?
     - Что?.. А-а, понимаю. Но холостяки мы  только  по  необходимости.  И
лелеем надежду, что когда-нибудь и у нас будут жены.
     Дикстра улыбнулся.
     - Я не говорю, что тут полное сходство. Но все мы сознаем, что служим
большей цели, делу культуры. Наше призвание - не религия, а наука, но  все
равно это - вера, во имя которой стоит идти и на отшельничество, и на иные
жертвы. Если в глубине души мы считаем, что отшельничество - это жертва.
     Хоуторн поморщился: Дикстра подчас чересчур увлекается анализом.  Что
и говорить, мы, работники Станции, - настоящие монахи. Тот же Вим... но он
однодум, натура страстная, целеустремленная, и  это  его  счастье.  Самому
Хоуторну  не  так  повезло,  пятнадцать  лет  он  пытался  избавиться   от
пуританских взглядов и предрассудков, с детства въевшихся в плоть и кровь,
и наконец понял, что это безнадежно. Он убил жестокого  бога,  в  которого
верил его отец, но призрак убитого будет вечно его преследовать.
     Теперь он решился вознаградить себя за долгое самоотречение и  отпуск
на Земле превратил в непрерывную оргию, но все равно под  видом  горечи  и
ожесточения его терзает чувство, что он тяжко согрешил. На Земле я впал  в
беззаконие. Ergo [следовательно (лат.)], Земля - вертеп.
     А  Дикстра  продолжал,  и  в  голосе  его  вдруг  зазвучало  странное
волнение:
     -  И  еще  в  одном  смысле  наша  жизнь   напоминает   средневековое
монашество. Монахи думали, что бегут от мира. А на самом деле они  служили
рождению нового мира, новой ступеньки развития общества. Может быть, и мы,
еще сами того не сознавая, изменяем историю.
     - Гм... - покачал головой Мак-Клелан. - Какая же история, когда у вас
не будет потомства? Женщин-то на Венере нету!
     - Сейчас об этом идет  разговор  в  Правлении,  -  стараясь  уйти  от
собственных мыслей, поспешно вставил  Хоуторн.  -  Компания  рада  бы  это
устроить, тогда  люди  будут  охотней  работать  на  Венере.  Думаю,  что,
пожалуй, это можно уладить. Если торговля будет развиваться, нашу  Станцию
придется расширить, и с таким же успехом можно присылать  новых  ученых  и
техников - женщин.
     - Ну и начнутся скандалы, - сказал Мак-Клелан.
     - Не начнутся, лишь бы прислали сколько надо, - возразил Хоуторн. - А
что до романтической любви и отцовства,  так  ведь  кто  подрядился  здесь
работать, те давным-давно не мечтают о такой роскоши.
     - А она вполне  доступна,  -  пробормотал  Дикстра.  -  Я  говорю  об
отцовстве.
     - Какие же дети на Венере? - изумился Хоуторн.
     По лицу  Дикстры  промелькнула  ликующая,  победоносная  улыбка.  Они
столько лет прожили бок о бок, что научились слышать друг друга без  слов,
и Хоуторн понял: у Дикстры есть какой-то  секрет,  о  котором  он  рад  бы
закричать на весь мир, но  пока  еще  не  может.  Видно,  сделал  какое-то
поразительное открытие.
     Хоуторн решил закинуть удочку.
     - Я все пересказываю слухи да сплетни и даже не спросил,  что  у  вас
тут делается. Что новенького вы узнали об  этой  почтенной  планете,  пока
меня не было?
     - Появились кое-какие надежды, - уклончиво  сказал  Дикстра  все  еще
немного нетвердым голосом.
     - Открыли способ фабриковать огневики?
     - Избави бог! Если б их удавалось делать самим, мы бы сразу погорели,
верно? Нет, не то... Если хочешь, поговори с Крисом. Насколько я знаю,  он
установил только, что они - биологический продукт, что-то  вроде  жемчуга.
Видимо, тут участвуют несколько видов бактерий, которые могут существовать
только в условиях венерианского океана.
     - Узнали что-нибудь новое про то, как они тут могут жить?  -  спросил
Мак-Клелан.
     Как все космонавты, он жадно, до  одержимости  интересовался  всякими
живыми существами, способными обходиться без кислорода.
     - Да, Крис, Мамору и их сотрудники довольно точно  исследовали  обмен
веществ в здешних организмах, - сказал Дикстра.  -  Я  в  этом  ничего  не
смыслю, Нат. Но ты, конечно, захочешь разобраться, а им позарез нужна твоя
помощь, ты же эколог. Знаешь, обычная история: растения (если их тут можно
назвать растениями) используют солнечную энергию  и  создают  ненасыщенные
смеси, а твари, которых мы  называем  животными,  их  окисляют.  Окисление
может идти и без кислорода. Малыш.
