Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
Ведущий Господа, господа! Десять тактов паузы:Успокоимся и будем
разбираться. Итак заданы две темы. Тема первая: <народная история> (небось,
карма поколения ?) и - вместе с ней - <людские судьбы> (ну, это, понятное
дело, просто карма:) И тема вторая: противопоставление Пелевина Пушкину
и сопоставление - с Барковым (?:.)
Расширяем круг гостей!
Дмитрий Писарев Последовательный реализм безусловно презирает вс„,
что не приносит существенной пользы:Мы вовсе не говорим поэту: <шей
сапоги>, или историку: <пеки кулебяку>, но мы требуем непременно, чтобы
поэт, как поэт, и историк, как историк, приносили, каждый в своей
специальности, действительную пользу. Мы хотим, чтобы создания поэта
ясно и ярко рисовали перед нами те стороны человеческой жизни, которые нам
необходимо знать для того, чтобы основательно размышлять и
действовать:Если книга: ничем не шевелит и не оживляет нашей мысли, то
мы называем такую книгу пустой: и автору такой книги мы всегда, с
искренним доброжелательством, готовы посоветовать, чтоб он принялся
шить сапоги или печь кулебяки.
Гораций ( о поэтах) Omne tulit punctum, quit miscuit utile dulci
[тот достигает всеобщего одобрения, кто соединяет приятное с полезным]
Ведущий Обращаю внимание на невольный комплимент Писарева:
называем такую книгу пустой..>
Кажется на первый взгляд парадоксом, однако факт: именно Пелевин более
прочих современников подходит под писаревское определение <реалиста>.
Другое дело, что сам критик , к сожалению, применял определение слишком
узко. В частности, именно Пушкину он, как известно, советовал заняться чем-
нибудь полезным вместо писания стихов. Вероятно, стихи эти не смогли ни
расшевелить, ни оживить мысли непримиримого критика. А ведь именно тем
как раз хорошо определение Писарева, что оно <работает> в динамике: для
каждой культурной среды или эпохи под него будут подходить свои
направления в искусстве, именно те, которые как раз и способны шевелить и
оживлять мысли данного поколения. А уж называть данного художника
реалистом или как-нибудь иначе - вот уж действительно - дело десятое. Так что
предлагаю такое терминологическое упрощение (дабы оставить хоть на время
весь это сыр-бор вокруг постмодернизма - хотя бы до появления четких границ
самого понятия) - <реалист в смысле Писарева> - то есть, такой художник,
творения которого, вне зависимости от приемов и даже жанра, достигают
главной цели - сокращать нам опыты быстротекущей жизни.
Но - давайте поговорим о <пустоте> - раз уж слово прозвучало:
Писарев Когда человек отрицает решительно все, то это значит, что
он не отрицает ровно ничего, и что он даже ничего не знает.
Дмитрий Бавильский Человеку, который все это затеял, действительно
удалось <синтезировать пустоту>, выполнив заветы легендарного комдива,
максимально использовав галлюциногенные возможности, которые дает
художественное творчество. Особенно при написании большого романа.
Ведущий Вот отправная точка для разговора не только о Пелевине,
но о творчестве вообще. Правильно сказано: есть в нем галлюциногенность,
иначе это и не творчество! Ну же! Раз понятно это, что ж мешает понять и вс„
остальное? Ведь главное сказано: писатель и есть тот самый творец миров (вот
ведь банальщина, неужели есть тема для спора?!) И вовсе ничего такого нового
- и особенного рядом с этим простым фактом - нет ни в кокаиновом, ни в каком
другом бредово-галлюциногенном видении героев. Не один ли черт, какова
природа перемещения?! Что, в <Мастере и Маргарите> что-то иначе?! Конечно,
именно это Пелевин и ощущает, сочиняя. А его обвиняют в какой-то там
холодности , да еще и к жанру пытаются пристегнуть! Ну глюки у человека, а
если бы нет - что ж он был бы за писатель?! Вы, господа ученые коллеги,
<Театральный роман>-то хоть перечтите, что ли:Про коробочку на столе - с
картинками движущимися...
