я тон оставался беспечным.
     - Он - с нами, и не раз доказал это  в  бою,  -  вполголоса  произнес
Оладан.
     Хокмун вздохнул.
     - Ладно, д'Аверк. Будь по-вашему - доберемся до Карпатии,  пойдете  в
город.
     Д'Аверк закашлялся.
     - Проклятый воздух! Он сведет меня в могилу!


     Они поехали дальше. Шипастые кошки бежали вполсилы, но все же быстрее
любого скакуна. В полдень колесница выехала из леса, а  к  вечеру  впереди
показались Карпаты. Внезапно Иссольда заметила на севере крошечные фигурки
приближающихся всадников.
     - Они увидели нас, - сказал Оладан, - и, похоже, мчатся наперерез.
     Хокмун схватил кнут.
     -  Быстрее!  -  крикнул  он  зверям.   Гигантские   кошки   понеслись
вприпрыжку.
     Чуть позже д'Аверк закричал, перекрывая грохот колес:
     - Никаких сомнений - это конница Темной Империи! Похоже, Орден Моржа!
     - Видать, Король-Император  всерьез  взялся  за  Укранию,  -  заметил
Хокмун. - Готовится вторжение - иначе зачем здесь  столько  гранбретанских
банд? Это означает, что все земли к западу и югу уже покорены.
     - Кроме Камарга, надеюсь, - сказала Иссольда.
     Колесница неслась по степи.  Всадники,  мчавшиеся  наперерез,  быстро
приближались. При мысли, что Моржи не сомневаются в своей  победе,  Хокмун
мрачно улыбнулся.
     - Оладан, готовь лук, - сказал он. - Есть возможность поупражняться в
стрельбе.
     Как только воины в уродливых масках  из  черного  дерева  и  слоновой
кости приблизились на выстрел, Оладан выпустил  стрелу.  Передний  всадник
упал. В колесницу полетело несколько дротиков, но ни один не достиг цели.
     Потеряв троих, Моржи отстали, и кошки потащили колесницу к ближайшему
отрогу Карпат.
     Через два часа стемнело, и седоки решили остановиться на ночлег.


     Спустя три дня они с тоской рассматривали склон горы. Два дня из этих
трех были потрачены на тщетные поиски пути для колесницы, и теперь  ничего
не оставалось как оставить ее и дальше идти пешком.
     Если всадники-Моржи преследовали их, то сейчас должны были находиться
совсем   близко.   Они   наверняка    узнали    Хокмуна,    приговоренного
Королем-Императором к смерти, и стремились во что бы то ни  стало  настичь
его.
     Спотыкаясь и оступаясь, Хокмун и его  спутники  карабкались,  оставив
позади колесницу и выпряженных зверей.
     Приближаясь к огибающему гору карнизу,  по  которому,  похоже,  можно
было спускаться без особого риска, Хокмун услышал за спиной лязг оружия  и
конский топот. Обернувшись, он увидел внизу несколько  всадников  из  тех,
что преследовали колесницу на равнине.
     - На таком расстоянии они без труда перебьют нас дротиками, -  мрачно
произнес д'Аверк. - И укрыться негде.
     - У нас тоже есть для них кое-что, - улыбнулся Хокмун и  закричал:  -
Звери! Ату! Убейте их, мои кошечки! Повинуйтесь воле Амулета!
     Взгляды  ягуаров-мутантов  устремились  на   гранбретанских   воинов,
которые с торжествующими воплями приближались к своим врагам,  не  замечая
шипастых хищников.
     В  тот  момент,  когда  предводитель  Моржей  поднял  дротик,   звери
прыгнули.
     Иссольда шла вперед, не оборачиваясь на крики ужаса  и  боли.  Вскоре
крики стихли, но над горами  долго  разносилось  эхо  звериного  рыка,  от
которого в жилах у людей стыла кровь. Ягуары пировали, терзая  тела  своих
жертв.
