Страницы: -
1 -
2 -
3 -
4 -
5 -
6 -
7 -
8 -
9 -
10 -
11 -
12 -
13 -
14 -
15 -
16 -
17 -
18 -
19 -
20 -
21 -
22 -
23 -
24 -
25 -
26 -
27 -
28 -
29 -
30 -
31 -
32 -
33 -
34 -
35 -
36 -
37 -
38 -
39 -
40 -
41 -
42 -
43 -
44 -
45 -
46 -
47 -
48 -
49 -
50 -
51 -
52 -
53 -
54 -
55 -
алистские герменевтики Поль Бове
и Уильям Спейнос, лингвист и философ Ноам Хомский, извест-
ный литературовед левоанархистской ориентации Эдвард Сейд,
феминистки Элис Джардин и Гайятри Спивак и представитель
"черной эстетики", родившейся в недрах негритянского движения
за свои права, христианский теолог и леворадикальный критик
культуры Корнел Уэст, обратившийся в 80-х годах к постструк-
турализму. Кстати, в первом же номере этого журнала он опуб-
ликовал приобретшую, популярность статью "Дилемма черного
интеллектуала" (287). Членами редколлегии стали также и бри-
126
ГЛАВА II
танские постструктуралисты Терри Иглтон, Стивен Хит, Колин
Маккейб и Реймон Уильямс, которых исследователь американ-
ского деконструктивизма Винсент Лейч безоговорочно называет
марксистами, отметив при этом, что право на первенство в этой
области вне всяких сомнений
принадлежит британским левым.
Специфика английского постструктурализма
Это опять возвращает нас к
вопросу о специфике английского
постструктурализма: в отличие от
Северной Америки, где пост-
структуралистские концепции первоначально оформились в виде
аисторического модуса Йельского деконструктивизма, эволюцион-
ная траектория постструктурализма в Англии была совершенно
иной. И, может быть, самым существенным в ней было то, что
постструктурализм в Британии с самого начала выступил как
широкое интеллектуальное движение практически во всем спектре
гуманитарного знания, -- движение, отмеченное к тому же весь-
ма характерной для традиции литературоведения этой страны
социальной озабоченностью и тяготением к конкрет-
но-историческому обоснованию любого вида знания. Эта укоре-
ненность литературной критики в социально-общественной про-
блематике --традиция именно английского либерального гумани-
тарного сознания, оказавшегося способным в свое время даже
явно формалистическим тенденциям новой критики придать несо-
мненную социокультурную направленность, о чем красноречиво
свидетельствует весь творческий путь Фрэнка Ливиса.
Своеобразие английского постструктурализма, особенно на
его начальном этапе, определялось также тем, что наиболее вос-
приимчивой к его теориям средой оказались леворадикальные
круги английской интеллигенции, по своим политическим симпати-
ям, господствовавшим на рубеже 60-х -- 70-х гг., близкие раз-
личным версиям неомарксизма: Франкфуртской школе.
Л. Альтюссеру, Антонио Негри, а иногда и Троцкому.
Если говорить конкретно об Англии, то неомарксизм там
развивался преимущественно в формах, получивших в современ-
ной науке определение так называемой сциентистской направлен-
ности в духе "теоретического антигуманизма" Л. Альтюссера (в
частности можно особо выделить специфически британское тече-
ние 70-х гг. постальтюссерианства Б. Хиндесса и П. Херста) и
"аналитического марксизма" (пожалуй, здесь в первую очередь
следовало бы назвать не столько попытки Л. Коэна, относящиеся
уже скорее к 80-м гг., выйти за пределы чисто лингвистической
127
ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ
трактовки аналитической философии в сферу социальной филосо-
фии, которой он занимался еще в молодости, сколько более непо-
средственно связанные с марксистской проблематикой труды
Джона Элстера).
При этом, однако, следует иметь в виду, что постструктура -
лизм, со своей исконно ему присущей тенденцией соединять несо-
четаемое, и в своем британском варианте смог объединить два
обычно противопоставляемые направления в неомарксизме: диа-
лектически-гуманистическое и сциентистское. К первому традици-
онно относят фрейдомарксизм, и именно учение Лакана с самого
начала являлось составной частью британского постструктурализ-
ма, его доктрины.
