же, еще во времена Аврелия Амброзия, взявшего  в  жены
его, Артура, сестру, которая  родила  ему  Вальвания  и  Модреда,  он  снова
поставил наместником Аодонезии и других земель,  коими  тот  правил  прежде.
Наконец, приведя  весь  край  в  подобающее  ему  прежнее  состояние,  Артур
сочетался браком с  Геневерой,  происходившей  из  знатного  римского  рода,
выросшей во дворце наместника Кадора и превосходившей  своей  красотой  всех
женщин острова.
     153. На следующий год Артур к наступлению лета  снарядил  свой  флот  и
отплыл на остров Ибернию,  который  хотел  себе  подчинить.  Едва  он  начал
высаживаться на сушу, как на него  двинулся  с  бесчисленным  воинством  уже
упоминавшийся царь Гилломаурий, чтобы вступить  с  ним  в  бой.  Как  только
началась битва, люди Гилломаурия, лишенные доспехов и безоружные, были сразу
рассеяны и ударились в  бегство,  кто  куда,  в  надежде  спастись.  Тут  же
Гилломаурия нагнали, и  он  был  вынужден  сдаться.  Прочие  правители  этой
страны, ошеломленные всем происшедшим, поступили по примеру короля.  Покорив
всю Ибернию, Артур направил свой флот в Исландию и,  одолев  ее  обитателей,
также покорил этот остров. Когда по всем другим островам  разнеслась  молва,
что никто не в состоянии отразить  Артура,  Долдавий,  король  Готландии,  и
Гунвазий, король Оркад, добровольно явились к нему и,  пообещав  выплачивать
дань, изъявили ему покорность.  По  наступлении  зимы  Артур  возвратился  в
Британию и, вернув нерушимый мир  своему  государству,  он  пребывал  там  в
течение двенадцати лет.
     154. Пригласив кое-каких доблестнейших мужей из дальних королевств,  он
начал увеличивать число своих приближенных и заводить такую  утонченность  у
себя во дворце, что внушил далеко отстоящим народам  желание  соперничать  с
ним во всем этом. Посему всякий отличавшийся знатностью муж,  взбудораженный
толками о новшествах при дворе  Артура,  почитал  себя  за  ничто,  если  не
обладал платьем, доспехами и вооружением  точно  такими,  как  у  окружавших
названного короля. Сверх того, слухи о его щедрости и  безграничной  отваге,
дошедшие до  крайних  пределов  мира,  внушили  государям  заморских  земель
немалый страх, как бы, подвергшись с его стороны нападению, они не  утратили
власти над пребывавшими у них в подчинении. Обуреваемые этими снедавшими  их
заботами, они принялись обновлять  городские  стены  и  башни,  возводить  в
подходящих местах укрепления, дабы, если Артур на них нападет,  располагать,
когда это понадобится, надежным убежищем.
     Когда об этом стало известно Артуру, тот,  возгордившись,  что  внушает
всем страх,  проникается  страстным  желанием  подчинить  себе  всю  Европу.
Снарядив корабли, он сперва напал на Норвегию,  чтобы  увенчать  ее  короною
мужа своей сестры Лота. Был же  Аот  внуком  норвежского  короля  Сихе-лина,
который, недавно скончавшись, отказал ему  свое  королевство.  Но  норвежцы,
отвергнув его, возвели в королевское достоинство некоего Рикульфа и, укрепив
свои города, сочли, что в состоянии сопротивляться" Артуру.  Вальваний,  сын
этого  Лота,  был  тогда  двенадцатилетним  подростком,  отданным  дядей  на
воспитание папе Сульпицию, от которого и получил оружие. И вот, когда  Артур
пристал, как я начал рассказывать, к побережью Норвегии, король  Рикульф  со
всем войском этой страны вышел навстречу ему и вступил  с  ним  в  битву,  в
которой с обеих сторон пролилось много  крови,  пока  не  одолели,  наконец,
бритты и, ринувшись на  противника,  не  убили  Рикульфа  вместе  с  многими
прочими. Одержав победу, разъяренные бритты подожгли города и их  захватили,
тогда как местные жители, рассеявшись, не  прекращали  ожесточенно  драться,
пока вся Норвегия, а вместе с нею и Дания не подчинились господству Артура.
