иарей  был  уже
рядом, отрезая путь к отступлению.
     Похоже, только сейчас Берг  понял  происходящее.  Окровавленная  рука
была спрятана за спину,  другой  он  пытался  сдвинуть  тяжелое  кресло  в
надежде задержать монстра. Тщетно: одним ударом голем  разнес  преграду  в
щепки, и через секунду лопатки Берга коснулись кирпичной стены.
     Бледное лицо уже не улыбалось. В глазах плавал ужас, губы беспрерывно
что-то шептали, словно профессор надеялся остановить древними заклинаниями
взбунтовавшегося слугу. Растопыренные пальцы уже тянулись  к  горлу.  Берг
закричал, но крик тут же прервался, перейдя в хриплый стон.
     Монстр не спешил: одной рукой он держал хозяина за  горло,  а  другая
ухватилась  за  раненую  кисть.  Хриплый  крик  -  рука  с  сухим  треском
сломалась. Голем ухватил оторванную кисть окровавленной лапой и отбросил в
сторону...
     - О Господи! - Арцеулов невольно прикрыл глаза. Степа  застыл,  не  в
силах сдвинуться с места. Такого он не  видел  даже  на  кровавых  фронтах
Смуты...
     Рука уже была оторвана полностью. Монстр рвал хозяина  на  части.  По
полу расплывалась кровавая лужа, тело билось в конвульсиях, крик перешел в
негромкий вой. Лапы чудовища ухватились за другую руку...
     - Степан, - выдохнул Арцеулов. - У меня патронов нет... Остановите...
     Косухин кивнул, но требовалось время, чтобы  сдвинуть  тяжелый  стол.
Наступила  тишина,  в  которой  монстр  молча  отрывал  от   тела   клочья
окровавленного  мяса.  Степа  ругнулся  и   бросился   вперед,   на   ходу
проворачивая полупустой барабан револьвера. Секунда  -  и  он  был  рядом.
Бриарей,  чуть  наклонившись,  разрывал  человеку  то,  что  недавно  было
горлом...
     Спина казалась гладкой,  но  почти  посередине  в  красноватой  глине
темнело небольшое отверстие. Бриарей  замер,  почувствовал  нового  врага.
Огромное туловище начало выпрямляться, но Степа уже  вставил  револьверный
ствол в темную дырку. Выстрел, другой - Косухин отскочил назад.
     Монстр  застыл,  затем  лапы  начали  медленно  опускаться.  Туловище
дернулось, Бриарей шатнулся и с грохотом рухнул на каменные плиты пола...


     Голем лежал навзничь, в черных щелках глаз  медленно  гасли  кровавые
огоньки. В последний раз они мигнули злым огнем - и  пропали.  Нелюдь  был
мертв.
     -  Степан,  вы  не  ранены?  -  Арцеулов  стоял  рядом,   лихорадочно
перезаряжая револьвер. - Степан?..
     - А? - очнулся Косухин. - Не-а, порядок...
     - Слава Богу!  -  Ростислав  широко  перекрестился.  Взгляд  упал  на
кровавое месиво у  стены.  Арцеулова  передернуло.  Смотреть  на  то,  что
осталось от Карла Берга, было страшно.
     - Вот буржуи проклятые! - Степа  покачал  головой,  чувствуя,  что  к
горлу подступает тошнота. - Навыдумывали, сволочи! Слушай, Слава, ну разве
так можно?
     Ростислав взглянул на Степу. Красный командир, только что спасший  их
обоих от  верной  гибели,  казался  растерянным  и  ослабевшим.  Ненависть
покинула душу - остались лишь недоумение и боль.
     - Он это заслужил, - Арцеулов положил руку на Степино  плечо.  -  Это
ему за вашего брата...
     - Николай... Коля... - Косухин сглотнул горькую слюну и выдохнул:
     - За Колю его надо было судить! Судить гада - и к  стенке.  А  так...
Так люди не должны погибать! Не должны!
