с  ее  лица.  Ее
прекрасные зеленые глаза блестели от слез, так же как и в тот день, когда он
сделал ей предложение, но в слезах этих не было ничего, кроме радости. А еще
любви. Любви и бескрайнего, ослепляющего счастья.
   - Теперь вы можете поцеловать  невесту.  Он  обнял  ее.  Ты  мое  сердце,
подумал он и поцеловал ее, чувствуя себя на седьмом небе. Муж и жена -  одно
целое. И они будут любить и лелеять друг друга до конца своих дней.
   - Я люблю тебя, Шонтэль, - сказал он, оторвавшись от ее губ.
   - Я люблю тебя, Луис Анхель Мартинес, ответила она, и это имя  прозвучало
для нее как волшебное заклинание.
   - Ну что ж, сеньора Мартинес, - прошептал он ей на ухо. -  Готова  ли  ты
предстать перед миром в качестве моей жены?
   - Хоть сейчас, - ответила она, глядя ему прямо в глаза.
   Эти слова были музыкой для него. Шонтэль с ним, принадлежит ему,  и  этим
все сказано. Впереди счастье, любовь, преданность. Они всегда  будут  честны
друг с другом, этот урок не прошел для них даром. Больно было  вспоминать  о
нем сейчас. В этот день боли не было, и Луис надеялся, что  она  осталась  в
прошлом.
   Это было начало их совместной жизни.
   Ведя ее под руку от алтаря, он ощутил прилив любви и гордости. Патрисио и
Алан шли следом за ним, а жена Алана, Вики, и  кузина  Луиса,  Мария,  несли
шлейф Шонтэль.
   Его мать бросала розы к ее ногам, выглядела она, как и прежде,  величаво.
Луису до сих пор трудно было простить ей те два года, что она украла у  них.
Ты видишь? - мысленно говорил Луис, обращаясь к матери. - Это правильно. Это
хорошо. Вот так и должно все быть между мужчиной и женщиной.
   Теперь она улыбалась, смирившись с его выбором,  и  чувство  страха,  что
таилось в его душе, сменилось ощущением покоя. Он знал, что между  ними  еще
имелись разногласия, однако  война  была  выиграна.  Эльвира  Роза  Мартинес
вынуждена признать, что есть сила, не подвластная ей. Богатство и влияние не
могли купить любовь. Он надеялся, что мать усвоила эту простую истину.
   Но сейчас все это неважно.
   Они женаты. И ничего здесь уже не изменишь.
   И если на их пути возникнут трудности, они  вместе  решат  их.  Если  они
разойдутся во мнениях, то вместе придут к взаимному согласию. Ничто не могло
заставить их вновь расстаться.
   Он посмотрел на ее родителей, привставших со своих мест. Их благословение
на этот брак было дано сразу. Шонтэль любила его, и он мысленно поклялся им,
что не только не отнимет у них любовь дочери, но и сам станет для них сыном.
   Зазвучал орган, наполнив церковь величавыми  звуками.  Луис  прижал  руку
жены к себе, и они двинулись вперед по проходу, навстречу жизни, по  которой
им отныне суждено идти вместе.
   Это прекрасно, думал Луис, глядя, как Шонтэль улыбалась гостям. Она  была
ослепительна, и все были в восторге от нее, как и он сам.
   Рядом с ней не было места тьме.
   Она была его и солнцем, и луной.
   Шонтэль - его жена.
   Он победил.
   Они женаты.
   Луис Анхель улыбнулся.



   ЭММА ДАРСИ
   ЖЕНЩИНА В СЕРОМ КОСТЮМЕ


   ГЛАВА ПЕРВАЯ

   - Присаживайтесь, пожалуйста, - с дежурной улыбкой сказал  заведующий
отделом кадров. Подождав, пока три посетительницы рассядутся на стульях,
выстроенных перед его письменным столом, он откинулся на спинку кресла.
   Энн искоса глянула на своих соперниц. Интересно, что  они  думают  по
этому поводу. Она знала, что шансы у всех равные, что ей предстоит  зак-
лючительная беседа, и надеялась, что ее сочтут наиболее подходящим  кан-
дидатом на эту вакансию. Но она никак не предполагала, что их  пригласят
в кабинет заведующего всех вместе.
   Лица ее соперниц выражали спокойную уверенность в себе. Энн не  могла
не признать, что они хорошо выглядят: к лицу и в тон одеты, умело  подк-
рашены, красиво причесаны. Может быть, и ей следовало более  броско  по-
дать себя? Но она тут же отбросила эту мысль. Пока она не узнает, с  кем
ей предстоит работать, лучше не рисковать.