     - Уж настолько-то я в химии разбираюсь, - обиделся Мак-Клелан.
     - Ну вот, вообще-то связанные с этим процессом реакции  не  настолько
сильны, чтобы породить животных такой  величины,  как  Оскар.  Не  удалось
отождествить ни одного фермента, который  был  бы  способен...  -  Дикстра
нахмурился, промолчал. - Как бы там ни было, Мамору ищет ключ в  брожении,
это самый близкий земной аналог. И похоже,  что  тут  и  впрямь  участвуют
микроорганизмы. Здесь, на Венере, ферменты не отличить от...  от  вирусов,
что ли? Более подходящего названия пока не подобрали. А  некоторые  формы,
видимо, даже исполняют  функции  генов.  Каков  симбиоз,  а?  Классическим
образцам до этого далеко!
     Хоуторн присвистнул.
     -  Очень  увлекательная  новая  теория,  скажу  я  вам,   -   заметил
Мак-Клелан. - При всем при том я бы хотел, чтоб вы поскорей погрузили все,
что надо, нам пора домой. Все вы славные ребята, но  мне  с  вами  малость
неуютно.
     - На погрузку уйдет несколько дней, -  сказал  Дикстра.  -  Это  ведь
известно.
     - Ладно, пускай несколько, лишь бы земных, а не венерианских.
     - Возможно, я передам с тобой очень важное письмо, - сказал  Дикстра.
- У меня еще нет решающих данных,  но  ради  одного  этого  тебе  придется
подождать.
     Внезапно его даже в дрожь бросило от волнения.


     Долгими ночами они изучали материал, собранный за день. Когда Хоуторн
вышел навстречу рассвету, в туман, клубящийся  над  подернутыми  багрянцем
водами, под перламутровым  небом,  все  обитатели  Станции  устремились  в
разные стороны, будто раскиданные взрывом.  Вим  Дикстра  со  своим  новым
помощником,  маленьким  улыбчивым  Джимми   Чентуном,   уже   умчался   на
двухместной   субмарине   куда-то   за   горизонт   подбирать    придонные
зонды-автоматы. А сейчас от причала отходили во всех  направлениях  лодки:
Дил и Мацумото отправлялись  за  псевдопланктоном,  Васильев  -  на  гряду
Эребуса,  которая  славилась  необычайно   красивым   кораллитом,   Лафарж
продолжал составлять карты течений, Гласс в космоскафе взвился в небо: еще
слишком мало исследованы венерианские облака...
     За ночь в рейсовый бот перенесли первую партию груза, и теперь  Малыш
Мак-Клелан  с  Хоуторном  и  капитаном  Джевонсом  прошли  по   опустевшей
пристани.
     - Ждите меня обратно к вашему закату, - сказал  Малыш.  -  Какой  мне
толк прилетать раньше, когда тут все в разгоне.
     - Да, пожалуй, никакого, - согласился почтенный седовласый Джевонс  и
задумчиво поглядел вслед легкому суденышку Лафаржа.
     За кормой резвились пять  дельфоидов,  -  прыгали,  пускали  фонтаны,
описывали вокруг лодки круги. Никто их не звал,  но  теперь  мало  кто  из
людей решался уходить далеко от Станции без такого эскорта.
     Когда случалось какое-нибудь несчастье, - а они не редкость  на  этой
планете, такой же огромной и разнообразной, как Земля, - дельфоиды не  раз
спасали людям жизнь. В самом худшем случае  можно  было  просто  сесть  на
дельфоида верхом, но чаще они вчетвером,  впятером  ухитрялись  поддержать
поврежденную  лодку  на  плаву,  будто  знали,  во  что  это  обходится  -
переправить с Земли на Венеру хотя бы гребную шлюпку.
     - Я и сам бы не прочь поискать что-нибудь новенькое, - сказал Джевонс
и усмехнулся. - Но надо же кому-то сторожить нашу лавочку.
     - Да,  а  как  здешние  рыбки  приняли  последнюю  партию  товара?  -
поинтересовался Мак-Клелан. - Берут они побрякушки из пластика?
     - Нет, - сказал Джевонс. - Ноль внимания. По крайней мере, ясно,  что
у них неплохой вкус. Возьмете эти бусы обратно?
     - Нет уж, дудки! Швырните их в воду. А что вы еще подскажете? На  что
они, по-вашему, скорее клюнут?
