телефоне-автомате.
   - Чего тебе? - глухо спросил он.
   - Вов... Ну не сердись... Глупо вышло...-начал Боря- Будь другом, попроси
у Геннадия бумажку... Чтоб написал, как пускать лодку...
   - Не попрошу и не дам! - крикнул Вова.- Ничего не дам! Ничего! Ничего!..
   - Вов! - взмолился Боря.- Что хочешь  Возьми  взамен!  Ещ„  одного  щенка
получишь...
   - А первого ты дал? Дал? Скажи? - У Цыпл„нка совсем пропали на лице глаза
- лишь две тоненькие ч„рточки,-и  одна  рука  его  вс„  наматывала  на  себя
круч„ный поводок, чтоб  покрепче  держать  собачонку,  а  вторая  непрерывно
обыскивала все карманы, будто из них что-то пропало, а рука не верила этому.
   И Вова уш„л от него, утягивая щенка. Боря тоже попл„лся домой.
   Мама жарила на сковородке оладьи. Боря подош„л к столу с горкой оладий на
тарелке и протянул руку.
   - Боря, не смей! - Глаза у  мамы  сузились,  пальцы  скользнули  вниз  по
платью, что-то ища в том месте, где обычно бывают карманы.
   Никаких карманов на платье не было, но рука е„ упорно  продолжала  искать
их.
   - Но я... я умираю с голоду!
   Мама посмотрела на него через плечо:
   - По тебе этого не скажешь...
   - Мам, правда... Я очень хочу есть!
   - Подожди. Сейчас прид„т папа.
   - Но они стынут! Я хочу свеженьких!
   - А больше ты ничего не хочешь?
   У Бори приоткрылся рот. Он перестал дышать, горло что-то сдавило.
   Это мог сказать любой-любой, но не мама! Она понимала его, и куда больше,
чем отец или Костик, не говоря уже о мальчишках; ей было интересно вс„,  что
он говорит, что он делает и думает. И деньги-то чаще давала она - она, а  не
отец! - на все его танки и торпедные  катера...  И  когда  он  болел,  брала
больничный лист и не отходила от  его  постели;  касалась  своей  прохладной
шершавой ладонью его лба и словно вбирала весь жар, и голова не так  болела,
и он скорее выздоравливал. Случалось даже,  когда  в  самый  разгар  "войны"
Костик  удирал  от  него  во  двор,  мама  принимала  на  себя  командование
бронетанковыми или морскими силами противника и так азартно  играла,  ползая
по полу или сидя на краю ванны, мокрая от брызг, с растр„панными волосами-на
дне валялись шпильки,-что Боря забывал, что она старше его. Не мама, а малыш
номер три! Но несмотря на это и на е„ боевой азарт, Борины соединения всегда
одерживали верх, и мама не расстраивалась, как Костик, и он  после  сражений
чувствовал себя настоящим полководцем.
   И вдруг мама сказала такое...
   Горка поджаристых оладий на тарелке росла,  из  большой  банки  на  столе
тянуло душистым клубничным вареньем, и Боря едва успевал глотать слюнки.
   Он стоял посреди кухни и не знал, что делать. Надуться? Заплакать? Уйти?
   Внезапно появился отец. Боря  был  так  раздосадован  и  обижен,  что  не
услышал, как звякнул в двери ключ. Отец пристально посмотрел на  Борю,  лицо
его потемнело, на лбу и на щеках обозначились  морщинки,  а  глаза  его  вс„
уменьшались,  словно  тонули,  прикрываясь  веками.  А  руки  медленно,  как
черепахи, поползли к карманам.
   - Подойди  сюда,-сухо  сказал  отец,  и  Боря  понял,  что  кто-то  опять
нажаловался на пего.
   Боря не смог стронуться с места. Ему вдруг стало не по себе.
   - Ты, я вижу, совсем не знаешь, как достаются деньги...  Ловко  ты  вчера
подкатился ко мне!..
   - Я... я не подкатывался.- Боря поперхнулся и отступил от отца.
   - А кто у меня деньги выклянчил?
