это  он сбросил меня  с яхты. Я села на  заднее  сиденье, он  -
вперед, и через десять минут я уже была дома.
     Сняв  с себя волглые тряпки, бывшие пару часов назад выходным костюмом,
я рухнула в постель  и  забылась  тяжелым  сном.  Мне  снилась темная  вода,
шершавая  лестница,  по  которой  мне  пришлось  лезть  высоко-высоко.  Вода
прибывала, а лестница не кончалась...

x x x

     Наконец-то, я выбрала время отнести Лине ее блокнот. Решив, что не буду
благими  намерениями  мостить  дорогу в ад, я  собралась  и поехала  в тихий
городок, позади северного Тель-Авива.
     Улица петляла,  надеясь заморочить меня  окончательно,  стояла  сильная
жара, воздух звенел от стрекотания кузнечиков и вибрации машинок для стрижки
газонов, и вокруг сладко пахло свежесрезанной травой.
     Лина  только что  проснулась.  Открывая  дверь, она округлила  глаза  и
спросила:
     - Это ты? Заходи... А который час?
     - Уже десять, дорогая. А ты все еще спишь?
     -  Ага,  - кивнула она и зевнула. - Еще  бы  не спать,  когда  тебе  по
телефону стихи читают до пяти утра.
     - И кто же это такой неуемный? Не дал девушке поспать?
     Лина назвала фамилию  одного известного барда,  приехавшего  к  нам  на
гастроли, и пошла варить кофе.
     То,  что  пышный  рой  поклонников  окружает  мою  приятельницу,  я  не
сомневалась, так как  за право интервьюироваться у нее сражались  не  только
барды, но и члены кнессета, кинозвезды и прочие миллионеры.
     - Бедный  бард,  -  посочувствовала я  незнакомцу,  -  попался в сети к
жестокой обольстительнице.
     - Да ну тебя, Валерия. Садись, я тебе кофе налью.
     - Не, мне чаю, - возразила я. - И побольше - жара на улице.
     Вытащив из сумки потрепанный блокнот, я протянула его Лине.
     - Здорово! - обрадовалась она. - А я-то думала, где я его посеяла?
     В ее руке оказалась длинная изящная трубка, которую Лина набила табаком
из пестрого пакета и затянулась. Клубы ароматного дыма поползли по кухне.
     - Я тебя не узнаю! - удивилась я. - А где твои пахитоски?
     - Так стильно, - ответила она и выпустила еще дыма.
     Отпив немного  кофе,  Лина  вяло полистала  блокнот  и  отложила  его в
сторону.
     - Все не то, Лера, не то...
     - Что именно?
     - Начальство давит, требует статью  о Вольфе. А что  я там напишу?  Кто
его  убил? Тебе известно?  Вот и мне нет. А  писать "знайте, каким он парнем
был" мне неохота. Я вот лучше  с  Виктюком покалякаю  -  он опять  здесь  со
своими "Служанками".
     - Конечно, заезжих варягов интервьюировать веселее...
     - Кстати, о Виктюке... Ты видела мой альбом? Этапы большого пути?
     - Нет, покажи...
     И я тихо вздохнула в уголке, надеясь, что пронесет и альбом окажется не
таким огромным.  Мне надо  было бежать, а тут предстояло выслушивать: "А это
мне двенадцать лет", "А тут весь наш класс на выпускном вечере"...
     Но я  ошиблась.  Про  класс,  любимых в армии и двоюродных  тетушек там
ничего  не   было,  а   были   собраны   фотографии,   которые  можно   было
охарактеризовать  фразой:  "Лина  и  ..."  Вместо многоточия назовите  любую
физиономию,  мелькающую  на  экране  двух  государств,  и  вы  поймете,  что
рассмотрение альбома оказалось занятием довольно занимательным.
     Здесь  были все: маститый сатирик умильно  улыбался  своей собеседнице,
держа под  мышкой  потертый  портфель, элегантный  ведущий  клуба  анекдотов
поддерживал Лину под локоток,  певец, муж бабушки, из-под козырька от солнца
таращил  круглые глаза, поэты  и  писатели,  звезды театра  и  кино, деятели
большой политики - всем Лина находила точные и убийственные характеристики.
     - А вот и местные партайгеноссе, - ткнула она пальчиком на разворот.
     Обычная протокольная  фотография:  кто-то  пожимает кому-то руки, сзади
стоят мужчины различной толщины,  но  все при костюмах. Фотография большая и
народу  на ней было изображено  человек  тридцать.  Вольф  стоял на переднем
плане и самодовольно усмехался. А сзади... Я пригляделась.
