Ну и что, что мелинит? - недоверчиво поинтересовалась она.
   Молодой человек, ни слова не  говоря,  зажег  спичку  и  поднес  к  концу
палочки. Взвился длинный шипящий язык пламени, и "карандаш" тут  же  сгорел.
Тереска со Шпулькой дружно вздрогнули.
   - Взрывчатый материал. В основе - пикриновая кислота. На воздухе горит, в
безвоздушной  среде  -  взрывается.  И  откуда  взялась  эта  бредовая  идея
разводить костры прямехонько над мелинитом? Что это вам на ум взбрело?
   Шпулька вдруг почувствовала жуткую слабость и  со  стоном  опустилась  на
мох, снова вцепившись в волосы измазанными руками. Тереска переводила взгляд
с молодого человека на палочки и обратно. Никак  не  удавалось  собраться  с
мыслями и сформулировать теснящиеся в голове вопросы.
   - Значит... значит... это и в самом деле было везде?
   - Почти везде. Спрятанное, но легко доступное.
   - Но ведь... Мы же снова разожгли! А ямы? Это аристократ? А почему только
там взорвалось, а в других местах - нет? И вообще, откуда вы обо  всем  этом
знаете? И вообще, откуда оно все взялось? И вообще, откуда ВЫ взялись?!!!
   - Ради Бога, пощадите! - Замахал руками молодой человек. - Не все  сразу.
Я еще жить хочу! Тереска наседала.
   - И вообще, что все  это  значит?  Я  ничего  не  понимаю!  Объясните  же
наконец!
   -  Ну  разумеется,  объясню.  Для  начала,   с   вашего   позволения,   я
представлюсь.  Мы,  правда,  уже  немного  знакомы,  встречались  в  Варшаве
несколько раз, но как-то странно...
   - Мы будем очень рады... Вы ведь не откажетесь с нами поужинать,  правда?
Может, мы и дуры, но рыбу приготовить умеем, а земляника у нас  -  лучшая  в
мире!
   - Ну, если я вас не очень обременю...
   Вконец обалдевшая Шпулька, сидя под деревом, слушала, как стоявшая  перед
ней пара обменивается изысканнейшими любезностями. Еще немного, и Тереска  с
молодым человеком начнут делать друг перед другом изящные реверансы, а затем
- вместо того чтобы  выяснять  жуткую  загадку  -  двинутся  в  менуэте  или
каком-нибудь  контрадансе  вокруг  кучи  камней.  Прямо   Версаль!   Шпулька
почувствовала,  что  долго  она  этого  не  вынесет,   еще   два-три   таких
предложения, и она наверняка спятит.
   - Эй, кончайте сейчас же! - рявкнула она и вскочила на ноги.  -  Если  вы
немедленно не прекратите разговаривать в таком идиотском торжественном тоне,
то будьте тогда любезны обращаться ко мне не иначе как "Ваше сиятельство"! И
фиг вы получите, если не переоденетесь к ужину во фрак и кринолин!
   - Робин, - задумчиво произнесла Тереска. -  Красивое  имя,  но  странное.
Откуда такое?
   Молодой человек с красивым, но странным именем смущенно пояснил:
   - Так уж вышло, что я родился в Англии, а любимым героем  моих  родителей
был Робин Гуд. Вероятно, им хотелось, чтобы вместе с  именем  я  приобрел  и
некоторые черты его характера.
   - И как, ты стал благородным разбойником?
   - А разве не видно?  Брожу  по  лесам  и  нападаю  на  туристов,  которые
побогаче.
   - Скорее уж нападаешь на наши очаги. Что-то я не  припомню,  чтобы  Робин
Гуд сражался с природными явлениями.
   - Ты смотри, осторожнее, - предупредила Шпулька благородного  разбойника.
- Она историю знает как свои пять пальцев, с ней лучше не спорить.
