зацию общества.
     После  того  как  правительство  заявило  о  своем  намерении  провести
приватизацию,  в стране развернулась  широкая  дискуссия,  стали проводиться
многочисленные исследования, чтобы попытаться  уменьшить сопротивление новой
политике   и  обеспечить   ее  успех.   Оппозицию   со   стороны  работников
государственного  сектора следовало ослабить путем  предоставления  гарантий
сохранения занятости, а также  обещаниями того,  что их  заработная плата не
уменьшится,  а  льготы - не сократятся. Работникам было разрешено  сохранять
систему  оплаты  труда,   принятую   в  государственном   секторе.  Им  была
предоставлена  возможность  ее  добровольного  пересмотра  в  будущем,  хотя
зарплата,  которую   частные   компании   предлагали   работникам   в   ходе
приватизации, была всегда выше, той, что платило правительство. В дополнение
к   этому,  чтобы  сделать  приватизацию  еще   более  привлекательной,  тем
работникам,  которые  соглашались  перейти  на новую систему  оплаты  труда,
разрешалось приобретать определенную часть акций приватизируемых предприятий
по цене  первоначального  предложения.  Если же компания  платила бонус,  то
право на него имели только те работники,  которые  перешли  на новую систему
оплаты  труда; правительство же никогда не  платило  премий и  не собиралось
делать этого впредь.
     До   тех  пор,  пока   не   был  успешно  осуществлен  первый   крупный
приватизационный  проект  -  приватизация   Департамента   телекоммуникаций,
который   стал  компанией  "Телеком  Мэлэйжиа"  (Telecom   Malaysia),  часть
работников  проявляла  скептицизм и  нежелание  участвовать  в приватизации.
Доходы работников компании "Телеком Мэлэйжиа", которые предпочли перейти  на
новую систему  оплаты  труда, были  намного выше,  чем  зарплата  и  льготы,
которые они получали в прежней правительственной организации.
     Совместить  проведение приватизации  с выполнением требований  НЭПа  об
обязательном  выделении  малайцам доли  в  собственности компаний  оказалось
легче, чем ожидалось. К началу приватизации уже возникло значительное  число
компаний,  принадлежавших  малайцам,  появилось  немало  предпринимателей  и
руководителей-малайцев.  Это   позволило  правительству  продавать   объекты
государственной собственности процветавшим компаниям, контролировавшимся или
принадлежавшим   малайцам.   Откуда   ни   возьмись,   появилось   множество
высококвалифицированных,    серьезных   предпринимателей-малайцев,   которые
приняли  этот  вызов  и  стали  приобретать  приватизированные   компании  и
управлять ими. Первые успехи, достигнутые компанией  "Телеком  Мэлэйжиа",  а
также в  ходе  осуществления  проекта "Плюс" (строительство  и  эксплуатация
автомагистрали "Север  - Юг")  убедили правительство в том, что приватизация
не только помогала  решить  проблему нехватки бюджетных средств для развития
инфраструктуры,  но  и  вносила вклад в достижение  целей  НЭПа.  Компаниям,
принадлежавшим  малайцам,  удалось  приобрести  все,  или почти  все,  акции
приватизируемых   компаний.  Это  позволило  внести  куда  больший  вклад  в
реализацию НЭПа,  чем  практиковавшееся до того выделение малайцам 30% акций
компаний, при  том что  роль малайцев  в управлении компаниями оставалась бы
незначительной.  Многие   из  этих  компаний,  принадлежавших  малайцам  или
управлявшихся  ими,  позднее  начали  котировать  свои  акции  на  ФБКЛ, что
позволило немалайцам приобретать их акции. Тем  не менее, это не ставило под
угрозу  выполнение  задач  НЭПа,  ибо  малайцы  уже  могли  сами приобретать
значительные пакеты акций компаний, принадлежавших немалайцам, что позволяло
сбалансировать ситуацию.