Этот марксистский, или неомарксистский элемент, разумеет-
ся, никогда не исчерпывал всю программу британского постструк-
турализма, более того, не входил во все его разновидности, но
для значительной, если не подавляющей, части своих английских
последователей и прежде всего, что особенно важно подчеркнуть
-- на своем первоначальном этапе -- этапе становления -- он
сыграл значительную роль. Со временем его влияние стало осла-
бевать, а значение Лакана возрастать, хотя, справедливости ради,
необходимо отметить, что в середине 80-х гг. можно бьхло на-
блюдать своеобразный рецидив его теоретического воздействия.
На все это можно конечно возразить, что все классификации
в принципе более чем относительны, поскольку между Лаканом и
Альтюссером легко найти содержательный параллелизм в общем
ходе движения мысли, и это неоднократно отмечалось английски-
ми постструктуралистами Маккейбом, Истхоупом и другими --
особенно это касалось понимания субъекта как в принципе рас-
щепленного (идея, возводимая современными теоретиками к
Фрейду с его триадой эго-суперэго-ид), внутренне разорванного
существа, лишенного традиционно приписываемой ему цельности.
Прежде чем дальше развивать эту тему совпадения и одно-
временного несовпадения результатов спекулятивных операций
Альтюссера и Лакана в их трактовке субъекта, мне хотелось бы
отметить один интересный факт. Английский постструктурализм
начал складываться относительно рано (по сравнению, например,
с американским деконструктивизмом) -- в период конца
60-х гг., когда происходила трансформация структурализма в
постструктурализм, и в значительной степени сохранил несколько
архаизирующую тенденцию, восходящую еще к проблематике
Франкфуртской школы. И эта ветвь британского постструктура-
лизма. что представлена своей наиболее ярко выраженной социо-
128
ГЛАВА II
логизированной версией, навсегда сохранила интерес к альтюссе-
ровской постановке вопроса.
Насколько актуальна эта тема для британского постструкту-
рализма, указывает и тот факт, что в своей книге 1989 г.
"Поэзия и фантазия" (131) Истхоуп при всем уже наметившимся
критическом отношении к Альтюссеру уделяет ему немало и со-
чувствующих страниц, свидетельствующих о живости альтюссе-
ровских традиций для социологически ориентированного англий-
ского варианта этой течения. Правда, сам Истхоуп, и неединич-
ность его примера в этом отношении служит весьма примечатель-
ным показателем изменившейся тенденции, в своих принципах
анализа заметно переориентируется даже не столько на Лакана,
сколько на Фрейда. В этом плане характерна и та переоценка
позиции Альтюссера, которую дает Истхоуп в этой книге:
"Попытка Альтюссера присвоить, инкорпорировать психоанализ
Лакана в исторический материализм в конечном счете не более
успешна, чем аналогичная попытка Бахтина, и по той же самой
причине: она оказывается неспособной обосновать автономность
действия бессознательного" (там же, с. 31-32). Но даже и при
этой критике исторического материализма в той его форме, кото-
рая еще десятилетие назад казалась Истхоупу неоспоримой, он и
в этом своем труде не выходит за пределы традиционной социо-
логической ориентации и главный тезис его труда состоит в ут-
верждении постулата "поэзии как формы социальной фантазии"
(там же, с. 46).
Характеризуя становление постструктурализма в Англии,
Истхоуп в своей книге "Британский постструктурализм с
1968 г." (1988), подчеркивает: "Поскольку в Британии пост-
структурализм был воспринят в рамках альтюссеровской парадиг-
мы, то внедрение этой новой критики было нераздельно связано с
вопросами идеологии и политики. Внутри этого дискурсивного
пространства постструктурализм развивался в двух направлениях.
