их стороны, - отреагировал Морейн. - Но это -  секрет
полишинеля. Вскоре знать будут все.
   Натали Раис огляделась вокруг. Шторы на  окнах  были  опущены,  горел
свет.
   - Как долго вы здесь сидите? - спросила она, направляясь к окну.
   Морейн заморгал, когда в кабинет брызнули лучи солнца.
   - Не знаю. Где-то с трех-четырех утра.
   - Как вам удалось освободиться от них?
   - Фил Дункан письменно поручился за меня.
   - Присутствовал ли при вашем аресте Барни Морден?
   - Нет. Хорошо, хоть он вел себя прилично. Не знаю почему, но  у  меня
такое впечатление, что в прокуратуре кто-то слишком много болтал об этом
деле.
   - Я не верю этому Мордену, - заметила девушка. - Мне  представляется,
что он слишком подобострастно держится с мистером Дунканом и  любезен  с
вами только потому,  что  боится  вызвать  неудовольствие  своего  шефа.
Думаю, что, если бы он мог подложить вам свинью, он не преминул  бы  это
сделать.
   - Вполне возможно, - рассеянно согласился Морейн. - Многие  поступили
бы точно так же.
   - Как это понимать?
   - Просто, почуяв выгоду для себя, набросились  бы  на  других.  Стоит
кому-нибудь попасть в немилость, как от него отворачивается  большинство
его друзей.
   Девушка с изумлением  взглянула  на  него,  словно  углядела  в  этом
замечании намек  на  себя.  Тем  не  менее  она  быстро  спохватилась  и
спросила:
   - Вы будете принимать сегодня клиентов?
   - Нет, - распорядился Морейн. - Нужно все сделать,  чтобы  ни  с  кем
сегодня не встретиться. В офис, должно быть,  набегут  газетчики.  Да  и
детективы тоже.
   В глазах Натали Раис мелькнула тревога:
   - Значит, надо ждать детективов?
   - Это же очевидно.
   Девушка, положив корреспонденцию  и  газеты  на  стол,  опустилась  в
кресло.
   - Прошу прощения, мистер Морейн, но я неважно себя чувствую.
   - Может, дать вам воды? - вскочил он с  места.  Она  молча  наклонила
голову.
   Морейн открыл ящик стола.
   - А если немного коньяку?
   Чуть поколебавшись, она показала жестом, что не возражает.
   - Пожалуй, и я приму чуток, - заявил Морейн, передавая  ей  рюмку.  -
Возможно, это поможет мне соснуть. Я прилягу здесь же, на  диванчике,  и
немного отдохну. Если я и впрямь засну, то отбивайтесь от журналистов  и
детективов сами.
   - Чем мне их порадовать?
   - Чем угодно. Сообщите, что я уехал в Тимбукту, что удрал с  замужней
женщиной, что ограбил банк и улизнул с добычей, - одним словом, все, что
взбредет в голову. В этих условиях не грех и присочинить. Мне  же  нужно
побыть одному, отдохнуть и привести в порядок свои мысли.
   -  Вы,  видимо,  жалеете,  что   ввязались   в   эту   передрягу?   -
посочувствовала секретарша.
   - Сам не знаю, - признался Морейн. - Что-то в  этом  деле  продолжает
меня живо интересовать.
   - За что вас арестовали?
   - За то, что я отвез  деньги  похитителям.  Федеральные  власти  были
извещены о том, что происходит, и задержали нас, как только  мы  ступили
на землю. Полагаю, что лично против меня они ничего не имеют. Взяли  под
стражу только с одной целью: показать, что платить выкуп - дело опасное,
чреватое раздражением федеральных властей. И если  бы  не  Фил,  мне  бы
досталось на орехи.
   - А что сотворили с женой дантиста?
   - С миссис Хартвелл? О! Она выдала весьма  романтическую  версию  для
журналистов.
   - В одной из газет утверждают, что в этом деле не все ясно.
   - Она всего-навсего истеричная женщина,  не  более  того,  -  ответил
Морейн, пожав плечами.
   - Попытаются ли федеральные власти разобраться в этой истории?
   - В чем именно?
   Девушка хотела что-то сказать, но сдержалась. Морейн, не  отрывая  от
нее взгляда, подбодрил ее:
   - Продолжайте. Вы ведь что-то хотели сказать?
   - Да нет, ничего, - уклонилась она. - В конце  концов,  меня  это  не
касается. Опять звонила миссис Грэнтленд. Вам необходимо также взглянуть
на  контракт  Джонсона.  "Пелтон  пейпер  продактс"  желает,  чтобы   им
подготовили текст рекламного объявления и...