     На другой день путники перевалили через хребет и спустились в зеленую
долину.  Перед  ними  как  на  ладони  лежал  мирный  городок  с  красными
черепичными крышами.
     Полюбовавшись на городок, д'Аверк протянул руку.
     - Камешки, друг мой Оладан. Надо  идти.  Клянусь  Рунным  Посохом,  в
рубашке и бриджах я себя чувствую почти голым.
     Он забрал у горца камни, подбросил их на ладони, подмигнул Хокмуну  и
пошел вниз по склону.
     Его товарищи лежали в траве и смотрели, как он, насвистывая,  идет  к
городу. Затем д'Аверк исчез среди домов.
     Прошло четыре часа. Поймав негодующий взгляд Хокмуна,  Оладан  поджал
губы и потупился.
     А затем вновь появился д'Аверк, но он  был  не  один.  Встревоженный,
Хокмун не сразу сообразил, что воины, сопровождавшие  его  -  из  грозного
Ордена Волка, прежде подчинявшиеся барону Мелиадусу.  Неужели  они  узнали
д'Аверка и захватили его? Нет! Совсем напротив - д'Аверк, похоже, в  самых
дружеских отношениях с Волками. Махнув солдатам рукой,  он  повернулся  на
каблуках и направился к укрытию, где лежали Хокмун и Оладан.
     Хокмун с удивлением смотрел, как воины в волчьих масках  возвращаются
в городок.
     - Вот пройдоха! - ухмыльнулся Оладан. - Наверное, убедил их, что он -
невинный путешественник. Похоже, здесь гранбретанцы пока  еще  ведут  себя
прилично.
     Приблизившись, д'Аверк сбросил с плеча большой узел. В нем  оказались
несколько рубашек и бриджей,  а  также  изрядный  запас  еды:  сыр,  хлеб,
колбаса, отварное мясо и тому подобное.  Потом  он  выгреб  из  кармана  и
вернул Оладану большую часть камней.
     - Все это стоило недорого, - пояснил француз и нахмурился.  -  Герцог
Дориан, в чем дело? Вы чем-то недовольны? К сожалению, я не достал  платья
для леди Иссольды, но бриджи и рубашка должны ей подойти.
     - Мне не нравится, что  с  вами  шли  гранбретанцы.  -  Хокмун  ткнул
большим пальцем в сторону городка. - Похоже, вы с ними подружились.
     - Признаюсь, я изрядно струхнул, повстречав их, - сказал  д'Аверк.  -
Но они,  судя  по  всему,  здесь  не  зверствуют.  Видимо,  у  них  задача
соблазнить карпатский народ прелестями своего режима. Наверное,  у  короля
Карпатии  сейчас  гостит  какой-нибудь  гранбретанский  вельможа.  Обычная
тактика: сначала золото, а уж потом - сила. Они  меня  допросили,  но  без
пристрастия. От них я узнал, что сейчас идет война в Шекии, и  эта  страна
почти покорена - осталось взять один-два крупных города.
     - Надеюсь, о нас вы не упомянули? - спросил Хокмун.
     - Ну что вы!
     Хокмун слегка успокоился.
     - Смотрите -  четыре  плаща  с  капюшонами,  под  которыми  никто  не
разглядит наших лиц, - сказал д'Аверк, расправляя один из плащей. -  Здесь
многие ходят в такой одежде. Я выяснил, что ближайший большой город  -  на
юге, до него всего день пути. Там  можно  купить  коней.  Если  мы  сейчас
выйдем, то до утра успеем добраться. Как вам моя идея?
     Хокмун медленно кивнул.
     - Разумно. Кони нам нужны.


     Город назывался Цорванели и славился  конской  ярмаркой.  На  окраине
располагались загоны, где можно было выбрать  коня  на  любой  вкус  -  от
породистого скакуна до тяжеловоза.
