-  обида  застыла  дрожащей  влагой  в  больших
потемневших глазах.
     - Ну я же все равно иду в Банку, к маньякам и садистам, а шансов выбраться
оттуда мало. Вдруг я в последнюю ночь захочу сделать с женщиной что-нибудь
подобное  тому,  что делают они,  чтобы до конца  стать таким же.  Никогда
никого не мучил. Интересно...
     - Карл, ты другой...
     - Ты откуда знаешь?!
     - Я чувствую сердцем...
     - Спокойной ночи, бэби.
     Я скотина.  Я знаю.  Но меня это совсем не трогает. Почему мне одному
должно быть плохо.  Пусть  девочка  теперь мучается,  что  не переспала со
мной. Вот для нее будет горе, когда я вернусь!
     Что за идиотизм лезет в голову.
Надо выкинуть из головы весь этот бред. Спокойно.  С расстановкой.  У меня
осталось  не так много времени,  чтобы все обдумать. Надо сосредоточиться,
медленно и плавно.  Ибо потом  такой возможности  у меня  не будет.  Лучше
начать все сначала и не отвлекаться.
     Я взял  другой,  неиспытанный  на прочность  об  стену  стул,  и сел.
Итак...
      Все  произошло  78 лет назад.  На этот  самый  остров, расположенный
в Тихом Океане, слетелось  столько народу, сколько, вероятно здесь не было
за  все  предыдущее  время  его  существования  с самого  Сотворения Мира.
Местные  молюски  и ящерицы  в  испуге  расползлись -  их  тихий,  мирный,
скромный уголок стал  на какое-то время  самым известным местом на планете
Земля. Сюда собрались все высшие чиновники ООН, международной прокуратуры,
Интерпола,  президенты,  министры  иностранных дел,  далее -  полицейские,
юристы,  психиатры,  журналисты  и просто  зеваки,  а также  представители
строительной  компании,  которой  суждено  было  перелопатить  все на этом
куске суше.
     Почему  именно здесь?  Потому что,  как показали  расчеты,  у острова
достаточная площадь, потому что в ближайшие сто-двести лет  он случайно не
уйдет под воду,  потому что  даже землетрясения  и ураганы  любят обходить
это место  стороной.  И еще потому,  что здесь нет авиатрасс  пассажирских
самолетов и вблизи редко проходят корабли.
     Строительная компания,  получившая  подряд на выполнение работ,  пила
шампанское.  Котировки  ее акций  стремительно  выросли  в десятки раз  за
какую-то неделю.  Никогда еще ни одна  строительная фирма  не имела такого
контракта,  да еще в роли заказчика выступала ООН! Какая реклама!
     Рабочие вырыли  огромный котлован -  размером  35  на 35 километров и
глубиной 200 метров.  Когда производились эти грандиозные работы, меня еще
не было на свете, как и моих родителей.  История умалчивает о том, сколько
человеколет было положено на этой громадной стройплощадке. О толщине  стен
и пола  ходят самые разнообразные слухи -  от трех метров стали  до десяти
метров бетона; со стекловатой, битым стеклом, лазерами, детекторами массы,
дыхания и температуры, колючей проволокой под током внутри - и чего только
еще не "запихивают"  очевидцы стройки в своих россказнях в стены Банки.  Я
же  знаю  то,  что знают  все -  строительный  подряд,  вся  документация,
связанная с площадкой, являются секретными и охраняются ООН гораздо лучше,
чем стартовые площадки баллистических ракет любого государства. Нормальный
человек не должен знать -  есть ли у этого сооружения  слабые места. Знаю,
что  таинственным образом пропали  несколько любителей  посидеть  в ночном
кабаке  из числа работавших  над периметром  Банки.  Говорят,  они  сильно
любили размахивать руками, рассказывая  о вещах, которые лучше было просто
забыть.  Самое интересное, что  ни одна страна мира  никому  не пред®явила
претензий  по поводу пропажи  своих драгоценных граждан.  Есть мнение, что
спецслужбы различных государств заключили  картельное соглашение по поводу
таких любителей поговорить.  Еще знаю, что вся Банка  облеплена датчиками,
и все  это  хозяйство  подключено  к  группе  компьютеров  со  сверхмощным
центральным сервером,  постоянно  анализирующим  целостность  стен,  пола,
регистрирующему  сейсмотолчки, перекосы  фундамента,  внешнюю и внутреннюю
температуры, давление, влажность, сотни других параметров, а также попытки
проникнуть  сквозь броню.  Пока за все время существования этого монумента
ни один  человек изнутри не смог  даже достичь  зоны датчиков,  не было ни
одной  тревоги  в  связи  с  попытками  сознательного  нарушения  оболочки
сооружения. Каждый раз, когда в Банку отправляют приговоренного, супермозг
на основании  своих тест-измерений выдает вероятность того, что осужденный
сможет выбраться наружу, назад, на волю - ноль процентов. И ни разу за все
76 лет  функционирования  этой самой страшной  в мире тюрьмы  компьютер не
выдал  другого числа.  Ноль процентов.  Полная гарантия того,  что ушедший
туда уже никогда не доставит неприятностей людям.  Желающим же узнать: как
устроена Банка,  ООН рекомендует  спуститься вниз и все исследовать.
