ко мне приходили. И все как  один  уверяют,  что
видели миссис Тэйлор. Большинство этих показаний не выдержало проверки.  Они
исходят или от людей со  слишком  богатым  воображением,  или  от  тех,  кто
мечтает любой ценой попасть в газеты, или же  от  славных  кумушек,  которым
вечно чудится, что они видели в метро принцессу Маргариту.  Сами  понимаете,
мы к  этому  привыкли  и  относимся  к  заявлениям  такого  рода  с  сугубой
осторожностью. Но двое свидетелей оказались вполне надежными.
   У меня перехватило  дыхание.  Двое  надежных  свидетелей!  Мэрфи  не  тот
человек, который станет говорить зря.
   - Один из них водитель автобуса, курсирующего на линии Хитроу  -  станция
Ватерлоо. Честно говоря, сам бы он к нам не пришел, но я  послал  одного  из
своих людей с фотографией миссис  Тэйлор  в  аэропорт.  Он  расспросил  всех
служащих, работавших в тот день, когда ваша жена прибыла в Англию. Контролер
на выходе не смог ничего припомнить, а вот шофер автобуса  рассказал  немало
любопытного. Я попросил его прийти ко мне сегодня в десять утра.  Не  хотели
бы вы при сем присутствовать?
   Не хотел ли я! В кромешном мраке, окружавшем меня  все  эти  две  недели,
впервые забрезжил слабый свет.
   - Второй свидетель, - продолжал Мэрфи, - явился  к  нам  по  собственному
почину. Он увидел фотографию миссис Тэйлор в "Дейли миррор" и позвонил к нам
вчера вечером. Я пригласил его на четверть одиннадцатого, так что вы сможете
встретиться с обоими и выслушать их показания.  Это  шофер  такси,  который,
насколько я понял, посадил миссис Тэйлор в лондонском аэропорту и отвез ее в
город. Итак, жду вас к десяти. Всего доброго, мистер Тэлор.
   Я вскочил с постели и стал одеваться в  состоянии  крайнего  возбуждения.
Будь я хоть чуточку поспокойней, я бы конечно, сообразил, что  свидетельства
шоферов, видевших Патрицию недели две назад, вряд ли помогут нам  немедленно
отыскать ее; но я, наверно, потерял всякую способность рассуждать трезво,  и
нервы у меня здорово сдали.
   В Скотланд-Ярд я примчался за полчаса до срока. В здание  меня  впустили,
но провели в маленькую приемную, где попросили подождать; нервы  мои  совсем
расшатались.
   Минут  через  десять  за  мной  зашел  коренастый   молодой   человек   с
симпатичным, открытым лицом.
   - Сержант Бейли, - представился он. - Здравствуйте,  мистер  Тэйлор,  как
поживаете? Мне поручен розыск миссис Тэйлор.  Думаю,  нам  теперь  предстоит
видеться друг с другом довольно часто.
   Я ответил, что чрезвычайно рад знакомству, но надеюсь при этом, что  наши
чисто "профессиональные" контакты вряд ли продлятся особенно долго, так  как
благодаря показаниям свидетелей, обнаруженных сэром Джоном, мы  разыщем  Пат
очень быстро.
   - Не следует слишком обольщаться, сэр, - отвечал Бейли с самой  сердечной
улыбкой. - Розыск будет долгим и трудным, можете мне поверить.
   Мне страшно  захотелось  дать  как  следует  кулаком  по  этой  радостной
физиономии, но я взял себя в руки; на мое счастье, зазвонил  телефон.  Бейли
не торопясь взял трубку.
   - Сэр Джон ждет нас, - объявил он. - Будьте любезны, следуйте за мной...
   Мэрфи сидел у себя в кабинете с тем же невозмутимым видом, что и в первую
нашу встречу. Напротив него я увидел мужчину с седеющей головой.  При  нашем
появлении он встал.
