в от  ужаса  дар  речи,  неподвижно  сидела,  прижавшись  к  Тому,  на
дымящемся под ней сиденье.
   Некоторые из тварей были уже совсем рядом с Беном. Он отчаянно  отбивался
винтовкой и факелом. С ужасом сознавая, что он ничем уже  не  сможет  помочь
Тому и Джуди, Бен понимал также, что теперь ему самому предстоит в  одиночку
пробиваться назад к дому.
   После недолгой, но жестокой борьбы Бену удалось поджечь двух  атаковавших
его упырей и прикладом сбить наземь третьего.
   Он побежал через поле,  размахивая  факелом  и  винтовкой  и  ежесекундно
оборачиваясь во все стороны, чтобы не  быть  неожиданно  атакованным  сзади.
Адское зловоние собравшихся толпой зомби становилось просто  невыносимым  по
мере того, как они приближались к Бену, желая схватить его  и  разорвать  на
части.
   Изнутри дома Гарри не мог ясно видеть происходящее, хотя он  беспрестанно
метался от двери к окну и, прищуриваясь, вглядывался в темноту через щель  в
досках, пытаясь точно понять, что происходит снаружи. С его точки зрения, их
попытка побега потерпела уже полное поражение; а раз так,  то  ему  хотелось
поскорее заделать дверь и бежать в подвал.
   Гарри видел, как загорелся грузовик,  и  Том  повел  его  прочь.  Что  же
касается Бена, то, по мнению Купера, твари  давно  уже  одолели  его.  Гарри
подбежал к другому окну.
   Грузовик, почти полностью охваченный пламенем, быстро удалялся от дома по
направлению к небольшому холму за дорогой. Зловещим сиянием он освещал  свой
собственный путь, неистово подпрыгивая и раскачиваясь  на  ухабах  в  темном
поле. Внезапно машина затормозила. Гарри увидел, как Том выскочил из  кабины
со стороны сиденья водителя, и,  обежав  автомобиль  вокруг,  стал  помогать
Джуди выбраться наружу через правую дверь. И  вдруг  раздался  оглушительной
силы взрыв. Искореженный корпус грузовика подбросило в воздух, и он  тут  же
утонул в ослепительном огненном шаре. Тяжелый грохот разорвал тишину ночи  и
обвальным эхом застонал в кронах деревьев.
   Бен поднял голову и содрогнулся, поняв, что случилось с  Джуди  и  Томом.
Пламя взорвавшегося автомобиля осветило ему дорогу и позволило еще на десять
ярдов приблизиться к дому. Мощными ударами приклада и факела  Бен  продолжал
отбиваться от нападающих на него тварей.
   Несколько мертвецов были уже у входной двери и пытались прорваться в дом.
Внутри Гарри пребывал в состоянии полнейшего  ужаса.  Наконец,  позабыв  обо
всем на свете, он в панике бросился ко входу в подвал.
   Однако Бену удалось уже пробиться к крыльцу, и теперь он отчаянно колотил
во входную дверь. Резко развернувшись, Бен  ногой  сбил  последнюю  тварь  с
крыльца, затем сильно ударил плечом в дверь. Она с треском  распахнулась,  и
Бен ворвался в дом как раз вовремя, чтобы успеть схватить Купера возле двери
подвала.
   Однако у него сейчас не  было  времени,  чтобы  отплатить  Гарри  сполна.
Требовалось срочно заделать входную дверь. Бен поймал на  себе  заискивающий
трусливый взгляд Купера,  презрительно  сплюнул,  и  оба  они  принялись  за
работу. Гарри изо всех сил пытался  продемонстрировать  свое  рвение,  будто
надеялся сохранить хоть какой-то остаток уважения со стороны  Бена,  помогая
ему сейчас. Наконец им удалось забить дверь. На  какое-то  время  дом  вновь
стал безопасным убежищем.
   Они повернулись друг к другу, и Бен посмотрел Гарри прямо  в  глаза.  Тот
мелко дрожал от страха. Холодный пот струился по его лицу.  Они  оба  знали,
что сейчас произойдет.
   Тяжелый кулак настиг Гарри несмотря на то, что тот пытался  увернуться  и
отдернуть голову. Купер пятился назад, пока Бен, нанося ему удар за  ударом,
не загнал его в угол. Гарри испуганно прижался к стене  и  втянул  голову  в
плечи. Бен пристально посмотрел ему  в  глаза  и  затем  заговорил,  как  бы
выплевывая слова прямо в лицо, и  при  каждом  слове  ощутимо  ударял  Гарри
головой о стену:
   - Ты... грязный подонок!.. Если еще раз... ты  сделаешь...  что-нибудь...
