сегда  не  хватало
времени побыть собой, Кейди. Может быть, именно это и снится тебе? В снах ты
встречаешь грубую, жестокую, скучную реальность, а все мы грезим о волшебных
сказках?"
   Он рассмеялся, тоже мысленно. "Ну, спи  тогда,  прекрасная  принцесса.  И
если только тебе  удастся  сохранить  реальную  жизнь,  полную  страданий  и
невыносимой скуки, в своих снах, а сказка наяву так никогда и не завершится,
тогда Боги воистину благословили тебя.
   Гэт, с торчащими во все стороны непослушными прядями  волос...  Теперь  у
тебя есть брат, сынок. Ты намного  старше  и  всегда  будешь  ему  примером.
Завтра я постараюсь объяснить... После твоего дня рождения многое изменится,
парень. У вас с сестрой будут отдельные комнаты, и больше никаких споров.  Я
знаю, вы привыкли друг к дружке: ты копаешь за двоих, она думает за обоих. Я
только не знаю, как положить этому конец, Гэт. Меня это слегка  беспокоит...
Ты никогда не делаешь первый ход, насколько я могу судить, и понять это не в
моих силах, поскольку я в твоем возрасте уже сам стоял за себя.  Конечно,  у
меня было много друзей, но в тринадцать я уже  работал,  и  не  первый  год.
Когда ты не ходишь по пятам за Кейди, ты ходишь за мной  или  за  матерью...
Какие мысли гуляют тогда в твоей тихой голове? Какой етун никогда не  теряет
хладнокровия? Ты, разумеется, никакой не имп, ибо не суешься в  чужие  дела.
Может быть, в тебе прячется фавн?.."
   Рэп мало знал о фавнах. Впрочем, об их упрямстве ходили поговорки, но Гэт
в жизни не проявлял  особого  упорства,  был  самым  вежливым  и  податливым
существом на свете. Это не влезало ни в какие рамки.
   Король бесцельно бродил по темным коридорам своего замка, пока  вдруг  не
обнаружил, что забрел в  большой  зал,  расчерченный  на  квадраты  падавшим
сквозь окна лунным светом. Здесь было тихо и как-то неуютно.  Чувствуя,  что
слегка продрог. Рэп направился к очагам на кухонном конце  комнаты,  похожим
отсюда на оскаленные пасти пещер: даже если уголья  и  успели  догореть,  то
камни еще наверняка хранят тепло. Рядом  с  очагами  стояла  скамья,  и  Рэп
решил, что до него здесь грелась какая-то  другая  ночная  птица.  Последние
огоньки еще трепетали кое-где в углях, словно глаза мелких зверюшек.  Король
уселся на скамью и замер, впитывая расходящееся  от  очага  тепло  и  вдыхая
хорошо знакомые запахи торфа,  угля  и  древней  копоти,  слушая,  как  тихо
дребезжат на ветру оконные стекла.
   Эти запахи напоминали о детстве. Рэп почти не помнил, как жилось  ему  до
того, как мать переехала жить в замок после смерти отца.  С  десяти  лет  он
работал в конюшнях, но сейчас ему казалось, что все детство он провел здесь,
тесно прижавшись к огромным плитам, обрамлявшим эти самые очаги.
   Позади, в дальнем конце зала, было устроено возвышение, где теперь  сидел
он сам рядом с королевой, - так он изображал из себя короля, потому  что  ей
это нравилось. Но почувствовать себя настоящим королем Рэпу пока  так  и  не
довелось.
   Ему казалось, что Инос ближе всех подошла к тому, чтобы управлять страной
силою любви своих подданных, ближе всех, кто правил  сейчас  в  Пандемии,  и
даже всех, кто когда-либо правил государствами. Никто  в  королевстве  -  ни
мужчина, ни женщина - не мог упрекнуть ее в чем-то, ни единым словом. И хоть
она и настаивала на том, что Рэп - король, в глубине души он попросту считал
себя первым из ее подданных.
   Никто из краснегарцев не любил ее больше, чем он.  В  конце  концов,  они
делили ложе, но что Рэп  сделал,  чтобы  заслужить  эту  честь?  Ради  своей
королевы он готов на все.
   Горожане охотно признавали его  своим  государем.  Они  делали  вид,  что
напрочь позабыли о  колдовстве,  но,  как  подозревал  Рэп,  только  во  имя
Иносолан. Мир был невероятно добр к нему. Он  попросту  не  мог  поверить  в
собственное счастье: что он такого  сделал,  чтобы  заслужить  все  это?  От
мальчика при конюшне - до короля. От лопаты - к скипетру...