     Но к тому  времени,  как  четверо  путников  пришли  в  город,  торги
закончились, и они остановились в таверне  неподалеку  от  загонов,  чтобы
поужинать, переночевать и утром приобрести все необходимое.  Добираясь  до
таверны, они то и дело встречали на улицах воинов Темной  Империи,  но  на
четверых монахов те не обращали  внимания.  И  неудивительно  -  в  городе
находились делегации нескольких монастырей.
     В таверне путники заказали вина  и  еды,  и  склонились  над  картой,
купленной по случаю, выбирая кратчайший путь в Южную Францию.
     Внезапно дверь распахнулась, и в помещение ворвался  холодный  ночной
ветер. Сквозь  шум  голосов  и  хохот  герцог  Кельнский  услышал  хриплый
возглас: "Эй, хозяин!"  И  сразу  насторожился.  Один  из  вошедших  велел
хозяину таверны принести вина и дал понять, что женщины тоже не помешают.
     Хокмун оторвал глаза от карты. У входа стояли Вепри - воины Ордена, к
которому раньше принадлежал  д'Аверк.  Коренастые,  в  огромных  шлемах  с
клыкастыми масками, закованные в броню,  они  казались  в  темноте  самыми
настоящими кабанами,  научившимися  ходить  на  задних  лапах  и  говорить
человеческим голосом.
     Нервно кашлянув, хозяин таверны спросил, какое вино они предпочитают.
     - Хмельное и крепкое! И чтобы  вволю!  То  же  самое  относится  и  к
девкам. Надеюсь, девки у вас ядреней, чем кобылы? Пошевеливайся, любезный!
Мы целый день трудились  не  покладая  рук,  покупали  коней,  способствуя
процветанию твоего города. Окажи и ты нам услугу.
     По-видимому, кони, которых  приобретали  Вепри,  предназначались  для
армии, покоряющей соседнюю Шекию.
     Украдкой натянув капюшоны, Хокмун, Оладан, д'Аверк и  Иссольда  молча
прихлебывали вино.
     В таверне прислуживали три женщины и трое мужчин,  в  том  числе  сам
хозяин. Когда одна из служанок проходила  мимо  предводителя  Вепрей,  тот
схватил ее и прижал кабанье рыло к ее щеке.
     - А ну-ка, малютка, чмокни старого хряка!
     Девушка вскрикнула и попыталась высвободиться, но не тут-то было.
     - Пошли со мной! - проревел Вепрь. - У меня брачный сезон!
     - О, нет! Отпустите меня, пожалуйста! - взмолилась девушка. - У  меня
свадьба через неделю.
     - Свадьба? - воин расхохотался. - Так я тебя  кое-чему  научу,  а  ты
потом мужа научишь.
     Девушка завизжала, вырываясь. Кругом все молчали.
     - Пойдем, - хрипло повторил воин. - Ну, не ломайся, детка...
     - Ни за что! - девушка зарыдала. - До свадьбы - ни за что!
     - Вот незадача! - усмехнулся воин в кабаньей маске. - Ладно, я сам на
тебе женюсь, коль уж тебе так охота замуж. - Резко обернувшись  к  четырем
путешественникам, сидящим в тени на скамье, он прорычал:
     -  Эй,  монахи!  Пусть  кто-нибудь  из  вас  обвенчает  меня  с  этой
красоткой!
     Прежде чем Хокмун  и  его  товарищи  успели  вмешаться,  он  подошел,
схватил за плечо сидевшую с краю  Иссольду  и  заставил  ее  подняться.  -
Обвенчай нас, монах, не  то...  Да  какой  же  ты  монах,  клянусь  Рунным
Посохом?!
     С головы Иссольды упал  капюшон.  Прекрасные  волосы  рассыпались  по
плечам.
     Хокмун поднялся со скамьи.  Положение  было  безвыходным,  оставалось
только драться. Рядом встали Оладан и д'Аверк.
     Они  одновременно  выхватили   спрятанные   под   плащами   мечи.   И
одновременно бросились на воинов, крича женщинам: "Бегите!"
