толь силен,  что руки мои слабеют,  голова кружится...  Еще
мгновение и...
     Выручает меня очередное нелепое событие. За дверью тре-
нажеровой квартиры раздается трехголосый рев:
     - Именем закона, откройте! Вы арестованы!!
     В ту же секунду без предупреждения начинается стрельба.
Во мгновение ока дверь превращается в решето. Пули рикошетят
от стен и, свистя, носятся по квартире. Хороша была квартир-
ка! - мелькает в голове, и я в срочном порядке падаю на пол.
Крики и  стрельба усиливаются.  В трехголосом реве улавливаю
знакомые интонации.  Ну,  конечно же, Икс, Игрек и Зет! Дав-
ненько я с ними не встречался!  Соскучились,  судя по всему.
Но я им этого удовольствия не  доставлю.  Срочно  проигрываю
варианты отступления.  Первый вариант - окно - отметаю сразу
же. Тренажер живет на девятом этаже.  Крышами уйти тоже вряд
ли удастся.  Волчара эти иногда свой хлеб отрабатывают чест-
но. Особенно когда не нужно.  Крышу они наверняка перекрыли.
Остается единственная возможность - уходить через пол. Тако-
го они вряд ли ожидают.  То,  что подъезд железно  перекрыт,
меня пока не волнует.  Сейчас надо покинуть квартиру,  а там
видно будет.
     На мое счастье,  пол в комнате паркетный. Быстро разби-
раю его и с криком:  "Ай-й-й!" разбиваю ребром ладони бетон-
ное перекрытие. Не раздумывая, прыгаю в образовавшуюся дыру.
В последний момент успеваю крикнуть Тренажеру:
     - Жди меня, цыпочка! Я вернусь!

                             16

     Обстановка в квартире,  куда я попал, располагает к фи-
лософствованию. Атмосфера - тоже. Стены затянуты желто-крас-
ным шелком.  Всюду горят светильники. Пол застелен травяными
цыновками. Курятся благовония.  И умиротворяющая тишина. Ос-
матриваюсь более внимательно...  Ба! Знакомые все лица! Пос-
реди комнаты на соломенном мате сидит мой недавний  знакомец
китаеза и обалдело таращится на меня. В руке дымит сигарета.
Принюхиваюсь - так и есть!  Желтокожий балуется травкой. Мне
в данный момент на это наплевать, пусть хоть дерьмо ест. Мои
требы попроще. Мне бы живым отсюда выбраться.
     Гляжу, китаеза мало-мало приходит в себя.
     А вот это мне совсем не нравится!
     Замечаю, что  рука  желтого  брата  незаметно  пытается
пробраться под кимоно.  Для чего именно (то ли нервно  поче-
саться, то ли пушку достать),  мне выяснять некогда. Вскаки-
ваю и с разбега бью китаезу пяткой прямо в  центр  лба.  Эта
образина даже  не шелохнулась.  Я ошарашенно смотрю на него,
потом на свою пятку.  Таким ударом можно слона сбить с  ног!
Китаеза продолжает совать руку под кимоно. Мне это совсем не
нравится, черт побери!  Хватаю эту руку и пытаюсь  вытащить.
Не тут-то было! Силища у паразита невероятная! Я его за руку
в воздух поднял, как сумку за ручку. А РУКА НИ НА МИЛЛИМЕТР!
Что остается  делать?  Сесть напротив и с возрастающим любо-
пытством ждать финала? Что и делаю...
     Через несколько  секунд китаеза кончает шарить под мыш-
кой и достает оттуда отвратительного вида  тростниковую  па-
лочку. Точнее,  трубочку. Медленно подносит ко рту и, сверля
меня глазами,  дует в нее.  Из трубочки  вылетает  крошечная
стрела.
     Вон оно что, мелькает в голове, оружие африканских або-
ригенов. Отравленные стрелы...
     В сотую долю секунды строю  траекторию  полета  стрелы.
Она летит прямо в мою переносицу. На уклоны, нырки и падения
катастрофически не хватает  времени.  Принимаю  единственное
пригодное решение. Набираю полные легкие и со всей возможной
силой дую на стрелу. Стрела резко меняет направление полета,
совершает в  воздухе мертвую петлю и впивается китаезе в ле-
вую ноздрю.  Действие яда поразительно.  Китаец не  успевает
даже пикнуть  и  через секунду безвольной массой растекается
по полу. Классно! Ни секунды не медля, вытряхиваю его из ки-
моно. Напяливаю  оное на себя и смотрюсь в одно из многочис-
ленных зеркал, развешанных по стенам. Маловата кольчужка! Но
выбора у  меня  нет.  Снимаю с одной из свечей нагар и рисую
себе усы. Маленькие, под китайские. Щурю для тренировки гла-
за и делаю заискивающую физиономию.