   - Подождите, - перебил он девушку. - Все это терпит. Мы ведь говорили
о другом.
   - Я уже сказала вам, что это - не мое дело,  -  упорствовала  она.  -
Поэтому предпочитаю обойтись без комментариев.
   - Вот так всегда, - огорчился Морейн. - Стоит мне заговорить с вами о
личных делах, как вы  тотчас  же  скрываетесь  под  личиной  эффективной
секретарши.
   - Разве для вас это не предпочтительней?
   - Нет.
   - Но я  должна  держаться  именно  так.  Морейн  отрицательно  мотнул
головой:
   - Мне так не кажется. Вы знаете обо мне все. Я же о вас - очень мало.
Вы прекрасно представляете, что следует ответить миссис  Грэнтленд,  что
надлежит делать с контрактом Джонсона, а если сами  подготовите  рекламу
для "Пелтон пейпер продактс", она, возможно, будет лучше моего варианта.
А я ничегошеньки о вас не знаю. Вы появились без рекомендательных писем,
когда у меня было десять претенденток на место  секретаря.  Вы  получили
самый  высокий  балл   при   тестировании   на   сообразительность,   вы
стенографировали быстрее всех и проявили себя превосходной  машинисткой.
Но когда я попросил представить рекомендации, вы уклонились. Я понял ваш
маневр, но  не  стал  придавать  этому  значения.  Предпочитаю  доверять
собственному суждению о людях, почему и сказал, что рекомендации меня не
интересуют, и принял вас на работу.
   Девушка, не отрываясь, смотрела на него.
   - И сделали это ради того, чтобы позднее бросить  мне  этот  упрек  в
лицо?
   - Нет, - возразил он, - но я твердо убежден,  что  у  вас  в  прошлом
произошло что-то малоприятное. Это похищение взвинтило вас. Возможно,  у
вас были какие-то контакты с теми, кто это сделал, или же  вы  считаете,
что знаете, кто его организовал.
   Раис с достоинством поднялась с кресла.
   - Мне нравится работать с вами, -  отчеканила  она.  -  Мне  по  душе
характер моих обязанностей. Но только тогда, когда это касается рекламы.
Если же шеф целиком уходит в дела, связанные с похищением, мне  остается
лишь распрощаться с ним.
   - Как это? - поразился Морейн. - Вы увольняетесь только потому, что я
оказался вовлеченным в эту историю с похищением?
   - Да, частично.
   - И все же почему вы увольняетесь? Признаюсь, что ничего не понимаю.
   - Меня интересует лишь то,  что  связано  с  деятельностью  фирмы,  -
настаивала она. - Раз вы начали заниматься делами другого  рода,  то  на
основную работу времени у вас хватать не  будет,  в  связи  с  чем  я  и
прерываю контракт.
   - Ну, знаете ли, подобная аргументация никого не убедит, - рассмеялся
Морейн. - Так что будьте откровенней.
   - Я вовсе не пытаюсь вас обмануть, - вспыхнула она. Ее  глаза  метали
молнии. - И вы не имеете права на подобные инсинуации.
   - Не распаляйтесь, - добавил он, все еще улыбаясь. - И,  главное,  не
забывайте, что  я  немного  психолог.  Промелькнувшая  у  вас  в  глазах
обеспокоенность, когда я сказал,  что  сегодня  нагрянут  детективы,  не
осталась  мною  незамеченной.  Я  также  подметил,  как  пристально   вы
посмотрели на меня при словах о  том,  что  общество  имеет  обыкновение
отворачиваться от тех, кто впадает в  немилость.  Поэтому,  мисс  Натали
Раис, попрошу вас быть со мной откровенней и сказать мне правду,  почему
вы уходите  именно  в  тот  момент,  когда  сюда  нахлынут  газетчики  и
детективы.
   Лицо девушки сильно побледнело. В полном изнеможении  она  рухнула  в
кресло.
   - Надеюсь, вы сейчас не разреветесь? - встревожился он.
   - Не беспокойтесь,  -  отрезала  Натали  Раис.  -  Не  имею  привычки
распускать нюни.
   - Вот и отлично. Еще коньяку?
   - Нет, спасибо.
   - Попал в точку? - мягко спросил Морейн.
   - Почти, - ответила она, пытаясь овладеть  собой.  Взяв  предложенную
сигарету, она наклонилась, чтобы прикурить, затем откинулась  в  кресле,
печально усмехнувшись.
   Морейн тоже закурил, с симпатией глядя на девушку.
