та  она  была
по-деревенскому, но изящно. Она приняла нас не радушно - это слово к ней  не
шло, - но вежливо и, увидав меня,  свидетеля  того  страшного  происшествия,
даже бровью не повела. Ни о моей матушке, ни о своем отце, ни о сестре, ни о
муже она даже не заикнулась, точно воды в рот набрала.
    Были у ней две  дочери,  обе  прехорошенькие,  стройненькие,  с  милыми
личиками, с веселым и ласковым  выражением  в  черных  глазах;  был  и  сын,
немножко смахивавший на отца, но тоже мальчик хоть  куда!  Во  время  прений
между владельцами Анна Мартыновна держалась  спокойно,  с  достоинством,  не
выказывая ни особенного  упорства,  ни  особенного  корыстолюбия.  Но  никто
вернее ее не понимал  своих  выгод  и  не  умел  убедительнее  выставлять  и
защищать свои права; все "подходящие" законы,  даже  министерские  циркуляры
были ей хорошо известны; говорила она немного и  тихим  голосом,  но  каждое
слово попадало в цель. Кончилось тем, что мы на все ее  требования  изъявили
согласие и таких понаделали уступок, что оставалось  только  удивляться.  На
возвратном пути иные господа помещики даже самих себя выругали; все кряхтели
и покачивали головами.
     - Экая баба умница! - говорил один.
     - Продувная шельма! - вмешался другой,  менее  деликатный  владелец,  -
мягко стелет, да жестко спать!
     - Да и окряга же! - прибавил третий, - рюмка водки и  кусочек  икры  на
брата - это что же такое?
     - Чего от нее ждать? - брякнул вдруг один, до того безмолвный  помещик,
- кому же не известно, что она мужа своего отравила?
     К удивлению моему, никто не почел нужным  опровергнуть  такое  ужасное,
наверное, ни на чем не основанное обвинение! Это  тем  более  меня  удивило,
что, несмотря на приведенные  мною  бранчивые  выражения,  уважение  к  Анне
Мартыновне чувствовали все, не исключая неделикатного владельца.  Посредник,
тот даже в пафос впал.
     - Возведи ее на трон, - воскликнул он, - та же Семирамида или Екатерина
Вторая! Повиновение крестьян - образцовое... Воспитание детей -  образцовое!
Голова! Мозги!
     Семирамиду и Екатерину в сторону, - но не было сомнения в том, что Анна
Мартыновна вела жизнь весьма счастливую. Довольством внутренним  и  внешним,
приятной тишиной душевного и телесного здоровья так и веяло от нее самой, от
ее семьи, от всего ее быта. Насколько она  заслуживала  это  счастье...  это
другой вопрос. Впрочем, подобные вопросы ставятся только в молодости. Все на
свете - и хорошее  и  дурное  -  дается  человеку  не  по  его  заслугам,  а
вследствие каких-то еще неизвестных, но логических  законов,  на  которые  я
даже указать не берусь, хоть иногда мне кажется, что я смутно чувствую их.