     Реструктуризация компаний, начинавших котировать свои акции на фондовой
бирже, а также расширение  компаний, принадлежавших  немалайцам, должны были
проводиться   в   соответствии  с  целями  НЭПа.  Несмотря   на   проведение
приватизации,  экономика страны  росла такими быстрыми темпами, что добиться
увеличения доли  малайцев в национальном богатстве до 30% можно  было,  лишь
значительно увеличив объем инвестиций  со  стороны инвесторов-малайцев.  При
этом от немалайцев каких-либо  серьезных жертв не требовалось, потому что  в
результате того, что в  их собственность перешли многие крупные  иностранные
компании, их доля в национальном  богатстве  превысила предусмотренный НЭПом
40%-ый рубеж.
     Здесь необходимо  напомнить,  что частью  двуединой  задачей  НЭПа была
ликвидация расовой монополии на отдельные виды  экономической  деятельности.
Чтобы добиться  этого  на деле, необходимо было обеспечить представительство
всех рас во всех  сферах  экономики.  Другими  словами,  малайцы должны были
заниматься не бизнесом вообще, а  должны были  быть представлены,  более или
менее  пропорционально,  на  всех уровнях  и  во  всех  отраслях  экономики.
Малайцы,  как и немалайцы, должны  были заниматься и розничной  торговлей, и
оптовой торговлей, и крупным бизнесом.  Только тогда распределение богатства
между малайцами  и  немалайцами рассматривалось бы всеми  как  справедливое,
только тогда была  бы на  деле  ликвидирована расовая монополия на отдельные
виды экономической деятельности.

     Стратегия приватизации.

     Приватизация  дала  нам  шанс  создать компании,  которые  принадлежали
малайцам,  того  же  размера  и  уровня,  что  и  принадлежавшие  немалайцам
промышленные  и  коммерческие  гиганты,  быстро  превращавшиеся  в  огромные
конгломераты. В начале НЭПа большинство компаний, принадлежавших немалайцам,
были сравнительно  простыми и небольшими  семейными предприятиями.  Семейные
предприятия почти всегда распадаются, когда  отходит от  дел их  основатель.
Сыновья  и  дочери основателя компании, которые наследуют  эти  предприятия,
зачастую  не могут  сработаться, и каждый  стремится по-своему распорядиться
своей  частью  наследства.  Пока  немалайцы  занимались  бизнесом  в  рамках
семейных  компаний, эти  фирмы  не  могли ни  стать  по-настоящему  большими
предприятиями,  ни  продолжать  свою   деятельность   на  протяжении  многих
поколений.  В   результате,  не   существовало  корпораций,   принадлежавших
немалайцам,  которые  по  опыту  или  размерам  могли бы сравниться  с таким
принадлежавшими  иностранцам  компаниями  как  "Сайм  дерби"  (Sime  Darby),
"Гетри" (Guthrie), "Барлоу" (Barlow) и "Баустед" (Boustead).
     В  80-ых  годах  ситуация изменилась:  китайские  семейные фирмы  стали
уступать место контролируемым китайцами акционерным обществам с ограниченной
ответственностью.  Основатели  компаний сохранили свою роль, но теперь у них
появились огромные возможности  для  развития крупных предприятий и создания
новых   акционерных  обществ.  Стали  возникать   принадлежавшие  немалайцам
конгломераты,  занимавшиеся  бизнесом  в различных  отраслях экономики.  Эти
конгломераты  становились все крупнее, казалось, что они вполне смогут стать
серьезными игроками  глобального масштаба.  Это вновь  поставило  под вопрос
выполнение задач НЭПа. Чтобы  ликвидировать  расовую монополию  на отдельные
виды экономической деятельности, необходимо было создать крупные акционерные
общества  с  ограниченной  ответственностью,  принадлежавшие  малайцам.  Эти
компании должны были быть способны пережить своего  основателя, и работать в
сфере услуг, торговли и обрабатывающей промышленности.