Однако - а сторонники Пелевина тут еще есть? О пустоте, прошу вас!
Некто под псевдонимом Великий Старец ( С древнекитайского переводит
А.Кувшинов)
Тридцать спиц в колесе сходятся к втулке,
середина которой пуста,
и благодаря этому и можно пользоваться колесом
Когда формуют глину, изготавливая из нее сосуд,
то делают так, чтобы в середине было пусто,
и благодаря этому и можно пользоваться сосудом:
Дмитрий Быков Главной подлинностью является поиск подлинности.
Освобождение достигается хотя бы отказом от устоявшихся правил игры.
Но освобождение от сознания означает - что? Оно означает пустоту,
читатель!
Для нынешнего Пелевина не существует никаких результатов - только
процесс! Побег становится главным наиболее достойным состоянием души.
Не Бог весть какой свежий вывод, но, кажется, единственно возможный. И
то, что Пелевин подводит читателя к этому выводу, вместе с ним проходя
сложнейший путь к элементарной истине, уже само по себе дорогого стоит.
Павел Басинский Каждый различающий и уважающий свое
национальное, профессиональное, то есть в конце концов культурное, лицо
человек не может воспринимать прозу Пелевина иначе как хамское нарушение
незыблемого privacy:не касайся холодными руками того, что другими руками
согрето, что тебе забава, а другим мука и радость.
Фаддей Булгарин (О Пушкине) Бросает рифмами во вс„ священное,
чванится перед чернью вольнодумством:
Ведуший Гм: Культурное лицо: Ну да ладно. Оставив в стороне
форму изложения, заметим главное - противоречие . Ведь если проза Пелевина
всего лишь - по словам именно Басинского - <буквочки:>, всего лишь
экзотическое, лишенное смысла - и тем более душевного тепла -
экспериментирование , то каким это образом подобно творчество может вызвать
столь мощную реакцию, столь эмоциональное неприятие? Думаю, и здесь ответ
подсказывает сам Пелевин - в <Тарзанке>:
<-Как же я могу это прекратить? Это ведь не со мной происходит, а с вами.
Петр Петрович понял, что собеседник прав, но в следующую секунду он понял
еще одну вещь, и это мгновенно наполнило его негодованием.
-Да ведь это подло, - волнуясь, закричал он, - это ведь каждому человеку
можно такую гадость объяснить, что он лунатик и над пустотой стоит,
просто ее не видит!>
А за неприятием - почти рефлекторно - и табуирование - вплоть до попытки
привлечь на свою сторону аж всякого приличного человека. Дескать, это не мое
мнение, это я, как и в старые добрые времена, глаголю от имени народа. Есть
анекдот такой: <Куда делся весь советский народ, я понял, а вот где вс„
прогрессивное человечество?> - так вот оно, здесь, возмущается прозой
Пелевина вместе с выразителем общепрогрессивных идей, уважаемым
критиком, ибо не может поступиться ни принципами, ни своим
профессиональным лицом. А уж о лице национальном и говорить нечего - это
само собой:
Великий Старец
Они больше любят посещать святые места,
чем прокладывать собственный путь.
(????) Лобанов (О духе словесности. Речь в Императорской Российской
Академии 18 января 1836 года)
Беспристрастные наблюдатели, носящие в сердцах своих любовь ко всему,
что клонится к благу отечества: не без содрогания могут сказать: есть в
нашей новейшей словесности некоторый отголосок безнравия и нелепостей.
:распространяют такие пагубные и разрушительные мысли, о которых
читатель до тех пор не имел ни малейшего понятия и которые насильственно
влагают в душу его зародыш безнравия, безверия и, следовательно, будущих
заблуждений или преступлений.
:Ужели истощилось необъятное поприще благородного, назидательного,
доброго и возвышенного, что обратились к нелепому, отвратному,
омерзительному и даже ненавистному?
