доверять  иглу  для тонких  хирургических операций!
Умолял  отвести меня к  платному специалисту, но мама ни в  какую.  Говорит,
самой деньги нужны на осмотр у гинеколога. Тьфу, одно слово!
     Наш пес влюбился в Митци. Она - коккер-спаниель.
     Шансов у пса никаких:
     а) не породистый,
     б) не следит за собой, как все нормальные псы.
     Пытался втолковать
     ему это, но он лишь грустно и тоскливо посмотрел на меня и снова улегся
под калиткой Митци. Любовь -это вам не фунт изюму. Ведь у меня с Пандорой те
же проблемы, что  и у  пса с Митци: оба принадлежим  к  более низким классам
общества, чем наши возлюбленные.

        Вторник, 6 апреля.
     Стране  объявлено, что Британия с Аргентиной  не воюет, но находится  в
состоянии конфликта.
     Читаю "Сенсацию" какой-то тетки по имени Ивлин Во.

Среда, 7 апреля.

     Написал  и послал  Пандоре  любовное  письмо  и  стихотворение.  Письмо
гласит:
     "Пандора,  любовь моя! Из-за злосчастного недомогания не могу увидеться
с тобой лично, но всеми фибрами души жажду немедленной встречи. Преисполнись
терпения, любовь моя, и вскоре мы снова засмеемся вместе.
     Твой вечно любящий Адриан.
     P.  S.  Как  ты  оцениваешь конфликт  с Аргентиной,  особенно  в  свете
отставки лорда Каррингтона?"
     Стихотворение:
     Мятущийся тунец
     Я - тунец,
     Сквозь океан недовольства плывущий.
     О когда же, о когда
     Достигну я нерестовых вод?
     Надеюсь,  стихотворение проймет  Пандору,  и она ощутит  всю  символику
строки  о  "нерестовых  водах".  Осточертело  ведь  оставаться  единственным
девственником  в классе.  Все, кроме меня,  уже набрались опыта. Барри  Кент
только  и знает,  что  заливать, сколько он перетрахал домохозяек, развозя с
отцом молоко. Поэтому, говорит, и в школу вечно опаздывает.
     Мама вернулась от гинеколога в скверном расположении духа.

Пятница, 9 апреля.

     Пятница на страстной неделе, выходной.
     Барри  Кент  распространяет злостные  слухи,  будто я  пристрастился  к
нюханью клея настолько, что уже не могу остановиться. Его тетка - уборщица в
больнице  -  раззвонила  про  приклеившийся самолет на  всю округу.  Это  же
черт-те  что!  Позволять уборщицам раскрывать  тайны пациентов! Да  их  надо
заставлять приносить клятву Гиппократа, как врачей и сестер.
     Маме все обрыдло. Только и знает, что сидеть в четырех стенах, вздыхать
и курить. По  второй программе Би-би-си показывали, как во Франции принимают
роды  в бассейне,  жуть  до чего  интересно (а эротично!),  но мама  тут  же
переключила телек на другую программу, а в ответ на мои протесты завопила:
     - Катился бы  ты к себе и  сидел,  надувшись,  взаперти как  нормальный
подросток!
     Папа обескуражен  маминым поведением не меньше меня. У нее это началось
после визита к гинекологу. Уж не заболела ли чем?

Суббота, 10 апреля.

     Берта выставили из клуба Британского легиона - он сказал, что Фолкленды
принадлежат Аргентине. Берту  наплевать,  он  и ходил-то туда  только  из-за
скидки на пиво.
     Заявилась бабушка проверить, нет ли у нас в доме аргентинской солонины.
Мы выдержали проверку - нашу солонину делали бразильские коровы.
     У  бабушки странный  блеск  в  глазах.  Мама  говорит,  это  называется
джингоизм,  но,  по-моему,  больше  похоже  на  начинающиеся  катаракты.  Мы
проходили их по биологии в прошлом полугодии, поэтому я знаю, что говорю.

Понедельник, 12 апреля.