     - Лина! - позвала я. - Глянь, я не ошибаюсь?
     Она наклонилась и ахнула:
     - Так вот где я его видела!
     Без  усов и в  пол-оборота на меня смотрел  мой  новый  знакомый Эдвард
Суперфин.

x x x
     Элеонору надо было спасать! Суперфин  оказался  наглым лжецом, если, не
дай Бог, не более! И какие гнусные планы он вынашивает, чтобы...
     Подожди, Валерия, ведь  его  не было, когда  убили Вольфа. Он  прилетел
только  через неделю. Ничего это не значит,  он, подлый паук, расставил сети
по  всему  миру.  У него  исполнители везде, и он  прилетел позже только для
того, чтобы лично  удостовериться в свершившемся... Это по его приказу убили
Вольфа, украли деньги  из  бельгийского фонда, покушались на  Додельзона.  И
самое  главное,  сбросили меня в  море с  яхты.  Он, как профессор Мориарти,
раскинул  свои щупальца.  Нет, не  щупальца. У  пауков  щупальцев не бывает.
Значит,  паутину. Представив  себя  и  всех  остальных  несчастными  мухами,
запутавшимися в паутине коварного Супера, я едва не разрыдалась.
     Кто  же мне поможет вывести его на чистую воду? Борнштейн? Но ему нужны
доказательства. А фотография Суперфина не доказательство. И  то,  что он  на
яхте был. Ну и что? На свадьбе-то  его не было! Что я скажу  Элеоноре? Как я
посмотрю  ей  в  глаза? А  Денис? Он же просто  разозлится  так,  что бросит
меня...  Он так  любит  свою мать. Хотя я  предупреждала... Суперфин  мне не
понравился с самого начала. Уж больно он весь такой гладкий и обтекаемый: не
ухватишь,  не  поймешь,  он говорит правду или врет  как сивый мерин. Почему
сивый? Он брюнет с сединой. Не мерин, Суперфин...
     Тут  я осознала, что стою  на улице,  на самом солнцепеке, и размахиваю
руками. Прохожие шли мимо, не очень-то  и удивляясь. Может, у меня наушник в
ухе и я  по  мобильнику  говорю. Но голову  стало  печь, и  я,  озираясь  по
сторонам, поискала глазами свою машину.
     В машине было жарко, как в аду, и я, чертыхаясь,  включила кондиционер,
а потом, немного остыв, решила съездить к  себе в контору, чтобы там немного
подумать и разобраться "кто есть ху?"
     В конторе меня  ждал сюрприз.  Возле входа  в  нашу "Воронью  слободку"
прогуливался Сергей и с любопытством разглядывал прохожих.
     - Сережа! - закричала я. - Что ты тут делаешь?
     - Тебя поджидаю, - лениво ответил он,  - у тебя  на двери написано, что
прием с девяти, вот я и пришел...
     - Но уже полдень!  Я могла бы совсем не придти. И вообще, как ты узнал,
где я работаю?
     - Дочка твоя сказала.  Я, вообще-то, домой к тебе хотел  идти,  но  она
меня  не  пустила,  сказала, что  в  такое  время  ты  обычно  на  работе, и
объяснила, как добраться.
     Мне оставалось только мысленно порадоваться за свою умную дочь, которая
не  пускает разных чужих дядек  в дом, а предусмотрительно посылает их в мою
контору, чтобы я с ними разбиралась сама.
     -  Ну, хорошо, -  согласилась я. Смерч  подозрительности,  бушевавший в
моей  груди из-за Суперфина, перекинулся  на Сергея.  -  А как ты узнал  мою
фамилию и номер домашнего телефона?
     -  Фамилия твоя  на  двери  висит. Не пиши, если не  хочешь, чтобы  все
читали. А телефон... Ты  же сама домой звонила. Вот он в памяти мобильника и
остался.
     Мы  уже  поднимались по  обшарпанной лестнице на второй этаж.  Войдя  в
комнату, я предложила Сергею сесть и задала свой главный вопрос:
     - Скажи, пожалуйста,  мой любезный спаситель, какого черта  ты сбежал с
яхты?
     - А что мне  оставалось делать? Ты жива-здорова. Раз они уже звонили  в
полицию,  значит,  второй  раз  тебя за  борт не  выкинут,  побоятся.  А мне
светиться недосуг. Еще визы лишат.