   - Вы когда-нибудь слышали об Элтоне Дж. Раисе? - решилась она.
   Морейн наморщил лоб, стараясь вспомнить.
   - Элтон Раис... Фамилия знакома, но не помню в какой  связи.  Это  не
политический деятель? Он, кажется, был замешан в деле...
   - ...о растрате, - закончила она.
   - Точно! - воскликнул Морейн. - Он был казначеем мэрии, верно?
   - Да, это так.
   - Продолжайте, - попросил он.
   - Элтон  Дж.  Раис  -  мой  отец,  -  призналась  она  с  подкупающей
простотой.
   - О! - участливо произнес Морейн. - Он сейчас находится в... в...
   - Правильно, в тюрьме. Срок уже подходит к концу.  Покуривая,  Морейн
незаметно, но все время держал ее в поле зрения.
   - Во время суда, - рассказывала она, - прокуратура была убеждена, что
он где-то скрыл пропавшие пятьдесят тысяч долларов. Ему даже  предложили
вернуть эти деньги в обмен на смягчение наказания, но отец не переставал
твердить, что он не может этого сделать, поскольку не представляет, куда
они вообще подевались.
   - Дункан тогда уже был окружным прокурором? - уточнил Морейн.
   - Нет, все происходило еще при его предшественнике.
   - Что было дальше? И прошу извинить меня за то, что прервал вас.
   - Тогда власти подумали, что о местонахождении денег известно мне,  -
продолжала Натали Раис. - Они вбили себе в голову, что отец  передал  их
мне. Они напустили на меня детективов, которые таскались за мной днем  и
ночью.
   - А вы знали, где лежат деньги? - Морейн смотрел ей прямо в глаза.
   - Ну конечно же  нет.  Вообще  не  было  никакой  растраты.  Все  это
политические  махинации.  Отец  подозревал,  что   готовилась   какая-то
нечистоплотная сделка в отношении дорожного строительства. Тогда  Диксон
и его дружки решили отделаться от него. Поскольку не было иного  способа
оттеснить отца от казны, они сфабриковали дело о растрате.
   - А куда же подевались деньги? 33
   - Должно быть, осели в руках Диксона или его приспешников.
   - Откуда вы это знаете?
   - Так сказал отец. У него были  основания  так  считать,  но  собрать
доказательства он так и не смог.
   - Хорошо, что произошло потом?
   - Вы только  что  говорили,  что  люди  отворачиваются  от  тех,  кто
попадает в беду. Для обывателя социальное положение значит  больше,  чем
узы дружбы. Я испытала это на себе в полной мере. Когда арестовали отца,
я была помолвлена с парнем, которого любила, и - я уверена в этом  -  он
отвечал  взаимностью.  Тем  не  менее  он  не  сумел  вынести   перемены
обстановки - всех этих детективов, шлепавших за мной  по  пятам,  газет,
распространявшихся об отце, друзей, начавших меня  избегать,  да  и  его
тоже... Лишившись его поддержки, я улучила подходящий момент, отделалась
от сыщиков и с тех пор домой больше не возвращалась, даже за  вещами.  Я
была вынуждена начать  жизнь  заново.  Прошла  все:  была  посудомойкой,
официанткой, распространяла проспекты...
   - Но ведь вы первоклассный секретарь, - заметил Морейн.
   - Лица, нуждающиеся  в  подобных  специалистах,  хотят  иметь  о  них
исчерпывающие сведения. Они копаются в их жизни, расспрашивают о  семье,
требуют рекомендаций. Когда же нанимают мыть посуду  или  распространять
рекламу, никого не интересует, что ты собой представляешь. Как-то раз  я
услышала, что вам нужна  секретарша  и  что  кандидаты  проходят  у  вас
конкурс и тесты на интеллектуальность. Я по наитию почувствовала, что вы
человек без предрассудков, и решила попытать счастья.
   - Заметим мимоходом, что  вы  блестяще  справились  с  испытанием,  -
улыбаясь, прокомментировал Морейн.
   Девушка ответила ему также улыбкой:
   - Интуиция не подвела.
   Морейн задумчиво пыхнул сигаретой.
   - Вы думаете, что детективы вас узнают?
   - Это более чем вероятно.
   - Что это вы мне недавно тут заявляли насчет похищения Энн Хартвелл?
   - Газеты немало потрудились, чтобы подать все в романтическом  ключе.
Но  лично  мне  эта  история  представляется  довольно  темной.   Морейн
задумчиво кивнул:
   - Да, видимо, стоит подбросить кое-какую работенку, которая  позволит
вам отсутствовать в то время, когда здесь появятся детективы.
