есть кусок дневного времени
для работы над,  допустим,  оригинальной статьей не должен быть
очень мал или слишком велик.
     Планировать  -  значит подбирать  время,  создавать  ритм,
гармонию. На  свежую  голову,  надо заниматься математикой, при
усталости - чтением книг.
     Надо  было  научиться отстраняться  от  окружающей  среды,
чтобы три часа, проведенные за работой, были чистой работой без
пауз, - не отвлекаться, не думать  о  постороннем,  не  слышать
разговоров сотрудников, звонков, смеха, радио...
     Система  могла   существовать   при   постоянном  учете  и
контроле.  План  без учета был бы нелепостью,  вроде  той,  что
совершают  в  некоторых институтах, планируя без заботы о  том,
можно ли выполнить этот план.
     Надо было  научиться учитывать все время. Деятельное время
суток, "нетто", он  принял за десять  часов; делил его  на  три
части, или шесть половинок, и  учитывал  с  точностью до десяти
минут.
     Он  старался  выполнить  все намеченное количество  работ,
кроме  работ   первой   категории,   то  есть  самых  творчески
насыщенных.
     Первая категория  состояла  из главной работы (над книгой,
исследованием) и текущей (чтение литературы, заметки, письма).
     Вторая   категория   включала  научные   доклады,  лекции,
симпозиумы, чтение  художественной  литературы, то есть то, что
не являлось прямой научной работой.
     Возьмем, к примеру, любую дневниковую запись - летний день
1965 года:


"Сосногорск. 0,5. Осн. научн. (библиогр. - 15 м.
Добжанский - 1 ч. 15 м.).  Систематич. энтомология,
экскурсия - 2ч. 30 м., установка двух ловушек - 20 м.,
разбор - 1 ч. 55 м. Отдых, купался первый раз в Ухте.
Извест. 20 м. Мед. газ. 15 м. Гофман "Золотой горшок" -
1 ч. 30 м. Письмо Андрону - 15 м.
Всего 6 ч. 15 м."


     Прослежен, разнесен весь день, вплоть до чтения газет.
     Что такое "Всего 6 ч.  15  м."? Это, как видно из  записи,
сумма работ только первой категории. Остальное учтенное время -
работа второй  категории  и  прочее.  Каждый день суммировалась
работа первой  категории.  Затем  она  складывалась  за  месяц.
Например, за этот август 1965 года набралось 136 часов 45 минут
рабочего времени первой  категории.  Из чего состояли эти часы?
Пожалуйста, все сведения имеются в месячном отчете.


"Основная научная работа - 59 ч. 45 м.
Систематич. энтомология  - 20 ч. 55 м.
Дополнит. работы         - 50 ч. 25 м.
Орг. работы              -  5 ч. 40 м.
            --------------------------
                  Итого - 136 ч. 45 м."


     А что такое "Основная научная работа", эти 59 ч. 45 м.? На
что они были потрачены? Опять же все расшифровано в отчете:


"1. По таксонам - эскиз доклада
    "Логика системы"           -  6 ч. 25 м.
 2. Разное                     -  1 ч. 00 м.
 3. Корректура "Дадонологии"   -       30 м.
 4. Математика                 - 16 ч. 40 м.
 5. Текущая литература: Ляпунов -      55 м.
 6.                   Биология - 12 ч. 00 м.
 7. Научные письма             - 11 ч. 55 м.
 8. Научные заметки            -  3 ч. 25 М.
 9. Библиография               -  6 ч. 55 м.
                     -----------------------
                         Итого - 59 ч. 45 м."


     Можно пойти дальше, взять любой из этих пунктов, Допустим,
пункт  шестой,   текущая   литература:  биология  -  12  часов.
Оказывается, известно и  записано с точностью до минуты, на что
они были "израсходованы":


"1. Добжанский "Менкайнд Эвольвинг".
372 стр., кончил читать (всего 16 ч.
55 м.)                                  6 ч. 15 м.
2. Анош Карой "Думают ли животные",
   91 стр.                              2 ч. 00 м.
3. Рукопись Р. Берг                     2 ч. 00 м.
4. Некоро 3., Осверхдо... 17 стр.            40 м.
5. Рукопись Ратнера                     1 ч. 05 м.
                     -----------------------------
                            Итого      12 ч. 00 м."


