ечая, что по щекам катятся слезы. Она была ужасно напугана и готова в любой момент ринуться наутек.
     Джамаль знал, что ей не придется бежать. Во всяком случае, он надеялся, что сумеет ее в этом убедить.
     Осторожно, медленно он протянул к ней руку и ласково сказал:
     - Пойдем. Нам надо поговорить.
     - Я не могу с тобой разговаривать!
     - Не правда, можешь! - Он взглянул на бультерьера и добавил:
     - Мы с Сюзанной отойдем в сторону, так что будем у вас на виду, и немного поболтаем. Вот и все. Мы обменяемся парой слов. Если хотите, можете вызвать шерифа, но, насколько мне известно, в простой беседе нет ничего противозаконного.
     Ему удалось приблизиться к Сюзи настолько, что он смог взять ее за руку. И осторожно отвести туда, где можно было спокойно поговорить.
     Бультерьер не двинулся с места. Джерико, благослови его Господь, заступил Маккою путь. Джамаль видел, как Бомон старается разговорить бультерьера, чтобы хоть немного отвлечь от дочери.
     - Прости, - прошептала Сюзанна. - Это все моя вина!
     Джамаль не отпускал ее руку. Вместо этого он сплел их пальцы вместе.
     - Ты ведь не думаешь так всерьез, детка? - Черт побери, как же он соскучился! Просто побыть рядом с ней, просто посмотреть ей в глаза, когда она обращается к нему...
     - Ты, наверное, думаешь, что я совсем глупая... - зажмурившись, прошептала она.
     - Честно говоря, я думаю, что в чем-то понимаю твоего отца, хотя и не согласен с его методами. Потому что люблю тебя так же, как он...
     Ее глаза удивленно распахнулись, ослепив его голубым сиянием.
     - Ты любишь меня... как отец?!
     - Ничего подобного! - Джамаль невольно рассмеялся. - Наверное, меня действительно следует арестовать. Я честно старался не заводиться, но... - Он сокрушенно вздохнул и пожал плечами. - Конечно, в этом не было бы проблемы, если бы мне было двадцать три, а тебе двадцать. Но тебе всего пятнадцать. Я не могу даже прикоснуться к тебе, потому что боюсь не сдержаться, а теперь мне еще страшнее - если ты и правда чувствуешь примерно то же, что и я. И если ты будешь на меня вот так смотреть, я непременно тебя поцелую, и тогда твой старик покажет нам где раки зимуют!
     Она улыбнулась. Не дежурной улыбкой для сцены, а настоящей, искренней, осветившей все ее лицо - хотя в глазах все еще стояли слезы.
     - Ничего не могу поделать. Я тоже люблю тебя, но боюсь, что...
     - Нет! - перебил Джамаль, ласково пожимая ей руку. - Ты больше никогда не будешь бояться, никогда!

***

     Рассел Маккой напился.
     Джед стоял достаточно близко, чтобы чувствовать, как он дышит перегаром.
     Он готов был закатить пьяную истерику.
     - Рива бросила меня, - прошептал Маккой. - Сперва Рива, а вот теперь Сюзи! Сюзи тоже от меня уйдет. Я знаю.
     Этот тип был до смерти напуган. И именно страх - страх и алкоголь - делали его чудовищно опасным.
     - Рассел, вам следует бросить пить, - рассудительно начал Джед. - Дочери всегда покидают отцов. Это неизбежно, если у вас есть дети. Однажды они вырастают, но они не покинут вас окончательно, если только вы не совершите какую-нибудь глупость - к примеру, допьетесь до полной невменяемости. Когда вы в последний раз говорили Сюзи, что любите ее?
     - Не помню, - тупо покачал головой Маккой.
     - Это не шутки! Так чего же удивляться, что Сюзи тоже не помнит? Зато она слишком хорошо усвоила, как вы без конца твердили, что она недостаточно хороша! Удивительно, почему она до сих пор не отсудила исключительное право на опеку для своей матери. Вы ведь понимаете, что она вполне могла бы это сделать!
     Маккой залился слезами.
     - Я понимаю, что Джамаль Хокс пугает вас до полусмерти, - продолжал Джед, - но посмотрите на свою дочь! Посмотрите на ее улыбку! Она не улыбалась так уже неделю! И все это благодаря Джамалю. Она не делает ничего дурного, когда бывает вместе с ним. И если вы дадите себе труд поговорить с ним по-человечески, то и сами увидите, что он хороший парень.
