й службы как сферы реализации личных потребностей указывает и тот факт, что 31 % опрошенных хотели бы, чтобы их дети были чиновниками, мотивируя это тем, что в государственной службе легче решить многие личные проблемы.322 Приведенные эмпирические факты, свидетельствуют о том, что экзистенциальный идеал не осознан значительным числом россиян и самими государственными служащими. С этим, по всей видимости, связан и другой эмпирический факт: около 25 % респондентов (представляющих население) указывают на то, что нравственный уровень современных чиновников снизился, а 30 % - полагают, что советские чиновники имели более высокий уровень нравственности.323 "Снижение" нравственного уровня чиновничества можно ожидать и в будущем до тех пор, пока не сформируется у подавляющего числа россиян (включая и госслужащих) представление об экзистенциональном идеале государственного служащего. 
     Осуществление экзистенциального идеала связано с функционированием идеальных норм, которые являются ценностями социума. Государственная служба функционально задает требование "проводить в жизнь государственную политику, т.е. представлять государство; действия государственного служащего подчинены воле и законам государства, не предполагают проявления самостоятельности и индивидуальной воли"324, а значит "в профессии государственного служащего есть 

элементы объективно обусловленного социального: иерархическая подчиненность, законопослушность, корпоративность, верность государственным идеалам".325 Это и есть идеальные нормы государственной службы. Второй структурный элемент этического строя - экзистенциальные нормы, которые концентрировано выражены в этическом принципе: "добросовестный профессиональный труд"326. Между тем, в исследованиях кафедры государственной службы и кадровой политики РАГС отмечается, что критерии оценки добросовестного труда чиновников зачастую носят субъективный характер. Качество исполнения данной нормы определяется часто только руководителем, поэтому существует необходимость в выработке единых норм и создании "Кодекса государственной службы" (на это указывают 61,5 % респондентов), институционализация которого может быть осуществлена "специальным федеральным органом по вопросам государственной службы" (63,5 %)327. 
     Отсутствие единой системы оценки добросовестности и профессионализма приводит к аномийным феноменам (безынициативность, равнодушное отношение к служебным обязанностям, бюрократизм, волокита, коррумпированность, имитация деятельности и т.п.328)
     Третий структурный элемент - инструментальные цели индивида. Для того чтобы индивид соответствовал экзистенциальным нормам и идеалам, необходимо, чтобы его личные цели соответствовали 