     Большинство  научных  книг конспектировалось,  а некоторые
подвергались критическому  разбору.  Все  выписки и комментарии
регулярно  подшивались  в общий том. Эти тома, напечатанные  на
машинке  -  как   бы   итоги  чтения,  -  составили  библиотеку
освоенного.  Достаточно  перелистать конспект,  чтобы вспомнить
нужное из книги.
     У  Любищева  было  редкое  умение  извлечь  у  автора  все
оригинальное. Иногда для этого хватало странички. Иные солидные
книги сводились к  нескольким  страничкам. Сущность их никак не
соответствовала   толщине,   множеству   иллюстраций,   таблиц,
вкладок, переплету...
     Кроме  работ   первой  категории,  учитывались  с  той  же
подробностью  и  работы второй  категории.  Скрупулезность  эту
объяснить  -  труднее.   С   какой  стати  нужно  выписывать  и
подсчитывать, что на чтение художественной литературы затрачено
23  часа 50 минут!  Из  них:  "Гофман,  258 стр.  -  6  часов";
"предисловие о Гофмане Миримского - 1 ч. 30 м." и т. д. и т. п.
     Далее восемь английских названий, всего 530 страниц.
     Написано семь плановых (!) писем.
     Прочитано газет  и  журналов  за  столько-то часов, письма
родным - столько-то часов.
     Можно было считать такие подробности излишеством, но я уже
остерегался поспешных выводов,  я  убедился, что у Любищева все
было разумно, только  разумность  эта не всегда была очевидной.
Не  станет он  из  года в год  производить  анализ времени,  от
которого никакой пользы, только зря на него тратится время.
     Так  оно  и оказалось: для Системы нужно  было  знать  все
деятельное время, со всеми его закоулками  и пробелами. Система
не признавала времени, негодного к употреблению. Время ценилось
одинаково дорого. Для человека не должно  быть времени плохого,
пустого,  лишнего.  И  нет  времени отдыха: отдых -  это  смена
занятий, это как правильный севооборот на поле.
     Ну что ж, в этом была своя нравственность, поскольку любой
час  засчитывается  в  срок  жизни, они все равноправны,  и  за
каждый надо отчитаться.
     Отчет - это отчет перед намеченным планом. Отчет - и сразу
план  на  следующий  месяц.  Что,  для  примера,  было  в плане
сентября  1965  года?  Намечено:  10  дней  -  чтение  лекций в
Новосибирске, в институте, 18 дней  -  в Ульяновске, 2 дня -  в
дороге.  Далее:  сколько  часов  на какую работу  затратить.  В
подробностях.  Допустим,  письма: 24 адреса - 38 часов.  Список
нужной  литературы,  которую  надо  прочесть;  что  сделать  по
фотографии; кому написать отзыв.
     Хотя  бы   грубо  распределялось  время  по  плану  работ,
предложенному службой, институтом, по прежнему опыту...


     "При  составлении  годовых и  месячных  планов  приходится
руководствоваться  накопленным  опытом.  Например,  я  планирую
прочесть такую-то  книгу. По старому опыту я знаю,  что в час я
прочитываю  20-30  страниц. На  основании  старого  опыта  я  и
планирую. Напротив, по математике я планирую прочитать 4-5 стр.
в час, а иногда, и меньше страниц.
     Все прочитанное  я стараюсь проработать. В чем заключается
проработка? Если  книга  касается  нового  предмета,  мало  мне
известного, то  я  стараюсь  ее проконспектировать. Стараюсь на
каждую более  или  менее  серьезную  книгу написать критический
реферат. На основе прошлого опыта можно наметить для проработки
известное количество книг".
     "При  серьезном   отношении   к   делу  обычно  отклонение
фактически проработанного  времени от намеченного бывает в 10%.
Часто бывает,  что не удается проработать намеченное количество
книг, создается большая задолженность.  Часто  появляются новые
интересы,  а   потому  задолженность  бывает  велика,  и  скоро
ликвидировать ее  невозможно, а потому имеет место невыполнение
плана. Бывает  невыполнение  плана по причине временного упадка
работоспособности. Бывают  внешние причины невыполнения  плана,
но, во всяком случае, мне ясно,  что  планировать  свою  работу
необходимо,  и я  думаю,  что многое из  того,  чего я  достиг,
объясняется моей системой".