XXXI

     Я осведомился у посредника об Евлампии Мартыновне и узнал, что она  как
ушла из дому, так и пропала без вести  -  и,  "вероятно,  теперь  уже  давно
воспарила в горния".
     Так выразился наш посредник... но я убежден, что я видел Евлампию,  что
я встретился с нею. Именно вот как.
     Года четыре после моего свидаяия с Анной  Мартыновной  я  поселился  на
лето в  Мурине,  небольшой  деревушке  около  Петербурга,  хорошо  известной
дачникам средней руки. Охота около Мурина была в то  время  недурна  -  и  я
ходил с ружьем чуть не каждый день. Был у меня товарищ,  некто  Викулов,  из
мещан - очень неглупый и добрый малый, но, как он сам  про  себя  выражался,
совершенно "потерянного" поведения. Где только не был этот человек и чем  он
не был! Ничего-то его удивить не могло, все-то он знал - но любил он  только
охоту да вино. Вот однажды возвращались мы с ним в Мурино,  и  пришлось  нам
миновать одинокий дом, стоящий у перекрестка  двух  ли  дорог  и  обнесенный
высоким и теоным частоколом. Не в первый раз видел я этот дом, и всякий  раз
он возбуждал мое любопытство: в нем  было  что-то  таинственное,  замкнутое,
угрюмо-немое, что-то напоминавшее острог или больницу.  С  дороги  только  и
можно было видеть, что его крутую, темной краской выкрашенную крышу. Во всем
заборе находились одни ворота; и те  казались  наглухо  запертыми;  никакого
звука не слышалось никогда за ними. Со всем тем вы чувствовали, что  в  этом
доме непременно кто-нибудь обитает:  он  вовсе  не  являл  вид  заброшенного
жилья. Напротив, все в нем было так прочно, и плотно, и дюже, что хоть осаду
выдерживай!
     - Что за крепость такая? - опросил я у своего товарища. - Не знаете?
     Викулов лукаво прищурился.
     - Чудное небось строение? Много с него здешнему исправнику дохода!
     - Как так?
     - Да так же. О хлыстах-раскольниках - вот что без попов живут -  небось
слыхали?
     - Слыхал.
     - Ну вот тут их главная матка обретается.
     - Женщина?
     - Да, матка; богородица по-ихнему.
     - Что вы?!
     - Я ж вам  говорю.  Строгая,  говорят,  такая...  Командирша!  Тысячами
ворочает! Взял бы я да всех этих богородиц... Да что толковать!
     Он позвал своего Пегашку, удивительную собаку, с  превосходным  чутьем,
но без всякого понятия о стойке. Викулов принужден был подвязывать ей заднюю
лапу, чтоб она не так неистово бегала.
     Слова его запали мне в память. Я, бывало, нарочно сворачивал в сторону,
чтобы пройти мимо таинственного дома. Вот однажды поравнялся я  с  ним,  как
вдруг - о чудо! засов загремел за воротами, ключ  завизжал  в  замке,  потом
самые ворота тихонько растворились - показалась могучая лошадиная  голова  с
заплетенной челкой под расписной дугой -  и  не  спеша  выкатила  на  дорогу
небольшая тележка вроде тех,  в  которых  ездят  барышники  и  наездники  из
купцов. На  кожаной  подушке  тележки,  ближе  ко  мне,  сидел  мужчина  лет
тридцати, замечательно  красивой  и  благообразной  наружности,  в  опрятном
черном армяке и низко на лоб надетом  черном  картузе;  он  степенно  правил
откормленным, как печь широким конем; а рядом  с  мужчиной,  по  ту  сторону
тележки, сидела  женщина  высокого  роста,  прямая  как  стрела.  Голову  ее
покрывала дорогая черная шаль; одета она была  в  короткий  бархатный  шушун
оливкового цвета и темно-синюю мериносовую юбку; белые руки, чинно сложенные
у груди, поддерживали друг дружку. Тележка завернула по дороге  налево  -  и
женщина очутилась в двух шагах от меня; она слегка повела головою, и я узнал
Евлампию  Харлову.  Я  узнал  ее  немедленно,  я  ни  единого  мгновения  не
колебался, да и нельзя было колебаться; таких глаз, как у ней -  и  особенно
такого склада губ, надменного и чувственного, - я ни у кого не видывал. Лицо
ее стало длиннее и суше,  кожа  потемнела,  кой-где  виднелись  морщины;  но
особенно изменилось выражение этого лица! Трудно передать словами,  до  чего
оно стало самоуверенно, строго, горделиво! Не простым спокойствием власти  -
пресыщением власти дышала каждая черта; в небрежном взоре,  который  она  на
меня уронила, сказывалась  давнишняя,  застарелая  привычка  встречать  одну
благоговейную,  безответную  покорность.  Эта   женщина,   очевидно,   жила,
окруженная не поклонниками - а рабами; она, очевидно, даже забыла то  время,
когда какое-либо ее повеление или желание не было тотчас исполнено! Я громко
назвал  ее  по  имени  и  по  отчеству;  она  чуть-чуть  дрогнула,  вторично
посмотрела на меня - не с испугом, а с презрительным гневом: кто, мол, смеет
меня беспокоить? - и, едва раскрыв  губы,  произнесла  повелительное  слово.
Сидевший рядом с ней  мужчина  встрепенулся,  с  размаха  ударил  вожжой  по
лошади, та двинулась вперед шибкой и крупной рысью - и телега скрылась.
     С тех пор я не встречал более  Евлампии.  Каким  образом  дочь  Мартына
Петровича лопала в хлыстовские богородицы - я и представить себе не могу; но
кто знает, быть может, она основала толк, который назовется или  уже  теперь
называется по ее имени - евлампиевщиной? Все бывает, все случается.
     И вот что я имел сказать вам о моем степном короле  Лире,  о  семействе
его и поступках его".
     Рассказчик умолк - а мы потолковали немного да и разошлись восвояси.


