коман, и, разумеется, ему
присущи и все прочие пороки, связанные и  не  связанные  с  наркоманией.
Синеватый оттенок ноздрей указывал на привычку к кокаину.
   Когда Беллами заговорил, сразу бросилась в глаза манера  его  речи  -
грубой,  отрывистой,   циничной.   Каждое   слово   взрывалось,   словно
пистолетный выстрел.
   - Что вам угодно? Кто  такой  Кэллаген,  позвольте  вас  спросить,  и
почему я должен иметь дело с  его  агентством?  И  вообще,  что  это  за
контора?
   Он  повернулся  в  кресле;  полы   шелкового   переливчатого   халата
голубовато - перламутрового цвета отразили всполохи огня в камине.
   Кэллаген был невозмутим. Он бросил шляпу на подвернувшийся  под  руку
столик, развалился в кресле напротив Беллами, вытащил пачку "плейерс"  и
неспешно закурил. Все это время он жестко и неотрывно смотрел на Беллами
в упор.
   - Послушайте, мистер Беллами, я уверен, вы  ничего  не  будете  иметь
против моего визита. Я  просто  собираюсь  отделить  вас  от  остального
квартета. Не хочу всех смешивать...для вашего же блага...Это понятно?
   Кэллаген глубоко затянулся, отметив, что его визави  часто  и  нервно
задышал.
   - Фактическое существо вопроса в  следующем,  -  продолжал  Кэллаген,
тонкой струей выпуская дым  через  ноздрю.  -  Я  оказался  в  некотором
затруднении. А всегда, когда я оказываюсь в такой  ситуации,  я  пытаюсь
действовать четко и делать правильные вещи, прямые и честные.
   Кэллаген  сделал   паузу.   Когда   он   лгал,   все   его   существо
концентрировалось том, чтобы ложь, особо  важная  для  данного  момента,
прошла без сучка и задоринки.  Сцена  и  мировое  кино  в  лице  мистера
Кэллагена потеряли великого актера.
   Беллами явно заинтересовался и изогнулся в кресле, подавшись  вперед,
с трудом преодолевая противодействие большого брюха.
   - Возможно, мой  рассказ  не  слишком  вас  интересует,  -  продолжал
Кэллаген, - А может быть наоборот.  Но  я  собираюсь  использовать  свой
шанс. Если вы полагаете, что я пришел  сюда  ради  того,  чтобы  терпеть
хамство от вас или кого-нибудь еще, то лучше вам как следует подумать.
   На лице Беллами вспыхнула  улыбка,  которой  тот  и  сам  не  ожидал.
Совершенно неожиданно для Кэллагена, без особых  на  то  причин,  в  его
сознании возник образ американской мокасиновой змеи - монстра с огромной
пастью, укус которой вызывает медленную мучительную смерть.
   - Очень сожалею, мистер Кэллаген, если  я  вам  показался  грубым.  Я
угнетен и обеспокоен. Это вполне понятно.
   Хозяин встал, прошел к буфету и налил себе выпить, потом взглянул  на
Кэллагена  и  вопросительно  кивнул  на  графин.  Кэллаген  отрицательно
покачал головой.
   - Нет, благодарю вас. Для моей миссии нужна свежая голова. Понимаете,
мистер Беллами, меня мучает мысль, что  вы  оказались  в  очень  сложном
положении и, может быть, в опасности.  Весь  день  я  размышлял,  в  чем
состоит мой долг, и пришел к выводу, что самое правильное - явиться сюда
и выложить карты на стол.
   Беллами вернулся в кресло, не сказав ни слова.
   Кэллаген продолжал:
   - Как вы знаете,  прошлой  ночью  убили  Августа  Мероултона.  Кто-то
застрелил его на Линкольн Инн Филдс. Мне довелось узнать кое-что об этом
деле, и я составил свое собственное мнение. Мое правило: что  бы  клиент
мне ни рассказал - это секрет.  "Сыскное  агентство  Кэллагена"  ни  при
каких обстоятельствах не выдает своих клиентов. Но, в тоже время,  я  не
такого сорта человек, чтобы стоять в стороне и наблюдать, как  невинного
человека считают замешанным в убийства, хотя он совершенно не при чем.