   И не успел Боря пикнуть, как отец сгр„б его и поставил перед собой.  Руки
нырнули в его карманы-вначале в брюки, потом  в  куртку,-и  в  них  очутился
Борин кошел„к.
   Боря застыл.  Отцовские  пальцы  быстро  извлекли  старательно  сложенные
драгоценные бумажки, подделка которых, как о том написано на них  крошечными
буковками, преследуется по закону, и спрятали деньги в бумажник.
   Лицо Бори напряглось, сморщилось, покраснело - вот-вот брызнут слезы.
   Он вырвался из отцовских рук, бросился в ванную и заперся на  щеколду.  И
крепился. Изо всех сил крепился, чтоб не  зареветь.  Нечаянно  он  наткнулся
локтем на что-то тв„рдое на груди: приборчик...
   Так вот что виной всему!
   Боря тут же вытащил его из кармана и наугад с силой нажал белую кнопку  с
ч„рной цифрой "6".
 
   ШАГИ В ВОЗДУХЕ
   И спрятал приборчик в карман ковбойки,  застегнул  клапан  на  пуговку  и
глянул в зеркало над полочкой. На него смотрело грустное, несчастное лицо.
   Боря глубоко вздохнул и... и  побежал  в  комнатку,  где  Костик  рисовал
цветными карандашами. Другого выхода  не  было:  лишь  на  секунду,  на  миг
посмотрит на Костика Хитрый глаз...
   Однако мама помешала Боре.
   - Мальчики, ужинать! - позвала она.
   Боря переложил приборчик в  задний  карман  брюк:  в  этом  положении  он
совершенно безопасен, даже нечаянно не заденет он теперь маму с отцом...
   Ужин прош„л легко и весело, точно и не случилось ничего. Глаза  отца  уже
не прятались под веки, а смотрели открыто и добро, а мама только и  успевала
подкладывать на их тарелки горячие ещ„, похрустывающие,  пропитанные  маслом
оладьи. Боря взял уже, наверно, десятую оладью и, макая в пахучее варенье, с
превеликим удовольствием съел е„. Время от времени он искоса  поглядывал  то
на маму, то на отца - особенно на отца: как мог он  отобрать  им  же  данные
деньги! Попросить бы их обратно, но язык  не  поворачивался:  ведь  отец-то,
собственно говоря, и дал ему эти деньги нехотя, под воздействием приборчика,
и отобрал их по приказу Хитрого глаза... Кто же виноват?
   Ел Боря быстро, торопливо. Он даже в варенье макал не очень  старательно.
Скорей, скорей узнать, что это за цифра "6"! Наконец он оторвался от  оладий
и встал. Между тем Костик и  не  думал  вставать.  Его  губы  были  вымазаны
вареньем, и он весело заглатывал очередную оладью,  точно  пеликан  лягушку,
только с ещ„ большим аппетитом. Боря даже немножко рассердился:  сколько  же
можно?
   - Смотри, лопнешь.
   - А тебе жалко? - спросил отец.
   - Вот ещ„! - Боря примолк.
   Когда мама с отцом вышли, Боря сказал:
   - Кончай! Слышишь?
   - Я сейчас.
   И Боря ещ„ минут пятнадцать глотал  слюну,  гля-дя,  как  этот  хитрец  в
отсутствие мамы загребает прямо из вазочки ложку за ложкой варенье и толстым
слоем размазывает на оладьях. И когда вс„ терпение вышло, Боря схватил брата
за руку и пов„л из кухни в их комнатку. Костик со смехом стал вырываться,  и
в коридоре Боря отпустил его. Брат очутился против кармана с Хитрым глазом.
   - Борь, а Борь!-крикнул Костик и подпрыгнул, и у Бори  от  испуга  „кнуло
сердце и отдалось где-то в лопатке: брат  взлетел  чуть  не  на  метр.  Боря
спросил в смятении:
   - Что, что, Костик?
   И увидел сияющее курносое лицо и большие серые глаза, из  которых  так  и
брызгало веселье.