   Неловкость, возникшая поначалу  от  резкого  перехода  на  "ты",  наконец
исчезла.  Тереска  была  глубоко  благодарна  подруге  за   ее   героическое
вмешательство. Сама бы она ни за что  в  жизни  не  отважилась  на  подобное
предложение. Робин был старше их на несколько лет и уже совсем  взрослый,  а
кроме того, казался ей столь непохожим на ее друзей и знакомых. Если  бы  не
его непосредственность и отношение к подругам как к равным, Тереска  бы  еще
долго испытывала страшную робость и неловкость, а  одновременно  -  огромное
счастье.
   Все трое сидели на матрацах у костра и с аппетитом ужинали. Счастье  еще,
что ужин этот не превратился в угольки!  Робин  с  явной  неохотой  объяснял
накопившиеся загадки, пытаясь увильнуть от некоторых ответов.
   И все же Тереске со Шпулькой наконец удалось  выяснить,  откуда  появился
кусок жести, так кстати найденный после поимки угря, и почему их не обокрали
в ту ночь, когда все их имущество было брошено  на  произвол  судьбы.  Столь
заботливым оказался отнюдь не  аристократ,  остающийся  по-прежнему  фигурой
весьма таинственной. Зато с мелинитом все прояснилось.
   - А почему он, собственно, там лежал? - недовольно спросила Тереска. - Ты
откуда о нем знаешь?
   - Слишком сложный  какой-то  материал,  -  добавила  с  явной  претензией
Шпулька. - Раз взрывается, раз - нет...
   - Взрывается всегда, - объяснил Робин. - Разве  что  его  вовсе  нет.  Но
вы-то как раз прямо выискивали  места,  где  он  был.  Сам  по  себе  он  не
взрывается, нужно его или поджечь, или хорошенько подогреть. Вы  на  острове
его  подогрели  что  надо.  Вот  и  взорвалось  все.  Слава  Богу,  в  озеро
полетело...
   - Так откуда же он взялся?
   - Это долгая история. В конце войны тут  действовал  партизанский  отряд.
Партизаны запасались взрывчаткой так, чтобы в любой момент была  под  рукой.
Вот и позакапывали ее по всей округе, обозначая места камнями. В дело успели
пустить только часть запасов. Война кончилась, люди - кто погиб, кто  уехал.
С тех пор уже столько  лет  прошло,  камни  мхом  поросли,  часть  пирамидок
разрушили, а от некоторых и следа не осталось...
   - А то, что осталось,  за  все  эти  годы  так  никто  и  не  выкопал?  -
недоверчиво спросила Тереска. - Лежало себе спокойненько и лежало?
   - И не испортилось? - добавила Шпулька. - Не намокло? И везде лежало?
   - Да вовсе не везде. Говорю же - жалкие остатки, и те хорошо запрятаны. А
не выкопали потому, что не знали. Правда, когда-то эти места были обозначены
на карте, да карта была в единственном экземпляре и давно пропала.
   Тереска со Шпулькой переглянулись. Шпулька открыла рот, собираясь  что-то
сказать, но тут же - по знаку Терески - его захлопнула.
   Тереска попыталась кое-что для себя уточнить:
   - Погоди. Во-первых,  после  войны  армия  такие  вещи  ликвидировала,  а
во-вторых, ты еще не сказал, откуда тебе это известно.
   - Армия занималась минами, неразорвавшимися снарядами, бомбами  и  всяким
оружием. До какого-то мелинита им и дела не было. Если  бы  о  нем  знали  -
другое дело, а так как никто  о  нем  не  сообщил,  его  и  не  искали.  Эта
взрывчатка лежит себе тихонько, пока ее не подожгут, а до вас как-то  никому
и в голову не приходило поджигать камни. Вы были первыми. И я никак  ума  не
приложу, зачем вам это понадобилось? Нормальные туристы складывают  очаг  из
кирпичей или камней, напоминающих кирпичи, а не из бесформенных валунов.  Да
еще уложенных в шаткую пирамиду. Спятить можно!