Бавильский Враз, в один миг, шкала ценностей поворачивается на 180
градусов, социализм, идеи всеобщего равенства приобретают негативные
коннотации. И, напротив, капитализм, частнособственнические интересы
провозглашаются истинными, вечными, etc.
Лозунг (по словам Пелевина - висел над вокзалом в Казани):
Коммунизм -- пыздыр максымардыш пыж !
Бавильский Как раз об этом и ведутся многочисленные споры по
обе стороны романа, именно здесь и разворачивается основное <поле
сражения> за неокрепшие и слабые умы
Роман Арбитман Простодушный читатель у Пелевина отсутствует, а
читатель искушенный, напротив, обожает подобные интеллектуальные
экзерсисы.
Блок Цивилизовать массу не только невозможно, но и не нужно.
Если же мы будем говорить о приобщении человечества к культуре, то
неизвестно еще, кто кого будет приобщать с бОльшим правом:
цивилизованные люди - варваров, или наоборот: так как цивилизованные люди
изнемогли и потеряли культурную цельность; в такие времена
бессознательными хранителями культуры оказываются более свежие
варварские массы.
Великий Старец
Когда вокруг много умников.
тогда и появляется великое заблуждение.
Когда в семье не ладят между собой.
тогда и появляются сыновняя любовь и почтительность к старшим.
Когда в государстве беспорядок и смута,
тогда и появляются преданные слуги.
Писарев Кому Пушкин безвреден, тот не станет его читать, а кому он
понравится, того он испортит в умственном и нравственном отношении.
Испортит не тем, что даст ложное направление силам молодого ума, а тем,
что не даст им совсем никакого направления.
Пушкин пользуется своей художественной виртуозностью, как средством
посвятить всю читающую Россию в печальные тайны своей внутренней
пустоты, своей духовной нищеты и своего умственного бессилия.
Ведущий Хорошо еще, что организаторы травли Синявского, как и
всякие организаторы подобного рода дел, книг не читают. А то бы они
непременно причислили к русофобам - вместе с Абрамом Терцем - еще и
Писарева - за эту вот самую <внутреннюю пустоту>. (А слово-то , однако,
какое емкое, и всегда оно где-то маячит - стоит лишь только всерьез заговорить
о поэзии:)
Басинский Когда пространство литературы сужается до размеров
подоконника, сеять на нем <разумное, добро вечное> можно, конечно, забавы и
оригинальничанья для, но рассчитывать на всходы и <спасибо сердечное> по
меньшей мере наивно:
Другое дело - разводить кактусы:
Ведущий Здесь, в одной статье Басинского - сразу два поистине
чудесных совпадения - на гране прозрения. Во-первых - параллель с
<пейотовой> темой Кастанеды - почти наверняка неумышленная, иначе бы
упомянул, не сдержался. И - предвидение метафоры Гениса о пограничной зоне
творчества - не в смысле примитивного толкования подоконника как места
разведения чего-то там в горшочках, а в смысле границы в самом широком
понимании этого слова. Вот тут-то и поверишь в мистику - <волшебную силу
искусства>:
Басинский Кто именно и зачем его долго ждал, мне не совсем понятно.
Ведущий Господи, ну так спросили бы! Это не секрет:
Басинский Даешь много кактусов хороших и разных! Каждому
россиянину по одному произведению, непохожему на другие! Ко там ноет об
усталости культуры, об ее бесполезности и бессмысленности, о ее
каждодневном позорном бегстве от жизни в коралловые гроты из папье-
маше? Паникеры! Саботажники! И в самом деле - как это просто! Берешь
<буковки, буковки, буковки>: и вырастает неизвестно что под названием,
допустим <Чапаев и Пустота>.
Ведущий Вот как? В самом деле просто? Это, вероятно, пишет -
писатель? Или, допустим, человек, создавший некую литературную пародию -
хоть на того же Пелевина? А то вот что-то ассоциации такие возникают - с
ушедшим в монахи и проклявшим телесные грехи :гм, как бы
поделикатнее:ну, скажем, с больным половой слабостью.