ВАРИАНТЫ

                         Список действующих лиц (А)

     Действие в деревне - 1840 г.

     р. 1772. Мартын Петрович Харлов [Матусов] - 68 лет.

     р. 1817. Анна Мартыновна Слеткина - 23 лет    |
                                                   } его дочери
     р. 1820. Евлампия Мартыновна Харлова - 20 лет |

     р. 1812. Януарий Васильевич Слеткин - 28 лет.
     р. 1794 {1801}. Филипп {а. Малахай б. Гавриил} Кузьмич Житков - 46 лет.
     р. 1826 {1825}. Казачок Максимка - 14 лет.
         Бывшая  жена  Харлова  Маргарита  Тимофеевна  (Бычкова),  род. 1800
         {1806},  умерла  в  1825 {а. 1830 б. 1832 в. 1829}. В зам
         1816 {1822}.
     р. 1790. Наталья Николаевна *** - 50 лет.
     р. 1795. Управляющий Квицинский - 45 лет.
     р. 1824. Рассказчик - 16 {17} лет.
     р. 1790. "Сувенир" - Бычков, брат Маргариты - 50 лет.

                Формулярный список лиц нового рассказа (ФС)

                                                    Карлсруэ, февраль 1869.

                         1. Мартын Петрович Харлов.

     Николай Сем Протасов -  огромный  толстый,  голова  как  пивной
котел, шеи  нет,  желто-седые  волосы  как  копна,  лицо  красное  с  белыми
чешуйками, нос багровый, шишковатый, небольшой,  кривой  растресканный  рот,
одного  цвета  с  лицом,  глаза  крошечные,  серо-голубые,  голос  сиплый  и
невнятный, как железные полосы, словно через овраг в сильный  ветер  кричит,
руки темно-сизые, сила геркулесовская. В сером  казакине,  смазных  сапогах,
подпоясан ремешком. Ездит он на беговых дрожках  -  высокая,  худая,  гнедая
кобыла - казачок тщедушный сзади. Хозяин порядочный, не пьяница, не злой, но
совершенный дикарь, своевольный, не без тайною  чувства  своего  дворянского
рода, никакого образования  -  нигде  не  служил  {После  этого  зачеркнуто:
Прикончил французских солдат в лесу (он был в ополчении) }, был однако  в
ополчении - и  медальку  медную  носит,  французов  не  видел,  но  укокошил
{приколотил} каких-то мародеров {каких-то пленных} в лесу. Рассказывает  все
те же два-три анекдота, вообще говорит почти все одно и то же, и  то  как-то
обрядно - "благодетельницы нашей" и т. д.
     Состояние: 34 души, земля  хорошая,  усадьба  порядочная.  Женился  уже
немолодым на воспитаннице матушки-женщине крохотной, которую он, говорят,  в
свой дом на ладони внес - употреблением загнал ее в чахотку. Считает матушку
Н. Н. своей благодетельницей - она ему точно помогает, а он раз  ее  спас  -
удержал карету на краю пропасти Анекдоты о нем: как с  медведем  встретился,
телегу с мужиком и лошадью через плетень бросил и т. д. - Сдвинул биллиард с
петлей долой. Страшная стихийная сила. Только может  фамилию  подписывать  и
для этого {Начато: вынимает из} в доме у него  водятся  железные  очки  (раз
привез их в деревню к нам, акт подписывать). У самого в конторе все гвоздями
прибито. Всегда ему жарко. Галстуха никогда не бывало - да и негде  было  бы
его привязать. Спина - даже страшно что-то смотреть на  нее.  Швы  несколько
полопались. Уши, как калачи, оттопыренные  щеками.  Пахнет  от  него  всегда
дегтем и землей. Маленький картуз на вершине головы с заломанным  козырьком.
Так раз загаркал за зайцем, что у меня стон и звон целый день в  ушах  стоял
{что я заболел}. Ненавидит попов и в  церковь  ходит  редко.  Вообще  многое
презирает и по-своему страшно самолюбив. Считает себя потомком шведа  Карла,
который в княжение Ивана Васильевича Темного сделан  русским  дворянином  за
то, что не захотел быть чухонским графом. Спор по этому случаю с  Сувениром.
Откидывает по временам  голову  и  выдвигает  подбородок  с  тем  вызывающим
выражением, которое я вижу на человеке, попадается мне на Фридрихплатце.
     Походка странно не тяжелая, скоро, крадучись.

                  2. Владимир {Андрей} Васильевич Слеткин.