     - Но ведь ей всего пятнадцать, а он... черт побери, он же черный!
     - Она не собирается за него замуж. - Джед краем глаза видел, чем занимается Виктор. Камеру уже переставили под новым углом. Настала очередь режиссера объявить, что все готово к съемке. И Джеду пора приниматься за работу. - Сюзи - самая милая, добрая и умная девочка на свете! И если вы действительно ее любите...
     - Люблю!
     - Ну вот, значит, вы не должны оскорблять ее своим недоверием. Она определенно этого не заслужила, а любовь всегда подразумевает доверие. Без этого ничего не получится. - Черт побери, вы только послушайте, как гладко он говорит! Не хуже Дэвида! Ни дать ни взять фонтан красноречия перед группой алкоголиков и наркоманов!
     Но ведь все его слова были правдой. Господь свидетель - он только и думал об этом в последние дни. Его собственная жизнь лежала в руинах, потому что в ней не было места доверию. Кейт не доверяла ему. И Джеду следовало как-то с этим справиться. В конце концов если Сюзи заслужила доверие своего отца, то Джед сделал все, чтобы не заслужить доверия окружающих.
     А вот Кейт не смогла справиться с его недоверием к ней. Эта мысль порождала тугой комок боли где-то в груди, и он не смел выпустить боль наружу из страха окончательно потерять себя. Он оказался не способен поверить в то, что с помощью Кейт, с помощью ее любви сумеет пережить свои обиду и боль. И запретил себе вообще что-то чувствовать, укрывшись за пустыми фасадами своих персонажей.
     - В последнее время я совсем перестал понимать, чего она хочет, - плаксиво признался Рассел. - Я думал, она ожидает критики. Когда она была маленькой, то всегда сердилась, если кто-то начинал ее нахваливать. Ей нравилось, когда я ее критиковал. Ей нравилось слышать, что она способна на большее, - но теперь ей почему-то это не нравится!
     - Я уже сказал, чего она хочет. Сюзи хочет, чтобы отец обнял ее и сказал, что она молодец. Она хочет, чтобы отец пожал Джамалю руку и увидел достойного юношу, боготворящего его дочь. Она хочет, чтобы ее отец оставался трезвым и чтобы он в нее верил! - Тут Джед заметил, что возле Виктора появилась Кейт. Кейт! Она вернулась! У него моментально возник комок в горле. - Ну вот, - обратился он к Маккою. - Я сказал вам, чего она хочет. Теперь вы все знаете. И можете воспользоваться этим - или продолжать вести себя как осел и упустить свой последний шанс. Выбор за вами.
     Говоря все эти умные слова, Джед понимал, что сам вел себя именно как осел. Он с самого начала знал, чего хочет Кейт. Она хотела Джеда Бомона. Не Джерико. Не Ларами. Только Джеда.
     Маккой двинулся в сторону Сюзи и Джамаля, и Джед увидел, как Сюзи постаралась заслонить Джамаля собой. Но в ту же секунду Джамаль оказался впереди, заслонив собой Сюзи.
     - Сегодня я собираюсь пригласить вашу дочь пообедать, - сообщил Джамаль Маккою. Несмотря на то что он был практически голым, юноша полностью владел ситуацией.
     Маккой неловко кивнул - как будто его дернули за веревочку - и буркнул:
     - Только тронь ее - и ты покойник.
     - Только тронь ее - и ты покойник, - ответил Джамаль и тоже кивнул.
     Рассел Маккой перевел взгляд на дочь.
     - Надеюсь, до этого не дойдет. Я слишком тебя люблю.
     Джед недоверчиво покачал головой. Вряд ли это можно считать примирением, но по крайней мере сделан первый шаг.

Глава 18

     Кейт попыталась скрыться, но Джед успел ее заметить.
     Он долго беседовал о чем-то с Расселом Маккоем, и как ни невероятно это выглядело, ему удалось-таки добиться перемирия между Маккоем, Сюзи и Джамалем. Честно говоря, она давно не видела Сюзи такой счастливой.
     Теперь Джед направлялся к ней, и Кейт испуганно уткнулась в папку со сценарием. Она уже успела отвыкнуть от того, как он неотразим - даже в виде оборванного Ларами с многодневной щетиной на подбородке.
     - Привет, - начал Джед со своей кривоватой смущенной улыбкой. - Это я. Как дела в Бостоне?
     - Сгорел один из моих магазинов.
