разил Трэвис. - Она меня тоже любит. -  После  этого
он развернулся и вышел в ночь.
   - Псих, - буркнул Вик и прибавил громкости телевизору.

Глава 5

   Наваждение.
   Да, именно так, думал Джон, доставая из пакета видеокассету. Пакет сам по
себе служил тяжкой уликой и должен был быть порван на мелкие клочки,  прежде
чем найти свое место в мусорной корзине.  Руки  дрожали,  пока  он  открывал
коробку и вынимал кассету.
   Наваждение.
   Впрочем, нет, тут же поправил он себя. Нет, это простое любопытство.  Ему
хочется увидеть лицо Дебры Рокс, только и всего. Если бы он мог  увидеть  ее
лицо, он бы не задумываясь вышвырнул кассету прочь. Один внимательный взгляд
на ее лицо - и его любопытство будет удовлетворено.
   Он включил телевизор, убавил громкость  и  вставил  кассету  в  приемник.
Прибор включился автоматически.  На  фоне  похотливо  танцующей  пышногрудой
рыженькой пошли титры "Сырых алмазов". Если кто-нибудь сказал  бы  ему,  что
когда-нибудь на его домашнем телевизоре могут появится такие  кадры,  он  бы
счел говорившего  попросту  сумасшедшим.  И  тем  не  менее  это  произошло,
происходило у него на глазах, происходило наяву,  хотя  изображение  и  было
зернистым и не очень четким. Да, так оно и было, и Джон уже думал, как будет
искупать этот грех.
   Внутренне  содрогаясь,  он  придвинул  кресло  поближе  к  экрану  и  сел
смотреть.
   Фильм был без  сюжета.  Нет,  что-то  там  крутилось  вокруг  похитителей
необработанных алмазов,  но,  в  общем,  никакого  значения  это  не  имело.
Освещение было ужасным, камера дрожала, звук не синхронизирован.  На  экране
так  и  эдак  вертелась  рыженькая,   демонстрируя   группе   предполагаемых
похитителей  алмазов  все  свои  прелести  во  всех  мыслимых  и  немыслимых
ракурсах. В конце концов трое потенциальных похитителей бросали свои  алмазы
и громоздились на рыженькую с  той  же  решительностью,  как  бродяги  -  на
проходящий мимо товарняк.
   Поначалу Джон решил, что от лицезрения всего этого коловращения он должен
завопить, вылезти из шкуры вон и в таком виде бежать в церковь сломя голову.
Но спустя минут пятнадцать его охватило странное летаргическое состояние. Он
больше не видел во всем этом людей, занимающихся  сексом;  он  видел  только
сталкивающиеся куски мяса. В какой-то момент ему даже  показалось,  что  они
просто спят, потому что и трое мужчин, и рыженькая все  делали  с  закрытыми
глазами, а их чресла  двигались,  как  автоматы.  Даже  оператор,  казалось,
заснул, потому что камера  перестала  трястись  и  продолжала  находиться  в
неподвижном состоянии достаточно долгое время.
   Джон с блестящими глазами и полуоткрытым ртом продолжал пялиться в  экран
телевизора. Трое мужчин завершили свое  дело  -  к  большому  удовлетворению
наблюдателя. Рыженькая потягивалась и улыбалась, словно только  что  познала
нирвану. Джон заметил, что у нее под мышками - волосы.
   Кошмар, подумал он. Это  совершенно  несексуально.  Он  потянулся,  чтобы
нажать кнопку перемотки вперед.
   Сцена изменилась.
   Загорелая девушка с черными, ниспадающими  на  плечи  волосами  и  телом,
способным довести до слез ангела, склонилась на грудь  обнаженного  мужчины.
Они оба лежали в постели. Ее лицо было повернуто от камеры, но она о  чем-то
разговаривала  с  мужчиной,  и  Джон  снова  напрягся.  Это  был  тот  самый
прокуренный, невероятно чувственный голос Дебры Рокс.
