ле тщательного профессионального избиения. Они  трясутся,
как зайцы, всю оставшуюся жизнь. Вы поступаете правильно.
   - А они не могут его случайно убить?
   - Боуден, это профессионалы!
   - Я понимаю. Но это может случится.
   - Раз из десяти тысяч. Даже если и так, мы - чистые. Приказы проходят
по слишком многим каналам. Даже если бы кто-то и захотел, чего не будет,
он не смог бы проследить цепочку до вас.
   - Мне дать вам чек?
   - Боже милостивый, нет! Наличные. Когда вы сможете взять их?
   - Завтра, сразу после открытия банка.
   - Принесите их завтра сюда в это же время.
   - Как вы думаете, когда это случится?
   - Завтра или в среду вечером. Не позже. - Он допил, поставил стакан и
выскользнул из кабинки.
   Сэм взглянул на него, криво улыбнулся и сказал:
   - Подобные вещи часто случаются? Похоже, я очень наивен.
   - Это случается. Люди становятся слишком умными. Их нужно исправлять,
а иногда это единственный способ дать им понять.
   - Это - одно из любимых выражений Кейди.
   - Тогда он будет полностью доволен.
   - Чем?
   - Тем, что ему дадут понять.
   Он придержал все три рассказа до тех пор, пока мальчики  не  легли  в
постель, а Нэнси не ушла в свою комнату готовиться к последнему экзамену
в году. Кэрол слушала со спокойным, отчужденным лицом. Они сидели  рядом
на кушетке в гостиной. Она сидела подогнув под  себя  ноги,  ее  круглое
теплое колено упиралось ему в бедро. Она все время вертела в  руке  свой
серебряный браслет.
   - Значит, ты собираешься заплатить триста долларов за то,  чтобы  его
до смерти избили.
   - Да. Но разве ты не видишь, что это - единственный...
   - О, дорогой, не пытайся объяснять или извиняться. Я не  это  имею  в
виду. Я восхищаюсь. Великолепно к этому отношусь. Я бы стригла газоны  и
стирала другим, чтобы заработать эти триста долларов.
   - По-моему, женщины более первобытны.
   - Это - да. Это - определенно да. Он беспокойно поднялся:
   - И  все-таки,  это  неправильно.  Неправильно  то,  что  такие  вещи
возможны.
   - Почему?
   - Представь себе, что разочарованный клиент решит, что мне необходимо
такое же лечение. Если у него есть нужные связи, он сможет это  сделать.
Это превратит мир в джунгли. А в нем должен быть закон и порядок.
   Она подошла к нему, обвила руками его талию и сказала:
   - Бедный Сэмюэл! Может быть, это и джунгли, дорогой. И мы знаем,  что
в джунглях есть зверь.
   - Я никак не могу выяснить. Если это и есть правильный способ уладить
все, тогда все, на чем основана моя жизнь, очень хлипко.
   Она скорчила рожу:
   - Я - хлипкая?
   - Только местами. Я имею в виду мою профессиональную жизнь.
   - Разве ты не видишь, гусь ты, что это ненормальная ситуация?  Логика
заведет тебя в тупик. В таких вещах нужно  жить  инстинктами.  А  они  -
лучшее оружие женщины. И я  знаю,  что  ты  все  сделал  правильно.  Мне
хотелось бы, чтобы я сделала это вместо тебя. Ты очень честный  человек,
дорогой.
   - Я слышу это слишком часто.
   - Ты не должен рычать на меня!
   - Хорошо. Я честный человек. Я плачу триста  долларов  за  то,  чтобы
уложить другого человека в больницу.
   - И ты все равно  хороший  человек.  Ты  слишком  много  переживаешь.
Прекрати все эти философские теории. Просто помоги мне радоваться  тому,
что я больше не боюсь. А это так хорошо -  не  бояться.  Я  еще  немного
боюсь потому, что это пока не произошло,  но  после  этого  я  собираюсь
стать  самой  веселой  женой  в  городе.  Если  это  превращает  меня  в
кровожадную ведьму, пусть так и будет.
   После того как Кэрол  уснула,  он  тихонько  выбрался  из  кровати  и
подошел к креслу у окна спальни. Тихо и осторожно  поднял  шторы,  зажег
сигарету и выглянул на серебристую дорожку и каменный забор.  Ночь  была
пуста. Четверо его невероятно ценных  заложников  судьбы  крепко  спали.
Земля вращалась, звезды были высоко. Все это реальность, сказал он себе.