     - Ох, непростой ты, Сережа, турист, чует мое сердце, - я подхватила его
интонацию   разговаривать.   Недавно    прочитала   о    главном    принципе
нейролингвистического  программирования:  "Если  хочешь  понять,  что  собой
представляет человек напротив тебя, говори и сиди  так,  как он". - Тебе  бы
красотами  Мертвого моря наслаждаться, да по святым местам бродить. А ты чем
занимаешься? Эхолотом  рыбу  глушишь. Сдается мне, не рыба  тебя привлекла в
тот вечер. Уж больно ты вовремя на моем пути оказался.
     -  Нужна  ты мне очень, - пробурчал он, не глядя  на  меня. - Это  мне,
дураку, вместо спасибо, за дела мои добрые...
     - Не злись, я тебе очень благодарна. Но сейчас  ты чего явился? Со мной
вроде бы все в порядке, не тону.
     - Не  стоит благодарности, там до берега было всего ничего. Ты просто с
испуга вообразила невесть что... А вот я к тебе пришел за помощью.
     -  Ничего себе! -  возмутилась  я.  -  Ты  мне  ни  на один  вопрос  не
отвечаешь,  а еще туда  же, помощи  просить пришел! Не будет  тебе ничего! У
меня руки чешутся заявить о тебе, как о свидетеле.
     -  А  вот  этого  не  надо,-  Сергей даже  с кресла  приподнялся, -  ни
свидетелем,  ни  терпилой  не  пойду.  Придется,  видать,  рассказать  тебе,
Валерия. Уж больно ты баба вредная.
     - Начинай, я тебя внимательно слушаю, - сказала я, а про себя подумала:
"Может, действительно, стоит всерьез заняться НЛП? Ишь, как его проняло!"
     - Я детектив, Валерия.
     - Что?
     - Детектив из Москвы. Частный сыщик. Вот мои документы.
     Сергей  достал из кармана книжечку и показал мне. Там  черным по белому
было написано:  "Частное сыскное агентство  "Черная  маска".  Частный  сыщик
Сергей Александрович Белых. Лицензия No...".
     Убедившись,  что  я  прочитала,  он  захлопнул книжечку и спрятал  ее в
карман. Я же сидела, слегка одуревшая. Вот оно, исполнение моих  желаний. Не
зря говорят: если чего сильно захотеть, то получаешь сразу. Главное,  сильно
захотеть. А последний час я только о том  и думала, как вывести Суперфина на
чистую воду.
     - А ты не врешь, Черных из "Белой маски"? - поспешила  спросить я и тут
же  пожалела о своем глупом вопросе.  -  Я  хотела  сказать, наоборот, Маска
из... В  общем:  неважно,  врешь или  нет? - слегка  поплывшие  мозги начали
путать слова и имена, но, похоже, собеседник не обиделся.
     -  Какая  мне  польза  с  вранья? -  спросил  он в  свою  очередь (ишь,
навострился  среди  евреев  -  вопросом  на   вопрос!).  -   Тебе,  что  ли,
понравиться? Так я это и без документа могу.
     Вот ведь нахал! Но вслух сказала:
     -  Хорошо, я расскажу  тебе,  что знаю, но  ты мне тоже  поможешь. Надо
подробней об одном дяденьке разузнать. Он мне на любимую мозоль наступил.
     - Любовник, что ли?
     - Хуже... Любовник матери моего любовника. Это, мон ами, - я  покрутила
в воздухе пальцами, - совсем другой коленкор!
     Черт побери, наверное, это заразно! Несу всякую глупость.
     - Что тебе известно о Руби Вольфе?
     От такого вопроса я чуть со стула не упала. Как, и он туда же?
     -  Он... Он умер. То есть его убили, отравили при  всем честном народе.
Намазали мундштук саксофона ядом, а он схватил его и давай дуть. Пьяный был.
А ты расследуешь, кто его убил?
     По-моему, частные детективы сообразительностью не отличаются. Во всяком
случае, после моего вполне логичного и точного объяснения спаситель выглядел
слегка поглупевшим.
     - Саксофон...  Дуть... Странно... -  проговорил  Сергей. - Нет,  мне не
заказывали  найти  убийцу.  У меня  другое задание. Да и кто бы мне позволил
вести здесь расследование? Это  только в книжках бывает. В жизни в два счета
сам за решеткой окажешься. Нет, я другим делом занимаюсь. Сбором информации.
     - Какой?
     -  Насчет того, куда  Вольф  деньги  дел, - честно и вполне  беззаботно
признался Сергей Черно-белая-маска. - Большие деньги, между прочим.
     - Как же это узнаешь? Его же убили! Он теперь тебе ничего не расскажет.
     -  Есть  способы,  -  протянул  Сергей, и  его лицо  приняло  нехорошее
выражение.  Мне  даже страшно  стало  вдруг он  никакой  не частный сыщик, а
вообще мафиозо. Хотя мне какая разница? Мафиозо, так мафиозо.
