ерно сейчас оно должно
закончиться, и мне кажется, тебе будет небезынтересно установить личности
одного-двух участников, когда они будут выезжать.
  Я взглянул на нее через плечо. Даже в полутьме машины Лорна была не очень
похожа на хорошо ухоженную леди-агента, с которой я ожидал вступить в
контакт. Она больше напоминала белую охотницу после тяжелого сафари. Общее
впечатление дополняли грязное хаки, обожженная солнцем кожа и свисающие
сосульками волосы.
  - И долго ты там пряталась?
  - Двое суток. Вообще-то я не ждала тебя раньше чем через день-два. Кстати,
я могла остаться даже без двухквартовой фляги с водой, если бы меня не
предупредили... Помнишь Джейка Листера?
  - Он работал ортопедом на ранчо? - Мы набирали скорость на твердой
щебеночной дороге. - Конечно, я прекрасно помню доктора Джейка, всегда
выдумывавшего новые изощренные упражнения, чтобы попробовать их на своих
жертвах. Прошу прощения, пациентах. Если не замечать этой маленькой
слабости, то человек он хороший. А что с ним?
  - Ну вот, - голос Лорны звучал бесстрастно, - видимо, доктор Стерн в своей
обычной демократической манере играл роль директора, называя обслугу по
именам и требуя, чтобы его называли Томом. Однако у доктора Джейка
появились некоторые сомнения относительно людей, нанятых в последнее
время, несмотря на их блестящие рекомендации и железные допуски от службы
безопасности. Возможно, темный цвет кожи подрывает у человека святую веру
во все человечество. Как бы то ни было, доктор Джейк получил информацию,
что все вот-вот полетит к чертям, и намекнул об этом мне, поскольку в тот
момент я была единственным старшим агентом в резиденции. Времени у меня
хватило только на то, чтобы переодеться, схватить кое-что из продуктов и
смыться. Противник как раз входил через главные ворота, не без помощи
изнутри. Была небольшая перестрелка, и в суматохе мне удалось ускользнуть.
Я подождала, не придут ли Листер, Стерн или еще кто-нибудь, но никто не
появился.
  Мы помолчали, и я спросил:
  - А что это за совещание, о котором ты упомянула?
  - Оно произошло следующей ночью. Вроде бы никто не заметил, что я исчезла,
поэтому я осторожно, кружным путем вернулась назад после того, как
пролежала целый день в тени скалы в компании дружелюбного монстра Жила.
Заняв позицию на горе южнее основных сооружений ранчо, я стала наблюдать.
Все казалось спокойным, но охранники были уже не наши. Сразу после
наступления темноты на территорию ранчо въехала пара машин. Обслуга
отнеслась к ним с величайшим почтением, поэтому я посчитала, что стоит
рискнуть рассмотреть их поближе. Я спустилась и подползла к тому месту,
откуда просматривалась длинная веранда рядом с гостиной, полагая, что
кто-нибудь из гостей может выйти глотнуть свежего, некондиционированного
кислорода...
  Я перебил:
  - В этих местах веранду называют "портал", мадам. Ударение на последнем
слоге.
  - Хорошо, портал. Короче, вскорости вышел - угадай кто?
  Принимая во внимание все обстоятельства, существовал только один
логический ответ. Я нарочито неторопливо протянул:
  - Мелкий политический делец, считающий себя специалистом по разведке,
некто Герберт Леонард.
  - Откуда ты узнал? - в голосе женщины на заднем сиденье прозвучали нотки
разочарования.
  - Сегодня я звонил в Вашингтон. Будучи в Мексике, я не слишком следил за
тем, что происходит. Мне сказали, что Герби захватил практически всю
разведывательную общину. Это случилось в результате какой-то изощренной
игры при поддержке мощных политических сил, точное происхождение которых
неизвестно.
  - Да, вероятно. Леонард, должно быть, как-то узнал о существовании ранчо и
решил, что такое секретное, хорошо защищенное сооружение - это идеальное
место для руководства своими политическими интригами. Но, держу пари, ты
не угадаешь имя его собеседника.
  - Если ты так ставишь вопрос, я не буду даже пытаться.
  - Подсказка: эта леди - избранный представитель народа США со странными
политическими взглядами и сильными амбициями насчет поста президента.
  Я негромко присвистнул.
  - Ты имеешь в виду сенатора собственной персоной?