   - Ид„м посмотрим, что я нарисовал! Ну ид„м же, ид„м же!  -Костик  схватил
его за руку и силой потащил в комнатку.
   И это было так странно. Значит, этой кнопки нечего бояться!
   - Ну ид„м же! Ид„м же! - Костик втащил его в комнатку, вс„  время  высоко
подпрыгивая, и раза два даже Боря взлетел с ним в воздух.
   Чему он так радуется?
   - Смотри! - Костик протянул ему раскрытый альбом, на  страницах  которого
цветными  карандашами  были  нарисованы  какие-то  круглоголовые  фигурки  с
гибкими прутиками вместо хохолков на голове.
   - Что это? - спросил Боря- Головастики какие-то!  А  что  это  у  них  за
прутики?
   - Ничего не понимаешь! - Костик забегал вокруг Бори-нет, не забегал,  он,
точнее сказать, стал летать вокруг него в воздухе, слегка перебирая ногами.
   - А что ж это?
   - Это жители Венеры,  а  на  голове  у  них  не  прутья,  а  антенны  для
радиосвязи. Они могут переговариваться с другими  планетами!..-Крикнув  это,
Костик опустился рядом с Борей.
   - Может, и с пашей планетой? И с тобой лично?
   - А то как же! Я часто переговариваюсь с ними, и знаешь, о  ч„м  они  вс„
время спрашивают?
   - Знаю,- сказал Боря.
   Ему почему-то вдруг стали неприятны  эти  прыжки  в  воздухе  и  восторги
брата, может, потому, что сам он не мог так прыгать, да и  восторгов  особых
пока что не испытывал. Какие там восторги -  сплошные  неудачи  преследовали
его.
   - Давай лучше  испытаем  нашу  установку  и  запустим  ракету  с  ядерной
боеголовкой! - предложил он Костику, и тот не  отказался,  а  ещ„  радостней
запрыгал, залетал по комнате:
   - Давай!
   - И знаешь куда?
   - Куда? - На него смотрели полные удивления и восторга глаза.
   - Хоть на твою Венеру!
   - А если там живут люди?
   - Чудак! Это ведь игра! -  Боря  достал  из  угла  серебристую  трубу  на
круглой подставке; труба была жестяная, с сильной  пружиной  и  кнопкой  для
пуска- Хочешь нажать? Ракета уже  внутри  и  установка  на  взводе...  Давай
палец.- И Боря потянул маленький, испачканный синей краской  палец  брата  к
кнопке.
   Но Костик отдернул руку.
   - Не хочу! - Он отпрыгнул от него, взвился в воздух,  и  Боря  сам  нажал
кнопку.
   В потолок ринулась ракета, раздался оглушительный  звон,  на  них  дожд„м
посыпались осколки электрической лампочки, и они вобрали головы в плечи.
   - Хорошо! Хорошо! - закричал Костик и так  высоко  подпрыгнул,  что  Боря
едва не поймал его за туфлю.
   - Чего ж здесь хорошего? Лампочку раскокали, и, если у мамы нет запасной,
будем сегодня сидеть во тьме... Ты чему радуешься?
   - Люди на Венере будут живы!
   - Нет там людей,-сказал Боря,-Там такая температура, что все люди погибли
бы...
   До чего ж Костик ещ„ бывает глуповат! Вс„ у не-го перемешалось в  голове.
А какие восторги зато! Не понимает, что,  если  у  старшего  брата  неважное
настроение, нельзя так веселиться и прыгать...
   Толку от этой кнопки не было. Ни малейшего! Вот если  б  у  Наташки  было
такое настроение... Боря даже засмеялся,  что  ему  пришла  в  голову  такая
счастливая мысль! Ведь и правда же, если б у не„ было такое настроение, сама
бы захотела ему помочь... Только намекни, и упрашивать не надо было бы!
   Медлить нельзя было ни минуты.
   - Костя,- сказал Боря,- ты бы не мог позвать сюда Наташку?
   - Пожалуйста! - Костик бросился из комнатки.- Она сейчас играет в мячик у
дома...
