за  спину  и  скованы
наручниками.
   По обе стороны стояли мускулистые парни в черных джинсах и майках.
   Гамлет, перевернув стул спинкой  вперед,  сидел  перед  Михайлюком  и
сверлил его взглядом.
   - Гдэ дэньги?
   - У меня их нет. - Михайлюк едва шевелил разбитыми губами.
   - Знаю, што нэт.Мы сматрэлы твае барахло. Ты нэ понял вапроса.  Акоп,
прачысти нашэму гостю уши, он плоха слышит.
   Последовавший за этим  размашистый  удар  в  голову  заставил  Федора
отъехать к стене вместе со стулом. Некоторое время он молчал, приходя  в
себя.
   - Ну што, гражданын мент, - язвительно произнес Мартиросян,  -  кагда
других дапрашивал, нэ думал, што  сам  акажэшься  падследственным?  Как,
прыятна тэбе? Можэшь нэ атвэчать, сам знаю. Эта толка начала. Ты  можэшь
избавиться ат пытак толка адным спосаб - атвэтить на мой вапрос.
   - Знаю я вас, - глухо проговорил Михайлюк. -  Как  только  скажу,  вы
меня сразу в этом подвале и закопаете.
   Гамлет улыбнулся:
   - У тэбя нэт выбара, дарагой.
   - Выбор всегда есть. - Михайлюк сплюнул с  кровью.  -  Можете  забить
меня тут до смерти, но денег я вам не отдам.
   - Мы устроим тэбе, падла, такое, што ты.будэшь  долга  малит  бога  а
том, чтобы паскорэе умэрэт; Правда, Акоп?
   Охранник плотоядно оскалился:
   - Может, ты дэньги любишь болшэ, чэм собствэнную жизнь?
   - Это мои деньги! - закричал, не выдержав, Федор. - Я из-за них брата
родного лишился! А ты тут выкатился, как хрен с горы...
   - Ай-яй, как нэхарашо... - покачал  головой  Мартиросян.  -  Грубишь,
Фэдя, а вэд ты мэня савсэм нэ  знаэшь.  Я  -  чэлавэк  благародный.  Мнэ
чужого нэ нада.
   Если хочэшь, я напомню, каму еще принадлэжат эты дэньги.
   - Кому? - вскинул голову Михайлюк. - Нет больше никого.
   - Ошыбаэшься, дарагой. Акоп, схады наверх, прыведы нашу гостью.
   Михайлюк судорожно сглотнул.
   - Какую еще гостью?
   - Сэйчас увидышь.
   Когда в подвал вошла Наталья, Федор ошарашенно вытаращил глаза.
   - Я не знаю, кто это. Впервые ее вижу.
   - Вай, Фэдя, - Гамлет укоризненно покачал головой, - врат нэхарашо.
   Дэвушка, можна сказат, на тэбя как  папа  Карла  работала,  а  ты  ат
знакомства с нэю атказываэшься. Или я апять  прасит  Акопа?  Толко  тэбе
везет: сэгодня у мэня лирычны настраеныэ. Толко патаму я еще нэ  патэрал
тэрпэния. Прэдлагаю такой ва-рыант: ты атдашь  дэвушке  заработанные  ею
дэньги, а мы сдэлаэм с табой так, как ана скажэт.
   - Дайте время. Я не могу так сразу...
   - Харашо, - согласился Гамлет, вставая, - да утра мы можэм падаждать,
а ты пасиды в падвале пад прысмотрам  нашэго  милейшэго  Акопа.  Пайдом,
Наталы, атдохнем ат этага нэпрыятнага разгавора.
   Едва Мартиросян взялся за ручку двери, как Федор неожиданно завопил:
   - Хорошо! Я согласен! - Ему не улыбалась  перспектива  провести  ночь
наедине с головорезом. Мартиросян резко обернулся.
   - Я тэбя внымательна слушаю.
   - Оставьте нас с нею вдвоем, дайте поговорить с. глазу на глаз.
   Гамлет вопросительно посмотрел на Наталью.
   - Хорошо, - кивнула она.
   - Мы будэм рядам. - Гамлет и Акоп вышли. Оставшись  один  на  один  с
Натальей, Федор торопливо заговорил:
   - Слушай, Мазурова, я ведь тебе ничего плохого не сделал. Ну так,  по
мелочам...