     155. Покорив эти страны и посадив Лота  на  норвежский  престол,  Артур
отплыл в Галлию; он распределил своих  воинов  на  отряды  и  стал  разорять
повсюду эту страну. Была тогда Галлия владением Рима, состоявшим под началом
трибуна Флоллона, который правил  ею  от  имени  императора  Льва.  Узнав  о
прибытии Артура, Флоллон собрал все подчиненное  ему  войско  и  сразился  с
Артуром, но ему  не  удалось  его  отразить,  ибо  Артура  сопровождала  вся
молодежь завоеванных им островов. Благодаря этому ему  довелось  располагать
таким многочисленным войском, что сокрушить его было никому не под  силу.  К
тому же Артуру служила лучшая часть галльского воинства, повиновение коей он
купил своими щедротами. Флоллон, поняв, что  битва  оборачивается  для  него
поражением, поспешил покинуть поле боя и с немногими сопровождавшими бежал в
Паризий. Объединив там разрозненных беглецов, он  укрепил  город  и  задумал
повторно сразиться с Артуром. Но пока он тщится увеличить численность своего
войска подкреплениями от соседей, внезапно появился Артур и осадил город и в
нем Флоллона.
     Огорчаясь, что его людей  косит  голод,  Флоллон  по  истечении  месяца
известил Артура о своем желании сойтись с ним один  на  один  с  тем,  чтобы
подвластными тому и другому землями завладел победитель. Сам он был высокого
роста, могучего телосложения, отличался храбростью и, чрезмерно понадеявшись
на все это, вызвал Артура на  поединок,  представлявшийся  ему  единственным
путем ко спасению. Узнав об этом, Артур всем сердцем  откликнулся  на  вызов
Флоллона и  сообщил  о  своей  готовности  принять  вышеупомянутое  условие.
Обменявшись надлежащими клятвами соблюдать уговор, тот и другой прибывают на
находившийся  вне  города  остров,  тогда  как  собравшийся  отовсюду  народ
дожидается, чем окончится это единоборство. Оба были отменно вооружены,  под
обоими были кони поразительной резвости, и предугадать, кто из  них  возьмет
верх,  было  не  легко  и  не  просто.  Так  стояли  они,  нацелив  копья  в
противоположные стороны, как вдруг и тот и другой мощными ударами  ног  дали
шпоры своим коням. Наскочив на Флоллона, Артур изловчился ударить его копьем
в грудь у основания шеи, и, быстро пригнувшись, он увернулся от его выпада и
сбросил противника наземь. Обнажив меч, он тут же зарубил бы  его,  но  тот,
тотчас поднявшись на ноги, кинулся на него с  копьем  и  нанес  коню  Артура
смертельную рану в грудь, свалившую и коня и всадника. Бритты, увидев своего
короля поверженным ниц и опасаясь, что  он  убит,  едва  сдержались,  чтобы,
презрев уговор, не кинуться в единодушном порыве  на  галлов.  Но  пока  они
колебались, решиться ли им на нарушение перемирия, Артур  поспешно  поднялся
на ноги и, прикрываясь щитом от наклонившегося над ним  Флоллона,  мгновенно
отбежал в сторону.  Сошедшись  лицом  к  лицу,  они  обмениваются  яростными
ударами, норовя прикончить друг друга. Наконец, Флоллон,  улучив  мгновение,
ударил Артура в лоб, и не затупись острие меча о его  шлем,  нанес  бы  ему,
быть может, смертельную рану.  Потекла  кровь,  и  Артур,  увидев,  что  его
кольчуга и щит покрываются красными пятнами, возгорелся еще более  неистовым
гневом и, изо всех сил взмахнув своим Калибурном, пробил им шлем Флоллона  и
рассек ему голову надвое. Получив эту рану, Флоллон упал и, судорожно колотя
пятками  землю,  испустил  дух.  После   того   как   из   войска   Флоллона
распространилась весть обо всем  происшедшем,  сбежались  жители  города  и,
распахнув ворота, сдали  город  Артуру.  А  он,  одержав  верх  над  врагом,
разделил свое войско надвое: одну  половину  его  отдал  под  начало  Хоелу,
приказав тому выступить в поход на вождя пиктавов Гитарда, тогда как сам  со
второй половиной занялся покорением других областей. Вскоре Хоел, вступив  в
Аквитанию, захватил города этой области и принудил измотанного боями Гитарда
прекратить сопротивление и сложить оружие. Хоел же, опустоша Гасконию  огнем
и мечом, разгромил правителей этой земли. По прошествии девяти лет, взяв  за
это время под свою руку все области Галлии, Артур снова прибыл в  Паризий  и
разместил там свой двор. Призвав туда духовенство и заселив город  жителями,
он укрепил государство, поддерживая в нем мир  и  законность.  Тогда  же  он
даровал своему виночерпию Бедуеру Эструзию, которая ныне зовется Нормандией,
а своему кравчему Каю страну андекавов и роздал, кроме того, многим  знатным
мужам, находившимся у него в  подчинении,  разные  области.  Затем,  усмирив
несколько городов и племен, он в начале весны возвратился в Британию.