   - Постой, не нужно! - Боря вернул брата и сам побежал к Наташке.
   Он вышел из подъезда. Навстречу шли несколько человек с усталыми лицами и
о  ч„м-то  спорили.  Боря  повернулся  к  ним,  и  в  ту  же   секунду   они
преобразились: с лиц исчезла усталость, плечи выпрямились, раздался смех.  И
они уже не шли тяжело и медленно  -где  там!  -  они,  словно  потеряв  вес,
огромными шагами понеслись впер„д, взлетая над тротуаром, перемахивая  через
лужи; Боря увидел подм„тки их туфель и металлические подковки у одного...
   Ну просто чудо какое-то! Волшебство, и только! Ведь и крыльев-то  пет,  а
как взлетают!
   А он ещ„ боялся этой кнопки, и у  него  прямо  тряслись  поджилки,  когда
нажимал е„.
   Вон  и  Наташка  с  девчонками  играет  в  мячик  об  стенку,  и  смешное
длинноносое лицо е„ серь„зное-пресерь„зное.
   - Эй, Наташк! - крикнул Боря, поточнее наставляя на не„ Хитрый глаз.-Тебя
можно па минутку?
   Наташка, подпрыгнувшая за мячиком, вдруг застыла в воздухе и, повернув  к
нему голову, засмеялась и звонко крикнула:
   - Можно! Конечно, можно! Иду!
   И не только она повернулась к нему и засмеялась -  девчонки,  игравшие  с
нею,  тоже,  как  по  команде,  посмотрели  на  него,  засмеялись  и  высоко
запрыгали, замахали  руками,  точно  страшно  обрадовались,  увидев  его.  И
оглушительно, на всю улицу, закричали, прямо захл„бываясь от счастья:
   - Боря! Боря приш„л! Сам Боря! Верный, преданный рыцарь!
   Боря так и присел от страха. Кровь бросилась ему в лицо. Он не знал,  что
делать, как быть.
   А Наташка уже летела к нему, вес„лая,  смеющаяся,  едва  касаясь  носками
туфель асфальта. Боря так испугался, что в животе похолодело, и бросился  от
не„. Он бежал, и ему не хватало дыхания. Он бежал и  слышал  сзади  смех  е„
подружек. Он догонял его, хлестал по ушам, по щекам, по сердцу...
   - Рыцарь! Преданный рыцарь!..
   Да как они смеют издеваться над ним?
   Через минуту Наташка догнала Борю - она  ведь  летела  по  воздуху!  -  и
очутилась впереди, и он увидел перед собой е„ лицо.
   - Ну что, Боря, что? Я сделаю вс„, что ты попросишь!
   Он оттолкнул е„, кинулся в подъезд, но она уже стояла перед дверью лифта.
   - Какой же ты, Боря... Говори!
   Он прыгнул в кабину, заперся и поехал па свой шестой этаж и  видел  через
стеклянную дверь, что и  она  летит  по  лестничным  маршам  вверх,  обгоняя
кабину. И когда лифт остановился и Боря выскочил из него, она  стояла  у  их
двери и смотрела на него, и лицо у не„ раскраснелось и  прямо-таки  сверкало
радостью и дружелюбием... Очень нужны ему е„ радость, е„ дружелюбие!
   - Борь, ну что ты? - улыбнулась Наташка- Скажи, что тебе сделать?
   - Уйди! - Боря ринулся в дверь, с грохотом  захлопнул  ее  и  тут  же,  в
коридоре, тяжело дыша, вытащил из кармана приборчик и  нажал  пальцем  новую
кнопку с цифрой "3".
 
   УШИ, УШИ, УШИ
   Несколько минут Боря приходил в себя.
   Кто бы мог подумать, что эта невредная, эта,  можно  сказать,  вес„лая  и
смешная кнопка так его подвед„т! Как она полетела за ним! Как птица!  А  как
смеялись девчонки! И вся улица слышала.