   Жизнь казалась незаслуженно прекрасной, в счастье почему-то не верилось.
   За добром следует зло, а за злом. - добро. Король поежился. Так частенько
поговаривала его мать - и это значило, что за огромным  счастьем  непременно
последует страшная беда, к тому же...
   В комнате что-то двинулось, и Рэп подскочил от неожиданности. Из глубокой
тени шагнул гном: видно, как и он, пришел погреться. Гном был плотно закутан
в меха, с виду не внушавшие особого доверия.
   Отплывая из Краснегара, "Морская красотка" оставила гномов в королевстве.
Рэп лично показал четверке запущенные  подвалы  старинного  замка,  и  те  с
удовольствием согласились потерпеть местный климат и встать  на  королевскую
службу в качестве крысоловов. Предпочитая  ночной  образ  жизни,  они  редко
показывались на глаза.
   - Ты напугал меня! - сказал Рэп. - Ээ... Таш, кажется?
   - Пиш, - ответил гном. - Что мешает спать дневному существу?
   - У меня были роды.
   В угольно-черных зрачках сверкнул огонек.
   - Ты шутишь, Король?
   - Шучу. Рожала, конечно, королева, но у меня теперь есть новый сын. Во-от
такой большой.
   - Мне было по меньшей мере пять, когда я вырос  с  него  ростом,  -  сухо
промолвил Пиш. - Прошу тебя, передай Королеве наши  наилучшие  пожелания.  -
Маленький народец из рук вон плохо разбирался в чинах и титулах, да и вообще
скверно представлял себе, чем же они отличаются от обычных имен.
   - Непременно передам, благодарю... Я давно хотел поговорить с тобой. Ваша
четверка отлично справляется, мы уже заметили сдвиги к лучшему.
   - Мы сократили число крыс настолько, что еще немного - и оно упадет  ниже
безопасной отметки, - согласился гном, потирая руки, чтобы согреть  их.  Пиш
был не моложе самого Рэпа, хотя ростом не выше Ив. Нос  гнома  казался,  как
это ни невероятно, еще более приплюснутым, чем у короля. Таш и  две  женщины
были  помоложе.  С  этого  года  гномье  население  Краснегара  явно  начнет
увеличиваться, и могут возникнуть новые проблемы...
   - Что за "безопасная отметка"?
   - Если мы убьем достаточно много, крысы уже не смогут  восстановить  свою
численность. Конечно, их еще полно в домах пониже - в тех, которые  тебе  не
принадлежат, ты говорил.
   - Возможно, я смогу как-то договориться, чтобы вы... м-м, работали и  там
тоже, - предложил Рэп, прикидывая, как краснегарцы могут отнестись к  гномам
и как бы ему убедить маленьких крысоловов не забывать и про мышей.
   - Мы уже работаем и в других, подвалах, - с некоторой  гордостью  объявил
Пиш.  -  Большой  народ  всегда  готов  впустить  нас  в  дом  и   позволить
расправиться с грызунами.
   - Отлично! Наверное, дворцовые слуги уже разнесли вести о ваших подвигах.
Но вам, наверное, сложно ходить по городу при такой-то погоде?
   - Вовсе нет, . - напыщенно ответствовал  гном.  -  Нам  прекрасно  служат
туннели, и в них довольно тепло.
   Туннели? Рэп и не слыхивал о  туннелях  под  Краснегаром.  Но  вскоре  он
сообразил, что это, должно быть, канализация, хотя даже задумываться  о  ней
ему пока не приходилось. Желудок короля содрогнулся.
   - Очень  хорошо,  -  торопливо  сказал  Рэп.  -  А  какие-нибудь...  э...
антигномьи настроения? Гном фыркнул.
   - Город невежд! Они еще ни разу не видели живого гнома! Они  считают  нас
за своих и говорят с нами очень вежливо. И даже дают нам деньги.
   - Гм, вот как? Что же, я рад, что сумел помочь вам. Вот только одно  меня
беспокоит...
   - Что беспокоит тебя. Король?
   - Кошки. Только не кошек, Пиш.
   - Вам больше не нужны кошки, - запротестовал гном, внезапно повышая голос
до пронзительного писка, - теперь мы делаем за них всю работу!
   - Пускай так, но... множеству людей просто  нравится,  чтобы  рядом  была
кошка, потому что... - Почему людям это нравится? - Они любят кошек.
   - Мы тоже любим кошек!..
   - Но это не то же самое. И собак, кстати, тоже.