     - Китайся хоресий. Китайся люсий друг!
     Черт побери!  Неплохо получается.  Оказывается,  во мне
пропадает драматический артист.  Потихоньку подхожу к двери,
прислушиваюсь. С  верхнего этажа продолжает нестись стрельба
и крики:  "Вы арестованы!" По возможности бесшумно  открываю
дверь и выхожу на лестничную площадку.
     Так и есть.  Площадка уже заселена.  Ну, ни одного сво-
бодного метра жилплощади, ступить некуда, мелькает в голове.
     На площадке с пушками наготове и ручным пулеметом, нап-
равленным на  верхний этаж,  окопалась четверка устрашающего
вида молодых людей.  Строю отрепетированную китайскую рожу и
со словами:  "Люськи хоресий! Люськи китайся дрюг!", по сте-
ночке, по стеночке иду вниз. Эти амбалы пялятся на меня, как
на врага  народа.  Я умильно мотаю башкой и продолжаю гнуса-
вить:
     - Китайся люит люськи! Люськи не будет убивать китайся!
     Таким манером мне удается преодолеть все восемь этажей.
Лишь на четвертом мои упражнения в китайском вызывают ответ-
ную реакцию.
     - Дергай быстрее отсюда, косоглазый! - был мне ответ на
очередное заявление и клятву в вечной дружбе между  великими
русским и китайским народами.
     При выходе из подъезда меня ждало еще  одно  испытание.
Квалификационная комиссия  по  актерскому  мастерству в лице
Икса, Игрека и Зет.  И как они здесь очутились? Ведь были же
наверху! Мое  "Люськи хоресий,  янки - кака" они выслушали с
большим недоверием. Недоверчивее всех оказалась Зет.
     - Документы!  - заверещала она,  тряся у меня под носом
пушкой.
     А какие у меня могут быть документы? Разумеется, только
свои. Могу,  конечно,  и их показать, но ведь эти гении уго-
ловки лицезрением презренным бумажек не ограничатся.
     - Китайся забыла паспорта!  Китайся  плехой...  -  тяну
время в  надежде  найти выход из этого тупика.  Нутром чувс-
твую, что если они меня сейчас повяжут, то это будет финалом
не только моей карьеры частного инспектора, но и моей личной
свободы. О расследовании уж и говорить нечего...
     И вдруг  из-за  ближайшего угла вылетает незнакомая се-
ребристая машина. Стремительность и внезапность ее появления
повергают в шок моих настырных экзаменаторов. Немалую долю в
остолбнячивании играет яростный свет двенадцати фар и  леде-
нящий душу вой сирены. Таинственный автомобиль прет прямо на
нас. Икс, Игрек и Зет с криками: "Бегу кто куда!" исчезают в
подъезде. Я вмерзаю в асфальт.
     В нескольких сантиметрах от меня  серебристый  призрак,
визжа тормозами,  останавливается. Распахивается дверца, и я
слышу самый родной на свете голос:
     - Чего  стоишь,  козел?  Или в штаны наложил от страха?
Быстро прыгай! Времени нет!
     Боже! Да  ведь  это же моя дорогая и любимая Машина!  В
моем положении нет смысла обижаться на "козла"  и  гипотети-
ческую медвежью болезнь.  Прыгаю в салон и мы уносимся прочь
от этого трахальностреляющего дома.

                             17

     Мы стоим на берегу водохранилища.  Город остался далеко
позади. Тихо плещут волны. Шелестит листва. Пахнут цветы.
     - Давай рассказывай, - обращается ко мне Машина.
     - А-а,  - машу я рукой,  - ты же сама сказала,  что это
какой-то дурдом. Все перемешалось. Ничего не понятно.
     - А ты все по порядку,  - успокаивает меня Машина.  - С
того момента, как мы расстались. И, по возможности, со всеми
деталями и подробностями. Попытаемся разобраться.
     Я знаю, что Машине эта информация нужна не из праздного
любопытства. Сосредотачиваюсь   и  начинаю  живописать  свои
приключения. Рассказываю о погоне со стрельбой,  о  спасении
на крыше. Про аптечный склад. Моя палочка-выручалочка в виде
воздушного шара из презервативов приводит Машину в восторг.