   - Мистер Тэйлор, - сказал начальник отдела, - позвольте  вам  представить
мистера Эллиса, который работает  в  системе  воздушного  флота  и  является
водителем автобуса. Я попросил его оказать  нам  любезность  и  повторить  в
вашем присутствии все то, что он нам уже рассказывал. Садитесь, пожалуйста.
   С  тревогой  и  надеждой  вглядывался  я  в   лицо   человека,   которому
посчастливилось видеть Пат и, может быть, разговаривать с ней...  Но  мистер
Эллис был  так  тускл  и  бесстрастен,  что  с  тем  же  успехом  я  мог  бы
вглядываться в аэровокзал.
   - Итак, - продолжал Мэрфи, - вы работали в пятницу шестнадцатого сентября
во второй половине дня?
   - Да, - отвечал тот, - водители автобусов делятся у нас на  три  бригады.
Смена длится восемь часов. Моя бригада работала на линии аэропорт - Ватерлоо
в пятницу шестнадцатого, с четырех часов дня до двенадцати ночи. Пассажиров,
прибывших нью-йоркским самолетом, вез в город  я.  Обычно  я  не  смотрю  на
пассажиров: надо следить за  дорогой,  а  начни  их  разглядывать,  внимание
быстро рассеется. Но ту леди, которую  вы  ищете,  я  запомнил,  потому  что
какие-то вещи показались мне  необычными.  Начать  с  того,  что  из  здания
аэропорта она вышла самой первой:  должно  быть,  раньше  других  пассажиров
прошла и полицейский пост и таможенный контроль. Она спросила меня, идет  ли
этот автобус до Ватерлоо, и я ей сказал,  что  да.  Тогда  она  поднялась  в
автобус и села в салоне. Надеюсь, вы не сочтете это обидным, я  еще  подумал
про себя: "До чего красивая женщина".
   - Как она была одета? - спросил я.
   - На ней был серый костюм, но не  просто  серый,  а  какого-то  вроде  бы
стального оттенка. И еще я заметил, а может, это мне только показалось,  что
на отвороте жакета у  нее  было  какое-то  украшение,  вроде  драгоценность,
зеленый такой камень или что-то в этом роде.
   - Это соответствует тому, что вы нам говорили, - отметил Мэрфи.
   Да, никаких сомнений тут не было. Костюм Пат в самом деле особого  цвета,
а брошь с изумрудом я сам купил ей у Тиффани два года назад.
   - Продолжайте, мистер Эллис, - сказал Мэрфи.
   - О чем это  я  говорил?..  Да,  значит,  в  это  время  стали  подходить
пассажиры, и я больше на эту даму не  смотрел.  Я  уже  собирался  сесть  за
баранку, когда к автобусу подошел  какой-то  человек  и  хотел  подняться  в
салон; я спросил, прибыл ли он тоже из Нью-Йорка и заплатил ли за проезд  до
города.  Тогда  он  заявил,  что  ехать  не  собирается,  ему  только  нужно
поговорить с одной дамой, которая сидит в автобусе. Я сказал  ему,  что  это
против правил и я не могу разрешить ему войти в автобус. Тогда  он  попросил
меня передать пассажирке, чтобы она вышла к нему. Он сказал, что это  миссис
Тэйлор или миссис Гардинг, я уже сейчас не помню, какую из этих двух фамилий
он называл. Но тут леди, которую вы разыскиваете - думаю,  это  была  именно
она, -  быстро  поднялась  со  своего  места  и  вышла  из  автобуса,  чтобы
поговорить с этим джентльменом. Она страшно побледнела и казалась необычайно
взволнованной.
   - Вы слышали, о чем они говорили? - спросил Мэрфи все так же бесстрастно.
   - Нет, - откровенно признался Эллис, - я  даже  и  не  пытался  услышать.