     Время, что оставалось для  основных  работ, планировалось:
подготовка к  лекциям,  экология,  энтомология и другие научные
работы. Обычно  работа второй категории превышала работы первой
категории процентов на десять.
     Всякий раз  меня  поражала  точность,  с  какой выполнялся
план. Случалось, разумеется, и непредвиденное. В отчете за 1938
год Любищев пишет,  что работы первой категории не выполнены на
28 процентов:
     "Главная причина - болезни Оли и  Вали, отчего увеличилось
общение с людьми".
     Время  у  него  похоже  на  материю  -  оно  не  пропадает
бесследно, не уничтожается; всегда можно разыскать,  во что оно
обратилось.  Учитывая,   он   добывал  время.  Это  была  самая
настоящая добыча.
     Годовой   отчет   представляет    собой    многостраничную
ведомость, целую тетрадь. Там расписано буквально все. В том же
1938  году:  сколько  заняла экология, энтомология,  оргработа,
Зообиологический  институт, Плодоягодный  институт  в  Китаеве;
сколько  времени   ушло  на  общение  с  людьми,  передвижение,
домашние дела.
     Из этого  отчета  можно  узнать,  сколько  было прочитано,
каких книг, сколько страниц художественной литературы на разных
языках.  Оказывается,  за год - 9000 страниц. Потребовалось  на
них - 247 часов.
     Написано за тот же год 552 страницы научных трудов, из них
напечатано 152 страницы.
     По  всем  правилам  статистики   Любищев   исследует  свой
минувший год. Материалов достаточно - это месячные отчеты.
     Теперь  надо   составить   план   на   следующий  год.  Он
составляется с  грубой  прикидкой,  исходя  из  задач,  которые
намечает Любищев.


     "Центральный    пункт    (1968   год)    -   Международный
Энтомологический  конгресс  в  Москве,  в  августе,  где  думаю
сделать доклад о задачах и путях эмпирической систематики".


     Он пишет, какие статьи надо  закончить  к  конгрессу,  что
сделать по определению вида Халтика.  Сколько  дней  пробыть  в
Ульяновске, в  Москве,  в  Ленинграде. Сколько написать страниц
основной в эти годы работы "Линии Демокрита и Платона", сколько
по таксономии и эволюции - "О будущем систематики". После этого
и следует грубое распределение времени в условных единицах:


"Работа 1-й категории   570 (564,5)
Передвижение            140 (142,0)
Общение                 130 (129)
Личные дела              10 (8,5)"


И так далее, всего - 1095.

     В    скобках    проставлено   исполнение.    Совпадаемость
показывает,  как  точно он мог планировать свою  жизнь  на  год
вперед.
     В отчете он придирчиво отмечает:
     "Учтенных работ  первой  категории 564,5 против плана 570,
дефицит 5,5, или 1,0%".
     То есть все сошлось с точностью до одного процента!
     Хотя в месячном  отчете есть все подробности, тем не менее
в годовом отчете все сделанное, прочитанное, увиденное собрано,
сосчитано, сведено  в группы, подгруппы. Тут суммированы работа
и отдых - буквально все, что происходило в минувшем году.
     "Развлечение -  65  раз",  и  следует список просмотренных
спектаклей, концертов, выставок, кинокартин.
     Шестьдесят пять раз - много или мало?
     Кажется, что много;  впрочем, боюсь утверждать - ведь я не
знаю, с чем  сравнивать.  С моим личным опытом?  Но  в том-то и
штука, что я  не подсчитывал и  не представляю, сколько  раз  в
году я посещаю  кино,  выставки, театр. Хотя бы приблизительную
цифру не берусь сразу назвать, тем более динамику: как у меня с
возрастом меняется  эта цифра и  сколько книг я читаю. Больше я
стал читать с годами  или  меньше? Как меняется процент научных
книг, беллетристики? Сколько я пишу  писем?  Сколько  я  вообще
пишу? Сколько  времени в год уходит  на дорогу, на  общение, на
спорт?
     Ничего  достоверного  я  не  знаю.  О  самом  себе.  Как я
меняюсь,  как  меняется  моя   работоспособность,   мои  вкусы,
интересы... То есть мне казалось, что  я знал о себе, - пока не
столкнулся с отчетами Любищева и понял, что, в сущности, ничего
не знаю, понятия не имею.