   Она медленно потянулась к паху мужчины. У Джона перехватило дыхание, и он
в очередной раз взмолился - О Боже!..
   Дебра Рокс повернулась к камере.
   Верхнюю  часть  ее  лица  закрывала  блестящая,  с  заостренными   краями
полумаска. Как у Марди Грае, подумал Джон. Но он мог различить цвет ее  глаз
- темно-серый, цвета древесного угля,  подернутого  пеплом.  Волосы  густыми
черными волнами омывали загорелые плечи... А ее груди... О  Боже,  ее  груди
были так прекрасны, как и мечтал - и боялся - Джон.
   И тем не менее маска не давала возможности  как  следует  рассмотреть  ее
лицо. А ее полные красные губы устремились непосредственно к  паху,  и  Джон
подумал, что сейчас небеса должны  разразиться  громом  и  молниями,  снести
потолок и поразить его в его нечестивые глаза. Но потолок остался на месте.
   Красные губы двигались с размеренной страстью. Мужчина выдохнул "о'кей" в
камеру и улыбнулся столь сладострастно, что у Джона появилось  непреодолимое
желание  заехать  ему  кирпичом  по  голове.  Если  бы  им  только   удалось
встретиться. Нет-нет, он не способен на это. Но зачем же ему так улыбаться?
   Джон придвинул кресло еще немного поближе. Губы Дебры Рокс заполнили весь
экран.
   Я умру, подумал Джон. Прямо здесь и сейчас. Утром сюда войдут и обнаружат
тушку, лежащую в маленькой вонючей луже...
   В этот момент  Дебра  Рокс  подняла  голову  и  произнесла,  обращаясь  к
мужчине:
   - Я хочу тебя побрить.
   Мелкие капли пота выступили на верхней губе. Струйки пота  покатились  по
шее. Дебра Рокс взяла баллончик с мыльной  пеной  и  обрызгала  пах.  Взбила
пену, потом взяла опасную бритву и...
   Джон  подпрыгнул,  словно  ощутил  на  загривке  горячее  дыхание  самого
дьявола. Было такое ощущение,  что  обогрев  в  здании  включили  на  полную
мощность и из вентиляционных отверстий на потолке поступал раскаленный жар.
   Дебра Рокс, если когда-нибудь решит бросить карьеру  порнозвезды,  сможет
стать первоклассной парикмахершей.
   Когда процесс завершился, Джон поставил об-: ратную перемотку.  Посмотрел
еще раз. И перемотал заново. И нажал стоп-кадр, чтобы разглядеть лицо  Дебры
Рокс, скрытое полумаской.
   Ее прекрасные  серые  глаза  с  вызовом  смотрели  в  камеру.  Губы  чуть
приоткрылись, шепча. Джон бесконечно долго всматривался в  ее  лицо.  Сердце
стучало, тело было мокрым от пота.
   А затем сверкнула ослепительная мысль: я люблю ее.
   Полная нелепость, естественно. Он ее даже не знает. Впрочем, сейчас он ее
уже  знает.  Может  быть,  даже  более   интимно,   чем   тот   ухмыляющийся
свежевыбритый подонок. Я люблю ее, повторил он про себя и прижал  ладони  ко
лбу. Следующей мыслью было поставить на место все болты того потайного люка,
пока окончательно не сошел с ума. Он нажал кнопку  перемотки  вперед.  Дебра
Рокс больше не появилась.
   Он перемотал кассету до самого начала и  выключил  аппаратуру.  За  окном
начали розоветь облака. Ночь близилась к концу.
   Он стоял в полумраке у окна и смотрел на большой красный "X".
   Он чувствовал себя опустошенным, выжатым как лимон, словно  промчался  на
велосипеде сотню миль по неизведанной дикой местности. Самое странное в этом
было то, что  дикая,  неизведанная  местность  располагалась  всего  лишь  в
квартале от его собственного жилища. Там находился иной  мир  -  в  квартале
пешком, но на неизмеримом расстоянии от белых стен церкви.