Никоим образом не полагая подобные высказывания сколько-нибудь
джентльменскими, однако, и не извиняюсь. Правила поведения заданы
оппонентом.
Александр Аронов (<На свете есть одни поэты>)
Постылый маленький чиновник,
Всех ваших сложностей виновник,
сидит препоны создает.
Затем, что лирика нагая,
Смиряясь и изнемогая,
Отверстых уст не достигая,
В немой душе его цветет.
Ведущий Если бы всегда так! Боюсь, бывает и более простое объяснение..
Басинский Дураков в России теперь мало, Пелевина внимательно
прочитают Быков, Немзер и Басинский , потому что им делать больше нечего
и потому что они в свое время закончили филфак:
Ведущий Итак, заметим: критик утверждает, что прочел Пелевина
внимательно! Просто в силу профессиональной необходимости.
Ладно:Однако, попросим высказаться упомянутого коллегу и, возможно,
единомышленника - Немзера. Ибо коллега Быков как раз придерживается
мнения противоположного.
Андрей Немзер Редкостная стилистическая глухота Пелевина -- следствие
унылого эгоцентризма, не позволяющего увидеть и расслышать что-либо его
сознанию внеположное, заставляющего подменять русский язык -- эсперанто,
мысль -- шаблонными парадоксами, характеры -- конструктами.
Писарев Пушкин до самого конца своей жизни не отделался вполне от
старого и совершенно бессмысленного мифологического языка. Этот язык
невыносим для тех писателей, которые чувствуют себе потребность
высказывать обществу какие-нибудь определенные и ясно сознанные мысли. Но
для тех писателей, которые, подобно пушкинскому поэту, полны не мыслей, а
только звуков и смятенья, мифологический язык составляет незаменимое
сокровище, потому что разные Аполлон, Музы, Грации, Киприды, Парки дают
таким писателям:полную возможность не высказывать в своих стихах ровно
ничего, притворяясь в то же время, будто они высказывают чрезвычайно
много.
Басинский :произведение, насыщенное неумными , а главное совершенно
немотивированными гадостями про гражданскую войну и серебряный век.
Ведущий Вот вам и внимательное чтение: Характерно! Стоит только
очередному уважаемому возмущенному критику завести речь об исторической
канве романа, как вс„ немедленно и определенно встает на свои места: ни-че-го
он не понял. То есть вот вообще ничего! Нет, ну в самом-то деле, что это: где
там в <Чапаеве и Пустоте> есть хоть слово <про гражданскую войну>?! Я лично
не видел, хотя читал, думаю, все же внимательно - даже и не будучи ни
Немзером, ни Быковым, ни Басинским. Более того, автор романа четко и
совершенно недвусмысленно дает понять, для чего и зачем используются
реальные имена и кусок антуража. Нет, не прочли! Что стоило им привязать эти
имена не к истории (каковая, между прочим, практически белое пятно в этих
самых делах - особенно относительно Чапаева), а прямо к фольклору - то бишь
к анекдотам <про>? :
Ах, да, еще ведь <гадости про серебряный век>:
Александр Блок Вс„ это определяет только этих людей, но не поэта;
сущность поэзии, как и всякого искусства, неизменна; то или иное отношение
людей к поэзии в конце концов безразлично.
Чернь требует от поэта служения тому же, чему служит она: служения
внешнему миру; она требует от него <пользы>, как просто говорит Пушкин.
Говоря так, Пушкин закреплял за чернью право устанавливать цензуру, ибо
полагал, что число олухов не убавится.
Ведущий Хотелось бы узнать мнение всех обвиняющих Пелевина в
искажении истории и прочих <немотивированных гадостях> (А все же классно
сказано, специально такое и не придумаешь! Вот бы узнать, какими должны
быть <гадости про войну>, если они мотивированные:) - мнение о романе
Бориса Штерна <Эфиоп>. Я бы в самом буквальном смысле этого выражения
дорого отдал, чтобы услышать реакцию Басинского и его заединщиков -
Немзера, Архангельского, Бавильского - при прочтении этого романа. И, кстати
- в скобках, рядом с репликой - непременно увидеть дату рождения критика. А
то не все же печатаются в <Вопросах литературы> - там-то сие всегда указано
(исключая дам).:Это говорится вовсе не со зла. Напротив - подобное
упоминание часто способно примирить с позицией критика, как-то его понять.