этим идеалам (как маленькая матрешка соответствует большой). Личные цели индивида определяются его мотивацией. Наиболее типичными мотивами профессиональной деятельности чиновников, по данным социологических исследований, являются: "перспективы профессионального роста" - отмечают 50 % опрошенных, "желание больше зарабатывать" - 44 %, "стремление занять достойное место в обществе - 41 %, "реализовать себя в управлении - 31 %".329 Данные мотивы являются типичными для любого индивида, и они не противоречат идеальной норме, ориентирующей личность на профессионализм. По мнению Р. Мертона, сами по себе индивидуальные цели не могут быть аномийными или полезными, важно не то к чему стремится индивид, а какими средствами он пользуется330. Поэтому высоко значимы инструментальные нормы, которыми руководствуется индивид при достижении личных целей. 
     Рассмотрим инструментальные нормы государственного служащего. Общие требования к чиновнику определены по результатам  социологических исследований:
     * делать все во время;
     * не болтать лишнего;
     * быть любезным, доброжелательным, терпимым;
     * думать о других, а не только о себе;
     * одеваться, как положено;
     * говорить и писать хорошим языком;
     * уметь слушать своего собеседника.331
     Данные нормы следует понимать как требуемые внешние этические нормы. Для объяснения того, как возникают аномийные действий, необходимо понимание внутренних инструментальных норм, которые соответствуют сложившимся в российском обществе принципам взаимодействия. Внутренним регулятором поведения для российского чиновника является, как и для других российских индивидов, принцип "будь как все" и подчиненность групповым регуляторам поведения (взаимообщение, взаимонаблюдение). Это предполагает "открытость" мотивов индивида для коллектива и отсутствие у индивидов "чрезмерных" мотивов, не принимаемых группой. "Закрытость" индивида может быть предпосылкой нелояльности индивида к группе, следствием чего может быть конфликт. Аналогично ведет к конфликту и "чрезмерность" мотивации. Именно поэтому в групповом взаимодействии сложилось негативное отношение к "карьеристам" и "рвачам", что следует из результатов социологического анализа: "отрицательное отношение складывается и к добросовестным людям, которые стремятся сделать карьеру на государственной службе (50 % - экспертов и 45 % респондентов)332.
     Исследование сложившихся взаимодействий в среде государственной службы показывает: 52 % опрошенных отмечают, что чиновникам свойственно безразличие, неуважительное отношение к людям; 49,8 % - стремление использовать свою работу в корыстных целях.333 По результатам исследований сделаны выводы, что чиновникам 
свойственно превращать свою деятельность в самоцель; им характерен волюнтаризм, консерватизм и догматизм, недоверие к народной инициативе; оторванность власти от народа; расхождение между словом и делом334. 58,5% респондентов отмечают, что чувство долга и ответственности современным госслужащим свойственно меньше, чем советским335. 
     Приведенные данные показывают, что имеет место наложения двух этик "убеждения" и "ответственности". Вероятно, в среде чиновничества произошла синкретизация двух этик, что и обусловило нынешнее сложное состояние нравственности в среде государственной службы. 
     Регулятивным механизмом "этики ответственности" является принцип "все, что не запрещено, разрешено", что предполагает детальную систему нормирования человеческих взаимоотношений. Формирование данного принципа, после его легитимации М.С. Горбачевым в середине 80-х гг. и деидеологизации государственной службы, привело к тому, что институциональные основы "этики убеждения" оказались разрушены, инструменты нравственного регулирования перешли к "этике ответственности". Но это совсем не значит, что поведенческие стереотипы этики убеждения перестали существовать. Стремление индивидов действовать "во имя...", не считаясь с затратами, приобрело другую форму под действием принципа "все, что не запрещено...". Это стремление приобрело характер "во имя ... личной наживы", "во имя ... личного богатства". Действовать, не считаясь с издержками любого плана, в том числе не считаясь с моральными издержками, рискуя своей жизнью и, как ни парадоксально, даже богатством во имя богатства. В этих условиях синкретизм двух этик не может породить ничего иного, как аномию. Поэтому необходима одна этика взаимодействия - либо ответственности, либо убеждения336. 
     Этика убеждения вырастает из коллективизма и оказывается нравственным регулятором взаимодействия российских индивидов. Вывод В.Л. Романова на основе анализа социологических данных: "взаимодействие индивидов на государственной службе не может складываться по формуле: все, что не запрещено, разрешено"337, - дает ответ, какая поведенческая этика необходима государственной службе. Реализация отношений индивидов на принципах этики убеждения может осуществиться через механизм пожизненного найма (этой точки зрения придерживаются 46,2 % респондентов - руководителей кадровых служб федеральных министерств и ведомств338).
     В целом основные выводы по характеристике каждого элемента этической структуры приведены в табл. 16. В таблице показано функционирование основных элементов этической структуры.
     
Таблица 16
     Этическая регуляции деятельности государственного служащего
     Основа
     Сдерживание страстей и побуждение следовать должному
     Элементы
     Экзистенциальный идеал
     Экзистенциальные нормы
     Инструментальные цели
     Инструментальные нормы
     Требование
     Подчиненность воле и законам государства 
     Добросовестный профессиональный труд
     Инструментальные цели чиновников аналогичны целям населения, главная из которых - самореализация
     Этика убеждения, соответствующая профессиональным требованиям
     Современное состояние
     Экзистенциальные цели и нормы в лучшем случае декларируется, но не действуют и подменяются инструментальными.
     Возможности достижения целей неопределенны
     Инструментальные нормы в принципе сложились
     Что необходимо предпринять
     Разработка и пропаганда (социальная реклама) идеала и норм. 
     Формирование системы личной мотивации адекватной российскому индивиду
     Разработка этического кодекса чиновника
     
     Идеал служения обществу, государству, человеку.
     Нормы иерархической подчиненности, законопослушности, добросовестного профессионального труда
     
     
     Сравнение с другими этическими системами
     Коммунизм
     Преданность коммунизму
     Дружба, братство, солидарность трудящихся 
     Общественный долг
     Коллективизм 
     Православие
     "Запредельное царство"
     Любовь к ближнему
     нет
     Система греха и добродетели
     Протестантизм
     Свобода личности
     Права человека
     самореализация
     Иерархия потребностей
     
     Современный этический комплекс, влияющий на деятельность государственных служащих, представляет собой бессистемное смешение этик убеждения и ответственности, следствием чего являются аномийные формы деятельности. Концептуально определена оптимальная этическая модель - системное статичное построение сложившихся к настоящему времени этических и поведенческих элементов, необходимых для того, чтобы государственная служба давала синергийный эффект. 
     Рассмотренная структура ценностей и норм свойственна российскому чиновнику как российскому индивиду будучи согласованной с поведенческим и организационным регуляторами и, отражая требования профессии, должна обеспечить самоактуализацию госслужащего. Поэтому следующий шаг данного исследования - анализ согласованного действия регуляторов и характеристика синергийного эффекта их влияния, что проявляется в самоактуализации чиновника.
     
