репятствием
в осуществлении НЭПа, которое можно было преодолеть,  только изменив систему
ценностей  людей:   малайцам   следовало   перестать   отождествлять   право
собственности  на землю с тем богатством,  которое могло быть получено путем
ее  использования.  Менталитет  крестьян  был  таков,  что считалось  важным
владеть землей, но она  не рассматривалась в качестве актива,  использование
которого могло бы принести богатство.
     Хотя  на  Малайском  полуострове общинной  земли не было,  значительная
часть земельных  угодий  была  отнесена  к  категории  "малайских заповедных
земель"  (Malay  reserve  land),  которые  считались общей  землей  коренных
жителей. Это тоже было сделано с целью  предотвратить утрату малайцами права
собственности  на  землю. Рыночная  стоимость земли  определяется  тем,  что
участники рынка  готовы за нее  заплатить.  Если община богата, то стоимость
земли  высока,  и  наоборот.  Поскольку  малайцы  были беднее  китайцев,  то
"малайская  заповедная  земля"  имела более  низкую  стоимость,  чем  земля,
принадлежавшая немалайцам. Невысокая  стоимость  этой  земли  снижалась  еще
сильнее  в результате того, что банкам не  разрешалось принимать  заповедные
земли  в  качестве залога.  Поэтому получить  под нее  капитал  для развития
бизнеса   было  практически  невозможно.   Находясь  под  защитой  закона  о
"малайских заповедных землях", малайцы развили в своей  среде  иждивенческую
культуру. Возможно,  в  финансовом отношении они  были  бедны, но у них была
земля,  а  владение  землей символизировало  их  право  владеть страной,  их
"особое"  положение  как "сыновей  земли". Позволить  такому положению вещей
сохраняться и впредь означало, что богатство малайцев так и будет оставаться
символическим, а не реальным.
     Рост  экономики  обычно  является результатом  деловой активности. Даже
фермеры  могут   добиться  экономического   роста,   если  они  знают,   как
распорядиться  доходами,  получаемыми  от ведения сельского  хозяйства.  Они
могут  приобретать  дополнительные участки  земли,  покупать  новую технику,
чтобы внедрять более эффективную технологию, а то и инвестировать средства в
развитие несельскохозяйственных предприятий. Но крестьяне обычно едва сводят
концы  с концами,  а  потому  остаются  на  уровне прожиточного минимума,  и
какого-либо  экономического  роста при этом  не происходит.  Еще хуже, что с
каждым новым поколением земля делится между растущим числом собственников, а
потому  размер  земельных  участков  уменьшается.   В   мусульманском  праве
наследования  нет  принципа  перехода   всей  собственности  старшему   сыну
(principle of primogeniture),  а  потому малайские фермеры,  в  перспективе,
могли  становиться  только беднее и беднее.  Одной из  причин  осуществления
программы освоения целинных земель,  осуществлявшейся Федеральным агентством
по развитию земельных угодий (Federal Land Development Agency) и Федеральным
управлением   по  консолидации   и   рекультивации   земель   (Federal  Land
Consolidation  and  Rehabilitation Authority)  была  необходимость выделения
новых земель сыновьям обедневших фермеров. Тем не менее, количество земли  в
Малайзии ограничено,  поэтому  такой  подход к ликвидации  бедности  не  мог
использоваться бесконечно.
     Среди малайцев были  и такие, у кого не было ни земли, ни доходов от ее
возделывания.  Им  приходилось  заниматься   мелкой  розничной  торговлей  и
торговлей  вразнос.  Естественно,  такой  бизнес  был  единоличным, в нем не
участвовали акционеры. Размеры использовавшегося  капитала были ничтожны, во
многих  случаях  денежный капитал вообще не  использовался,  например, когда
торговцы  просто  собирали  продаваемые  продукты  в  джунглях   или  делали
ремесленные изделия из бесплатного  сырья. Поскольку подобные индивидуальные
предприниматели отвечали  только  за  себя и свою  работу,  то  у них  редко
воспитывалось ответственное  отношение к  делу.  Мелкие торговцы  и торговцы
вразнос  не видели смысла  в ведении какого-либо  бухгалтерского учета;  они
даже не знали, приносит  их  бизнес прибыль, или нет. Зачастую  они считали,
что все поступления от продажи товаров являются прибылью, не заботясь о том,
чтобы  вычитать  расходы или откладывать часть прибыли для  инвестирования в
расширение своего дела. Они не считали нужным откладывать  деньги на "черный
день", и были счастливы, если им удавалось заработать  на хлеб насущный. Они
не думали о том, чтобы реинвестировать прибыль, чтобы в будущем зарабатывать
больше.