     - Ох, черт, а я ничего не знал. Надеюсь, никто не пострадал?
     - Один из пожарников отравился дымом, но он уже поправляется.
     - Я скучал без тебя, - сказал Джед. Он громко сглотнул, как будто нервничал. Чтобы Джед занервничал? Помилуйте, такое невозможно! Но его глаза казались... испуганными. Он боялся даже посмотреть на нее.
     Кейт растерянно оглянулась и сказала:
     - По-моему, Виктор уже давно готов. Ты бы лучше... шел. - И она посмотрела на Джеда и улыбнулась.
     - Это... к-хм... - Джед снова с трудом сглотнул. - Это для меня самая страшная сцена. - Он попробовал засмеяться, но вышло не очень убедительно. - Я всю неделю трясся от страха. - Ему все труднее давалось каждое слово. - Конечно, в сущности, это просто серия коротеньких дублей, но... но ведь ты-то знаешь, что должен был чувствовать Ларами? Ему было не по себе. Он вынужден посмотреть в лицо своему отчаянию - тому самому, которое пытался залить виски. И вдруг оно вырвалось наружу, и это видно по его лицу - отчаяние, и безнадежность, и я... - В его глазах появились настоящие слезы. - Черт побери, ты только посмотри на меня! Я сам до смерти напуган, потому что чувствую то же - и из-за Дэвида, и из-за всего остального, от чего я пытался спрятаться.
     Кейт с трудом переводила дыхание. Только что Джед признался ей, что боится. Он говорил совершенно честно, он рассказал о том, что чувствует после смерти Дэвида.
     - Если я... - он нервно облизал губы, подыскивая нужные слова, - если я... вдруг сорвусь или что-то в этом роде... ты... ты мне поможешь?
     - Конечно, - прошептала она.
     - Ну, вообще-то я и сам, наверное, справлюсь. То есть если тебя не окажется под рукой, я не брошусь под машину и не утоплюсь, но...
     - Я здесь.
     - Спасибо, - выдохнул Джед. - Спасибо. - Он отважился наконец посмотреть ей в глаза, прежде чем повернуться и идти на площадку.
     У Кейт вырвался какой-то дрожащий звук, смутно напоминавший смех сквозь слезы. Она только что говорила с настоящим Джедом Бомоном. Тем, который прятался от нее со дня смерти Дэвида. Тем, которого она уже и не надеялась вернуть.
     Но она знала его, и знала отлично.
     Он не выпускал ее из рук всю ночь после того, как она выпила чай с отравленным сахаром. И потом он обнимал ее бессчетное множество раз, когда они занимались любовью и болтали обо всем по ночам. Он готовил для нее салат и помогал разобраться в бумагах. Он мог так посмотреть на нее среди шумной толпы в "Гриле", что ей не терпелось вернуться в тот рай, что ожидал их двоих за дверью трейлера.
     А потом он пришел к ней в контору и сказал, что любит ее и не хочет расставаться после того, как закончится работа над фильмом.
     А она его прогнала.
     Виктор дал команду, и на пыльной площади, где были выставлены на продажу рабы, камера принялась следить за Ларами, двигавшимся с нарочитой аккуратностью пьяного человека.
     Кейт отправилась к видеомонитору. Благодаря ему можно было сразу представить, как будет выглядеть снимаемая сцена на экране.
     Камера все ближе подбиралась к Джеду, а он не отрывал взгляда от Мозеса, закованного в кандалы. Вот он споткнулся и упал, и камера наклонилась к земле следом за ним.
     Кейт видела гримасу отвращения на лице Ларами, вынужденного жить в обществе со столь варварскими обычаями. Но вот он вроде бы узнал этого человека в цепях. Это же не просто какой-то раб! Это Мозес. Ларами цепенеет. Как Мозес - кандалами, он скован отчаянием и болью и пытается заливать их дешевым виски.
     Он сумел выразить все это перед камерой, не промолвив ни единого слова.
     В глазах его засверкали слезы, и Виктор крикнул, что снято.
     Техники засуетились, перекатывая камеру обратно на исходную точку, но Джед не шевелился. Он стоял на коленях в пыли, опустив голову.
     Кейт двинулась было к нему, но Виктор оказался проворнее.
     - Не думаю, что это можно сделать еще лучше, но я знаю, что ты любишь прогнать в один присест сразу два-три дубля, так что если хочешь, можем повторить. Или тебе нужен перерыв?