  - Да, леди-сенатора из Вайоминга. Я имею в виду седую, материнского вида
старую кошелку, которая, связавшись с разными сомнительного толка
группировками, подвела все женское движение. После того, разумеется, как
последние помогли ее выдвижению. Она думает, что эти группы бандитов
помогут ей стать первой женщиной-президентом США. Я имею в виду сенатора
Элен Лав в ее неизменном ситцевом платье и очках в золотой оправе. В
конечном итоге неважно, является ли она наивной пожилой дамой, ставшей
жертвой хитрых дельцов, или ханжеского вида мошенницей. Результат один. Я
хочу, чтобы ты не начал задаваться вопросом, не было ли у меня
галлюцинации от жары, и сам увидел, как они с Гербертом Леонардом жмут
друг другу руки.
  Я даже и не пытался подвести машину к точке, которую наметил по старой
памяти как наиболее подходящий наблюдательный пункт. Во-первых, к этому
месту не подходила ни одна дорога, а огромный универсал не очень-то
подходит для шалостей на пересеченной местности. Во-вторых, если бы нам и
удалось сделать это, то у главного входа на ранчо наверняка было немало
бдительных охранников, и кто-нибудь из них мог услышать звук двигателя. Я
остановил свой выбор на ночной пешей прогулке длиной в две мили.
  Я приготовился к стонам и жалобам. Но пока мы пробирались через пустыню,
постепенно поднимаясь наверх, я не услышал ничего, кроме случайных
сдержанных вздохов. Это означало, что Марта или Лорна наткнулись в темноте
на кактус. Несколько колючек досталось и мне. Наконец мы добрались до
гребня горы, нависающего над широкой вогнутой долиной, сужающейся влево.
Грязная дорога бежала вверх по долине и через ворота над нами упиралась в
ранчо.
  Там не было ни домика охраны, ни будки часового. Простые, ничем не
выделяющиеся ворота с висячим замком посередине. Ограда была лишь немного
выше и крепче обычной - такую мог бы возвести богатый спортсмен с
экзотическими причудами. Но если бы вы попытались открыть ворота, или
кто-нибудь сообщил бы о вас не то, что нужно, или забыл сообщить что-то
нужное, вы тотчас подверглись бы точному перекрестному огню с двух
соседних возвышенностей. По крайней мере, так было до тех пор, пока не
пришел Леонард. И хотя он, несомненно, сменил персонал, сама система
обеспечения безопасности вряд ли сильно изменилась.
  Некоторое время мы лежали, наблюдая за безлюдной светлой полоской дороги.
Наконец Марта Борден пошевелилась и взглянула в мою сторону.
  - Не похоже, что они едут. Или, может быть, они уже уехали?
  Мне вдруг пришло в голову, что это были ее первые слова с тех пор, как мы
вместе пробирались к ограде. Видимо, присутствие другой женщины оказало на
нее сдерживающее действие.
  - Подождем еще немного, - я задумчиво пожевал травинку.
  - Не хочу показаться назойливой, - раздался голос Лорны с другой стороны
от меня, - и не хотела бы совать нос в чужие дела, но все же - кто она?
  - Прошу прощения. Я пренебрег своими обязанностями. Лорна, познакомься с
Ники, и наоборот. Я - Эрик, если кто не знает.
  - Если бы даже мне и не приказали ожидать тебя, не так уж много агентов
ростом в шесть и одну треть фута. Но что она .здесь делает, с твоего
позволения?
  - Ники - курьер. Она владеет информацией из Вашингтона и выдает ее по
крупицам, когда ей вздумается.
  - Насколько ты ей доверяешь?
  - Почти настолько же, сколько тебе, - ответил я Лорне. - Впрочем, не
настолько. Немного меньше.
  Я почувствовал, что Марта бросила на меня быстрый испуганный взгляд, но
заговорила Лорна:
  - Почему в ее случае больше сомнений?
  - Потому что тебя я знаю. По крайней мере, понаслышке. Ее - нет, и она
допускает некоторые странности. Например, сегодня днем двое мужчин гнались
за нами в машине. Один был вооружен. Нет сомнения, что он стрелял бы, если
бы я дал ему занять удобную позицию. Если бы ему удалось попасть в меня, я
бы разбил универсал и наша подружка, по всей вероятности, была бы ранена
или убита. Однако мне удалось сбросить будущих убийц с дороги. Они
погибли, врезавшись в камни. Что же сделала наша девушка? Обняла и
расцеловала за то, что я спас ей жизнь? Нет, достала меня упреками, будто
я - бессердечный убийца. Насколько бы ты доверяла девушке с подобными
реакциями, а, Лорна?