     Когда    правительство   решило   приватизировать   некоторые   объекты
государственной  собственности, оно использовало  этот  шанс,  чтобы  помочь
многим  преуспевавшим  предпринимателям-малайцам совершить  прорыв  в  сферу
большого  бизнеса.  Одним  из  наилучших  примеров  тому  была  приватизация
автомагистрали "Север -  Юг".  За  дороги в  Малайзии  традиционно  отвечало
правительство. В  этом была своя  логика:  поскольку  правительство собирало
налоги,  включая  разного  рода  поступления  от  эксплуатации  транспортных
средств, было справедливо, что оно же строило и ремонтировало дороги. Тем не
менее, возможности правительства в плане строительства современных автодорог
были ограничены размерами налоговых  поступлений. Даже в тех  случаях, когда
вводилась  плата  за проезд по автомагистралям, доходы,  как  правило,  были
недостаточны  даже   для  ремонта  существующих  дорог,  не  говоря  уже   о
строительстве   новых.   В   любом   случае,   судя   по  размерам   убытков
государственных   компаний,  правительство  никогда  не  отличалось  особыми
успехами в управлении коммерческими предприятиями.
     Если  бы  автомагистраль  "Север  -  Юг"  была  продана  представителям
частного  сектора по цене,  которая  отражала  бы реальную стоимость  земли,
строительства   и   другие   сопутствующие  расходы,  то   после   окончания
строительных  работ частные  владельцы  несли  бы  убытки, даже если бы  они
установили  высокую   плату  за  проезд.   Чтобы  сделать  это   предприятие
прибыльным, правительству пришлось передать активы частному сектору по цене,
которая  была  намного  ниже их  рыночной  стоимости и,  при  необходимости,
субсидировать  завершение  строительства незавершенных участков.  На  первый
взгляд,  это  была  плохая   сделка  и  для  правительства,  и  для  народа.
Действительно, стоило ли правительству продавать автомагистраль "Север - Юг"
по заниженной цене и субсидировать  завершение проекта в  будущем только для
того, чтобы привлечь к осуществлению проекта частный сектор? Фактически  же,
правительство   не   только  не  получало  от  эксплуатации   автомагистрали
какой-либо прибыли, но и несло убытки. Кроме того, правительству пришлось бы
понести  большие затраты, чтобы завершить проект и достроить магистраль, - в
результате  его убытки были бы еще больше. А ведь  правительству приходилось
строить и ремонтировать еще и  множество второстепенных дорог, которые также
были необходимы людям, но взимать плату за проезд по ним было нельзя.
     А  вот если  бы  автомагистраль  "Север  - Юг"  была передана  частному
сектору  по номинальной цене,  то правительственные средства для  завершения
строительства  больше  не понадобились  бы,  а  выделенные частной  компании
целевые  кредиты  были  бы возвращены  в  срок.  Если  бы  после  завершения
строительства  и  начала эксплуатации платной  дороги эта  компания стала бы
получать  прибыль, то правительство опять-таки выиграло  бы, взимая налог на
прибыль. А больше всего, в результате, выиграли бы люди, ибо государственная
собственность была бы куплена по номинальной цене, что позволило бы частному
владельцу  дороги установить невысокую  плату  за  проезд. Другими  словами,
правительство   субсидировало   бы  не  только   частную   компанию,   но  и
потребителей.  Это было бы разумно, потому  что правительство продолжало  бы
собирать налоги на транспортные средства и  горючее. Способствуя поддержанию
низкой платы за проезд по дороге, правительство выполняло бы свой долг перед
налогоплательщиками,  которые  по  ней ездили,  при том  что  второстепенные
дороги, примыкающие к платным дорогам, оставались бы бесплатными.
     Важно подчеркнуть, что приватизация автомагистрали  "Север - Юг"  стала
возможна   именно   благодаря  такому  подходу  со  стороны   правительства.
Разумеется, частный сектор также  внес  свой  вклад в осуществление проекта,
обеспечив  завершение строительства крупной автомагистрали мирового класса и
хорошее   управление    ею.   Передача    автомагистрали    "Север   -   Юг"
предпринимателям-малайцам оказалась весьма  успешной, позволив им  совершить
прорыв в мир большого бизнеса. Начав  с  этого  проекта,  эта компания стала
развивать бизнес в других отраслях, где она добилась таких же успехов. Вслед
за успешной  приватизацией  автомагистрали "Север  - Юг", приватизация стала
той  столбовой   дорогой,  по   которой  попадали  в  мир  большого  бизнеса
бизнесмены- малайцы.