     Джед поднял голову, посмотрел на Кейт и улыбнулся своей трогательной, смущенной улыбкой.
     - Похоже, я... Да, похоже, я сейчас отдам весь завтрак!
     Кейт схватила его за плечо, заставляя встать.
     - Здание мэрии, первый этаж! - выпалила она, и Джед бегом понесся к массивному кирпичному дому.
     Когда Кейт ворвалась в прохладный холл, дверь в мужскую комнату со стуком захлопнулась. Она немного подождала и не выдержала - заглянула внутрь.
     - Джед?
     Он сидел на полу в одной из кабинок.
     Она встала на колени рядом с ним.
     - Хочешь, я подгоню машину и отвезу тебя домой?
     Он кое-как отвел со лба спутанные волосы. Его руки тряслись, а лицо стало каким-то серым.
     - Это перестало походить на дом с тех пор, как ты ушла.
     - Я побуду с тобой немного, - тихо пообещала Кейт.
     - А ты... А ты побудешь со мной подольше, если я скажу, что... - до боли зажмурив полные слез глаза, он прислонился затылком к холодной металлической перегородке, -...что я жутко злой из-за смерти Дэвида?
     - Это вполне нормально - быть злым, - с трудом вымолвила Кейт.
     Слезинки одна за другой заскользили по его щекам.
     - Нет, - прошептал он. - Если я чему-то и научился, так это тому, что это ненормально.
     - Ненормально держать это в себе - так, как ты себя приучил.
     Джед внимательно посмотрел на Кейт.
     - Мой отец убил мою мать, - вымолвил он каким-то бесцветным голосом. - Он был пьян, разозлился на нее и ударил, а потом она умерла.
     - Ох, Джед, - воскликнула Кейт и прижала его к груди, - но ведь ты совсем не такой, как твой отец!
     Он ответил ей судорожным объятием.
     - Вот и Дэвид все время твердил об этом. О Господи, ну почему он умер?!
     И Джед заплакал.
     Кейт только и могла, что обнимать его, сидя на полу в мужском туалете, и плакать вместе с ним.

***

     Когда Джед вышел из душа, Кейт все еще находилась в трейлере.
     Он давно не помнил себя таким уставшим.
     Кейт заказала в "Гриле" обед, и тот уже стоял на столе.
     - Хочешь есть?
     - Нет, - отвечал он, усевшись на диван. - Я... слишком нервничаю, чтобы есть.
     - Нервничаешь?
     - Я пытаюсь найти способ уговорить тебя остаться.
     Кейт уселась напротив Джеда.
     - И прихожу к мысли, что лучше всего мне сделать ставку на искренность. Правда, и ничего, кроме правды.
     - Я всегда предпочитаю правду, - кивнула Кейт.
     - О'кей. - И он шумно перевел дух. - Вот тебе правда. Я, конечно, далеко не подарок. И скорее всего до конца своей жизни буду вынужден бегать на занятия в группу. Мне вряд ли удастся научиться запросто... обсуждать свои чувства. Но я знаю, что начинаю нравиться сам себе, когда ты рядом со мной. Потому что в первый раз в жизни мне нет нужды притворяться кем-то еще.
     Она сидела затаив дыхание, не спуская с него глаз.
     И он решил продолжать. Правда так правда.
     - Кейт, я хочу и дальше работать с тобой. Я хочу участвовать в твоем следующем проекте. Меня не волнует, что именно это будет. Черт побери, я готов даже поехать в Бостон и раскладывать по полкам твои скоросшиватели, если ты будешь рядом. Я хочу, чтобы ты всегда была рядом. Вот видишь, я решил, что просить тебя остаться на ночь - это слишком, и прошу тебя остаться со мной на всю жизнь.
     - Джед...
     Он отчаянно затряс головой.
     - Погоди, не перебивай, потому что это еще не вся правда! - Он смотрел на нее открыто и серьезно - и это был Джед Бомон, без всяких уловок и прикрас. - Я знаю, что со мной нелегко ужиться. Я не могу гарантировать, что не вернусь к прежним привычкам. Я знаю, что ты все еще не доверяешь мне до конца, но не обижаюсь. Честное слово. Ты в этом не виновата - я все понимаю. Я просто буду стараться заслужить твое доверие. Я снова запишусь в группу анонимных алкоголиков и буду заниматься по полной программе. Дэвид тоже хотел, чтобы я это сделал. И я сделаю это не только ради нас, но и в память о нашей дружбе. Впредь я буду всегда честен с тобой и не стану скрывать своих истинных чувств. Но правда заключается в том, что единственное, в чем я могу с уверенностью поклясться, - это моя любовь к тебе.