Ночь, Земля, звезды и сон его семьи. И  еще  одно,  что  казалось  таким
важным, было просто пыльным и архаичным кодексом, позволявшим людям жить
вместе в относительном мире и спокойствии. В древние времена деревенские
старейшины наказывали тех, кто нарушил табу. И  все  последующие  законы
были огромной, громоздкой  надстройкой,  возведенной  на  основной  идее
того, что группа проводила наказание  нарушителей.  Это  была  племенная
процедура с белыми париками, мантиями и клятвами. Просто так получается,
что она не соответствует его нынешнему положению. И все же,  две  тысячи
лет назад он мог бы прийти на совет старейшин,  рассказать  им  о  своей
беде, получить поддержку племени - и хищника  бы  забросали  камнями  до
смерти.  Значит,  это  действие  было  дополнением  к  закону,  то  есть
правомочным. Но и лежа  в  кровати,  он  все  еще  не  мог  принять  эту
рационализацию.

Глава 6

   В среду Сивере ничего не сообщил, а Сэм не нашел ничего в газетах.  В
четверг, в девять тридцать утра, ему позвонил Даттон.
   - Это капитан Даттон, мистер Боуден. У  меня  есть  новости  о  вашем
парне.
   - Да?
   - Мы забрали  его  за  нарушение  общественного  порядка,  возмущение
спокойствия и сопротивление аресту. Вчера ночью, около полуночи он попал
в драку во дворе за тем  домом  на  Джэкел-стрит.  На  него  напали  три
местных подонка. Они его хорошо отделали, прежде чем он смог уйти.  Один
из них удрал, двое в больнице.  Он  швырнул  одного  из  них  об  навес.
Повреждение спины и множественные ушибы. У  другого  сломаны  челюсть  и
запястье, сотрясение и выбито  несколько  ребер.  Ему  разворотили  щеку
велосипедной цепью и сильно дали по глазам куском трубы.
   - Его посадят в тюрьму?
   - Определенно, мистер Боуден. Полагаю, он был ошеломлен  происшедшим,
во дворе было темно, и когда  он  наткнулся  на  патрульного,  бежавшего
через двор, то расплющил ему нос в лист бумаги. Второй патрульный свалил
его дубиной, потом его забрали, зашили  лицо,  приволокли  в  участок  и
закрыли в каталажку. На  этой  неделе  вечерние  заседания  ведет  судья
Джэмисон,  посмотрим,  что  мы  сможем  дать  ему  сегодня.  Он  требует
адвоката. Хотите взяться?
   - Нет, спасибо.
   - Судья Джемисон содействует нам не так много, как некоторые  другие,
но думаю, что он набросится на  него  вполне  прилично.  Заскочите  туда
сегодня  вечером  около  восьми  тридцати  и  сможете  увидеть,  как  он
справится.
   - Я буду там. Капитан, не рано ли еще спрашивать вас, как все вышло в
Чарльстоне?
   - Нет. Все вышло так, как я говорил. С той женщиной  говорили  у  нее
дома из полиции Чарльстона. Она подтвердила, что когда-то  была  замужем
за Кейди. И  утверждает,  что  не  видела  его  со  дня  приговора.  Она
утверждала, что даже не знает, что он освобожден. Очень плохо.
   - Спасибо вам за то, что вы пытались сделать.
   - Очень жаль, что больше ничего не вышло, мистер Боуден.
   В четыре позвонил Сивере и попросил Сэма встретиться с ним на том  же
месте. Сэм пришел первым. Он взял выпивку, пошел к той же кабинке и  сел
ждать. Когда пришел Сивере, он сел напротив Сэма и сказал:
   - Вам следовало бы потребовать возмещения.
   - Что произошло?
   - Они были слишком небрежны. Я передал им, что это крепкая  обезьяна.
Они любовно пошлепали его,  а  когда  он  не  свалился,  они  попытались
пошлепать его еще. Неожиданно оказалось  слишком  поздно.  А  он  просто
вышиб дух из этих парней. Тот,  который  убежал,  получил  хук  в  живот
первым. Я слышал, что он до сих пор не  может  нормально  дышать.  Слухи
ширятся. Трудно будет найти ребят для следующей попытки. Я  слыхал,  что
когда один из них пролетел сквозь стену навеса, звук был, как от  взрыва
бомбы. Мне очень жаль, что все получилось так плохо, мистер Боуден.
   - Но его посадят в тюрьму.
   - И выпустят оттуда.
   - Что же мне тогда делать?
   - Думаю, заплатить за еще одну обработку. Вам лучше  отложить  тысячу
для этого. Он не даст застать себя врасплох в следующий раз.