   Шпулька поинтересовалась:
   - А откуда же ты узнал о мелините, если никто не знает?
   - Одним из этих партизан был мой отец. Он еще  совсем  мальчишкой  воевал
вместе со старшим братом. Брат погиб, а отец выжил и много мне рассказывал о
том времени. Вот я и решил проверить, осталось ли еще что-нибудь. И с самого
начала наткнулся на вас. Мне аж плохо стало, когда увидел, что вы  разводите
огонь там, где мог лежать мелинит. Действительно, эти камни  вам  показались
такими  удобными?  Я  уж  начал  было  подозревать,  что  вы  специально  их
разыскиваете.
   - Очень даже удобные, - призналась Тереска  и  взглянула  на  подругу.  -
Сказать ему?
   Шпулька, нахмурив брови, разглядывала Робина.
   - Он мне кажется подозрительным, - заявила она. - Всего не  договаривает.
Не знаю, стоит ли ему сообщать.
   - Если подозрительный, почему же ты тогда при нем в этом признаешься?
   - Потому что он производит хорошее впечатление. Человек вроде порядочный,
вызывает доверие...
   - Вызываю доверие и  кажусь  подозрительным,  -  вмешался  в  этот  обмен
мнениями Робин. - Похоже, я чрезвычайно сложная натура. Так  и  возгордиться
недолго. Вам,  случайно,  не  кажется,  что  во  всем  этом  есть  некоторое
противоречие?
   - Может быть, и есть,  но  придется  уж  тебе  смириться.  Такое  у  меня
впечатление - и точка! Откуда  оно  берется,  не  знаю,  некогда  было  пока
задуматься.
   - Зато я знаю, - категорически заявила  Тереска.  -  Потому  что  он  все
делает тайком. Почему он от нас скрывал и только зря  пугал  -  вместо  того
чтобы с самого начала толком все объяснить?
   - Я вообще не собирался ничего объяснять. Сами знаете, такие вещи  быстро
становятся всем известны. А как я мог быть уверен, что вы не  проболтаетесь?
Тогда бы целые толпы кинулись искать мелинит. Мало, что ли, таких мальчишек,
для которых взрывчатка - предел мечтаний?
   - А сейчас ты уже не боишься, что мы проговоримся?
   - Хотелось бы надеяться. А кроме того, у меня не было другого выхода. Я и
так успел в последний момент. Вы эту коптильню  так  здорово  устроили,  что
взрывом бы тебе уж точно голову снесло. Пришлось вмешаться. А потом  вы  обе
так на меня насели, что, попробуй я  промолчать,  вы  бы  меня  разорвали  в
мелкие клочья!
   Все дружно расхохотались. Действительно, если бы Робин попытался уйти  от
ответа и улизнуть, девчонки гнались бы за ним по всему лесу.
   - Больше  я  об  этом  никому  говорить  не  намерен,  -  добавил  Робин,
наклоняясь и поправляя вывалившуюся из костра головешку. -  И  если  новость
разойдется, буду знать точно, что проболталась одна из вас.
   Тереска аж подскочила от возмущения и резко повернулась к Шпульке.
   - Нет! Я этого не вынесу! Может, все-таки скажем ему?
   Шпулька  обиженно  кивнула.  Молодой  человек  вопросительно  смотрел  на
подружек.
   - Не только  мы  знаем  и  не  только  ты,  -  набрав  в  грудь  воздуху,
торжественно начала Тереска. - А карта та нашлась. Мы ее видели.  Вернее,  я
видела!
   - Где видела?! - воскликнул Робин. - И откуда ты знаешь, что  это  именно
та карта?
   Уже не раздумывая, Тереска рассказала ему все, что  с  ними  случилось  с
самого начала путешествия. Шпулька время от времени  подтверждала  ее  слова
энергичными кивками и уточняла некоторые подробности...