   - На собак мы не обращаем внимания. Пока они не обращают внимания на нас,
разумеется.
   - Понятно. Но запомни, кошек вы должны оставить в покое.
   - Да будет так.  Я  передам  остальным...  Что  нам  делать  с  деньгами.
Король?
   - Берегите их, пока не настанет нужда. Деньги помогают  решить  множество
проблем.
   - Какие проблемы могут быть у гномов? - спросил тонкий голосок,  но  пока
Рэп  обдумывал  свой  ответ,  гном  исчез.   Не   осталось   ничего,   кроме
неопределенного запаха...  Досадно!  Гномы  -  замечательный  народец,  если
только привыкнуть к этому запаху. Рэп растолковал им, что такое "мыться",  и
гномы обещали попробовать следующим летом или несколько позже. Но,  конечно,
не зимой... И потом, в Краснегаре жило несколько  "дневных"  типов,  которые
пахли немногим лучше.
   Какие проблемы могут быть у гномов?
   Какие проблемы могут быть у короля?
   Волшебство, наверное.
   Почувствовав, что его начинает клонить в сон. Рэп через силу  поднялся  и
зашагал  сквозь  гулкую  полутьму  замка  -  своего  замка...   Король   Рэп
Краснегарский! Сколько лет прошло, а он все  не  может  привыкнуть...  Между
прочим, император в своих письмах называл Рэпа своим "царственным братом".
   Царственным волшебником.
   Король  не  любил  волшебства.  Ему  не   нравились   привычки   чародея:
манипулировать  людьми  или  смотреть  на  них,  как  на  игрушки,   а   для
могущественного волшебника они  не  могли  быть  ничем  иным.  Некогда  Инос
разрушила  его  магическую  силу,  но  она  возвращалась.   Рэп   не   столь
могуществен, как прежде, но все же и сейчас он - волшебник.
   Поэтому  королю  Краснегара  пришлось  искать  выход.  Он  обернул   себя
магическим щитом, наподобие того  щита,  каким  Иниссо  накрыл  весь  остров
многие века назад. В этом коконе пряталось его могущество -  теперь  Рэп  не
мог ни чувствовать с помощью чар, ни использовать их.
   Конечно, ни один волшебник не в состоянии наложить чары настолько мощные,
чтобы потом не суметь их разрушить, но Рэп  лишь  трижды  снимал  свой  щит.
Однажды для близнецов, другой раз - для Ив и сегодня - для  Холи...  Он  еще
разок насладился этой мыслью: новый сын, новая радость.
   И пока женщины обмывали новорожденного,  он  старательно  загонял  самого
себя  в  прежнюю  бутылку.  И  вскоре  снова  был  обыкновенным   человеком,
обыкновенным  королем...  Возможно,  именно  воспоминание  о  кратком   миге
могущества не давало ему теперь уснуть.
   Быть волшебником, разумеется, опасно. Всякое использование магии нарушает
привычные связи в пространстве вокруг чародея, и чем большая сила  при  этом
высвобождается, тем более это заметно. И смотрители, и всякий могущественный
волшебник  легко  могут  выследить  незадачливого   мага   и   заклять   его
подчиняющими  чарами.  За  последние  годы  у  Четверых  появилось   великое
множество мелких магов, прислуживавших и всячески помогавших им, - только  у
Светлой Воды их был не один десяток. Поэтому  многие  волшебники  вообще  не
пользовались магией, предпочитая не выделяться  из  общей  массы;  наверное,
многие из них обернулись таким же защитным щитом, ведь Рэп не изобрел ничего
нового.
   Но  его  беспокоили  не  сколько  опасности,  сколько  этическая  сторона
чародейства. Если он мог ослабить родовые муки собственной жене,  почему  не
поднести   такой   подарок   и   остальным   женщинам?   Исцелять   больных,
восстанавливать дотла сгоревшие дома, заживлять раны? Что мешает ему  лечить
закоренелых пьяниц, ставить  на  ноги  умирающих,  предупреждать  моряков  о
грядущем  шторме?..  Почему  бы  не  стать  Богом?  И  зачем  ограничиваться
Краснегаром?.. А ведь когда-то ему предлагали пост Смотрителя Запада. Он мог
стать могущественнейшим из Четверых, судьей  и  повелителем  всей  Пандемии,
возвыситься над самим императором... Но Рэп отказался от  этой  чести  и  ни
разу не пожалел о своем решении.
