а доберемся до места, будет уже ночь. Я с тобой
долго не протяну, это точно!
   Все озеро Белданы было заполнено стволами сплавляемых  деревьев,  еще  не
сбитых в  плоты.  Приходилось  плыть  очень  внимательно  и  старательно  их
огибать. Уже стемнело, когда наконец удалось разбить бивак около  биндюги  -
места,  где  эти  самые  плоты  крепятся.  К  счастью,  ставить  палатку   и
устраиваться  на  ночлег  помогал  очень  яркий  свет  взошедшей  луны,  что
позволило обойтись без фонариков.
   - Конечно, мы дурака сваляли, - недовольно ворчала Шпулька,  распаковывая
рюкзак. - Рыбы нет, яйца кончились, остались одни макароны да гуляш. И  сыр.
А я жутко голодная. И все из-за этого вырожденца!
   - К тому же открытки так и не отправили, -  добавила  Тереска,  с  трудом
ломая толстые сучья. - Придется возвращаться. А сколько  еще  работы!  Гуляш
разогреть, макароны сварить, воду на чай вскипятить...
   - Я бы с макаронами не заводилась. Съедим сейчас мясо с хлебом, а  завтра
в макароны добавим соус от гуляша. А чая что, совсем мало?
   - Мало. Ты же по дороге все выдула... Костер наконец разгорелся.  Шпулька
выгребла гуляш из банки в кастрюлю.
   - Где будем греть? - спросила она, выскребая остатки со дна.
   - Разумеется, на камнях. Тут у самого берега "плита" - как по заказу. Вон
за теми кустами. Шпулька перестала облизывать крышку банки.
   - Я вот все думаю, - зловеще начала она. - Это  ты  специально  на  камни
каждый раз натыкаешься, или они  буквально  везде?  Мне  это  уже  понемногу
начинает надоедать.
   - Сейчас  я  совсем  случайно  их  обнаружила,  -  примирительно  сказала
Тереска. - Не буду же я в темноте поисками заниматься! Наверное, эти  валуны
просто расположены  в  местах,  удобных  для  высадки.  И  скажу  честно,  я
догадывалась, что они здесь могут быть. Да и не только здесь.
   - Чего я только не думала, но никак не могла предвидеть, что буду бояться
каких-то булыжников, - печально заметила Шпулька.  -  Скорее  уж  хулиганов,
диких зверей, воров...
   - Ладно уж стенать. Ставь свою кастрюлю на огонь.
   Чай наконец заварили, гуляш разогрели. Можно было съесть ужин  и  немного
отдохнуть. Костер перед палаткой ярко горел, за кустами  поблескивал  огонек
очага, на котором грелась вода для умывания. Комары нападали умеренно.
   - Я решила обязательно разгадать эту загадку, и сейчас объясню почему,  -
весьма категорично начала Тереска. - И кончай  протестовать.  Из  того,  что
говорил Збышек, ясно следует, какие-то темные личности гоняются за кладом  и
того гляди его свистнут. И не  важно,  какой  это  клад,  раз  там  предметы
старины. Вспомни, что дядя с тетей говорили и даже Юрек. У нас же ничего  не
осталось,  прямо  хоть  плачь!  Пусть  отыщутся  хоть   какие-нибудь   ложки
пятисотлетней давности, бронзовые топоры или кольца из золота и  серебра.  В
такой бедной стране живем! Помнишь, что они рассказывали?
   Шпулька с горечью вспомнила. Недавно приезжали ненадолго в отпуск  родные
Терески, работавшие  за  границей  и  объездившие  всю  Европу.  Тетка  была
искусствоведом и своей страстью к старинным произведениям искусства заразила
мужа и сына. Пренебрегая современными магазинами,  вся  семья  слонялась  по
антикварным лавкам, с горечью пытаясь определить, какие из выставленных  там
предметов были вывезены из Польши.