   - Что за поручение?
   - Сыскного характера.
   - Ради чего?
   - Я хотел бы прояснить эту историю с похищением.
   - Господи! - воскликнула девушка. - Неужели вам это не надоело? Полно
работы, да и ночь вы не спали.
   Морейн ухмыльнулся:
   - По правде говоря, никогда еще в своей жизни я так не развлекался. И
в мыслях не было, что окунуться в мир преступлений - столь увлекательно!
   - Кончится тем, что схлопочете  пулю,  -  нервно  рассмеялась  Натали
Раис.
   - И это будет даже забавно. Разве вы не видите,  что  мне  до  смерти
надоели все эти контракты и рекламные дела? Пусть теперь  этим  займется
мой заместитель. Мисс Раис,  мне  до  зарезу  нужно,  чтобы  вы  кое-что
раскопали.
   Непродолжительного экскурса в личную жизнь,  который  позволила  себе
Натали Раис, как  не  бывало.  Ее  лицо  снова  обрело  непроницаемость,
зазвучал голос высококвалифицированной секретарши:
   - Слушаю вас, мистер Морейн. Что вам угодно?
   - Вы слышали мой разговор с Уиксом. Он просил меня  вручить  выкуп  в
десять тысяч долларов в обмен на эту женщину. Я пошел ему навстречу и  с
этой суммой отправился на моей яхте в указанное похитителями  место.  Те
прибыли за мной на моторке и доставили на борт судна, которое напоминало
старое рыбачье корыто, переделанное в буксир. Было довольно  ветрено,  и
судно слегка покачивало. Женщина лежала на кушетке  и  мучилась  морской
болезнью. Я передал деньги, а они мне - свою жертву. А  теперь  обратите
внимание на  следующее  обстоятельство:  похитители  потребовали,  чтобы
выкуп был уплачен старыми двадцатидолларовыми  купюрами  без  каких-либо
меток и без всякой последовательности в номерах. Однако, когда я  вручил
им эту сумму, они не стали изучать банкноты. Они даже не вытащили их  из
бумажника. Просто, убедившись, что деньги находятся в бумажнике, они тут
же передали  мне  Энн  Хартвелл.  Натали  Раис  слушала  с  неподдельным
интересом.
   - Когда моторная лодка вернулась  к  яхте,  они  перебросили  на  нее
какой-то предмет, который ударил меня в грудь. Я подобрал его на  палубе
и увидел, что это дамская сумочка. Забросив ее в каюту, я совсем  о  ней
позабыл. На берегу мы  были  тут  же  задержаны  федеральными  агентами,
которые препроводили нас в изолятор.
   Морейн умолк, продолжая курить с задумчивым  видом.  Затем  заговорил
снова, как бы размышляя вслух:
   - Вы, видимо, помните, что Энн Хартвелл исчезла две недели назад. Она
утверждает, что все  это  время  провела  на  борту  бороздившего  океан
буксира, постоянно находясь в наркотическом состоянии, и что  на  судне,
кроме каюты, куда ее заточили, она больше ничего не видела. Так вот, две
недели - срок более чем достаточный, чтобы привыкнуть к качке.  Несмотря
на это, когда я увидел женщину на борту буксира, она сильно страдала  от
морской болезни, хотя, в сущности, мы были в пределах бухты. Это деталь,
которую не следует забывать. Выйдя из каталажки, я  вспомнил  о  дамской
сумочке и решил ознакомиться с ее содержимым, прежде  чем  рассказать  о
ней  федеральным  агентам.  Вернувшись  на  яхту,  я  осмотрел  ее.  Там
находились губная помада, рисовая  пудра,  немного  денег,  платок,  два
ключа и конверт, адресованный Энн Хартвелл, Сэксонвилл.
   - Только конверт?
   - Да. Причем пустой.
   - Странно, что она сохранила один конверт, -  обратила  его  внимание
Натали Раис. - Естественней было бы оставить письмо и выбросить конверт.
   Морейн, согласившись с ней, вытащил из кармана  какую-то  карточку  и
протянул ее девушке.
   Это был фирменный бланк таксопарка с карандашной надписью на обратной
стороне: "Сэм-13".
   - Это также находилось в сумочке? - спросила она.
   - Да, - подтвердил Морейн.
   - Думаете, что это принадлежит ей?
   - Не знаю. Хотелось бы, чтобы вы разыскали  водителя  этого  такси  и
выведали у него, как это  у  нее  оказалось.  Поскольку  фотография  Энн
Хартвелл появилась в газетах, вам будет нетрудно  описать  ее  таксисту.