     Пьяные  солдаты  на  ожидали  нападения,  и  это  было   единственным
преимуществом лжемонахов. Скользнув между нагрудником и латным воротником,
меч Хокмуна убил предводителя Вепрей прежде, чем тот успел  схватиться  за
оружие.  Другому  воину  Оладан  рассек  коленные  сухожилия,  рубанув  по
незащищенным ногам. Третьему д'Аверк отрубил руку,  не  защищенную  латной
рукавицей.
     Нижний зал превратился в  поле  боя.  Постояльцы  разбежались  -  кто
выскочил в дверь, кто поднялся по лестнице на галерею и оттуда  следил  за
схваткой.
     Оладан, не  любивший  фехтовать  в  тесном  помещении,  подобрался  к
здоровяку-Вепрю  сзади  и  запрыгнул  ему  на  спину.   Солдат   вертелся,
безуспешно пытаясь сбросить  маленького  горца,  а  тот  норовил  воткнуть
кинжал в глазное отверстие маски.
     Д'Аверку пришлось сражаться  с  достаточно  искусным  фехтовальщиком,
загнавшим француза на лестницу. На Хокмуна наседал верзила  с  топором,  а
герцогу никак не удавалось избавиться  от  плаща,  сковывавшего  движения.
Хокмун едва успевал уворачиваться от тяжелого  лезвия,  крушившего  перила
лестницы и столы.
     Пытаясь отскочить, он наступил на полу плаща и упал. Воин  зарычал  и
замахнулся для последнего удара,
     Хокмун едва успел откатиться, и лезвие топора разрубило край плаща  и
застряло в полу. Пока Вепрь выдергивал топор, герцог Кельнский вскочил  на
ноги и что было сил ударил солдата по затылку.  Оглушенный,  тот  упал  на
колени. Пинком откинув маску  с  красного,  искаженного  бешенством  лица,
Хокмун всадил меч в разинутый рот; хлынула струя  крови.  Герцог  выдернул
меч, и маска с лязгом опустилась.
     Он оглянулся. Рядом боролся  со  своим  противником  Оладан.  Схватив
горца за руку, воин почти стащил его с себя.
     Сжимая обеими руками рукоять меча, Хокмун подскочил к Вепрю и  ударил
его в живот.  Клинок  пронзил  доспех,  кожаный  колет  и  плоть.  Истошно
завопив, воин упал на пол.
     Затем Хокмун и Оладан напали сзади на противника  д'Аверка  и  рубили
Вепря, пока тот на растянулся на полу.
     После  этого  им  осталось  прикончить  однорукого,  который   лежал,
привалясь спиной к скамье, и с  плачем  приставлял  к  культе  отрубленную
кисть.
     Тяжело дыша, Хокмун обвел таверну взглядом.
     - Неплохо поработали, святые отцы, - заметил он.
     - А не сменить ли нам наше обличье на  более  полезное?  -  задумчиво
произнес д'Аверк.
     Хокмун обернулся к нему.
     - О чем это вы?
     - Здесь достаточно доспехов на четверых, тем более, что у  меня  есть
свои. Кроме того, я знаю тайный язык Ордена Вепря. Мы можем путешествовать
под видом своих заклятых врагов  -  воинов  Темной  Империи.  Помните,  мы
искали способ пробраться через враждебные земли? Вот он, этот способ.
     Поразмыслив, Хокмун вынужден был признать, что предложение д'Аверка -
дельное.
     - Ладно, - согласился он. - Пожалуй, вы правы. Если мы сможем  ехать,
не опасаясь гранбретанцев, то доберемся до Камарга довольно скоро.
     -  Можно  не  опасаться,  что  хозяин  таверны  или   кто-нибудь   из
посетителей проболтается о драке. Гранбретанцы их не пощадят, если узнают,
что горожане не помешали нам убить шестерых солдат.
     Потирая ушибленную руку, Оладан смотрел, как его товарищи  снимают  с
трупов доспехи.