   - Только там понимаешь, как нас ограбили, -  печально  объяснял  дядя.  -
Сначала  немцы,  а  потом  всякие  отечественные  жулики.  Это  трудно  себе
представить, пока собственными глазами не увидишь, что мы  могли  бы  иметь!
Страна буквально обобрана до нитки!
   - Настоящий щит, по которому саданул мечом сам Ричард III, представляете?
- волнуясь, рассказывал Юрек. - Даже след остался. По краям какие-то военные
сцены вырезаны, а посередке -  бирюза  с  репу.  А  ложки!  В  одном  музее,
кажется, в Дании, целый  этаж  -  только  ложки,  ни  одной  вилочки.  Можно
подумать, что наши предки больше ничего не делали, только суп хлебали.  Ведь
все это - польское.
   Любившая историю Тереска была потрясена.  На  присутствовавшую  при  этом
разговоре  Шпульку  информация  о  краденом  национальном   достоянии   тоже
произвела большое впечатление. Обе несколько дней переживали  за  несчастную
родину, разграбленную и обнищавшую в результате многочисленных войн и прочих
катаклизмов.  Только  теперь  Шпулька  поняла,  где   источник   Терескиного
упорства.
   - Ну ладно, помню, - призналась она неохотно. - Всякую ценную старину я и
сама согласилась бы разыскивать. Но с чего ты взяла, что дело именно в этом?
   - Збышек говорил. Я из него  потом  вытянула.  По  всем  слухам  -  точно
предметы старины, а в  поисках  что-то  нечисто.  Похоже,  вор  ищет,  чтобы
украсть, а кто-то другой - чтобы ему помешать.
   - А почему он это делает тайком?
   - Кто? Вор? А что, он должен объявление дать?
   - Да нет, не аристократ, а тот, другой. И вообще,  почему  ему  разрешают
преспокойно копаться, а не прищучат сразу? - возмущалась Шпулька.
   Тереска подбросила в огонь хворосту и помешала импровизированной кочергой
из железного прута.
   - Во-первых, неизвестно еще, вор ли он, а во-вторых, ждут, когда украдет,
тогда все отберут, а его посадят. А может...
   - Кто отберет? Ты хоть кого-нибудь видела, чтобы за ним следил?
   - Вот я и говорю, что следить должны мы. Может, они его потеряли из виду,
а может, никто и карты-то не видел.
   - Какой карты?
   - Той, что лысый в машине  разглядывал.  Похожа  на  нашу,  только  более
старая и подробная. И все берега там разноцветными точками помечены. Точки -
это камни. Я уверена. Пока, во всяком  случае,  совпадают  с  теми,  что  мы
видели. Только не пойму, откуда  их  такая  прорва?  Специально  собирали  и
складывали, что ли?
   Шпулька продолжала гнуть свою линию.
   - Я боюсь. Выходит, мы одни знаем, что вор - это аристократ? Если так, то
свидетелей всегда убивают, а значит - мы в страшной опасности.  Вся  беда  в
том, что мы одни.
   Вполне отдохнув  после  первых  утомительных  дней  путешествия,  Тереска
чувствовала в себе массу сил и энергии. Ее прямо-таки распирало  от  желания
чем-нибудь заняться. И не попадись им эта каменно-ари-стократическая  афера,
она просто не знала бы, куда себя деть.
   - Тем более, нам надо все хорошенько обдумать, - твердо заявила она. -  Я
считаю, что нам известно уже достаточно много.  Загибай  пальцы.  Во-первых,
какие-то люди занимаются поисками, и теперь становится понятным  тот  ночной
разговор на озере. Один боялся, что кто-нибудь догадается об их  занятии,  а
другой успокаивал. Во-вторых,  мы  знаем,  что  ищут  предметы  старины  под
пирамидами камней. Ищут тайком, а значит - незаконно.  Во  всяком  случае  -
подозрительно. В-третьих, знаем, кто. Аристократ. Мы его видели.  У  него  -
нечеловеческая сила, машина и надувная лодка.