   - Ничего себе мелочи, - прищурила глаза Наталья. - Ты меня шантажом в
рабыню превратил, в животное!
   - Брось, не поминай былое! - сорвался на крик Михайлюк. - Ну, поставь
себя на мое место. Я же братуху потерял, единственного родного человека,
- У него на глазах выступили слезы.
   - Зачем Степана убили?
   - Я не виноват! Я не виноват, так получилось!.. Это  Ленька  сглупил,
мы с Цыгарем только поговорить хотели... А он у Леньки пушку  вытащил  и
стрелять начал. Что мне оставалось делать? Я правда  не  виноват!..  Все
само собой получилось.  Скажи  этим  абрекам,  чтобы  меня  не  убивали,
Христом богом прошу! Я уже свое заплатил. И деньги тебе отдам,  забирай,
мне не жалко. Знаешь, сколько,  их  там?  Всю  жизнь  как  сыр  в  масле
кататься будешь! Только скажи им, чтоб меня отпустили. И тебе так  лучше
будет, гpex на душу не возьмешь... - Он скатился со  стула,  и,  бормоча
что-то, неуклюже  пополз  к  ней  на  коленях.  Заведенные  за  спину  и
скованные наручниками запястья дергались из стороны в сторону. - Я  тебя
прошу... Я тебя умоляю... Бери все. Деньги на Морском вокзале, в  камере
хранения, сороковая ячейка, код  -  Б  101.  Ей-богу,  не  вру...  Спаси
меня...
   Наталья отвернулась.
   - Мне твоя жизнь не нужна.
   Она вышла из  подвала  в  длинный  узкий  коридор,  освещенный  яркой
лампочкой. Гамлет и Акоп терпеливо ждали ее.
   В ответ на вопросительный взгляд Мартиросяна тихо сказала:
   - Вы его пока не трогайте. Мне  нужно  съездить  на  Морской  вокзал,
проверить камеру хранения.
   - Харашо, - кивнул Гамлет. - Паедэшь с Акопам.
 
Глава 28 
 
   "Шевроле-Блейзер"  остановился  напротив  входа  в  здание   Морского
вокзала.
   - Сама справишься, - спросил Акоп, сидевший за рулем, - или  компанию
составить?
   - Подожди здесь, я сама.
   Он не стал возражать, так как никаких  инструкций  на  этот  счет  от
босса не получал.
   Наталья вошла в немноголюдный зал, осмотрелась,  увидела  табличку  с
надписью "Камера хранения", свернула за угол и медленно  зашагала  вдоль
ряда металлических сейфов. Найдя нужную ячейку, набрала  код  и  открыла
дверцу.  Внутри  оказалась  невзрачная  спортивная   сумка.   Расстегнув
"молнию", она заглянула внутрь. Под пачкой газет на  дне  сумки  ровными
рядами лежали пачки стодолларовых банкнот.
   "Не обманул дядя Федор. Видно, сильно испугался за  свою  драгоценную
шкуру..." - подумала она, застегивая сумку и вешая ее на плечо.
   Выйдя в зал ожидания, она внезапно остановилась.
   "Черт! Что же я делаю? У меня в руках целое состояние... Вернуться  и
стать наложницей обаятельного мафиози? Или?.."
   Она растерянно посмотрела на стеклянную дверь  с  надписью  "Выход  в
город".
   "Там меня ждет золотая  клетка...  с  надежной  охраной...  И  ничего
больше.
   Неужели именно этого я хоте-да? Ведь теперь я  запросто  могу  купить
себе свободу".
   У  выхода  на  причал  было  пусто.  Наталья  просмотрела  расписание
теплоходов. Ближайший рейс - в Новороссийск - через  полтора  часа.  Эх,
если б пораньше!
   "Похоже, вариантов у меня немного..."
   - Натали! - вывел ее из невеселых размышлений знакомый голос.
   Она обернулась. К ней торопливым шагом направлялся Олег Сретенский  -
художник-декоратор театра, в котором она еще недавно работала.
   - Лелик! - не веря своим глазам, воскликнула  она.  -  Ты  что  здесь
делаешь?