   К тому времени, когда Сэм добрался  домой,  Кэрол  узнала  многое  из
вечерней газеты, из единственного  абзаца  на  последней  странице,  где
давались имена двух, лежавших в больнице, и говорилось об аресте Кейди.
   - Ты поедешь?
   - Я не знаю.
   - Съезди, пожалуйста, и выясни все, дорогой.

***

   Зал Вечернего суда был переполнен. Сэм сел сзади.  Из-за  постоянного
гула, шарканья ногами и непрерывных хождений он не мог слышать ни  слова
из того, что происходило. Потолок был  высокий,  и  от  обнаженных  ламп
получались  резкие  тени.  Судья  Джэмисон  имел  вид  самого   скучного
человеческого существа, какое Сэм когда-либо видел. Скамейки были  узкие
и твердые, в комнате  стоял  запах  сигар,  пыли  и  дезинфекции.  Когда
появилась возможность, он пересел в третий ряд от переднего  ограждения.
Дело Кейди начали в девять пятнадцать. Один  из  городских  обвинителей,
молодой адвокат, которого Сэм встречал на заседаниях коллегии, но  имени
так и не смог вспомнить, Кейди и двое патрульных в униформе  выстроились
перед судьей.
   Сэм, напрягаясь изо всех сил, смог уловить  только  отдельные  слова.
Адвокат Кейди серьезным  тоном,  казалось,  напирал  на  тот  факт,  что
нападение произошло на собственности, где  Кейди  снимал  свою  комнату.
Патрульный  с  перевязанным  носом  давал   показания   неразборчиво   и
монотонно. Когда шум в зале суда поднимался до слишком высокого  уровня,
судья лениво стучал своим молотком.
   Обвинитель  и  защитник  вели  дружескую  беседу,   некоторое   время
игнорируя  судью.  Потом  оба  кивнули.  Судья  зевнул,  снова  постучал
молотком и произнес приговор, которого Сэм не расслышал. Кейди пошел  со
своим адвокатом и заплатил деньги клерку  за  маленьким  столом.  Бейлиф
начал  выводить  его  через  боковую  дверь,  но  Кейди  остановился   и
оглянулся, явно оглядывая  зал  суда.  Пластырь  выделялся  яркой  белой
диагональю  на  его  щеке.  Брови  опухли  и  посинели.  Сэм   попытался
пригнуться на скамейке, но Кейди заметил его, поднял руку,  улыбнулся  и
сказал вполне явственно:
   - Привет, лейтенант. Как оно?
   И его увели. Сэм поговорил с тремя людьми, прежде  чем  выяснил,  что
произошло. Кейди был признан виновным в том,  что  ударил  полицейского.
Два других обвинения были сняты. Его приговорили к ста долларам штрафа и
тридцати дням в городской тюрьме.
   Он принес новости Кэрол. Они пытались убедить себя  в  том,  что  это
хорошая новость, но это их не успокаивало. Улыбки были неловкие и быстро
исчезали. Но в конце концов у них  было  тридцать  дней  без  страха.  И
тридцать дней в ожидании прихода страха. То, как обеспокоен был их  дух,
даже Кейди не смог бы спланировать лучше.
   Школа закончилась. Ограничения с детей были сняты.  Началось  золотое
лето. Тридцать дней заключения Кейди официально начались  девятнадцатого
июня. Его выпустят в пятницу, девятнадцатого июля.
   Они еще раньше планировали, что Нэнси снова поедет в летний лагерь, и
она умоляла разрешить ей пробыть там в этом  году  шесть  недель  вместо
обычного месяца. Она будет в Миннаталле уже четвертый год  и,  возможно,
последний. Шесть недель начнутся в первый день  июля.  Джеми  поедет  во
второй раз в Гэннаталлу, лагерь для мальчиков в трех милях от первого  и
под тем же руководством. Лагеря находились на берегу небольшого озера  в
южной части штата, в ста сорока милях от Харпера.  Лагерные  планы  были
решены на семейном совете  еще  в  апреле,  когда  нужно  было  подавать
заявки. После рассмотрения всех факторов, просьба Нэнси о шести  неделях
была удовлетворена. Тогда  у  Джеми  возникли  серьезные  возражения  по
поводу того, что он ограничен одним месяцем. Ему было указано, что Нэнси
разрешалось быть там не больше месяца, когда она была его  возраста.  Он
успокоился, получив гарантию, что в  четырнадцать  лет  ему  тоже  будет
позволено  пробыть  там  шесть   недель.   Баки   выражал   флегматичное
негодование по поводу всего этого. Для него ничего не значило то, что он
начнет ездить через три года. Три года  составляли  половину  всего  его
возраста.  Это  была  целая  вечность.  Он  был   жертвой   ненамеренной
жестокости и ненужной дискриминации. Все разъедутся.