     Как жаль,  что  это не войдет в анналы сыска и кримина-
листики! Это же надо - на презервативах!
     Стараясь не упускать ни единой мелочи, продолжаю. Расс-
казываю о полете и падении прямо в кровать  к  Тренажеру.  О
забавном китаезе. О сражении двух великих армий. При изложе-
нии этого эпизода Машина ежесекундно прерывает меня и требу-
ет уточнить  некоторые детали.  Иные,  самые пикантные места
мне приходится излагать по нескольку раз.
     - Силен  мужик!  - резюмирует эту часть моих похождений
Машина. - Давай дальше.
     А что  дальше?  Остается только рассказать про квартиру
китайца, про любительский спектакль и экзаменационную комис-
сию в составе: Икс, Игрек, Зет.
     - Да,  - подводит итоги Машина,  - тяжело будет разгре-
бать эту кучу.
     Теперь уже я перебиваю ее.
     - А ты сама как?  Что делала во время нашей вынужденной
разлуки?
     - Что делала?  Почти ничего,  - отвечает Машина.  - Как
только я поняла, что наш финт с уводом от тебя преследовате-
лей не удался,  то в срочном порядке отыскала за Городом ук-
ромное местечко - кстати, это самое - и попыталась проанали-
зировать ситуацию с самого начала. Естественно, у меня ниче-
го не получилось. По причине крайней скудности и запутаннос-
ти информации.
     - Зато теперь ее хоть ложкой ешь! - снова перебиваю я.
     - Ты прав! Но клубок запутался еще больше, - соглашает-
ся со мной Машина и продолжает:  - Видя, что ничего не полу-
чается, отправляюсь на твои поиски.  Но,  поскольку все наши
противники знают меня,  как облупленную,  решаю изменить ок-
раску и внешность.
     - То-то я не узнал тебя в первый момент! - говорю я.
     - Да, - гордо отвечает Машина, - камуфляж получился ве-
ликолепный. Перекрасилась из твоего любимого "кофе  с  моло-
ком" в  серебристый.  Нацепила кучу фар.  Поставила вычурные
бампера... Обратил внимание?
     - Не успел, - отвечаю.
     - Ничего, будет еще время полюбоваться. И отправилась я
на поиски. Чем эти поиски завершились, ты знаешь.
     Некоторое время мы сидели и молчали. Не знаю, о чем ду-
мала Машина,  но  в моей голове было пусто,  как после удара
пыльным мешком.  Единственное,  что четко осознавалось,  так
это факт большой охоты на меня.  Травят меня со всех сторон.
Первой нарушила молчание Машина.
     - Шеф,  -  обращается  она ко мне,  - у нас нет выхода.
Спасти нас может  только  продолжение  расследования.  Потом
всю эту  гнусность постараемся опубликовать в прессе.  Я ду-
маю, общественность не даст убрать нас.
     А я  сижу  и  чувствую,  как ко мне начинает потихоньку
возвращаться моя прежняя решительность и смелость. И что са-
мое главное - растет во мне огромная волна злости.  Здоровой
такой, спортивной. Нет уж, господа хорошие, дичью охотничьей
я не был и не буду! Я вас научу уважать мою личность! Законы
не для вас писаны?  Ничего! Я поступлюсь своими принципами и
возьму на вооружение ваши же методы. Посмотрим, кто кого об-
ложит красными флажками!
     - Шеф!  - возвращает меня к реальности Машина.  - Давай
вернемся к самому началу и попытаемся распутать эту бороду.
     Роль цирюльника-брадобрея меня вполне устраивает.
     - Что мы имеем?  Ограбление газетного киоска. Кто шуро-
вал там  и  что взял - нам тоже известно.  Работал Золотарь.
Экспроприированы были календари.  В этом моменте нам  неясны
две вещи: кто послал Золотаря и роль этих календарей. Далее,
нам известно, что по какой-то пока неясной нам причине Коми-
тет Городской  Безопасности  кровно  заинтересовал в изъятии
этих календарей. Рассказ Тренажера подтверждает это. Кстати,
этот факт наводит на одну интересную мысль.  Раз КГБ предла-
гает Золотарю взятку, значит, не он посылал его туда.
     - Полностью солидарна с тобой!  - поддерживает меня Ма-
шина.
     - Идем  далее!  -  Я  устраиваюсь поудобнее и продолжаю
строить логическую цепь.  - Есть в этом деле еще одна стран-
ность. Я не один год проработал в органах, но ни разу не ви-
дел, чтобы из-за такого  пустячка,  как  ограбление  киоска,
стягивались едва ли не все оперативные силы Города.  Плюс ко
всему, под предводительством председателя исполкома. Масшта-
бы не стыкуются.