   Если монсеньеру Макдауэллу станет об этом известно, самые страшные  пытки
каленым железом  покажутся  детскими  игрушками  по  сравнению  с  тем,  что
произойдет на самом деле.
   Но тем не менее Джон до сих пор так и не смог увидеть лица Дебры Рокс. Он
думал, что сойдет с ума, если не увидит его, но если  увидит  -  сойдет  еще
быстрее.
   Он вспомнил объявление в магазине Вика: Специальное субботнее шоу! С двух
тридцати до трех ровно! Дебра Рокс собственной персоной!
   С половины третьего до трех, повторил Джон. Нет, днем ноги его не будет и
быть не может  в  этом  районе.  Завтра  -  четверг.  Что  ж,  пора  с  этим
заканчивать. В субботу Дебра Рокс будет в магазине Вика,  до  него  -  рукой
подать, но на этом - все, конец.
   Конец.
   Джон лег в постель и попытался заснуть, забыв раздеться.  Но  как  только
пред мысленным взором предстали полные красные губы Дебры Рокс, сон  покинул
его. О, прикоснуться к ее коже, запустить пальцы в ее волосы цвета  вороного
крыла, поцеловать эти губы и забыться в ее теплых объятиях... О, это было бы
божественно.
   Но постепенно сон взял свое, и мысли растаяли.

Глава 6

   Он резко поднялся, одурманенный сном, и сразу понял, что опоздал.
   Солнце  светило  слишком  ярко.  Половина  одиннадцатого,  а   может,   и
одиннадцать. Встреча с отцом Стаффордом назначена на девять. Джон  поморгал,
сгоняя пелену с глаз, и посмотрел на часы. Десять сорок восемь. Он выпрыгнул
из постели, метнулся в ванную, по дороге ударился о косяк и рассадил  плечо.
Бриться некогда. Глаза как вареные яйца. Он почистил зубы, прополоскал рот и
поспешил на служебную половину. На полпути он вспомнил, что  даже  не  запер
дверь своей комнаты. Впрочем, ничего страшного, никто не собирается  у  него
ничего воровать.
   Задыхаясь, он влетел в офис Дэррила. Секретарша миссис  О'Миэрс  сказала,
что отец Стаффорд ушел примерно пятнадцать минут назад готовиться к  встрече
с католическим клубом садоводов Норд-Бич в конференц-зал номер  два.  Миссис
О'Миэрс сказала, что отец  Стаффорд  обещал  вернуться  в  офис  примерно  в
половине двенадцатого.
   Второй конференц-зал располагался на- первом этаже. Джон понимал, что ему
придется как-то объяснить, почему он пропустил утреннюю встречу, но,  поймав
на себе странный взгляд миссис О'Миэрс, сообразил, что  в  таком  помятом  и
небритом виде лучше вернуться домой, принять душ и вообще  привести  себя  в
порядок, пока не попался на глаза монсеньеру. Он поблагодарил миссис О'Миэрс
и заторопился назад.
   Вернувшись, Джон прямиком направился в ванную. На ходу он  бросил  взгляд
на видеомагнитофон, этот черный ящик искушения.
   Сердце остановилось. Он мог  поклясться,  что  оно  остановилось  и  было
готово лопнуть, как раскаленная печь.
   Магнитофон исчез. Исчез.
   Вместо него остался листок бумаги. И на нем - несколько слов,  написанных
чернильной ручкой. Записка от Дэррила.

   Доброе утро, соня! Жаль, не удалось встретится. Решил, ты  чем-то  занят.
Реквизировал видик временно, в конференц-зал номер два. Меня  ждут  тридцать
восемь пожилых леди, которые желают посмотреть фильм  о  крокусах.  Пришлось
позаимствовать твою технику. Дверь была не заперта, так что полагаю,  ты  не
возражаешь. За мной - гамбургер на ленч. D.

