я,  -  он
вошел в комнату и сел к столу.
   - Ясное дело, что недолго, - Панин круто  повернулся  на  каблуках  и
стрельнул в Климова озорным взглядом. - Повяжем ваших бандюг  -  и  айда
домой.
   Климов стоял на  пороге,  все  не  решаясь  войти  и  закрыть  дверь.
Казалось, что, пока дверь открыта, можно еще отказаться от  этой  затеи.
Не посылать ребят в лапы к Серому, распутывать все одному, не  прятаться
за чужие спины.
   Лавров опять мягко улыбнулся и, как  бы  отвечая  на  мысли  Климова,
сказал:
   - Входите  же,  Василий  Васильевич.  Все  будет  в  порядке.  Да  не
обращайте внимания на Кольку. Он, вообще-то, серьезный мужик.
   Серьезный  мужик  подлетел  к  Климову,  втолкнул  его  в  комнату  и
захлопнул дверь.
   - Вам вот такой привет от бати, - Панин растопырил руки до отказа.  -
Он рассказывал, как вы беляков рубали.
   Климов улыбнулся. Тяжело  ступая  по  скрипучему  паркету,  прошел  в
комнату и уселся верхом на стул.
   - Смотри, Мишка, Василий Васильевич сидит на стуле точно как батя.
   - Сядь и ты так. Кто тебе  мешает?  -  Лавров  сердито  посмотрел  на
товарища.
   Климов расстелил на столе карту  района.  Долго  прихлопывал  по  ней
большими  ладонями,  выравнивая  сгибы.  Откашлялся  и  начал  говорить.
Рассказал о появлении неизвестной банды налетчиков. О том, почему пришли
к выводу, что бандитов возглавляет
   Серый. О его коварстве и жестокости. О жертвах. О неудачных засадах.
   Ребята слушали внимательно. Панин то и  дело  вскакивал,  смотрел  на
карту, переживая неудачи районного уголовного розыска,  кряхтел  и  тряс
рыжими вихрами. Лавров сидел неподвижно, с отсутствующим  выражением  на
лице и лишь иногда косился на карту.
   - Вот такие дела, - Климов облокотился на стол и посмотрел на  ребят.
- Следовательно, ваши задачи следующие.  Стать  своими  людьми  в  "Трех
ступеньках". Выяснить, кто стоит за Серым. Предоставить мне  возможность
взять его с  поличным  или  найти  иные  доказательства  его  преступной
деятельности. И... - Климов замолчал и перевел дух.
   - Обнаружить канал, по которому Серый получает  информацию  о  работе
вашего отдела, - тихо сказал Лавров и пнул ногой товарища,  который  уже
выговорил было слово "предатель".
   - Да, канал, - пробормотал Климов, отворачиваясь.  И  в  который  раз
стал мысленно вглядываться в лица сотрудников своего отдела.
   Рядом раздался какой-то треск, и Климов вернулся к  действительности:
видимо, это был звук затрещины, так как Панин стоял со стулом  в  руках,
его щека и ухо стали вишневыми.
   Лавров по-девичьи  взмахнул  длинными  ресницами,  чуть  улыбнулся  и
сказал:
   - Николай интересуется,  есть  у  вас  предложения  по  вводу  нас  в
окружение Серого?
   - Есть отличная версия, но только для одного, - Климов  посмотрел  на
ухо Панина и еле сдержал улыбку. - Для Николая.  Ты,  Лавров,  для  моей
версии фотокарточкой не вышел. Тебе  придется  искать  подходы  к  банде
самостоятельно.
   Климов говорил,  а  сам  думал  о  другом.  Как  убедить  ребят  быть
осторожными? Как объяснить, что риск надо свести к  минимуму?  Что  они,
ребята, очень нужны живые? Он вынул трубку и стал закуривать.
   - Можно посмотреть, Василий Васильевич? - Панин  смотрел  на  трубку,
сдвинув белесые ниточки бровей. - Та самая, что  от  комбрига  получили?
Да?