   Он затушил сигарету, хотя можно было сделать ещё  дюжину  затяжек,  и
хладнокровно приступил к извлечению из пачки  следующей.  Уголком  глаза
Кэллаген  видел,  как  пухлый  белый  палец  Беллами  нервно  стучит  по
подлокотнику.
   Кэллаген закурил, но продолжал молчать.
   Беллами улыбнулся. На этот раз  улыбкой  понимающей.  Но  теперь  его
пухлое толстое лицо показалось  ещё  более  извращенным.  Блекло-голубые
глаза ещё больше выкатились.
   - Предполагаю, мистер Кэллаген, это как-то связано со мной?
   Кэллаген усмехнулся.
   - Да ещё как! Чертовски связано!
   Беллами сложил руки на животе.
   - Меня это начинает интересовать. Продолжайте, пожалуйста.
   Кэллаген улыбнулся, поняв, что Беллами задет за  живое,  и  продолжал
вдохновенно врать.
   - Мистер Беллами, несколько дней назад меня втянули  в  это  дело  на
условиях строгой конфиденциальности; правда, тогда это не  имело  ничего
общего с убийством. Я добыл определенную информацию. На тот  момент  эти
сведения  не  имели  большого  значения.  Но  после   убийства   Августа
Мероултона они его приобрели. И поверите вы в это или  нет,  теперь  это
дьявольски касается вас!
   Для эффекта он выдержал паузу. И  позволил  себе  восхититься:  какая
прекрасная ложь! И как легко сходит с языка! Затем продолжил:
   - Если вы читали газеты, а в  этом  я  не  сомневаюсь,  то  наверняка
обратили внимание, что  полиция  пытается  изловить  человека,  которого
видели на Энзел Стрит прошлой ночью. Вы, вероятно, удивлялись, почему, а
может быть и догадались. Этот человек - тот самый  тип,  который  стащил
вещь, по  мнению  полиции  ставшей  причиной  убийства  вашего  дядюшки.
Завещание, о котором он объявил всем вам около недели  назад,  то  самое
что он таскал в часах.
   - Итак, мистер Беллами, я  здесь  не  для  того,  чтобы  отвечать  на
какие-то вопросы; я намерен рассказать вам о некоторых  обстоятельствах,
и когда вы с ними ознакомитесь, спросить, не возникнет ли у вас  желание
нанять меня для оказания услуг в качестве...
   Задребезжал звонок, прервав сладкую музыку его  голоса.  Кэллаген  не
делал попыток продолжать.
   В дверях появился слуга.
   - Вас просят к телефону. Говорят - из клуба "Сильвер  Пират".  Просят
вас лично.
   Кэллаген про себя усмехнулся. Дарки в фантазии не откажешь.
   Беллами встал и удалился. Когда его шаги затихли  в  холле,  Кэллаген
быстро  оглядел  всю  комнату.  В  противоположном   углу   разместились
старинные часы на деревянном пьедестале.  Двигаясь  быстро  и  тихо  как
кошка, он пересек комнату, выхватил серый  "хомбург"  из  под  пальто  и
засунул его в угол между часами и стеной, так далеко,  как  смог.  Затем
также быстро вернулся на место.
   Когда Мероултон  вернулся,  Кэллаген  курил  и  задумчиво  смотрел  в
потолок.
   Беллами направился к своему креслу и сел.
   -  Вы  говорили,  мистер   Кэллаген,   что   я,   возможно,   пожелаю
воспользоваться вашими услугами. Зачем?
   Кэллаген пожал плечами.