   Заведующий отделом кадров откашлялся. Типичная мелкая сошка, подумала
о нем Энн. Счастлив играть роль винтика в большой машине  и  тянется  за
теми, кто стоит над ним. На его запонках она разглядела эмблему фирмы, и
сам он источал деловитость всем своим обликом - от  аккуратной  короткой
стрижки до начищенных до глянца ботинок.
   Прежде чем заговорить, он потрогал очки в золотой оправе. Энн замети-
ла во время предыдущей беседы, что он всегда так делал  перед  тем,  как
задать особенно важный вопрос. Она постаралась принять спокойный и  уве-
ренный вид.
   - Первым делом я хочу всех вас поздравить с  немалым  достижением,  -
начал он, по опыту зная, что сначала кандидаткам надо польстить. - После
тщательного отбора соискателей вы оказались в числе первых трех.  Однако
вы должны понимать, что место достанется лишь одной из  вас.  И  оконча-
тельное решение будет принадлежать не мне.
   Он помолчал, явно предвкушая впечатление от своей следующей фразы.
   - Как вы знаете, речь идет о должности личного секретаря,  доверенной
помощницы и девочки на побегушках у одного из руководителей фирмы.  Сей-
час я могу вам открыть, о ком вдет речь. Это мистер Филдинг.
   Соперницы Энн заулыбались, но у Энн екнуло сердце. Она была наслышана
о Мэтью Филдинге. С одной стороны, это был один из немногих предусмотри-
тельных бизнесменов, которым благодаря широте их деловых интересов  уда-
лось избежать биржевого краха в 1987 году. С  деловым  человеком  такого
масштаба и такой хватки будет очень интересно работать. С другой  сторо-
ны, Филдинг был не женат и не пытался скрывать, что  падок  на  красивых
женщин.
   Может быть, он четко разграничивает деловую и личную жизнь? Энн хоте-
лось верить, что это так. Она не любила мужчин, готовых бегать за каждой
юбкой. И предпочла бы, чтобы ее начальник был семейным человеком, привя-
занным к жене и детям. Хотя история с зятем  Билла  Леймана  доказывала,
что и женатые мужчины часто считают своих подчиненных законной  добычей.
Да, Энн убедилась, что надеяться можно только на себя.
   Однако с точки зрения карьеры должность  доверенной  помощницы  Мэтью
Филдинга была весьма привлекательной. Она окажется на верхней  ступеньке
лестницы, откуда ей будет открыт путь к любой административной должности
- если, само собой разумеется, она хорошо себя проявит.
   - Вы, конечно, понимаете, что мистер Филдинг - очень занятой человек,
- елейным тоном проговорил заведующий отделом кадров. (Подхалим, подума-
ла о нем Энн. Неужели и от нее будут требовать подхалимажа?) - Он распо-
рядился, чтобы я привел вас к нему, и, разумеется, решать будет он.  Мне
очень жаль, что двоих из вас неизбежно постигнет разочарование,  но  что
тут поделаешь...
   Он воздел руки, как бы снимая с себя всякую ответственность за  разо-
чарование, которое их постигнет, затем встал из-за стола.
   - Пойдемте...
   Они гурьбой вошли в лифт и через секунду оказались на верхнем  этаже.
Здесь все произошло так быстро, что Энн едва успела разглядеть роскошное
убранство приемной, выдержанное в розово-кремовых тонах, и  великолепный
вид на Сидней из огромного окна.  Привлекательная  брюнетка  в  приемной
окинула их оценивающим взглядом и подтвердила,  что  мистер  Филдинг  их
ждет. Энн заметила у нее на руке обручальное кольцо. Интересно, защищает
ли оно секретаршу от посягательств? Заведующий отделом кадров постучал в
дверь, открыл ее и сделал им знак заходить.
   Энн секунду помедлила. Как, всем трем вместе? Неужели  Мэтью  Филдинг
не захочет переговорить с каждой в отдельности? Две ее соперницы  прошли
вперед, а Энн заработала укоризненный взгляд: дескать, поторапливайтесь.
Видимо, их ожидала еще одна назидательная речь и только  потом  решающая
беседа с каждой. Она последовала за своими соперницами. Заведующий отде-
лом кадров вошел последним, тихо притворил дверь и застыл в ожидании.
   Они все застыли в ожидании.