   Когда его в последний раз обрекли на судьбу оставаться дома все лето,
он выступил с рядом жестких мнений о лагерях. Это просто ужасные  места.
Ты должен  спать  в  дождь.  Лошади  будут  лягать  тебя,  а  лодки  все
протекают, и если ты не умываешься шесть раз  в  день,  тебя  колотят  и
колотят.
   После того как все решения были приняты, Нэнси начала медленно менять
свое мнение с приближением лета. Она телесно и эмоционально превращалась
из ребенка в женщину. Из ее  отношения  к  этому  стало  ясно,  что  она
начинает думать о летних лагерях, как о детской забавке. Большинство  из
ее компании будет поблизости от Харпера все лето.  Она  называла  ребят,
которые собирались работать на новой дороге, строящейся суперавтостраде,
которая будет пересекать Маршрут 18 в трех милях севернее  Харпера.  Она
подумывала о том, что, может быть, удастся найти работу  в  деревне.  Но
Сэм и Кэрол думали, что лучше для нее будет продлить детство на еще одно
лето плавания, катания на  лошадях,  рукоделия,  приготовления  пищи  на
костре, походов и песен у костра.
   Нэнси не была замкнутой, не была она и нытиком. Когда ей стало  ясно,
что она все-таки поедет, то впала  в  то,  что  Сэм  называл  герцогским
состоянием. Это была величественная и покровительственная отчужденность,
отмечаемая вздохами и едва слышным фырканьем. Она была выше их  всех  и,
конечно же, она снизойдет до согласия с их мыслями независимо  от  того,
какими детскими они выглядят.
   Но в какой-то момент, в неделю суда  над  Кейди,  произошла  странная
смена отношения. Нэнси стала радоваться этому плану, была  возбуждена  и
находилась на верху блаженства. Перемена заинтриговала Сэма и Кэрол.
   Однажды вечером Кэрол сказала Сэму:
   - Тайна раскрыта. Я загнала ее сегодня утром в угол.  Она  укладывала
свое красное платье, пытаясь скрыть всю операцию. Я заметила ей, что это
будет божественный наряд для карабкания  по  скалам.  Она  же  твердо  и
высокомерно ответила, что там бывают  совместные  вечера  для  групп  из
обоих лагерей. Я  сказала,  что  мне  это,  конечно  же,  известно,  как
известно  и  то,  что  максимальный  возраст  молодых  джентльменов   из
Гэннаталлы пятнадцать лет, и поэтому красное платье будет выглядеть, как
выстрел из  ружья  для  крупного  зверя  по  кузнечику.  Чтобы  не  быть
обвиненной в недальновидности, она  призналась,  что  Томми  Кент  будет
работать в этом году помощником директора по спорту в Гэннаталле.
   - Хо!
   - Да-да. Хо! За  всеми  отдыхающими  тщательно  присматривают,  а  за
женскими работниками в Миннаталле не так тщательно присматривают,  и  ее
Томми, возможно, близко подружится с какой-нибудь из  старших  сотрудниц
лет восемнадцати или около того. И это разобьет сердце нашему цыпленку.
   - Это разумный  риск.  Но  в  любом  случае  я  рад,  что  герцогское
состояние закончилось. Двадцатого ей будет пятнадцать. На какой день это
выпадает?
   - В этом году на субботу. Мы сможем  подъехать  с  подарками.  -  Она
остановилась и убито посмотрела на него. - Я  не  подумала  раньше.  Это
через день после...
   - Я знаю.
   - Как же там они будут? Джеми и Нэнс. Они будут в безопасности?
   - Я думаю, он сможет выяснить, где  они.  Почти  каждый  сверстник  в
деревне будет знать, куда они едут. Я уже думал об этом. Ты  же  знаешь,
как там. Они ходят кучками. Большие крикливые стаи,  полные  мускульного
энтузиазма.  Я  собираюсь  проинструктировать  детей  и   поговорить   с
руководством, когда мы повезем их. Но то, что  Томми  будет  там,  может
упростить все. Я могу  поговорить  с  ним.  По-моему,  мне  этот  парень
нравится. Он выглядит умелым.
   - Тогда тебе нужно поспешить. У них сегодня свидание, а  завтра  рано
утром он уезжает. Он должен поехать раньше, помочь готовить лагерь.  Они
едут на благотворительный праздник с танцами в пожарной.  Он  заедет  за
ней в восемь.
   - Никогда не думал, что это все начинается так рано.