подобное... я вытащу тебя на улицу... и скормлю... тем тварям!
   Бен последний раз силой припечатал Гарри к стене, тот начал сползать вниз
и через секунду рухнул на пол. Лицо его было сплошным  синяком,  а  из  носа
текла густая темная кровь.
   Бен медленно приблизился к двери подвала.
   - Выходите! Это мы... Все кончено... Том и Джуди погибли.
   Потом он повернулся и подошел к окну в  другом  конце  комнаты.  Выглянув
наружу, Бен увидел,  что  твари  подходят  к  дому  все  ближе  и  ближе,  и
содрогнулся от бессильного гнева и отвращения.
   Бог знает, что им теперь оставалось делать...
 
   Глава десятая
   К полуночи шериф  Макеллан  и  его  люди  разбили  лагерь,  в  котором  и
собирались провести ночь. Они находились на марше до тех пор, пока  не  село
солнце и не стало невозможным идти дальше. И тогда,  по  команде  Макеллана,
они организовали привал прямо в открытом поле, где любой приближающийся враг
мог   быть   легко   обнаружен   ввиду   полного   отсутствия    маскирующей
растительности.  Чтобы  быть  вдвойне  уверенными  в   своей   безопасности,
спасатели выставили часовых по всему периметру лагеря.
   К  счастью,  ночь  выдалась  теплой  и  без  малейшей  угрозы  дождя.   У
большинства людей были с собой одеяла или спальные мешки, однако палаток  на
всех не хватило. Отряд собирали в  большой  спешке,  многие  из  людей  были
неопытны и не имели даже необходимого для походной жизни снаряжения. Поэтому
к  обычным  трудностям  по  снабжению  группы  продовольствием  и  припасами
добавились еще и бесчисленные досадные проблемы, характерные  для  новичков,
вроде натертых ног или ожогов ядовитыми растениями.
   Макеллану все время приходилось то подгонять,  то  притормаживать  людей,
чтобы поддерживать упорядоченное  и  равномерное  движение  отряда,  который
цепью прочесывал сельские районы в поиске тех, кто  нуждался  в  помощи.  Но
приход ночи сделал дальнейшее движение совершенно  бессмысленным.  И  только
тогда, с большой неохотой, шериф отдал  приказ  разбить  лагерь  и  принялся
руководить  его  устройством,  следя  за  соблюдением  всех   мыслимых   мер
безопасности.
   Люди были уже порядком измотаны. Однако тепло костров и горячего  кофе  в
значительной мере восстановило подорванную бодрость  духа.  А  вскоре  после
полуночи к лагерю подъехал фургон, нагруженный готовыми  обедами  для  всего
отряда, чтобы людям не пришлось ложиться спать на голодный желудок. По всему
лагерю зажглись свечи и карманные фонари, придавая ему хаотичный, но  бодрый
вид. Кое-где началась  игра  в  карты,  хотя  все  прекрасно  знали,  что  с
рассветом им предстоит уже быть на ногах и без всякого завтрака отправляться
дальше.
   Макеллан в одиночестве сидел возле своей палатки, слушая приглушенный шум
голосов, к которому время от времени  примешивался  стук  ложек  и  вилок  и
другие мерные звуки. На складном столике  перед  ним  были  разложены  карты
местности, освещенные висящим на  коньке  палатки  фонарем,  возле  которого
роилась туча надоедливых комаров. Насекомые  раздражали  шерифа,  и  ему  не
терпелось поскорее закончить с картами, потушить свой фонарь и  лечь  спать.
Однако следовало по всем правилам спланировать операцию на завтрашний день.
   Красным карандашом он отметил на карте точку, в которой  отряд  находился
сейчас, - привал был устроен в пятнадцати милях севернее маленького  городка
под названием Уиллард. Еще дальше к северу  на  протяжении  нескольких  миль
были  раскиданы  отдельно  стоящие  фермы  и  парочка  небольших   деревень,
обитатели которых находились в относительной изоляции и, по-видимому,  остро
нуждались в помощи, хотя о положении любой  изолированной  семьи  в  районе,
который предстояло прочесать отряду  Макеллана,  можно  было  только  гадать
из-за полного отказа в системе  связи,  происшедшего  еще  на  самых  ранних
этапах бедствия.