     "...Всего в 1966 году учитывалось работ первой категории -
1906 часов  против плана 1900  часов. По сравнению с 1965 годом
превышение на 27 часов. В среднем в день 5,22 часа, или 5 ч. 13
м."


     Представляете - пять часов тринадцать минут чистой научной
работы ежедневно, без отпуска, выходных и  праздников в течение
года! Пять  часов  чистой  работы,  где  нет никаких перекуров,
разговоров, хождений. Это, если вдуматься, огромная цифра.

     А вот как выглядит итог на протяжении ряда лет:


"1937 г. - 1840 часов
1938 г.  - 1402 часа
1939 г.  - 1362 часа
1940 г.  - 1560 часов
1941 г.  - 1342 часа
1942 г.  - 1446 часов
1943 г.  - 1612 часов"


и так далее.

     Это часы основной  научной  работы, не считая всей прочей,
вспомогательной. Часы, занятые созиданием, размышлением...
     Ни на  одной,  самой  тяжелой,  работе  не было, наверное,
такого режима - его может  установить  человек  для себя только
сам.
     Любищев работает побольше иных рабочих. Он мог бы, подобно
Александру Дюма,  в доказательство поднять свои руки, показывая
мозоли. Написать  полторы  тысячи  страниц  за  год! Отпечатать
четыреста  двадцать  фотоснимков! Это - в 1967  году.  Ему  уже
семьдесят семь лет.


"На русском языке прочитано     50 книг - 48 часов
На английском                   2 книги -  5 часов
На французском                  3 книги - 24 часа
На немецком                     2 книги - 20 часов
Сдано в печать семь статей ..."



     "...Долгое пребывание  в  больнице  отразилось, конечно, в
превышении чтения,  но  план  главной работы перевыполнен, хотя
многое не было сделано. Так, например, статья "Наука и религия"
заняла в пять раз больше времени, чем, предполагалось".


     Подробности  годовых   отчетов  напоминают  отчет   целого
предприятия. С  каким  вкусом  и  наглядностью  очерчен  силуэт
утекшего  времени,  все  эти таблицы, коэффициенты,  диаграммы.
Недаром Любищев  считался  одним  из  крупнейших систематиков и
специалистов по математической статистике.
     В числе прочего имелся  переходящий  остаток непрочитанных
книг - задолженность:


"Дарвин Э. "Храм природы"         5 ч.
Де Бройль "Революция в физике"   10 ч.
Трингер "Биология и информация"  10 ч.
Добжанский                       20 ч."


     Списки задолженности возобновляются из года в год, очередь
не убывает.
     Есть сведения  неожиданные:  купался  43  раза,  общение с
друзьями,  учениками   -  151  час,  больше  всего  понравились
такие-то фильмы...
     Читать его отчеты скучновато, изучать - интересно.
     Все же как невероятно много может сделать, увидеть, узнать
человек  за  год! Каждый отчет - это демонстрация  человеческих
возможностей, каждый  отчет  вызывает  гордость за человеческую
энергию.  Сколько   она   способна   создать,   если   ее  умно
использовать!  И,   кроме   того,   впервые   я  увидел,  какую
колоссальную емкость имеет один год.
     Кроме годового планирования Любищев планировал свою  жизнь
на  пятилетки.  Через каждые  пять  лет  он  устраивает  разбор
прожитого   и    сделанного,    дает,    так   сказать,   общую
характеристику.


     "...1964-1968 годы...  По  Халтику: сделал очень много, но
если  я  монографию  палеартич.  Халтика  закончу  в  следующую
пятилетку, то  буду  очень  доволен.  Коллекцию  кончил, однако
добраться до нахождения расстояния  между  рядами не мечтаю и в
следующей пятилетке... Таким образом, хотя ни по одному разделу
я  не  выполнил формально  и  половины, тем  не  менее по  всем
заметно продвинулся..."


