- Алина Солини и Виви Жанвур, - ответил Стеттон.
   Генерал поднял перо и начал писать в блокноте, но Вдруг опустил ручку
и сказал:
   Нет.  Я  все  же  должен  увидеть  этих  женщин  и  допить  их.   Это
поразительно, Стеттон, от вас больше хлопот, чем от дюжины армий! Можете
вы сейчас же привести их сюда?
   Молодой человек заколебался, лихорадочно  соображая.  Алина  сказала,
что ее враг находится в Фазилике.
   Не опасно ли ей появляться на улице в дневное время?
   Но паспорта должны быть получены, значит, риска не избежать.
   - Да, сэр, я могу привести их.
   - Очень хорошо. Так и сделайте. - И генерал вернулся к своим бумагам,
давая тем самым знать, что аудиенция окончена.
   Выходя из здания, Стеттон встретил знакомого  молодого  лейтенанта  и
остановился, чтобы выяснить, почему генерал Нирзанн покидает Фазилику.
   - А вы не слышали? - улыбаясь, ответил офицер. - Принц отзывает его в
Маризи и ставит старика Норберта на его место. Нирзанна повышают.
   "Раз так, - подумал Стеттон, - мы должны получить свои  паспорта  как
можно скорее", - и он заторопился.
   Он  нашел  Алину  и  Виви,  особенно  последнюю,   в   нетерпении   и
беспокойстве. А когда объяснил, что им необходимо пойти с ним к генералу
Нирзанну за паспортами, беспокойство уступило место  подлинной  тревоге,
несмотря на все его заверения, что никакого вреда им не причинят.
   - Мне это не нравится, - нахмурясь,  сказала  Алина.  -  К  тому  же,
знаете ли... вряд ли безопасно для меня появляться на улицах.
   - Но что же нам делать? - спросил Стеттон.
   - Паспорта необходимы?
   - Обязательны! Все дороги из города охраняются.
   - Тогда мы должны  использовать  это  наилучшим  образом.  Вы  хорошо
сделали, что вернулись. Виви напугалась. Кто-то топал взад и  вперед  по
передней комнате, будто хотел разнести дом. Где мы?  Кто  был  тот,  что
ночью спас нас? Я не видела его.
   - Он сказал, что русский, - ответил  Стеттон.  -  Кстати,  мы  должны
поблагодарить его, прежде чем уйти.
   Я не видел его сегодня утром. Возможно, мы обязаны ему жизнью.
   Они приготовились  уходить.  Виви,  много  лет  проведшая  в  женском
монастыре, цеплялась за  руку  Алины,  очевидно  ошеломленная  тем,  что
внезапно попала в самый водоворот жизни. Пока они шли в  переднюю  часть
дома, она продолжала бормотать себе под нос молитву.
   Стеттон, который шел впереди, остановился и постучал в дверь  комнаты
слева. После короткого ожидания до них донесся хриплый голос:
   - Войдите.
   Стеттон взглянул на Алину. Она кивнула, и все трое вошли внутрь.
   Бородатый человек сидел в кресле у окна, держа в  руках  что-то,  что
могло быть фотоаппаратом. Увидев женщин, он поднялся и поклонился.
   -  Мы  задержались,  чтобы  высказать  вам   свою   благодарность   и
попрощаться, - сообщил Стеттон. - Я уверен, что вы, сэр...
   - Ты?! Mon Dieu! {Мой бог! (фр.)}
   Это воскликнула Алина.
   Крик еще стоял в ушах Стеттона, когда он  увидел,  как  лицо  мужчины
стало мертвенно-белым от внезапных  и  сильнейших  эмоций.  И  не  успел
Стеттон сделать какое-нибудь движение, как мужчина бросился мимо него  к
двери, закрыл ее и сунул ключ в карман.