   Листок выпал из потерявших чувствительность пальцев. Джон  замер,  словно
пораженный громом. Он не вынул кассету  из  магнитофона!  Магнитофон  начнет
мотать пленку, как только Дэррил воткнет вилку в  сеть.  И  тридцать  восемь
любительниц садоводства увидят такие цветочки и  такие  побеги,  на  которые
совершенно не рассчитывали...
   О Боже! - чуть ли не вслух воскликнул  Джон.  Кровь  отхлынула  от  лица.
Несколько секунд он чувствовал себя как тот персонаж  из  мультфильма:  ноги
изобразили некое подобие бешеного  бега  на  месте,  а  затем  тело,  словно
выпущенное из катапульты, ринулось к двери.
   Ему доводилось слышать выражение "рвать задницу". Но  никогда  не  думал,
что оно может иметь прямое  значение.  Он  почти  пролетел  все  ступени  до
коридора и ринулся к закрытой двери второго конференц-зала.
   Он поскользнулся, едва не растянувшись на линолеуме, рикошетом отлетел от
стены и наконец с такой скоростью ворвался в зал, что  все  тридцать  восемь
седых, голубых и белых голов моментально обернулись в его сторону.
   В передней части комнаты  отец  Стаффорд  присоединял  видеомагнитофон  к
большому цветному телевизору. Телевизор уже работал, палец Дэррила завис над
кнопкой включения магнитофона.
   - Стоп! - вскрикнул Джон  так,  что  пожилые  леди  подпрыгнули  в  своих
креслах.
   Палец Дэррила замер менее чем в дюйме от кнопки "пуск".
   - Спешите, отец Ланкастер? - произнес он, вскидывая брови.
   - Да! То есть нет, не спешу. -  Джон  попытался  выдавить  некое  подобие
улыбки в сторону любительниц садоводства,  с  большинством  из  которых  был
знаком лично. - Доброе утро, леди.
   - Доброе утро, отец Ланкастер, - ответили дамы.
   - Надеюсь, вы  нашли  мою  записку?  -  спросил  Дэррил.  -  Полагаю,  не
возражаете?
   - Я? Возражать? Ничуть! - Он улыбнулся чуть шире, но лицо при  этом  было
готово треснуть пополам.
   - Вы тоже  хотите  посмотреть  этот  фильм?  -  ласково  поинтересовалась
миниатюрная пожилая леди с голубыми крашеными волосами.
   - Думаю, отец  Ланкастер  его  уже  видел,  -  заметил  Дэррил.  У  Джона
перехватило дыхание, потому что одновременно с этими словами  отец  Стаффорд
громко щелкнул кнопкой "пуск".
   На экране появились титры: Крокусы. Весеннее чудо природы.  Текст  читает
Перси Веллингтон.
   Экран заполнили разноцветные цветы. Джон оставался в полном оцепенении.
   - Кажется, я должен  тебе  кое-что  отдать,  -  тихо  проговорил  Дэррил,
подходя к своему приятелю. - Леди, желаю  приятно  провести  время,  -  мило
улыбнулся он дамам и увлек Джона за собой в коридор.
   Отец  Стаффорд  расстегнул  пиджак  и  достал  из   внутреннего   кармана
видеокассету с надписью:  "Сырые  алмазы".  Фирма  "Кавальера".  Фильмы  для
взрослых. Держа ее двумя пальцами, как дохлую крысу, он поинтересовался:
   - Ничего не напоминает?
   Первым желанием Джона было сказать, что никогда в жизни не видел подобной
гадости. Но понял, что зашел слишком  далеко  и  отрицание  только  усугубит
тяжесть на душе. Он взял кассету, прислонился к стене и вздохнул:
   - Слава Богу, ты не показал это любительницам садоводства.
   - Да, пожалуй, это сильно оживило бы их сборище. - Дэррил усмехнулся,  но
глаза  оставались  серьезными.  Затем  улыбка  исчезла.  -  Не  хочешь   мне
что-нибудь объяснить, Джон?