     Несмотря  на  то,  что  некоторые  мелкие  торговцы,  благодаря  личной
инициативе,  смогли стать преуспевающими бизнесменами, в целом,  их культура
была  несовместимой  с требованиями большого бизнеса, который  требует иного
подхода к управлению. Они были незнакомы с бухгалтерским учетом, банковскими
операциями, управлением персоналом,  не  имели  понятия о накладных расходах
крупного коммерческого предприятия и о том, как развивать бизнес. Дело  было
не в том, что они не желали преуспевать, развивать свое дело и богатеть, а в
том, что культура, сложившаяся среди мелких торговцев, не позволяла им вести
дело по-современному, в окружении искушенных коммерсантов и промышленников.
     В  успехе любого предприятия  очень большую роль играет трудовая этика.
Даже  если  отбросить  все  остальные  факторы,  то  упорный  труд  является
необходимым   условием  для   управления  все   более   сложной   структурой
коммерческой организации,  в которой упор делается не просто  на  управление
компанией в соответствии с общепринятой  практикой, но, что  более важно, на
работе с людьми, которые  прямо или косвенно связаны с делами  компании. Это
достаточно  просто  в  тех  случаях, когда  один  человек  владеет капиталом
компании и управляет бизнесом. В этом случае он несет ответственность только
перед самим собой и за себя,  ему  не приходится взаимодействовать с другими
людьми  и  удовлетворять  требования  партнеров  по  бизнесу,  руководителей
компании,  банкиров, акционеров  и  служащих.  Все,  чем  занимается  мелкий
торговец, - это его и только его личное дело.
     Вполне возможно учредить крупную частную компанию, которая бы полностью
находилась  в собственности одного человека. Тем  не  менее,  являясь частью
коммерческой  и  индустриальной  системы,  индивидуальный  бизнес  больше не
является  чисто  индивидуальным,  даже  если   он  находится  в  единоличной
собственности. Ибо,  даже в этом случае, обязательно возникает необходимость
взаимодействия  с  многочисленными   партнерами,  например,   при  получении
кредитов, а для этого требуется завоевать доверие банкиров. Рано или поздно,
чтобы развивать бизнес, понадобится  проведение эмиссии акций для увеличения
капитала  компании,  и  тогда  люди,  управляющие  компанией,  столкнутся  с
совершенно иными задачами.
     Деловая  этика приобретает  исключительно важное значение,  когда  речь
заходит  об  управлении  компанией, которая не  находится  в  исключительной
собственности одного бизнесмена. Управление  капиталом, принадлежащим другим
людям, требует честности и ответственности. В этом случае  никому не  вольно
"одалживать" деньги  у компании  или  использовать ее сотрудников или активы
как  ему  заблагорассудится. Поэтому  соответствующий  набор правил  деловой
этики  должен быть  неотъемлемой  частью  культуры людей.  Все это требовало
определенного  отношения  к делу, которого  у  крестьян  и мелких  торговцев
просто  не  было.  Их культура  была  совершенно  иной,  и  без  радикальных
изменений  этой  культуры превратить  общину крестьян  и  мелких торговцев в
современное  деловое  сообщество было  невозможно.  А между  тем,  это  было
критически важно для выполнения задач НЭПа.
