оде. Теперь Джулио  нигде
не было видно и Эмма нетерпеливо сжала губы  и  осмотрелась  по  сторонам.
Куда он ушел? О, пожалуйста, молила она, дайте мне уехать!
     Она заглянула в лодку и тут неожиданно получила сильный удар сзади  и
без чувств упала на дно. Фалинь бесшумно полетел в воду и лодка качнулась,
когда два мужчины запрыгнули на борт. Они дали суденышку проплыть  немного
вниз по течению, прежде чем запустить двигатель и повернуть в узкий канал,
уходивший в сторону от Палаццо.
     Когда Эмма пришла в себя, она лежала на чем-то твердом и неудобном, и
чувствовала, что каждая косточка ее тела болит.  Голова  раскалывалась  от
пульсирующей боли и ей было трудно сконцентрироваться. Затем, по мере того
как память стала медленно возвращаться к  ней,  она  слегка  повернула  на
голову и посмотрела по сторонам. Она была в лодке, но  лежала  на  твердых
досках пола. Нахмурившись, она попыталась сесть, но упала назад ибо голова
ее закружилась, а весь мир поплыл перед глазами.
     До  нее  донесся  мужской  голос,  который  что-то   быстро   говорил
по-итальянски, затем другой голос произнес по-английски:
     - А она приходит в себя. Buon giorno, signorina!
     Эмма попыталась встать во второй раз и, превозмогая слабость, приняла
сидячее положение. С трудом глотнув, она увидела, что напротив  нее  сидят
два мужчины, в одном из которых она узнала человека с ножом, который напал
на нее в переулке несколько дней назад.
     Задрожав и изо всех сил  борясь  с  охватывающей  ее  истерикой,  она
спросила:
     - Куда... куда вы меня везете?
     Мужчина, которого она узнала, заговорил по-английски.
     - Синьорина, мы использовали вас однажды  в  качестве  предупреждения
вашему  другу  -  синьору  графу.  Но  он  не  обратил  внимания  на  наше
предупреждение, поэтому мы вынуждены использовать вас снова. -  Только  на
этот раз ошибок не будет. Синьор граф должен заплатить за все сполна.
     Эмма прикусила губу.
     - Вы понимаете, что я не имею ни малейшего  представления  о  чем  вы
говорите?
     - О, да. Мы это понимаем, синьорина. Нам не трудно было выяснить, что
ваше происхождение совсем не такое как  у  графа.  Нет,  но  вы  послужите
приманкой в ловушке, в которую  мы  собираемся  завлечь  нашего  друга,  а
выберетесь ли вы из этого дела живой или нет, нас не интересует. В  данный
момент ваша жизнь вне опасности. Мы не  садисты,  синьорина.  С  вами  нам
нечего делить. Но, если  граф  не  подчинится  нашим  требованиям,  тогда,
возможно, вам придется заплатить по счету так же как и ему!
     Эмма покачала головой.
     - Но меня хватятся!
     - Да, вас хватятся, - спокойно согласился мужчина. - В этом-то и весь
смысл.
     Эмма устало потерла лоб, затем  ей  в  голову  пришла  совсем  другая
мысль. А хватятся ли ее? Анна подумает, что она решила поехать одна?
     - Синьоры, - воскликнула она, - все может оказать не так просто,  как
вы думаете. Меня могут не хватиться!
     Мужчина посмотрел на нее с недоверием.
     - Не пытайтесь играть со мною в игры, синьорины!
     - Но я не играю, синьор! Вы не понимаете! Я убегала из  Палаццо  этим
утром. Только Анна - служанка - и Джулио - ее муж - знают о  моих  планах.
Я... я хотела убежать... убежать из Палаццо. Я решила сделать это до  того
как кто-нибудь проснется. Анна знает это. По всей вероятности, она  скажет
синьору графу, что я вернулась домой в Англию. Я для него никто. Почему он
должен волноваться, что я уехала? Он не будет волноваться!
     Мужчины  обменялись  взглядами,  очевидно,  взвешивая  ее  историю  и
прикидывая говорит ли она правду.
     - Это правда, - воскликнула Эмма. - Не думаете ли вы, что я стала  бы
вам лгать о подобных вещах!
     Мужчины пожали плечами и нервно заговорили по-итальянски. Для Эммы их
разговор был слишком быстрым, ее голова  ужасно  болела  и  она  не  могла
сосредоточиться и попытаться понять их.  В  тот  момент  она  не  особенно
волновалась бы о том, что они говорят, если бы только могла снова  лечь  и
закрыть глаза! Но этого она как раз и не могла сделать. Так что она сидела
безразлично глядя на омываемые водой камни домов, стоявших  вдоль  канала,
по которому они двигались. Они  проплывали  не  по  самой  приятной  части
города и Эмма подумала как бы она смогла найти дорогу из этого  лабиринта,
если бы ей представился такой случай.
