.
   - Когда мы с тобой закончим, парень, - сказал тот, кого звали Баннен,
- я отрежу тебе уши. Потом нос. - Он пальцами сжал Келсо нос.  -  Потом,
голубчик, я бритвой разрежу тебе глаза.
   Он выпрямился, и быстрый удар коленом послал Келсо в темноту, где уже
не было боли.

***

   Темнота осталась, даже когда он понял, что вновь  очнулся;  это  боль
сообщила, что к нему вернулось  сознание!  Левая  сторона  лица  странно
онемела,  но  пульсировала,  а  когда  он  попытался  моргнуть,  то  ему
показалось, что его веки накрепко сшиты. Правый глаз был еще  мокрым  от
слез боли. Келсо через силу поднес к лицу ослабевшую руку и ощупал место
вокруг левого глаза. На кожу будто наложили  быстросохнущую  штукатурку.
Он надавил пальцем сильнее и зажмурился от боли, но ощущение  боли  было
лучше, чем онемение. Рот и горло забила желчь, и Келсо  понял,  что,  по
всей видимости, пока был без сознания,  его  стошнило.  Хорошо,  еще  не
захлебнулся блевотиной.
   Келсо выплюнул, что мог, и пошарил рукой в кармане брюк, ища  носовой
платок. Даже от столь незначительного усилия  боль  в  мошонке  пронзила
его, как  кинжал;  он  замер  и  несколько  долгих  мину!  лежал,  боясь
шелохнуться.
   Постепенно глаза различили полоску света, и  Келсо  понял,  что  свет
идет из-под двери. Он попытался вспомнить, что случилось, но мысли  были
мутными и запутанными... Потом память вернулась,  как  поток:  найденная
канава, мертвая мышь, скрытный путь вдоль берега, темнота в эллинге, люк
с лестницей, железная дверь.  Смутно  вспоминалось,  как  его  били,  но
отчетливо и ясно вырисовывалась мерзкая рожа Кожаной Куртки в нескольких
дюймах от лица.
   Как долго он пробыл без сознания? Может  быть,  минуты,  может  быть,
часы. Впрочем, это могли быть и дни. Келсо  попытался  приподняться  как
можно медленнее, но все равно каждый дюйм отзывался  мучительной  болью.
Ощутив за спиной твердую стену, он прислонился, и  правый  висок  ощутил
сырые кирпичи. Где он? Где-то в идущем из эллинга туннеле?  Может  быть,
под самым Эшли-холлом. Он оперся спиной о  стену  и  осторожно  подтянул
ноги. Боль в паху по-прежнему требовала бережного к себе  отношения,  но
Келсо понял, что разрывов ткани нет, потому что иначе боль была бы  куда
сильнее. Он слизнул с губ запекшуюся кровь.
   Слава Богу, что с ним не было Элли - страшно  подумать,  что  бы  они
сделали с ней. У нее  хватит  сообразительности  посоветовать  прочесать
поместье, когда обнаружит, что он  не  вернулся  в  вагончик.  Возможно,
следовало с самого начала послушать ее и вернуться восвояси, как  только
заметили что-то подозрительное.  Он  снова  ощупал  рукой  изуродованное
лицо. Черт, ну и влип! Но по крайней мере на этот раз один.
   Келсо попытался  встать,  но  оказался  слишком  слаб.  Тогда  он  на
четвереньках пополз к полоске света, промочив в  лужах  руки  и  колени.
Хотя ноздри забила  засохшая  кровь,  в  помещении  чувствовался  сырой,
затхлый запах. Определенно, оно было под землей,  и  сюда  просачивалась
речная вода.
   Келсо добрался до  двери,  ее  доски  на  ощупь  казались  старыми  и
отсыревшими. Ручки с этой стороны не было, только замок без ключа. Келсо
встал на колени и прижал к двери голову. Снаружи слышались шаги. В замке
послышался лязг поворачиваемого ключа, и дверь открылась, опрокинув  его
навзничь. В дверях стояли две коренастые фигуры.
   - Он очнулся, - сказал один из пришедших, входя в напоминавшую клетку
комнату.
   Грубые руки подняли Келсо, и когда он рухнул на подогнувшихся  ногах,
оба выругались.
   - Стой, дерьмо, если желаешь себе добра, - сказал один.
   Келсо попытался удержаться, а они поставили его прямо, крепко схватив
с двух сторон. Его выволокли в темный коридор,  стены  там  блестели  от
сырости, неровный пол был покрыт лужами.
   - Что... что это за место? - сумел выговорить Келсо.