   Весь округ был разбит на сектора,  в  каждом  из  которых  патрулирование
осуществлялось   отрядами   добровольцев   совместно    с    подразделениями
национальной гвардии. В их задачи входило: восстановить связь в тех районах,
где телефонные линии были повреждены или источники электроэнергии  вышли  из
строя; обеспечить безопасность, порядок и  законность  в  деревнях  и  более
крупных населенных пунктах, где гражданам угрожали не только  бесчинствующие
каннибалы, но и простые грабители, насильники и уличные  хулиганы,  решившие
воспользоваться возникшим хаосом;  и  наконец  -  организовать  спасательные
рейды в отдаленные сельские районы, где люди могли  оказаться  в  ловушке  в
своих собственных домах, не имея возможности защитить себя  или  позвать  на
помощь.
   Сектор, доставшийся Макеллану, оказался особенно трудным. В дополнение  к
обычному числу недавно умерших из больниц, моргов и домов, где  должны  были
состояться  похороны,  здесь  разбился  полный  людей   автобус   -   шофер,
испугавшись нескольких  зомби,  внезапно  появившихся  на  дороге,  не  смог
справиться с  управлением,  и  автобус,  не  вписавшись  в  поворот,  пробил
ограждение и скатился с высокой дорожной  насыпи,  перевернувшись  не  менее
пяти раз. Все,  кто  находился  внутри,  неминуемо  должны  были  погибнуть,
однако, когда Макеллан со своим отрядом нашел автобус, он был пуст,  и  лишь
несколько тварей бесцельно бродили  вокруг  и  были  тут  же  подстрелены  и
сожжены. Один из них, из груди которого торчало с десяток  сломанных  ребер,
был в форме водителя автобуса. Поэтому Макеллан мог  с  полной  уверенностью
сказать, что то же самое произошло и с другими пассажирами. Еще  задолго  до
официального объявления шериф  и  его  люди,  работавшие  в  зоне  бедствия,
поняли, что агрессоры являются обычными мертвецами и что каждый,  кто  умер,
может вскоре превратиться в точно такое же существо. Хотя  многие  спасатели
имели при себе ножи и мачете, они старались избегать прямых  столкновений  с
каннибалами, предпочитая подстреливать их издалека,  чтобы  избежать  ран  и
возможного заражения от физического контакта. Затем  с  помощью  крюков  для
мяса они стаскивали убитых зомби в кучу, поливали их керосином и  поджигали.
Каждый, кто прикасался к крюку или  другому  предмету,  имевшему  контакт  с
тварями, должен был тщательно вымыть руки сперва водой с большим количеством
мыла, а затем чистым спиртом. Никто не знал,  были  ли  эти  меры  абсолютно
эффективными, но по крайней мере они таковыми казались. Да никто  и  не  мог
придумать  ничего  лучшего,  что  можно   было   бы   сделать   в   подобных
обстоятельствах.
   Но, как говорил Макеллан в своем телеинтервью, в его отряде  не  было  ни
погибших, ни раненых за те восемь часов, что они совершали свой рейд.
   По пути, который они  прошли  за  весь  этот  нелегкий  день,  разбиваясь
временами на отдельные группы, люди Макеллана обследовали  довольно  большое
количество  одиноких  сельских  домов  и  ферм,  сумели  помочь  многим   их
обитателям, других же нашли уже  мертвыми  с  обглоданным  с  костей  мясом.
Некоторых из них пришлось сразу же застрелить,  поскольку,  хоть  они  и  не
казались мертвыми, было совершенно очевидно, что это уже не нормальные живые
люди.
   Теперь, имея за плечами опыт целого дня, шериф мог трезво оценить стоящую
перед ним задачу. Изучая по карте ту обширную территорию, которую оставалось
прочесать его отряду, Макеллан прикинул, что это можно будет сделать за трое
или четверо суток, если, конечно, людей как следует поторопить. Он ненавидел
подгонять, командовать и понукать подчиненными, однако умел это делать, и  в
некоторых  ситуациях,  как,  например,  в  нынешней,  это  бывало  абсолютно
необходимым - жизнь слишком многих людей зависела сейчас от того,  насколько
быстро до них смогут добраться спасатели.
   В тот момент, когда шериф хлопнул себя по лбу, чтобы убить комара, на его
складной столик  упала  тяжелая  тень.  Он  поднял  глаза  и  увидел  своего
помощника Джорджа Хендерсона.
   Джордж был сильным, жилистым  мужчиной  среднего  роста  и  носил  грубый
охотничий костюм, который выглядел изрядно поношенным и сидел  на  нем  так,
как может сидеть только очень привычная одежда. Он снял с плеча  винтовку  и
почесал заросший густой щетиной подбородок.