Сначала постструктуралистские концепции были усвоены по от-
ношению к проблемам текстуальности, т. е. в альтюссеровском
анализе того, каким образом читатели конституировались тек-
стом... Но при этом к постструктурализму прибегали также как к
средству критики буржуазного субъекта, как к способу демонст-
рации того положения, что считавшийся самодостаточным субъект
на самом деле является всего лишь структурой и следствием (т. е.
результатом воздействия внеличностных сил -- И. И.). В этом
обличье постструктурализм проник в область социальных наук,
историографии и социальной психологии" (130, с. 33).
129
ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ
Влияние идей Альтюссера
Значение Альтюссера для
начальной стадии эволюции пост-
структурализма, или, если быть
более точным, на стадии превра-
щения структурализма в пост-
структурализм, существенно по многим параметрам, и не в по-
следнюю очередь благодаря тому вкладу, который он внес в кон-
цепцию "теоретического антигуманизма", являющейся одной из
главных констант общей доктрины постструктурализма. Для Аль-
тюссера эта концепция заключается прежде всего в утверждении,
что человек, как феномен во всей сложности своих проявлений и
связей с миром, -- в силу того, что он уже есть результат теоре-
тической рефлексии, а не ее исходный пункт, -- не может быть
"объяснительным принципом" при исследовании какого-либо
"социального целого".
Разумеется, это лишь только альтюссеровская версия теоре-
тического антигуманизма, а их у теоретиков постструктурализма
было немало и самого разного характера. В самых же общих чер-
тах эта концепция заключается в признании того факта, что, не-
зависимо от сознания и воли индивида, через него, поверх его и
помимо его проявляются силы, явления и процессы, над которыми
он не властен или в отношении которых его власть более чем
относительна и эфемерна. В этот круг явлений, как правило, вхо-
дят мистифицированные в виде слепой безличной силы социаль-
ные процессы, язык и те сферы духовной деятельности, которые
он обслуживает, область бессознательного желания как проекция
в сферу общественных отношений коллективных бессознательных
импульсов чисто психологического или сексуального характера, и
т. д. и т. п.
Эта концепция необъяснима вне контекста того представле-
ния, против которого она направлена и влияние которого она
стремится преодолеть: представления о суверенном, независимом,
самодостаточном и равном своему сознанию индивиде как основе
всего западного образа мышления, предопределившего, по мне-
нию теоретиков постструктурализма, интеллектуальную эволюцию
Запада за последние два столетия.
В британском постструктурализме, развивавшемся прежде
всего в теоретическом поле концепций Альтюссера и Лакана,
утвердилось основополагающее представление этого течения, сво-
его рода краеугольный камень его доктрины, -- тезис о языко-
вом, дискурсивном характере человеческого сознания и о его из-
начальной расщепленности. Как пишет Истхоуп, "традиционная
130
ГЛАВА II
гуманистическая концепция субъекта, обладающего единым цен-
тром, целостного и трансцендентального, должна быть отвергну-
та" (130, с. 20). Впервые ставшую наиболее популярной теорию
внутренней разорванности сознания человека предложил
3. Фрейд, постулировав свою известную триаду
"Оно-Я-Сверх-Я". В британский постструктурализм она вошла в
основном в том переработанном виде, который ей придал
Ж. Лакан, переформулировав фрейдовские понятия соответствен-
но как "реальное", "воображаемое", "символическое".
Именно эти концепции и легли в основу первоначального
варианта английского постструктурализма, когда в 1971-1977 гг.
группа (С. Хит, К. МакКейб. Л. Малви, Р. Кауард и. др.),
объединившиеся вокруг журнала "С крин", стали активно форми-
ровать национальную версию постструктурализма, преимущест-
венно в сфере теории кино.
Насколько проблематика субъекта, т. е. в данном случае
теоретические представления о природе человека, непосредственно
связана с решением эстетических вопросов о роли читателя, о
литературных направлениях, о принципах разграничения реализма
и модернизма свидетельствует книга Кэтрин Белси "Критическая
практика" (1980) (66), считающаяся в Англии классическим
примером акцентированно социологизированной версии постструк-
турализма.