     - Он сам это придумал, - Ростислав  окинул  взглядом  залитую  кровью
комнату, мертвую глиняную  тушу,  бессильные  клешни  и  добавил:  -  Надо
уходить...
     Степа кивнул и медленно направился  к  двери.  Арцеулов  оглянулся  -
глаза резанула яркая вспышка. Перстень лежал на  полу,  рядом  с  кровавой
лужей. Странно, но ни одно пятнышко крови не попало на старое серебро.
     Подходить было страшно,  но  Ростислав  сделал  над  собой  усилие  и
подобрал кольцо. Неподалеку лежал револьвер Косухина - он захватил и  его.
Еще ничего не кончилось, оружие могло понадобиться...
     В коридоре мелькнула тень. Хлопнула дверь.
     - Гастон! - Арцеулов сообразил первым. Оставлять негодяя  на  свободе
не следовало. Он бросился вперед. Где-то здесь...  За  дверью,  ведущей  в
одну из комнат, послышался шорох. Ростислав рванул дверь...
     Сен-Луи стоял на коленях,  что-то  бормоча  и  бессвязно  всхлипывая.
Миндальничать было некогда. Резкий удар по  лицу  -  и  француз  испуганно
затих.
     - Ты чего? - Степа недоуменно глядел  на  всхлипывающего  Гастона.  -
Оставь его, Слава!..
     - Нет, пусть скажет!.. - Арцеулов  подождал  секунду,  давая  Гастону
время опомниться, затем быстро спросил по-французски:
     - Кто такой Агасфер?
     - Это... Это наш шеф... - Гастон говорил быстро, с  ужасом  глядя  на
Ростислава. - Кто-то из здешнего правительства... Имени не  знаю,  честное
слово...
     - Кто убил Николая Лебедева?
     - Это... Это господин Берг! Я  не  хотел,  я  боялся.  Господин  Берг
сказал, что у полковника был какой-то важный прибор...
     Арцеулов перевел дух.
     - Вы поняли, Степан?
     - Он о Николае?  -  в  эту  минуту  Степе  было  не  до  того,  чтобы
вслушиваться во французскую речь.
     - Ладно, потом... Над чем вы работали здесь?
     - Я физик, господа! - полные ужаса глаза Гастона взметнулись вверх. -
Я  только  физик!   Господин   Берг   собирался   продолжать   работу   по
"Пространственному  лучу",  а  меня   должны   направить   в   лабораторию
сверхпроводимости...
     Арцеулов пожал плечами: тут он был не силен.
     - Спроси, что они сделали с Наташей? - подсказал Косухин.
     Услыхав вопрос, Сен-Луи взмахнул руками:
     - Я... Я тут ни при чем! Господин Берг  сказал,  что  проведет  сеанс
гипноза! После того, как мадемуазель Наташа  узнала  о  гибели  полковника
Лебедева...
     - Ясно... Степан, вы хотите что-либо спросить?
     - Ну его к черту, чердынь-калуга, - Косухину стало противно и мерзко.
Хорош фрукт этот Гастон! Револьвером балуется, а на расправу жидок!
     - Почему вы хотели убить господина Косухина?
     Сен-Луи отшатнулся,  взглянул  на  мрачного,  насупившегося  Степу  и
прошептал:
     - Не убивайте, господа! Это все Берг! Он приказал мне...  Он  сказал,
что господин Косухин и мадемуазель Наташа... Они...
     - Пошли отсюда! - последнюю фразу француза  Степа  кое-как  понял.  -
Брось эту дрянь...
     - Ну уж нет! - Арцеулов схватил  Гастона  за  воротник  и  поволок  к
выходу. Сен-Луи не сопротивлялся, только жалобно взвизгивал.
     Возле входной двери Арцеулов сунул Степе револьвер.
     - Зарядите. Мы снова сотрудники ВЧК. Не забывайте: я Оцуп, вы...
     - Балаев Иван Иванович, - вспомнил Степа. - А этого?
