Дэвид КОУ
   СЫНЫ АМАРИДА


   ONLINE БИБЛИОТЕКА  tp://www.bestlibrary.ru

1

    Джерек  проснулся  на  рассвете,  встал  и  неторопливо  оделся.  Он
поцеловал жену; она вздрогнула во сне и перевернулась на другой бок.  Он
бесшумно прошел в соседнюю комнату,  где  спал  сын.  Джерек  улыбнулся:
спящий мальчик  забавно  раскинулся  на  кровати.  Его  ноги  лежали  на
подушке, голова привалилась к стене. Джерек сел на кровать рядом с сыном
и осторожно потряс мальчика за плечо.
   - Кори, - тихо позвал он. - Я отправляюсь на остров за листьями  шан.
Хочешь со мной? Или еще поспишь?
   Мальчик зевнул, не открывая глаз.
   - Я хочу с тобой, - сонно ответил он.
   - Ну хорошо. Тогда вставай.
   - Ладно, - отозвался Кори; глаза его все еще были закрыты.
   Отец негромко рассмеялся.
   Мгновение спустя мальчик открыл глаза. Отец помог ему встать, одеться
и вывел за руку в гостиную.
   - Поешь чего-нибудь сейчас или подождешь, когда вернемся с острова?
   Мальчик задумался на минуту, словно еще не полностью проснулся.
   - Кажется, я уже голоден, - сказал он.
   Отец приложил палец к губам, показывая, что надо говорить тише.
   - Можно мне немного хлеба? - шепотом спросил Кори.
   Джерек кивнул и направился в кладовку. Он вернулся  с  двумя  ломтями
мягкого хлеба, отдал один  сыну,  сам  принялся  за  второй.  Перекусив,
мужчина и мальчик натянули тяжелые коричневые куртки  и  молча  покинули
дом.
   Прохладный порывистый ветер налетал с моря. Небо было ярко-голубым, и
солнечные лучи отбрасывали длинные тени. Выйдя из деревни,  отец  и  сын
спустились к берегу и, миновав ряд деревянных лодок, лежащих  на  песке,
подошли к челноку, который Джерек выдолбил прошлой весной.  На  дне  его
лежали три деревянных весла - два обыкновенных и одно в два раза меньше,
предназначенное для Кори. Джерек принялся толкать челнок по песку,  пока
тот не соскользнул в воду. Отец и сын забрались в него - Кори уселся  на
носу, а Джерек, как обычно, занял место на корме и принялся грести.
   Челнок скользнул по зеркальной глади залива, приближаясь  к  большому
лесистому  острову,  расположенному  в  полумиле  от  берега.  В  ветвях
деревьев мелькала зеленая дымка  от  молодых  весенних  листков.  Тонкие
струйки пара поднимались над островом, подобно пальцам призрачной  руки.
Вдалеке, у горизонта, густой  туман  покрывал,  словно  одеяло,  зеленые
холмы Нижнего Рога.
   Кори, сидя на носу челнока, мерно двигал веслом из стороны в сторону,
как его учил отец. Джерек улыбнулся и покачал головой.  Не  может  быть,
подумал он, наблюдая за мальчиком, неужели ему уже пять лет? Куда уходят
годы?
   - Ты хорошо гребешь, Кори! - крикнул он. - Скоро  сможешь  грести  на
корме!
   Кори обернулся, и на его лице появилась гордая  улыбка.  Он  принялся
грести еще старательнее.
   Они доплыли до южной оконечности острова, там Джерек  вытащил  челнок
на плоский песчаный берег, после чего отец с сыном направились в лес.
   Узкая тропинка, по которой они уже не раз ходили, вилась меж  кленов,
дубов, вязов и ясеней, круто поднимаясь от берега и уходя в глубь  леса.
Солнце пробивалось сквозь ветви, наполняя игрою дрожащих бликов и  теней
похожую на дым мглу, наполняющую лес. Стучал дятел, пел невидимый дрозд.