     - А жаль, - заключил он. - Такому подвигу не грех войти в историю.



                      Глава 8. ЛАГЕРЬ ГРАНБРЕТАНЦЕВ

     - Клянусь выводком горных великанов, я задохнусь в этой кастрюле,  не
проехав и мили, - раздался приглушенный уродливым  шлемом  голос  Оладана.
Зверочеловек пытался стащить его с  головы.  Он  и  его  друзья  примеряли
трофейные доспехи в комнате над таверной.
     Хокмун тоже был не в восторге  от  обновы.  Мало  того,  что  доспехи
оказались велики, - вдобавок он еще испытывал  в  них  клаустрофобию.  Ему
случалось надевать доспехи Волка из стаи барона Мелиадуса, но броня Вепрей
оказалась куда тяжелее и неудобнее. Можно было  только  пожалеть  бедняжку
Иссольду. Один лишь д'Аверк охотно облачился в привычный наряд и теперь не
без удовольствия разглядывал своих товарищей.
     - Не удивительно, что вы жалуетесь на здоровье, - сказал Хокмун. -  У
меня сильное искушение отказаться от вашей затеи.
     - Вы быстро привыкнете, - заверил д'Аверк. - В доспехах немного тесно
и душно, но вскоре вам не захочется с ними расставаться. Без них вы будете
чувствовать себя нагим.
     - Уж лучше нагим, - возразил Оладан, стащив, наконец, шлем и  швырнув
его на пол.
     Д'Аверк погрозил ему пальцем.
     - Поосторожнее! Ему и так досталось.
     Оладан зло пнул шлем ногой.


     Спустя сутки они ехали по Шекии.  Все  говорило  о  том,  что  Темная
Империя уже завоевала эту провинцию: обезлюдевшие и разрушенные деревни  и
города, вдоль дорог - кресты с распятыми  на  них  мертвецами,  темное  от
стервятников небо и черная от трупов земля. Светла была  лишь  ночь  -  от
пламени пожаров, охвативших города, села, фермы и виллы. А  по  разоренной
земле, завывая, словно демоны из преисподней, носились черные  всадники  с
мечами и факелами в руках.
     Уцелевшие жители  прятались,  а  те,  кого  маленький  отряд  Хокмуна
встречал на своем пути, бросались наутек. Четверо всадников во  весь  опор
скакали по охваченной ужасом земле, боясь, что несчастные шеки  примут  их
за грабителей и убийц. Но ни друг, ни враг не  догадывались,  кто  они  на
самом деле, потому что воинов в звериных масках кругом было немало.
     Наступило утро, затянутое черным  дымом,  согретое  пожарами  -  утро
покрытых  пеплом  полей  и  вытоптанных  посевов,  обычное  утро   страны,
раздавленной железным каблуком Гранбретании.
     По разбухшей от дождя дороге навстречу четверым  спутникам  ехали  на
крепких черных скакунах всадники в темных холщовых  плащах  с  капюшонами.
Они сутулились, словно несколько дней не покидали седла.
     Когда они приблизились, Хокмун прошептал:
     - Наверняка, это гранбретанцы. Похоже, мы их заинтересовали...
     Предводитель темных всадников откинул капющон, под которым  оказалась
огромная кабанья маска, более причудливая,  чем  у  д'Аверка.  Он  натянул
поводья, и его солдаты тоже остановили коней.
     - Молчите! - шепотом приказал д'Аверк спутникам. - Говорить буду я.
     Внезапно предводитель хрюкнул и зафыркал. Хокмун догадался, что это и
есть тайный язык Ордена Вепря. Такие же странные звуки посыпались и из уст
д'Аверка.
     Разговор длился несколько минут. Француз  махал  рукой  назад,  Вепрь
дергал головой, указывая рылом в другом направлении. Потом пришпорил коня,
и гранбретанцы проехали мимо четверых всадников и понеслись дальше.