   - Ты загораживаешь мне свет, - проворчал Макеллан и  еще  ниже  склонился
над картой, будто бы продолжая изучать ее.
   Джордж фыркнул, что должно было означать добродушную усмешку, и отошел  в
сторону, огорченный тем, что не может придумать в ответ  никакой  подходящей
остроты. Помолчав с минуту, он сказал:
   - Я проверил часовых. Пятеро ублюдков спало.
   - Врешь! - взвился Макеллан, чуть не опрокинув стол.  В  эту  секунду  он
готов был пойти и казнить всех пятерых на месте.
   - Конечно, - лучезарно расплылся Джордж. Это означало, что,  конечно,  он
врет. Помощник довольно захихикал, и на этот раз фыркнул уже Макеллан.
   - Все часовые на своих постах, - улыбнулся Джордж. - Я заставил их выпить
крепкого кофе, чтобы они не уснули.
   - Если хоть одна тварь проберется в лагерь, ко всем этим людям в спальных
мешках... - покачал головой шериф, не закончив фразы.
   - Большинство их них спит, не выпуская пистолетов из рук. А  у  кого  нет
пистолетов, держат поблизости свои винтовки или мечете.
   - Мы не должны гасить костры, - сказал Макеллан. - Скажи следующей  смене
часовых, чтобы всю ночь поддерживали огонь.
   - Я уж и без тебя об этом давно позаботился, -  усмехнулся  Хендерсон.  -
Так что спи спокойно.
   Макеллан снова фыркнул, будто бы сомневаясь в том, что его  помощник  мог
сам до такого додуматься.
   - Не можешь смириться, что не тебе первому пришла в голову эта  мысль?  -
ехидно спросил Джордж, придвинул к себе  складной  стул  и  сел  на  него  в
нескольких футах от стола. -  Я  не  загораживаю  тебе  свет?  -  насмешливо
осведомился он.
   - Почему бы тебе не пойти выпить чашечку кофе? - был  единственный  ответ
Макеллана, словно он предлагал это лишь затем, чтобы  как-то  отделаться  от
Джорджа.
   - А ты сам-то уже пил? - "заботливо" спросил Джордж.
   - Нет. А то буду потом всю ночь таращить глаза.
   - Ясно. Значит, ты собираешься храпеть, как медведь, пока эти парни будут
стоять на часах, а я должен полночи проверять посты, да?
   - Если бы ты мог выполнять умственную работу, я с  удовольствием  уступил
бы ее тебе, - ангельским голосом ответил Макеллан. - И  тогда  спать  должен
был бы ты. Но пока именно мне нужно держать голову  свежей,  чтобы  вся  эта
организация назавтра не развалилась.
   - Ха! Неплохо! - воскликнул Джордж. - Но если бы я не тащил на  себе  всю
эту грязную работу, твои часовые сейчас вовсю бы уже резались  в  карты  или
давали храпака.
   - Я хочу, чтобы все были на ногах к  половине  пятого,  -  уже  серьезным
тоном прервал его Макеллан.
   - Во сколько?
   - В полпятого. С рассветом мы должны сняться и двинуться  дальше.  Каждая
минута, что мы здесь торчим, может стоить кому-то жизни.
   - Сколько ты наметил на завтра?
   - Здесь десять домов, которые я хотел бы обойти еще  до  полудня.  Можешь
посмотреть на карту  и  увидишь,  какие  именно.  Когда  мы  это  сделаем  -
прервемся на  ленч.  Но  надо  будет  заранее  передать  по  радио,  где  мы
остановимся, чтобы уже туда подъехал фургон с едой.
   Джордж склонился над картой. Дома, о которых говорил шериф, были отмечены
красным карандашом и находились  в  стороне  от  дороги,  обозначенной,  как
двухполосное асфальтовое шоссе. Поле, в котором стоял сейчас лагерем  отряд,
лежало в двух  или  трех  милях  южнее  дороги.  Весь  предыдущий  день  они
двигались по направлению к ней с небольшими  отклонениями,  когда  отдельные
поисковые группы уходили  в  стороны,  чтобы  проверить  стоящие  на  отшибе
жилища, а затем вновь примкнуть к основному отряду.
   Макеллан  зажег  сигарету  и  глубоко  затянулся,  пока   Джордж   изучал
пройденный за день маршрут и оценивал то, что им предстоит сделать завтра.