   - Та самая, - Климов протянул трубку. - Смотри и слушай, - он заложил
руки за спину и стал расхаживать по комнате.  -  Сейчас  стране  трудно.
Очень трудно, Николай. Новая экономическая политика. Задача - не умереть
от голода. Не хватает денег.  Не  хватает  хлеба.  Специалистов.  Машин.
Всего не хватает, и везде идет бой, - Климов  замолчал  и  посмотрел  на
притихших ребят. -  Не  хватает  людей  и  знаний.  Я  плохой  начальник
уголовного розыска, а оратор - еще хуже. Ты должен понять это сам, -  он
смешался и пояснил:
   - Понять не то, что я плохой оратор, а что именно я тебе втолковываю.
Самая большая ценность, какая есть сейчас у большевиков, это  люди.  Это
ты, Николай, и  ты,  Михаил.  Такие,  как  вы,  необходимы  большевикам.
Абсолютно необходимы. Люди важнее, чем валюта, чем хлеб,  чем  машины  и
прочее.  Вы  являетесь  хранителями  своих  жизней  и  не  имеете  права
распоряжаться  этим  легкомысленно.  Ваша  жизнь  принадлежит  партии  и
народу. Вы выполняете специальное задание партии, и непременным условием
этого  задания  является  сохранение  жизни  Николая  Панина  и  Михаила
Лаврова, - Климов тяжело перевел дух и вполголоса добавил:
   - Кроме того, существую я. С сегодняшнего дня я,  боевой  командир  и
большевик Василий Климов, в ваших руках. Если вы ошибетесь, то все,  что
я в жизни сделал стоящего, будет зачеркнуто. Раз и навсегда. Вашу смерть
мне не простят. Никто не простит. И я сам не прощу.
   Климов подошел к Лаврову и обнял его за худые плечи.
   - Вам будет трудно. Чужой мир, чужой  язык  и  обычаи.  Много  плохих
людей.
   Лавров сжал руку Климова и сказал:
   - Сделаем, Василий  Васильевич.  Можете  не  сомневаться.  В  наши  с
Николаем планы входит долгая жизнь. До самого коммунизма,  -  он  встал,
вынул из кармана конверт и протянул  Климову.  -  Наши  удостоверения  и
прочие документы. И вот еще, - Лавров положил на стол  наган.  -  Нельзя
оставлять. Николай, где твоя пушка?
   Панин  молча  положил  на  стол  наган,  высыпал  горсть  патронов  и
расставил их аккуратно в ряд.
   Климов вынул из кармана небольшой новенький  маузер  и  протянул  его
Лаврову:
   - Обращаться умеешь?
   Ребята как завороженные смотрели на заграничный пистолет.
   - Бери, Лавров. Будешь все время иметь его при себе.  Это  не  наган,
спрячешь - и порядок. А тебе, Николай, по моей  версии,  пистолет  иметь
невозможно. Ты его и видеть-то никогда не видел.
   Панин с завистью смотрел на блестящее оружие, потом  решительно  взял
маузер, положил в карман и сделал шаг назад.
   - Я отдам, Михаил. Честное комсомольское - отдам. Как будем  выходить
из дома, так и отдам.
   Климов посмотрел на покрасневшего Панина и подумал:  "Эх,  играть  бы
тебе еще в солдатики и в казаки-разбойники", - а вслух сказал:
   - Вот еще пособие, - и положил на стол маленькую коричневую книжку. -
Словарь воровского и арестантского жаргона. Составил пристав Попов.
   Лавров взял словарь в руки и стал с интересом его листать.
   - Николай, - он улыбнулся и посмотрел на приятеля, - знаешь,  как  ты
называешься у жуликов? Кадет.
   - Почему кадет? - Панин подошел и потянул из рук Лаврова словарь.
   - Кадет. То есть неопытный, молодой сыщик. Панин заглянул в словарь.
   - Неопытный, говоришь, - он перевернул  несколько  страниц.  -  А  ты
фига. Мишка. Фига, - он сложил кукиш и показал приятелю. - Сыщик. Фига -
значит, сыщик.