   В озере резко  плеснула  рыба,  а  может,  птица.  Тереска  кончила  свое
повествование и задумчиво уставилась на огонь. Шпулька  шлепнула  комара  на
руке и вздохнула.
   - Тут неподалеку должен быть дом лесника, - сказала она. -  Разве  бывает
такое имя:  Пафнутий?  Я  вам  категорически  заявляю,  что  с  меня  хватит
разговоров об аристократе, памятниках старины и  взрывчатке.  Надо  все  это
как-то переварить и прийти в себя. Сейчас меня интересуют более практические
вещи.
   Робин с чувством явного облегчения поддержал перемену темы.
   - Лесничего и впрямь зовут Пафнутий. Вы его знаете?
   - Нам его одни знакомые порекомендовали.
   - Вот и хорошо. Завтра будет гроза, дождь может и затянуться,  не  мешает
иметь на всякий случай какое-нибудь убежище понадежнее. Хотя гроза на  озере
- замечательное зрелище. Вы грозы не боитесь?
   Девчонки как ио команде пожали плечами. Грозы бояться, подумаешь...
   - Жаль, что мы не поставили удочку на угря! - вздохнула  Шпулька.  -  Тот
был такой вкусный!
   - Еще не поздно. Они клюют до рассвета. Хотя  здесь  вероятность  поймать
меньше. Угри любят проточные озера. Но попробовать можно.
   Слегка затуманившийся месяц стоял  в  н„бе,  заливая  весь  лес  и  озеро
серебристой  дымкой.  Тереска  чувствовала,  как  ее   сердце   все   больше
переполняет  радость,  спокойная  и  огромная  и,   разумеется,   ничем   не
обоснованная.
   Было уже очень поздно, когда Робин с явной неохотой поднялся.
   - Вам уже давно пора спать, - сказал он, и голос его был полон раскаяния.
- Я и так себя ругаю,  задержал  вас  до  глубокой  ночи.  Очень  прошу,  не
разводите больше огонь на камнях, чтобы я мог пожить спокойно. Наверняка еще
увидимся...
   - Как это? - вырвалось у Терески.
   Молодой человек взглянул на нее, улыбнулся и вдруг подумал, что ведь это,
наверное, именно то, о чем он  мечтал.  Встретить  эту  девушку  на  озерах,
видеть прозрачные зеленые глаза и солнечные блики на воде... Без  нее  здесь
было бы пусто. Придется, правда, чуть-чуть подождать, пока она подрастет.  А
почему бы и нет?..
   Раскаленный зной лился на землю, когда во второй  половине  дня  девчонки
свернули лагерь и отправились на поиски лесника. Нелегко было  отыскать  его
домик. Наконец они обнаружили широкую полосу вырубленного тростника, которая
открывала доступ к берегу. У небольших мостков покачивалась лодка. От  озера
во двор вела короткая, хорошо утоптанная тропинка. Две собаки  отнеслись  ко
вновь прибывшим с полнейшим равнодушием.
   Пафнутий Салер оказался очень приятным и добродушным  человеком.  Фамилия
пана Хабровича, отца  Яночки,  помогла.  Переговоры  прошли  в  сердечной  и
дружественной атмосфере. Правда, пани Салерова - особа намного выше и в  два
раза толще мужа - проявила  было  поначалу  некоторую  настороженность,  но,
услышав о палатке,  немного  подобрела.  А  когда  поняла,  что  Тереска  со
Шпулькой  собираются  кормиться  сами  и  вовсе  не   ожидают   от   хозяйки
трехразового питания, прониклась горячей симпатией к  таким  самостоятельным
девчонкам.
   Хозяин охотно разрешил разбить палатку в лесу, неподалеку  от  его  дома.
Собаки не кусаются, привыкли к гостям и  даже  лаять  перестали.  Место  для
костра пусть сами выберут, а он потом придет и проверит, все ли в порядке.