Что же нам, однако, делать с непримиримой позицией Андрея Немзера -
человека вполне молодого и современного, но говорящего все же и о
стилистической глухоте, и о шаблонности в творчестве Пелевина? Признать
его правоту, а успех писателя списать на мнение бессмысленной толпы?..
Есть ли еще желающие высказаться - именно о литературной стороне
спора?
Петр Вайль Пелевин смел, изобретателен, остер -- уже этого вполне
достаточно. Однако главное у него все же не идея, не сюжет, а понимание
того, что фразы складываются из слов, а слова из букв. Дело известное, но по
нынешним временам -- неожиданное.
Ведущий Подписываюсь! Главное - вовсе не сюжет! А вообще пример с
отзывом Андрея Немзера - весьма характерный.- не только по уровню
аргументации (точнее - отсутствия таковой), но и по сути - хоть и весьма
поверхностной. Критик обвиняет автора интеркультурных произведений,
пронизанных общечеловеческим мировосприятием, сочувствием к заблудшим и
видным невооруженным глазом переживанием страданий глухих и слепых - в
эгоцентризме! С первого прочтения может показаться, что это - попросту
розыгрыш, ибо более нелепого обвинения и специально не сочинишь. Однако
объяснение куда проще. Этот критик не только Пелевина не прочел - как надо -
подобно Басинскому. Он его и вовсе не читал. Так, пробежал страничку по
диагонали, да и то - слабую страничку. Не мог человек - сколь угодно
конформистски настроенный в плане стилистики, прочитав <Онтологию
детства>, <Нику> - не увидеть здесь именно мастерства стилиста - кроме всего
прочего. Если же взять шире и отвлечься от традиционных школярских
представлений о стилистике, то и <Затворник>, и <Принц>, и <Жизнь
насекомых>, а уж особенно, конечно, такие вещи, как <День бульдозериста> -
при любом отношении к такой литературе в плане ее <идейного> содержания -
в смысле стиля и языка явно интересны. Чем, кстати, и раздражают шумящую
критическую братию: ведь действует же! Не графомания.
А уж слово <унылый> рядом с именем Пелевина мог написать либо человек
сам настолько подверженный унынию, что любое проявление веселой иронии
(и самоиронии!) вызывает у него разлитие желчи, либо - просто
<профессионал>, вставивший первое пришедшее на ум оскорбление. <Унылый
эгоцентрик Пелевин!> Невольно возникает мысль о классическом для
психоанализа перенесении. Или - проще - как в анекдоте о тестах Роршаха:
<Послушайте доктор, а вы маньяк!>
Нет, трудно все-таки избавиться от мысли, что все это - специально
написанная провокация. Неужели столь эрудированный и плодотворный
критик, как Немзер, не заметил в Пелевине ни стиля, ни любви к своей работе-
жизни, ни удивительного - иногда (когда он считает нужным не лениться и не
халтурить) чувства языка: Вот если бы он обвинил Пелевина в нежелании
работать всегда на одном высоком уровне, в лени, в легкомысленном
отношении к своим детищам - было бы о чем поговорить, потому что такие
обвинения были бы на многом основаны:
Немзер Все это делает Пелевина идеальным писателем для людей,
отягощенных <комплексом оригинальности>, то есть твердо убежденных ,
что их ограниченность:означает синдром конца литературы, истории,
человечества. Таких людей много.
Марин Ичас (<О природе живого> ) Для идеолога любой окраски
действительность - это то, в реальности чего вы убеждаете других.
Ведущий Да, похоже, что уважаемый критик все же не притворяется И -
если отбросить псевдоинтеллигентский антураж - коротко сказано следующее:
автор бездарь и графоман, а читатели его - просто д