  нужен,  они  и  так  наделены   чудовищной  потенцией   к
выхиваемости.  Да и  у  человека  мозг есть  не  орган  мышления,  а  органы
выживания,  как  клыки,  когти, по  образному выражению  одного ученого  (А.
Сент-Дьерди).
     Тихоня-Равана шагнул дважды: левая передняя лапа --  правая  средняя --
левая задняя, затем  правая  передняя  -- левая  средняя  -- правая  задняя.
Складывалось  впечатление,  что  он  что-то вынюхивает  в  россыпях  камней,
изредка  оглядываясь  на  "седоков".  Его  собрат  Стрелок-Индра  "пасся"  в
километра отсюда, но далеко не отходил. Грозное свое оружие -- грейзер -- он
теперь применял редко, хотя в первое  время лупил  лучом по любой движущейся
цели вроде БТР или военного вертолета, справедливо относя их в разряд личных
врагов.
     В наушниках рации раздался голос дежурного связиста:
     -- "Тюлени", как дела? Что-то вы притихли.
     Алиссон вспомнил, где находится, переключил диапазон связи.
     --  Нормально  дела.  Через  полчаса  запустим систему,  пусть  коллеги
готовятся к приему информации.
     -- Они давно готовы. Осторожнее, док, не сорвитесь.
     -- Типун тебе на язык! -- проворчал Кемпер.
     "Драконолазы" принялись за работу.
     В течение  сорока минут они установили  на спине Тихони  и на  шее,  за
кружевным "воротником" высотой в десять метров, десяток  датчиков и включили
их  в  единую сеть анализирующего  комплекса.  После этого Алиссон  принялся
колдовать над  прибором, о котором не  говорил  никому, боясь,  что засмеют.
Прибор этот назывался анализатором пси-информации  и представлял собой несто
вроде миниатюрного детектора  лжи. Он  регистрировал  до десятка  параметров
человеческого  тела,  в  том числе электромагнитные поля, ауру  испарений  и
звуков, и  "пакеты" биоизлучений. Палеонтолог хотел сначала убедиться сам --
излучает  ли  суперзавр биоволны,  мысленный  фон, так сказать, а  уж  потом
докладывать об этом  координационному совету. Норман был уверен, что ажурный
костяной   нарост   --  "воротник",  вздымающийся  над  головой  панспермита
трехзубой короной, -- является  на самом  деле  антенной,  а то и комплексом
антенн.
     Кемпер понаблюдал за его действиями, глянул на часы.
     -- Ну что, пошли? Я есть хочу,  а нам еще топать и топать до лагеря.  В
следующий раз возьмем велосипеды.
     Алиссон на шутку не отреагировал.
     -- Подожди, я  тут проверяю одну  идею. --  Он, пыхтя, взобрался на шею
Тихони. -- Если... это гребень антенна, как я считаю, то прибор... должен...
сработать.
     --  Сам  же говорил, что драконы неразумны, и в  то же  время пытаешься
поймать их  пси-излучение. С  таким  же успехо  можно  просто позвать  его и
мысленно спросить, разговаривает ли он по-английски.
     В тот же миг Тихоня изогнул шею и глянул  на людей в упор. Алиссон чуть
не свалился вниз,  на "седло", потому что ему  показалось,  что  по  затылку
кто-то врезал стеклянной бутылкой, осколки которй вонзились в череп, прошили
голову насквозь и вышли через глаза двумя лучами  синего света.  Вспышки эти
породили  целую вереницу тающих  видений:  Странные призраки  на невероятных
животных  или  птицах. Шлепок  удара  вызвалв ушах грохот морского прибоя  и
каскад  необычных  звуков:  щелканье  кастаньет,   бульканье  и  писк.  Тело
заполнилось водой, вода закипела, испарилась  фонтаном через дыру в затылке,
в глазах потемнело.
     Длилось это состояние несколько мгновений.