     Несколько минут спустя лодка повернула под  низкую  арку  и  мужчинам
пришлось наклонить головы пока они не оказались в подвале подобном подвалу
под палаццо Чезаре. Лодку привязали, а Эмме грубо приказали выбираться  из
нее.
     Она подчинилась, встав на дрожавшие ноги и ждала пока мужчины провели
нечто вроде совета, затем снова пожав плечами, они подтолкнули ее к крутым
ступенькам ведущим к двери высоко в стене перед ними.
     Эмма взбиралась по лестнице несмотря на тошнотворное чувство страха и
на то, что ноги ее казались ватными. Она никогда  и  представить  себе  не
могла,  что  окажется  в  ситуации  подобной  этой,  но  несмотря  на   ее
фантастичность, знала, что все происходит  на  самом  деле  и  поэтому  ее
внутренности сковал ужас. Чем бы ни занимался граф и эти  люди,  это  было
незаконным, поэтому у нее были основания так  испугаться.  Каналы  Венеции
отлично помогут возможным убийцам избавиться от тела.
     Возле двери они все остановились  и  один  мужчина  простучал  что-то
похожее на барабанную дробь, словно это было сигналом тому, кто  находился
внутри. Дверь открылась и бородатый мужчина сделал шаг  в  сторону,  чтобы
дать им войти.
     Эмма оказалась в огромной комнате, в центре которой находился длинный
шаткий стол, на котором лежали длинные батоны хлеба, куски масла и мяса  и
стояли бутылки с вином. Вокруг стола сидели несколько мужчин,  большинство
из них с бородами, но во главе восседал чисто выбритый мужчина,  одетый  в
длинное свободное  марокканское  платье.  Глазки  его  были  маленькими  и
глубоко сидели в мясистой плоти лица. Он был  очень  толстым,  с  толстыми
пальцами унизанными кольцами и нетерпеливо барабанил по дереву стола.
     Когда он увидел Эмму, его глаза загорелись, но он произнес совершенно
ровным голосом:
     - Это та девушка?
     Теперь итальянцы говорили по-английски. Казалось, что  марокканец  не
говорил на их языке и английский служил им в общении.
     - Да, - ответил мужчина, который  разговаривал  с  Эммой.  -  Это  та
девушка. К сожалению, обстоятельства могут оказаться не  такими  простыми,
как мы думает.
     Марокканец нахмурился.
     - Почему? - спросил он.
     Итальянец вздохнул.
     - Очевидно, она как раз убегала из  Палаццо.  Слуги  знали,  что  она
возвращается назад в Англию и, возможно, скажут об этом графу.
     - Итак? - марокканец пожал  плечами.  -  Кто-то  должен  сказать  ему
правду.
     Один из людей за столом заговорил.
     - Да, но было задумано, что граф  попытается  спасти  эту  девушку  и
попадет в нашу ловушку. Неужели вы воображаете, что он отправится к нам  в
руки, если будет знать, что это мы?
     Марокканец стукнул кулаком по столу.
     - Тихо! Здесь я принимаю решения, -  мгновение  он  смотрел  на  свой
кулак. - Я не уверен, правы вы или нет, - проворчал  он.  -  Черт  возьми,
женщина, почему ты решила бежать именно сегодня?
     Эмма ничего  не  сказала.  Она  ничего  не  могла  добавить  к  этому
разговору даже, если бы смогла заставить себя говорить. Она слишком хорошо
осознавала свою собственную беззащитность. Она сосчитала мужчин за столом,
добавила того, что стоял у двери и тех, кто привез ее  и  получила  вместе
пятнадцать. Даже, если бы Чезаре явился, чтобы спасти ее, у него  не  было
бы ни малейшего шанса. Один человек, ну, возможно, три,  если  подумать  о
Джулио и докторе Доменико, против такого числа! Ее они,  очевидно,  совсем
не опасались. Они ее даже не связали  и  не  сунули  ей  в  рот  кляп  как
описывается в триллерах. Она просто стояла одна и  дрожала  думая  о  том,
какая судьба ее ждет.
     Наконец марокканец принял решение.