   Три женщины стояли посреди кабинета Филдинга, дожидаясь, когда он со-
изволит обратить на них внимание. Он же что-то сосредоточенно писал,  не
поднимая на них глаз. Видимо, он не считал нужным проявить любезность  к
посетителям.
   Какой грубиян! - возмущенно подумала Энн, разглядывая человека, прос-
лавившегося на всю Австралию деловой хваткой и проницательным умом.  Ко-
нечно, она не могла сразу определить, насколько он умен, но, несомненно,
мозги у него работали отлично. Он продолжал что-то писать.
   У него были густые черные брови и ресницы. Наверно,  ему  приходилось
бриться два раза в день. Да, волосами Бог его не обидел. Но  Энн  больше
любила мужчин с гладкой кожей.
   Филдинг поднял глаза. И Энн сразу поняла, почему перед ним  не  может
устоять ни одна женщина. Его карие глаза обладали гипнотизирующей силой.
Они по очереди остановились на всех трех кандидатках, потом вернулись  к
Энн.
   - Вы, в сером костюме... останьтесь, - приказал он.  И,  обращаясь  к
остальным, небрежно бросил: - Благодарю вас. Вы свободны, сударыни.
   И это все?
   Филдинг опять опустил глаза к бумаге.
   Энн стояла как оглушенная. Заведующий отделом кадров открыл дверь  ее
соперницам и вышел вслед за ними. Не может быть! У нее просто не уклады-
валось в голове, что на столь важную должность сотрудника  можно  нанять
вот таким образом. Выстроить претенденток, как на конкурсе красоты, бро-
сить на них поверхностный взгляд - и готово! Вот эту!
   По сути дела, это было просто оскорбительно. Энн вся пылала негодова-
нием - и не только за себя, но и за двух  других  женщин.  Хотя  у  всех
трех, по-видимому, были нужные для этой работы знания и опыт,  в  беседе
можно было бы выяснить, с которой из них Филдингу будет легче  работать.
А чтобы так: бросить на человека поверхностный взгляд и отправить восво-
яси, - надо не иметь никакого уважения к его способностям, к его челове-
ческому достоинству. Он что, со всеми так  обращается...  или  только  с
женщинами?
   Филдинг мельком взглянул на нее.
   - Садитесь. Сейчас я с вами займусь.
   Энн села и стала разглядывать его лицо, выискивая в  нем  недостатки.
Уши вроде не вызывают возражений. Но нос далек от  совершенства.  Кончик
задирается кверху. Слишком тонкая верхняя губа. К сожалению, по контрас-
ту более полная нижняя кажется вызывающе чувственной.  Темный  загар.  В
недалеком будущем у него на лице появятся злокачественные образования от
чрезмерного воздействия солнца. Ему ведь уже тридцать восемь лет.
   Энн знала возраст Филдинга, потому что, прежде чем  подать  заявление
на эту вакансию, изучила состояние дел фирмы и прочитала его  биографию.
Она также узнала, что он не жалеет времени на физкультуру, стараясь под-
держивать тело в спортивной форме и не давать ему стареть, и призывает к
тому же своих подчиненных. В вялом теле вялый ум, и так далее.  Все  это
вздор, считала Энн. Ей встречались очень умные люди, отнюдь не  блистав-
шие телосложением. Но спорить со своим новым начальником на эту тему она
не собиралась - если только он не начнет требовать, чтобы она  поступила
в оздоровительную группу.
   Однако Энн не могла не признать, что для своего возраста  Мэтью  Фил-
динг выглядел очень молодо. Весь он был подтянут. Более того, в нем  так
сильно было мужское начало, что Энн сразу остро ощутила себя женщиной.
   Тут вставал животрепещущий вопрос: почему  из  трех  претенденток  он
выбрал ее?
   Серый костюм скрывал ее формы, оставляя на виду только икры  ног.  Он
был отлично пошит, но отнюдь не подчеркивал ее женственности. Свободного
покроя жакет задрапировывал ее талию и  бедра,  а  юбка  падала  мягкими
складками. Под костюм Энн надела белую блузку со стойкой, которая закры-
вала шею: прямотаки сама викторианская скромность.
   Энн унаследовала от отца чистую белую кожу англичанки  и  употребляла
мало косметики - только слегка подкрашивала розовой помадой губы. У  нее
были очень красивые голубые глаза, но их  нелегко  было  разглядеть  под
большими очками, которые она решила надеть вместо контактных  линз.  Она
носила короткую практичную прическу с челкой до бровей, а ее светлые во-
лосы с годами приобрели обычный золотистый оттенок  натуральных  блонди-
нок.