   На этот раз Тереска со Шпулькой ставили палатку с  особой  тщательностью,
внимательно следя, чтобы она не оказалась под высоким деревом или в яме. Пан
Салер навестил их во время работы, похвалил выбранное место и дал  несколько
полезных советов.
   - Ну, а в крайнем случае приходите к нам, - любезно пригласил он. - И так
гости будут, человеком больше - человеком меньше, уже все равно Эта гроза  -
ненадолго. Скоро распогодится. До новолуния  еще  одна  будет,  а  потом,  в
новолуние - опять ясно.
   Солнце еще светило, но уже затягивалось  дымкой.  Небо  на  востоке  было
по-прежнему чистым, зато на западе посинело,  а  вдалеке  время  от  времени
глухо погромыхивало. Тереска вышла на берег озера.
   - Полчаса у нас еще есть, -  сообщила  она,  изучив  обстановку.  -  Вижу
деревню. Слушай, а может, сплаваем за молоком?
   - Думаешь, успеем? - с сомнением спросила Шпулька.
   - Попробуем. Последняя возможность. Ветра не будет, пока туча не  найдет.
А кроме того, отсюда лес заслоняет, если и промокнем, то не сильно.
   - А дрова?
   - Того, что я запасла, хватит. Это уж моя забота.
   До деревни и в самом деле добрались за  десять  минут.  Берег  здесь  был
выше, лес отступал, и девчонки смогли вдоволь полюбоваться западной стороной
неба. Оттуда шла огромная, мрачная, синяя туча, надвигавшаяся уже  на  самое
солнце.
   - Вот это да! - восторженно воскликнула Тереска. - Будет настоящая буря!
   Ссылка на хозяев лесничества чрезвычайно облегчила  и  ускорила  покупки.
Туча росла быстрее, чем ожидали. На обратном пути подружки  гребли,  как  на
гонках.
   - Эй, смотри, кто-то приплыл, - сказала Шпулька. У мостков стояла большая
моторная лодка и крутились какие-то люди, разгружавшие вещи.
   - Была речь о гостях,  -  вспомнила  Тереска.  -  Видно,  тоже  от  грозы
прячутся.
   Шпулька пригляделась повнимательнее.
   - Ой, да это, кажется, наши знакомые! Стшалковские! Их лодка. На  Снярдвы
собирались, помнишь? Точно, они!
   - Давай поторапливайся. Надо байдарку перевернуть и какими-нибудь ветками
прикрыть. Может быть град. Ты права, это они.
   Супруги Стшалковские, путешествующие по озерам как Бог на  душу  положит,
без всякого плана и  маршрута,  решили,  что  в  их  возрасте  лучше  уж  не
рисковать  и  переждать  грозу  у  какого-нибудь  знакомого  лесника.  Таких
знакомых на Мазурах у них было множество, но дом пана Салера оказался  ближе
всех и опять же у самого берега. Очередная  встреча  с  девчонками  супругов
очень обрадовала, так как  они  беспокоились,  все  ли  у  юных  туристок  в
порядке. Взаимные приветствия  пришлось  сократить  до  минимума,  поскольку
гроза стремительно надвигалась,  солнце  уже  скрылось  за  тучей,  поднялся
ветер.
   - Вы серьезно хотите остаться в палатке? - встревоженно  спрашивала  пани
Стшалковская. - Будет холодно и сыро, насморк гарантирован. Перебирайтесь-ка
лучше в дом - в тесноте, да не в обиде.
   - Переберемся уж совсем в крайнем случае, а пока мы хотели бы  спрятаться
в палатке. Не волнуйтесь, мы закаленные.
   - Тогда  прячьтесь  скорее,  -  крикнул  пан  Стшал-ковский,  сражаясь  с
брезентом, прикрывавшим лодку. - Сейчас ливанет! Эй, Казик, помоги девушкам!