   - Откуда ты знаешь, что надувная лодка?
   - Видела на заднем сиденье. Большая, резиновая, серая такая.  Я  поначалу
даже не сообразила, думала, матрас какой необычный. Куда подъехать не может,
добирается вплавь. Опять же знаем, что его зовут Казимеж Копшиц...
   - А вдруг это фальшивая фамилия?
   - Он же на почте паспорт показывал.
   - Ну ладно. А какая нам польза от его фамилии?
   - Пока не знаю. В-которых там?
   - В-четвертых.
   - В-четвертых, ищет беспорядочно. Может, сбегает, если его кто спугнет, а
потом возвращается. А может, его не все подряд  камни  интересуют.  Пока  не
ясно, был он  здесь  или  нет.  Во  всяком  случае,  пирамидка  не  тронута.
В-пятых...
   - Ой! - Шпулька аж подскочила. - Что я сейчас подумала! Это же кошмар!  А
вдруг это зарыто не в одном месте, а по частям и  он  понемногу  выкапывает?
Мог ведь уже половину украсть!
   Тереска так разволновалась, что вместо очередной палки  бросила  в  огонь
кочергу.
   - Я же говорила, надо было проследить! Ну и идиотки же мы! Чего удирали в
Миколайках? Могли ведь подсмотреть, что он дальше будет делать. Может, вынул
бы что из машины, может, по  почте  отправил  бы,  может,  отдал  сообщнику?
Сообщника бы увидели.
   Шпулька мрачно "успокоила" ее:
   - Ни фига бы мы не увидели. Он - на колесах, а мы на своих  двоих.  Разве
догонишь?
   - Хотя бы узнали, куда поехал.
   - И так знаем. К очередным камням.
   - Тогда нам остается одно из двух: или в конце концов подсмотреть,  когда
будет  копать,  или  самим  раскопать  следующую  кучу  и  узнать,  что  там
спрятано...
   - Так я и знала, что этим кончится, - зловеще пробормотала  Шпулька  себе
под нос.
   - Камни под рукой, можно этим воспользоваться, -  продолжала  Тереска.  -
Давай мыться и спать. Завтра нас ждет веселый день...
   Поздно ночью, когда девчонки  наконец  уснули,  от  одного  из  деревьев,
вздохнув с облегчением, отделилась темная фигура.
   Какое-то  время  она  постояла,  прислушиваясь,  затем   приблизилась   к
каменному очагу. Пепел был еще теплым.  Неизвестный  сгреб  его  в  сторону,
порылся немного между камнями, что-то  извлек,  утрамбовал  землю  и  вернул
пепел  на  прежнее  место.  Кострище  снова  выглядело  нетронутым.   Фигура
приблизилась к палатке, покачала головой, прикрыла  перевернутой  сковородой
кастрюлю с остатками гуляша, а затем растворилась в лесу.
   Выворотить из земли валуны и посмотреть, что там под ними, оказалось  для
двух нормальных особ женского пола поистине каторжным трудом.  Камни  сверху
удалось отвалить без особого напряжения, зато  нижние  вросли  в  почву,  по
мнению Шпульки, минимум на километр. Тереска, как  взбесившаяся  землеройка,
окапывала их со всех сторон и в придачу соорудила сложнейшую конструкцию  из
пней и поваленных стволов, заменявшую рычаг.
   Шпулька тоже копала с ней по очереди, а в  перерывах  варила  макароны  и
собирала землянику и малину, так как считала, что при такой  тяжелой  работе
следует усиленно  питаться.  Время  от  времени  она  напоминала  замотанной
подруге, что не мешало бы наловить рыбы.
   -  И  это  еще  называется,  мы  не  вмешиваемся,  -  зудела  она,  гремя
кастрюлями. - Хорошо хоть ты гуляш прикрыла.