   Энн считала, что обрела внешность женщины, поглощенной работой  и  не
склонной думать о пустяках. Самый прожженный распутник не найдет предло-
га для какой-нибудь вольности. Если только  ей  не  встретится  любитель
трудных побед.
   И она никогда не повторит ошибки, которую совершила на прошлой  рабо-
те. Билл Лейман был такой добрый, принимал такое искреннее, чуть  ли  не
отцовское участие в ее судьбе, что изголодавшаяся по  близкому  человеку
Энн искренне его полюбила и в минуту слабости рассказала  ему  про  свою
мать.
   Решение Билла уйти от дел было для Энн тяжелым ударом. Но из  чувства
преданности она согласилась работать с его зятем Роджером Хопманом, что-
бы помочь ему на первых порах. Каково же ей было узнать - да еще во вре-
мя той безобразной сцены, - что Билл Лейман не  сохранил  ее  секрета  и
рассказал зятю, что она дочь Шантенели.
   Роджер Хопман с самого начала повел себя отвратительно, бросая откро-
венно похотливые взгляды на ее грудь, бедра и ноги. От этих  взглядов  у
Энн пропадало желание красиво одеваться. А затем грубо ее облапил  прямо
в кабинете, с издевкой сказав в свое оправдание: "Яблочко от яблони  не-
далеко падает".
   Энн залепила ему оглушительную пощечину и уволилась в тот же день.
   Даже сейчас, вспоминая об этом случае, Энн почувствовала, что закипа-
ет от гнева. Но, судя по всему, Мэтью Филдинг выбрал ее  не  за  внешнюю
привлекательность. И уж больше она никогда в жизни никому не  расскажет,
кто были ее отец и мать. Никогда и никому!
   Филдинг наконец положил ручку и поднял глаза. Он оглядел Энн с головы
до ног, на секунду задержавшись взглядом на  ее  стройных  икрах,  затем
посмотрел ей в лицо. Энн сидела выпрямив спину и сдвинув колени. Ни один
мускул на ее лице не дрогнул, но все ее существо восставало  против  по-
добной бесцеремонности.
   - Как вас зовут?
   - Кармоди, сэр. Энн Кармоди, - как можно спокойнее ответила Энн.
   Филдинг усмехнулся.
   - У вас приятный голос, Кармоди, - благосклонно сказал он. - Это  уже
плюс.
   Энн никак не отозвалась на этот снисходительный комплимент. Такого он
никогда бы не сказал нанимаемому на работу мужчине. Почему же с женщиной
никогда не разговаривают как с  равной?  Она  глядела  на  него  ледяным
взглядом, мысленно обещая себе, что научит  этого  самодовольного  самца
уважать ее деловые качества - чего бы это ей ни стоило.
   - Сколько вам лет? - спросил он.
   - Двадцать восемь, сэр.
   - Вы выглядите моложе.
   - Если угодно, могу показать вам свидетельство о рождении, сэр.
   Но она надеялась, что показывать свидетельство ей не  придется.  Если
Филдинг заметит, что ее имя на самом деле не Энн, как она себя называет,
а Энджел, он вполне может сморозить по этому случаю какую-нибудь  глупую
шутку.
   - Не надо. Все наверняка проверили в отделе кадров, -  устало  сказал
Филдинг и откинулся в кресле. Некоторое время он мрачно  взирал  на  нее
из-под сдвинутых бровей, шевеля губами и как бы собираясь с духом. - Вот
что я вам должен сказать, - наконец заговорил он. - Я не потерплю на ра-
боте женского сюсюканья. Вы здесь для того, чтобы  заниматься  делом.  Я
выражаюсь понятно?
   У Энн словно камень свалился с души, хотя она и  была  возмущена  его
словами.
   - Да, сэр, - ответила она с подчеркнутой невозмутимостью. - Вы  хоти-
те, чтобы я держала себя в руках, несмотря ни на какие ваши провокацион-
ные выпады.
   - Нет, я совсем не это имел в виду, - скривился Филдинг. - Я не  нас-
только неблагоразумен. - Он резко вскинул на нее глаза.  -  Но  если  вы
разведете тут сантименты и вообразите, что вы в меня влюблены, я вас тут
же уволю. С меня хватит!
   Энн чуть не рассмеялась - какая самоуверенность! Ну хорошо, допустим,
в нем есть чтото притягательное; но только в очень-очень малой  степени.
Но воображать, что он неотразим! Да кому нужен такой эгоцентрист!