   - Я уже заявил, что не намерен отвечать ни на какие  вопросы.  Так  и
будет. Но если у вас есть хоть немного здравого смысла, - а я думаю,  вы
способны быстро  оценивать  обстановку,  -  вы  захотите,  чтобы  кто-то
позаботился о ваших делах.
   Он подался вперед.
   - Послушайте, мистер Беллами! По версии полиции Август Мероултон  был
убит вовсе не на Линкольн Инн Филдс, его убили совсем в другом  месте  и
тело швырнули туда просто чтобы навлечь на кого-то подозрение. На  того,
кто этого не делал, но кто уж очень сильно недолюбливал покойника.
   Он опять выдержал паузу  для  большего  эффекта.  А  когда  заговорил
снова, речь его была медленной и неторопливой.
   - Кто бы это ни был, он проник  в  морг  за  завещанием,  -  Кэллаген
погрозил пальцем. - Кто бы это ни был,  он  знал  про  убийство  все.  И
забрал завещание, чтобы навлечь подозрения на человека, который потеряет
больше всех, если завещание найдут и докажут его законность. Так кто это
мог быть? Вряд ли я ошибусь, если скажу,  что  этим  человеком  окажется
Беллами Мероултон. То есть вы!
   Беллами вцепился в ручки кресла. Лицо  его  побелело,  как  мел,  лоб
осыпали мелкие капли пота.
   - Если завещание найдется, ни вы, ни вся прочая четверка не  получите
ни гроша. Если оно исчезнет, такой поворот  дела  бросит  подозрение  на
одного из вас. Да-да, из вас четверых. Для того его  и  похитили.  Ну  а
теперь, мистер Беллами, вы все ещё не полагаете иметь меня под рукой для
защиты ваших интересов?
   Кэллаген замолчал, благодушно улыбаясь  в  сторону  камина.  Кэллаген
заметил, что  переливчатый  рукав  шелкового  халата  задрался,  и  смог
различить  на  предплечье  следы,  оставленные  шприцем.  Итак,  Беллами
пользует оба способа: кокаин  через  нос  и  морфий  -  уколом  в  руку.
Милейший малый для компании.
   Беллами вновь откинулся на спинку кресла  -  глаза  широко  раскрыты,
зрачки расширены. Он явно был сильно напуган.
   - Что вы хотите? - прорвалось пересохшим  горлом.  -  Сколько  бы  вы
хотели, если я надумаю предложить вам приглядеть за некоторыми вещами  и
вообще представлять мои интересы?
   - Я бы рассчитывал  на  пару  сотен.  Приглядывать  за  людьми  и  их
благополучием - штука дорогая.
   Беллами поежился.
   - Куча денег... и у меня их нет. Но вот что я скажу. Я смогу  достать
вам сотню - вечером. И ещё сотню - через  день-другой.  Но  я  хочу  все
знать. Я хочу знать, кто меня хочет подставить. Я хочу знать...
   Кэллаген  поднял  руку,  останавливая  Беллами,  дошедшего  до  грани
истерики.
   - Вы все узнаете, мистер Беллами. Узнаете, когда заплатите первые сто
фунтов, но не раньше. Возможно, кое-что я смогу сообщить вам уже сегодня
вечером.
   Он встал, продолжая наблюдать за хозяином. Улыбка на  его  лице  была
приветливой и дружеской.
   Руки Беллами дрожали, глаза беспокойно  бегали  по  комнате,  избегая
взгляда Кэллагена.
   - Если вы сможете встретиться со мной вечером, деньги у  меня  будут.
Будет первая сотня. И я желаю знать  всю  подноготную.  Знать  все,  что
происходит. Я буду в коктейль-холле "Грин Сигнал" в 0.30 или  1.00.  Это
на Паллардс Плейс, недалеко от Лисл Стрит. Я предупрежу, и вас  впустят.
Вы придете?
   - Не беспокойтесь, мистер Беллами. Я буду там  и  встречусь  с  вами.
Всего хорошего!