     Только никто пока не проявил оптимизма. Потому что нормальный человек
предпочтет  дразнить  стаю  голодных  крокодилов.  Тут  у него  есть  хоть
какой-то шанс.  Пусть мизерный, но есть.  А в Банке - ноль процентов. Туда
отправляют только тех,  кто основательно досадил обществу.  ЭТО пострашнее
крокодила...
     Что делать с человеком,  у которого поехала крыша  и он расстрелял из
автомата  на улице города  восемнадцать человек?  Да ведь он просто болен,
его надо лечить! - тут же восклицает наша гуманная медицина.
          ...Лечить...
     Взрослый  мужик  насиловал  молодых  девчонок,  а  потом  убивал  их,
подвергая  медленному удушению. Лечить...
     Вампир-маньяк  вскрывал  стеклом от разбитой бутылки вены детям и пил
их кровь. Лечить...
     Примерный  глава семьи в приступе бешенства  затоптал насмерть ногами
свою жену и малолетнюю дочь. Лечить...
     Другой  в пьяном  угаре  набросился  на соседа  с топором.  Без  отца
остались трое маленьких детей... Лечить... Лечить... Лечить...
     За каждым таким  "больным" -  вереница разбитых горем семей; смертей,
оплеванных,  растоптанных надежд, утраченных иллюзий.  Святое право любого
человека -  право  на иллюзию.  Не отнимайте ее.  Она развалится сама.  За
каждой жертвой -  море слез, боли.  Самоубийств. АУРА ЗЛА.  И родственники
погибших,  поклявшиеся  раздавить  гадину.  Их можно понять. Эти "больные"
иногда выглядят очень здорово,  у этих ненормальных  отменный аппетит, они
прекрасно спят по ночам и на щеках играет румянец.  Они не вспоминают, как
девчушка  в разорванном платье, задыхаясь,  царапала землю  окровавленными
пальцами, как хотела  крикнуть что-то очень важное для нее,  но воздуха не
хватало даже  для того,  чтобы наполнить  такие маленькие еще легкие,  как
удивлялась, что мир совсем не тот,  каким казался  в розовых  сказках, как
вдруг все поняла и как умирала от горя, что не сбылось, не свершилось, как
отчаянно боролось сердце  и как даже у него не хватило сил,  чтобы сделать
хотя бы еще один удар. Они не вспоминают.
     Как  остановить  отца,  если жертвой  стала  его любимая единственная
дочь?  Какие слова  утешения  найти  для него?  Сотни  столетий  соединяла
Цепь Поколений  в его дочери  и вот безжалостная  грязная  рука  разорвала
навечно  эту цепь,  и никогда  и никто  уже  не соединит  разбитое  звено.
Где же наш Бог? Вдумайтесь! НИКОГДА и НИКТО... И нет того мага  и нет того
волшебника...  И нет такой сказки...
     Имеет ли смысл жизнь отца,  если прервана цепь?  Кто-то говорит "да",
кто-то  не опускается  до разговоров,  молча начиная  охоту за убийцей.  И
если  эта охота  заканчивается  справедливо -  смертью  убийцы-маньяка, то
убийцу-мстителя ожидает  смертная казнь.  Аура зла никого не отпускает так
просто. Зло порождает новое зло и новое горе. Совершенно ли наше общество?
Гуманно ли? Ведь он же прав! Прав?
     Я  не берусь  решать проблемы  за все человечество.  Я рассуждаю так,
как поступил бы я сам.  Прав! Иногда  я радуюсь,  что  у меня  нет дочери.
Я очень  хотел бы  ее иметь, очень-очень, но бывает так страшно...