Впрочем, они отошли подальше от машины, а мне надо было еще получить  деньги
за проезд с пассажиров, которые все подходили. К тому же говорили они  очень
тихо, но мне запомнилось, что дама качала головой и повторяла: "Нет, нет". А
может быть, я это уже после сочинил, память у  меня  не  слишком  хорошая...
Потом дама опять подошла ко мне и сказала, что она вроде бы раздумала  ехать
и просит меня передать ей ручную кладь, которая осталась в автобусе. Я  взял
на том месте, где она сидела, сумку и саквояж и передал  ей.  Помню,  я  еще
обратил внимание на то, из какой отличной кожи сделаны обе  вещи.  Я  сказал
вашей даме, что могу вернуть ей деньги, которые она уплатила за  проезд,  но
она об этом и слушать не захотела. Она пошла на стоянку  такси,  а  человек,
который с ней говорил, ушел в другую сторону.
   - В другую сторону? - переспросил Мэрфи с прежней невозмутимостью.  -  Вы
уверены, что он не пошел с нею вместе?
   - Совершенно уверен, сэр, - ответил мистер Эллис. - Это  мне  запомнилось
по одной причине: тот человек сильно хромал,  и  неровный  звук  его  шагов,
когда он ковылял по тротуару вдоль здания  аэропорта,  я  слышал  еще  долго
после того, как дама ушла.
   Эллис замолк. Я мучительно пытался осмыслить услышанное. Человек, который
хромал?.. Какие отношения могли связывать его с Пат? Все это  представлялось
мне полнейшей нелепостью.., и вдруг  меня  осенило.  Разве  Мэрфи  и  Кэтрин
Вильсон не говорили мне, что Рихтер?..
   - Как выглядел этот человек? - спросил я почти беззвучно.
   - Трудно сказать. - Эллис почесал в затылке. - На нем был плащ с поднятым
воротником; правда, день был пасмурный и все время накрапывало,  но  у  меня
создалось впечатление, что он нарочно прячет лицо... На голове была шляпа..,
знаете, такая клеенчатая... И большие темные очки... Словом, я толком ничего
не разглядел, кроме того, что он сильно хромал. Но уж это я могу  утверждать
совершенно точно.
   - Палка у него была?
   - Боюсь сказать. Как будто нет.
   - А лицо вы не разглядели? Форму рта? Цвет волос?
   - Да я особенно и не приглядывался. Кажется, он был уже  в  возрасте;  во
всяком  случае,  волосы,  которые  выбивались  у  него  из-под  шляпы,  были
седоватые или совсем седые; иначе, наверно, я не подумал бы, что он пожилой.
   - Высокий, низенький?
   - Ни то ни другое. Хромой - это точно. Больше ничего не могу вам сказать.
   Я посмотрел на Мэрфи и впервые заметил на его лице улыбку.
   - Я думаю, мистер Эллис сообщил нам все, что знает, не так ли? -  спросил
он мягко.
   - Абсолютно все, - подтвердил Эллис. - Мое дело  -  возить  людей,  а  не
интервью у них брать. Я всегда, если нужно, готов оказать услугу, но  нельзя
с меня требовать больше, чем я могу.
   - Разумеется, разумеется. Впрочем, у меня есть ваш адрес, мистер Эллис, и
в случае надобности я смогу вас найти. Благодарю вас,  вы  свободны.  Мистер
Тэйлор, у вас нет больше вопросов к мистеру Эллису?
   Я отрицательно покачал головой, и Эллис, вежливо попрощавшись с Мэрфи,  с
сержантом Бейли и со мной, вышел из кабинета.
   - Сэр Джон, - вскричал я,  как  только  за  шофером  закрылась  дверь,  -
неужели вы думаете, что этот хромой?..
   - Не надо волноваться, мистер Тэйлор, -  прервал  меня  Мэрфи.  -  Второй
свидетель представляется  мне  гораздо  более  интересным,  чем  первый.  Он
дожидается в соседней комнате. Бейли, приведите его.