   Алина рванулась было к дверям,  но  затем,  поскольку  ее  опередили,
перебежала на другую  сторону  комнаты  и  встала  за  тяжелый  стол  на
безопасном расстоянии; а когда чернобородый, закрыв  дверь,  повернулся,
ему прямо в глаза смотрело дуло револьвера, крепко зажатое  в  маленькой
белой ручке.
   Стеттон и Виви стояли в  безмолвном  изумлении,  не  в  состоянии  ни
двигаться, ни говорить.
   - Стой, где стоишь, Василий!  -  Это  был  голос  Алины,  холодный  и
твердый. - Если тронешься с места, я выстрелю.
   - Ба! - отозвался бородатый с величайшим презрением. Однако же  стоял
не двигаясь. - Можешь стрелять, если хочешь. Ты не попадешь в меня и  не
убежишь от меня. Судьба об  этом  позаботится.  Она  послала  мне  тебя,
исчадие ада! Я иду; ты знаешь мою  силу,  Мария,  я  собираюсь  выдавить
жизнь из твоей лживой глотки вот этими пальцами.
   Сделав шаг вперед, он простер руки ужасным жестом угрозы и ненависти.
   - Берегись, Василий... ни шагу!
   Не  обращая  внимания  на  предупреждение,  он   прыгнул   вперед   с
невероятным для его комплекции проворством.
   Едва он это  сделал,  как  прозвучал  громкий  выстрел,  показавшийся
оглушительным в этой небольшой комнате,  и  бородатый,  остановленный  в
прыжке мести на полпути, рухнул на пол с пулей в боку.
   Алина  стояла  неподвижно,  с  дымящимся   стволом,   нацеленным   на
распростертое тело.
   - Посмотрите, Стеттон, мертв ли он, - хладнокровно приказала она.
   Молодой человек дернулся вперед и вскричал:
   - Господи, Алина! Что вы наделали?!
   - Глупец! - воскликнула она. - Вас  что,  напугал  звук  пистолетного
выстрела? - и, обойдя стол,  обратилась  к  тому,  кто,  распростершись,
лежал на полу:
   - Итак, Василий, ты нашел меня. Тем хуже для тебя.
   Человек  вдруг  зашевелился,  бормоча  ужасные  проклятия,  попытался
встать на колени, но тут же беспомощно рухнул на пол.
   - Вот как? Ты не умер? - не поддающимся описанию тоном сказала Алина.
   Она подняла револьвер и прицелилась в голову раненого. Но прежде  чем
она нажала на спусковой крючок, Стеттон  подскочил  к  ней  и,  выхватив
револьвер из ее руки, выбросил его в окно. Потом  отступил  назад  перед
разъяренным взглядом Алины.
   - Алина! Алина! - кричала Виви. - Алина!
   Тихо, Виви! - Молодая женщина повернулась к Стеттону:
   - Ну что, мы готовы идти.
   - Но он может умереть! Нельзя же бросить его...
   - Позвольте надеяться, что так оно и будет. Но если бы не вы, я могла
бы прикончить его. Ведите нас к генералу Нирзанну.
   Стеттон, полностью подчинившись ее тону и повелительному взгляду,  не
без дрожи достав ключ из кармана человека  с  бородой,  открыл  дверь  и
пропустил женщин вперед.
   Алина обнимала за плечи смертельно бледную Виви.
   Стеттон, бросив быстрый взгляд на тело на полу, последовал за ними, а
мгновение спустя они уже направлялись по улице в  сторону  штаб-квартиры
генерала.
 
Глава 3 
МАРИЗИ 
 
   Бывает, и часто, что пастух ведет стадо или одну овечку прямо в пасть
волку. Так и  Стеттон  привел  Алину  и  Виви  пред  очи  генерала  Пола
Нирзанна.
   Будь он хоть немного знаком  с  кружившими  в  Маризи  сплетнями,  он
предпочел бы, чтобы они втроем ночевали в полях.
   Они нашли генерала в той же комнате, где за час до этого беседовал  с
ним Стеттон.