     Как разобраться  во всем  этом?  Как  отделить  грань  сознательного,
расчетливого  убийства   от  сумасшествия?   Надо  ли  отделять?  Пожалуй,
общество  так и не имеет на эти вопросы однозначного ответа.  Тем не менее
семьдесят шесть лет  назад  Банка  приняла  первого  узника. Новый  закон,
одобренный  почти  единогласно  Генеральной  Ассамблеей  ООН,  гласил:  по
приговору Государственного Суда  любой страны  любой неполитический  узник
за совершенные  тяжкие преступления против других людей может быть помещен
в эту мрачную пожизненную изоляцию без права возвращения в мир людей.  Это
интернациональная   тюрьма.   Фактически,   такой  приговор  означал,  что
виновный  навсегда вычеркивался  из списков человеческих существ,  в Банке
есть только  один закон:  выживает  сильнейший.  В Банке  не люди. В Банке
грызутся пауки.  И никогда уже маньяк или садист не причинит горя ни одной
семье,  не принесет  смерть в чей-то дом.  И аура зла  уйдет  вместе с ним
и не заразит другого. И никогда не сможет дотянуться до него карающая рука
мстителя,  так как  у Банки  нет никаких связей   с внешним миром.  Только
датчики  суперкомпьютера вокруг  и индикатор -  ноль процентов.
     Сверху этот склеп  закрыт непроницаемым куполом,  о строении которого
вообще  никто  не может сказать ничего определеного.  Известно только, что
находиться  на крышке  Банки  смертельно опасно -  можно просто исчезнуть.
Этот  купол  пропускает  внутрь  солнечные лучи  и свет звезд, и воздух, и
дождь,  и ветер,  но увидеть:  что под ним - невозможно.  И услышать тоже.
Никаких звуков не доносится из этой исполинской тюрьмы. Никаких микрофонов
и видеокамер. Никаких проводов и труб. Это параллельный виртуальный мир, о
существовании  которого  знают все,  попасть  в который  можно,  но узнать
отсюда что там и как - нет.
     Говорят,  внутри котлована растут  трава  и деревья,  и даже есть там
скалы, и реки, и ручьи.  Более тысячи двухсот квадратных километров -  это
немалое  пространство.  Но  там  нет  животных.  Там  обитают  тысяча  сто
четырнадцать  исключенных из человеческого общества нелюдей,  отправленных
туда  через  камеру-распределитель.  Наверное,  сейчас  их  стало  гораздо
меньше -  старость, болезни, убийства.  Говорю  "старость"  и очень  криво
улыбаюсь. Дожил ли хоть один из них до старости? Самому "древнему" было бы
сейчас за сто.
     Каждое  открытие  ворот  распределителя  является  событием для всего
немногочисленного  дежурного персонала,  обслуживающего  Банку.  Несколько
ранее -  и для всего  человечества.  Просто  за такое количество лет  люди
устали слушать сказки о монстрах, обитающих в глубине острова. Ведь их все
равно  нельзя  увидеть.  А  что еще ныне может  заинтересовать пресыщенное
человечество,  как не зрелище?
     В  первое время  люди  проявляли громадный интерес к Банке. Произошла
даже  небольшая  война  между  фирмами,  стремившимися  всеми  правдами  и
неправдами  получить  лицензию  на  строительство  на  острове  отеля  для
любопытных.  Но ООН  категорически сказало:  "Нет!",  что тогда еще больше
усилило  ажиотаж.  Телевизионщики  бились  за право  трансляции  процедуры
высылки.  Показать крупным планом лицо осужденного... Так, четче... Ужас и
истерика,  вытье  в клетке  при чтении приговора,  животная агония,  когда
ИСКЛЮЧЕННЫЙ понимал, что он уже ТАМ.  ТАМ ничего не простят.  Потом  и это
запретили,  сочтя негуманным.  Сейчас  на поверхности  острова  расположен
только  Бункер,   где  немногочисленный  персонал   следит  за  состоянием
суперкомпьютера  и процедурой  отправки  вниз новых Исключенных. С тех пор
минуло  более 70 лет.  Люди давно свыклись  с этой параллельной Вселенной,
их интерес угас. Каждое государство периодически  отправляет вниз кого-то.
Обыденно  и просто.  И каждый  на планете  дышит свободнее,  зная  что мир
становится чище.  В нем много зла.  И много  несправедливости. Но с каждым
недочеловеком  из него  уходит  нечто  темное.  Никогда  от него  не будет
потомства, никогда его уродливые гены не передадутся следующему поколению.
Человек научился исправлять ошибки, допущенные Всевышним.