   Около двери он оглянулся и увидел, что Беллами вернулся  в  кресло  и
уставился в огонь.
   - Не надо нервничать, - усмехнулся  Кэллаген.  -  "Сыскное  агентство
Кэллагена" никогда не допускает, чтобы клиент попал в беду.
   Если в его словах и звучала насмешка, до Беллами  она  не  дошла.  Он
взглянул на детектива, кивнул и попытался улыбнуться.
   Кэллаген вышел.
   Было 5.30. Он зашагал в сторону Челси  и  остановился  возле  чайной,
одного из замечательных уютных заведений, принадлежавшим двум  хозяйками
- истинным леди - и их любимому коту. Войдя,  он  заказал  чашку  чая  и
пачку "плейерс".
   Пристроившись у камина с пылающим огнем, он с наслаждением  вдыхал  и
медленно выпускал носом сигаретный дым.
   После нескольких минут подобных размышлений  он  вспомнил  о  пакете,
лежавшем в кармане пальто, вытащил листки бумаги, которые передал Дарки,
выложил их на стол, расправил и стал читать  четкий  аккуратный  почерк.
При этом важные детали он сразу запоминал.
   Дарки славно поработал.  В  глазах  Кэллагена  светился  неподдельный
интерес.
   "Отчет 11.01.38
   Дорогой Слим!
   Здесь изложено все  то,  что  я  успел  узнать.  Продолжаю  работать.
Использовать Келли я не смог, ведь он работал на тебя. Мейзин дежурил  в
твоем офисе и передал, что кто-то стал названивать с десяти утра. Но  не
хотел назвать ни имени, ни сути дела. Его интересовало только, когда  ты
появишься. Мейзин сообщил, что ты в Эдинбурге, но  звонки  продолжались.
Не иначе он тебя считает отъявленным лжецом. (А он не прав?) Я привлек к
работе Вильпинса. Он уже неплохо поработал с экономкой в доме Августа  в
Найтсбридже, где тот прожил последние дни. Та думает, что  что-то  может
рассказать дворецкий, если захочет, разумеется. То ли  она  сама  что-то
знает, то ли пытается навести тень на плетень.  Сам  знаешь,  как  ведут
себя женщины после убийства: они, мол, все предвидели,  но,  как  сказал
Наполеон, умны только задним умом.
   Главное - старина Август  Мероултон  держал  офис  в  западной  части
Линкольн Инн Филдс, в доме 6968, на верхнем этаже, куда обычно  приходил
и иногда работал. Он хранил это место в секрете  от  племянников,  кроме
Вилли. Дворецкий рассказал, что случайно слышал, как Август  рассказывал
Вилли об этом офисе и заставил обещать,  что  тот  ни  слова  ни  скажет
братьям. Не  то,  чтобы  Вилли  это  понравилось,  но  он  вынужден  был
согласиться ради их же пользы.
   Теперь о Вилли. Говорят,  он  неплохой  парень.  Все  его  любят.  Он
руководит "Эстейт Мероултон и Траст компани", ведет дела  по  управлению
всей собственностью Августа Мероултона. Старик  неплохо  с  его  помощью
зарабатывал, во-первых  потому,  что  Вилли  -  единственный  порядочный
человек в семье, и во-вторых потому, что он отличный бизнесмен.  Старина
Август  однажды  сказал  дворецкому,  что   Вилли   практически   удвоил
состояние, оставшееся от отца, и что у  него  нюх  в  финансовых  делах.
Вилли живет в Кристал Корт, возле Парк Лейн. Счета оплачивает  минута  в
минуту. Все о нем самого высокого мнения. О Вилли все.