   - Заткнись! - последовал ответ.
   Двое  полунесли-полуволокли  его  по  коридору  и  наконец,  как  ему
показалось, через несколько минут, добрались до широкой железной  двери.
Келсо подумал, не та ли это дверь, что он  видел  в  эллинге.  И  вскоре
понял, что не та.
   Контраст между сумрачным ходом и тем, что находилось за  дверью,  был
разительным:  герметизированная  железная  дверь  открылась  в  огромное
подземелье с низким потолком. Пол и потолок были из гладкого  бетона,  а
стены  покрывало  неровное  меловое  вещество,  в  котором  Келсо  узнал
известь. Тут не было окон,  но  люминесцентные  лампы  делали  помещение
неестественно светлым. Посредине стояло два длинных стола, и между  ними
бежал длинный лоток. Рабочие места были заставлены колбами, пробирками и
прочим оборудованием. Келсо узнал  несколько  центробежных  испарителей,
которые, как он знал, используются при производстве ЛСД.
   Тяжелая  дверь  захлопнулась  за  спиной,  и  пока  ее  запирали,  он
прислонился к стене, прикинувшись, что слишком ослеплен светом. Один  из
конвоиров держал его, пока  другой  занимался  засовами  и  замком.  Для
распухшего глаза обзор был ограничен,  и,  чтобы  рассмотреть  помещение
более подробно, Келсо повертел головой из стороны в  сторону,  будто  бы
потеряв  ориентацию.  На  покрывавших  стены  полках  стояло   множество
контейнеров, бутылок, картонных коробок, а  в  дальнем  конце  виднелись
большие металлические баки с белой надписью по трафарету: МЕТАНОЛ. Келсо
повели вперед, и украдкой  он  смог  поближе  рассмотреть  химикалии  на
полках: лактат кальция, гидразин гидрат и  самый  необходимый  компонент
для приготовления ЛСД - эрготомин тартрат. На  полу  под  полками  также
стояли контейнеры с крахмалом. Вдохновленный  открытием,  Келсо  ощутил,
как обостряются его чувства.
   Они прошли мимо сит, очевидно, используемых для сушки, и  двух  серых
металлических сосудов, которые Келсо принял за баки  с  водой.  Повернув
голову  направо,  он  увидел  аппараты,  в  которых  узнал  инфракрасные
спектрометры, приборы для измерения химических доз, а также  пластиковые
формы, поначалу озадачившие его, пока он  не  заметил  сетку  мельчайших
отверстий на их поверхности. Такие формы использовались для изготовления
мельчайших пилюль ЛСД. Он еще больше насторожился, когда они  подошли  к
двери в конце зала - здесь полки были заполнены  контейнерами  с  четкой
надписью ТЕТРАГИДРОКАННАБИНОЛ - ТГК - производный продукт гашиша!
   Это было  не  мелкое  предприятие,  а  хорошо  снабжаемая  и  отлично
оборудованная  лаборатория,  чуть  ли   не   промышленная   фабрика   по
производству наркотиков. Келсо задумался, что еще сходит с ее конвейера.
   Дверь впереди раскрылась, и его втолкнули  внутрь.  На  этот  раз  он
оказался вроде как в обычном погребе, где единственная лампочка в жутких
и почти безнадежных усилиях боролась с мраком. Чумазые кирпичные  столбы
отбрасывали темные тени в углы погреба, вдоль  стен  стояли  стеллажи  с
лежащими  запыленными  бутылками.   Звук   скольжения   заставил   Келсо
обернуться, и он увидел, что дверь, через которую они только что  вошли,
загородили другие такие же стеллажи -  длинный  короб  откатился  назад,
чтобы прикрыть подвижный стеллаж.
   - Ладно, поднимайся по лестнице.
   Человек, только что  закрывший  дверь,  приземистый  остролицый  тип,
толкнул его к  дощатой  лестнице.  Келсо  схватился  за  перила,  но  не
удержался и упал на одно колено.
   - Ничего, ничего, - услышал он. - Мы не потащим его наверх.
   Келсо рывком поставили на ноги и  заставили  подняться  по  лестнице,
каждая ступенька скрипела под его весом. Ноги одеревенели от ушибов,  но
с помощью двоих конвоиров он все же сумел добраться до верха и почти что
с облегчением прошел в широкий вестибюль, несомненно, самого Эшли-холла.