   - Хватит баловаться, ребята, -  Климов  встал  и  одернул  пиджак.  -
Сидите здесь. Пока на улицу не  выходите.  Завтра  принесу  документы  и
начнем ввод Панина. А ты, -  он  повернулся  к  Лаврову,  -  думай,  как
влезать в трактир будешь.
   - Я уже кое-что придумал, Василий Васильевич.
   - Завтра обсудим, - Климов пошел к двери,  на  пороге  остановился  и
посмотрел на ребят. Рыжая и черная головы склонились  над  словарем.  Он
махнул рукой и вышел на лестницу.
   С тех пор прошло больше месяца. Панина ввели  в  воровскую  среду  по
версии Климова. Лавров вошел сам. Сделал он это быстро и ловко.  Уже  на
очередной встрече с Климовым Панин, блестя хитрыми глазами, сказал:
   - Михаил прийти не может, бражничает с Серым. Лучшие друзья, водой не
разольешь.
   Потом началось ожидание. Через  несколько  дней  раздался  телефонный
звонок.
   - Сегодня ночью. Ювелирный  магазин  на  Житной,  -  сказал  Панин  и
повесил трубку.
   Климов назначил на вечер совещание и, когда все собрались, объявил:
   - Сейчас идем в засаду. Домой прошу никого не заходить  и  без  моего
разрешения никуда не отлучаться, в отделе остается один Зайцев.
 
*** 
 
   Серый оказался хитрее. Видимо, его наводчик был у магазина  и  видел,
как подъехали сотрудники уголовного розыска, и налетчики не явились.  На
следующий день Панин рассказал, что Серый ходит злой как черт.
   Климов посмотрел на часы и телефон.
   Часы тикают. Телефон молчит.
   Вчера Серый пытался взять ломбард и  попал  в  засаду.  Потерял  двух
человек и ушел. Дьявольский нюх у  этого  налетчика.  Бандиты  появились
совсем не с той стороны, откуда их ждали. Завязалась перестрелка. Климов
не столько следил за бандитами, сколько  разглядывал  своих  ребят.  Все
вели себя безукоризненно. Когда стало ясно, что Серый  уходит,  Володька
Сомов  по  водосточной  трубе  поднялся  на  крышу  дома,   переполз   в
параллельный переулок и с шестиметровой  высоты  прыгнул  на  одного  из
налетчиков. Свидетеля получить не удалось. Сомов  сломал  себе  ногу,  а
бандит скончался на месте, не приходя в сознание.
   Когда приехали  в  отдел,  Пахомыч,  как  звали  сотрудники  богатыря
Шленова, погладил гусарские усы и пробасил:
   - Не понимаю, чего мы цацкаемся с этими бандитами, ведь известно, где
они засели. Айда с утречка в  трактир  и  повяжем  голубчиков,  а  лучше
перестреляем, так сказать, в порядке самозащиты.
   - Брось чепуху говорить, Пахомыч, -  перебил  усача  Лапшин.  -  Меня
другое интересует: кто получил данные о сегодняшнем  налете?  Почему  мы
рванулись без подготовки?
   - Данные о налете были получены из управления, -  вмешался  молчавший
до этого Зайцев. - А насчет подготовки  -  Лапшин  прав.  На  эту  банду
нельзя идти, словно в кавалерийскую атаку.
   - Хватит разговоров, - перебил заместителя  Климов,  -  отправляйтесь
спать.
   Зайцев задержался в кабинете и, кривя тонкие губы, сказал:
   - Плохо работаете, Климов. Надо было дать людям поговорить, а  мы  бы
послушали.
   Чувствуя, что заместитель опять прав, Климов
   Промолчал.
   Это было вчера. А сегодня Панин не явился в назначенный срок.  Климов
прождал больше часа, вернулся в кабинет, боясь выйти даже  в  уборную  и
ожидая звонка. Он посмотрел на часы и телефон.
   Часы тикали. Телефон молчал.