   - Тот же самый вопрос я хотел задать тебе. -  Сретенский  остановился
рядом  истал  удивленно  разглядывать  ее.  -  Сначала  я  подумал,  что
обознался. Ты сильно изменилась.
   - Курортная маскировка, - слегка смутилась она.
   - Ты куда подевалась? В театре такие слухи про тебя  ходят...  Что-то
говорили о милиции, о том, что тебя арестовали. Даже верить не хочется.
   - Вот и не верь.
   - Я так и знал, что все это - чепуха,  -  засмеялся  Олег  и  тут  же
перешел на другую тему:
   - Слушай, что я тебе расскажу. Тут у нас такие дела  разворачиваются!
Я на съемки фильма подрядился к Сергею Крымову. Вы же с ним знакомы?
   - Да, встречаться доводилось. На пробах...
   - Так вот  какая  история  с  этим  фильмом  приключилась.  Он  нашел
спонсоров, начал съемки, а потом с этими "денежными мешками" разругался.
Они пытались диктовать ему свои условия. А Крымов - парень непростой, на
него где сядешь, там  и  слезешь.  В  общем,  проект  на  время  провис,
съемочная группа начала разбегаться, но Крымов  умудрился  где-то  найти
деньги и сам стал продюсером.  Так  что  теперь  этот  проект  полностью
принадлежит ему. Он снова быстренько  сколотил  группу,  снял  в  аренду
теплоход, и мы уже собирались выходить в море  на  съемки...  Наталья  с
грустью покачала головой:
   - Могу только пожелать вам счастливого плавания...
   Лелик возбужденно отмахнулся.
   -  Да  какое  там  "счастливое  плавание"!   Только   что   позвонила
исполнительница главной роли. Представляешь, какой облом? У нас кораблик
стоит "под парами", фрахт стоит бешеных денег,  а  ее  не  отпускают  со
съемок какого-то "мыла". Крымов рвет и мечет!
   - Могу себе представить.
   - Мне тебя сам бог послал! Ты ведь понравилась ему на пробах, он  сам
говорил.  Пойдем  к  нему,  ты  для  всей  нашей  съемочной   группы   -
спасательный круг.
   Иначе проект утонет, как "Титаник".
   - Ты с ума сошел! Какие съемки?  -  Наталья  с  тоской  взглянула  на
стеклянную дверь, за которой  виднелся  силуэт  "Шсвроле-Блейзера".  Она
заметила и Акопа, который  нервно  покуривал,  стоя  у  открытой  дверцы
джипа. - Я не могу...
   - У тебя что, дела какие-то?
   - Нет, но ты сам  подумай,  Лелик...  Я  не  готовилась...  Почти  не
отдыхала ночью... У меня синяки под глазами на половину лица.
   - Ерунда! - воскликнул  Лелик.  -  Ты  же  сама  -  гример.  Не  тебе
объяснять, как это  делается.  Тональный  крем  широкими  мазками,  грим
поярче - и все будет в полном ажуре. Пошли,  пошли...  Давай  сюда  свое
барахло.
   Он стащил с плеча Натальи сумку и почти насильно вытолкал девушку  на
причал.
   В полусотне метров у трапа, перекинутого через борт небольшого белого
теплохода, с мрачным,  сосредоточенным  видом,  приложив  к  уху  трубку
сотового телефона, прохаживался Сергей Крымов.  Вокруг  него  растерянно
топтались уже знакомая Наталье администратор Галина Федоровна  с  вечной
"беломориной" в зубах и еще несколько человек из съемочной группы.
   Отчаянно ругаясь с кем-то на другом конце линии,  Крымов  не  замечал
никого вокруг. Когда перед ним возник Олег Сретенский и потянул  его  за
рукав майки, он раздраженно отмахнулся.
   - Сергей Михайлович, посмотрите, кого я вам привел!
   - Да отстань ты, не до тебя! - зло бросил Крымов и продолжал  кричать
в трубку:
   - Вы понимаете: у меня срывается съемочный процесс! У меня же  с  нею
договор подписан! Кто мне заплатит  за  простой  группы?  Что  значит  -
эксклюзивные права? Нет, вы не понимаете!..
   - Сергей  Михайлович,  да  вы  хотя  бы  посмотрите,  -  не  унимался
Сретенский. Буквально схватив режиссера за-плечи, он развернул его лицом
к Наталье.