   Ступив однажды на эту тропинку, ты пройдешь по ней до конца, а она  ведет
известной дорогой безумия: жизнь чародеев  исчисляется  столетиями,  но  они
правят миром лишь ради личной выгоды и развлечения. К счастью, Рэп более  не
подвергался этому искушению - он уже не был тем полубогом, каким его некогда
знали. О, Инос, Инос! Любовь моя, королева!..
   Он подошел к двери, в которую почти никогда не входил. Вот,  значит,  что
вело его в эту ночь!
   Почему бы и нет? Подчинившись внезапному импульсу, он приоткрыл дверь,  и
та скрипнула.
   В маленьком храме царил лютый холод, зато было гораздо светлее. У  второй
двери лежал небольшой сугроб снега, нанесенного  в  невидимые  щели  ледяным
арктическим ветром. Снег этот не таял и не растает  до  весны...  В  дальнем
конце комнаты, на столе, светилась единственная лампа, а рядом с ней  стояла
вторая, незажженная. В одном из окон слабо мерцала луна;  в  другом  чернела
ночь... Добро и Зло - Силы, которым служат даже Боги.
   Рэп в жизни никогда не проявлял религиозного рвения и не  часто  возносил
Богам молитвы. Поддаваясь на уговоры Инос, он посещал иногда  церемонии,  на
которых обязаны присутствовать государи, но никогда не открывал свое  сердце
Богам. В тот единственный раз, когда он говорил с Ними, задушевной беседы не
получилось.
   Улыбаясь при мысли, как удивилась бы жена, застань она его здесь, он  шел
по  проходу  меж  скамьями,  пока  не  остановился  у  алтаря,   застланного
великолепной шелковой скатертью.
   Король опустился на колени. Такое счастье! Склонив  голову,  он  произнес
про себя: "Спасибо!" Однако это показалось ему недостаточным. Едва сознавая,
он громко повторил: "Благодарю вас". Знаменательное событие!  Рэп,  кажется,
не возносил Богам истинной молитвы с тех самых пор, как умерла мать.
   - Время пришло, - раздался сильный мужской голос.
   От неожиданности Рэп пошатнулся и едва не упал, но вовремя оперся об пол.
На мгновение в его глазах возник нестерпимо сверкающий образ: босые  ноги  -
яркие, как солнце, но пронзительная боль тут же застила  ему  глаза  влагой.
Однако видение босых ног на промерзших каменных плитах все  еще  горело  под
веками, и Рэп по-прежнему ощущал божественное присутствие.
   - Вы призывали меня? - В голосе короля слышались гнев и страх.
   -  Возможно.  Или  ты  сам  почувствовал  раскаяние.   Ведь   ты   пришел
благодарить, а не выпрашивать милостей, - пришел, не нуждаясь ни в  чем.  Мы
ценим этот шаг. Будь счастлив, пока возможно, король Рэп.
   - Ну конечно! - с досадой крикнул он. - Не можете вынести,  когда  кто-то
из смертных счастлив, правда? Сегодня мое  сердце  поет  от  радости,  и  Вы
явились, чтобы все испортить!
   В ответ он услышал вздох,  и  когда  голос  заговорил  снова,  звучал  он
мелодично, по-женски, скорбный, как древняя погребальная песнь:
   - Время и положение не исправили  твой  нрав.  Неужели  трудно  хоть  раз
удержаться?
   Рэп смутился, не зная, что ответить на этот справедливый упрек.  Заслонив
глаза ладонью, он попытался приоткрыть горящие веки. Бесполезно -  один  миг
созерцания божественного света наполнял глаза слезами. И вместе с  тем  углы
часовни так и оставались в темноте, не затронутые блеском славы.
   Когда Боги заговорили снова, они все еще пребывали в женском облике:
   - Почему ты не используешь магическую силу в помощь своему народу, король
Рэп? Зачем не отворачиваешь ты от Краснегара шторма,  почему  не  наполняешь
кладовые, не исцеляешь больных? В твоей власти  сделать  королевство  земным
раем.
   Неужели Они подслушивают его мысли?
   - Вы приказываете мне?
   - Нет. Но мы ждем ответа.
   - Потому что... я не хочу плодить нацию бездельников и выродков! А  потом
я даже благодарности не услышу - мою  опеку  начнут  воспринимать  как  само
собой разумеющееся!
   Подумав немного, он добавил:
   - Люди ценят счастье за то, во что оно им обходится.
   - Но поймут ли они, если ты попробуешь объяснить?
   - Едва ли,  -  признал  Рэп.  -  Но  они  и  так  счастливы.  Кажется,  я
действительно хочу им добра.
   И тогда он увидел, что смертным не дано спорить с Богами.