     - Надо убийцу искать! - убежденно заявила я. - Тогда и деньги найдутся.
Кто шляпку украл, тот и тетку пришил!
     - Какую шляпку? - удивился он. - Ты чего?
     - Ничего, - огрызнулась  я.  - Классику надо знать. Есть у меня кое-кто
на примете.
     И я вытащила из сумки фотографию Суперфина, которую забрала у Лины.
     Сергей взял у меня фотографию  и долго ее  рассматривал. Потом протянул
ее мне и сказал:
     - Двоих,  по меньшей  мере, я знаю.  Убитый Вольф и  еще один, тот, кто
стоял с тобой на причале. Только тут он без усов.
     - Здорово! - восхитилась я. - Вот с него  и начнем. Большие  подозрения
он у меня вызывает. И за Элеонорой Суперфин ухлестывает. Может, он, ко всему
прочему, еще и брачный аферист? С него станется.
     В  дверь  постучали, и  в  комнату вошел  Эдвард  Суперфин  собственной
персоной.
     - О, простите, Валерия, я вижу, вы не одна. Зайду в другой раз.
     Будь у него шляпа, он ее бы церемонно приподнял. Что же до нас, до я на
короткое  время остолбенела, а вот в глазах моего ви-за-ви  появилось хищное
выражение.
     Впрочем, я быстро оправилась:
     - Не надо, Эдвард! Вы абсолютно не мешаете.
     - Все же я зайду в следующий раз... Всего наилучшего.
     Тут вмешался Сергей:
     - Скорее это я мешаю господину  Суперфину,  -  нет, все-таки,  он точно
детектив: такую фамилию с одного  раза  запомнил.  -  Я сейчас  вас  покину.
Единственная просьба, ты позволишь, Валерия? - он сделал чинный поклон в мою
сторону.
     Завороженная  развивающимся  действием, я  кивнула  несколько раз,  как
китайский болванчик. Сергей взял со стола фотографию и протянул ее Эдварду:
     -  Господин Суперфин, только один вопрос: что вы можете сказать об этой
фотографии?
     Мой  незваный  гость  попросил  разрешения присесть,  отодвинул  второе
гостевое кресло и сел,  изящно взмахнув полами пиджака. Надев  очки,  отчего
его  лицо приобрело  сразу  профессорский вид,  он сосредоточенно рассмотрел
фото и, вернув его Сергею, спокойно ответил:
     - Это подписание большого контракта, основная прибыль от которого пошла
на  благотворительные  нужды, как то: культурное развитие небольших  городов
Израиля,  выдача  ссуд по  мелкому бизнесу, социальное жилье  и прочее.  Что
именно вас интересует?
     - Когда это было?
     - Примерно полгода  назад. А почему вы спрашиваете? И, простите, с  кем
имею честь?
     Сергей  отработанным  движением  достал  из  кармана  уже знакомое  мне
удостоверение  и   протянул  его  Суперфину.  Документ  подвергся  тому   же
тщательному осмотру, что и фотография.
     - Ну, что ж, - спокойно сказал Суперфин. - А вот это мои документы.
     И он протянул Белых свою книжечку. Сергей удивленно ее  полистал, потом
передал мне.
     "Частный  сыщик  Эдвард Гарри  Суперфин. Сыскное  агентство  Суперфина.
Лицензия No..."
     Слишком много детективов...

x x x
     Ситуация явно  что-то  напоминала. Что-то до боли  знакомое. Сейчас они
кинутся  друг другу в объятья  и  закричат: "Узнаю  брата Колю!". А я в роли
приснопамятного  председателя   арбатского  горисполкома   буду  замороженно
улыбаться, наблюдая за трогательной встречей детей лейтенанта Шмидта.
     Но на самом деле все было не так. Суперфин перехватил инициативу в свои
руки и спросил Белых:
     - Вас интересует убийство Вольфа?
     - Только как следствие пропавших денег.
     - Вот как? - удивился Суперфин. - Меня, кстати, тоже. Может быть,  мы с
вами ищем одни и те же деньги?
     Мне стало неприятно. Вольф не относился к числу моих друзей, но то, что
его смерть интересовала моих собеседников постольку  поскольку, меня изрядно
покоробило.
     - Три года назад, - начал Сергей,  -  Руби Вольф вернулся из  Израиля в
Москву.  Он не растерял свои связи и в скором времени  уже работал вместе со
своим  однокашником  Леонидом  Гореловым  в тресте,  занимающемся скупкой  и
перепродажей на запад цветного лома.
     - Это тот самый Горелов, который был и на свадьбе, а потом на яхте?