     - А не мог Золотарь работать на предисполкома? - подки-
дывает версию Машина.
     - Вряд ли,  - отвечаю.  - Чего проще: выкрасть и отдать
прямо в руки при личной встрече?  А он поперся для чего-то в
"Ослиную лужайку".
     - Но  ведь есть вероятность...  - снова пытается задать
вопрос Машина, но я перебиваю.
     - Точно!  Это  выглядит вполне правдоподобно.  Особенно
если учесть пакостную натуру Золотаря.  Скорее всего,  гоно-
рар, предложенный за кражу, показался ему мизерным, и он ре-
шил пошантажировать работодателя!
     - И  постольку,  поскольку Золотарь в назначенное время
не явился на место рандеву, - подхватывает мою мысль Машина,
- было поднято в ружье доблестное сыскное войско!  А кто мо-
жет в считанные часы провести поголовную  мобилизацию?  Пре-
дисполкома!
     Но меня гложут сомнения.
     - Знаешь,  милая,  что-то  мне  не очень верится во все
это. У него же одна педерастия на уме.
     Машина на секунду задумывается и отвечает:
     - Ну,  хорошо!  Давай примем это, как одну из возможных
версий.
     - Идет, - соглашаюсь я и следую дальше: - Нам известно,
что Тренажер по поручению своих начальников пыталась переку-
пить эти календари у Золотаря. Этому действу помешал я.
     - А ты не допускаешь мысль, что Тренажер...
     Я не даю Машине договорить.
     - Только не это!  Голову даю на отсечение - информация,
полученная от нее,  верна на все сто процентов! В тот момент
она была не в состоянии лгать. - Я самодовольно ухмыляюсь. -
Короче, я срываю эту  сделку.  И  тут  происходит  еще  одна
странность. Кто-то,  не убоявшись пойти на убийство, уклады-
вает Золотаря.  Причем этот кто-то знает,  судя по всему,  о
значении календарей  и о том,  что они в этот момент находи-
лись у Золотаря...
     - Стоп!  -  останавливает  меня Машина.  - Вот тут я не
совсем с тобой согласна.
     - А где же я напутал? - недоумеваю я.
     - Ты подумай,  зачем этому Некто убирать Золотаря, если
календари все равно к этому Некто не попадают? По логике, он
должен был выключить и тебя...
     Впервые в  жизни  мне представилась возможность поймать
мою милую подружку на неверной интерпретации фактов.
     - Как бы не так! - восторженно кричу я. - Золотаря уло-
жили еще до того,  как я обнаружил в его кармане эти  задри-
панные календари.  До того!!!  Значит,  бутылкометатель пуще
всего боялся,  что Золотарь выложит мне не сами календари, а
такую информацию  о  них,  без которой эта порнуха ничего не
значит!
     Реакцией на  мои слова был скрип,  вырвавшийся из самых
глубин сложной натуры Машины.
     - Это я в затылке чесала! - пояснила через минуту Маши-
на. - Шеф, снимаю шляпу. Ты гений! Но тут еще одна заковыка:
а обладал ли такой информацией Золотарь?
     - А вот это уже не важно,  - отвечаю я. - Важно то, что
этот метатель представлял какую-то третью группировку,  охо-
тящуюся за календарями.
     - В  таком случае,  есть еще и четвертая!  - теперь уже
торжествует Машина.
     - Как это? - не понимаю я.
     - А иностранец-бомбист?
     Настал мой черед чесать затылок.
     - Точно! Как это я про него забыл?
     - Мой  грех.  Я ведь сама посоветовала поставить на нем
крест.
     - Выходит, рано мы его похоронили. Чует мое сердце...
     Но горевать по поводу несостоявшейся кончины этой забу-
горной сволочи нет времени. Рассуждаю дальше:
     - Далее мы приходим к заключению,  что убрать  Золотаря
мог только спортсмен мирового уровня.  Выясняем, что преден-
тентов на этот "рекорд" трое.  После проверки эта нить обры-
вается. Вся троица ни при чем. На следующем этапе происходит
резкий поворот событий.  В дело опять вмешиваются  работники
КГБ. Поднять  пальбу  в  густонаселенном Городе могли только
они. Нам удается ускользнуть. В следующем эпизоде появляются
сотрудники уголовного розыска.  И тоже палят,  но, в отличие
от КГБ, в закрытом помещении. Это их прерогатива. Вот и все,
пожалуй.