   Дожд„тся своего! Даром он давал клятву, когда у него ещ„ не было  Хитрого
глаза? Теперь он есть у  пего,  но  клятва  оста„тся  в  силе:  нельзя  быть
мягкосердечным и бесхарактерным... Иначе и лодка  его  не  будет  ходить!  И
ребята не будут уважать! У пего такой могучий Хитрый глаз, а он вед„т  себя,
как последний хлюпик...
   Раз десять прош„лся Боря по коридорчику, успокоился и твердо решил отныне
и навсегда быть храбрым и ловким.
   Боря  заглянул  в  комнатку,  где  они  только  что  испытывали  пусковую
установку. Костик сидел на полу и плоскогубцами выпрямлял ось вагончика.
   Боря присел на корточки перед братом. Так присел, что Хитрый глаз смотрел
на него.
   - Ты чего это делаешь?
   Лицо Костика оставалось прежним, но... Но что это такое? Что происходит с
его ушами?! Они всегда  были  маленькие,  его  уши,  а  сейчас  вдруг  стали
увеличиваться, разрастаться. Вначале вширь и  в  длину,  а  потом  только  в
длину... Ну совсем как у зайца... Нет, как у осла... Точно, как у осла!
   - Что я делаю? А ничего! - Костик подмигнул ему, скривил  нос  и  уже  не
выпрямлял тонкую ось вагончика, а потихоньку сплющивал само колесо.
   - Ты что это? Хочешь испортить его?
   - Хочу!
   - Не смей!
   Тогда Костик подн„с плоскогубцы к кончику собственного курносого носа  и,
кажется, хотел зажать его. Боря испугался и вырвал из его рук плоскогубцы.
   - Делать больше нечего?
   - А ты сам говорил, что у меня толстый нос.
   - Да мало ли что я говорил!.. Прекрати! Или ты спятил?
   - Ага,- сказал Костик.
   - Что "ага"?
   - Спятил! - Костик расхохотался,  откинулся  на  спину,  упал  на  пол  и
зад„ргал в воздухе ногами, точно ехал на велосипеде и вовсю жал на педали.
   - Встань,- велел Боря,- выпачкаешь рубашку... И вообще ты мне  переста„шь
нравиться.
   - Ты просто дурак! - Костик показал  ему  язык.-  Ты  глупый,  преглупый,
наипреглупый дурак,- и опять расхохотался и тряхнул длинными ушами.
   Борю ударило в краску:
   - А разве можно быть умным дураком?
   - А вот ты и есть умный дурак, ты и ещ„ Вова, и его Гена, и Наташка - все
вы умные дураки...
   - А ты знаешь, кто я? - спросил Боря.
   - Кто ж этого не знает?
   - Ну кто?
   - Ты? - Костик мучительно собрал на лбу складки.
   - Да, я... Я ведь командир боевой подводной лодки... Правда?
   - Ну конечно!.. Это все знают, что ты командир...
   - А лодка моя сверхсекретная, и никому не известно,  в  какие  рейсы  она
пойд„т... Ведь верно?
   - Ну конечно!.. Ты скоро будешь генералом всех подводных сил...
   Боря встревожился. Раньше Костик не принимал вс„ на  веру,  не  повторял,
как попугай. А эти уши! До чего ж нелепые уши! Костик то и дело хмурил  свой
маленький лобик, точно силился вспомнить что-то очень важное и никак не мог.
   Боря отвернулся от брата.
   Костик минут пять ещ„ молол несусветный вздор, потом его речь стала более
связной  и  в  ней  можно  было  кое-что  понять  и  уши  стали   понемножку
уменьшаться.  А  когда  мама  велела  им  ложиться  спать,  он  стал   почти
нормальным, а уши - прежними. Укладываясь, Боря сунул приборчик под подушку,
у самого края е„, к стенке, и направил Хитрым глазом вниз.
   Боря долго не мог заснуть. Вдруг вспомнил лайнер - зачем отдал его Глебу?