   Беллами - его братец - совершенно несносный тип, тут никаких сомнений
быть не может. Меня просто поражает, как ему удается до сих пор избегать
тюрьмы. Он употребляет наркотики, проводит дни в безделье, а ночи в паре
развеселых заведений: "Сильвер Пират" и  "Грин  Сигнал".  Оба  заведения
принадлежат одному и тому же типу - Арни Белдо. У этого  крутого  мужика
не меньше шести фальшивых фамилий, ему уже случалось четыре или пять раз
наводить в округе шмон до самой Риджент Стрит, когда  он  надирался  как
черт и приставал  ко  всем  и  вся.  Вилпинс  говорит,  что  он  торгует
наркотиками то ли в одном, то ли в другом клубе, а скорее всего в обоих.
Еще Вилпинс полагает,  что  он  порой  взвинчивает  цену,  наживаясь  на
Беллами, когда тому приспичит получить отраву.
   Беллами волочится за бабенкой по имени Олали  Голи.  Эта  французская
потаскушка любит рассказывать, что была звездой эстрады. Но в самом деле
она просто большая лгунья. Вильпинс полагает,  что  эта  Голи  -  сестра
Белдо, и когда нужно помогает нажать на Беллами.
   Беллами ненавидит старика Августа до безумия. Надравшись до чертиков,
он в ночных клубах не  раз  орал  как  безумный,  что  бы  он  сделал  с
Августом, будь у  него  хоть  какой-то  шанс.  Не  знаю,  какие  у  тебя
намерения, но если нужен первоклассный ложный след, то наш  Беллами  как
подозреваемый подходит в лучшем виде. Никто не знает,  где  он  добывает
деньги, но живет весьма недурно и ни в чем себе не отказывает, хотя  все
знают, что он промотал наследство, заложил все, что имел, и наделал кучу
долгов. Вскоре ему придется искать новый источник доходов.
   Пол - тоже подозрительная личность. Ему сорок четыре, и он работает в
"Уолкер Флит компани"  как  комиссионер.  Зарабатывает  шесть  фунтов  в
неделю, а тратит шестьдесят. В  отличие  от  остальных  племянников,  не
пьет, и основное время проводит в "Соммерсет Хаус" и "Трансфер регистр",
вечно что-то  выясняя  и  уточняя.  Не  знаю,  что  он  там  делает,  но
подозреваю, он полагает, что должен был получить от отца больше, чем ему
досталось. Он,  вероятно,  думает,  что  Беллами  сжульничал  и  получил
больше, чем ему полагалось. Пол не  женат  и,  кажется,  возле  него  не
крутится никаких женщин. Зато он слишком  часто  посещает  некие  ночные
клубы, сам знаешь , какие - с клубничкой, разумеется.
   Персиваль - ещё один  растленный  тип.  Тюрьма  по  нему  плачет.  Он
никогда не просыхает. Если вдруг его увидят трезвым, то сочтут,  что  он
заболел. Обычно он крутится возле  Беллами,  служит  тому  мальчиком  на
посылках, а тот платит за его выпивку или не платит - когда не в духе.
   Джереми - мерзавец несколько иного плана. У него вилла "Шоу Даун"  на
полпути между Хай Вайкомб и Оксфордом. Довольно интересное  местечко.  С
Джереми живет  некая  девица  по  имени  Майола  Фериваль  -  американка
испанского происхождения. Они с Джереми чуть не каждый  день  устраивают
вечеринки: карты, выпивка, женское общество. Вильпинс говорит, что  если
выберешься оттуда без штанов, считай, тебе повезло. На  них  было  много
жалоб, но бестолку. Публика,  которая  там  побывала  и  лишилась  своих
кошельков, предпочитает ртов не  раскрывать.  Джереми  не  переносит  ни
Пола, ни Персиваля, ни Беллами. Они его тоже терпеть не могут.
   Большая часть сведений получена от Сайзера из  "Блю  Джей".  Не  могу
поручиться за все, но Сайзер никогда ещё нас не подводил. Он утверждает,
что пару раз полиция готова была затеять дело против одного из  них,  но
каждый раз истцов удавалось как-то обломать. Сайзер говорит, что  просто
удивительно, как им это удавалось. Он мог бы понять,  будь  у  них  куча
денег, чтобы откупиться, но раз тех нет, они должны  быть  гипнотизерами
или мистификаторами.