Его несколько ошарашило, что снаружи темно -  значит,  он  пролежал  без
сознания несколько часов, а не минут. До слуха  донесся  стук  дождя  по
окнам, то усиливающийся, то затихающий, в зависимости  от  ветра.  Келсо
так и подмывало рвануться к двустворчатым дверям в дальнем  конце  зала,
но он понимал, что не сможет, еще не набрался сил. Он подождал, пока  за
спиной запрут дверь, и специально  уронил  подбородок  на  грудь,  желая
показать, что до сих пор не может прийти в себя. Но забыл о своей  позе,
когда дверь впереди открылась  и  на  него  уставился  личный  секретарь
Слодена Хенсон.
   - Введите, - коротко буркнул он.
   Первый, кого увидел Келсо, когда его втолкнули  в  комнату,  был  сэр
Энтони Слоден собственной персоной. Энергичный маленький человечек сидел
в темно-коричневом кресле и благодаря высокой спинке казался еще меньше.
В руке у него была рюмка,  и  пламя  из  камина  отражалось  в  янтарной
жидкости. Слоден был небрежно, но в то же  время  безупречно  облачен  в
серые широкие брюки и желтовато-коричневый свитер с высоким  воротником.
Мягкие элегантные туфли и твидовый пиджак с кожаными заплатами на локтях
завершали образ отдыхающего человека. Увидев Келсо, Слоден нахмурился.
   - Боже, что вы с ним сделали, Баннен? - сердито спросил он.
   Кожаная Куртка стоял у бара и, не стараясь оправдаться, ответил:
   - Он стал немножко драться, - и  в  качестве  свидетельства  коснулся
носа, который покраснел и распух.
   Слоден проявил мало сочувствия к своему человеку:
   - Я говорил вам, Баннен, что не хочу ненужной жестокости. Ясно?
   Келсо удивился робкой реакции громилы.
   -  Налейте  ему  бренди,  Джулиан,  -  велел  Слоден,  очевидно,   не
осчастливив личного секретаря этой идеей. Тем не менее, Джулиан проворно
подскочил к бару и налил. Келсо с трудом удержал руку от дрожи, принимая
рюмку. Сначала огненная  жидкость  обожгла  потрескавшиеся  губы,  потом
приятно прошла в горло. Только  теперь  он  заметил  худого  человека  в
очках,  который  сидел  за  маленьким  антикварным  письменным   столом,
разложив перед собой какие-то  бумаги.  Приставив  к  подбородку  кнопку
шариковой ручки, он  теребил  ее,  очевидно,  нервничая  от  присутствия
Келсо.
   Внимание детектива вернулось к  Слодену,  когда  маленький  человечек
положил ногу на ногу, поддернув стрелки на брюках, чтобы они не потеряли
своей четкости.
   - Я не очень одобряю алкоголь, молодой человек, но глоточек бренди  -
это особый случай, - сказал он.
   Келсо, все  более  оживая  от  бренди,  откинулся  на  скамейке  и  с
откровенным вызовом ответил:
   - Но, по всей видимости, одобряете наркотики.
   Слоден улыбнулся:
   - Ни в малейшей степени - правильнее сказать, я их ненавижу.
   Заплывший глаз Келсо удивленно расширился:
   - Какого же черта вы держите внизу целую фабрику?
   - Я также владею компанией, производящей корм для собак, - но это  не
значит, что я его ем.
   Джулиану шутка понравилась; а худой человек в очках вроде бы  не  был
уверен, что Слоден пошутил.
   Келсо покачал головой:
   -  Это  глупо.  Зачем  человеку  вроде  вас,  с  вашим  богатством  и
репутацией, связываться с торговлей наркотиками?
   Улыбка Слодена погасла.
   - По одной  простой  причине,  Келли,  но  я  не  вижу  необходимости
отвечать на вопросы людей вашего сорта.
   - Моего сорта?
   - Маленьких гнусных подонков. Дешевых воришек. Разве не таковы  вы  с
вашим дружком Тревиком?
   Келсо только уставился на него.
   - Да, Келли, вы  же  не  думаете,  что  я  принял  вас  за  какого-то
орнитолога, а? - Слоден рассмеялся. - Я знаю, вчера вы просто  порыскали
вокруг, ища своего сообщника.
   Келсо не знал, радоваться ему или еще больше насторожиться: улучшится
или ухудшится его положение от их заблуждения?
   - Было совершенно ясно, Келли, что у вас весьма поверхностные  знания
о жизни птиц. Возможно, вы забыли, что  качурки  здесь  не  водятся,  но
когда я копнул глубже,  боюсь,  вы  допустили  более  серьезную  ошибку.
Действительно, дурацкую.
   - Не понимаю, о чем вы говорите.