Ведь валяется у него без деда. "А у меня  лодка  не  валяется?"  Потом  Боря
подумал о Костике: как быстро поддался,  до  чего  изменился!  А  уши!  Ужас
просто... А ведь кажется, не должен бы - он ведь смышл„ный мальчишка. Может,
оттого,  что  не  подозреваешь,  что  перед  тобой  Хитрый   глаз,   быстрей
подда„шься? А если заранее знаешь обо вс„м и  сам  не  глуп,  поддашься  или
нет?..
 
   Утром Боря встал пораньше, поел, собрал учебники и тетради и, как  вчера,
не поехал вниз на лифте; а добежал до площадки  между  третьим  и  четв„ртым
этажом и, чувствуя слабый озноб, пристроил на подоконнике приборчик так, что
Хитрый глаз смотрел прямо на него. И только он это сделал, как исчез озноб и
все заботы и  опасения  -  стало  легко  и  даже  как-то  смешно.  И  ничего
страшного! Он увидел в оконном стекле сво„ сосредоточенное лицо и  расту-щие
вверх уши. Лицо было такое важное, задумчивое, что Боря состроил ему рожицу.
Стекло ответило тем же. Оно издевалось над ним.
   - Ну, ты! - крикнул Боря.- Как стукну сейчас -  разлетишься!  -  Он  даже
руку зан„с.
   Второй Боря - на стекле - тоже зан„с руку.
   Боря ударил, костяшки кулака заныли. Стекло не разлетелось, но  рожица  в
н„м скривилась от боли и страха.  "То-то!  Будет  знать,  как  издеваться  и
гримасничать". Потом Боре захотелось петь  и  хохотать.  Он  попытался  даже
сделать стойку на руках, но мешал портфель под мышкой, и Боря не  знал,  как
от него избавиться.
   Потом  он  слегка  стукнул  головой  стену   -   не   пробь„шь!   Стукнул
покрепче-голова загудела.  Он  так  обиделся,  что  ударил  стену  ботинком,
сморщился и запрыгал на одной ноге: даже во время игры в футбол,  когда  его
однажды подковал Глеб, не было так больно.
   - Я тебе покажу! - во вс„ горло заорал Боря  на  стену,  трахнул  по  ней
кулаком и ещ„ пуще взвыл. Все они -  и  стена,  и  стекло,  и  подоконник  -
сговорились против пего и хотели отомстить.
   А за что ему мстить? Что он сделал им плохого? Ну бежал по бульвару, а за
ним гнались; ну увидел в траве под кустами что-то вроде... Да,  что  это  он
увидел в траве? Что?..
   Боря уставился  на  подоконник.  Ему  в  глаза  гля-дело  что-то  ч„рное,
очень-очень  ч„рное,  сверлящее,  холодное,   и   оно   вс„   увеличивалось,
становилось вс„ более ч„рным... Ой, что  это?  Борю  вдруг  зашатало,  и  он
схватился за перила лестницы. Что с ним? Как  очутился  он  здесь  и  почему
боится этого ч„рного, лежащего на подоконнике? Куда он ш„л? И зачем?  Почему
у него под мышкой зажат портфель? Он ш„л и даже  спешил,  но  куда?  Куда-то
туда, где шумно, где свист, гам, смех и много ребят, и  среди  них  зазнайка
Анд... Ах, вон оно что! Тот очень боялся  его  из-за...  Из-за  чего?  Из-за
какого-то Хитрого... Из-за чего-то, что помещалось в его кар...  А  что  это
такое? Боря стал усиленно двигать кожей лба, напрягаться, ухватывая какую-то
мысль, но она вс„ ускользала от него... Ага, у  него  в  кармане  был,  был,
был... Кто был? Боря взмахнул рукой, и вдруг пальцы его наткнулись на что-то
длинное, холодное, выраставшее из его головы... Уши! Он  крикнул,  затрясся,
вспомнил и рывком схватил с подоконника что-то узкое, гладкое и по  привычке
стал заталкивать в карман куртки. И совсем обессилел  от  своих  мыслей  или
оттого, что они так перемешались, перепутались - ничего нельзя понять!
   Вс„-таки поддался... Поддался Хитрому глазу!
   Боря прислонился к стене, и потихоньку