   К этому времени группа офицеров  в  комнате  увеличилась  человек  до
двенадцати, а то и больше, а  в  здании  царила  суета,  которой  обычно
сопровождается перемещение  отряда,  -  оно  должно  было  состояться  в
полдень. Ординарцы сновали взад и вперед, непрерывно трещал  телеграфный
аппарат, отовсюду был слышен низкий гул голосов.
   Ординарец приблизился к генералу:
   - Ричард Стеттон просит встречи, сэр.
   Генерал поднял глаза:
   - Он - один?
   - Нет, сэр, с ним две женщины.
   - Проводите их.
   Прошла  минута,  пока  генерал  Нирзанн  лично  занимался  инвентарем
артиллерии  для  передачи  своему  преемнику.   Услышав   возле   дверей
удивленные возгласы офицеров, он резко поднял голову.
   В комнату входила Алина Солини, сопровождаемая Виви и Стеттоном.
   Когда пристальный взгляд генерала Пола Нирзанна остановился  на  лице
молодой женщины, он от  неожиданности  широко  раскрыл  глаза,  офицеры,
восхищенно перешептываясь, столпились около стола - это привело Стеттона
в негодование, а дрожащая Виви крепче прижалась к нему.
   Алина стояла совершенно спокойно, хотя лицо ее было чуть-чуть бледно.
   - Эти женщины мечтают  о  паспортах?  -  спросил  генерал,  глядя  на
Стеттона.
   - Да, сэр.
   Генерал какое-то  время  молча  рассматривал  их,  потом  его  взгляд
остановился на Алине:
   - Как ваше имя?
   - Солини... Алина Солини.
   - А ваше?
   Но Виви не могла произнести ни слова, и Алина ответила за нее:
   - Мадемуазель Виви Жанвур.
   - Куда вы хотите направиться?
   - В Варшаву.
   - Как мне известно, вы пребывали в женском  монастыре.  Вы  -  жители
Фазилики?
   - Нет, сэр.
   - Откуда вы появились здесь?
   Алина явно заколебалась.
   - Я из Одессы, - ответила наконец она.
   - А мадемуазель Жанвур?
   - Она из Парижа. Ее отец, ныне покойный, Пьер  Жанвур  -  французский
дипломат.
   - Вы сказали, что вы из Одессы.
   - Да, сэр.
   - Вы замужем?
   - Не... нет, сэр.
   Генерал прищурился.
   - Кажется, вы сомневаетесь в ответе, - сухо заметил он.
   - Прошу прощения, сэр. - Глаза  Алины  вспыхнули  негодованием.  -  Я
сказала, что не замужем.
   - Очень хорошо, очень хорошо. - Генерал помолчал, потом продолжил:
   -  Я  должен  задать  вам,  мадемуазель,   несколько   дополнительных
вопросов... наедине.
   Джентльмены, оставьте нас.
   Офицеры толпой неохотно вышли, пятясь  и  бросая  взгляды  на  Алину.
Потом генерал распорядился, чтобы ординарец проводил Виви и  Стеттона  в
другую комнату. Стеттон хотел было протестовать, но остановился,  поймав
взгляд Алины, которая спокойно сказала:
   - Не волнуйтесь, я смогу с ним справиться.
   Пока они с Виви ждали, Стеттон,  раздраженный  задержкой,  сгорал  от
нетерпения. Перед его глазами стояла картина - бородатый раненый человек
на полу.
   Единственное, чего он сейчас желал, - это убраться  из  Фазилики  как
можно скорее.
   А что, если тот человек легко ранен... что,  если  он  последовал  за
ними и, может  быть,  прямо  сейчас  входит  в  штаб-квартиру  генерала?
Стеттон подошел к двери комнаты и оглядел холл. Кроме охраны  на  входе,
никого не было видно.
   - Наверно, Алина права. Я был глуп, вмешиваясь  не  в  свое  дело,  -
пробормотал он.
   - Прошу прощения, что вы сказали?
   Это был голос Виви. Он и забыл о ее присутствии.