     - Да, - кивнул Сергей, - он часто посещает Израиль и сейчас тоже здесь.
     - Мерзкий тип! - внесла я свою лепту, вспомнив Кристину.
     - Все может быть, - подтвердил московский детектив и продолжил: - Когда
правительство  взяло под  ужесточенный  контроль  все  подобные  операции  и
продавать  сырье  стало стремно, Вольф собрал  шмотки  и  укатил  обратно на
историческую родину. Денег у него было  достаточно, чтобы открыть здесь дело
и  купить дом, да  и  семья разрослась.  Горелов, в свою очередь,  отошел от
торговли цветным  металлом и стал  искать  другие области применения  своего
финансового  таланта. На металлоломе  он стал  миллионером, и ему захотелось
вкладывать денежки в нечто более возвышенное, чем конверсионные  отходы.  Он
занялся  своей основной профессией  - геологией, стал  вкладывать  деньги  в
поиски  полезных ископаемых. Он  мог себе это позволить. В Москве Горелов  -
один  из соучредителей мощного банка, доходы  надо  было пускать  в  оборот,
почему бы  и  не поискать нечто стоящее?  А потом  разрабатывать и  получать
прибыли.  А  так  как  его  старинный  приятель  Вольф  жил  в  Израиле,  то
направлением Горелова стало  поиски  в  Израиле нефти, полезных ископаемых и
даже  предметов старины.  Вольф  подготовил большой  бизнес-план,  правление
банка рассмотрело  его и выделило деньги, весьма крупную шестизначную сумму.
Уже была подготовлена договоренность с  официальными кругами Израиля. И  вот
вам результат:  Вольф убит,  денежки канули  в неизвестность,  Горелов сидит
здесь, надеясь  вернуть хоть что-нибудь, а  я  послан расследовать, куда все
это пропало...
     - А  вы  не подозреваете, что тут  может  быль  сговор  между Вольфом и
Гореловым. Просто  один из них убил  второго и  присвоил деньги, -  Суперфин
начал прокручивать варианты.
     -  Все  может  быть...   -  повторил  Белых.  -  Мне  пока  не  удалось
разобраться, я  здесь только  несколько дней.  Поэтому  я и  открылся тебе и
прошу твоей помощи.
     -  Но  чем я  смогу  помочь? Я не  полицейский,  не  детектив.  Простой
переводчик... Ты не пробовал обратиться в полицию? - спросила я Сергея.
     - Лера, не будь наивной! Сочетание слов "шестизначная сумма" и "Россия"
действует на  ваших присных, как красная тряпка на быка. Они тут же начинают
орать  "русская мафия", а  толку ни на грош! Еще  загребут под горячую руку.
Тем более, что я-то ищу деньги, но вашим полицейским нужен убийца! Нет уж, я
как-нибудь сам...
     - Разумно, -  подтвердил  Суперфин.  -  Только  неясно,  как  вы будете
добиваться поставленной цели? В чужой стране, без языка...
     - Ну,  с языком мне она поможет, - хохотнул Белых. - А что?  Валерия, я
тебя официально нанимаю. Пойдешь?
     Он протянул мне руку для рукопожатья.
     - Отстань! - откинула я его руку. - Чего ради я буду вмешиваться в ваши
мафиозные разборки? Мне что, жизнь не дорога?
     -  Кто тебе говорит вмешиваться? Переводить будешь, и все. Это же  твой
бизнес. И на двери написано.
     Я хотела сообщить ему насчет того, что пишут на заборах, но сообразила,
что это прозвучит штампом. Далась ему моя дверь!
     - Ну, почему ты не хочешь со мной работать? Мордой не вышел?
     -  А потому,  Сереженька,  что ты  туфту гонишь! - разозлилась  я не на
шутку. - У вас  в стране первоначальное накопление  капитала идет. И все эти
твои  красивые  слова  о перемене  направления  вложений,  поисках и  прочей
хренотени на самом деле означают только одно: отмывка денег! Иди  догадайся,
сколько  в  буровую  скважину на дне Средиземного моря ингредиентов  дорогих
закачали?  Будут ваши толстосумы просто  так,  за здорово живешь,  вбухивать
деньги в такие невыгодные затеи!
     - Браво, Валерия! - Суперфин аккуратно похлопал в ладоши.
     - Не хочешь - не надо, - обиделся Сергей. - Фря какая! Сам справлюсь. Я
тут  из кожи вон лезу, рассказываю  как есть, насмешки  получаю, а он сидит,
как в театре. Давайте, уважаемый господин, теперь ваша очередь...
     - Ну что ж, моя, так