     - Нам придется рискнуть, - сказал он наконец. -  Какой  смысл  сидеть
здесь и ждать. Граф Чезаре должен знать с кем он имеет дело. Я никогда  до
конца  не  доверял  ему.  Человек,  поступившийся  своей  честностью  ради
нескольких старых игрушек, должен быть сумасшедшим! - Он засмеялся.  -  Но
вообразить, будто он может принять на себя руководство этой  организацией,
которую я, Сиди Бен Маули, создал на  ровном  месте!  Это  смешно!  -  Его
взгляд обратился к Эмме. - Чтобы ни случилось, дорогая, мы  должны  узнать
друг друга поближе.
     Эмма с отчаяньем посмотрела по сторонам. Если  бы  только  она  могла
убежать! Смерть в холодных водах канала была бы лучше, чем это.



                                    12

     Граф Видал Чезаре медленно оделся после ванной, думая о том, что черт
возьми, он теперь будет делать. Он всю  ночь  не  спал,  просто  лежал  на
кровати, прокручивая все в уме до тех пор, пока его голова не пошла кругом
от сложности всего этого. Если бы, если бы, если бы! Если бы  его  бабушка
не зависела так от него в смысле восстановления Палаццо,  если  бы  он  не
позволил Марко Кортино втянуть себя в сеть интриг и  конспирации,  которая
угрожала уничтожить всех их, если бы он не встретил Эмму Максвелл и не вел
себя совершенно не свойственным ему образом, влюбившись в нее! Потому  что
именно это он и сделал. Неважно, как бы  он  не  пытался  избежать  этого,
перспектива жизни без Эммы делала его несчастным. Он  больше  не  думал  о
разнице в возрасте и происхождении, она была теплой, мягкой и  любящей,  и
такой женственной, идеальной матерью для его сыновей. Но,  боже,  как  ему
выбраться из этой неразберихи, в которую он сам себя вовлек? Он  не  видел
выхода, Селеста и его бабушка собирались поставить его в положение,  когда
он вынужден будет жениться на Селесте, потому что этого от него и ждали.
     Он повязал галстук, надел  пиджак  темного  костюма  и  открыл  дверь
спальни. Дом казался необычным для такого часа. Было немного больше девяти
и к этому времени его бабушка обычно уж вставала и выходила в гостиную.
     Войдя в кухню, он натолкнулся на  Анну,  которая  стояла  у  широкого
стола, размешивая тесто для блинчиков. Она рассеянно смотрела перед  собой
и он мягко произнес:
     - Анна? Что-нибудь случилось?
     Анна вздрогнула и оглянулась.
     - О, синьор, - воскликнула она. - Я рада, что  вы  встали.  Не  знаю,
случилось что-нибудь или нет. Я в растерянности!
     Чезаре почувствовал холодок внутри живота.
     - Ну? Говори мне! Что тебя беспокоит?
     Анна покачала головой.
     - Когда я вошла в комнату графини рано утром, она спала очень крепко.
Я волнуюсь. Я пыталась разбудить ее, но она не шевелится.
     Лицо Чезаре побледнело.
     - Она жива?
     - Думаю, что да. По крайней мере, о, синьор, я больше не уверена.
     - Тогда почему же ты не разбудила меня? - Чезаре направился к двери.
     - И, синьор! - голос Анны остановил его.
     - Ну? Быстрее!
     - Синьорина Максвелл, синьор...
     - Продолжай!
     - Она... она уехала!
     - Уехала? - Чезаре не мог поверить. - Куда она уехала?
     - Не знаю, синьор. Она сказала назад в Англию, и  Джулио  должен  был
отвезти ее на вокзал, но когда он пришел за ее багажом, она исчезла!
     Чезаре беспомощно развел руками.
     - Мой бог, Анна, ты держишь такие странные вещи при себе. Подожди,  я
должен увидеть бабушку!
     Он тихо вошел в спальню  графини  и  приблизился  к  кровати.  Старая
женщина казалась такой маленькой и хрупкой, но слава  богу,  она  все  еще
дышала. Чезаре  сдвинул  одну  из  тяжелых  парчовых  штор  и  с  тревогой
посмотрел на бабушку. Ее дыхание было очень поверхностным, а  щеки  совсем
бледными. Он продолжал смотреть на нее и она открыла глаза.
     - Привет, Чезаре, - произнесла она слабым голосом. - Я... я  чувствую
себя ужасно усталой этим утром. Не... думаю, что вообще сегодня встану.
     - Хорошо,  графиня,  -  мягко  сказал  Чезаре,  улыбаясь  ей.  -  Что
случилось? Вы в последнее время слишком поздно ложились спать?
     - Что-то вроде этого, - произнесла графиня  устало.  -  Но...  нет...