   - Ничего, - повернувшись к ней, ответил он.
   Спустя некоторое время девушка опять заговорила:
   - Вы знаете, кто был этот... тот человек, месье Стеттон?
   - Какой человек? - Стеттон сделал  вид,  что  не  понял,  о  ком  она
говорит.
   - Тот... которого мы бросили... там.
   - Нет, - Стеттон смотрел на нее, - а вы?
   - Нет. Я ничего не знаю. Как Алина могла такое сделать?  Вы  слышали,
она не позволила мне даже говорить по дороге сюда. Она такая  хорошая...
я всегда так ее любила!
   - Вы были знакомы с ней  до  ее  появления  в  монастыре?  -  спросил
Стеттон.
   - Нет, я увидела ее там впервые. Мне не разрешали бывать  с  ней,  но
она обычно заходила ко мне  в  комнату  вечером  поговорить.  И  прошлым
вечером она как раз зашла ко мне, когда появились солдаты... и вы.
   Последние слова почему-то были приятны Стеттону.
   Он взглянул на девушку:
   - Так это была ваша комната?
   - Да. Я жила  в  ней  с  тех  пор,  как  помню  себя.  Я  всегда  так
радовалась, когда Алина приходила, а теперь... - Виви пожала  плечами  и
отвернулась.
   - Вы  еще  будете  радоваться,  детка,  как  только  мы  уберемся  из
Фазилики. Вот увидите, - сказал Стеттон.
   И был удивлен, когда она воскликнула:
   - Я вовсе не детка!
   - Нет? - развеселился он. - Простите меня, мадемуазель Жанвур.
   Он снова подошел к дверям и выглянул в холл.  Там  было  все  так  же
пусто.
   Виви уселась в кресло, и ее лицо выдавало  беспокойство  не  меньшее,
чем его собственное. Минут двадцать, а то и больше они продолжали  молча
ждать, и Стеттон уже намеревался пойти узнать, что происходит,  когда  в
дверях появился ординарец и объявил, что генерал Нирзанн требует  его  к
себе.
   Виви составила ему компанию. Они нашли генерала все  еще  сидящим  за
столом, Алина расположилась в кресле. Когда они вошли, генерал  поднялся
и вежливо поклонился, а Алина послала Виви ободряющую улыбку.
   - Прошу прощения, мадемуазель, - сказал генерал Нирзанн, - за то, что
причинил вам неудобства, которые вы могли бы расценить как  неучтивость.
Поверьте мне, это не входило в мои  намерения.  Мадемуазель  Солини  все
вполне удовлетворительно объяснила.
   Стеттон вздохнул с облегчением:
   - А паспорта?
   -  В  них  нет  необходимости,  мистер  Стеттон.  Мадемуазель  Солини
изменила свои намерения... Что ж,  это  привилегия  любой  женщины.  Она
собирается в Маризи, я тоже, и она окажет мне честь отправиться туда под
защитой моего эскорта.
   Стеттон застыл от гнева.
   - Так это... - начал он сурово, но голос Алины прервал его:
   - Мы просим вас присоединиться к нашей  компании,  месье  Стеттон.  И
Виви, конечно, тоже.
   - Но вы же хотели ехать в Варшаву! - возразил  молодой  человек,  но,
поймав многозначительный взгляд Алины, спохватился:
   -  Конечно,  генерал  прав,  вы  вольны  изменить  свое  решение.  И,
поскольку мне решительно нечего делать, я буду рад присоединиться к вам.
   Это  явно  не  понравилось  генералу  Нирзанну.   Нахмурясь,   он   с
нескрываемой враждебностью сказал Стеттону:
   - Совсем не обязательно.
   На что молодой человек вызывающе улыбнулся.
   - Однако, поскольку мадемуазель Солини приглашает меня,  я  поеду.  А
сейчас, сэр, мы должны вас оставить, леди еще не завтракали.
   - Они могут позавтракать здесь, - сказал генерал.