 
Глава третья 
СЕРЖ 
 
   Пашка проснулся, вытер о подушку  вспотевшее  лицо,  перевернулся  на
спину и с хрустом потянулся. Он посмотрел на розовые, в цветочках обои и
знакомое пятно на потолке. Оно было похоже на одноглазую рыбу с огромным
хвостом и хищной пастью.
   - С добрым утром, зубастая, - сказал Пашка, сел, по-турецки  подогнув
ноги, и крикнул:
   - Нинка!
   - Мадемуазель вышла.
   Пашка  повернулся  на  голос,  недоуменно  посмотрел  на   занавеску,
разделявшую комнату на спальню и столовую, и спросил:
   - Кто это?
   - Серж. С твоего позволения.
   Заскрипел стул, занавеска отдернулась  и  пропустила  высокую  прямую
фигуру в застегнутом наглухо мундире.
   - Серж? - удивленно протянул Пашка. - Какая нелегкая  занесла?  -  он
соскочил с кровати и, поглядывая  на  неожиданного  гостя,  стал  быстро
одеваться.
   - Тебя нельзя заподозрить в  излишней  любезности,  -  Серж  надменно
улыбнулся и согнул в кольцо гибкую трость, которую держал в руках.
   - Мы с тобой кореша? Заявился в такую рань. И как ты  узнал  про  эту
малину?
   Серне пожал плечами.
   - Теперешние товарищи говорят: будущее  за  теми,  кто  рано  встает.
Когда человек мне нужен, я его нахожу.
   - У меня таких товарищей нет. А Пашка Америка теперь всем нужен. Могу
открыть юридическую контору. Червонец за совет.
   - Пашка взял полотенце  и  вышел  из  комнаты.  Он  запустил  примус,
поставил чайник и стал умываться. Что нужно этому барчуку? И вообще, кто
он такой, этот Серж? После вчерашнего разговора с Серым  все  посетители
"Трех ступенек" стали  для  Пашки  подозрительны.  Среди  десятка  имен,
названных Серым, был и этот длинноногий франт.
   Пашка задержался на кухне и  стал  вспоминать,  что  ему  известно  о
госте.
   Он появился месяц или два назад. Его привела одна из Нинкиных подруг.
С тех пор он сшивается в трактире каждый  вечер.  Он  слишком  выделялся
среди постоянных посетителей, и поэтому  Пашка  сразу  обратил  на  него
внимание. А когда увидел узкие руки  с  длинными  пальцами,  решил,  что
новичок - соратник по профессии. Пашка знал одного такого  же  франта  с
наманикюренными  руками.  Так  тот  в  "Балчуге"  вынимал  бумажники   у
загулявших купцов и даже не уходил из ресторана.
   Пашка завел было с новичком профессиональный  разговор,  но  в  ответ
получил только насмешливый взгляд.
   Еще Пашка слышал, что Серж  промышляет  наркотиками,  но  не  поверил
этому, так как Серж сам нюхает кокаин. А точно  известно,  что  торговцы
боятся своего зелья как черт ладана и никогда его не употребляют. А этот
всегда таскает в кармане трубочку, водку  не  пьет  и  ест  очень  мало.
Типичный наркоман. Уж таких-то Пашка перевидал за свою жизнь.
   Пашка поправил примус, похлопал по медному боку  чайника  и  пошел  в
комнату.
   Вытянув длинные худые ноги в сверкающих новых штиблетах, Серж сидел в
кресле и листал журнал с голыми бабами, который всегда лежал у Нинки  на
столе.
   - Интересуешься? - спросил Пашка, бросил
   Полотенце на кровать и задернул занавеску.
   - Только в натуре.
   Серж отложил журнал и стал выстукивать какой-то марш.
   Пашка посмотрел на наманикюренные руки, на черный перстень на мизинце
и завистливо вздохнул:
   - Богатые у тебя руки, Серж. Мягкие, узкие и не дрожат. Как это  тебе
удается, чтобы руки не дрожали? Ты же нюхаешь?