   Субъект,  которого  привел  Бейли,   принадлежал   к   совершенно   иному
человеческому типу,  чем  Эллис.  Это  был  мужчина  очень  высокого  роста,
довольно красивый и экспансивный; всем своим  поведением  он  давал  понять,
что, до того как сделаться таксистом, он знавал и лучшие времена;  речь  его
отличалась изысканностью, но была  при  этом  не  слишком  правильной;  свой
рассказ он то и дело пересыпал не относящимися к делу замечаниями.
   Он заявил, что его зовут  Чарли  Фаррел,  ему  тридцать  пять  лет  и  он
работает шофером такси в одной частной фирме. Да, он признает, что в пятницу
шестнадцатого сентября в шесть часов вечера он находился  на  стоянке  возле
аэродрома Хитроу, где посадил пассажирку, которая в  точности  соответствует
приметам Патриции Тэйлор и которую он потом узнал  на  фотографии  в  "Дейли
миррор". Эта дама, одетая в серый костюм, с  саквояжем  и  сумкой  в  руках,
казалась очень взволнованной и села в машину Фаррела с  такой  поспешностью,
словно за ней кто-то гнался. Но  никто  за  ней  следом  не  шел,  никто  не
подстерегал, и вообще поблизости никого не было, ни хромых, ни слепых, -  на
этот счет Фаррел был абсолютно категоричен. Он человек очень  наблюдательный
и отлично понимает, что таксист всегда должен смотреть в  оба.  Так  что  он
может поклясться, что его пассажирка была совершенно одна.
   После недолгого колебания она назвала ему адрес  гостиницы,  про  которую
он, Фаррел, никогда до того дня совершенно даже не слышал: гостиница "Кипр",
Джамайка-стрит, в Степни. Этот адрес  его  здорово  удивил,  потому  как  он
считает себя неплохим психологом и никогда  бы  не  предположил,  что  такая
дама, как его пассажирка, поедет в подобное место. Но в  конце  концов,  его
ремесло - выполнять приказания, а  не  обсуждать  их.  Так  что  он  включил
передачу и поехал в Степни.
   Не показалось ли ему необычным, что пассажирка берет в  аэропорту  такси,
вместо того чтобы ехать а Лондон автобусом? Нет,  нисколько  не  показалось,
такое бывает на каждом шагу, особенно когда клиенту нужно попасть  в  район,
достаточно удаленный от станции Ватерлоо, а в данном случае так и было.
   - Когда на улицах заторы, маршрут Ватерлоо. - Ист-Энд оказывается  дороже
и продолжительнее, чем маршрут аэропорт - Ист-Энд, - объяснил Фаррел.
   Все же они добирались туда добрый  час.  Ему  еще  пришлось  основательно
покрутиться между Уайтчепелом  и  Степни,  пока  он  отыскал  нужную  улицу.
Местечко оказалось - хуже не придумаешь, и гостиница какая-то  сомнительная.
Просто не верится, чтобы столь  достойная  дама  отважилась  остановиться  в
таком месте.
   Пока они ехали,  пассажирка  все  время  очень  нервничала,  Фаррел  даже
спросил у нее, не слишком ли быстро  он  едет,  но  она  сказала,  что  нет,
наоборот, она очень спешит туда добраться. И все оглядывалась назад,  словно
боялась, что за ними следят; но Фаррел тоже не с луны  свалился  и  может  с
полной ответственностью сказать, что слежки за ними не было.
   Да,  женщина  восхитительная,  в  высшей  степени  элегантная   и   одета
великолепно. Фаррел в этом знает толк: в свое время он  вращался  в  хорошем
обществе и умеет с первого взгляда отличить  потаскуху  от  настоящей  леди,
даже если потаскуха одевается у самых шикарных портных.