   Крымов умолк на полуслове, потом коротко бросил в трубку:
   - Всего хорошего, конец связи! - и возбужденно закричал:
   - Это вы?!
   Смущенно улыбаясь, Наталья пожала плечами.
   - Мы спасены! Всем срочно на борт! Мы отправляемся! Капитан, гудок!..
   Звонок  сотового  телефона  раздался  в  тот  момент,  когда   Гамлет
Мартиросян плавал в большом бассейне на заднем дворе своего особняка. Он
подплыл к мраморному бортику и взял лежавшую на нем трубку.
   - Как исчэзла? Ныгде нэт? Ты правэрял здание вакзала?  Можэт,  ана  в
жэнскам туалэте... Правэрял?  Што?!  На  каком  тэплаходэ?  Уверэн?  Ах,
билят!
   Стремительной  перемене,  которая  произошла  с   Мартиросяном,   мог
удивиться кто угодно. В одно мгновение из галантного,  гостеприимного  и
благородного рыцаря (эту роль он играл перед Натали  с  удовольствием  и
полной самоотдачей) Гамлет превратился в свирепого зверя.  В  ярости  он
прорычал что-то  нечленораздельное,  рывком  оторвал  антенну  телефона,
после чего вдребезги разбил  саму  трубку,  швырнув  ее  в  стену  дома.
Выскочив  из  бассейна,  он  оттолкнул  бросившегося  к  нему  слугу   с
полотенцем в руках, опрокинул ударом ноги столик, с которого  со  звоном
полетели бутылки и хрустальный фужер, на ходу натянул махровый халат и в
сопровождении двух охранников спустился в подвал, где в ожидании решения
своей судьбы томился в неведении Федор Михайлюк.
   Федор, по-прежнему сидевший на стуле со скованными за спиной  руками,
напряженно подался вперед, когда дверь камеры распахнулась  настежь.  Он
не сразу понял, что произошло: Мартиросян с разбегу подскочил к  нему  и
нанес оглушительный удар в висок. Федор кубарем покатился по полу  и  не
успел остановиться, как получил сильнейший удар ногой в подбородок.
   - За что?! - едва прочухавшись, заорал он, но после следующего  удара
захлебнулся кровью и поперхнулся выбитыми зубами.
   Гамлет избивал его с молчаливой яростью. Лишь изредка из  его  глотки
вырывались то кавказские ругательства, то почти звериное рычание. Он  не
мог остановиться, даже когда Михайлюк потерял сознание и от ударов  лишь
безжизненно содрогался, словно тяжелый бесформенный мешок.
   Охранники равнодушно наблюдали за экзекуцией.
   Неожиданно Гамлет замер и мгновенно превратился во внешне  совершенно
спокойного человека.
   - Дабэйти эту мразь, - приказал им Мартиросян, - завэзите куда-ныбудь
падальше и выкиньте падаль на памойку.
   После этого он поправил халат, вышел  из  подвала,  поднялся  в  дом,
подошел к бару, налил себе полный стакан коньяку и  залпом  осушил  его.
Затем, опершись обеими руками о стойку, он тупо уставился  исподлобья  в
одну точку и пробормотал:
   - Сбэжала... Ну нэчэго, нэдолга... Тэплаход зафрахтован на  три  дня.
Мы тэбя встрэтим...
 
*** 
 
   Наталья  сидела  в  небольшой  уютной  каюте  и  листала  только  что
принесенный Галиной Федоровной сценарий будущего фильма.
   - Сергей Михайлович немного переработал сюжет,  -  попыхивая  вонючей
папиросой, пояснила мужеподобная администраторша, прежде чем оставить ее
одну.
   - Сцена первая; "Разводка и убийство директора рекламного агентства",
- прочла Наталья вслух и  дальше  уже  только  шевелила  губами.  -"Ночь
пожирателей рекламы"  в  самом  разгаре.  Высокая  стройная  брюнетка  с
бокалом мартини в руках в одиночестве прогуливается  вдоль  экранов,  на
которых  демонстрируются  рек  ламные  ролики.  В  шумной  толпе   среди
представителей столичного  бомонда  ее  замечает  Дмитрий  Покровский  -
организатор шоу...