     Второй день пасхи.
     Мама,  похоже,  сходит  с салазок. Ведет себя  еще  странней  обычного.
Пришла менять мне простыни, а когда  я попросил  не стряхивать пепел на  мою
карту Фолклендской кампании, взорвалась:
     - Господи,  Адриан, да  у тебя не комната, а просто храм какой-то, черт
его побери! Хоть бы раз  бросил шмотки на  пол, как  нормальный подросток! Я
ответил, что люблю аккуратность.
     - Сдвинулся ты совсем на своей треклятой аккуратности! -  рявкнула мама
и ушла.
     Они с папой  вечно  ссорятся из-за их комнаты. На папиной  половине все
вылизано, зато мамина  захламлена  до омерзения:  переполненные  пепельницы,
пожелтевшие журналы,  книги,  груды белья  на полу. Ее  полки  вечно  забиты
всякой лажей из комиссионок: однорукие статуэтки, выщербленные вазы, вонючие
старые  брошюрки - черт ногу  сломит. Прямо жаль папу  - каково  ему в одной
комнате с ней! У  него-то на полках лишь справочник Автомобильной ассоциации
да фотография мамы в подвенечном платье. Другой такой невесты, у которой  из
ноздрей валит табачный дым, в жизни не видал.
     Не понимаю, как папу угораздило на ней жениться!

Вторник, 13 апреля.

     После "Перекрестка" * спросил папу, почему он женился на маме. Тут-то и
разверзлись шлюзы! Вылились наружу все пятнадцать лет неприязни и огорчений.

     *  Многосерийный телефильм о  жизни  постояльцев  и  персонала мотеля в
одном из графств Англии

     - Никогда не повторяй моей ошибки, Адриан, - сказал папа. - Не позволяй
телу женщины застить тебе ее склонности и характер.
     Он объяснил, что  познакомился с мамой, когда в моду вошли мини-юбки. А
у мамы были тогда великолепные ноги.
     -  Пойми,  - объяснял  папа, -  по большей части женщины  в  мини-юбках
просто казались  уродинами, а  твоя  мать выделялась на  их  фоне  как нечто
диковинное.
     Такой сексизм  меня шокировал.  Я заявил, что люблю Пандору  за ее ум и
сострадание к менее одаренным смертным. Папа гнусно рассмеялся:
     - Ну, конечно! Будь Пандора страшна как смертный грех, ты и внимания бы
не обратил ни на ее ум, ни на сострадательное сердце!
     Он завершил наш первый мужской разговор следующими словами.
     - Послушай, малыш, даже и не думай жениться, пока не проживешь со своей
цыпочкой под одной крышей хотя бы пару месяцев.  Как только заметишь, что  у
нее  больше трех дней  кряду валяется на  полу грязное белье  - тут же делай
ноги.

Среда, 14 апреля.

     Приходила  хозяйка  Митци  попросить маму не подпускать  к  ее  собачке
нашего пса. Мама  ответила;  пес живет в либеральной  семье, и ему позволено
шляться где угодно.
     Хозяйка  Митци,  некая  миссис Кармайкл,  пригрозила: если наш пес  "не
перестанет приставать  к Митци",  она  будет вынуждена  заявить  на  него  в
полицию.  Мама   расхохоталась   и  предложила   ей   сразу  обратиться   за
соответствующим постановлением в Верховный суд. Полчаса спустя явился мистер
Кармайкл.  Объяснил, что готовит Митци на выставку  "Крафтс" *,  поэтому  ей
противопоказаны стрессы. Мама ответила:
     - У меня и так дел по горло, буду я  еще тратить время на треп о романе
коккера с дворняжкой. Я-то  надеялся,  она примется готовить ужин, да  какое
там!  Засела  на  кухне читать  от корки  до корки "Гардиан", и пришлось мне
снова открывать банку с консервами из тунца.

     * Крупнейшая ежегодная выставка собак в зале "Олимпия" в * "Лондоне


Четверг, 15 апреля.

     Проснулся в 4 утра от зверской зубной боли. При-шесть таблеток детского
аспирина. В 5 утра разбудил родителей, поведал о своих муках.
     - Сам, черт тебя подери, виноват! - ответил папа.  - Три раза пропустил
осмотр у зубного. В 5 30 попросил папу отвезти меня в больницу. Он отказался
и перевернулся на другой бок. Ему-то хорошо, у него своих зубов ни одного не
осталось.  Я сидел весь в агонии  - и наблюдал рассвет.  Счастливые беззубые
птицы завели  свои гнусные  трели, а я поклялся,  что  отныне хожу к зубному
четыре раза  в  год  независимо  от того,  болят  зубы или нет В  9 00  мама
разбудила  меня и  сказала,  что  записала на  прием в  зубной неотложке.  Я
ответил, что боль прошла, и велел отменить запись.


Пятница, 16 апреля.