   - Хочешь? - Серж опустил руку в карман. - Обычно не  даю,  а  тебе  -
пожалуйста.
   - Перебьюсь, - Пашка закурил и  бросил  папиросы  на  стол.  -  Серж,
ответь мне на один вопрос.
   - Ну? - Серж отодвинул папиросы и достал  пачку  дорогих  французских
сигарет. - Спрашивай.
   - С каких доходов ты живешь? - Пашка придвинулся ближе и почувствовал
тонкий аромат духов. - Ты не деловой, это сразу видно.
   Серж закурил, откинулся в кресле и пустил тонкое голубоватое кольцо.
   - Ты малокультурен, Павел, раз задаешь подобный вопрос.
   - Слушай-ка, ты, француз из недобитых, - Пашка встал. - Не знаю,  чем
ты купил отца Василия, что он перед тобой на карачках ползает...
   - Чайник уже вскипел, - Серж посмотрел Пашке в глаза и улыбнулся.
   Пашка принес чайник, разлил чай в чашки и посмотрел  в  ленивое  лицо
гостя. Он решил не отступать.
   - А что ты делаешь каждый день в "Трех ступеньках"?  Пить  не  пьешь.
Девочки, как я видел, тебя  не  интересуют.  Не  наш  ты,  Серж.  Ребята
нехорошее про тебя думают. Так и неприятность может выйти. Народ  у  нас
горячий, да и каждому своя шкура дорога.
   - Пардон, Павел, я не понимаю, о чем ты говоришь.
   Пашка смотрел, как Серж  прихлебывает  чай,  как  он  косит  на  него
насмешливым глазом, и видел, что тот все понимает и просто забавляется.
   - Шлепнут тебя. Тогда поймешь.
   - Тогда ничего не поймешь, - Серж отодвинул чашку. - Чему быть,  того
не миновать. Как это по-французски, Павел? - он снова закурил. - Из тебя
сыщик не получится.  Слишком  ты  поговорить  любишь.  Да  и  торопишься
изрядно. А сыщик должен уметь слушать, а не говорить,  -  он  достал  из
кармана пилку и, шлифуя ногти, продолжал поучать:
   - Смотри, сколько ты ошибок наделал. Не ты ко мне пришел, а я к тебе.
Визит, надо сказать, неожиданный, значит, говорить должен я. А ты должен
слушать. Вместо этого ты набрасываешься на меня со своими  вопросами  да
еще запугиваешь. И откуда у тебя вдруг эти вопросы? - Серж посмотрел  на
Пашку. - Что молчишь? Чем же я тебя так заинтересовал?
   Пашка был уже не рад, что начал этот разговор. Видно, Серж  -  орешек
не по его зубам. А ведь возраста почти одного.  Сразу  видно,  что  этот
черт из барской семьи и наукам обучался. Ишь как говорит. Чисто адвокат.
   - Интересуешься,  потому  что  Серый  попросил.  Серж  опять  занялся
ногтями, потом неожиданно поднял голову, встретился  с  Пашкой  глазами,
рассмеялся и сказал:
   - Угадал. Плохи дела у Серого, если он к тебе за помощью обратился. Я
неделю назад понял, что красные сыщики ему на хвост наступили. Что же ты
обязан сделать? Дырку найти? И решил начать  с  меня?  Ну-ну.  Попробуй.
Только учти мои советы и не горячись. Если я тот самый,  так  ты  можешь
отсюда и не выбраться. Милиция напротив, да и у меня  для  этого  случая
должен быть наган в кармане.
   Серж был явно доволен разговором. Он бросил пилку и смотрел  Пашке  в
лицо с откровенной издевкой.
   Пашка приободрился. Смотри, как много знает  барчук.  И  не  скрывает
этого. Значит, не так уж плохи Пашкины  дела,  если  не  он  один  знает
секреты Серого. Надо будет шепнуть Серому,  что  Серж  в  курсе  дел.  А
откуда он знает? Может, он и есть тот мент? Пашка  исподтишка  посмотрел
на Сержа и стал разливать чай.