     Он кивнул  на  замершего  в  ужасе  Гастона,  но  Арцеулов  лишь  зло
усмехнулся.
     За дверью на них тут же надвинулись две тени.
     - Быстро вы, товарищи! - агент первого  разряда  Гусев  был,  похоже,
слегка разочарован. Действительно, они пробыли в доме не больше  часа.  За
это время, показавшееся им вечностью, даже не успела смениться охрана.
     - Отставить! - Арцеулов мрачно взглянул на чекиста:
     - Дом - опечатать. Никого не впускать. Этого, -  рука  с  револьвером
указала на Гастона, - на Лубянку. Он убийца и шпион. Надо выбить  из  него
все, что этот мерзавец знает...
     - Так точно!  -  Гусев  кивнул  напарнику,  и  на  запястьях  Гастона
защелкнулись наручники. - Все скажет, буржуй!
     -  Учтите,  это  опасный  враг!  Он  выдает  себя  за  француза,   но
французского даже не знает. Нажмите покрепче - сразу русский вспомнит!
     - А второй?
     Арцеулов нахмурился,  и  агент  первого  разряда  понял,  что  сказал
лишнее...
     - В машину, товарищ Балаев!
     Степа кивнул и шагнул вперед. Арцеулов,  опередив  его,  сам  сел  за
руль.
     Авто рвануло с места, и через несколько минут страшный темный особняк
остался далеко позади. Вокруг были оживленные улицы,  в  окнах  домов  уже
зажглись огни, и случившееся казалось ночным кошмаром...
     - Уходим, - резюмировал Ростислав. - Прямо по Тверской -  из  города.
Рванем в Псков, а там - к границе. Если что, захватим другое авто...
     Степа не отвечал. Слишком многое случилось за этот короткий час.
     - А вы мне не все сказали, Степан! Кто такой Агасфер?
     - А-а! - сообразил Степа. - Мне Колька Лунин - по секрету...  Это  их
главный - кто-то из Совнаркома. Он все решения принимал. В общем, старшой,
чердынь-калуга...
     - Фамилии не знаете?
     - Нет... Кто-то из стариков. Еще с Плехановым работал.
     Степа отвечал, почти не думая. Что-то не так Арцеулов спешит уехать -
и он прав. Беляку больше нечего здесь делать. А вот ему, Косухину...
     - Ладно, кое-что мы узнали. Всей этой  бандой  заправляет  кто-то  из
высшего  большевистского  руководства...  Агасфер,  значит?  Уже  легче...
Обратили внимание: Берг его считает чуть ли не Сатаной!
     - А! - отмахнулся Степа. - Тронулся, видать! Обыкновенный  предатель!
Ты тоже хорош: таблички всякие, амулеты...
     - Нет, Степан, - Арцеулов уверено вел машину,  стараясь  не  сбавлять
скорости. Черное авто пропускали: с ВЧК в Столице привыкли считаться.
     - Нет, я не свихнулся. Просто мне кажется, что эта  история  началась
очень давно. И в табличках написано об этом. Все это неспроста:  перстень,
ножны, камень,  -  это  не  мистика!  Это  физика!  Агасфер  -  не  просто
сволочь...
     - Ага, он марсианин. Ладно, Слава, останови машину.
     Арцеулов удивился, но  все  же  затормозил.  Они  были  на  Тверской,
неподалеку от "Националя".
     - Ты вот что... - Степа помолчал и наконец решился. - Ты,  Ростислав,
уезжай. Я... Я останусь...
     - Спятили, комиссар! - Арцеулов резко повернулся. - Уже через час они
все будут знать! Я Гастона не зря в чеку спровадил: вначале они  ему  зубы
выбьют, но потом все-таки разберутся! Машину уже ищут! Степан, мы  сделали
все, что могли!
     - Ты - все, - кивнул Косухин. - А я - нет... Это верно, -  скоро  они
разберутся. Но час-другой у меня есть. Пойду прямо в Главную Крепость. Там
сейчас как раз совнарком должен собираться - я  узнавал.  Пойду  к  Вождю.