   - Ничего я не прикрывала, - тяжело дыша, отозвалась Тереска,  пристраивая
на место рычаг. - Это какую же силищу надо иметь, чтобы сдвинуть!
   - Уж во всяком случае - не нашу. И правильно  сделала,  что  прикрыла.  Я
сама потом вспомнила, надо бы прикрыть, да вставать не хотелось.
   - Путаешь ты что-то, наверное, сама встала, а потом забыла.  Иди  помоги.
Надо вдвоем налечь.
   - Уж скорее  повеситься,  -  поправила  Шпулька,  критически  разглядывая
длинный ствол, торчащий наискось высоко вверх. - Думаешь, удастся  сдвинуть?
Давай сначала пообедаем, тогда сил прибавится.
   Огромный валун удалось вывернуть только к вечеру. Другой, казавшийся  еще
большим, сидел на самом деле не так глубоко, и с ним возни было меньше. Путь
к разгадке, казалось, был расчищен. Под камнями было  мокро  -  обнаружилось
много воды. Она просачивалась со всех  сторон  и  очень  осложняла  земляные
работы. Расстроенная и  взопревшая  Тереска  лихорадочно  выгребала  лопатой
жидкую грязь.
   - Похоже, нам удалось выкопать колодец, -  ядовито  заметила  Шпулька.  -
Хоть какая-то польза. Не придется теперь таскаться  за  водой  за  тридевять
земель. Рой глубже, вода из глубоких колодцев, говорят, лучше.
   - Издеваешься! - рассердилась Тереска, вылезла из ямы и  вбила  лопату  в
землю. - Ничего тут нет. Какой дурак будет в воду зарывать? Во всяком случае
одно мы знаем точно - он не прячет понемногу под каждой кучей. Если было  бы
под каждой, было бы и под этой. Все! Кончай работу!
   Шпулька посмотрела на дело своих рук, и ей  стало  не  по  себе.  Все  им
советовали не вмешиваться, а они?  Вмешались  дальше  некуда  -  разворотили
подозрительную груду и теперь здесь остаются ночевать! А  вдруг  сумасшедший
где-то рядом? Кто гуляш прикрыл?
   -  Давай-ка  поскорее  убираемся  отсюда,  -  заявила  она.  -   Появится
аристократ, увидит, разъярится и пристукнет, кто под руку попадется. То есть
нас. Ночи сейчас лунные. Какая тебе разница, когда спать? Я бы прямо сразу и
отправилась.
   Тереске мысль продолжить путешествие при свете  луны  очень  понравилась.
Все равно надо было возвращаться в Миколайки, так почему не сейчас?
   - Отличная идея, - подхватила  она.  -  Заодно  попробуем  поймать  угря.
Второй удочкой я пока так и не пользовалась.  Там  крючок  большой,  насадим
дождевого червя  и  поплывем  медленно  у  самых  тростников.  Вдруг  что  и
попадется?
   Ночь была прекрасная, теплая и светлая. Вода отливала серебром, а  всякие
шорохи, всплески и крики ночных птиц уже  не  пугали.  Девчонки  привыкли  к
озерам.
   Они медленно двигались на север вдоль  стены  камыша,  время  от  времени
откладывая весла и наслаждаясь очарованием лунной ночи. Шпулька  чувствовала
огромное облегчение. Сама мысль, что они все больше отдаляются от проклятого
места, где подстерегало столько  опасностей,  наполняла  ее  спокойствием  и
умиротворенностью.
   Удочка, спокойно лежавшая в  ногах  Терески,  вдруг  прыгнула  назад.  Та
успела в последний момент ухватить ее за конец и почувствовала резкий рывок.
Уцепившаяся за удилище и развернувшаяся почти на  сто  восемьдесят  градусов
девчушка  не  сразу  сообразила,  что  произошло.  А   сообразив,   тут   же
скомандовала:
   - Быстро отплывай от этих зарослей! На чистую воду! Скорее!