   - Разумеется. И вчера не поняли. Я  сказал,  что  в  камышах  у  реки
гнездится крохаль. Любой, кто осведомлен в орнитологии, прекрасно знает,
что крохаль гнездится на деревьях.
   - Я забыл.
   И снова Слоден рассмеялся, на этот раз презрительно.
   - Что нам нужно узнать от вас, мистер Келли, - это какой  вред  вы  с
Тревиком нанесли моей  организации  своими  мелкими  кражами.  Если  они
действительно были мелкими.
   - Я по-прежнему не понимаю, о чем вы говорите.
   У Слодена побелели костяшки пальцев, сжимающих рюмку.
   - Я искренне надеюсь, что нам не придется прибегать к крайним  мерам.
Послезавтра все мы будем очень заняты, и  у  нас  не  будет  времени  на
дурацкие игры. - Он выпил бренди и протянул пустую рюмку, Хенсон взял ее
и поставил на маленький обтянутый кожей столик.
   Слоден  неподвижно  сидел  в  кресле,  его  почти  черные  глаза   не
отрывались от детектива.
   - Что с Энди? - спросил Келсо, скорее безнадежно, чем с любопытством.
   - Сэр Энтони сказал тебе: никаких вопросов, - угрожающе  приближаясь,
сказал Баннен.
   - Погоди, я больше не хочу этого, - оборвал его Слоден.
   Несколько минут он задумчиво смотрел на Келсо, прижав палец к  нижней
губе, потом как будто пришел к решению.
   - К несчастью, с вашим другом Тревиком случилась беда. Видите ли,  мы
узнали, что он крал у нас, но не знали, как много и кто  именно  помогал
ему сбывать товар. Потом на сцене  появились  вы  -  несколько  раз  вас
видели вместе.  Судя  по  вашим  попыткам  разыскать  его,  исчезновение
Тревика вас обеспокоило. Интересно, это беспокойство за друга или просто
мог пересохнуть ваш источник снабжения?
   Келсо еще глотнул бренди и ничего не сказал.
   - Мы не были до конца уверены в вашем участии в этом деле, пока я  не
пригласил вас в Эшли-холл. Сделанные вами ошибки не оставили сомнений.
   - И прошлой ночью вы попытались меня запугать.
   - Вовсе нет. Я попытался вас убить.
   - Боже, только потому, что думали, будто я краду у вас наркотики?
   - Мой, скажем так, "скрытый" бизнес приносит мне несколько  миллионов
в год. Думаете, я позволю кому-то  подвергать  его  риску?  -  Крохотные
ручки Слодена схватились за подлокотники, но он  поборол  гнев  и  снова
расслабился:
   - Тревик заплатил за свою глупость. Плата за  содействие  в  доставке
товара в  страну,  очевидно,  не  устраивала  его  -  он  хотел  создать
собственный рынок, используя не принадлежащий ему  товар.  Его  жадность
могла погубить все.
   - Он ввозил наркотики?
   - Не надо, Келли,  не  будем  играть  в  кошки-мышки.  Я  уверен,  вы
прекрасно знаете, как товар проникал в страну. Что я хочу узнать  -  это
насколько велика ваша сеть. Сколько еще человек принимает  участие?  Или
только вы и Тревик - и, конечно, девушка, с которой вы живете?
   - Разве Энди не сказал вам?
   - Боюсь, я не имел возможности его спросить. Баннен проявил  излишний
энтузиазм, когда двое его головорезов доставили ему Тревика.
   Двое в дверях неловко замялись, а Баннен хотел возразить,  но  Слоден
устало поднял руку:
   - Знаю, знаю, Баннен: он сломал себе шею, упав с лестницы, когда  его
волокли обратно. Несомненно, Келли упал с той же лестницы.  -  Он  снова
обратился к детективу:
   - Как и вы, Тревик был любителем, дилетантом. Мы бы никогда не узнали
о его воровстве, если бы он не совершил грубой ошибки.
   При больших объемах  продукции,  выпускаемой  моей  лабораторией  под
руководством  нашего   высокообразованного   химика,   доктора   Вернона
Коллингбери, - Келсо посмотрел на  человека  за  письменным  столом,  на
которого кивнул Слоден, - его кражи могли  бы  оставаться  незамеченными
многие годы, но он избрал для выноса товара чрезвычайно дурацкий  способ
- впрочем, вероятно, единственно  возможный,  потому  что  мы  тщательно
обыскиваем всех без исключения, кто входит в рабочую зону.
   - И как же ему это удавалось?
   - Вы не знаете? Я был уверен, что он вам похвастал.