     Норман снова обнаружил себя висящим  на шее суперзавра на "липучках", а
Кемпер внизу на "седле" оглянулся по сторонам, шепча проклятия.
     -- Или я принимаю желаемое за  действительное, -- хрипло сказалАлиссон,
-- или он нас понял! Во всяком случае, анализатор сработал, в  диапазоне био
даже зашкалило.
     -- Чуть не задавил, дурак!  -- ответил  Кемпер  тенором. -- Или это мне
тоже показалось?
     -- А что ты почувствовал?
     -- Будто я упал в бездонный колодец и  лечу в космосе... Потом вынырнул
посреди болота: все зелено, зыбко,  морда в тине, почти ничего не вижу, ноги
свело... причем их несть, а не  две... И сверху кто-то сидит,  давит на шею,
вгоняет в болото...
     -- М-да, разные мы с тобои люди. Мне привиделось другое.
     Алиссон слез вниз, погрозил пальцем все еще разглядывающему их Тихоне.
     -- Не  балуй, зверюга. Может быть, ты  нас и понимаешь,  но мы тебя  не
совсем.
     Суперзавр дернул головой,  по коже  шеи пробежала  быстрая рябь, вызвав
тонкий стеклянно-металлический перезвон выпуклых ромбовидных пластин.
     Снова тяжесть навалилась на головы  людей, сбив  дыхание  и ритм работы
сердца.  Алиссон  потерял ориентацию,  схватился за плечо  Кемпера. В глазах
поднялась кровавая пелена, спала, смыв все краски окружающего  мира, так что
стал полупрозрачным, как мутное стекло. Затем последовало головокружительное
падение в бездну, свет в глазах померк, ударило в ноги... во все  шесть... в
груди гулко заработаль три сердца... два  боковых глаза требовали энергии, а
передний слезился... и очень чесалась шея за плавником...
     Очнулся  Алиссон там же, на гладкой поверхности "седла".  Ноги дрожали,
во  рту пересохло,  сердце  колотилось  о ребра, хотелось  прилечь и закрыть
глаза. Те же ощущения владели и Кемпером, разве что в меньшей степени.
     -- Хватит экспериментировать! -- буркнул летчик, глотнув из фляги. -- Я
тебе не подопытный кролик,  а  эта зверюга не умеет рассчитывать дозы своего
психованного излучения.
     --  Ты  прав.  И  все  же  мы  с  тобой  сделали сенсационное открытие:
суперзавры отзываются на мысли человека!  А  значит контакт с ними возможен.
Если удастся... -- Алиссон не договорил.
     Видимо, не получив ответа, какого он ждал, Тихоня поднял голову к небу,
и над  пустыней прокатился леденящий душу клич,  в котором смешались орлиный
клекот,  волчий  вой,  бас органа,  вопль  трубы,  тремоло  сверчка  и  визг
раздираемого железного листа!
     Исследователи не помнили,  как  они спустились  с  крупа  суперзавра  и
ударились в бега, пока не удалились на приличное расстояние. Остановились, с
трудом переведя дыхание,  уняли  дрожь  в руках  и  ногах, сделали по глотку
виски.
     --  Carmen horrendum  (песнь,  наводящая  ужас), -- прохрипел  Алиссон,
пряча флягу. Орет он знатно. Рассердился, наверное.
     -- Скорее, пожаловался сам себе на нашу тупость. Ведь явно хочет что-то
сообщить,  а  мы  не воспринимаем. Голова трещит... Наверное,  не  совпадают
спектры излучений  наших мысленных  сфер. -- Алиссон оживился. -- Хорошо  бы
попробовать поговорить и со Стрелком.
     Кемпер  посмотрел на ворковавших  сверхдраконов  --  Стрелок подполз  к
Тихоне и тыкался мордой в гребень на шее -- и сделал еще один глоток.
     -- Благодарю покорно! Тихоня ему  сейчас  нажалуется, того и  гляди  --
лучом  своим  поджарит. Хочешь --  лезь один,  если жить надоело, а мне ни к
чему знать, о чем думает дракон.