  - Не очень. Особенно если предположить, что она прошла подготовку для
нашей профессии. - Лорна попала в самую точку. - Но лучше обсудим это
потом. Приготовь бинокль, появился караван.
  Сначала мы увидели за холмами неясные огни. Потом в начале долины
появились машины, поднимая клубы пыли. Это были два седана в сопровождении
джипа.
  - Взгляни на головную машину, - голос Лорны был холоден. - Имидж домашней
матроны не позволяет сенаторше ездить в новеньком "кадиллаке", но,
кажется, она считает, что "кадиллак" пятилетней давности ей вполне
подходит.
  Наблюдая за машиной через семикратный бинокль с мощными линзами, я заметил:
  - Ты не очень-то ее жалуешь, а, Лорна?
  - Я не люблю простаков и жуликов. А она либо то, либо другое. Либо она
кладет на американский народ, либо кто-то кладет на нее - например,
Герберт Леонард. Это не его ли седые прилизанные волосы на заднем сиденье
старого "кадиллака"? Кто рядом с ним?
  - Пока не могу сказать.
  Первая машина остановилась у ворот. Задняя дверца большого старого седана
отворилась, и оттуда вылез Герберт Леонард. Фары задней машины ярко
осветили его. За годы, прошедшие с тех пор, как я видел его в последний
раз, он немного поправился: коренастый солидный человек с довольно красным
лицом и бросающимися в глаза аккуратно причесанными седыми волосами.
  Он повернулся и наклонился к человеку, оставшемуся в машине. Тот
наклонился вперед, и в свете внутренних ламп я увидел лицо женщины в
возрасте около шестидесяти лет - кругленькое, сморщенное, как осеннее
яблоко, обрамленное голубизной. У меня осталось впечатление острых ярких
глаз за круглыми очками в металлической оправе, но мой бинокль был
недостаточно мощным, чтобы различить их цвет. Фигура казалась полной, как
у солидной матроны. От ночного холода пустыни она была закутана в темный
плащ.
  - Эрик, видишь ее? Узнаешь?
  - Да, узнаю.
  - Тогда давай уматывать отсюда. Мне - нужна ванна и десять часов сна.
  - Подождем, пока они уедут.
  Герберт склонился над протянутой рукой женщины, потом подошел к другой
машине, более новому "кадиллаку", и сел в него. Машина начала
разворачиваться. Он явно возвращался на ранчо, исполнив обязанности
хозяина проводить видную гостью до ворот. Старый "кадиллак" тронулся,
проехал через ворота и запылил вниз по дороге, пока не скрылся из виду.
Охранник, заперев ворота, впрыгнул в ожидавший его джип, и обе машины
направились обратно в сторону холмов. Долина опустела...
  Часа через три, ближе к рассвету, мы добрались до круглосуточно
работающего мотеля в ста двадцати с лишним милях севернее Феникса. Я
зарегистрировался как мистер и миссис Хелм с дочерью, взял ключ и подъехал
к предназначавшейся для нас секции.
  - Давайте, заходите, - сказал я, передавая ключ Лорне. - Я занесу багаж
после того, как припаркую лодку.
  Для машины вместе с лодкой места не хватало, поэтому я загнал лодку на
стоянку, отцепил универсал и поставил его рядом. Потом, достав свой
чемодан и рюкзак Марты, закрыл машину. Дверь комнаты была приоткрыта. Я
настежь распахнул ее, вошел и застыл, глядя на пантомиму, которую
разыгрывали две женщины: молодая отступила к одной из больших кроватей, а
старшая держала у бедра короткоствольный револьвер.
  - Успокойся, Лорна! - воскликнул я.
  - Мне надо было убедиться, что она не вооружена. Во всяком случае, я не
работаю с теми, кому не доверяю.
  - Ты, должно быть, чертовски одинока, - я начал заводиться. - Но ведь тебя
никто не просит с ней работать, это мое дело. А сейчас убери этот чертов
пистолет, пока он не выстрелил и не принес нам кучу неприятностей.