     
ГЛАВА 5. СИСТЕМА РЕГУЛЯЦИИ СОЦИАЛЬНОГО ДЕЙСТВИЯ РОССИЙСКИХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ СЛУЖАЩИХ 
     Последовательный анализ социальных регуляторов, проведенный в предшествующих главах, предполагает интерпретацию того, как осуществляется их взаимосвязанное целостное функционирование. Необходимо объяснить, как работают в единстве основные социальные регуляторы (организационный, поведенческий, этический) и как они направляют действия индивида. Особого внимания требует решение вопроса, каким способом человек, реализуя потребности самосуществования, получает возможность самоактуализации в такой сфере профессиональной деятельности как государственная служба. Самоактуализация рассматривается в данной работе как оптимальный (желаемый и должный) способ действия государственного служащего.
     В данной главе рассматривается содержание самоактуализации государственного служащего в структуре иерархической организации, анализируется форма самоактуализации, определяемая социальными установками. Рассматривая функционирование основных социальных регуляторов в единстве, форму и содержание самоактуализации, получаем возможность для описания и объяснения системы регуляторов социального действия, типичного для российского социума, на основании чего формулируется концепция социального действия российских государственных служащих.
     5.1 Служение как социальный способ самоактуализации российских государственных служащих
     Самоактуализация индивида связана с реализацией комплекса потребностей человека. Изучение человеческих потребностей имеет давнюю традицию и чаще всего определяется целями исследования. Питирим Сорокин, рассматривая истоки социальных революций, пришел к выводу, что их причиной является подавление "базовых инстинктов большинства населения" (инстинкт индивидуального самосохранения; инстинкт группового самосохранения; пищеварительный инстинкт; инстинкт свободы; собственнический инстинкт)339. Инстинкты, названные П. Сорокиным, по сути напоминают потребности А. Маслоу340 (потребности физиологические; потребности в безопасности; потребность в общении; потребность в уважении; потребность в самоактуализации). Православная концепция греха также рассматривает вопрос о потребностях и при этом исходит из того, что интенсификация потребностей, или неумеренность в осуществлении потребностей, есть грех, который понимается как страстное удовлетворение потребностей (чревоугодие; любострастие; сребролюбие; гнев; печаль; уныние; тщеславие; гордыня341)
     Подавление потребностей, по замечанию П. Сорокина, ведет к социальной агрессии. Однако, интенсификация потребностей, неумеренная их реализация, как отмечают православные мыслители, ведет к подавлению способности к самоактуализации. Отталкиваясь от разных оснований, П. Сорокин и православные мыслители приходят к идее о необходимости меры, регулирующей удовлетворение потребностей. По-другому считает А. Маслоу, полагая, что нет необходимости регулировать удовлетворение потребностей, поскольку они организуют стремление индивида от "низших" к "высшим". Различие в подходах к вопросу об удовлетворении потребностей А. Маслоу и российских мыслителей связано с тем, что регуляторы социального действия индивидов Запада и России - различны.
     Поведение западного индивида определяет "этика ответственности", экзистенциальным идеалом которой является "свобода" (как возможность реализации себя в любимом деле и независимость от ограничений, возникающих при взаимодействии с другими людьми). В свободном действии и проявляется его самоактуализация, которая достигается, если реализованы все другие потребности. Напротив, одним из важнейших регуляторов социального действия российского индивида является "этика убеждения". Она обуславливает его самоактуализацию (как "волевой" порыв) через коллективное взаимодействие (как зависимость от других людей) и допускает игнорирование личных потребностей индивидов. 
     Самоактуализация в любой из социальных концепций оценивается как высшая для человека потребность. Ее особенность заключается в том, что она может пронизывать любую другую потребность (физиологическую, в безопасности, признании, уважении). Но, будучи по своей сути игрой, она подрывает функцию самосохранения, которую выполняют названные потребности. Самоактуализация может быть социально значима, если только она вписана в сложившуюся систему регуляции социального действия. Примером социально значимой самоактуализации (игры) для индивида могут быть: "капиталистическое предпринимательство", "монашеская аскеза", "служба Отечеству" и т.п. Индивидуальная самоактуализация, регулируемая социумом, обеспечивает его устойчивое и динамичное функционирование и развитие. Но самоактуализация (игра), не имеющая социальной значимости и этически неопределенная, разрушает индивида и общество в целом. Например, пьянство, наркомания или любой "грех" - это тоже своеобразная форма асоциальной самоактуализации. Соответственно, функция социальной регуляции заключается в "обеспечении" индивида общественно значимым способом самоактуализации. Для реализации этой функции каждая культура сформировала традиционные способы самоактуализации личности. 
     Рассмотрим условия и предпосылки формирования механизма социальной самоактуализации в российской культуре. Как отмечалось, допустимые обществом способы удовлетворения потребностей, как способы социального поведения, формируются в процессе регулярного однотипного действия. Но любое повторяющееся действие не может быть исключительно однотипным. В случае отступления от алгоритма (привычки) человек корректирует, регулирует свои действия и направляет их в привычное русло. 
     Человеческий коллектив может возникнуть на основе совместных действий. Если они будут неоднократны, у членов группы сформируется алгоритм взаимодействия и возникнет потребность в его осуществлении. Обычно функцию сохранения алгоритма взаимодействия обеспечивает лидер, который для этого наделяется правом использовать стимулы и репрессии. Так в социуме в зачаточной форме зарождаются инструменты регуляции, поддерживающие типичный способ деятельности. 
     Российские первичные сообщества импульсивны по своему характеру. А импульсивный социум, как правило, порождает из своей среды импульсивного лидера. Но в таком случае коллектив должен быть терпим к лидеру, лоялен к принятию им импульсивных решений, к его мерам принуждения. Это одна из причин, объясняющая, почему в российских коллективах культивируется такое качество, как терпимость342. Российский лидер управляет коллективом аттрактивно, т.е. управляя его энергией и ценностями. Это принципиально отличается от рационального способа управления западного лидера, который призван ставить четко осознаваемые цели, определять наиболее эффективные способы их достижения и однозначно мотивировать индивидов. 
     Для теоретического обоснования положения, что для россиян наиболее характерен аттрактивный способ управления, рассмотрим специфику российского понимания термина "управление". Русское слово ""у-пра-воление" - правильное осуществление воли"343, этимологически предполагает "волю" и "правду". Слово "правда"344 в русском языке имеет особое значение, один из смыслов которого - предпочтение ее перед законом. Этимологической основой слова "правда" является корень 
prav-345, древнерусское правь - "прямой", "правильный". Прав- имеет положительное значение и противоположно крив- - неправильно. Прав- в противопоставлении лев- дает значения: "поступающий правильным, должным образом", "невиновный", "честный", "справедливый", "поступающий по совести"346. 
     Слово "правда" представляет собой отражение в обыденном сознании противоречия сущего и должного. Правда есть должное, или идеальная реальность. Сущее - искаженная "правда". Сущее диктует законы необходимости, которые, если они противоречат высшему должному, - "неправедны". Должное может быть выражено в законах. Эти законы будут "правильными", пока не "окостенеют". В этом случае 