Теперь это уже не болтовня, чердынь-калуга! Берг в  Столице  -  это  факт!
Теперь Агасфера враз прикрутим! У Вождя сил хватит!
     Арцеулов хотел возразить, но невольно задумался. В чем-то Степа прав.
Большевистский фараон не захочет терпеть соперника, будь он даже  Сатаной.
Пусть Люцифер столкнется с красным Вельзевулом! Степа рассчитал верно - но
все равно соваться прямо в пасть...
     - Вас не пустят, - прозвучало неубедительно. Степа полез  за  отворот
шинели и вытащил какую-то бумажку:
     - Пропуск. Я даже с  товарищем  Горбуновым  говорил  -  он  секретарь
ВЦИКа. Обещали пропустить прямо к Вождю...
     Пропуск в Главную Крепость Степа получил  еще  вчера.  Его  дали  без
разговоров: комполка Косухина, делегата съезда, в Столице знали.
     Ростислав стал мысленно  перебирать  все  аргументы.  Опасно!  Но  не
опаснее, чем идти в Шекар-Гомп. Лысоватый большевистский фараон не даст  в
обиду  Косухина  -  иначе  восторжествует  неведомый  Агасфер.  Но  что-то
мешало... Что там  говорил  комиссар  Лунин?  Агасфер  -  старый  партиец,
работал с Плехановым...
     - Степан, а вы уверены, что не попадете прямиком к Люциферу?
     - Да брось, беляк! - Степа даже не рассердился. - Скажешь еще!
     - А почему? Агасфер - кто-то из высших. Он  курирует  армию,  партию,
даже науку. Его приказ - закон. Он кто-то из старших - не Бронштейн  и  не
Зиновьев. Принцип Оккама: прямой путь - самый вероятный...
     Степа долго молчал. Верить не хотелось. Не  хотелось  даже  думать  о
таком, сама мысль об этом равносильна измене. Но беляк прав: прямой путь -
он и есть самый вероятный...
     - Тогда... Тогда я не вернусь, Слава... И ты поймешь, кто такой  твой
Люцифер. Все равно узнаем! Только неправда все это, зря душу травишь...
     Это называлось "разведка  боем".  Красный  командир  Косухин  вызывал
огонь на себя...
     - Нет, - покачал головой Ростислав. - Вы не пойдете. Я вам  запрещаю,
Степан!
     - Ты чего? - Косухин нашел  в  себе  силы  улыбнуться.  -  Я  ведь  у
Врангеля,  чердынь-калуга,  не  служил!  Да  и  по  званию,  считай,  тебя
старше...
     - Ну прошу... Не имеет смысла так рисковать!
     - Это для тебя не имеет. Мы ведь враги, Ростислав!
     - Мы с вами? - Арцеулов даже не ожидал, что эта  простая  констатация
так его заденет.
     - Ну, не мы с тобой. Но ты ведь беляк, Слава. А я был за Коммунию,  и
за нее подохну. Твои друзья - против моих, вот и весь разговор!
     - Нет... - они говорили на эту тему много раз, и теперь Ростислав уже
знал правильный ответ. - Нас столкнули лбами! Понимаете: вас, Лунина  -  и
меня с моими ребятами. По всей России! Нас попросту стравили!
     - Ну тем более, если так... Значит, и вправду есть в чем разбираться!
А говоришь - нет смысла... Ладно, пойду! Ты, это, мотай из Столицы,  а  то
сцапают...
     - Ну вот! - на этот раз заставил себя улыбнуться Арцеулов.  -  А  вы,
Степан, за кого меня принимаете? Встретимся завтра в полдень  у  Большого.
Запасной срок - послезавтра, в такое же время... Да, возьмите перстень.
     Степа покрутил в руках сверкающий белым камнем серебряный ободок.
     - Не стоит. Я им и пользоваться не умею. Там он не поможет -  враз  с
рукою оторвут. Приметное кольцо...