     И вот теперь туда  собираюсь спуститься я.  Просто ради "спортивного"
интереса.  Как  журналист.  Вы  говорите - я сумасшедший? Говорите, что  я
должен  отправиться  в соответствующую больницу...  Иногда я думаю так же.
Я помню ту ночь, когда мы лежали  с Каролиной  в постели рядом, обнявшись,
и нам было очень хорошо -  она у меня классная девочка,  я уже почти спал,
а она  вдруг предложила  мне это.  Я долго  смеялся тогда -  когда до меня
дошло, что она предлагает. Помню, даже собирался  сводить ее  к психиатру,
надо же,  какие  только идиотские идеи  не приходят  в голову женщинам!
     Но я не понимал главного. Эта женщина знает меня лучше, чем я сам. Не
только  как мужчину...   Она никогда  не обращалась  ко мне  снова  с этим
планом,  это было  уже не нужно. Метастазы  рака уже были посажены  в меня
и раз®едали мое нутро.  Где-то  на уровне сознания, на уровне мозга, я еще
смеялся над этим бредом - над дурацкой идеей, над Каролиной и над тем, что
мое "я" сразу же не сказало "нет".  Было приятно  поиграть  с этой мыслью,
представляя как  я спускаюсь туда  и автомат  привычной  холодной тяжестью
замер в руках.  Я смеялся,  а внутри меня  ширилась и росла проказа, и моя
улыбка стала получаться кривой,  когда я слышал о Банке. И Каролина видела
это тоже -  наверное,  никто не умел  так понимать то,  что стояло за моей
внешней оболочкой - по моему отсутствующему взгляду, устремленному  внутрь
себя,  по сжатым губам  и нервным  дрожащим пальцам.  И настал день, когда
проказа с®ела меня всего.  Я помню  его отчетливо - как я сказал Каролине,
что иду.  Мой мозг  еще  не до  конца  был  поражен  этой  болезнью,  и  я
удивился -  как  из меня  вышли такие слова?  Это сказал не я.  Потом было
море слез -  еще бы,  моя женщина  добилась своего,  и, как часто бывает у
них, решила,  что ей это  совсем не нужно.  Но, к сожалению,  я - мужчина,
и не умею  так быстро  менять  решения,  как это делают  представительницы
слабого  пола.  Она  умоляла меня не делать этого, даже стояла на коленях,
но все было напрасно -  болезнь,  посаженная ей же,  с®ела все,  что ранее
имело смысл для меня.  Потом  она  молчала, сжав губы.  Молчала, когда ООН
не давала санкции на мое "путешествие",  молчала,  когда  вдруг совершенно
неожиданно вмешался  Президент  нашей страны  и соответствующее разрешение
было получено. Молчала, когда я подписывал контракт, молчала, когда у меня
брали интервью,  она не сказала ни слова, она не стала говорить ни с одним
журналистом.  Я  смотрел  на  нее  и  не  узнавал -  моя  Каролина  сильно
изменилась,  глаза  запали  куда-то внутрь,  в них застыла  безнадежность,
вокруг  рта  появилась  скорбная  складка.  Моя  женщина -  мое лицо,  мое
лицо -  безнадежность. Она  заранее  похоронила меня.  Кстати,  именно это
помогло  мне вытерпеть  нечеловеческие тренировки  в течение трех месяцев,
когда я готовился  к спуску вниз.  Моя любимая женщина  перестала верить в
меня -  что это?  Женская интуиция? Неверие в чудо?  Я должен был доказать
обратное.  На каждой  тренировке  я цеплялся за жизнь  и полз, полз, полз.
Ненавидел  все и всех  и полз.  Я мужчина,  черт побери. Да,  у меня масса
недостатков,  но есть то,  что у меня не отнять, не изменить. И я закончил
подготовку.  Первый   этап,   оговоренный  контрактом,   позади...   Можно
отказаться...  Но почему  она не верит в меня?  Может именно из-за этого я
не говорю "стоп"?
     Разве   не  мои  предки   сражались  в  открытом  поединке  с  дикими
свирепыми животными, разве не они добывали себе в бою кусок мяса? Разве не
отстаивали  они десятки веков  свой кров,  своих женщин, их честь?  Разве,
черт побери,  во мне не течет их кровь?  Не живет их память,  их опыт,  их
сила?  Ведь они умели побеждать -  иначе меня не было бы  на свете!  Тогда
почему она уже похоронила меня?