возникнет необходимость их "исправить". Следовательно, индивид должен следовать не столько закону, сколько самой "правде". Таким образом, правый, по сути, означает "служащий нормой или указывающий норму для следования"347. "Правда" строится на "чувстве коллектива", на стремлении "быть, как все". Лидер в своем поведении реализует принцип "будь, как все". Тем самым, его поведение становится оптимальной моделью для членов коллектива. Лидер "служит нормой и указывает норму для следования (подражания)". Таким образом, "правда" персонифицирована в индивиде - лидере. Закон, напротив, "безлик".
     Авторитет лидера строится не на методичной регламентации поведения членов коллектива, а на аттрактивной регуляции, использующей в качестве основных средств управления образцы поведения лидера. Авторитет лидера основан, с одной стороны, на том, что образец действия лидера соответствует возможностям и настрою коллектива, а с другой стороны, на "послаблении" членам коллектива, которые могут следовать "неписаному правилу" и отступать от законного регламента (отступления от регламента в российской культуре, возможно, более регулярны, чем сам регламент). Эти отступления от регламента оформляются как "льготы" или "привилегии", которые в нашей культуре являются традиционным механизмом мотивации индивидов,348 и в то же время выступают необходимым инструментом любой иерархической 

организации. Как подчеркивает В.Л. Романов, "привилегии являются объективно необходимы любой управленческой структуре в любом обществе"349. Льготы и привилегии в нашей культуре - основные инструменты стимуляции индивидов.