     Кейт все еще молчала.
     - Ну, в общем, понятно, - заторопился Джед. - Наверное, для тебя вовсе не такая уж большая радость...
     - Но ты все же попросишь меня остаться? Потому что если попросишь, то я отвечу.
     - Ты...
     - Я слушаю.
     - Ты выйдешь за меня?
     И Кейт ответила со счастливой улыбкой:
     - Да!
     Джед улыбнулся в ответ и больше не боялся слез, выступивших на глазах. Он поцеловал Кейт и впервые за много-много лет не пытался скрыть или подавить то, что чувствовал. Это был ужас. Да, он определенно дрожал от ужаса. Но это был сладкий ужас, такой, который чувствуешь, сыграв свою лучшую роль на краю обрыва над пропастью.
     - Я люблю тебя, Джед Бомон, - прошептала Кейт, и в тот же миг он понял, что пропасти можно не бояться, потому что вместе с Кейт он запросто сможет взлететь.

***

     Джамаль стоял за камерой и смотрел, как Джерико и Сюзи доигрывают заключительную сцену. Ларами прощается с Джейн, прежде чем повезет Мозеса - свободного отныне человека - в Бостон.
     Джамаль в этом эпизоде не был задействован. Он кончил работу еще вчера и был совершенно свободен. Он уже уложил чемоданы, и билет на самолет до Нью-Йорка лежал у него в кармане. Один из техников согласился отвезти его в аэропорт, но он до последней минуты не спешил садиться в машину.
     И он до сих пор не успел попрощаться с Сюзи.
     Им с Джерико предстояло задержаться на съемках еще около четырех дней. Джамаль с большим удовольствием остался бы и посмотрел, как они работают, потому что оба были чертовски талантливыми артистами.
     Ему тем более не хотелось уезжать теперь, когда ее отец стал походить на человека.
     Этот тип изначально обладал замашками тирана, но по-настоящему любил свою жену. И когда она сбежала, он сломался. Он начал пить и не просыхал уже много лет. И с каждым днем становился все более жестоким по отношению к дочери.
     Но и он, похоже, созрел для перемен. Не далее как вчера вечером Маккой согласился пойти к психотерапевту.
     Да, Джамалю совсем не хотелось сейчас уезжать, но у него не было выбора.
     Его агент в Нью-Йорке уже назначил встречу с режиссером, собиравшимся снимать криминальную драму про студента-медика, раскопавшего темные дела владельца учебного госпиталя. Это была хорошая роль. Сюзи она тоже понравилась. Она считала, что такую роль могли предложить любому артисту - независимо от цвета кожи.
     Как он и обещал бультерьеру, вчера вечером они с Сюзи пообедали вдвоем. Было как-то странно сидеть рядом с ней у всех на виду, не прячась по темным закоулкам.
     После обеда они немного погуляли, и Джамаль старался ни на секунду не закрывать рот, потому что ужасно боялся: стоит ему замолчать - и он набросится на девчонку с поцелуями. А потом и вовсе не сможет остановиться. И если это все же произойдет, можно не сомневаться - Рассел будет гоняться за ним с ружьем.
     Но теперь Джамалю стало ясно, что если он так и не поцелует ее на прощание, то до конца жизни будет проклинать себя за глупость.
     Камера наехала вплотную, Джерико подхватил дорожный мешок и накинул его на плечо.
     - Обещай мне, - обратился он к Сюзи... то есть к Джейн, - что не станешь прятать беглых, пока я не вернусь!
     - Обещаю, - отвечала Джейн, - что меня не поймают!
     Он многозначительно посмотрел ей в глаза.
     - Речь не о том.
     - Это все, что я могу обещать.
     Еще один долгий взгляд.
     - Да поможет тебе Бог.
     - И тебе.
     Он собрался было уйти, но тут же повернулся, не в силах скрыть свои чувства.
     - Когда я вернусь, ты станешь почти взрослой.
     По глазам можно было ясно прочесть, что он имел в виду. Джейн кивнула и тоже одними глазами сумела сказать, что все поняла.
     - Да, это так.
     - Дождись меня, - тихо попросил он.
     - Дождусь.
     Джед скупо улыбнулся.
     - Вот и хорош