   - Мы, девки с индейской кровью, рано взрослеем.  В  тот  вечер  Нэнси
мгновенно расправилась с обедом и была готова в четверть  восьмого.  Сэм
поймал ее в гостиной.
   - Очень по-сельски, - сказал он одобрительно.
   - Я хорошо выгляжу?
   - Как называются эти штуки?
   - Фермерские джинсы для девушек. У них покрой похож на мужские.
   -  Похож.  Только,  чтобы  потешить   праздное   любопытство   твоего
престарелого родителя, как ты в них влезла?
   - О, это просто! Видишь, здесь, на ногах  сбоку?  Скрытые  молнии  от
колена до лодыжки.
   - Очень эффектная рубашка. Выглядит,  как  скатерть  из  итальянского
ресторана. Нэнс, дорогая, я предполагаю, что ты говорила Томми  о  нашей
проблеме.
   - Ха, да.
   - Когда он приедет, ты не могла бы сделать вид, что  еще  не  готова?
Чтобы я мог немного поболтать с ним?
   - Там будет полная машина ребят, пап. Что ты хочешь  сказать  ему?  Я
имею в виду то, что я не хочу, чтобы ты выглядел...
   - Я отведу его в сторонку, родная, и не  скажу  ничего  такого,  чего
можно стыдиться.
   Когда в восемь часов приехал Томми, еще было немного солнца, и долгие
летние сумерки начинали собираться в синие тени под деревьями. Сэм сошел
с крыльца и встретил Томми на полдороги через двор к дому.
   - Фермер Браун, я так полагаю, - сказал Сэм. Томми был в комбинезоне,
синей рабочей рубахе и соломенной шляпе.
   - Староватая одежда, правда, сэр?
   - Подходящая по случаю униформа. Нэнси будет готова  через  несколько
минут. Я хотел бы поговорить с тобой минутку, Томми.
   Он поймал быстрый понимающий взгляд и через мгновение точно  знал,  о
чем думал Томми. Начинается неприятная сценка с папочкой, рассказывающем
о том, как молода его девочка и что не надо ее долго задерживать  и  так
далее.
   - Да, сэр?
   - Нэнси говорит, что она сказала тебе о  человеке,  который  угрожает
нам?
   - Да, она говорила. Я не помню, как его зовут. Брейди?
   -  Кейди.  Макс  Кейди.  Сейчас  он  в  тюрьме.   Но   его   выпустят
девятнадцатого следующего месяца.  Ты  достаточно  взрослый,  поэтому  я
выкладываю все напрямую. Я думаю, что этот человек опасен. Я  знаю  это.
Он хочет задеть меня через мою семью. Так он сможет сделать мне  больнее
всего.  Он  может  приехать  в  лагерь.  Я   хочу   наложить   на   тебя
дополнительную ответственность. Я хочу, чтобы ты  взял  Джеми  под  свое
крыло. Чтобы ты смотрел за тем, чтобы он никогда не был один. Дал понять
то же и остальным. Думаю, что лучше всего будет сказать, что есть угроза
его похищения. Мы с женой обсудили все и решили, что он будет в  большей
безопасности там, чем здесь. Ты хочешь заняться этим?
   - Да, сэр. А как насчет Нэнси?
   - Вы будете в трех милях от другого лагеря. Я собираюсь поговорить  с
ними, когда мы привезем ребят. Она старше Джеми и меньше шансов, что она
забудет об осторожности. Хотя, я думаю..,  что  она  -  более  вероятная
цель.  Я  хочу  попробовать  решить  эту  проблему  здесь,  когда  Кейди
выпустят. Если это получится, я сразу же сообщу тебе, Томми.
   - Я так понимаю, что в окрестностях Мииаталлы не так много мужчин,  -
сказал Томми с сомнением.
   - Я знаю. Полагаю, ты частенько будешь видеть  Нэнси.  Напоминай  ей,
чтобы она оставалась с компанией. Она видела Кейди. Это во многом  может
помочь ей. - Он дал Томми его детальное описание и сказал:
   - Если вдруг  так  обернется  дело,  не  действуй  импульсивно  и  не
геройствуй. Ты крепкий парень и спортсмен, но тебе с ним не  сравниться.
У него размеры, реакция и жестокость медведя. Я не думаю, что его  можно
было бы остановить даже трубным ключом.
   - Я понимаю.
   - И пойми еще вот что. Я не драматизирую.
   - Я знаю, сэр. Я знаю о собаке. Я никогда не слышал раньше ни  о  чем
подобном. Я сделаю все, чтобы с ними обоими было все в  порядке,  мистер
Боуд