Но, ради Бога, не используйте для этого саму газетную фотографию,  иначе
тот может почуять  неладное  и  сообщить  о  проявленном  вами  интересе
федеральным агентам.
   - Вы не хотите, чтобы они знали о моих действиях? - Пока нет.
   - Можно ли узнать почему?
   - Видите  ли,  -  ухмыльнулся  Морейн,  -  мне  кажется,  что  кто-то
принимает меня за дурачка,  и  я  стремлюсь  доказать,  что  он  глубоко
заблуждается.
   - Однако, - заметила девушка, - коли в этом похищении что-то выглядит
подозрительным, власти в конечном счете обо всем узнают. А вы и так  уже
у них на заметке. Если вы снова начнете вгрызаться в это дело, а  они  в
ходе расследования это засекут, то ваше положение  будет  незавидным.  Я
понимаю, что вопрос меня не касается, но таково мое мнение.
   - Что привлекает меня в  этой  истории,  -  продолжал,  игнорируя  ее
реплику, Морейн, - так это возможность опередить их. Вам известно, что я
без ума от покера. При этом главное для меня не  деньги,  да  и  ставки,
кстати, настолько невысоки, что никому из нас еще не доводилось выиграть
или проиграть сколь-нибудь значительную сумму. Как правило, выигрываю я.
Фил Дункан играет ради развлечения, не преследуя никаких  других  целей.
Барни Морден, который меня  вообще  не  жалует,  при  игре  в  покер  не
скрывает откровенной враждебности. Его основная забота - угадать,  какую
я веду игру. Он никогда не обращает большого внимания  на  Дункана,  все
его усилия сосредоточены на мне. Он все время стремится выиграть у меня,
постоянно пытается подловить на блефе. А я предпочитаю скорее  рискнуть,
чем отказаться от него. - Глаза Морейна опасно блеснули. - Эта история с
похищением - тот же покер, только ставки повыше. Я рассчитываю  на  свои
познания в психологии и на умение  разбираться  в  человеческой  натуре,
чтобы свести степень риска до минимума. Я убежден, что Том  Уикс  и  эта
Энн Хартвелл считают меня  недалеким.  Изначально  намеченными  жертвами
были  Фил  Дункан  и  Барни  Морден.  Но  их  сочли  чересчур   опасными
противниками и тоща на сцену  вывели  меня.  Не  отрицаю,  что  во  мне,
возможно, говорит тщеславие. Но я действительно хочу узнать, что за всем
этим кроется, причем раньше полиции или  федеральных  властей.  И  тогда
наступит очередь  этих  субчиков  пожалеть,  что  они  приняли  меня  за
простофилю.
   - Других поручений не будет? - подала голос Натали Раис.
   - Если вы не согласны со мной, то постарайтесь  по  крайней  мере  не
выказывать этого, - сухо бросил Морейн.
   - Я просто высказала свое мнение,  -  отреагировала  девушка  уже  на
выходе. -  И  спасибо  за  то,  что  вы  дали  мне  возможность  сегодня
отсутствовать. Благодарю также и за... за проявленное вами участие.
   Она вышла, прикрыв за собой дверь.
   Морейн невидящим взглядом смотрел ей вслед. Прошло  несколько  минут.
Его раздумья прервало дребезжание внутреннего телефона.
   - В чем дело? - произнес он.
   - Явился некий доктор Ричард Хартвелл, - раздался взволнованный голос
секретарши. - Не говорит, по какому вопросу, но грозит  выломать  дверь,
если я его не пропущу.
   Голос замер. Послышался шум борьбы, и дверь в кабинет Сэма Морейна  с
треском распахнулась.
   На Морейна уставился человек высокого роста, с  бледным  перекошенным
от ярости лицом и вытаращенными глазами.
   В рукав его пиджака вцепилась белая как полотно Натали Раис.
   Морейн вскочил на ноги.
   - С кем имею честь?..
   - Доктор Ричард Хартвелл, - прохрипел  тот.  Натали  Раис  продолжала
висеть на нем.
   - Осторожно! - закричала она. - У него пистолет!
 
Глава 5 
 
   Доктор Хартвелл гневно повернулся к Натали  Раис.  Сэм  Морейн  одним
махом преодолел расстояние до двери и правой рукой крепко ухватил его за
узел галстука.
   Натали Раис, заложив руки за спину, отступила и прислонилась к стене.
   - Какого черта!.. - рассвирепел Морейн. - Где оружие?
   - Пустите меня! - просипел Хартвелл.
   - Где оружие? - повт