   Серж отвернулся, достал из  кармана  белую  трубочку,  глаза  у  него
сузились и смотрели куда-то далеко, будто видели сквозь стену.
   Неожиданная мысль заскочила Пашке в голову.
   - Дай-ка понюхать, - сказал он и взял Сержа за  руку.  -  Никогда  не
пробовал.
   - Пожалуйста.
   - Кокаин, говоришь? Как  это  делается?  -  он  вынул  ватку,  поднес
трубочку к ноздре и посмотрел на Сержа. - А может, и не кокаин совсем?
   - Попробуй.
   - И попробую, - Пашка зажмурил глаза и сильно втянул носом. В носу  и
голове стало холодно, потом - легко и бездумно. Лицо Сержа  увеличилось,
расплылось и то ли скривилось в усмешке, то ли рассмеялось. Пашка сел  и
затряс головой. - Вот шибануло, - с усилием сказал он.
   Серж держал склянку в руках, нюхал, и по его лицу  Пашка  понял,  что
тот сейчас ничего не слышит. А  может,  этого  барчука  Серый  подослал?
Может,  проверяют  Пашку?  Вряд  ли  налетчик  расколется  перед   таким
чистоплюем. Да Пашка ничего и не сказал такого.
   Даже  наоборот.  Он  решил  помалкивать  и  побольше  слушать.   Серж
нанюхался кокаина и, наверное, начнет сейчас откровенничать.
   - Составим план дальнейшей беседы? - спросил Серж, как  только  Пашка
вошел в комнату.
   - Что ты меня на характер  берешь?  Что  тебе  нужно?  Зачем  пришел?
Выкладывай,  -  вспылил  Пашка,  отказываясь  от  только  что  выбранной
тактики.
   - А как насчет Серого? Ты же ему помогать должен. Надо  же  выяснить,
что я за птица? Может, я оттуда? - Серж показал на окна.
   - Меня  вчера  про  Серого  еще  один  человек  пытал,  -  перешел  в
наступление Пашка.
   - Случайно не Климов ли? - Серж показал на окна.
   - А ты откуда так много знаешь? Фамилию его, например?
   - Догадливый я очень. Да и друзья мы с местным  начальником,  -  Серж
вынул из кармана носовой платок и, прикрыв им  рот,  зевнул.  -  А  если
серьезно, то приходилось беседовать. Я не  согласен  с  его  концепцией,
коллега. У меня одни взгляды на жизнь, у Климова - другие.
   - Концепция - это взгляды? Да?
   - Примерно.
   - Так ты попроще говори, Серж. Если ты  будешь  эту  самую  концепцию
загибать, а  я  на  блатную  музыку  перейду,  мы  с  тобой  никогда  не
договоримся. Ты же по-блатному не понимаешь?
   - Уел, - Серж рассмеялся. - Тут  ты  меня  умнее,  это  точно,  -  он
испытующе посмотрел на Пашку, что-то взвешивая. - У меня вопрос  к  тебе
ерундовый. Так, безделица одна, - Серж встал, одернул сюртук  и  взял  в
руки трость. - А, черт! - он бросил трость и снова сел. - Не  выдашь  ты
меня Серому?
   - Стоп, - Пашка протестующе  выставил  руки.  Умолкни  и  заворачивай
отсюда. Я не копилка для секретов.  Мне  вчерашнего  разговора  вот  так
хватает, - он провел ладонью над  головой.  -  Во!  Видал?  Разбирайтесь
сами. Расселся здесь. Может, я - то? А может, то? Иди-ка добром. А нет -
айда в уголовку, там и решим...
   - Только без этого, - Серж вскочил, и трость лопнула у него в руках.
   Пашка посмотрел на вытянувшееся лицо и рассмеялся.
   - Чего это у тебя с начальником разное-то? - спросил он.
   - Концепция, - ответил Серж и опустился в кресло.
   - Где Нинка?
   - Я ее отослал. Мне с тобой надо с глазу на  глаз  поговорить.  Очень
надо.
   - Что-то не получается у