"Экспрессивный реализм" против "вопрошающего текста" модернизма
Белси противопоставляет
"экспрессивный реализм" клас-
сического реалистического текста
"вопрошающему тексту" модер-
низма. Первый посредством раз-
личных "дискурсивных опера-
ций" (иерархией дискурсов, при-
надлежащих разным рассказчи-
кам, стилистическим иллюзионизмом, выделением центрирующей
точки зрения, законченностью повествования), т. е. всех тех тех-
нических стратегий, которые реалистический текст пытается
скрыть от читателя, создает у него иллюзию, что он является
"трансцендентным и непротиворечивым субъектом, ставя его в
позицию целостного субъекта, обладающего унифицирующим ви-
дением" (там же, с. 78). Так, например, в "Холодном доме"
Диккенса Белси постулирует существование трех дискурсов: Эс-
тер Саммерсон, анонимного иронического повествователя в треть-
ем лице и возникающего в ходе чтения дискурса читателя, кото-
131
ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ
рый в конечном счете "открывает истину" подлинной сложности
романной ситуации.
В противоположность реалистическому вопрошающий текст
"разрушает целостное единство читателя, препятствуя его иденти-
фикации с цельностью субъекта акта высказывания. Позиция
автора, вписанная в текст, если она вообще может быть обнару-
жена, выглядит либо сомнительной, либо в буквальном смысле
противоречивой" (там же, с. 91).
На сегодняшний день работа Истхоупа "Британский пост-
структурализм" (1988) (130) является единственной попыткой
создать историю этого течения в Великобритании, начиная с
1968 г. и по конец 80-х гг. Однако, разумеется, было бы невер-
ным оценивать всю ситуацию в английском постструктурализме
лишь с точки зрения этого исследования -- она отражает хотя
возможно и наиболее существенную и распространенную, но
только одну тенденцию. Книги К. Батлера, К. Норриса,
Д. Этгриджа и Р. Янга, Д. Лоджа М. Брэдбери и многих дру-
гих свидетельствуют о значительно более разнообразной картине.
Дэвид Лодж тяготеет к культурно-исторической традиции, опо-
средованной соссюровской лингвистикой, и разрабатывает по-
стмодернистский вариант постструктурализма. Дерек Эттридж и
Роберт Янг при всей политической разнонаправленности своих
взглядов отвергают традиционный марксизм и, испытывая несо-
мненные симпатии к деконструктивизму, тем не менее не отрица-
ют важность принципа историзма, хотя и всячески подчеркивают
опосредованный характер его выражения в современных условиях.
Кристофер Батлер, выступая в роли теоретика деконструкти-
визма (правда в широкой постструктуралистской перспективе),
открыто призывает дополнить его тем, что он называет марксиз-
мом. И наконец, Кристофер Норрис -- самый последовательный
сторонник деконструктивизма в Англии -- пытается показать
социально-экономическую основу критики де Мана и представить
его таким же деконструктивным утопистом, каким был
"марксистский утопист" Эрнст Блох.
Таким образом, картина постструктурализма в Великобрита-
нии гораздо более пестра, чем она представляется Истхоупу, но в
одном он несомненно прав: английский постструктурализм (как с
известными оговорками и то, что можно назвать деконструкти-
визмом Норриса, Батлера и Янга) гораздо больше проявляет
внимания к социально-историческим аспектам общей постструкту-
ралистской проблематики, чем их американские коллеги; он более
социально озабочен и никогда не теряет из виду проблему
132
ГЛАВА II
"реального" (и далеко не всегда в лакановском смысле), какой
бы опосредованной она ему ни
представлялась.
Литература как "функциональный термин"
Для Лейча самыми влия-
тельными концепциями британ-
ских постструктуралистов явля-
ются "культурный материализм"
Реймонда Уильямса, "ритори-
ческая и дискурсивная теории" Терри Иглтона (Лейч имеет в
виду прежде всего получившую широкий резонанс книгу Иглтона
"Теория литературы: Введение" (1983) (129), где и были сфор-
мулированы эти теории). Основное, что привлекает внимание
Лейча у Иглтона, это его тезис, что литература отнюдь не пред-
ставляет собой "неизменную онтологическую категорию" или объ-
ективную сущность, а всего лишь "изменчивый функциональный
термин" и "социоисторическую формацию". Английский исследо-
ватель пишет: "Лучше всего рассматривать литературу как то
название, которое люди время от времени и по разным причинам
дают определенным видам письма, внутри целого поля того, что
Мишель Фуко называл "дискурсивными практиками" (там же,
с. 205).