   - Здесь я не предвижу затруднений, сэр, - ответила она бесстрастно.
   - Вот и хорошо! - воскликнул Филдинг - с облегчением, но не без неко-
торой досады. - Эта идиотская история до того меня извела, что я уж  по-
думывал, не взять ли секретарем мужчину. Вот только мне было бы неудобно
просить мужчину... - Он замолчал и нахмурился.
   - Сварить вам кофе? - невинным голоском осведомилась Энн.
   - Ну да, что-то в этом роде, - неохотно признал Филдинг и опять  впе-
рился в Энн сверлящим взглядом. - Ваша задача - решать  проблемы,  а  не
создавать их.
   Энн выдержала его взгляд, желая поставить его на место. Нет, надо его
хорошенько обрезать. Пусть знает, что она не желает иметь с ним  никаких
- абсолютно никаких - отношений, кроме отношений начальника и  подчинен-
ной.
   Грязные сплетни, которые ходили о ее матери, уже вынудили Энн бросить
одну работу. Но сейчас, чтобы проткнуть раздутый пузырь самомнения  Фил-
динга, она неожиданно для самой себя  использовала  оружие  из  арсенала
Шантенели:
   - Вам ничто не угрожает, сэр. Сказать по правде, я предпочитаю мужчин
помоложе.
   - Да?!
   Глядя, как у него на лице борются два чувства - оскорбленное  самолю-
бие и любопытство, - Энн опять захотелось рассмеяться.
   - Знаете, они как-то... энергичнее, - безжалостно объяснила Энн. -  С
годами мужчины... э... киснут... только, пожалуйста,  не  обижайтесь,  -
торопливо добавила она, - я уверена, что вы являете собой исключение  из
всех правил, сэр. Но я решила рассказать вам о своих...  э...  взглядах,
чтобы вы чувствовали себя в безопасности.
   Он кивнул, но ее объяснение, казалось, не принесло ему облегчения.
   - Надеюсь, что ваши... сексуальные упражнения с молодыми мужчинами...
не будут отражаться на работе, Кармоди. Она потребует от вас  напряжения
всех сил. Но вас об этом, конечно, предупредили.
   - Работа - прежде всего, - заверила его Энн, с трудом сохраняя на ли-
це серьезность. - Я уверена, что у вас не будет повода быть  мною  недо-
вольным. - Энн произнесла эти слова с полной убежденностью, но потом ка-
кой-то чертик дернул ее добавить: - И вам не придется беспокоиться о мо-
ей физической форме. У меня тренированное тело - так же как и ум.
   - Вот и отлично! Сейчас мне хотелось бы посмотреть, как ваш  трениро-
ванный ум справится с первым заданием. -  Филдинг  постучал  пальцем  по
листку бумаги, на котором только что писал. - Тут список вопросов, кото-
рые я предлагаю обдумать руководящему составу фирмы в порядке подготовки
к нашей ежегодной конференции. Она состоится  через  месяц.  Пожалуйста,
организуйте их в памятную записку, в которой все это было бы четко и по-
нятно изложено. Когда закончите, принесите мне.
   Энн встала со стула, легкой, плавной походкой подошла к столу и полу-
чила не одну страничку, а целую пачку.
   - Ваша комната - за той дверью, Кармоди. Там есть все необходимое для
работы, кроме вашего тренированного ума. Посмотрим, что у вас получится,
- ядовито сказал Филдинг.
   Тут Энн была спокойна. Трудная задача ее всегда подхлестывала. К тому
же она радовалась возможности доказать Филдингу, что способна справиться
с любой работой, которую ему вздумается ей подкинуть.
   - Когда вам это нужно, сэр? - деловито спросила она.
   - Попробуйте подготовить черновой вариант к обеду. Записку надо  отп-
равить с вечерней почтой.
   - Тогда, если вы не возражаете, я сразу же приступлю к работе.
   Филдинг смотрел ей вслед. Черт знает что! - думал он. Ни тени  смуще-
ния! А поглядеть на нее - тихоня из тихонь.
   Он выбрал Энн, потому что у нее был вид чопорной учительницы, которая
меньше всего думает о мужчинах. По крайней мере ему так показалось.  Две
другие кандидатки принадлежали к хорошо известному ему типу  поглощенных
своей карьерой женщин-барракуд. Они наверняка попытались бы использовать
женские чары, чтобы подчинить его своему влиянию. Ему пришлось бы  дока-
зывать им, что их потуги тщетны и что от них