     Даже  из государственных  служащих-малайцев,  которых  было немало,  не
всегда  могли  получиться  хорошие бизнесмены. Их культура  была  и  все еще
остается  отличной от  культуры делового  сообщества.  Госслужащие и  другие
чиновники, в основном, заняты сбором налогов и расходованием государственных
средств, а  управление государственными финансами  отличается  от управления
финансами компании, ибо в  случае  с  частной компанией требуется установить
цены  на  таком  уровне,  чтобы,  сохраняя  конкурентоспособность,  получить
достаточную   прибыль.   Деньги,  которыми   распоряжаются   государственные
чиновники, не  являются их собственными,  а потому их  подход к расходованию
этих средств является менее строгим.
     Небрежное   расходование  государственных   средств   может  обернуться
убытками,  но подобные убытки  зачастую  воспринимаются  снисходительно, как
нечто  обычное. Нередко правительство годами сводит бюджет  с  дефицитом, не
слишком беспокоясь о  превышении расходов над доходами. Недостающие средства
всегда можно  одолжить, собрать  путем увеличения налогов  или  получить  от
более  богатых государств в виде помощи. Чрезмерная забота  правительства  о
хорошем управлении доходами и расходами является исключением, а не правилом,
и этот  поверхностный подход к финансовым вопросам слишком часто усваивается
государственными чиновниками.
     Государственные  служащие,  в особенности  руководители,  как  правило,
являются высокообразованными и  очень способными людьми. И хотя  их культура
не  вполне  соответствует  культуре  делового мира, вероятно,  им  требуется
меньше  времени, чем крестьянам и  мелким торговцам, чтобы начать заниматься
бизнесом и  усвоить новую  культуру.  Их шансы  на успех, разумеется,  также
будут  выше.  И все же, полной уверенности  в том, что им  удастся совершить
подобную трансформацию и добиться успеха в бизнесе,  нет. Тем не менее, если
бы  даже  государственные  служащие-малайцы  не  смогли  добиться  успеха  в
бизнесе,  то  возлагать  большие надежды  на выполнение задач НЭПа вообще не
стоило бы.

     Новая деловая этика и практика.

     Смысл  НЭПа заключался в  том,  чтобы  малайцы,  занимавшиеся  до  того
сельским хозяйством, мелкой торговлей, работавшие в государственных органах,
начали работать в сфере коммерции  и  промышленности и сравнялись по размаху
своей деятельности и богатству с бизнесменами и промышленниками-немалайцами.
Без культурной трансформации, революции,  осуществляемой до или в ходе этого
процесса, подобные перемены были бы невозможны.
     Здесь  уместно  провести  параллель  с  теми  культурными  изменениями,
которые происходят сегодня с народами Центральной и Восточной Европы по мере
перехода их стран от централизованной, плановой, коммунистической  экономики
к капиталистическому свободному рынку. В начале этого процесса им не хватало
не  только   капитала,  предпринимательских  и  управленческих  навыков.  Их
культурные  ценности,  ведущие  свое  начало от  идей  Маркса  и Энгельса  и
получившие   дальнейшее   развитие   в   сталинских    пятилетних    планах,
осуществлявшихся   в   СССР,   также   весьма   отличались   от    ценностей
капиталистического  мира.  Эти люди привыкли  к выполнению необременительной
малооплачиваемой работы на предприятиях,  которые принадлежали государству и
субсидировались им.  Работало предприятие прибыльно или в  убыток,  - это не
особо волновало рабочих и руководителей. У людей  сформировалась подрывавшая
трудовую этику культура зависимости от государства, основывавшаяся на вере в
то, что государство было ответственно за  обеспечение людей всем необходимым
"от колыбели до могилы".
     Когда после 1989 года в этих странах был неожиданно осуществлен переход
к рыночной экономике, их  населению пришлось, практически мгновенно, усвоить
истинную  ценность денег  и понятие о  прибыли. Приспособиться  к этой новой
культуре было трудно,  сложно было даже понять ее. Правительствам этих стран
также  пришлось  нелегко,  ибо они  вынуждены  были передать государственные
монополии,  обеспечивавшие население всем  необходимым, в  руки частных лиц.