     Успехи компаний,  принадлежавших  малайцам, были  столь  весомыми,  что
правительство   посчитало   необходимым  передать  им   акции   предприятий,
находившихся  в  собственности  малайских  инвестиционных  фондов.  Реальное
участие малайцев в  управлении  этими  компаниями  было минимальным. Правда,
инвестиционные фонды позволили большему числу  малайцев стать собственниками
акций  больших корпораций,  пусть и опосредовано. Но акционеры, как правило,
вели себя пассивно, что не стимулировало рост этих компаний, да и польза для
малайцев от такого участия в управлении была минимальной.
     Правительство считало,  что если  предпринимателям-малайцам, доказавшим
на деле способность  развивать собственные компании и управлять  ими,  будет
предоставлена    значительная    доля    акций    компаний,   принадлежавших
инвестиционным  фондам,  то  они  смогут  улучшить  показатели  работы  этих
компаний. Инвестиционные  фонды сохранили  бы  значительную часть акций этих
компаний,  а  поступления  от  продажи акций  инвестировались  бы  в  другие
компании.     Если    бы     показатели     работы    компаний,    проданных
предпринимателям-малайцам,  улучшились,  то  вырос  бы  и  доход  на  акции,
оставшиеся  в  собственности  инвестиционных  фондов,   обеспечивая,   таким
образом,  более высокую отдачу на вложенный капитал для собственников  акций
инвестиционных фондов.
     До сих  пор эта  стратегия  осуществлялась  весьма  успешно.  Компании,
проданные малайцам, не только обеспечили более  высокую  отдачу на вложенный
капитал,  но  также  управлялись  более  изобретательно  и,  соответственно,
становились    крупнее.   В    ходе   этого   процесса    появилось   немало
бизнесменов-малайцев,  управлявших конгломератами, сопоставимыми по размерам
с компаниями, принадлежавшими  немалайцам. Таким образом,  удалось взять еще
один  рубеж в ликвидации расовой монополии  на  отдельные виды экономической
деятельности.
     Это  довольно  рискованный  подход:   правительству  следует  тщательно
подходить  к  отбору  кандидатов  из  числа бизнесменов-малайцев.  Репутация
кандидатов  должна тщательно изучаться и оцениваться, а опыт и стаж работы в
сфере бизнеса - подтверждать серьезность их намерений. Это должны быть люди,
которые не принадлежат  к типу  "Али-Баба", - способные продать свои  акции,
чтобы получить быструю прибыль. Такие возможности для ведения бизнеса нельзя
было  предоставлять  на основе  фаворитизма,  с  целью  обогащения  "близких
друзей",  как на это зачастую  намекали.  Ставка в этой  игре  была  слишком
высока, как с точки зрения  достижения  целей, поставленных  правительством,
так и  с точки зрения доверия к нему. Большинство предпринимателей-малайцев,
которые   обращались  с   предложениями   о  приобретении   акций  компаний,
принадлежавших инвестиционным  фондам или  правительству, получали отказ. Их
недовольство и критика в  адрес правительства понятны, но, даже  рискуя быть
обвиненным   в   фаворитизме,   правительство   будет   и    впредь   весьма
требовательным. Возможности для  развития бизнеса  будут предоставляться все
большему  числу  малайцев,  но,  конечно  же,  далеко  не  всем  и  даже  не
большинству из них.

     Изменения в восприятии.

     Былая неуверенность в  деловых  качествах малайцев  ныне,  практически,
сошла на нет. Их предприятия развиваются и процветают, они больше не зависят
от правительственных контрактов и проектов,  которые все еще  необходимы для
поддержки   некоторых  новых  компаний.  Предприниматели-малайцы   настолько
уверены в  себе и снискали такое доверие в деловых кругах, что уже почти  не
сталкиваются  с трудностями  в получении крупных кредитов для финансирования
приобретения контрольных пакетов акций или большинства акций приватизируемых
компаний. Доверие к ним, их уверенность в своих силах выросли настолько, что
они рискуют  теперь приобретать предприятия в других странах и управлять ими
без  поддержки  со  стороны  правительства. В сегодняшней  Малайзии  большим
малайским  компаниям  и  отдельным  предпринимателям-малайцам довольно часто
удается приобретать крупные компании, принадлежащие немалайцам. Зачастую эти
компании сохраняют свои прежние, немалайские названия.