     156. Так как близился праздник Троицы,  Артур,  исполненный  радости  и
ликования по случаю  столь  блистательно  одержанных  им  побед,  возгорелся
желанием  держать  здесь  свой  двор  и,  намереваясь  возложить   на   себя
королевский  венец,  созвать  ко  дню  этого  знаменательного  события  всех
подчиненных ему властителей и вождей, дабы достойным образом отметить его  и
установить среди своих приближенных прочный мир и согласие.
     Поделившись с сановниками указанным замыслом, он внял преподанному  ему
совету осуществить  задуманное  в  Городе  Легионов.  Ведь  расположенный  в
Гламорганции на реке Оске в прелестной местности  невдалеке  от  Сабринского
моря, превосходя прочие города обилием всевозможных  богатств,  он  подходил
для столь великого торжества. Одна из  его  сторон  омывалась  вышеназванной
преславной рекой, по которой могли  приплыть  на  своих  кораблях  заморские
короли и правители, предполагавшие посетить Артура. Другая, упираясь в  луга
и леса, блистала зданиями королевских дворцов,  кровли  которых  с  золотыми
коньками  напоминали  Рим.  Город  Легионов  обладал  и  двумя   выдающимися
церквами, из которых  одну,  воздвигнутую  во  имя  Юлия-мученика,  премного
украшала находившаяся  при  ней  обитель  для  девушек,  отданных  по  обету
Господу, а другая, сооруженная во имя  сподвижника  Юлия  святого  Аарона  и
содержавшаяся на средства монастырей, вмещала в себе третье  архиепископство
британского государства. Кроме того, тут же находилась коллегия  из  двухсот
мудрецов, которые, превзойдя астрономию и другие науки, тщательно  наблюдали
за  движением  небесных  светил  и,  основываясь  на   достоверных   данных,
предвещали королю Артуру грядущие чудеса.
     Славный столь многими достопримечательностями своими,  этот  город  был
избран для предстоящих торжеств. Отправленные в различные государства  гонцы
приглашают тех, кому подобало прибыть ко двору,  как  из  Галлии,  так  и  с
ближних островов, лежащих на Океане.
     Итак,  прибыли:  Ангусель,  король  Альбании,  которая  ныне  именуется
Скоттией; Уриан, наместник мурефейцев; Кадваллон Аауирх, наместник венедотов
или северо-валлийцев, как их называют ныне; Статер,  наместник  деметов,  то
есть южно-валлийцев; Кадор, наместник Корнубии; главы  всех  трех  бриттских
архиепископств,  а  именно  лондонского,  эборакского  и  Города   Легионов.
Последний из них, Дубриций, первосвященник Британии и легат  апостолического
престола, отличался таким  рвением  к  истинной  вере,  что  исцелял  своими
молитвами обремененных тяжкими немощами.
     Из   правителей   знаменитых   городов   прибыли:   Морвид,   правитель
Клавдиоцестрии; Маурон - Вигорнии; Анараут - Салесберии; Артал - Каргуернии,
что ныне прозывается Варвиком: Югейн из Легецестрии; Курсалем из Кайцестрии;
Киммарк - наместник Доробернии; Гвалаук Салесберийский; Урбгений из  Бадона;
Ионатал Дорецестрийский; Бозон Ридикенский, то есть Оксенфордский.
     Помимо правителей прибыли не меньшего достоинства  витязи:  Донаут  мап
Папо; Ханеус мап Коил; Передур мап Эридур;  Грифуц  мап  Ногоид;  Регин  мап
Клауд; Эделлейн мап Кледаук; Кинкар мап Банган; Киммарк; Горбониан мап Гойт;
Клофаут; Рун мап Нетон; Кимбелин мап Трунат; Катлеус мап Катель; Кинлит  мап
Нетон и многие другие, имена коих долго перечислять.
     С ближних  островов  прибыли:  Галламуир,  король  Ибернии;  Мальвазий,
король Исландии; Долдавий, король Готландии; Гунвазий,  король  Оркад;  Лот,
король Норвегии; Асхилл, король данов.