  - Мое оружие не стреляет, пока я не захочу. И никто, ни один мужчина не
будет указывать мне...
  - Заткнись и выпей что-нибудь. Оставь ребенка в покое. Если вместо того,
чтобы размахивать пистолетом, ты пошире откроешь глаза, то получишь ответы
на все вопросы. - Я достал из чемодана бутылку и ободряюще подмигнул
Марте, которая опустилась на кровать и сидела очень тихо, не сводя глаз с
пистолета. Поставив бутылку на туалетный столик и снимая со стаканов
бумажные обертки, я добавил: - Ради бога, Лорна, посмотри на девушку,
прежде чем открывать пальбу. Она никакой не профессиональный агент - ни
наш, ни чей-либо еще. Я тебе дал это косвенно понять, для того чтобы ты на
нее не рассчитывала, если бы началась заварушка.
  - Тогда кто она и что здесь делает?
  - Она играет кличками и паролями, но не может сдержать свое
высокопринципиальное негодование, когда реальность не совпадает с красивой
мечтой, которую она вбила себе в голову: о мире, где никто не умирает.
Однако при всей ее наивности эта старая седая лиса в Вашингтоне достаточно
доверяет ей, чтобы послать ко мне с жизненно важной информацией. Почему?
Можешь ты это постичь, Лорна? Где ты видела раньше эти кустистые темные
брови? Конечно, они лучше выделяются на фоне седых волос. - Я глубоко
вздохнул. - В случае, если тебе нужен еще один намек: она говорит, что ее
настоящее имя Марта Борден. Это тебе что-нибудь говорит, или ты не такая
любопытная Варвара, как я?
  Лорна пристально посмотрела на меня, потом метнула острый взгляд в сторону
девушки. Потом курносый пистолет исчез в кармане хаки.
  - Борден? Ты хочешь сказать, что он послал свою дочь?


                                  Глава 10


  В этот утренний час снаружи не доносились звуки интенсивного движения и в
комнате царила тишина. Это была первая возможность при хорошем освещении
изучить агента, которого я спас. Я был немного разочарован. Марта
описывала ее как красивую женщину, но, хотя она и производила впечатление
ястребиной отчетливостью черт, мне она не показалась очень
привлекательной: худая и жесткая, с довольно тонким и костистым лицом,
ставшим красно-коричневым от солнца. Ее грязные брюки цвета хаки были
порваны на одном колене, а рубашка в пятнах и без пуговицы - не верхней, с
которой соблазнительные кинодивы всегда умудряются в напряженные моменты
что-то сотворить, а одна из средних.
  Я напомнил себе, что после того, как Лорна два дня и две ночи скрывалась в
пустыне Аризона, трудно ожидать, что она будет образцом элегантности, и,
по совести, мне следовало бы отложить вынесение приговора. Однако первое
впечатление не было благоприятным. Конечно, не исключено, что мое
предубеждение против нее возникло из-за ее властных манер.
  - Мистер Хелм? Мэтт? - позвала Марта, сидящая на кровати. Лорна и я резко
повернулись к ней. Она вспыхнула, смущенная нашим внезапным вниманием. -
Я... я не понимаю...
  - Чего ты не понимаешь?
  - Папуля сказал, что вы не знаете... что никто не знает...
  Было странно слышать, что о Маке говорят в такой бесцеремонно интимной
манере. Я ответил:
  - Твой папочка не так глуп. Видимо, он сказал тебе, что никто не должен
знать его настоящее имя. Но Мак - руководитель конторы любителей чужих
секретов - вряд ли будет тешить себя иллюзией, что сможет помешать нам в
свободное время сунуть нос в его дела. Собственно говоря, я узнал его имя
почти случайно. Однажды, несколько лет назад, я увидел, что машина,
которую у меня были основания считать его личным транспортным средством,
припаркована в деловой части Вашингтона. Мак воспользовался ею несколькими
месяцами раньше, чтобы оказать мне помощь. Это был быстроходный седан
"ягуар" с радиотелефоном, несколько дороговатый и чересчур бросающийся в
глаза для простого агента. В общем, я не мог отказать себе в удовольствии
подождать поблизости и выяснить, правильно ли мое предположение. Через
некоторое время Мак вышел и сел в "ягуар". Я ехал следом до дома в Чейви
Чейз. Остальное было делом техники: Артур М. Борден, респектабельный
государственный служащий, точный характер деятельности не указан, женат,
один ребенок женского пола.