     - Знаете, - вмешался  Хоуторн,  -  я  подумываю  насчет  инструмента.
Что-нибудь такое, специально для  них  приспособленное,  чтобы  они  могли
работать, держа орудие во рту...
     - Надо сперва испробовать то, что есть под рукой, а уж потом запросим
образцы с Земли, - сказал  Джевонс.  -  Я-то  мало  в  это  верю.  На  что
дельфоиду нож или молоток?
     - Нет, я думаю, прежде всего им пригодятся пилы. Нарезать кораллит на
плиты и строить подводные убежища.
     - За каким дьяволом? - изумился Мак-Клелан.
     - Не знаю,  -  сказал  Хоуторн.  -  Мы  вообще  слишком  мало  знаем.
Возможно, укрытия от непогоды на дне океана и не нужны, хотя, может, и это
не такой уж бред. На больших глубинах наверняка есть холодные течения.  Но
у меня другое на уме... я у многих дельфоидов  видел  шрамы  -  как  будто
следы зубов, но тогда хищник, должно быть, невероятная громадина.
     - А это  идея!  -  Джевонс  улыбнулся.  -  Как  славно,  что  вы  уже
вернулись, Нат, и по обыкновению полны новых идей. И  очень  благородно  с
вашей стороны, что вы в первый же день вызвались дежурить  на  Станции.  С
вас бы никто этого не спросил.
     - Э, у него  хватит  приятных  воспоминаний,  чтобы  скрасить  унылые
будни! - съязвил Мак-Клелан. - Я видел, как он развлекался в одном притоне
в Чикаго. Ух, и весело же проводил времечко!
     За кислородной маской трудно разобрать  выражение  лица,  но  Хоуторн
чувствовал, что у него побагровели уши. Джевонс не любил путаться в  чужие
дела, но он немного старомодный... И он как отец, его чтишь  куда  больше,
чем сурового человека в черном, о котором с детства осталось лишь  далекое
смутное воспоминание. При Джевонсе неуместно хвастать тем, что  вытворяешь
в дни отпуска на Земле.
     - Я бы хотел обмозговать новые биохимические  данные  и  в  свете  их
набросать программу исследований, -  поспешно  сказал  Хоуторн.  -  И  еще
возобновить дружбу с Оскаром. Он  очень  трогательно  преподнес  мне  этот
самоцвет. Я чувствую себя просто гнусно оттого, что  отдал  такой  подарок
Компании.
     - Еще бы! За него такую цену можно заломить... я бы  на  твоем  месте
тоже чувствовал себя гнусно, - подхватил Мак-Клелан.
     - Да нет, я не о том. Просто... Э, ладно, тебе пора!
     Хоуторн и Джевонс еще постояли, провожая бот глазами.
     Ракета оторвалась от воды и пошла вверх - поначалу медленно,  грохоча
и изрыгая пламя, потом быстрей,  быстрей.  Но  к  тому  времени,  как  она
вонзилась в облака, она уже походила на метеорит, только летящий не  вниз,
как положено,  а  вверх.  Все  увеличивая  скорость,  она  пробивала  слой
облачности, вечно окутывающей планету, и вот уже совсем  потонула  в  этом
покрывале,  которое  изнутри,  в  иллюминатор,   кажется   не   серым,   а
ослепительно белым.
     На высоте стольких миль даже воздух Венеры становится  разреженным  и
жгуче холодным, водяные пары замерзают. Вот почему с  Земли  астрономы  не
могли обнаружить по  спектрам  поглощения,  что  вся  Венера  -  это  один
безбрежный океан. Первые исследователи думали найти здесь пустыню, а нашли
воду... А Мак-Клелан, межпланетный извозчик, все мчится на своем  огненном
коне - еще стремительней, еще выше, среди слепящих созвездий.
     Рев ракеты затих, и замечтавшийся Хоуторн очнулся.
     - Да, сколько мы ни мудрили, сколько ни изобретали, а из  всего,  что
нами создано, только одно прекрасно - межпланетные перелеты. Уж  не  знаю,
сколько уродств и разрушений это искупает.
     - Не будьте таким циником, - сказал  Джевонс.  -  Мы  создали  еще  и
сонаты Бетховена, и  портреты  Рембрандта,  и  Шекспирову  драму...  и  уж
кто-кто, а вы могли бы восславить и красоту самой науки.
     - Но не техники, - возразил Хоуторн. - Наука - чистое, строгое знание
- да. Это для меня ничуть не ниже всего, что сотворили  ваши  Бетховены  и
Рембрандты. А вот всякая эта механика - перетряхнуть целую  планету,  лишь
бы в мире кишело еще больше народу...