Чезаре, не уходи. Я хочу поговорить с тобой.
     - Хорошо, графиня, - Чезаре сел рядом с ней и взял ее покрытую  сетью
вен руку в свои. - О чем?
     Графиня провела языком по сухим губам.
     - Я переживаю, Чезаре. Очень переживаю, - сказала она. -  Это...  Это
связано с Селестой.
     - С Селестой? А что такое? О, ты имеешь в виду эту ночь? Не  волнуйся
об этом. Я смогу все уладить.
     - Я знаю, Чезаре. Я знаю, что она выйдет за тебя  замуж  несмотря  на
все твои недостатки, если только ей представится такая возможность.  Но...
но, Чезаре. Я больше не уверена, что ты должен это сделать.
     - О чем ты говоришь, не пойму?
     - О Палаццо, Чезаре. Неужели Палаццо  так  важен?  Неужели  он  имеет
большее значение чем ты, чем твое счастье?
     - Графиня... - начал он нетерпеливо, но она  остановила  его,  подняв
руку.
     - Нет, подожди, Чезаре. Послушай меня. Я очень стара и не думаю,  что
долго проживу. И для меня очень важно,  чтобы  ты  был  счастлив.  Я...  я
лежала здесь всю ночь и думала, волновалась. Чезаре, ты не любишь Селесту.
Ты не можешь любить ее. Она такая холодная и корыстная, и боюсь, что когда
меня не станет, Палаццо станет цепью на твоей шее и мечом в руке  Селесты,
которым она будет играть каждый раз, когда что-нибудь будет не так как она
хочет.
     - Я говорил тебе, что я смогу справиться с Селестой.
     Графиня вздохнула.
     - Да, да, может быть, ты и сможешь. Но что это будет за  жизнь?  Жить
под постоянными угрозами, вот  что  вас  ждет.  Или  пробивать  себе  путь
взяточничеством и коррупцией. Нет, Чезаре, я с этим не могу согласиться...
Я не хочу, чтобы так было...
     - Графиня, графиня!  Успокойтесь!  Кто  навел  вас  на  такие  мысли?
Селеста? Маловероятно!
     - Нет, не Селеста. Это... это дитя, ее дочь.  Или  скорее  падчерица.
Эмма. Какая она невинная хотя и живет с  этой  женщиной.  Селеста  сделает
все, чтобы разрушить и ее жизнь. Они живут  совсем  не  так,  как  Селесте
хотелось бы, чтобы мы поверили. Я иногда задумываюсь над тем, беспокоилась
ли она об Эмме до того, как они приехали сюда.
     - Эмма, - произнес Чезаре, вспомнив слова Анны. - Графиня,  я  должен
вас покинуть. Есть... есть кое-что, что я должен сделать.
     - Прежде, чем ты уйдешь, пообещай мне одну вещь.
     - Если смогу.
     - Что если ты когда-нибудь полюбишь кого-то... если  ты  уже  полюбил
кого-то... не позволяй Палаццо встать на твоем  пути.  Я  умоляю  тебя.  Я
слишком стара, чтобы для меня он имел  какое-то  значение.  А  это  здание
всегда будет здесь, чтобы ни случилось.  Государство  о  нем  позаботится.
Если ты сбросишь его с плеч, то сможешь жить нормальной жизнью. Чезаре, ты
не будешь богатым, но ты не будешь и голодать. Пожалуйста, Чезаре, подумай
об этом.
     Чезаре встал.
     - Хорошо, графиня. Я подумаю. А сейчас будьте умницей и  расслабьтесь
пока я не вернусь.
     Он  ласково  улыбнулся  графине,  закрывая  за  собой  дверь,   потом
прислонился к ней спиной,  и  лицо  его  преобразилось.  Теперь  это  была
суровая маска. Его первейшей заботой была Эмма, и  он  готов  был  ударить
себя за то, что не понял, что ее гордость не позволит ей вести  себя  так,
словно ничего не произошло, что она попытается убежать, и что поступая так
может подвергнуть опасности свою жизнь.
     Он направился назад на кухню к Анне, к которой  теперь  присоединился
Джулио. Он закрыл дверь и сказал:
     - Графиня жива, но очень слаба. Она останется в  постели.  Но  сейчас
мне нужно все об Эмме и побыстрее!
     - Все очень просто, - ответила Анна,  пожимая  плечами.  -  Синьорина
пришла завтракать очень рано. Она сказала, что хочет уехать так, чтобы  ее
никто не видел. Она попросила меня, чтобы Джулио отвез ее в моторной лодке
на железнодорожный вокзал, откуда она сможет уехать назад  в  Англию.  Она
сказала мне, что раньше работала там медсестрой и хочет вернуться.