   Джерек  и  Кори   принялись   искать   в   густой   траве   крошечные
бархатно-синие листья,  за  которыми  пришли.  Шан  сперва  находишь  по
запаху, а потом уже видишь. Он змеится по земле под  палой  листвой,  но
его своеобразный сладковатый запах ни с чем нельзя спутать.  В  западном
Тобин-Сере многие использовали листья шана как приправу  и  даже  жевали
сразу же, как только находили. Отвар из этих листьев служил  лекарством,
а также в любом виде его можно было продать за хорошие деньги. Найденное
сегодня Джерек собирался обменять у торговца из Аббориджа  на  несколько
ярдов ткани, понравившейся  Шайле.  Жили  они  скромно:  он  зарабатывал
ловлей  рыбы,  жена  плела   корзины.   Джерек   улыбнулся,   представив
восхищенные  глаза  Шайлы,  когда  он  преподнесет  ей  такой  роскошный
подарок.
   Они медленно двигались по лесу, наполняя мешки  листьями,  -  мальчик
справа от тропинки, его отец - слева. Примерно через час Джерек вернулся
на тропинку и позвал сына:
   - Как ты, Кори?
   - Неплохо, - ответил мальчик. - Смотри, сколько я собрал!
   Он  показал  мешок,  почти  доверху  наполненный   синими   листьями.
Казалось, их запах наполнил собой весь лес.
   - Отлично, - сказал Джерек, - но давай оставим немного  на  следующий
раз, ладно?
   - Ладно. К тому же я хочу есть.
   - Опять? - спросил отец с шутливым изумлением.
   Мальчик кивнул и рассмеялся, и они двинулись обратно,  но  не  успели
пройти и нескольких шагов, как Джерек услышал позади какой-то шорох.  Он
обернулся и различил  в  лесной  чаще  медленно  приближающуюся  фигуру.
Незнакомец  был  высок  и  худ  и  двигался  между  деревьями  легко   и
непринужденно. На нем был темно-зеленый  плащ  с  капюшоном,  в  руке  -
длинный посох, увенчанный сверкающим алым камнем.  На  плече  незнакомца
сидела большая темная птица.
   У Джерека учащенно забилось сердце, - как всегда, когда ему случалось
встретить кого-нибудь из Сынов Амарида. Было несколько странно, что даже
сейчас,  когда  у  него   уже   подрастает   сынишка,   появление   мага
подействовало на него так сильно.
   - Что ты там увидел, папа?
   Джерек ответил не сразу.
   - Это Сын Амарида,  -  сказал  он  наконец,  не  отрывая  взгляда  от
приближающейся фигуры. Он не знал этого  человека  и  никогда  не  видел
таких больших сов или ястребов.
   - Это Магистр Ньялль? - взволнованно спросил Кори. - Я его не вижу!
   Джерек обнял сына за плечи и указал рукой:
   - Вон там! Но я не думаю,  что  это  Ньялль,  если,  конечно,  он  не
обзавелся новой птицей.
   - Хочешь сказать, что это кто-то другой? - спросил Кори  еще  громче.
Глаза его расширились.
   - Не знаю, - ответил  Джерек  мальчику,  поскольку  все  еще  не  мог
разглядеть как следует странную птицу. По правде говоря, он  понятия  не
имел, от каких именно пернатых Сыны Амарида  берут  силы  и  способность
исцелять. В любом случае незнакомец был совсем непохож на тех  чародеев,
что помогали людям Тобин-Сера. Их  было  несколько  десятков,  и  каждый
опекал определенную местность, как, например, Ньялль,  который  появился
на Нижнем  Роге  и  на  берегу  Южного  Крова,  посещал  Серн  и  другие
прибрежные деревни дважды в  год  или  чаще  -  по  мере  необходимости.