   Он помог ей выйти из машины и отнес ее вещи в гостиную - если этим словом
можно назвать жалкую прихожую гостиницы "Кипр". Лично он, Фаррел, никогда бы
своей задницей не прикоснулся к тем стульям, что стоят в этой, с  позволения
сказать, гостиной. А человек, который их встретил, - хозяин, наверно, -  был
из тех кошмарных засаленных греков, с которыми  порядочному  англичанину  за
руку поздороваться противно... Но в  конце  концов,  его,  Фаррела,  это  не
касается. Леди вполне  вежливо  поблагодарила  его  и  весьма  щедро  с  ним
расплатилась. Если б спросила у него совета, он ей без всяких там  церемоний
сказал бы, чтоб она ни за что здесь не останавливалась,  но  таксисту,  даже
если он когда-то знал лучшие времена, не пристало совать нос в частную жизнь
своих клиенток...
   У меня было впечатление, что мистер Фаррел,  не  задумываясь,  прекрасным
образом вмешается в частную жизнь и своих клиенток, и своих  клиентов,  если
только его как следует об этом попросить и посулить некоторую  плату.  Но  в
данном случае он, кажется, и в самом деле больше ничего не знал.
   Мэрфи еще раз уточнил адрес гостиницы, поблагодарил  Фаррела  и  отпустил
его.
   - Итак, мистер Тэйлор, - сказал он, когда шофер ушел, - хотя мы пока  что
и не слишком продвинулись, но все же кое-какие ниточки у нас  уже  в  руках.
Думаю, вы и не подозревали, что миссис  Тэйлор  может  остановиться  в  этом
"Кипре".
   - Конечно не подозревал  и  вообще  ума  не  приложу,  откуда  она  могла
прослышать про такую  гостиницу.  И  уж  совершенно  не  понимаю,  зачем  ей
понадобилось туда ехать.
   - Может быть, она сделала это не по собственной воле?
   - Это мне кажется  совершенно  очевидным.  Надо  скорее  разыскать  этого
хромого. Не предполагаете ли вы, сэр Джон, что речь может идти о...
   -  Мое  дело,  мистер  Тэйлор,  не  предполагать,  а  отыскивать   людей.
Действительно, мистер Эллис сказал нам, что у вашей жены состоялась беседа с
человеком, который хромает, однако тот же мистер Эллис уточнил  -  и  мистер
Фаррел то же самое утверждает, - что этот человек не поехал с вашей женой  в
гостиницу.  Следовательно,  в  данный  момент  у  нас  нет  никаких   причин
интересоваться этим хромым человеком. Но  зато  у  нас  есть  все  основания
заинтересоваться гостиницей "Кипр", Джамайка-стрит, Степни. И  мне  кажется,
что сержант Бейли заглянет туда сегодня после обеда. Не так ли, Бейли?
   - Как прикажете, сэр Джон.
   -  Мне  нечего  приказывать.  Я  вам  поручил  это  расследование,  и  вы
достаточно взрослый человек, чтобы знать, что вам необходимо делать!
   - Вы разрешите мне вас сопровождать? - спросил я у сержанта.
   - Разумеется, мистер Тэйлор. Я ведь вам сказал, что нам  придется  теперь
частенько друг с другом видеться. Встретимся здесь в два часа,  и  я  отвезу
вас в "Кипр" на нашем фирменном катафалке.
   Он  расхохотался,  показав  два  ряда  великолепных  зубов.  Его  шуточки
начинали действовать мне на нервы.
   - Я думаю, прокатиться туда будет небезынтересно, - , сказал Мэрфи, -  но
не ждите, что вы встретите миссис Тэйлор,  которая  мирно  живет  в  номерах
гостиницы "Кипр"...
   -  И  вяжет  для  вас  носки,  -  подхватил  Бейли  с  неизменной   своей
жизнерадостностью.