     - Что потом? - граф был нетерпелив.
     - Джулио пришел, чтобы взять ее  сумки,  но  она  исчезла!  Ее  багаж
исчез, исчезла и моторная лодка. Может быть, она решила поехать  одна.  Но
это очень странно.
     - Действительно странно, - сказал Чезаре мрачно. -  Боже  мой,  Анна,
почему ты не разбудила меня?
     - Синьор, - воскликнула Анна, - синьорина особенно настаивала на том,
чтобы вы не знали об ее отъезде. Я не могла не оправдать ее доверия.
     - Но когда лодка исчезла, почему никто из вас не задумался, почему? В
конце концов, я не верю, что синьорина знает, как управлять ею. Боже  мой,
с ней могло случиться все что угодно.
     Лицо Джулио помрачнело.
     - Вы думаете, что синьорину могли взять... - он недоговорил. - Это не
пришло мне в голову, синьор.
     - А должно было прийти, - сердито ответил Чезаре.  -  Слушай,  возьми
другую моторную лодку и немедленно отправляйся на железнодорожный  вокзал.
Если ты не обнаружишь никаких ее следов там, позвони мне сразу же по этому
телефону, понял? - он протянул Джулио клочок бумаги.
     - Si, signore, я сделаю все как можно быстрее.
     После того как Джулио ушел, Чезаре вернулся к себе  в  спальню,  снял
пиджак от костюма и натянул толстый черный свитер. Затем открыл  маленький
сейф за картиной в стене и  вытащил  оттуда  небольшой  пистолет,  который
сунул в потайной карман на поясе брюк. Затем он вышел из  комнаты,  закрыл
дверь и пошел в гостиную. К его удивлению у окна стояла Селеста  и  нервно
курила. При его появлении она  быстро  повернулась  и  вздрогнула,  увидев
мрачное выражение его лица.
     - О, Чезаре, - произнесла она мягко. - Как ты?
     - Не лучше от того, что  увидел  тебя,  -  грубо  ответил  Чезаре.  -
Селеста, я сейчас не могу задерживаться. Надо кое-что сделать.
     Селеста нахмурилась.
     - Почему? Что происходит? Куда все подевались?
     - Анна расскажет тебе,  -  холодно  сказал  он.  -  Если  тебе  нечем
заняться, то я предложил бы тебе начать упаковывать вещи, - добавил он.  -
Думаю, в "Даниэли" есть свободные номера.  Может  быть  ты  сможешь  снова
поселиться в своем номере.
     - Чезаре! - Селеста была ошеломлена. - Что ты имеешь в виду?
     - Разве непонятно? - выражение графа стало насмешливым. - Тебя больше
не желают видеть в моем доме.
     Он закрыл дверь у нее перед носом прежде, чем  она  успела  прийти  в
себя и начать изливать свой гнев в его адрес, и  быстро  побежал  вниз  по
ступенькам в нижний зал.
     Пройдя по многочисленным  улочкам  и  переулкам,  он  пришел  к  сети
причалов и складам, где отыскал кабинет Доменико. Войдя в дом, он  побежал
вверх по ступенькам через пустую приемную  во  внутреннюю  комнату.  Потом
достал ключ, открыл кабинет и вошел. Там тоже никого не было и  он  закрыл
дверь, снова закрыв ее на ключ. Он открыл дверь  шкафа  у  стены,  который
казался обыкновенным медицинским шкафчиком.  Однако  после  того,  как  он
нажал на правую сторону одной из полок,  передняя  часть  его  повернулась
вперед, открыв глазам графа радиопередатчик.
     Чезаре сел возле передатчика, включил питание и настроился на частоту
прямой связи с Марко Кортино. Когда Марко ответил, Чезаре просто сказал:
     - Транспорт Б, - и отключился.
     Затем закрыл передатчик, закрыл шкафчик,  и  положил  ключи  назад  в
карман. Несколько минут он нетерпеливо мерял шагами комнату, потом  вышел,
закрыв дверь, спустился по лестнице и вышел на улицу.
     Снаружи начинался дождь, небо было серым и тяжелым.  Через  несколько
секунд он услышал, что в его направлении движется моторная  лодка,  отошел
от дома и быстро направился через арку к каналу. Он молча забрался в лодку
и коротко кивнув водителю, спустился в каюту.
     Многолюдная площадь служила хорошим  прикрытием,  когда  он  вошел  в
район конторы Марко Кортино и быстро поднялся на верхние