Насколько Джерек помнил,  Ньялль  всегда  так  делал  -  сначала  будучи
простым чародеем, потом в звании Магистра. Он был  близким  другом  отца
Шайлы и присутствовал на свадьбе Шайлы и  Джерека.  Джерек  хорошо  знал
Ньялля, но каждый раз, когда видел его  птицу  или  темно-зеленый  плащ,
означающий членство в Ордене, не мог сдержать волнения, от которого едва
не кружилась голова.
   Но это был не Ньялль.
   - Приветствую тебя, Сын Амарида, - учтиво сказал Джерек незнакомцу. -
Эта встреча - честь для нас.
   Приветствие осталось  без  ответа,  более  того,  маг  даже  не  снял
капюшона. Джерек почувствовал,  что  его  волнение  почему-то  сменяется
другим чувством.
   К Сынам Амарида, так  же  как  и  к  Хранителям  Храмов  Арика,  люди
Тобин-Сера относились с особенным уважением, ибо  чародеи  эти  исцеляли
больных и  раненых,  помогали  всячески  в  тяжелые  времена.  Поскольку
централизованного  управления,  связывающего  друг  с  другом  города  и
деревни страны, не было,  этот  Орден,  в  странном  союзе  с  Сынами  и
Дочерьми Богов,  заменял  правительство,  защищая  народ  Тобин-Сера  от
внешних угроз и разрешая внутренние разногласия. Они были почти  так  же
важны, как Арик, Дуклея и другие боги.  Перья,  которые  маги  оставляли
людям в знак своего благоволения, считались желанной наградой; нашедшего
такое перо в лесу или  на  берегу  поздравляли  с  большой  удачей.  Это
называлось "Дар Амарида". В детстве Джерек сам мечтал вступить в  Орден,
да и Кори уже не раз заговаривал об этом. От  любого  человека  -  и  не
важно, мужчина это был или женщина - в  зеленом  плаще  и  с  магическим
посохом, даже незнакомого, заведомо ожидалось, что  он  будет  другом  и
защитником.
   И вот сейчас, столкнувшись с этим молчаливым незнакомцем, у  которого
на плече сидела странная  черная  птица,  Джерек  внезапно  почувствовал
собственную уязвимость и.., страх. Все, что он знал о  Сынах  Амарида  и
передал Кори, боролось в нем с необъяснимым желанием убежать.
   Взяв на руки Кори, он повернулся и быстро зашагал вниз по тропинке, к
берегу, туда, где, как ему казалось, было безопаснее.
   - Разве мы не остановимся поговорить с ним? - спросил мальчик,  глядя
назад через плечо отца.
   Джерек не ответил - он спешил и старался не споткнуться о камень  или
древесный корень, которых на тропинке было немало.
   - Я хочу посмотреть на его птицу! - настойчиво сказал Кори. -  Почему
мы уходим? - И вдруг тон его изменился, и малыш испуганно прошептал:
   - Папа, кажется, он идет за нами!
   Джерек  резко  обернулся  и  увидел,  что  незнакомец  продолжает  их
преследовать, причем в его облике Джереку уже чудилось нечто угрожающее.
Он все не мог разглядеть скрытого под капюшоном лица и  понять,  что  за
птица сидит на плече незнакомца. Джерек побежал. Сын обхватил его за шею
и крепко прижался к нему. Дважды они чуть не упали, но оба  раза  Джерек
устоял и не выпустил сына из  рук.  Он  не  оглядывался,  но  знал,  что
незнакомец не отстает и становится ближе с каждым шагом. И вдруг,  когда
они уже достигли берега, Кори закричал:
   - Папа, смотри!
   Джерек снова обернулся. Огромная черная птица поднялась  в  воздух  и
уже кружила над ними. Джерек поставил Кори на землю  и  поднял  короткую
толстую палку.
   - Беги к лодке! Не жди меня! Просто греби к дому изо всех сил!
   - Но, папа...
   - Давай же! - закричал Джерек.