  После короткой паузы Марта сказала:
  - Моя мать умерла два года назад.
  - Мне очень жаль.
  Лорна нарушила неловкое молчание:
  - Ну, а я проверяла старые документы государственной службы, когда
случайно наткнулась на почерк, показавшийся мне знакомым. В деле были
бумаги - переписка между офисами и т.п., - подписанные Макджилливрей
Борден или просто Мак Борден. Видимо, ему в юности не нравилось имя Артур.
Это было задолго до того, как он занялся нашей специфической
деятельностью, еще до второй мировой войны.
  Марта Борден облизала губы.
  - Казалось бы, у взрослых мужчин и женщин есть занятия интереснее, чем
лезть в дела, которые их не касаются!
  Меня передернуло:
  - Черт, да ведь мы работаем на парня. Мы ставим на кон свои жизни, когда
он говорит "ставьте". Все, что касается его, - наше дело. Хочет Мак вне
офиса оставаться анонимным - прекрасно, никто из нас не станет болтать
лишнее, но если когда-нибудь придет время и понадобится дополнительная
информация - она у нас есть. И я думаю, Мак знает об этом.
  - Откуда вы знаете, что вам может понадобиться подобная информация?
  - Она уже мне понадобилась, да и тебе отнюдь не повредила, крошка. Если бы
я не узнал имя и не догадался, кто ты есть на самом деле, ты оказалась бы
в сложном положении - когда я понял, что при таких взглядах ты никак не
можешь быть самостоятельным агентом, работающим на Мака. Я готов держать
пари, что он рассчитывал на это, когда разрешил тебе использовать
настоящее имя.
  Спустя некоторое время Лорна заметила:
  - Эту бутылку не надо нагревать до комнатной температуры, мистер Хелм. Это
же не превосходное старое бренди.
  Я совершенно забыл про бутылку виски, которую держал в руках.
  - Прошу прощения, - я наполнил и передал ей стакан.
  - Есть еще соображение, - продолжала Лорна, как будто и не было этой
заминки, - ваш отец, мисс Борден, вовсе не является сверхчеловеком. Мы его
уважаем, но не приписываем ему неземных возможностей. А именно - мы не
считаем, что его нельзя убить или похитить.
  - Что вы имеете в виду?
  - В мире есть люди, не имеющие оснований для сильной любви к нему. Его
могут застрелить на улице сегодня или похитить завтра. В каждом из случаев
нам надо будет принимать решения. Если он будет убит, мы можем пожелать
отомстить за него. Если он исчезнет, мы, несомненно, захотим найти его. В
любом случае нам нужна более надежная отправная точка, чем кличка из трех
букв.
  - Но ведь папочка, слава богу, еще не умер и не исчез, - прошептала Марта.
- Он еще отвечал на телефонные звонки вчера днем. Мэтт говорил с ним.
Правда, он, кажется, ожидает серьезных неприятностей.
  - Какого рода? - слегка напряглась Лорна.
  - Я точно не знаю. Он не сказал. Но, если произойдет самое худшее, папа
планирует сделать именно то, о чем вы говорите: исчезнуть. По крайней
мере, на время.
  - Это правильно, - сказал я. - До тех пор, пока Мак остается в Вашингтоне,
он - прекрасная мишень. Если Герберт Леонард чувствует себя достаточно
уверенно, чтобы силой захватить ранчо и посылать команды истребителей для
убийства отдельных агентов вроде меня, он, не колеблясь, попытается убрать
руководителя, когда посчитает, что для этого пришло время. Виски?
  Марта нахмурилась.
  - Что?
  - Хочешь выпить?
  - О нет, спасибо... Ну хорошо, только немного. Мэтт, что происходит?
  - Я надеялся, ты сможешь мне это объяснить. - Она отрицательно покачала
головой.
  - Нет, папочка все время повторял: чем меньше я знаю, тем лучше. Он
сказал, что дает вам достаточно информации и вы сами все поймете. При
условии, если я скажу вам, что код - двойное отрицание.
  Я заметил, как Лорна хотела что-то сказать, но сдержалась и взглянула в
мою сторону. Незаметно кивнув ей, я обратился к девушке:
  - О`кей, это ты сказала. Давай теперь поразмыслим над ситуацией исходя из
того, что мы знаем. Очевидно, здесь замешаны кру