     -- Познавать  -- это  радость  для того, в ком воля льва (Ф. Ницше), --
проговорил  рассеянно Алиссон.-- Я,  пожалуй, рискну  влезть  на  Стрелка...
завтра.
     Кемпер засмеялся,  хлопнул друга по плечу и направился к лагерю, бросив
через плечо:
     -- Пошли домой, лев, потом поговорим.

     --  Значит, по-вашему  они читают  мысли людей? --  спросил скептически
настроенный  доктор  Хойл, переглядываясь  с коллегами, среди  которых кроме
Тиммери  находились крупные  ученые: зоологи,  физики, биологи, ксенологи со
всех концов света.
     -- Jpso facto (в силу  самого  факта), -- спокойно  произнес Алиссон.--
Скорее,  не  читают,  а  воспринимают  мысленные  образы.  Читать  -- значит
понимать язык, а  драконы  слишком  далеки  от всего земного,  чтобы выучить
язык.  Нет,  они  чувствуют  наши  мысленный движения и  пытаются  ответить,
передать свои образы, но, боюсь вряд ли и мы поймем их, воспримем сообщение.
     -- Почему?
     -- Не берусь  утверждать это априори, но диапазоны  мысленных излучений
человека  и  панспермита  могут не перекрываться  полностью, в таком  случае
передачи всегда будут сопровождаться шемом...
     -- Спасибо, понял.
     Координациооный совет  заседал  в  одной  из  военных  палаток  лагеря,
достаточно  теплой  и просторной. Среди  присутствующих находился  и адмирал
Киллер,  олицетворявший  собой силы безопасности лагеря и  службу сохранения
секретности исследований, хотя  на полигон и были допущены ученые из  многих
стран.
     После того памятного раза, когда панспермит Тихоня-Равана "заговорил" с
людьми, Алиссон и  Кемпер  уже  дважды совершали восхождения  на  живые горы
суперзавров,  в том  числе, и на Стрелка-Индру,  и оба  раза воспринимали их
мысленные -- ксенологи предложили термин  -- пси-передачи, хотя понять в них
ничего не  смогли. Контакты были  больше эмоциональными,  чувственными,  чем
информационными,  что  породило  в среде ученых  массу дискуссий, считать ли
панспермитов  разумными  существами,  пусть и негуманоидного  типа,  или  же
"умныи" животными,  предрасположенными к  приручению или  дрессировке. Споры
шли и вокруг  сути термина "разум",  в результате которых  оппоненты нередко
обвинялись в отсутствии такового.
     Алиссон  в спорах не  участвовал, но имел свою точку зрения, основанную
на идее Кеннета, который продолжал возиться со скелетом древнего суперзавра.
Идея состояла  в  том, что скелет выполнял несколько функций, среди  которых
опорная и двигательная  были  не  главными, главной же  была  роль хранилища
мозга! Не костного  мозга, а подобного тому, который у человека помещался  в
позвоночнике и в голове.
     -- То  есть ты хочешь сказать,  что панспермиты  обладают колоссальными
запасами нервного вещества, -- сказал ошарашенный Алиссон, будучи в гостях у
Кеннета. --  И в  то же  время  этот  "длинный"  мозг  не является носителем
интеллекта.
     --  Абсолютно справедливо.  Этот  мозг нужен панспермитам для иных дел,
кои нам еще предстоит выяснить.
     -- А  Тимоти  считает,  что  старый  дракон  сдох, а  труп  его  усох и
фоссилизировался  (фоссилизирование  -- переход  в  ископаемое  состояние  с
сохранением структуры).
     -- Тиммери мыслит  стереотипами, как и большинство стариков, но мы-то с
тобой помоложе...
     -- ...доктор Алиссон? -- услышал Норман и очнулся.
     -- Что, простите?
     К нему обращался коротышка Хойл. Физик выглядез усталым и помятым, но в
глазах его блестел живой, острый ум и проницательность.