     В чем-то Степа был прав. То, что не пускало револьверные пули и гнало
прочь Венцлава, для Агасфера не будет преградой. Но все-таки...
     - Может, возьмете?
     - Нет, - Степа привычно поправил ремень на шинели и открыл дверцу.  -
Бывай, интеллигент! Увидишь Тэда - кланяйся, Ну и Наташе...
     Наталье Федоровне...
     - Не выдумывайте! - Ростислав постарался говорить как можно тверже. -
Сами все передадите!
     - Ага! - вздохнул Степа. - Точно! Наташе ничего не передавай. А  Тэду
- кланяйся... Все! Пошел...
     Хлопнула дверца. Арцеулов растерянно проводил  глазами  исчезающий  в
клубящемся вечернем сумраке силуэт и резко нажал  на  газ.  На  душе  было
муторно, словно он кого-то предал или попросту струсил...


     Косухин шел  быстро,  хотя  можно  было  особо  не  спешить.  Главная
Крепость была рядом, нависая черным контуром огромных  зубчатых  башен.  У
случайно уцелевшего фонаря Степан взглянул на часы: успевает. Обычно в это
время в Совнаркоме начинается  перерыв  перед  ночным  заседанием...  Так,
пропуск, командирская книжка...
     Под руки попалось удостоверение агента второго разряда Балаева. Степа
чертыхнулся и разодрал его в клочья. Не хватало  еще  с  этим  соваться  в
Совнарком!  Ну,  Славка,  штукарь,  чердынь-калуга.  А  здорово   он   это
провернул! Сами виноваты, товарищи чекисты, не ловите ворон!..
     Злое веселье тут же исчезло. Все потом: он обсудит с Ростиславом  то,
что случилось на Арбате, поговорит с Луниным, перешлет письмо Тэду.  Будет
время помянуть Колю - и поплакать, если весь этот ад не  высушит  навсегда
слезы... Потом... Сейчас - дело. Вождь примет  его  в  перерыве.  У  Степы
будет минут десять. Пусть даже пять, чердынь-калуга! Никаких, как  говорит
Славка, эмоций - факты! Берг - раз, Шекар-Гомп - два, Венцлав и 305-й,  он
же Особый, полк - три. Есть документы, он попросит еще раз проверить. И  -
об Агасфере...
     Он успеет. Хватит пяти, даже трех минут. Главное - предупредить! В ЦК
измена! Какая-то язва завелась в  Коммуне,  сволочи  и  нелюди  собираются
использовать Великую Мировую в своих паскудных интересах!
     И тут  болью  ударило  в  грудь.  А  если?..  Принцип  этого  Оккама,
чердынь-калуга! Нет, только не  это!  С  именем  Вождя  Косухин  пришел  в
партию, имя Вождя поднимало в  атаку.  Только  на  Него,  непогрешимого  и
святого, оставалась надежда в охватившем страну раздоре. Нет, нет  и  нет!
Славка ошибся, ошибся Лунин, - нет!
     Косухин  помотал  головой,  словно  отгонял   надоедливых   мух.   Не
расслабляться, чердынь-калуга! Рассусоливаешь, красный командир! Что будет
- то будет, на то и разведка. А сейчас - забыть.
     Пора...
     Охрана долго вертела в руках Степин пропуск,  но  пустила  без  слов.
Оружие, естественно, пришлось сдать, но Косухина это не беспокоило. Как ни
хитер Агасфер, но у него, Степы, в запасе по крайней мере час - хотя бы до
смены охраны в особняке. Он успел.
     В здании Совнаркома, где уже приходилось бывать, он сразу  же  прошел
на второй этаж. Здесь было людно. В  коридоре  мелькнула  знакомая  фигура
Троцкого.  Красный  Лев   беседовал   с   низеньким,   рыжеватым   усачом.
Приглядевшись, Степа узнал товарища  Джугашвили-Сталина.  Похоже,  перерыв
уже начался.