     Последняя четверть Луны
     Проснулся в три утра от жуткого приступа зубной боли. Пытался молчаливо
терпеть,  но мои  преисполненные мук рыдания достигли, видимо,  родительской
спальни,  потому  что  ко мне ворвался папа  и попросил заткнуться. Никакого
сочувствия не проявил, только ныл  и стонал, как, мол, утром пойдет на канал
работать,  если  не выспится.  Ложась в постель, он поскользнулся  о журнал,
брошенный мамой на  пол с ее стороны кровати. Папина ругань  разбудила  пса.
Затем  проснулась  мама.  Затем  завелись  вонючки-птицы.  Итак,  мне  снова
довелось наблюдать, как серые пальцы рассвета постепенно свертывают ночь.

Суббота, 17 апреля.

     Все еще в постели и с приступом зубной боли.
     От  родителей - никакого  сочувствия.  Знай твердят: "К врачу надо было
ходить".  Позвонил Пандоре. Завтра навестит.  Спросила,  не  нужно  ли чего.
Шоколадку, говорю,  неплохо  бы. Она  ответила  (как  мне показалось, весьма
раздраженно):
     - О, господи, Адриан, у тебя же и так все зубы сгнили!
     Пес весь день воет у калитки Митци. И ничего не жрет.

Понедельник, 19 апреля.

     Сегодня на  обществоведении был  клевый  диспут. Про Фолкленды. Пандора
внесла  резолюцию:   "Наш  класс  осуждает  применение  силы  для  удержания
Фолклендских островов"  Для разнообразия  диспут прошел вполне на уровне.  Я
произнес блестящую речь в поддержку резолюции. Цитировал "Скотский хутор"  и
"Гроздья гнева". Сорвал вполне приличные аплодисменты.
     Барри Кент выступил против нашего проекта резолюции. Сказал:
     -  Я... это...  сдается  мне...  нам,  значит... это...  пора,  значит,
садануть бомбой прямь по этой... по Аргентине, вот!
     Он цитировал  своего  отца и  сел на  место под  гром  овации  -  класс
аплодировал  стоя! В  14.30  к зубному.  Вот  ведь  невезуха! 16.00. Лишился
переднего  зуба! Этот  кретин-австралиец  выдернул его  вместо  того,  чтобы
запломбировать! Еще хватило наглости завернуть  зуб  в  обрывок  салфетки  и
вручить  мне на память!  Я спросил,  вырастет  ли у меня новый зуб. "Чертовы
олухи-англичашки", - буркнул врач, но на вопрос не ответил.
     Когда я, шатаясь и сжав рукой замороженную челюсть, покидал кабинет, он
сказал, что часто видит, как, возвращаясь домой из школы, я жую шоколад. Так
что если к тридцати останусь беззубым, сам, мол, виноват.
     Впредь буду возвращаться из школы другой дорогой.

Вторник, 20 апреля.

     Рожа у меня теперь - хоть на  плакат  "Их разыскивает полиция". Ни дать
ни  взять  -  закоренелый убийца.  Мама  до  чертиков разозлилась на  врача,
написала ему письмо, требуя бесплатно поставить мне протез.
     В школе чистый кошмар: Барри Кент прозвал меня
     "Крот беззубый *,  и все за ним попугайничают. Пандора  и та держится с
прохладцей. Послал ей на физике
     записку с  вопросом,  любит ли  меня еще. Получил ответ: "Люблю  и буду
любить, пока Гибралтар остается
     английским".

     * Mole - крот (англ ).


        Среда, 21 апреля.
     Только что сообщили по радио: Испания требует возвращения Гибралтара.

Четверг, 22 апреля.

     Утром никак не мог  решиться идти в  школу  из-за дырки  во  рту. Встал
только в 12.45. Попросил маму написать в школу оправдательную записку. Отдал
ее мс. Фоссингтон-Гор. Та прочла и гневно сказала:
     - По  крайней мере,  твоя мать  честна. Не лжет, как  обычно  почти все
родители. - И протянула записку мне:
     "Уважаемая миссис Фоссингтон-Гор,
     Адриан не явился утром в школу, потому что валялся в постели до 12.45.
     С уважением миссис Полина Моул".
     В будущем попрошу писать записки папу. Он - прирожденный лжец.

Понедельник, 26 апреля.

     Таинственный разговор! Мама: "Джордж,  результат положительный".  Папа:
"Господи, Полина, в моем возрасте больше не выдержать этих ночных бдений!"
     Не иначе, как мама предъявляет папе чрезмерные сексуальные притязания.

Среда, 28 апреля.