     Из заморских стран прибыли: Холдин, предводитель  рутенов;  Леодегарий,
правитель  Болонии;   виночерпий   Бедуер,   наместник   Нормандии;   Борелл
Ценоманский;  кравчий  Кай  -  наместник   андекавов;   Гитард   Пиктавский;
двенадцать пэров из Галлии во главе с Герином Карнотским;  Хоел,  властитель
армориканских бриттов со своими сановниками,  доставившими  такое  множество
украшений, мулов и лошадей, что нелегко описать. Кроме того, и в Испании  не
осталось ни одного сколько-нибудь стоящего властителя, который не явился  бы
по указу Артура. И это неудивительно, ибо распространившаяся по всему  свету
молва о его щедрости привлекла к нему общую любовь.
     157. После того как все были собраны в городе, и настал день  торжеств,
архиепископов  ведут  во  дворец,  чтобы  они  увенчали  Артура  королевской
короной. Дубриций, поскольку двор пребывал у  него  в  епархии,  заботу  обо
всем, связанном с церемонией коронования и принесением присяги  на  верность
королю, возложил на себя. После того как король был увенчан короной,  его  с
превеликим  почетом  ведут  в  храм  архиепископства.  Слева  и  справа  два
архиепископа поддерживают Артура. Четыре  наместника,  а  именно,  Альбании,
Корнубии, Деметии и Венедотии, которым было присвоено это право, неся четыре
золотых  меча,  шли  перед  ним.  Бесчисленные   монахи,   принадлежащие   к
всевозможным братствам, оглашали  воздух  дивными  песнопениями.  По  другую
сторону шли архиепископы и епископы, провожавшие королеву  в  подобающем  ей
облачении к храму девушек, отданных по обету  на  служение  Господу.  Четыре
супруги упомянутых выше наместников также, соблюдая обычай, несли перед  ней
четырех белоснежных голубок. Все присутствовавшие тут женщины  в  величайшем
ликовании и веселии двигались позади королевы. Вслед за  тем,  по  окончании
шествия, в обоих храмах раздались звуки органов и стройное  пение,  так  что
присутствовавшие тут  рыцари,  завороженные  сладчайшей  музыкой,  пришли  в
замешательство, колеблясь, в какой из храмов им прежде войти. И  они  стали,
толпясь, устремляться то в один, то  в  другой,  и,  если  бы  торжественная
церковная служба шла непрерывно весь день, то и тогда она не породила  бы  в
них ни малейшей скуки.  По  завершении  службы  в  обеих  церквах  король  и
королева снимают с себя венцы и, украсившись более легкими  драгоценностями,
направляются к пиршественным столам, он с мужами -  в  один  дворец,  она  с
женщинами - в  другой.  Ведь,  соблюдая  древний  троянский  обычай,  бритты
привыкли  отмечать  праздники  врозь  -  мужчины  с  мужчинами,  женщины   с
женщинами. После того как  всех  рассадили  в  соответствии  с  достоинством
каждого, кравчий Кай в платье из горностая, сопровождаемый  тысячей  знатных
юношей, также в одеждах из горностая, стали  разносить  кушанья.  Виночерпий
Бедуер, за коим следовало столько же молодых людей, одетых  в  беличий  мех,
распоряжался поднесением гостям кубков со всевозможными напитками.
     А во дворце королевы бесчисленное множество обряженных по-разному  слуг
усердно, как им подобало, услужало гостям.  Если  бы  я  попытался  подробно
описать эти пиршества, мой исторический труд стал бы чрезмерно  пространным.
Ведь  Британия  достигла  тогда  такого  величия,  что   несметными   своими
богатствами,  роскошью  нарядов,  беззаботностью  своих  обитателей  намного
превосходила все прочие государства. Всякий  прославленный  своей  доблестью
рыцарь этой страны неизменно облачался в одежды и доспехи одного и  того  же
избранного им цвета. Женщины, наряженные в платья того же цвета,  веселые  и
остроумные,  удостаивали  своею  любовью  только  того,   кто   в   воинских
состязаниях не менее, чем  трижды,  выходил  победителем.  По  этой  причине
всякая женщина была целомудренна, а  стремление  рыцаря  внушить  ей  любовь
побуждало его к наивысшему душевному благородству.