   Он увидел, что Кори не может оторвать глаз от гигантской птицы.  Лицо
ребенка выражало смесь восхищения и ужаса. А потом  в  сознании  Джерека
остались только он сам и этот ястреб, такой огромный, каких ему  еще  не
доводилось  видеть.  Перья  у  него  были   неестественно   жесткими   и
блестящими, когти  напоминали  ножи,  острый  крючковатый  клюв  казался
каким-то особенно хищным, намного более  пугающим,  чем  у  обыкновенных
ястребов, но страшнее всего были ясные мерцающие глаза птицы.  Они  были
золотистого цвета и не имели зрачков!
   Когда птица настигла его, Джерек изо всех сил  ударил  ее  палкой  по
голове. Ястреб, однако, с необычайным проворством увернулся.
   Существо несколько секунд висело в воздухе перед  Джереком,  а  потом
ринулось на него, выставив когти. Джерек упал на левый  бок,  прокатился
по земле и вскочил на ноги, счастливо избежав страшного удара ястребиных
когтей.  Птица  двигалась  с  невероятной  скоростью,  она  налетала  на
Джерека, не давая ему времени прийти в себя после предыдущей  атаки.  На
этот раз он спрятался за толстое дерево, чтобы получить хотя бы минутную
передышку. Стоя спиной к стволу и держа палку наготове, он  обернулся  к
поляне. Он ожидал немедленной  атаки  ястреба,  но  ее  не  последовало.
Джерек поднял глаза, прикрывая голову палкой и руками, но ястреба  нигде
не было видно. Он взглянул туда, где все еще стоял Кори, и  тут  мальчик
закричал и показал рукой  куда-то  в  сторону.  Из-за  соседнего  дерева
ястреб обрушился на голову Джерека, раскрыв клюв и выставив когти. Атака
застала Джерека врасплох, дерево, которое он  пытался  использовать  как
защиту, мешало, он бросился в сторону и швырнул в птицу  палкой.  Ястреб
уклонился, но успел задеть левую руку Джерека под локтем одним из  своих
острых как бритва когтей. У Джерека перехватило дыхание от  боли,  кровь
мгновенно намочила рукав. Он  услышал,  как  заплакал  Кори.  Попробовал
согнуть руку, но коготь порвал сухожилия, и двигать  пальцами  оказалось
трудно. Прижимая раненую руку к телу, Джерек  подхватил  с  земли  сухую
ветку,  чтобы  использовать  ее  как  оружие,  и  приготовился  отразить
нападение. Однако птица на этот раз просто пролетела над головой, низко,
почти в пределах досягаемости, словно понимая, что  человек  ослабел,  и
как будто играя с ним. Рукав куртки становился  все  тяжелее  от  крови.
Джерек пытался стереть пот, разъедающий глаза, но не мог ничего поделать
с болью и усталостью. Он едва стоял на ногах и уж тем более никак не мог
сражаться.
   Теряя силы, Джерек все же предпринял последнюю попытку  отбиться.  Он
дал ястребу подлететь поближе и опустил здоровую  руку,  словно  слишком
устал, чтобы сохранять оборонительную  позицию.  Ястреб  приблизился,  и
Джерек ударил его изо всех сил. Почти получилось. Если бы  он  мог  бить
двумя руками, ему, возможно, удалось бы сокрушить проклятую птицу. Но он
был ранен, а она кружилась над ним так быстро, что  он  промахнулся.  По
инерции  Джерек  подался  вперед,  открывая  птице   спину,   и   тотчас
почувствовал, как ястребиные когти впились в  плечи.  Джерек  рухнул  на
землю. Попытался подняться, но ястреб сидел  у  него  на  плечах  и  уже
вонзил в шею клюв. Джерек крикнул Кори, чтобы тот бежал к берегу, но  не
был уверен, что мальчик его услышал.