     Воспитанник матушки. Сирота - сын  бывшего  стряпчего,  поверенного  по
делам. Фигурой похож на Е. К., только красивее. Мат его звала в  шутку
жиденком.  Очень  бел,  глаза  черные  сладкие,  волосы   курчавые,   манеры
вкрадчивые и мягкие,  но  при  этом  очень  настойчив  {После:  настойчив  -
зачеркнуто:  резок},  может  раздражаться  и  даже  из  себя  выходить,  где
затрагивает его выгоды. Тут даже до ссоры дело {дело  вписано.}  доходит,  -
безнравственнейший, из него мог бы выйти убийца. В сущности ни перед чем  не
отступает, хищный и в конец бессовестный. Голосок крикливый и, как только не
смеется, презловещее выражение в лице.
     Сперва находился в роли казачка у ми,  был  в  уездном  училище,
потом в контору попал, - потом записали его на службу по магазинам. 23-х лет
соблазнил старшую дочь Харлова и женился на ней. - Взять несколько  черт  из
Л. И Беккера, кэтика.
     Скуп  и  расчетлив  до  невероятности,  трудиться  любит   особенно   и
исключительно для  себя:  двадцать  раз  яйца  перечтет,  перемеряет  холст.
Грязновато  одет;  любит   с   ружьем   таскаться,   что-нибудь   подтибрить
("отправляйся ко мне в ягдташ").

                        3. Анна Мартыновна Слеткина.

     Фигура и лицо как у той женщины, которую  я  однажды  видел  в  Кадном:
бледно-смуглая, темно-русая, а глаза  фаянсовоголубого  цвета,  нос  прямой,
тонкие губы и все лицо злое и приятное в одно  и  то  же  время;  маленькая,
живая; руки крошечные. Умна и проницательна.
     Очень строгая хозяйка - сошлась с мужем  характером.  -  Голосок  очень
приятный и несколько жалобный {и несколько жалобный вписано.},  как  у  всех
хищных птиц. Одета просто и чисто; на отца ни малейше не  походит,  на  мать
несколько {больше на мать.}. Не любит выезжать и к матушке на  поклон  редко
является. Бездетна. Как вспылит - злюка страшная: никак унять себя не может.
В случае нужды даже была бы способна на  преступление.  Очень  возбудительна
{Далее зачеркнуто: физич}  для  мужчин.  Походка  легкая,  быстрая.  -
Получила по протекции матушки кое-какое воспитание  в  губернском  пансионе;
по-французски немножко говорит и  на  фортепьянах  бренчит  слегка,  но  без
удовольствия.

                      4. Евлампия Мартыновна Харлова.

     Она похожа на отца, хоть и не дурна собой. Довольно  высока,  белокура;
лицо ровно розового цвета, глаза  огромные,  выпуклые,  стеклярусного  вида,
губы небольшие, но выпуклые  тоже,  нос  с  горбиной.  Натура  страстная  до
безумия -  незлая,  неспособная  на  всяческие  увлечения.  Воспитания  даже
такого, как сестра, не получила; ленива, никакого расположения к  хозяйству,
к порядку, поет недурно, но дико. Совершенно  довольствуется  прозябаньем  в
деревенской сфере - не скучает; но, полюбив Слеткина, совсем отдалась ему  -
и тоже ничего не пожалеет. - Любит отца, который  и  ее  любит,  и  не  будь
Слеткина, не оскорбила бы его. Руки, ноги большие; неловка, но со  всем  тем
возбудительна и она: грудь и плечи удивительные.

                   5. Гаврила Федулыч {Филиппыч} Житков.

     Кадетина,   армейщина,   дослужился   до   майора.    Покровительствуем
маменьк, перед которой он - один трепет! Глуп  донельзя;  велик  ростом,
нескладен; лицо какое-то лошадиное, оброс пыльно-белокурыми волосами -  щеки
все заросли. Сосед по имению матушки: втайне желал бы быть ее управляющим, а
он беден и груб. Мужиков бьет по зубам. Это он понимает. - Ходит в мундирном
сюртуке - перетянут. - Ужасный охотник до женских прелестей, но по  глупости
успевает мало. Хохот у него совершенное  ржание.  Вечно  покрыт  потом,  как
росинками.

                             6. Сувенир Бычков.