Эти  частные лица, зачастую, вели бизнес неудачно, разорялись. Проще говоря,
коммунистическая культура была просто несовместимой с жесткой и переменчивой
атмосферой рыночной конкуренции.  Зачастую, наилучшим образом приспособилась
к новым капиталистическим реалиям  организованная  преступность. Громоздкая,
хронически неэффективная административная система коммунистического общества
являлась    анахронизмом   в   деловом   мире   с   его   высокоэффективными
управленческими  технологиями, нацеленными  на получение  прибыли и развитие
предприятий.
     Превратить  малайских  крестьян,  мелких  торговцев  и  государственных
служащих  в бизнесменов  также было  нелегко. Тем не менее,  если бы они  не
прошли через процесс соответствующей культурной трансформации,  то потерпели
бы неудачу в  бизнесе, а  с ними потерпел бы неудачу  и  НЭП.  Правительству
приходилось наблюдать  за культурными  изменениями  и руководить ими, с тем,
чтобы сделать культуру малайцев совместимой с нуждами управления бизнесом на
всех уровнях.
     Правительству  удалось  изменить культуру людей, и  это стало  фактором
успешного осуществления НЭПа.  Каким  образом нам  удалось  этого  добиться?
Попросту говоря, личным примером. Малайцам, особенно членам правительства  и
руководителям соответствующих правительственных учреждений, пришлось учиться
и на практике показывать пример  нового  отношения к делу,  пришлось учиться
дисциплине  и трудолюбию. Лейтмотивом работы  правительства стало воспитание
силой  примера, а  чтобы пример  действовал  эффективно, руководители должны
были измениться  сами,  и,  в  первую очередь, показывать  остальным  пример
нового  отношения  к  делу в своей  работе. Они должны  были  способствовать
распространению новой деловой культуры.
     С  целью выработки  у людей новых ценностей  и представлений,  присущих
деловой   культуре  рыночной  экономики,   проводились  семинары,  курсы   и
образовательные  программы.  Некоторые   малайцы,  обладавшие   значительным
потенциалом для работы в сфере бизнеса, проходили программу переподготовки в
специальных  трудовых  лагерях   (work  camps),   в  которых  объяснялись  и
распространялись основные  ценности  новой системы,  смысл  НЭПа и  факторы,
необходимые  для   успешной  реализации  этой  политики.   На  пропаганду  и
воспитание новой системы ценностей и  создание новой  культуры малайцев были
затрачены миллионы ринггитов.
     Возможно, было  бы разумнее расширять  участие малайцев в сфере бизнеса
постепенно, но поскольку  НЭП  был  рассчитан только  на 20  лет,  постольку
культурную трансформацию  следовало  проводить быстро. Поэтому правительство
поощряло  некоторых  малайцев усваивать новую  деловую  и  трудовую  этику в
ускоренном порядке. Увы, это было не лучшим способом привить новые ценности,
-некоторые  малайцы  слишком   быстро  поднялись   на  уровень,  который  не
соответствовал их способностям. Эти люди потерпели неудачу, но весьма многие
добились успеха. Сегодня малайцам принадлежат, ими же эффективно управляются
крупные  компании;  предприниматели  и  руководители-малайцы  разбираются  в
коммерции и управлении бизнесом  не  хуже, чем кто бы то  ни было. Эти  люди
явно усвоили ценности новой культуры.
     Процесс культурных изменений создает свой собственный  импульс, главное
- это запустить этот процесс и добиться хороших результатов с самого начала.
Люди,  которые  инициируют  культурную   трансформацию,  обязаны  не  только
разбираться в  проблеме  и  понимать,  в  каких  сферах  необходимо добиться
перемен,  - им также следует определиться с тем, что должна представлять  из
себя новая культура и каковы должны быть ее ценности.