   - Того же хотим и Мы. Нам тоже иногда приходится действовать по  мотивам,
которых ты не в силах понять.
   - Простите меня, - пробормотал он. Некоторое  время  в  часовенке  царила
тишина, и Рэп подумал было, что Боги оставили его.  Сквозь  одежду  проникал
холод, и короля уже била дрожь. Колени мерзли на ледяном полу.
   - Теперь постарайся постичь, ибо слышишь предостережение. Тебе  предстоит
потерять одного из своих детей.
   Нет! Только не это! Горло сдавило, и  Рэпу  показалось,  что  он  вот-вот
задохнется.
   - Кого из них?
   - Не станет ли это знание еще большей жестокостью?
   Долгий вздох, казалось, облетел часовню, точно неупокоенная душа.
   - Но зачем, зачем вы сказали это? Просто чтобы  нанести  удар?  Захоти  я
узнать будущее, я воспользовался бы чарами - предвидением или предчувствием.
   Рэп не видел ничего, кроме пляски зеленых теней под веками.
   - Ты же не пользуешься  своим  могуществом!  Но,  вопреки  всем  попыткам
остаться в стороне, уже чувствуешь приближение зла.
   - Трехтысячный год?
   В голосе отвечавших появилась прежняя твердость, звенящая нотами  силы  и
долга. Слова гремели, но не отзывались эхом в часовенке:
   - Это только часть грядущей катастрофы.  В  роковой  момент  ты  совершил
ужасную ошибку.
   - Я?..
   - Да, именно ты! Ты нарушил мировой порядок в ту минуту,  когда  решалась
судьба тысячелетий, и предугадать последствия этого сдвига не способно  даже
самое изощр„нное воображение. Материя мироздания уже трепещет.
   Король придерживался не высокого мнения о Богах, но верил ли он, что  Они
способны солгать? Да, решил Рэп. Они могут и солгать, если это  отвечает  Их
цели. И потом, не все Боги служат Добру... А если  и  служат,  то  различить
разницу между Добром и Злом в понимании Богов не под силу глазам смертного.
   - Так что же я должен делать? - гневно спросил он.
   - Ничего, - последовал ответ. - Ты  уже  ничего  не  можешь  сделать.  Ты
совершил промах, и наименьшей ценой за него станет  жизнь  одного  из  твоих
детей.
   - Меня! Возьмите лучше меня!
   - Возможно, если мы сочтем это необходимым.
   - Скажите, что я должен сделать! Что-нибудь! Все, что угодно!
   - Ничего. Счастливые дни пока  не  окончились;  прими  их,  как  подобает
смертным. И когда придет < время жертвы, попытайся понять - добрые намерения
никогда не послужат оправданием. Быть Богом вовсе не значит быть счастливым.
Власть несет в себе горе наравне с радостями, и тебе это известно.
   - Что я должен делать?! - еще громче выкрикнул Рэп.
   На сей раз ответа не последовало. Боги покинули часовню, но Рэп оставался
в ней, пока совсем не окоченел, на коленях умоляя Их вернуться и катаясь  по
ледяным плитам. В часовенке Настала тишина, прерываемая эхом его  судорожных
рыданий и завываниями ветра; все счастье краснегарского короля рассыпалось в
прах.

5

   Победный год был на исходе; Ило нес белый флаг.
   Всего три дня осталось до начала зимних Празднеств с танцами и пирушками.
Ило, однако, вряд ли удастся повеселиться на празднике: он идет  прямиком  в
холодные объятия смерти, сопровождая еще одного безумца.
   Канун Празднеств - время всеобщего мира и радости, но  в  этом  году  Бог
Войны все еще не натешился. Многие, многие еще полягут в битве до  истечения
года.
   О бремя войны! Самоубийственное безумие... День быстро угасал, и дождь не
переставал ни на мгновение; чудесный, холодный, безжалостный ливень -  стена
воды, отвесно падавшая вниз и уже  пропитавшая  весь  мир  насквозь.  Воздух
пронизывали блеклые водяные струи, а тонкий слой  жидкой  грязи  под  ногами
превращал  короткую  прогулку  в  опасное  приключение.  Ило,  как  ребенок,
радовался - впервые за десять... или одиннадцать месяцев? Да, ведь  столько,
если не больше, он служит сигнифером  этого  сумасброда,  и  только  сегодня
впервые он по достоинству сумел оценить свою волчью шкуру. Она  была  просто
незаменима. Как спасение от палящих лучей солнца, как приманка  для  женщин.
И, как  выяснилось  теперь,  она  отличн