   Кори в бессильной ярости смотрел,  как  его  отец  бьется  с  ужасной
птицей. Он заплакал, когда увидел, что  ястреб  ранил  отца  в  руку,  и
закричал от страха, когда  Джерек  упал  наземь.  Мальчик  со  всех  ног
кинулся по тропинке к берегу, не оглядываясь и не замечая, что  все  еще
держит в руках мешок с листьями шан. Скоро он услышал  плеск  воды  и  в
просвете между деревьями увидел челнок. Но  едва  он  сбежал  вниз,  как
что-то тяжелое ударило его в спину и повалило на белый прибрежный песок.
Он оглянулся через  плечо  и  увидел,  что  к  нему  приближается  нечто
огромное и черное, закрывая собою солнце.
   Человек в плаще стоял на краю поляны, отстраненно наблюдая за битвой.
Он не сомневался в ее исходе, хотя и не  мог  не  признать,  что  Джерек
сражался отважно. О ребенке он совершенно забыл. Когда мужчина  закричал
и мальчик бросился бежать, он на мгновение испугался, что ребенок  может
ускользнуть. Но теперь он видел, что птица летит вслед за  мальчиком,  и
довольно улыбнулся. Он подошел  к  окровавленному  телу,  убедился,  что
мужчина мертв, и снова улыбнулся при мысли о том,  какая  сильная  птица
служит ему.
   На берегу он обнаружил мальчика, ничком лежащего  на  песке.  Человек
протянул руку, и птица мягко скользнула ему на плечо.  Он  опустился  на
колени рядом с телом мальчика, порылся в складках  своего  плаща,  вынул
черное перо и аккуратно просунул его в прореху на ткани рубашки,  в  том
месте, где оно было хорошо видно и в то же время ветер не мог его сдуть.
Он хотел встать, но, словно спохватившись, сунул руку в лежащий на песке
мешок, достал  маленький  синий  листик  и  положил  его  в  рот.  Затем
незнакомец поднялся на ноги и, с ястребом  на  плече,  спокойно  зашагал
обратно в лес.

2

   - Похоже,  весна  в  этом  году  будет  поздней,  -  заметила  Дрина,
отбрасывая с лица прядь тронутых сединой волос и глядя, как дождь капает
с крыши за окном кухни. - Уж и не помню, когда последний раз в это время
шли такие сильные дожди.
   - Один торговец сказал мне, что на юге все уже цветет, -  ответил  ее
муж Бернел, накладывая себе вторую порцию горячей каши. -  Южный  Рог  -
это же так близко! Тем не менее у нас все еще зима.
   Дрина снова поправила волосы.
   - Праздник Арика был больше  месяца  назад,  а  ненастью  нет  конца.
Похоже, так будет и в день рождения Джарида.
   Джарид улыбнулся и покачал головой:
   - Надеюсь, вы понимаете, что этот  ваш  разговор  повторяется  каждый
год.
   Родители обернулись к нему в притворном недоумении.
   - Но это же правда. Что вы так на меня смотрите? Вы  это  говорите  с
тех пор, как я был совсем ребенком. В  мой  день  рождения  всегда  идет
дождь. Не думал, что за столько времени этого нельзя было понять.
   Отец фыркнул с шутливым пренебрежением; мать повернулась  к  старшему
сыну:
   - Ройден, рассуди нас: кто прав - твой брат или мы?
   Ройден встал из-за стола и положил пустую тарелку  в  таз  с  мыльной
водой. Глядя на  него,  Джарид  в  очередной  раз  обратил  внимание  на
удивительное сходство брата с отцом. Он сам был худ и жилист, как  мать,
с такими же прямыми темными волосами и серо-голубыми глазами, а Ройден и
Бернел - приземистые  мускулистые  рыжеватые  блондины,  только  у  отца
волосы уже успели поредеть и засеребриться проседью. У обоих были  такие
же широко поставленные карие глаза и широкая открытая улыбка. Именно так
Ройден сейчас улыбался матери.