   - И я тоже?
   - Что ж... и вы тоже.
   Стеттон  колебался.  Он  хотел  было  отказаться,   но   осторожность
диктовала иное. Ведь не исключено, что человек с бородой,  дыша  местью,
рыщет сейчас по улицам; здесь, под защитой генерала, они, несомненно,  в
большей безопасности. Его  размышления  кончились  тем,  что  он  принял
приглашение.
   Завтрак для них был накрыт личным стюардом генерала в комнате  этажом
выше - фрукты, яйца и густая, желтоватая  сметана  с  какой-то  соседней
фермы.
   Они ели в тишине; один или два раза Стеттон попытался заговорить,  но
был остановлен взглядом Алины, кивавшей в сторону стюарда. Когда же  они
закончили еду и опустевшие блюда были убраны со стола, она отослала Виви
в другой конец комнаты и с улыбкой повернулась к нему:
   - Вы выглядите рассерженным, месье... и еле сдерживаетесь. Теперь  мы
можем поговорить.
   - Вы полагаете, у меня нет на это причин?
   - На гнев?
   - Да.
   - А в чем, собственно, дело?
   - Боже мой! - взорвался Стеттон. - Я же видел, как вы уби...
   - Стоп! - Глаза Алины вспыхнули. - Вы неудачно выбираете  термины.  Я
сделала это в целях самообороны. Ведь он мог бы убить меня.
   - Но не тогда, когда, беспомощный, лежал на полу,  -  резко  возразил
Стеттон. - А  насчет  выбора  терминов  ничего  не  могу  поделать.  Вы,
возможно, убили его!
   - Не отрицаю, - невозмутимо подтвердила Алина.  -  И  не  сожалею  об
этом. Он не достоин жизни.
   - Кто он?
   - Разве я не говорила вам, что у меня есть враг?
   - А-а, - протянул Стеттон, - это тот, о ком вы мне говорили? -  Алина
кивнула. - Я должен был бы догадаться. Тогда... конечно,  я  не  знаю...
могу ли я порицать вас.
   На губах Алины появилась улыбка, она протянула  руку  и  положила  ее
поверх его руки, лежавшей на подлокотнике кресла.
   - Вы  доверяете  мне,  не  так  ли?  -  прошептала  она;  и  Стеттон,
заглядевшись в ее глаза, не стал вдумываться в смысл ее слов.
   Спустя некоторое время он сказал:
   - Я обещал вам защиту и подвел вас.  Сделка,  которую  мы  заключили,
оказалась довольно жалкой.
   - Я так не думаю, - не согласилась Алина со своей загадочной улыбкой.
- Я знаю, почему вы так говорите... потому что я приняла защиту генерала
Нирзанна.
   Но разве это не лучше? Наш договор все еще в силе, и я... я не  желаю
забывать о нем. - Стеттон схватил ее за руку. - Вы говорили,  что  вы  -
американец?
   Стеттон, удивленный, кивнул.
   - Значит, - продолжала Алина, - может случиться так,  что  вам  скоро
придется возвращаться в вашу страну?
   - Нет, - сказал Стеттон.
   - Я полагаю, вы богаты, как все американцы.
   - Я стою десять миллионов, - с важностью ответил молодой человек. Его
осторожность не распространялась на деньги отца.
   - Франков, конечно?
   - Нет, долларов.
   - Но я не об этом хотела говорить, - сказала Алина, вызнав  все,  что
хотела знать. - Я вот о чем. Я согласилась на эскорт генерала  Нирзанна,
потому что, как он заявил, мы и на десять миль не сумеем  сами  отъехать
от Фазилики. Страна опустошена, а железная дорога  действует  только  от
Зевора. Нам необходимо покинуть город, так что  же  мне  еще  оставалось
делать?
   - Думаю, это самое лучшее, - пробормотал Стеттон.