     На лестнице Косухин нашел товарища Горбунова, тот перекуривал.  Степу
он узнал сразу, сообщив, что все устроено: Вождь ждет товарища Косухина  в
кабинете, и Степе надо поспешить.  Если  товарищ  Косухин  не  знает,  где
кабинет Вождя, то он, Горбунов, готов показать.
     Степа поблагодарил: где находится кабинет предсовнаркома он, конечно,
знал. Итак, его ждут! Степа снял шинель, бросил ее  на  первый  попавшийся
стул в коридоре и поспешил на третий этаж.
     Тут было тихо. Возле приемной вождя топтались двое добродушного  вида
курсантов, лениво опиравшихся на винтовки. Похоже, дисциплина в знаменитом
пулеметном училище хромала. Увидев Степины нашивки, парни подтянулись, но,
взглянув на пропуск, ничего спрашивать не  стали.  Посторонним  в  Главную
Крепость ходу не было, и караул стоял, как память о бурных месяцах войны.
     В приемной, за столом, читал газету секретарь. Он поднял на  Косухина
удивленные глаза и сообщил, что Вождь  занят.  Пришлось  назвать  фамилию.
Секретарь вздохнул, долго копался в каких-то записях  и  наконец  неохотно
кивнул в сторону двери.
     Косухин оправил гимнастерку. Он у цели! Сейчас!..
     Степа толкнул дверь - она поддалась  легко.  Он  вошел  и  растерянно
остановился у порога. Стол, лампа под зеленым абажуром, шкафы с книгами...
Кабинет был пуст. Степа на всякий случай кашлянул, неуверенно переступил с
ноги на ногу и наконец шагнул к покрытому темно-зеленым сукном столу.
     - Добрый вечер, Степан Иванович!
     Голос был знаком, но это не голос Вождя. Шевельнулась  глухая  черная
портьера.  Высокая  фигура  выступила  на  свет.  Красноватое  лицо   было
спокойно, алые губы кривились легкой насмешкой:
     - Напрасно беспокоите  Вождя,  товарищ  Косухин,  -  Венцлав  покачал
головой. - Он уже вполне осведомлен в вашем вопросе.
     - Мне... - горло перехватило. - Мне надо с ним поговорить!  Вы...  вы
права не имеете!..
     Венцлав пожал плечами:
     - Напрасно волнуетесь! Тот, к кому вы спешили, уже отдал приказ. А от
себя скажу, Степан Иванович: совсем недавно Агасфер подарил вам жизнь. Зря
вы искушали судьбу!..
     Он  щелкнул  пальцами.  Портьера  распахнулась,   несколько   крепких
розовощеких парней в одинаковых гимнастерках окружили Степу. Его  схватили
за руки, на запястьях защелкнулись наручники, на губы  легла  изоляционная
лента.  Косухин  не  сопротивлялся:  силы  исчезли.  Мелькнула   мысль   о
невероятной измене, прокравшейся в  святая  святых  -  кабинет  ничего  не
ведающего Вождя, но в такое уже не  верилось.  Загадка  решена  -  Агасфер
открыл забрало. Ему надоело играть с красным командиром Степой в прятки...
     За портьерой оказалась еще одна  дверь.  Косухина  впихнули  в  узкий
проход и провели маленьким коридором к глухой лестнице, тускло  освещенной
пыльными лампочками. Двое парней шли впереди, двое - сзади. Венцлава он не
видел. Похоже, командир Особого полка остался там, в пустом кабинете...


     Его толкнули в спину, ступени выскакивали из-под ног, лента на  губах
мешала дышать. Об этом не думалось, было все равно. Степа мельком вспомнил
об Арцеулове: беляк, будь он проклят, оказался прав! Да и сам  он,  Степа,
обязан был не раскисать, а догадаться. Голос! Теперь он понимал, что узнал
знакомый голос еще на Челкеле! Только тогда  и  позже,  в  каменном  мешке
подземелья, этот голос был не резким и отрывистым, как обычно, а м