   - Не хочу ввязываться, - сказал он.
   - Мудро, - усмехнулся Бернел.
   Ройден надел куртку и шапку и направился к двери.
   - Я в кузницу, папа. Надо закончить тележные колеса  для  Адриана.  А
что потом?
   Бернел задумался на мгновение:
   - Наверное, инструменты Джоррина. Но я скоро приду, и мы все уточним.
   Ройден кивнул и повернулся к Джариду:
   - Даешь сегодня уроки или поработаешь со мной в мастерской?
   - Даю уроки с утра, - отозвался Джарид, -  но  вернусь  к  полудню  и
займусь настоящей  работой.  -  Он  покосился  на  отца,  который  снова
фыркнул.
   Ройден рассмеялся и открыл дверь.
   - Куда это ты собрался? - проворчала Дрина.
   Ройден робко переглянулся с Джаридом и отцом и поцеловал мать в щеку.
   - Извини, мам, - сказал он. - У меня дела.
   Дверь закрылась, и Джарид встал из-за стола.
   - Похоже, мне тоже пора. Не  хочу  заставлять  детишек  ждать.  -  Он
положил тарелку в таз с водой и повернулся к Дрине. - Знаешь,  я  сказал
Ройдену, что приду в кузницу, но, если тебе надо помочь в поле,  я  могу
зайти после школы, если папа не против.
   Дрина махнула рукой:
   - Спасибо, Джарид, но я и сама справлюсь. И  потом,  -  она  невесело
усмехнулась, - эта странная погода...
   Джарид рассмеялся и поцеловал мать. Несмотря на серебристую проседь в
волосах, она выглядела молодо, а руки у нее были крепкими  и  загорелыми
от постоянных полевых работ. Ей редко бывала нужна помощь. Джарид ушел в
их с Ройденом спальню и вернулся в куртке и  шапке,  со  стопкой  старых
книг в руках.
   - Увидимся, - сказал он через плечо и вышел под холодный дождь.
   Он торопился в школу, прижимая к  груди  книги  в  отчаянной  попытке
уберечь их от воды. И, как  всегда,  люди,  мимо  которых  он  проходил,
останавливались и глядели ему вслед.
   Это началось примерно год назад, когда по поселку впервые  разнеслась
молва о его снах. Первый сон он увидел ветреной ночью  в  конце  прошлой
зимы. Ему снилась вода - холодная, бурлящая вода, захлестывающая  его  и
уносящая во тьму. Он проснулся, прерывисто дыша и дрожа  всем  телом.  В
другом конце комнаты брат спросил, все ли в порядке. Джарид, думая,  что
это было не какое-то вещее видение, а всего лишь  дурной  сон,  успокоил
Ройдена. Однако на следующий день  пропавшего  мальчика,  сына  столяра,
нашли утонувшим в реке, на берегу которой стоял поселок.
   Джарид попробовал убедить себя, что это просто несчастное совпадение,
и ни с кем не говорил о своем видении. Но месяц спустя он увидел  другой
кошмар, еще более отчетливый и пугающий.  Ему  снилось  бушующее  пламя,
взвивающееся в ночное небо, обдающее жаром лицо  и  руки  и  наполняющее
легкие при попытке кричать. На этот раз Джарид проснулся и  увидел,  что
горит одна из рубашек Ройдена, а брат отчаянно пытается затоптать пламя.
   Потушив огонь, Ройден зажег свечу и  сел  в  ногах  Джарида.  Он  был
бледен и пристально смотрел  на  брата.  Он  долго  молчал,  прежде  чем
решился заговорить.
   - Во имя  Арика,  что  происходит,  Джарид?  В  прошлом  месяце  тебе
приснился дурной сон, и ты метался в постели, как безумный.  Теперь  вот
это. Что происходит?
   Джарид и сам был испуган не меньше брата.
   - Расскажи мне, что случилось сего