   - Есть и другая причина,  -  продолжала  Алина,  задумчиво  глядя  на
молодого человека, - почему я приняла предложение генерала Нирзанна.  Вы
удивитесь, но он - мой родственник.
   Стеттон резко вскинул голову:
   - Ваш родственник?!
   - Да, дальний. Он - кузен моей матери.  Мы  выяснили  это  совершенно
случайно в то время, когда он допрашивал  меня  в  ваше  отсутствие.  Он
доказал этот факт. - Алина улыбалась. - Таким образом, как видите, кроме
всего прочего, у меня оказался родственник.
   Стеттон с изумлением смотрел на нее. Правду сказать, он не поверил ей
и вглядывался в ее лицо в поисках подтверждения своим сомнениям.
   Она бестрепетно встретила его взгляд. И он в  конце  концов  поверил,
вслух заметив только, что весьма странное получилось совпадение.
   - Да, - очень сдержанно подтвердила Алина! - я так давно не слышала о
нем,  что  совершенно  забыла  о  его  существовании.  Но,  несмотря  на
родственные узы, - добавила она, - я ему не доверяю.  Он  сказал...  Нет
смысла повторять его слова, но я хочу, чтобы вы были рядом со мной, пока
мы не окажемся в безопасности в Маризи.
   Понимаете, вам я доверяю.
   Стеттон, который еще не совсем потерял  рассудок,  попытался  убедить
себя, что застенчивость ее речи не вполне соответствует агрессивности, с
которой так решительно  и  беспощадно  действовала  Алина  Солини  двумя
часами раньше. Но что он мог поделать?
   Теперь она пристально, с выражением нежности и мольбы глядела  в  его
глаза, а ее рука снова нашла и ласково пожала его руку.
   - Значит, это  улажено,  -  сказала  она,  потом  пересекла  комнату,
подошла к окну и выглянула вниз на улицу.  -  Мы  выезжаем  с  генералом
Нирзанном сегодня. Виви! Подойди сюда,  детка.  Нужно  составить  список
вещей, необходимых нам в поездке.
   Стеттон, поднявшись из кресла, воскликнул:
   - Какой я глупец, что не подумал об этом! Конечно, вам понадобится...
Вот мой кошелек. Возьмите сколько хотите.
   - Благодарю  вас,  генерал  Нирзанн  уже  пришел  нам  на  помощь,  -
отказалась Алина. - Ординарец придет за моим списком в полдень.
   - И вы согласились! - сердито воскликнул Стеттон.
   - А почему нет? Это было так любезно с его стороны.
   Две женщины начали составлять список всего  необходимого,  а  Стеттон
задумался.  В  нем  поселилось  неопределенное  чувство  беспокойства  и
опасности, к тому же его одолевало множество вопросов.
   Эта Алина Солини, кто она и что она такое? Почему ему  представляется
совершенно естественным следовать за ней и ожидать ее распоряжений?  При
всей своей молодости и осторожности он не был новичком в любви и  всегда
гордился тем, что ни одной женщине до сих пор не удавалось оставить  его
в дураках. И не удастся, добавил он.
   Ему было ясно, что генерал Нирзанн тоже пленился Алиной. От этого его
беспокойство только увеличивалось. Несомненно, нужно быть идиотом, чтобы
иметь с ней дело; перед его глазами опять встала  картина  лежавшего  на
полу человека с бородой и  револьвер,  направленный  ему  в  голову.  Он
вздрогнул.
   Потом он подумал о  ее  внезапном  интересе  к  его  состоянию.  "Она
интриганка, авантюристка, - решил он, - и она мне  не  по  силам.  Я  не
поеду в Маризи".
   Но потом поглядел на Алину, встретился с ней глазами, и  его  решение
поколебалось. Он пересек комнату, подошел к ней, и они начали  обсуждать
приготовления к поездке.
   К трем часам пополудни они были готовы к отъезду.  Тридцать  миль  до
Зевора  они  поедут  верхом,  потом  сядут  на  поезд  до   Маризи.   Их
сопровождала сотня