Таким образом, преимущественным аспектом культурного
исследования является не литература, а дискурсивные практики,
понимаемые в историческом плане как риторические конструкты,
связанные с проблемой власти, обеспечиваемой и проявляемой
через специфическим образом откорректированное, отредактиро-
ванное знание. В качестве таких дискурсивных форм Иглтон пе-
речисляет кинокартины, телешоу, популярные литературные про-
изведения, научные тексты и, конечно, шедевры классической
литературы. Проповедуя плюрализм как критический метод, ос-
нованный на марксистской политике, Иглтон в отличие от боль-
шинства своих американских коллег четко ставит перед собой
задачу социологической эмансипации человека: "Приемлемы лю-
бой метод или теория, которые будут способствовать цели эман-
сипации человечества, порождения "лучших людей" через транс-
формацию общества" (там же, с. 211).
На американском же горизонте, по мнению Лейча, культур-
ные исследования сформировались под воздействием постструкту-
ралистских концепций позднее -- в 80-е годы; их сторонники
"выдвинули аргумент, что не существует чисто дискурсивная,
"пред- лишь или докультурная" реальность, или социоэкономиче-
ская инфраструктура: культурный дискурс конституирует основу
133
ОТ ДЕКОНСТРУКТИВИЗМА К ПОСТМОДЕРНУ
социального существования так же, как и основу персональной
личности. В свете подобной поэтики задача культурных исследо-
ваний заключается в изучении всей сети культурных дискурсов"
(213, с. 404). Соответственно решается и взаимоотношение лите-
ратуры и действительности: "Литературный дискурс не отражает
социальной реальности; скорее дискурс всех видов конституирует
реальность как сеть репрезентаций и повествований, которые в
свою очередь порождают ощутимые эмоциональные и дидактиче-
ские эффекты как в эпистемологическом, так и социополитиче-
ском регистрах" (там же).
Феноменологическая традиция в "культурных исследованиях"
Перед нами все та же фе-
номенологическая традиция в ее
панъязыковой форме, восходящей
еще к структурализму, которая
существование самой действи-
тельности объясняет интенцио-
нальностью языковых (под влиянием Дерриды понимаемых как
письменно зафиксированных) дискурсивных практик, -- тради-
ция, не то чтобы совсем отвергающая существование независимой
от осознания человека реальности, сколько утверждающая ее не-
доступность сознанию в неопосредованной культурными концеп-
циями и конвенциями форме. Поскольку степень этой опосредо-
ванности воспринимается как поистине бесконечная величина, то
весь исследовательский интерес сосредотачивается на анализе
механизмов опосредования, сознательно искусственный характер и
противоречивость которых делают эту реальность столь зыбкой,
изменчивой и неуловимой, что вопрос о ее адекватном постиже-
нии постоянно ставится под сомнение и фактически снимается с
повестки дня.
Значение "культурных исследований"
Что же касается того, что
собственно нового ввели в науч-
ный обиход культурные исследо-
вания то это несомненная пере-
оценка эстетической значимости
элитной, или канонической, литературы, бывшей до этого глав-
ным предметом серьезных академических штудий. В этом отно-
шении важно отметить два момента. Во-первых, было существен-
но расширено поле исследования, в которое были включены и
популярная литература, и масс-медиа, и субкультурные формы,
-- и все то, что нынче определяется как массовая культура в
полном ее объеме, та эстетическая (вне зависимости от ее качест-
ва) культурная среда, которая явилась порождением технологиче-
134
ГЛАВА II
ской цивилизации XX в. Во-вторых, весь этот материал потребо-
вал кардинальной переоценки такого понятия, как эстетическая
ценность, -- проблема, давно ставшая предметом внимания за-
падноевропейских критиков, в о