     А славно вернуться, славно поговорить с капитаном  Джевонсом!  С  ним
можно позволить себе разговаривать всерьез.
     - Что-то вы после отпуска захандрили, - заметил старик. -  Он  должен
бы оказать на вас обратное действие. Молоды вы еще хандрить.
     - Я ведь родом из Новой Англии, - Хоуторн через  силу  усмехнулся.  -
Такая уж наследственность,  хромосомы  требуют,  чтобы  я  был  чем-нибудь
недоволен.
     - Мне больше посчастливилось, -  сказал  Джевонс.  -  Я,  как  пастор
Грундтвиг лет двести назад, сделал чудесное открытие: бог - добр!
     - Хорошо, когда можешь верить в бога. Я не могу. Эта концепция  никак
не согласуется с мерзкой кашей, которую человечество заварило на Земле.
     - Бог должен был предоставить нам свободу действий, Нат.  Неужели  вы
бы предпочли оказаться всего лишь толковой и послушной марионеткой?
     - А может быть, ему все равно? - сказал Хоуторн. - Если, допустим, он
существует, разве весь наш опыт дает основание думать, что он к нам как-то
особенно благоволит? Может быть, человек - это просто еще  один  неудачный
эксперимент, наподобие динозавров: на нем уже  поставлен  крест  и  пускай
обращается в прах и вымирает. Откуда мы знаем, что Оскар и его сородичи не
наделены душой? И откуда мы знаем, что у нас она есть?
     - Не следует чересчур превозносить дельфоидов, - заметил  Джевонс.  -
Они в какой-то мере разумны, согласен. Но...
     - Да, знаю. Но - не строят межпланетных кораблей. И у них нет рук, и,
само собой, они не  могут  пользоваться  огнем.  Все  это  я  уже  слышал,
капитан. Сто раз я с этим спорил и здесь, и на Земле. Но почем знать,  что
могут и что делают дельфоиды на дне  океана?  Не  забудьте,  они  способны
оставаться  под  водой  по  нескольку  дней  кряду.  И  даже   здесь,   на
поверхности, я наблюдал, как они играют в пятнашки. Их  игры  в  некоторых
отношениях просто замечательны. Могу поклясться, что  в  этих  играх  есть
система - слишком сложная, мне трудно ее понять, но тут явно система.  Это
вид искусства, вроде нашего балета, только они танцуют еще и в согласии  с
ветром, с течениями и волнами. А как вы объясните, что они так  разборчивы
в музыке? Ведь у них явно разные вкусы - Оскар предпочитает старый джаз, а
Самбо на  такие  пластинки  и  не  смотрит,  зато  платит  самыми  лучшими
самоцветами за Букстехуде [Букстехуде Дитрих (1637-1707)  -  композитор  и
органист, оказавший большое влияние на Иоганна Себастьяна Баха]. И  почему
они вообще торгуют с нами?
     - Некоторым породам крыс на Земле тоже известна меновая  торговля,  -
сказал Джевонс.
     - Нет, вы несправедливы. Когда первая экспедиция, прибыв  на  Венеру,
обнаружила, что дельфоиды хватают с нижней палубы всякую всячину, а взамен
оставляют раковины, куски кораллита и драгоценные камни, наши тоже решили,
что тут налицо психология стадных крыс. Знаю, отлично все  знаю.  Но  ведь
это развилось в сложнейшую систему цен. И дельфоиды по  этой  части  очень
хитрые - честные, но и хитрые. Они  до  тонкостей  усвоили  наши  мерки  и
отлично  понимают,  какая   чему   цена,   от   конхоидной   раковины   до
самоцвета-огневика. Вызубрили весь прейскурант до последней запятой, шутка
сказать! И еще: если это просто животные, с  какой  стати  им  гнаться  за
музыкальными   записями   в   пластиковой   упаковке,    работающими    от
термоэлемента? И на что им  водоупорные  репродукции  величайших  созданий
нашей живописи? А что у них нет орудий труда - сколько раз мы видели,  как
им помогают стаи разных  рыб:  одна  порода  окружает  и  загоняет  всякую
морскую  живность,  другая  убивает  и  свежует,  третья  снимает   урожай
водорослей. Им не нужны руки, капитан. Они пользуются живыми орудиями!
     - Я работаю здесь не первый день, - сухо заметил Джевонс.
     Хоуторн покраснел.