     А все,  кто  готовил меня?  Они  помогали мне,  как могли, делали все
возможное, чтобы я стал сверхчеловеком, но в глазах их было сожаление, что
они  все равно  не  узнают -  как там,  внутри Банки.  Они тоже  не верят,
что я вернусь.  А знать -  что там? - хочется всем, любопытство, свойство,
присущее как детям, так и взрослым.
     И вот  я  на острове.  Завтра  меня  отправят  в шахту. Вернусь ли я?
Никто  не верит в это.  Зачем же они вбухали в эту  затею  такую  огромную
кучу  денег?  Ради  рекламы? Реклама двигатель прогресса...
     Вернусь ли я? Должен вернуться.  Я же сильный.  Вот только боюсь, что
попав внутрь,  я окажусь  в другой Вселенной - даже на поверхности острова
чувствуется, какое зло  исходит из его глубин.  Не случайно  ведь персонал
Бункера столь часто меняется  и уходит на пенсию. Не случайно многим здесь
снятся  кошмары  каждую  ночь.  Смогу ли  я выдержать  это излучение  и не
трансформироваться  в какого-либо  мутанта?  Представьте себе,  что в одно
место на планете свалили все термоядерное оружие всех государств,  и некто
приблизился к этой огромной куче без защитного костюма.  Что станет с ним?
Если  немного постоять  и уйти,  то скорее  всего ничего. Разве что волосы
выпадут, ха-ха. А если надолго?  Сколько  красных телец останется в крови?
По-моему я делаю то же самое - никогда еще на планете Земля не создавалось
таких  огромных залежей зла,  столь мощного источника уродства, как здесь,
никогда еще  нормальный  человек  не окунался  в это  поле.  Что станет со
мной?  Почему я подумал об этом только сейчас? Неужели же я умею, как все,
думать только  в самый последний момент.  Где раньше был мой рассудок? Кто
очистит меня  от той черни,  что войдет  в меня за время пребывания внизу.
Хватит ли у меня сил противостоять?
     Каролина!  Может потому ты так печальна,  что все поняла раньше меня?
Если  даже  я  вернусь  -  это буду уже не я,  это будет другой,  чужой  и
равнодушный  к тебе  человек.  Так?!
     Прости меня, девочка. Я все равно уже не могу сказать "нет".  Ты ведь
это знаешь  не хуже меня,  поэтому и молчишь.  Жаль только,  что все это я
понял лишь в последнюю ночь.  Может  мы с тобой  и поговорили бы как ЛЮДИ.
Уже поздно.  Я был болен до встречи с тобой  и ты старалась понимать меня,
хотя тебе  было тяжело, я знаю.  Когда кричал  во сне и когда сидел, глядя
в стену и не видел  ничего вокруг,  кроме  зеленого болота  и крови.  И ты
наверное,  тогда,  той  ночью,  когда  предложила   мне  это,  хотела  мне
добра, хотела,  как могла,  помочь мне,  и только потом поняла, что это не
спасение от самого себя -  это только  новый виток спирали,  новый "укол",
новое зло,  новая болезнь во мне...
     Вот  и первые лучи  восходящего  Солнца коснулись  моего лица...  Как
незаметно  прошла ночь...  Кто знает,  может это последний рассвет  в моей
жизни,  который  я встречаю так...
     Может я не дотяну даже до следующего утра...
     Я поднялся  со стула  и  потащил его  за собой вглубь комнаты.  Вчера
вечером я собирался  не забивать себе голову разными  глупостями, а просто
лечь и спать, и ни о чем не думать.
     Утром зарядка,  бассейн, душ, завтрак, пресс-конференция, медицинский
контроль,  последние  наставления  главного оператора  Бункера - и привет!
Но  из этой  затеи  ничего  не вышло.  Вместо  розовых снов  мне приснился
пожирающий меня паук-убийца,  и я полночи  просидел у окна.  Да в общем-то
я и не спал, получается.  Хорошо ли это? Перед началом моего "путешествия"
лучше было бы иметь  свежую голову...  Ясную.  А к финишу просто иметь ее.
Ну ничего, за свою жизнь,  в конце концов,  я привык недосыпать.
     Я  сделал  зарядку  и  снова  вернулся  к окну.  Солнце встало.  Часы
показывают 6.15.  Я немножко  выбиваюсь  из графика после раннего под®ема,
пойти поплавать подольше в бассейне?
     Вернувшись  к телекому,  я нажал  вызов.  Ночная сиделка  возникла на
экране. Как будто и не спала. Все так же около монитора. Она не произнес