   Последним домом на предполагаемом пути была старая  ферма  Миллеров,  где
миссис Миллер - если она еще жива - живет со своим одиннадцатилетним  внуком
Джимми.
   - Надо бы сразу послать туда отдельный патруль, - сказал Джордж, указывая
на красный крестик, которым была отмечена на карте старая ферма.  -  Я  знаю
миссис Миллер. Она наверняка окажется совершенно  беспомощной.  Ведь  они  с
внуком совсем там одни.
   - Мы прибудем туда до полудня, - уверенно сказал Макеллан. - И  если  они
еще живы, с ними все будет в порядке.
   - Пойду налью себе кофе, - ответил Джордж. - А потом разбужу вторую смену
караула.
 
   Глава одиннадцатая
   Несмотря на огромную силу взрыва, грузовик на удивление перестал  гореть.
После того, как пары бензина превратились в смертоносный огненный  столб,  в
баке оставалось уже совсем немного горючего, и когда оно кончилось, пищи для
пламени в машине почти уже не было; лишь обивка сидений и  два  человеческих
тела - внутри и возле кабины.
   Металл со вздувшейся и обугленной краской  быстро  остывал  в  прохладном
ночном воздухе.
   И постепенно зомби начали приближаться - сперва медленно и  осторожно,  -
плотным кольцом собираясь вокруг грузовика. Запах горелого мяса с неодолимой
силой притягивал их к машине.  Однако  ее  раскаленный  корпус  поначалу  не
позволял тварям завладеть тем, что так влекло их и было  теперь  совсем  уже
близко.
   Когда металл остыл, а дым и  смерть  перестали  клубиться  над  обгорелым
остовом автомобиля, хищные твари, как ястребы, набросились на добычу.
   Но Том и Джуди уже не могли почувствовать, как их руки и ноги  отрываются
от мертвых тел. Они не могли слышать, как с хрустом ломаются хрящи и  рвутся
белесые сухожилия, когда их конечности выкручивают и разламывают в суставах.
Они не могли закричать, когда зомби вырывали из их тел сердце  и  легкие,  а
сочащиеся зловонной гнойной слизью зияющие провалы почерневших мертвых  ртов
высасывают их глаза и мозг.
   Твари  неуклюже  дрались  друг  с  другом  за   обладание   еще   теплыми
человеческими органами. Завладев добычей, они сразу же отходили в сторону, и
каждый в уединении склонялся над своим куском, с чавканьем и утробным стоном
пожирая то, что ему посчастливилось ухватить. Они напоминали собак,  которые
с рычанием уносят свою кость в угол, чтобы там долго  грызть  и  обгладывать
ее, пока  другие  животные  стоят  вокруг  и  завистливо  смотрят  голодными
глазами.
   Некоторые из упырей в поисках удобного  места  для  трапезы,  где  им  не
пришлось бы защищать свою добычу от других, нашли прибежище  на  затемненной
лужайке перед домом, спрятавшись в тени высоких старых деревьев.
   Оттуда они алчно поглядывали на  дом  и  терпеливо  ждали,  пожирая  свою
жуткую добычу. Лязг  мертвых  челюстей,  разрывающих  кровавую  человеческую
плоть, наполнял ночной воздух. У самых разложившихся  мертвецов  только  что
проглоченная пища тут же вываливалась через дыры в  прогнивших  желудках,  и
они с жадностью набрасывались на новый кусок. А стрекот сверчков по-прежнему
раздавался в ночи, смешиваясь с тяжелым, хриплым  дыханием  мертвых  легких,
почти заглушавшим все остальные ночные звуки.
 
   Глава двенадцатая
   В доме царила атмосфера отчаяния и обреченности. Барбара снова сидела  на
диване, ее отсутствующий бессмысленный взгляд был устремлен в  пространство.
Гарри с мрачным видом устроился в кресле-качалке  в  углу  комнаты,  откинув
готовую лопнуть от  боли  голову  на  плетеную  спинку,  и  кресло  негромко
поскрипывало всякий раз, когда он шевелился, что, впрочем, случалось не  так
уж часто; лицо Гарри распухло, и к закрывшемуся левому глазу он  прикладывал
завернутый  в  тряпочку  лед  из  холодильника.  Другой  его  глаз,  подобно
часовому, взад-вперед бродящему по своему посту, неотрывно следил за  Беном,
который нервно расхаживал по комнате.  Когда  Бен  исчезал  из  поля  зрения
Купера, его здоровый глаз  делал  передышку.  Шаги  Бена  были  единственным
звуком в гостиной, не считая редк