     Смена культуры - проблема сложная, запутанная и обширная. Ее невозможно
решить, приведя  в действие  некий единственный фактор, который  позволил бы
чудесным  образом  добиться  требуемых  изменений. Необходим целый  диапазон
перемен в  сфере  культуры,  суммой  которых, практически, является создание
нового  народа. Разумеется,  именно культура, а не этническая принадлежность
или  национальность,   является  тем  признаком,  по  которому   один  народ
отличается   от   другого.   Изменить   культуру  -   значит,  изменить   те
характеристики, которые  отличали народ в прошлом, заменить их новым набором
отличительных  качеств,  которые   составят  основу   новой   культуры,   и,
следовательно, нового народа.
     Фактически, процесс культурных изменений никогда  не прекращается. Хотя
мы являемся  потомками людей,  живших в  прошлом, в культурном отношении  мы
отличаемся  от них, зачастую разительно. Англичане, жившие в консервативную,
если  и несколько лицемерную викторианскую эпоху, очень отличаются от  своих
сегодняшних потомков. (Прим.пер.: королева Великобритании Виктория правила с
1837 по 1901 год)  Тем  не менее,  они все  еще остаются англичанами. То  же
самое можно сказать практически обо всех народах, живущих в мире, к какой бы
расе или нации они не принадлежали. Текущие культурные  изменения могут быть
незначительными,   или  радикальными,  но  перемены   происходят  постоянно,
независимо от того осуществляются ли они сознательно или нет.
     Та  культурная  трансформация,  через  которую прошли малайцы и  другие
коренные  жители, сделала их весьма отличными от их предков,  тем  не менее,
они  все  еще  остаются  малайцами,  ибанами,  кадазанами  и  т.  д.  Многие
отличительные черты различных  групп малайцев остаются:  они все еще говорят
на  тех же  языках,  даже  если  в  них  появились  новые  слова,  сохраняют
традиционные навыки и искусство, хотя и в более современной форме. Но в том,
что  касается  их  деловой  культуры, они практически  полностью изменились,
стали совершенно другими людьми.
     Одним  из  наиболее  важных  аспектов новой культуры  малайцев является
приобретенная ими  уверенность в себе. Малайцы и другие коренные жители были
не  слишком высокого мнения  о своих  способностях. Колониальное владычество
англичан,  наплыв  преуспевающих,  агрессивных  эмигрантов,  сформировали  у
малайцев убеждение,  что они  никогда  не смогут преуспевать, подобно другим
народам. Малайцы верили, что  они были не столь способны, как  представители
других народов, считали, что они нуждаются в посторонней помощи, думали, что
так  будет  всегда. Они чувствовали, что  кто-то должен  взять  их за руку и
вести за собой.
     Подобное  отсутствие уверенности  в  себе было несовместимо не только с
преуспеванием в сфере бизнеса, но и  со сколь-нибудь серьезными переменами в
сфере культуры.  Только уверенные в  себе люди  стремятся  попробовать новые
подходы  и идеи, и, что, пожалуй, важнее  всего, делают это с верой в успех.
Культурные  изменения  заключаются не просто  в  том, чтобы  приучить  людей
стремиться  к  новому, но и в  том,  чтобы  попробовать такие новые  идеи  и
подходы, которые  могут  привести  к необратимым  изменениям  в их жизненном
укладе. А там,  где речь идет о необратимых изменениях,  от  людей требуется
непоколебимая уверенность в собственных силах.
     Необходимо  было привить малайцам философию, которая убеждала бы  их  в
том, что им  все по  плечу. Необходимо было, чтобы малайцы поверили, что они
способны делать все то, что умеют делать другие люди, причем не хуже других.
Необходимо было создать образ преуспевающего малайца, основанный на реальных
примерах,  ибо ничто не убеждало  бы людей так  наглядно, как  пример других
малайцев, добившихся успеха в жизни. Успех этих ролевых моделей мог казаться
исключением  из правил, уделом немногих привилегированных индивидуумов,  тем
не  менее,  это  было исключительно  важно для прогресса всех малайцев.  Эти
примеры помогли убедить малайцев,  что культурные изменения были возможны, а
потому был возможен и успех НЭПа.
     НЭП  в той же мере являлся стратегией реформ,  как и попыткой устранить
существовавшую в Малайзии несправедливость  в экономических отношениях между
расами.  Успех  этой  политики