     - Простите меня. Я так часто читал эту лекцию на Земле людям, которые
понятия не имеют о простейших фактах,  что  это  превратилось  в  условный
рефлекс.
     - Я вовсе не хочу унизить наших водяных друзей, - сказал  капитан.  -
Но вы знаете не хуже меня, сколько за эти годы мы пробовали  установить  с
ними общий язык, переговариваться при помощи каких-либо знаков,  символов,
сигналов - и все зря.
     - Вы уверены? - спросил Хоуторн.
     - То есть как?
     - Откуда вы знаете,  что  дельфоиды  по  этим  грифельным  доскам  не
изучили наш алфавит?
     - Но ведь... в конце концов...
     - А может быть, у них есть веские причины не брать  в  зубы  масляный
карандаш и не писать нам  ответные  письма.  Почему  бы  им  не  соблюдать
некоторую осторожность? Давайте смотреть правде в глаза, капитан.  Мы  для
них - чужаки, пришельцы, чудовища. Или, может быть, им просто нелюбопытно:
наши лодки и мотоботы забавны, с ними можно  поиграть;  наши  товары  тоже
занимательны настолько, что с нами стоит меняться; ну, а сами мы  нудны  и
неинтересны. Или же - и это, по-моему, самое правдоподобное объяснение - у
нас и у них слишком разный склад ума. Подумайте, как несхожи наши планеты.
Если две формы разумной жизни настолько различны, у них и мышление едва ли
может быть схожим - вам не кажется?
     - Интересное рассуждение, - заметил Джевонс.  -  Впрочем,  такое  уже
приходилось слышать.
     - Ладно, пойду разложу для них новые игрушки, - сказал Хоуторн.
     Но отойдя на несколько шагов, остановился и круто обернулся.
     - А ведь я болван! - сказал он. - Оскар вступил с нами в  переговоры,
и  не  далее  как   вчера   вечером.   Самое   недвусмысленное   послание:
самоцвет-огневик.


     Хоуторн прошел мимо тяжелого пулемета, заряженного разрывными пулями.
До чего гнусный порядок - мы держим в постоянной боевой  готовности  целый
арсенал! Как будто Венера когда-нибудь угрожала людям. - Разве только  без
чьей-либо злой воли, безличными опасностями, которых мы не умеем  избежать
просто по собственному невежеству.
     Он прошел дальше  по  торговой  пристани.  Металлическая  поверхность
сверкала почти вровень с водой. За  ночь  с  пристани  опустили  плетеные,
вроде  корзин,  контейнеры  с  обычными  ходовыми   товарами.   Тут   были
музыкальные записи и картины, уже хорошо знакомые  дельфоидам,  но  видно,
никогда  им  не  надоедавшие.  Может  быть,   каждый   хотел   обзавестись
собственным экземпляром? Или они распространяют эти вещи у себя под  водой
в каком-то подобии библиотек и музеев?
     Затем тут были небольшие пластиковые контейнеры с  поваренной  солью,
нашатырным спиртом и другими  веществами,  которые,  видимо,  служили  для
дельфоидов отменным лакомством.
     Венера лишена материков, которые мог бы  омывать  океан,  поэтому  он
гораздо меньше насыщен различными минералами, чем земные моря, и  все  эти
химические вещества здесь в диковинку. И однако от пластиковых мешочков  с
иными составами  дельфоиды  отказывались,  например  от  соли  марганцевой
кислоты, и последние биохимические исследования обнаружили, что  для  всех
форм венерианской жизни марганец ядовит.
     Но как дельфоиды это узнали, ведь ни один не  раздавил  непроницаемый
пластиковый мешочек зубами? Они просто знали -  и  все  тут.  Человеческие
существа и человеческая наука  еще  далеко  не  исчерпывают  возможных  во
Вселенной способов познания.
     В стандартный  список  товаров  постепенно  были  включены  кое-какие
игрушки - например плавучие  мячи,  которыми  дельфоиды  пользовались  для
каких-то  свирепых  игр,  и  особым  образом  изготовленные   перевязочные
материалы, чтобы накладывать на раны...
     "Никто и не сомневался, что Оскар  куда  разумнее,  чем  шимпанзе,  -
думал Хоуторн. - Вопрос в том, настолько ли он разумен, чтобы сравняться с
человеком?"
     Хоуторн вытащил корзины из  воды  и  извлек  обычную,  установившуюся
плату,  оставленную  дельфоидами.   Тут   были   самоцветы-огневики   либо
маленькие, но безупречные, либо большие, нос изъянами. Один был большой  и
притом безукоризненно круглый - словно большая круглая капля радуги.  Б