     Настоящее имя его неизвестно. Прозван так матушкой, с которой он вместе
вырос. Приживальщик (брат жены Харлова). Худенький, желтенький, с  крошечным
личиком - весь дряблый и  развинченный,  вроде  Вейдбрехта.  Смеется  как-то
жидко, точно  бутылку  полощут.  Никакого  чувства  достоинства  или  стыда:
меланхолически-тревожное подобострастие перед  матушкой,  а  впрочем  чистый
оболтус.  Поесть,  посмеяться,  выспаться  -  вот  и  все.  Пьет  только  по
праздникам, и то дрянно. Вечно торчит где-нибудь  в  девичьей,  у  попов,  у
приказчика или в конторе. Одет в темно-серый  сюртучок,  такие  же  брюки  и
башмаки, на шее {Далее зачеркнуто: розовенькая} старая  косынка;  должен  до
некоторой степени быть опрятным, особенно вечером, когда с матушкой в  карты
играет. - Сплетник, любопытен, как сорока. Непосед. Бывал бит, но переносил.
     С одной стороны рта зубов нет, так что его лицо  несколько  скривилось.
Очень презираем. Любимая поговорка: "А вот позвольте я сичас, сичас.. да что
сичас? (руки назад)... как прикажете".
     Трус естественный.
     Меня взял с собою, когда послал его Харлов.

                             7. И. Квицинский.

     Поляк управляющий. Фигура вроде К-го. Хитрец и делец, и матушку в  руки
забрал, и карман себе набьет. Деспотический редкая натура.

                                8. Н-я Н-а.

     Матушка.

                            9. Казачок Максимка.

     Худосочный  дворовый,  паренек,  приплюснутый  постоянным  сиденьем  за
спиной Харлова. В замасленном казакине и парусиновых  портках,  ноги  голые,
которыми он, заткнув их назад, опирается в откосы боковых дрожек.

                     Варианты белового автографа (БА)*

     {* Варианты БА, совпадающие с вариантами прижизненных изданий,  см.  на
стр. 405-408.}

     начал он, - и первую молодость / и первую мою молодость, - начал он

     до пятнадцатилетнего возраста / до шестнадцатилетнего возраста

     ...й губернии / ...го уезда ...ой губернии

     потом не встречал / потом не встречал и не видывал

     Представьте себе / Представьте себе, господа

     росту исполинского! / росту исполинского, тучности необъятной. Покойный
Лаблаш перед ним показался бы стройным юношей.

     без всякого признака / безо всякого признака

     взъерошенных  бровей  /  а.  еще  взъерошенных  бровей  б.  -   бровей,
взъерошенных, густых в. бровей взъерошенных

     сизого, как бы облупленного лица / сизого, с белыми чешуйками    как
бы облупленного лица

     здоровенный шишковатый нос / а. багровый шишковатый нос б.  здоровенный
шишковатый нос вроде того, какой мы видали на портрете Кромвеля

     надменно топорщились / усиленно  топорщились  в-чрезвычайно  крепкий  /
необычайно крепкий

     Слов: некоторая даже величивость замечалась в нем - нет.

     После: дивно и необычно. - Больше всего оно выражало самоуверенность.

     без некоторого почтительного ужаса не  мог  взирать  /  без  некоторого
трепета не мог глядеть

     и зиму и лето / зиму и лето

     подвязал бы он /повязал бы он

     он постоянно боялся / Харлов постоянно боялся

     После: словно крадучись. - По той же  причине  он,  как  уверяли,  и  в
церковь ходил редко, чтобы не выдавить всех вон.

     говаривал он ~ не силою своей он гордился / восклицал он со вздохом,  -
"так на то была воля божия!" - самолюбия, гордыни и даже чванства в нем была
бездна; только не силой своей он кичился.

     стало оно так! / стало знаю!

     действительно замечательное бескорыстие / бескорыстие и честность

     никакой смерд, земец ~ не дерзнул! / а. смерд,  подвластный  человек  и
подумать не дерзнул  лица поведении: б. смерд, подвластный  человек
и подумать об нас худого не дерзнул!

     чтоб во мне не было / чтобы во мне не было

     Харлов качнул головой / Харлов только качнул головой

     спрашивал он и вдруг со оглушительным хохотом / спрашивал он,  нахмурив
брови, и вдруг начинал хохотать коротким, но оглушительным хохотом,  как  из
бочки.

     лет двадцать пять / а. лет двадцать б. лет двенад

     была собой тщедушна / была маленького росту и собой тщедушна

     старшую дочь его / старшую его дочь

     на примете для второй / на примете для другой

     водилось десятин с триста / водилось довольно

     помаленьку / как следует

     крестьяне ~ и толковать нечего / м