     Я умолкаю и жду реакции Машины. Сейчас ее супермозг пе-
реваривает весь этот невозможный бардак. Не может быть, что-
бы она не нашла выхода.
     - Слушай,  шеф! - наконец, прерывает молчание Машина. -
У меня такое ощущение, что все, с кем мы сталкивались по хо-
ду расследования, замешаны в этом деле. Поголовно!
     Я молчу.
     - Четко ясны только некоторые моменты, - продолжает Ма-
шина. - В спектакле участвуют КГБ, уголовка, местная власть,
забугорье в лице бомбиста. Причина - порнографические кален-
дари с загадочной надписью.  Охота на тебя объясняется прос-
то: всей этой камарилье известно,  что календари у тебя. Да,
еще. Цель у них одна, но все стараются опередить друг друга.
Ни о какой кооперации между ними не может быть и речи. Пожа-
луй, именно в этом наш мизерный, но единственный шанс.
     Я в полной растерянности.
     - Что ты предлагаешь?
     - Начать все сначала.
     - Да ты что? Перегрелась, что ли? - в ужасе ору я.
     - Не  паникуй!  - Голос Машины полон металла.  - Начать
сначала, но действовать не так  открыто  и  прямолинейно.  В
максимальной степени  использовать  твои открывшиеся способ-
ности к лицедейству.
     С такой постановкой я категорически не соглашаюсь. Если
уж идти на верную смерть, то с открытым лицом. Об этом и за-
являю Машине.  Поначалу та обзывает меня полнейшим кретином,
но, подумав, берет свои слова обратно.
     - Хорошо,  я согласна на рыцарский поединок. Но при од-
ном условии...
     Я настораживаюсь, но Машина успокаивает:
     - Действовать будем не только с поднятым забралом, но и
с полным желудком. На иных условиях я не играю...
     Я вспоминаю, что нормально кормился чуть ли не позавче-
ра, и соглашаюсь. Машина взревывает двигателем, и мы устрем-
ляемся навстречу обеду и новым неожиданностям.
     - Я думаю, Тренажер тебя обедом не кормила?
     - Мы друг друга иными блюдами потчевали.
     - А ля фурше?
     - И это было...

                             18

     "Китайский подвальчик" был набит до  отказа.  Толкотня,
сигаретный дым,  крики. Какая-то девица, по собственной ини-
циативе, запрыгивает на стол и без музыкального  сопровожде-
ния устраивает стриптиз. Со всех сторон пьяные рожи. На полу
пивные лужи, окурки, грязь. Ежеминутно вспыхивают мелкие по-
тасовки. Веселенькое местечко!
     Я сижу в дальнем углу и, в ожидании заказа, с любопытс-
твом наблюдаю. Ну, ни одного незнакомого лица! Это даже при-
ятно - быть не простой пешкой  в  этой  игре  под  названием
жизнь.
     Многие из посетителей вполне искренне радуются  встрече
со мной.  Приглашают за свой столик, хлопают по плечу. Прав-
да, есть и бросающие на меня откровенно злобные взгляды.  Но
таких - раз-два и обчелся...
     В общей своей массе  публика  безобидная.  Проститутки,
сутенеры, мелкие  воришки.  Пушок преступного мира.  По этой
причине я чувствую себя здесь в относительной  безопасности.
Кроме того,  этим  ресторанчиком  я  частенько пользуюсь как
местом получения информации. А готовят здесь!.. Пальчики об-
лижешь. Особенно...
     Краем глаза замечаю,  что любительский триптиз в испол-
нении бритоголовой девицы начинает отступать от классических
канонов. После того,  как были сброшены еле заметные на теле
плавки, девица  неожиданно спрыгивает со стола и принимается
грациозно раздевать гориллоподобного удальца,  сидевшего  за
соседним столиком.  Удалец, как ни странно, не выказывает ни
малейшей попытки к сопротивлению.  Мало того, одной рукой он
сам начинает расстегивать брюки, а другой энергично массиру-
ет аппетитного вида попку нарушительницы традиций.  Дальней-
шие события  переходят  грань реального и устремляются в об-
ласть дикой нелепицы.  Вся эта мелкоуголовная шушера, как по
команде, методично срывает с себя как верхние,  так и нижние
одежды. Срывает, нисколько не заботясь об их сохранности. Не
устоял даже  бармен.  Оставив  из одежды только бабочку,  он
громоздится на стойку и  начинает  выделывать  омерзительные
коленца. Его волосатое тело вызывает тошноту. Ч