   - Я... - С чего начать? Он помолчал, собираясь с духом. - Я... Я  сегодня
ночью гулял по Бродвею. Часа в три. И в  одном  из  магазинов  приобрел  эту
кассету.
   - Понятно. Продолжай, - кивнул Дэррил, глядя в пол.
   - А еще заходил в кино. В кинотеатр для взрослых.
   - Полагаю, ты смотрел не Уолта Диснея.
   - Но пробыл там каких-то пару минут. И потом ушел.
   - Пару  минут?  Ты  успел  увидеть...  Ну,  сам  понимаешь,  -  решил  не
досказывать Дэррил.
   - Да. И на кассете тоже. Дэррил, мне  в  самом  кошмарном  сне  не  могло
присниться, что я на такое способен! Может,  я  наивный  или  глупый,  но..,
зачем в мире существуют места, где  продаются  искусственные  половые  члены
длиной по два фута?
   - Полагаю, все к этому стремятся, -  с  невинным  лукавством  откликнулся
Дэррил. - Ты так не думаешь?
   - Я не об этом! - Джон сделал несколько шагов в сторону,  потом  вернулся
обратно. - Это же.., это же совсем иной мир! Все продается - все, буквально!
- Он сокрушенно покачал головой. - Просто не верится, что такое возможно!
   - Тебе понравилось? - спросил Дэррил.
   - Что?
   - Тебе понравилось? - повторил Дэррил. - Хочешь пойти туда еще раз?
   - Нет! Конечно же, нет! - Джон потер пальцами  лоб.  Правда  должна  быть
высказана, даже если она может оказаться губительной. - Да,  -  тихо  сказал
он. - Мне понравилось. - В глазах стояла мука. - И я хочу вернуться туда.
   - О-о, - протянул Дэррил. - Кажется, дело обстоит несколько хуже.
   Снова появилась возможность поведать кому-нибудь про Дебру Рокс. Джон уже
почти решился, он искренне хотел этого, но  внезапно  почувствовал,  что  не
желает делиться ею ни с кем. Да  и  в  конце  концов,  существует  же  тайна
исповеди. Как он смеет  пренебречь  тем,  что  для  нее,  безусловно,  имеет
огромное значение?
   - Как бы ты поступил на моем месте? - спросил Джон.
   - Видишь ли, - мгновенно откликнулся Дэррил, прислонясь  к  стене,  -  не
могу сказать, что сам не  прошел  через  подобные  искушения.  Понимаешь,  я
всегда мог бы сказать, что хочу спасти заблудшие души. Я мог бы  заходить  в
эти кинотеатры и  магазины,  высоко  поднимая  над  собой  распятие,  словно
отгоняя вампиров. Но я не делал этого. И не собираюсь. Я священник, но в  то
же время - мужчина, и я знаю свои возможности. Короче говоря, я  не  намерен
подвергать себя искушениям, Джон.
   - Хочешь сказать, что эти места сильнее, чем твоя сила воли?
   - Не обязательно, - покачал головой Дэррил. - Просто дело в том, что... Я
посвятил свою жизнь служению Богу и приучил себя подчиняться велению разума,
а не.., прости за грубость, члена. Мои половые органы большую часть  времени
пребывают в сонном состоянии, но время от времени все-таки просыпаются. И  в
этот момент сообщают, что я самый последний  идиот  на  белом  свете.  Но  я
принимаю холодный душ, читаю, изучаю книги, молюсь, но никогда не  подвергаю
себя искушению, Джон. Это исключено.
   - Но это же люди нашего  прихода,  -  проговорил  Джон.  -  Кажется,  нам
следовало бы ходить туда.
   - Зачем? Раздавать духовную литературу? Читать молитвы на углах? Заходить
в порноклубы и пытаться спасти пропавшие и сгоревшие  души?  Нет,  эти  люди
зашли слишком далеко, чтобы прислушаться к тому, что мы  можем  сказать  им.