     К  нам  сегодня  заявилась  Глиста Сушеная (она же Дорин Слейтер). Я не
видел ее с тех  пор,  как папа  с ней  завязал. Она часто дышала, и глаза ее
странно  блестели.  Когда папа подошел к двери, она ничего  не сказала, лишь
распахнула пальто (она  несколько  округлилась), крикнула: "Думаю, ты должен
знать, Джордж", повернулась и убежала по садовой дорожке.
     Папа  ничего  не  ответил.  Только прислонился  к перилам,  будто сразу
ослаб.
     - Хорошо выглядит, правда? - сказал я.
     - Просто цветет,  - буркнул папа, потом  натянул пальто и ринулся вслед
за ней.
     Минут пять  спустя вернулась мама с занятий по системе Джейн  Фонды, на
которые ходит  в общественный центр. Мама  была  очень собой  довольна -  ей
удалось преодолеть болевой барьер.
     -  Джордж! -  позвала она, обошла все комнаты  и спросила: - Когда ты в
последний раз видел отца?
     Я  промолчал.  Мама приходит  в ярость,  если при ней  помянуть  Глисту
Сушеную.

Пятница, 30 апреля.

     Первая четверть Луны.
     Родители выдувают целую бутылку водки в неделю!
     То и дело лезут в холодильник за льдом, режут лимон и бегают в лавку за
тоником. Плохой признак

Воскресенье, 2 мая.

     Заходил  к Найджилу,  услышал  ошеломляющую новость: его родители хотят
эмигрировать в Австралию!
     Да как может англичанин пожелать жить за границей?
     Иностранцы вынуждены жить за границей, потому что
     там родились, но англичанину-то уезжать за границу
     просто  смешно, особенно  теперь,  когда  купить  кварцевую  лампу  для
искусственного загара - пара пустяков.
     Найджил со мной согласен. Просится к нам. Пред
     упредил его о нашем низком жизненном уровне, но он
     намерен   захватить   с   собой   все   необходимое   для   нормального
существования.

Среда, 5 мая.

     Странный телефонный звонок! Забренчал телефон, я снял трубку и не успел
рта раскрыть, как красивый женский голос произнес:
     - С вами  говорят из клиники. Вы записаны на  прием на 14.00 в пятницу.
Вас устраивает это время, миссис Моул?
     - Да, - фальцетом ответил я.
     - Вам  придется провести у нас два часа. За  это  время вас  примут два
врача и консультант,  обладающий  большим опытом в  области вашей конкретной
проблемы, - говорила она как автомат. - Спасибо, - пискнул я в ответ.
     Женщина продолжала:
     - Прошу вас принести мочу  на  анализ, совсем немного, пожалуйста, а не
целую трехлитровую банку.
     - Хорошо, - проскрипел я.
     - И, пожалуйста, не огорчайтесь, миссис Моул, - Слащаво вещала женщина,
- мы  здесь для  того, чтобы  помочь вам. -  Затем добавила: -  Не забудьте,
пожалуйста, об оплате. Первая консультация - сорок два фунта.
     - Нет! - прошептал я.
     - Итак, пятница, 14.00. Прошу не опаздывать. - И она повесила трубку.
     Что  за дела? Мама вроде на здоровье не жаловалась. Так что же у нее за
конкретная проблема такая? И что это за клиника?

Четверг, 6 мая.

     Сегодня  какая-то  клюшка  бубнила  по четвертой  программе, как нажила
миллионы на романтической литературе. Женщины, говорит,  больше  всего любят
книги о врачах,  мастаках по  части  электроники и всяких  подобных типах. Я
тоже решил попробовать. А чего - миллион фунтов на дороге не валяется. Автор
романтической литературы, говорит,  должен обладать  значимым именем, посему
после  долгих  размышлений  решил взять  себе псевдоним  Адриена  Шторм. Уже
накатал первые полстраницы романа:
     Адриена Шторм.
     Тоска по Уолверхэмптону
     Джейсон  Уэстморленд  обвел  террасу  циничным взглядом своих  глаз,  в
которых  плясали   искорки  меди.  Ему  осточертел  Капри.  Душа  рвалась  в
Уолверхэмптон.
     Хрустнув  оставшимися пальцами, он тщательно  их  осмотрел.  Несчастный
случай с цепной  пилой  положил  конец его блестящей карьере в  электронике.
Микрочипы  навсегда  ушли  из  его  жизни,  и нечем  было заполнить  зияющую
пустоту. Он пытался заполнить ее  путешествиями и поисками  удовольствий, но
ничто  не   могло  заставить  его  забыть  Гардению   Фезертон,  девственную
пластическую хирургиню из больницы св. Бупа в Уолверхэмптоне.
     Джейсон грустил, глотая громадные градины слез...

Пятница, 7 мая.