   Шпулька, разумеется, сразу перепугалась, но послушно начала выгребать  на
середину озера, успев подхватить при этом выпавшее Терескино весло и уложить
его вдоль борта.
   - Господи! Что случилось?
   -  Что-то  поймалось.  Может,  и   уторь.   Погреби   еще   немного,   не
останавливайся, а то запутается в этих камышах!
   Возбуждение  явно  прибавило  Шпульке  сил,  и  байдарка  с   лихорадочно
метавшейся на корме Тереской медленно отошла  от  берега.  На  конце  удочки
что-то дергалось, тянуло то в  одну,  то  в  другую  сторону,  явно  пытаясь
вырвать ее из рук и удрать.
   - Осторожно! - прошептала вспотевшая от эмоций Тереска. - Сейчас попробую
подсечь!
   Шпулька обернулась к подруге и замерла,  стараясь  даже  не  дышать.  Та,
улучив подходящий момент, дернула удочку. Над поверхностью воды  на  секунду
мелькнул конец  лески,  на  котором  извивалось  нечто  огромное,  черное  и
длинное, похожее на змею. На мгновение оно обвилось вокруг кормы  и  тут  же
скользнуло назад в воду. У бедной Шпульки крик застыл в  горле,  Тереска  же
страшно воодушевилась.
   - Есть! Угорь - с лошадь! Черт с ней,  с  удочкой,  за  леску  вытащу,  -
лихорадочно бормотала она. - Приготовь сумку или  что  там?  Пакет,  рюкзак,
наволочку, все равно!
   Сидя боком в байдарке и  опасно  наклонившись,  она  потихоньку  выбирала
леску. Удочка шлепнулась в воду по другую сторону лодки. Шпулька металась  в
панике, вытягивая из рюкзака какие-то предметы, тут же валившиеся у  нее  из
рук. Тереска, намотав леску на руку, подтянула ее  конец,  а  другой  рукой,
опущенной за борт, нащупала что-то  черное,  бешено  извивающееся,  ухватила
покрепче и, напрягая все силы, потащила из воды.
   Жуткий крик Шпульки разорвал ночь и эхом отразился от стены леса.  Что-то
скользкое  и  холодное  шлепнуло  ее  по  спине.  Тереска  тоже  вскрикнула,
судорожно сжимая левой рукой обмотанную вокруг  пальцев  леску,  а  вьющуюся
черную  гадину  -  правой.  Шпулька  сжалась  в  комочек  на  носу,  пытаясь
отодвинуться от этого яростного клубка змей,  прижимая  к  груди  наполовину
опорожненный рюкзак и  издавая  при  каждом  прикосновении  скользких  колец
отчаянный визг.
   Еще немного - и она сама прыгнет за борт. Тереска, полуослепшая от  брызг
и запыхавшаяся, самоотверженно сражалась с чудовищем.
   - Да давай же сумку! Скорее, черт! А то удерет! Ну дай же что-нибудь!
   Совсем уже ничего не соображающая Шпулька подсунула ей  открытый  рюкзак.
Спустя несколько ужасных минут, когда, казалось, угорь  множится,  проникает
через брезент и никогда не позволит запихнуть себя внутрь,  Тереске  удалось
затянуть шнур рюкзака, в последний  момент  выдернув  руку.  Изнутри  теперь
торчала  только  леска,  другим  концом   привязанная   к   удилищу,   мирно
покачивающемуся на волнах в некотором отдалении от байдарки.
   - Ну, и что теперь? - спросила Шпулька, постукивая  зубами  от  волнения.
Рюкзак дергался и подпрыгивал на дне лодки.
   -  Не  знаю,  -  ответила  Тереска,  немного  ослабев  от  таких   бурных
переживаний. - Вылови-ка пока удилище. Это же надо,  какого  классного  угря
поймали, даже не верится!
   - Я и подумать не могла, что это так  сложно,  -  призналась  Шпулька.  -
Просто чудо, что не перевернулись со всем нашим добром!