   Наталья читала, а перед ее глазами вставали сцены из реальной жизни:
   Андрей  Ольшанский,  вечеринка  в  ночном  клубе...  Бегло  пролистав
несколько  страниц  с  эпизодами  любовных  сцен,  бандитских  разборок,
мошенничества и жестокого убийства, она  добралась  до  финала:  главная
героиня вместе со своим любовником и одновременно  сообщником  по  афере
плывут на теплоходе по волнам теплого южного моря.  Наслаждаясь  отдыхом
после удачно завершившегося дела, они обсуждают план  очередной  крупной
акции.
   Едва Наталья закончила читать,  как  в  дверь  постучали.  На  пороге
возник Сергей Крымов.
   - Как? Сценарий понравился? - деловито поинтересовался он. - Я решил,
что так будет намного интересней. Снимать начинаем  с  последней  сцены,
сезон заканчивается, надо торопиться. Сегодня у нас репетиционный  день,
ночь проведем в Туапсе, а завтра серьезно поработаем.
   - Но я... - попробовала возразить Наталья.
   -  Никаких  "но"!  -  резко  оборвал  ее  Крымов.  -  Возражения   не
принимаются.
   Учи текст. Через час жду на палубе.
   Вечером  прогулочный  теплоход,  зафрахтованный  съемочной   группой,
пришвартовался  у  дальнего  причала  морского   порта   Туапсе.   После
напряженного репетиционного дня люди собрались на палубе, где был накрыт
стол: бутерброды, фрукты, бутылки вина.
   - Что  с  тобой,  Натали?  -  глядя  на  отрешенное  лицо  Мазуровой,
поинтересовался сидевший рядом с ней Олег Сретенский. -  Ты  плохо  себя
чувствуешь?
   - Со здоровьем у меня все в порядке, - уклончиво ответила она.
   - Так в чем же дело?
   - Устала, наверное. Сама не знаю...
   - Да брось ты! - Сретенский протянул ей бокал с  вином.  -  Сбывается
мечта твоей жизни. Крымов  возлагает  на  тебя  большие  надежды.  Через
полгода тебя будут узнавать на улицах, просить автографы.  У  твоих  ног
будут валяться толпы поклонников. Ты станешь кинозвездой.
   Наталья грустно улыбнулась.
   - Да, сбывается мечта  идиотки...  -  тихо  сказала  она.  На  палубе
показался Сергей Крымов.
   - Я сейчас отсмотрел кадры репетиций на мониторе. Это то, что надо.
   Даже не ожидал. Попадание - стопроцентное! За это надо выпить!  -  Он
налил себе вина, чокнулся с Натальей,  быстро  выпил  и  так  же  быстро
удалился, оставив  всю  компанию  в  состоянии  радостного  возбуждения.
Поздно ночью, когда вечеринка отшумела,  а  киношники  и  экипаж  видели
первые сны, Наталья осторожно вышла из своей,каюты. Вокруг  была  полная
тишина.
   Стараясь не шуметь, она прошла по палубе мимо  капитанского  мостика,
где дремал  вахтенный,  спустилась  по  скрипучему  трапу  на  причал  и
растворилась в ночной мгле.
   Над городом светила полная южная луна. Наталья прошла по  набережной,
не обращая внимания на шумные компании  подгулявших  курортников.  Затем
облокотилась о парапет и уставилась на мерцающие вдалеке вспышки маяка.
   "Пусть Крымов подберет себе другую актрису. Не хочу больше  играть  в
"Черную вдову"..."
   Ремень тяжелой сумки больно резал плечо.
   Она  чувствовала  холод  и  опустошение.  Раньше,  будучи  бедной   и
несчастной, она сохраняла надежду разбогатеть и обрести счастье.
   "Наивная дура..."
   Теперь она была богата, но еще более несчастна. Потому что,  завладев
деньгами, она утратила надежду.
   Но Наталья была не из  тех,  кто  мог  позволить  отчаянию  завладеть
собой.
   Постояв минут пять, она выпрямилась, вдохнула  полной  грудью  свежий
морской воздух, поправила сумку на  плече  и  решительно  направилась  в
сторону ближайшей улицы. Там, остановившись на  краю  тротуара,  Наталья
слегка сощурилась от яркого света фар проезжавшей мимо машины и помахала
высоко поднятой рукой:
   - Такси!