     Встав от пиршественных столов и намереваясь отдаться различным играм  и
состязаниям, все направляются в  пригородные  поля.  Вскоре  рыцари,  затеяв
подобие боя, отдаются конной потехе; женщины,  смотрящие  на  нее  с  зубцов
крепостных стен и захваченные любимым зрелищем, распаляются жгучим  любовным
пламенем. А рыцари без ссор и беззлобно  проводят  остаток  дня,  соревнуясь
между собой, иные  в  бою  с  секирами,  иные  с  копьями,  иные  в  метании
тяжеловесных камней, иные, играя в шашки, иные  -  в  кости  или  предаваясь
всяким другим забавам. Кто берет верх в той игре, которою развлекался,  того
Артур награждает каким-либо щедрым подарком. По истечении трех  первых  дней
этих празднеств, в последний - четвертый день  -  созываются  все,  кого  он
возвысил и кто ему подчинен, и он жалует их всевозможными милостями, то есть
городами и замками, архиепископствами, епископствами, аббатствами,  а  также
различными почетными назначениями.
     Присноблаженный Дубриций, возжелав удалиться от  мира,  сложил  с  себя
архиепископский сан. На его место рукополагается дядя  короля  Давид,  жизнь
коего была образцом совершенства для тех, кого питала христианская вера.  На
место Самсона, архиепископа  дольского,  с  согласия  короля  арморикан-ских
бриттов Хоела назначается Телиаус, прославленный священнослужитель Аандавии,
чья жизнь и добрые нравы были  превыше  похвал.  Епископства  Сильцестрии  и
Винтонии отдаются Мауганию и Дувиану, епископство Алклуда - Эледению.
     158. И  вот,  когда  Артур  был  занят  пожалованиями  и  назначениями,
размеренными шагами входят двенадцать мужей пожилого возраста  с  почтенными
лицами, несущих оливковые ветви в руке в знак того, что они - посольство, и,
обратившись к королю с приветствием, вручают ему послание от Ауция  Гиберия,
содержавшее нижеследующее: "Луций, правитель Римского  государства,  Артуру,
королю Британии, по заслугам его. Пораженный  безмерно,  поражаюсь  наглости
твоего своеволия. Поражаюсь,  повторяю,  и  оскорблению,  нанесенному  тобой
Риму. Вспоминая, я возмущен, что ты непозволительно возвеличил себя, что  не
желаешь знать Рима и  медлишь  подумать  о  том,  что  означает  OG-корблять
неподобающими поступками Римский сенат, коему,  как  тебе  хорошо  известно,
должен  подчиняться   весь   мир.   Ведь,   пренебрегая   повелением   столь
могущественного сословия, как сенат, ты до того  занесся,  что  задерживаешь
выплату дани, которая наложена на Британию и на тебя и которую  получал  еще
Гай Юлий и на протяжении долгого времени  прочие  мужи,  облеченные  властью
Римского государства. Ты у нас отнял Галлию, отнял область аллоброгов, отнял
все острова на Океане, властители коих, пока римляне господствовали  в  этих
краях, платили подати моим предкам. И поскольку сенат решил призвать тебя  к
ответу за  множество  нанесенных  ему  тобой  оскорблений,  приказываю  тебе
прибыть в Рим к середине августа месяца ближайшего года, дабы,  удовлетворив
своих господ и повелителей, смиренно выслушать приговор, который вынесет  их
справедливость. В противном случае я сам прибуду в твою страну  и  все,  что
твое безумие отняло у Римского государства, постараюсь, прибегнув  к  мечам,
ему возместить".
     По оглашении этого послания в присутствии королей и  правителей  Артур,
сопровождаемый  ими,  удалился  в   огромную   надворотную   башню   дворца,
намереваясь обсудить с ними, как следует отнестись к изложенному в послании.
Но едва они стали всходить  по  ступеням,  как  Кадор,  правитель  Корнубии,
отличавшийся веселым и жизнерадостным нравом, разразившись смехом, обратился
с такою речью к королю: "До сих пор я опасался, как бы продолжительный мир и
нерушимый покой, в которых протекает  жизнь  бриттов,  не  превратили  их  в
трусов, и жажда воинской славы, каковая, по общему мнению, свойственна им  в
большей степени, чем другим народам, окончательно в них  не  заглохла.  Ведь
где оружие отложено в сторону и ржавеет, но в ходу такие утехи,  как  кости,
пылкие увлечения женщинами и прочее в  этом  же  роде,  там,  без  сомнения,
праздность неминуемо