     Сегодня  вечером  в машине  по пути  в универсам  "Сейнсбери"  родители
заспорили о феминизме. Папа
     заметил,  что  с  тех  пор,  как  мама  начала работать  над  развитием
самосознания, у нее на два дюйма уменьшился объем груди.
     - При чем здесь моя грудь? - вспылила мама. Затем после паузы добавила:
- Ты не находишь, что я выросла как личность, Джордж?
     - Напротив, Полина, - ответил папа. - Ты стала намного короче, перестав
носить высокие каблуки.
     Мы с  папой  бурно расхохотались, но тут же прикусили языки, потому что
мама  окинула нас  взглядом,  от  которого мурашки поползли. Это  она умеет.
Потом уставилась в окно.  В глазах  ее  блеснули слезы.  Снова посмотрев  на
меня, мама вздохнула:
     - Жаль, у меня нет дочери, хоть было бы с кем поговорить.
     - Слишком  рискованно заводить второго ребенка - вдруг выйдет  еще один
такой, как Адриан, - возразил папа.
     И тут они пошли вспоминать меня в младенчестве.
     - Это все чертов доктор Спок виноват, что Адриан вырос таким, - сказала
мама.
     - Каким таким? - поинтересовался я.
     - Который только задницей и берет,  - буркнула мама,  а папа добавил: -
Прижимистым, вечно причесанным и вечно носом в книжку.
     От пережитого  потрясения у  меня  отнялся было язык,  но, всеми силами
пытаясь говорить  звучно и непринужденно (а это нелегко, когда стрелы укоров
бьют прямо в сердце), я спросил:
     - А какого сына вы бы хотели?
     Они отвечали мне всю дорогу до  "Сейнсбери", все время, что мы стояли в
кассу и шли обратно на многоярусную автостоянку.
     Папе идеальный сын  представлялся прирожденным спортсменом, общительным
и жизнерадостным. Он  был  способным лингвистом, рослым малым с  румянцем во
всю щеку и  чистой здоровой  кожей.  Перед  дамами он снимал шляпу. Ездил  с
отцом на рыбалку  и любил  с ним перешучиваться.  Был на все руки  мастер  и
обожал  возиться с  дедовыми  часами. Мог  претендовать  на  офицерский чин,
голосовал бы за  консерваторов и женился  бы  на девушке из  хорошей  семьи.
Основал бы собственное компьютерное дело.
     Маме же идеальный сын представлялся пылким,  чувствительным, но глубоко
сдержанным. Он учился бы в школе для вундеркиндов. С младых ногтей привлекал
бы внимание женщин и восхищал гостей остроумным разговором. Был бы изыскан в
одежде и абсолютно лишен расовых, половых  и возрастных предрассудков.  (Его
лучшим другом была бы престарелая африканка.) Получив стипендию в  Оксфорде,
взял  бы его бурей  и  натиском, о чем писали бы в его  будущих  биографиях.
Отказавшись от гарантированного места  в  британском  парламенте, уехал бы в
Южную  Африку,  где  возглавил бы успешную  негритянскую  революцию.  Затем,
вернувшись  в   Англию,  стал   бы  первым   мужчиной,   удостоенным   чести
редактировать женский журнал. Вращался бы в самых изысканных светских кругах
и всюду брал бы с собой мамочку. Когда оба выговорились, я сказал:
     - Что ж, сожалею, если вас разочаровал.
     - Это не ты виноват,  Адриан, -  пояснила мама. - Это мы сами виноваты.
Надо было назвать тебя "Брет"!!!

Суббота, 8 мая.

     Испытывая  острую  необходимость  исповедаться кому-нибудь  в терзающем
меня чувстве неполноценности (которое еще больше истерзало меня ночью, когда
я  мучился бессонницей  и  думал о  Брете Моуле,  несостоявшемся  сыне  моих
родителей),  отправился  к  бабушке. Бабушка  показала мне мои  младенческие
фотографии.  Должен  признать, в младенчестве я действительно выглядел чуток
гротескно: до двух лет оставался лыс как коленка и все строил свирепые рожи.
Теперь понимаю, почему  мама не держит  на  телевизоре  мое  цветное фото  в
золоченой рамке, как другие мамы.
     Но  я  все равно рад, что  зашел к  бабушке -  она меня считает  кругом
безупречным. Рассказал ей о Брете Моуле, несостоявшемся сыне моих родителей.
     - По-моему,  просто отвратительный малый, -  фыркнула бабушка. -  Слава
богу,  ты не  таким вырос. У бабушки вступило в плечо. Приступ артрита.  Она
сняла   платье,  я  побрызгал  ее  болеутоляющим.  Бабкин  корсет  похож  на
парашютные  лямки. Спросил, как она ухитряется вл