   - О нет, я этого вовсе не жду, - пробормотал я. От моего  возбуждения  не
осталось  и  следа;  мрак,  обложивший  меня  со  всех  сторон,   стал   еще
непрогляднее.  Пат  оказалась  жертвой  гангстерской  шайки,   возглавляемой
Рихтером,  гостиница  "Кипр"  была  для  Пат  лишь  местом   кратковременной
передышки на ее ужасном пути... Конечно, Пат давно уже нет в  этом  "Кипре".
Что же произошло с ней потом? Где она сейчас, в каком  уголке  Англии?  И  в
Англии ли вообще? Жива ли?
   - Мужайтесь, - сказал мне участливо Мэрфи. - Мы здесь для того, чтобы вам
помочь.

Глава 12

   Джамайка-стрит   лежит   к   востоку   от   Уайтчепела,   перпендикулярно
Коммершел-Роуд, этой главной артерии Ист-Энда. Я  прежде  не  бывал  в  этой
части Лондона и, когда мы с сержантом Бейли туда приехали, с первого взгляда
понял, отчего иностранные  туристы  не  любят  посещать  эти  места.  Нельзя
сказать, что кварталы Ист-Энда поражают особой нищетой, -  северные  окраины
Парижа, иные районы Джерси-Сити или, скажем, Чикаго выглядят намного беднее.
Дома Уайтчепела не так уж  заметно  разнятся  от  своих  собратьев,  стоящих
где-нибудь в Кенсингтоне или Челси. Но что здесь совершенно иное,  особое  -
это атмосфера.  Все  хмуро,  уныло  и  пошло.  Закопченные  фасады  изъедены
проказой, тротуары омерзительно грязны;  оборванные  дети  играют  прямо  на
мостовой.  На  многих  вывесках  -  турецкие,  греческие,  польские   имена.
Уайтчепел, Степни - не только названия городских кварталов, а  прежде  всего
социальные ярлыки. Кто здесь родился, тот живет здесь до конца  своих  дней.
Житель Уайтчепела почти никогда не бывает в Хайгете или в Хэммерсмите.
   Было три часа  дня,  когда  сержант  Бейли  затормозил  перед  гостиницей
"Кипр". Дом абсолютно ничем не выделялся среди других домов этой  улицы,  на
нем не было даже вывески.  Трехэтажное  здание,  грязный  фасад,  под  самой
крышей подслеповатые слуховые оконца; к парадной двери вели  с  двух  сторон
обшарпанные ступени. Все это отнюдь не внушало доверия.
   - Вы уверены, что это здесь? - спросил я сержанта.
   - Совершенно уверен.  Я  справлялся  в  картотеке  меблированных  комнат.
"Кипр" - третьеразрядный пансион, таких в Лондоне тысячи. Его содержит  грек
по фамилии Велецос,  репутация  у  него  неважная,  но  мы  к  нему  никаких
претензий до сих пор не имели.
   Я ничего не понимал.  Зачем  было  Патриции  сюда  приезжать?  Я  не  мог
представить себе ее в этой обстановке, на этой улице, про которую она  тоже,
наверно, ни разу в жизни не слышала, хотя и была урожденная  лондонка.  Если
ее заставили здесь поселиться ее похитители, какую же цель преследовали они,
помещая ее в этой  клоаке?  Если  же  она  сама  решила  укрыться  здесь  от
преследований, то почему выбрала именно "Кипр" и где раздобыла адрес?..  Так
или иначе, но, когда я толкнул дверь и вошел в коридор гостиницы  "Кипр",  у
меня не было  ни  малейшей  надежды  найти  здесь  свою  жену.  Несмотря  на
показания шофера такси, я сильно сомневался, переступала ли она вообще  этот
порог.
   Коридор был темный, нестерпимо воняло луком. С  каждой  стороны  было  по
двери, в глубине смутно виднелась  лестница.  Бейли  постучал  поочередно  в
каждую дверь - никто не отозвался. Я стиснул зубы, пытаясь подавить тошноту.
   Без малейших церемоний Бейли распахнул левую  дверь.  Это  был  небольшой
кабинет,  забитый   диковин