     Сегодняшняя ситуация значительно отличается от той, что  существовала в
70-ых годах и ранее.  Дисбалансы в экономическом развитии между  малайцами и
немалайцами не удалось полностью ликвидировать,  но  они  больше не являются
столь   разительными,   как   в  прошлом.   Цели   НЭПа:   перераспределение
национального  богатства  и  реструктуризация экономики с  целью  ликвидации
расовой монополии на отдельные  виды  экономической деятельности, -  не были
полностью  достигнуты, но  о  представителях ни  одной расы  сегодня  нельзя
сказать, что они не представлены в какой-либо сфере экономики.
     Экономическая реструктуризация, проведенная в  Малайзии, как отмечалось
выше,  не  была уникальной.  Например,  коммунистические  и социалистические
идеологии   были   сформулированы   их   создателями   с  целью  исправления
существовавшего,  по их мнению, дисбаланса  в  развитии  общества: огромного
неравенства   в   распределении   общественного  богатства   между  богатыми
капиталистами  и  малооплачиваемыми  рабочими,  чей  труд  приносил  высокие
прибыли,   присваивавшиеся    капиталистами.   Несмотря   на   то,   что   в
капиталистических  странах   компании,  в  основном,  являются  акционерными
обществами, а  их акции продаются на фондовых  биржах, рабочим, как правило,
платили слишком мало для того, чтобы они могли их приобретать. В результате,
богатые становились богаче, а бедные - беднее.
     Многие так называемые  великие западные мыслители и идеологи, начиная с
Маркса и Энгельса, полагали, что, если бы правительство владело  "средствами
производства",   то   и   вся   прибыль  предприятий   аккумулировалась   бы
государством.  Если  бы  правительство  выражало  интересы  трудящихся,  или
фактически управлялось бы  рабочими через политические партии или профсоюзы,
то  прибыль распределялась бы более справедливо  в форме  заработной  платы,
льгот и  субсидий, выплачиваемых всем рабочим и их  семьям. Для того,  чтобы
строить общество на началах равенства и справедливости, все люди должны были
получать  поровну,  то  есть  зарплата и  социальные льготы должны были быть
одинаковыми   для  всех.  В   результате  такой  реструктуризации  экономики
предполагалось  не только устранить неравенство во  владении и распределении
общественного богатства, но  и  добиться,  чтобы  все  члены общества  стали
одинаково богатыми.
     Эти западные  мыслители позабыли о  свойствах человеческой  натуры. Они
считали, что все были бы  "счастливы", если бы каждый человек был равен всем
остальным членам общества во  всех отношениях. Но они не смогли понять, что,
если бы  заработная плата и социальные льготы были у всех одинаковы, то ни у
кого не было бы какого-либо стимула работать больше других или брать на себя
большую ответственность, чем его  товарищи. Такое равенство совершенно убило
бы индивидуальную инициативу и привело к застою в развитии общества. Сегодня
мы  знаем,  что  попытки  коммунистов  и социалистов  переустроить  общество
потерпели  неудачу,  абсолютное равенство  не  создало рая  для  рабочих,  -
получилось  наоборот.  Люди  никогда  не  будут  равны  друг  другу во  всех
отношениях,  поэтому  результатом   уравнивания   доходов   было  поголовное
обнищание, а не всеобщее богатство, равенство  в бедности, а не равенство  в
богатстве.
     Когда  люди  бедны, то бедно  и  государство.  Если  народ беден,  то и
правительство  не  располагает значительными  ресурсами,  ибо оно  не  может
собрать  значительных  средств,  взимая  налоги  на доходы  предприятий  или
граждан.  Даже если бы  правительство  захотело  распределить  между  людьми
прибыль от работы государственных  предприятий, которая  обычно используется
для  финансирования,  к  примеру,  обороны,  оно   все  равно  оказалось