     - Что ему было нужно? - спросил Хокмун.
     - Спрашивал, не  видели  ли  мы  по  пути  какого-нибудь  скота.  Это
фуражиры, ищут провиант для лагеря.
     - Какого лагеря? Где?
     - Он говорит, милях в четырех впереди - большой лагерь.  Гранбретанцы
готовятся к штурму последнего непокоренного города - Брадичлы. Я знаю этот
город, там замечательная архитектура.
     - Значит, мы  недалеко  от  Остерланда,  -  сказала  Иссольда.  -  За
Остерландом - Итолия, а за ней - Прованс...
     - Правильно, - кивнул д'Аверк. - Вы весьма сильны в географии. Но  до
Камарга, увы, еще далеко, и мы должны преодолеть самую опасную часть пути.
     - Что будем делать? - спросил Оладан. - Обогнем лагерь или попытаемся
проехать через него?
     - Лагерь огромен, и лучше всего было бы  проехать  напрямик,  да  еще
заночевать там и  разведать  планы  гранбретанцев,  -  сказал  д'Аверк.  -
Выяснить, известно ли им, что мы путешествуем в этих краях.
     Из-под шлема раздался приглушенный голос Хокмуна:
     - Я не уверен, что это не опасно. Но рискнуть, пожалуй, стоит.
     - А нам не придется снимать маски, Дориан? - спросила Иссольда.
     - Не бойтесь, - усмехнулся д'Аверк. - Многие гранбретанцы даже спят в
масках. Их и под страхом смерти не заставишь открыть лицо.


     Лагерь оказался намного больше, чем они ожидали. В отдалении высились
стены Брадичлы; отчетливо виднелись шпили и фасады зданий.
     - Какая красота! - вздохнул д'Аверк. - Ужасно жаль, что завтра  город
погибнет. Надо быть безумцами, чтобы сопротивляться такой армии.
     - Неужели для взятия этого города нужно  столько  войск?  -  удивился
Оладан.
     - Темной Империи требуется быстрая победа, -  объяснил  Хокмун.  -  Я
встречал и большие армии. Не думаю. Что этот лагерь охраняется надежно, он
слишком велик. Надеюсь, если мы поставим здесь палатку, то ни  у  кого  не
вызовем подозрений.
     Повсюду стояли палатки, шатры и даже лачуги;  на  кострах  готовилась
всевозможная снедь; в загонах паслись кони, буйволы и мулы. Под присмотром
саперов Ордена Муравья рабы волокли по грязи огромные стенобитные  машины.
На вонзенных  в  землю  древках  развевались  знамена  и  значки,  отмечая
расположение того или иного Ордена. У костров кого только не было:  Волки,
Кроты, Осы, Вороны, Хорьки, Крысы, Лисы,  Вепри,  Мухи,  Собаки,  Барсуки,
Козлы, Росомахи, Выдры и даже несколько Богомолов -  отборных  гвардейцев,
чьим магистром был сам Король-Император.
     Хокмун узнал знамя Адаза Промпа,  толстого  магистра  Ордена  Собаки;
пестрый флаг Вреналя Фарно, барона Гранбретании и магистра  Ордена  Крысы;
длинный штандарт Шенегара Тротта, графа Суссекского.
     Хокмун понял, что Шекия завоевана почти  целиком  -  вот  почему  под
Брадичлой собралось столько солдат и  знаменитых  полководцев:  почти  вся
армия  Темной  Империи.  Он  увидел  Шенегара  Тротта,  которого  несли  в
паланкине к его шатру.  Наряд  графа  Суссекского  был  расшит  золотом  и
драгоценностями;  его  маска  из  белого  серебра  казалась  пародией   на
человеческое лицо.
     Шенегар Тротт выглядел изнеженным аристократом, но Хокмун видел его в
сражении у брода Вайзна на Рейне, когда граф под водой  проскакал  по  дну
реки до вражеского берега. Вельможи Темной Империи оставал