     Обычно он  работал  широким  фронтом. Пятилетка, о которой
шла  речь,  была занята  математикой,  таксономией,  эволюцией,
энтомологией и историей науки. Поэтому и отчеты и планы состоят
из многих разделов, подразделов.
     Учет, конечно,  хорош, и все  же, простите, на кой ляд это
все надо,  не лучше ли потратить это время  на дело? Не съедают
ли эти отчеты сэкономленное время?
     Множество разных ироничных вопросов возникает, несмотря на
наше восхищение и удивление.
     Прежде  всего,   конечно,   в   глубине  души  обязательно
прозвучит с  ехидством:  а  кому  нужна  такая отчетность? Кто,
собственно говоря, ее  читает? И перед кем, извините, обязан он
отчитываться, да еще в письменном виде?
     Потому как, что бы там  ни  говорилось,  душа не принимала
все эти  отчеты  просто  как  работу  добровольную, ради своего
потребления, - все  искались  какие-то тайные причины и поводы.
Что угодно,  кроме самовнимания - казалось бы, естественнейшего
внимания и интереса к себе, ко внутреннему своему миру. Изучать
самого себя? Странно. Все же он  чудак.  Наилучшее  утешение  -
считать его чудаком: мало ли бывает на свете чудаков...


ГЛАВА ВОСЬМАЯ -

        О ТОМ, СКОЛЬКО ВСЕ ЭТО СТОИТ
        И СТОИТ ЛИ ОНО ЭТОГО...


     Сколько же времени занимали эти  отчеты?  И  этот  расход,
оказывается, был  учтен.  В  конце  каждого  отчета проставлена
стоимость  отчета  в  часах  и минутах. На  подробные  месячные
отчеты уходило от  полутора  до трех часов. Всего-навсего. Плюс
план  на  следующий  месяц  -  один  час. Итого:  три  часа  из
месячного бюджета в триста часов. Один  процент,  от  силы  два
процента. Потому что отчет зиждился на  ежедневных записях. Они
занимали  несколько  минут, не больше. Казалось бы, так  легко,
доступно любому  желающему... Привычка почти механическая - как
заводить часы.
     Годовые отчеты  отнимали  побольше,  семнадцать - двадцать
часов, то есть несколько дней.
     Тут  требовался  самоанализ,  самоизучение:  как  меняется
производительность, что не удается, почему...
     Любищев вглядывается  в  отчет,  как  в зеркало. Амальгама
этого зеркала отличалась  тем, что отражала не того,. кто есть,
а  того,  кто  был,  только  что  минувшее. В обычных  зеркалах
человек под  собственным взглядом принимает некое выражение, не
важно какое -  главное, что принимает.  On - тот,  каким  хочет
казаться. Дневник  тоже  искажает,  там  не  увидеть подлинного
отражения души.
     У Любищева отчет беспристрастно отражал историю  прожитого
года. Его Система в свои мелкие ячеи улавливала текучую, всегда
ускользающую повседневность, то Время, которого мы не замечаем,
недосчитываемся, которое пропадает невесть куда.
     Что мы удерживаем в памяти? События. Ими мы размечаем свою
жизнь. Они как вехи, а между вехами - пусто... К  примеру, куда
делись эти последние месяцы моей  жизни  с тех пор, как я  стал
писать о Любищеве? Собственно  работы  за столом было немного -
на что же ушли дни? Ведь что-то я делал, все время был занят, а
чем  именно  -  не  вспомнить.  Суета  или  необходимое  -  чем
отчитаться за эти  девяносто дней? Если бы только эти месяцы...
Когда-то, в  молодости,  под  Новый  год,  я спохватывался: год
промелькнул, и  опять я не  успел сделать обещанного себе, да и
другим - не кончил романа, не поехал в Новгородчину, не ответил
на письма,  не встретился, не сделал... Откладывал, откладывал,
и вот уже откладывать некуда.
     Теперь стараюсь не оглядываться. Пусть идет  как идет, что
сделано - то и ладно. Перечень долгов стал слишком велик.
     Конечно, признавать  себя банкротом тоже не хочется. Лучше
всего об этом не думать.  Самое  умное - это не размышлять  над
собственной жизнью.
     Упрекать себя  Любищевым?  Это  еще  надо  разобраться. От
таких учетов и отчетов человек,  может,  черствеет,  может,  от
рационализма  и  расписаний  организм превращается в  механизм,
исчезает фантазия. И без того со всех сторон нас теснят планы -
план учебы,  программа  передач,  план  отдела,  план отпусков,
расписание хоккейных игр,  план  изданий. Куда ни ткнешься, все
заранее расписано. Неожиданное стало  редкостью.  Приключений -
никаких.  Случайности  -  и  те исчезают. Происшествия -  и  те
умещаются раз в неделю на последней странице газеты.
     Стоит  ли  заранее  план