   Келсо решил рискнуть - по крайней  мере,  таким  образом  он  получит
информацию и выиграет время.
   Если бы преступники узнали, что он из отряда по борьбе с наркотиками,
они бы избавились от него немедленно. У них не было большого выбора.
   - Энди не говорил мне, как достает товар.
   - Он врет, - сказал Хенсон.
   - Зачем мне  врать?  -  возразил  Келсо.  -  Мне  это  все  равно  не
пригодится.
   - Да, вам это никак не пригодится, - согласился Слоден. - Ваш друг  и
коллега  воспользовался  простой  идеей.  Он  каждый  раз   крал   малые
количества  -  в  основном  кристаллы  ЛСД,  поскольку  с   ними   проще
управляться.  Пластиковый  мешок  выбрасывался   в   дренажную   систему
лаборатории. Как вы вероятно поняли из краткого  обзора  по  пути  сюда,
наши технологии во время дистилляции требуют тысяч галлонов воды,  чтобы
охлаждать оборудование, и единственный путь,  которым  мы  можем  скрыть
такие объемы - это сливать ее в местные канавы или  реку.  Река  слишком
опасна из-за движения - нашу дренажную трубу могут заметить.
   Вместе  со  всеми  жителями  этого  района  мы  были  очень  удивлены
необычайным происшествием с семейством, живущим  на  окраине  города.  В
такой близости и в таком захолустном обществе подобные случаи происходят
не часто. И нас весьма насторожило, когда мы узнали,  что  семья  Присов
живет рядом с канавой, в которую мы  спускаем  отходы,  а  поскольку  мы
соблюдаем высочайшую осторожность и никогда не сливаем туда  вредоносные
вещества,  то  заподозрили  либо  случайность,  либо  чье-то  намеренное
использование канавы для собственных неблаговидных целей. Для работающих
на производстве всегда существовал соблазн,  но  каждый  знает  страшные
последствия подобного  проступка.  Труба  и  дренаж  были  проверены,  и
поперек канавы вне дома была найдена тонкая решетка, достаточно прочная,
чтобы задержать сверток определенного размера. Кто-то воровал вещество и
просто бросал упаковку в дренажную систему, а потом в подходящий  момент
вылавливал ее. К несчастью как-то раз контейнер разорвался  -  возможно,
его прогрыз  какой-нибудь  зверек  или  клюнула  птица  -  и  содержимое
просыпалось в текущий к городу  ручей.  Шанс  -  один  на  миллион,  что
семейство Присов воспользуется водой с разведенным  кристаллом  ЛСД,  но
этот шанс помог все выявить.
   Келсо допил свой бренди  и  подумал  о  найденной  мышке:  содержимое
сверточков Тревика вполне могло просыпаться не один раз - зверек умер не
так давно.
   Слоден  продолжал  говорить,  и  Келсо  заподозрил,  что  искренность
наркодельца была просто хитростью, чтобы вынудить и его раскрыть карты и
со своей стороны поведать о предательстве Тревика. Единственным  козырем
Келсо  было  то,  что  Слоден  вроде  бы  недооценивал  его   умственные
способности и обращался с ним, как с начинающим мошенником. Келсо  также
подумал, не рисуется  ли  маленький  человечек  собственным  интеллектом
перед своими наймитами.
   - Мы еще не знали, кто ворует, но Энди Тревик был одним из  первых  в
перечне подозреваемых. Видите ли, он общался с американцами на базе НАТО
- естественный путь для легких наркотиков.  К  тому  же  его  социальная
деятельность сосредоточивалась вокруг Норвича  и  Ипсвича,  где  большой
спрос на  гашиш  и  марихуану.  Последним  фактором,  вызвавшим  к  нему
наибольшие подозрения, было то, что у  него  хватало  наивности  решить,
будто все это может сойти ему с рук, - больше никто из  моих  работников
не был так туп.
   -  Хватит  об  этом,  -  отозвался  Баннен;   его   широкая   усмешка
подчеркивала красноту распухшего носа.
   - Некоторое время за Тревиком очень  внимательно  следили,  пока  два
события не усилили налгу озабоченность. Одно из них - это ваше появление
в Эдлтоне. Ваши случайные "беседы" со сбившимся с пути рыбаком  казались
достаточно невинными - мы сразу узнали, что вы якобы защитник природы, -
но ваша обеспокоенность его исчезновением, как ни случайны казались ваши
расспросы,  подтверждала  связь  с   ним.   И   тогда   мы   задумались,
ограничивалась  ли  деятельность  Тревика   близлежащей   областью   или
простиралась шире, на места, где спрос - и цен