   Тереска со Шпулькой, отложив в сторону покупки, с  трудом  переворачивали
байдарку вверх дном. Ветер закрутил и понес мусор и песок, сыпанул  в  глаза
пылью.  Со  стороны  дома  к  подружкам  подбежал  человек,   которого   пан
Стшалковский назвал Казиком.
   - Газгешите, - закричал он. - Я с этой стогоны, а вы вдвоем - с той!..
   - Представься! - заорал пан Стшалковский, стараясь перекричать шум ветра.
- Это наш хороший приятель, Казимеж Копшиц,  искусствовед.  К  нему  следует
обращаться "пан доцент"!
   - Не валяй дугака. Не обгащайте,  пожалуйста,  внимания.  Давайте  тепегь
пегевегнем. Вам не очень тяжело?
   Тереска  со  Шпулькой  застыли  в  полной  прострации.   Корма   байдарки
выскользнула у них из рук. Обе не в состоянии были даже пошевелиться, не  то
что тяжести поднимать. В тот момент, когда ветер поднял пыль, они машинально
зажмурились, а открыв глаза,  с  ужасом  увидели  спешившего  им  на  помощь
аристократа!
   - Надо пгиподнять и пегевегнуть в воздухе, - объяснял  кошмарный  тип.  -
Бегитесь вместе...
   Тереска опомнилась первой и пхнула подругу локтем.
   - Шевелись! - зашипела она. - Не подавай виду! Перевернем - и ходу!
   Шпулька отчаянным рывком приподняла свой  конец  лодки,  одновременно  ее
переворачивая. Аристократ осторожно отпустил нос байдарки на траву.  Тереска
уже тащила какие-то ветки, стараясь во что бы то ни стало  поворачиваться  к
помощнику спиной.
   - Большое спасибо! - крикнула она через плечо. - Пусть так  и  останется,
уже дождь начинается!
   Шпулька, схватив сумку с продуктами, нервной рысью  затрусила  в  сторону
палатки. Рокот, постепенно нарастающий на западе, раскатился по небу  глухим
громом. Тереска кинулась вслед за подругой.
   Сверкнула  молния.  Шпулька  машинально  начала  считать   и   дошла   до
пятнадцати, пока загремел гром. По листьям зашумел ливень. Кругом потемнело,
и только краешек неба на востоке еще голубел.
   -  Ну,  успели-таки!  -  с   удовлетворением   констатировала.   Тереска,
вытягиваясь на матраце в палатке. - Все в порядке, а как  гроза  переберется
через озеро, будет на что посмотреть!
   Шпулька, перестав  наконец  бояться,  что  в  тесноте  заваленной  вещами
палатки передавит все яйца, вытянула ноги, улеглась  поудобнее  и  выглянула
наружу.
   - Ну и что ты обо всем этом думаешь? - осторожно спросила она.
   - Правильно я говорила, что фамилия у него настоящая. Похоже, он  нас  не
узнал. Искусствовед, слышала? Искусствовед, а роется под  камнями.  Вряд  ли
стоит его сейчас опасаться. Пожалуй, мы маху дали, что не  втерлись  в  дом.
Может, удалось бы взглянуть на ту карту?
   - Наверняка он ее носит с собой. А если уж тебе так  хочется  подглядеть,
то лучше проследить, где он будет копать и что же все-таки найдет.
   - Отличная мысль!
   - Видимо, не зря слухи ходят о каких-то  древностях.  Интересно,  честный
это человек или ворюга?
   - Надо проверить, -  решила  Тереска.  -  Действовать  будем  скрытно.  И
постараемся узнать, обнаружит аристократ что-нибудь  или  нет,  украдет  или
отдаст в музей?
   Дождь перестал, и на западе ненадолго блеснуло солнце. Тереска  выбралась
наружу, прихватив с собой лопатку.
   - Из-за всех этих разговоров такую грозу проморгали! - недовольно заявила
Шпулька, вылезая следом. - Я даже о молниях забыла!
   - Не расстраивайся, во