   Уже написав  этот  отчет,  я  ещё  кое-что  услышал  от  Вилпинса  по
телефону. Он сообщил, что француженка Беллами - Олали Голи  -  настоящая
ведьма. Живет она на Кларендон Хаус, около Гордон Сквер, в  Блумсбери  (
Телефон Холборн 56345) Она следит за собой и живет довольно неплохо.  Но
Вилпинс не знает, откуда у неё деньги.  Возможно,  от  Белдо.  Но  я  не
думаю: у самого Белдо дела  не  слишком  хороши  и  с  деньгами  большие
проблемы.
   Теперь ещё кое-что новенькое.  В  тот  вечер,  когда  разделались  со
стариком Августом, все братцы встретились за ужином в "Блю Джей". Сайзер
утверждает, что никогда ещё не видел такого сборища. Между  прочим,  они
почти не пили, что удивило всех. Около 22.00 все  разошлись,  по  словам
официанта,  собираясь  зайти  к  Вилли  Мероултону.  Официант  рассказал
Сайзеру, что они обсуждали, как раздобыть у  Вилли  денег  или  хотя  бы
поручительство под залог.
   Сайзер сообщает, что Джереми вернулся в "Блю Джей" в  23.00,  немного
выпил, поговорил несколько раз по телефону и удалился. Пол с  Персивалем
вернулись в "Блю Джей" около половины второго, выпили, потом направились
в "Силвер Пират". Беллами в "Блю" не возвращался. Сайзер считает, что он
отправился к Олали.
   На сегодня все.
   До скорого, дружище. Будь осторожен. Дарки."
   Кэллаген медленно потягивал чай. Тот был отличный,  да  он  и  вообще
любил чай. Сидя возле пылающего камина, он  выглядел  как  любой  другой
мужчина в расцвете лет и в отличной  кондиции.  Новый  костюм  прекрасно
сидел на отлично скроенной фигуре.
   Мисс Дапл, одна из владелиц чайной, покосилась на него, проходя  мимо
с подносом . Ей нравилось, как густые черные  волосы  Кэллагена  волнами
ниспадали на затылке.
   На кухне она заметила подруге:
   - Мне нравится тот посетитель у камина, Полли. Выглядит  очень  мило.
Такому человеку можно доверять, я уверена.
   Кэллаген допил чай и вытащил маленький черный  блокнот  из  тех,  что
стоят у Вулворта три пенса. Начав было делать пометки, он тут же  встал,
подошел к стойке и спросил, где можно позвонить. Мисс  Дапл  указала  на
кабинку в углу и одарила его при этом игривым взглядом.
   Кэллаген набрал номер - Холборн 56435. Услышав длинные гудки,  достал
из кармана носовой платок и положил его на микрофон. Потом  раздельно  и
отчетливо произнес в трубку:
   - Мне нужно поговорить с мисс Голи.
   У собеседницы был сильный французский акцент.
   - Кто говорит?
   - Не имеет значения, моя сладкая.  Позови  мисс  Голи  к  телефону  и
скажи, пусть поторопится.
   - Мадмуазель не подойдет, пока не узнает, кто  говорит  -  прозвучало
уже строже.
   - Она не подойдет, вы говорите?  -  жестко  переспросил  Кэллаген.  -
Отлично. Скажите ей, что говорит, быть может, друг Арни Белдо.  Обратите
внимание, я сказал: быть может. Объясните Олали, что если она  понимает,
что для неё хорошо, а что плохо, пусть поторопится.
   Он слышал, как положили трубку, а минуту спустя услышал другой голос:
высокий,  тягучий,  непроизвольно  вызывающий  в   памяти   первый   ряд
кордебалета французского стриптиз-ревю.
   - Олали Голи у телефона. Кто говорит?
   - Прекрасно, - Кэллаген снял  с  телефона