Там правят его величество доллар и наркотики, и Христа там не жалуют.
   - Мы должны попытаться. Я имею в виду... -  Он  замолчал,  не  зная,  что
сказать дальше.
   - И сами погрязнем в грехе и пороке, - заявил Дэррил. - Мы сойдем  с  ума
от увиденного. О, сатана прочно окопался в этих местах, Джон! Сатана  знает,
что эти люди не собираются идти к нам, и мы не можем пойти к ним  без  того,
чтобы.., не подвергнуть себя страшной опасности.
   - Хочешь сказать, это грозит мне? Страшная опасность?
   - Да, - невыразительно ответил Дэррид. И Джон понял, что его друг говорит
правду.
   - Что же мне делать?
   - Во-первых, выбросить эту пленку в мусорный ящик. Вырви ее из кассеты  и
затолкай как можно глубже. И упаси тебя Бог попасться на  глаза  монсеньеру.
Потом отправляйся в свою  комнату,  прими,  ледяной  душ  и  начни  от  руки
переписывать Библию.
   - Переписывать Библию? Зачем?
   - Не знаю, - пожал плечами Дэррил. - Но монахам, говорят, помогает.
   Джон вышел из здания и направился к зеленому мусорному баку. Он с яростью
принялся  выдирать  пленку  с  катушек,  стараясь  прояснить   мозги   путем
физического уничтожения свидетельства греха.  Потом  пришло  в  голову,  что
одновременно он уничтожает единственное имеющееся у  него  изображение  лица
Дебры Рокс, и движения замедлились. Но не прекратились. Он рвал ее на куски.
Потом бросил в бак и закопал под грудой мусора.
   И под левой рукой,  слипшаяся  с  картонной  коробкой  из-под  свинины  с
бобами, откуда ни возьмись вынырнула голубая листовка. На ней было написано:
Специальная  субботняя  программа.  Магазин  Вика  -  книги  для   взрослых.
Пятидесятипроцентная скидка на все кассеты! Сотни фильмов. С  двух  тридцати
до трех часов - эротическая звезда Дебра Рокс собственной персоной!
   "Эротическая звезда", подумал Джон. Это все-таки звучит несколько  лучше,
чем "королева порно".
   Он вытер листовкой пальцы, испачкавшиеся в бобах,  и  с  силой  захлопнул
крышку мусорного бака.

Глава 7

   Наступила суббота. Начиная с четверга в  ванной  Джона  Ланкастера  очень
часто лилась ледяная вода из душа. Он прекрасно отдавал себе  отчет  в  том,
что можно уничтожить и выбросить пленку, но все те кадры, которые бесконечно
продолжали крутиться в мозгу, уничтожить невозможно.
   Он пообедал вместе с монсеньером Макдауэллом и  отцом  Стаффордом.  Потом
монсеньер отправился с приятелем на рыбалку, а отец Стаффорд уехал навестить
свою  матушку  в  Окленд.  Джон  сидел  в  своем  кабинете  и  изучал   тему
божественного вмешательства; он вчитывался в каждое слово, в каждую  строчку
с такой тщательностью,  словно  пережевывал  пищу,  но  понимал,  что  не  в
состоянии обмануть ни  себя,  ни  Бога.  Через  каждые  несколько  минут  он
поднимал голову и  смотрел  на  каминные  часы,  стрелки  которых  неумолимо
приближались к половине третьего.
   В два пятнадцать  он  закрыл  книгу  и  склонил  голову,  погрузившись  в
молитву.
   А когда открыл глаза, первым делом взглянул на велосипед. Ну конечно  же!
- мысленно воскликнул он. Вот оно, решение! Снять  стационарное  устройство,
превратить его  снова  в  машину  для  уличной  езды,  прыгнуть  в  седло  и
отправиться куда-нибудь п