   - Еще бы немного... А попасться он должен был. Я это  чувствовала,  когда
ему червя выбирала. Самого большого  и  жирного.  Я  бы  и  сама  на  такого
клюнула.
   Шпульку передернуло от отвращения.
   - Что твой угорь, что червяк - одинаковая дрянь! А какой он верткий!
   -  И  скользкий.  Недаром  говорят:  "Скользкий  как  угорь".  Совершенно
невозможно его ухватить!
   - А как же ты удержала?
   - Заранее была готова. Еще отец меня научил, что скользкий, и что хватать
надо у самой головы.
   Обе немного посидели, тяжело дыша и стараясь прийти в себя.
   -  Похоже,  наши  туалетные  принадлежности  пропали,  -   меланхолически
заметила Шпулька, придерживая дергающийся рюкзак. - Они внутри  остались  и,
судя по тому, что вытворяет этот чертяка, можно с ними проститься. А также с
мылом, чистящим порошком и сахаром. Я и половины вынуть не успела.
   - А то, что вынула, где?
   - Где-то на дне. На хлебе  я  сижу,  подержи  рюкзак,  спрячу,  чтобы  не
намок...
   - Тсс!.. - вдруг прошипела Тереска.
   Откуда-то издалека, в абсолютной тишине долетело характерное постукивание
весел о борт лодки. Кто-то приближался. Его еще не было видно,  и  находился
он далеко, двигаясь тихо и стараясь не шуметь. Тереска осторожно взялась  за
свое весло.
   - Сиди, как сидишь, и держи эту зверюгу. Сматываемся отсюда, надо  где-то
спрятаться.
   - Почему? - прошептала Шпулька, хотя, услышав звук, она подумала о том же
самом.
   - А если это рыбнадзор? Услышал нас,  а  тебя,  признаться,  в  Венгожеве
слышно было. Точно не знаю, но  вдруг  мы  чего  сбраконьерствовали?  Может,
ночью нельзя этих угрей ловить, или с лодки запрещается. Я его ни за что  не
отдам. Переждем в камышах.
   Чужое весло стукнуло  еще  раз,  уже  ближе.  Тере-ска,  гребя  бесшумно,
подплыла к узкой полосе камыша. Тихонько  загнала  байдарку  в  самую  гущу,
поближе к берегу, в тень нависавших над водой деревьев, и притаилась.
   - У меня совсем руки одеревенели, судорогой сводит, - прошипела  Шпулька.
- На, теперь ты его подержи...
   Таинственная лодка проплыла мимо и направилась на юг. В ней сидели  двое.
Как только  они  немного  отдалились,  Тереска  передала  рюкзак  Шпульке  и
двинулась в противоположном направлении. Гребли девчонки по очереди,  так  и
не решив, что тяжелее: махать веслом или держать угря.
   - Судя по местности,  Миколайки  уже  недалеко,  -  заметила  Тереска  на
рассвете. - Мы здесь были, я эту деревню узнала. Можем пристать вон  там,  у
леса. Поспим на матрацах. Будут думать, что мы загораем. Загорать  нигде  не
запрещается.
   Рассвело.
   - А что с этим  извергом  делать?  -  спросила  Шпулька,  высаживаясь  на
прекрасную полянку у леса. - Он еще жив, может удрать.
   - Убить  и  разделать.  И  чем  скорее,  тем  лучше.  Шпулька  машинально
попятилась.
   - Как ты себе это представляешь? Я к нему и пальцем не  притронусь!  Даже
не думай! То есть мертвого могу взять, а убивать - не умею.
   Тереска была явно озадачена.  Она  тоже  не  знала,  как  убивают  угрей.
Проблема  возникла  совершенно  неожиданно,  но   решить   ее   нужно   было
безотлагательно.
   - Сам он не сдохнет, - огорченно заметила она. - Эти твари жутко живучие.
   - Даже если держать его в рюкзаке весь день без воды?
   - Весь день - не зн