глазах опасность благополучию. Эдгар Николаевич впал в смехотворный
пафос компропаганды, наивно детски и неприкрыто дурацкий:

- Мне деньги государства не безразличны!

- Это я давно заметил.- Чугунов продемонстрировал отменную реакцию,  и
Холин понял,  что сморозил глупость,  двусмысленность и.  подставился:
колкость вполне оправдана.

- Я нервничаю.  из-за машины.  извините.- Холин еще раз повернул  ключ
зажигания  и.  движок  ожил,  работал мерно и нешумно.- Наверное свечи
подсохли,- уронил Чугунов, едва слышно, будто бормотал про себя молит-
ву и случайно пару слов вырвалось вслух.

Холин сообразил,  что  на ответ пассажир не рассчитывает,  выбрался из
"BMW",  опустил капот, победно кивнул регулировщику, тот приветственно
махнул в ответ.

Часы на улице показывали половину одиннадцатого.  Подъехали к предста-
вительству банка,  на пороге офиса встретил Цулко сосредоточенный, без
улыбки, выбритый до синевы. Пашка провел визитера по комнатам предста-
вительства,  сияющим чистотой и потянул в помещение, где с ночи упраж-
нялся в уничтожении бумаг.

Такая же бьющая по глазам чистота и девственно пустой стол:  Пашка уп-
равился! Любезно осведомился:

- С чего начнем?..

Чугунов стянул плащ,  бросил на диванчик для двоих, по-хозяйски распо-
ложился в удобном кресле:

- Сначала!..

Пашка глазом  не моргнул,  плавным жестом откатил стеллажную дверку на
роликах.  Чугунов увидел десятки толстенных папок с дырками на плоских
корешках - для вентиляции бумаг - и аккуратно наклеенными черными циф-
рами: 1, 2. 50. 113.

- Дайте мне баланс.- Чугунов вскользь взглянул на папки: раз предлага-
ют, скорее всего в них ничего, кроме рутинной переписки, нет.

Пашка перехватил  взгляд Холина,  передал бразды правления начальнику.
Эдгар Николаевич зашел издалека:

- Видите ли.  мы как раз решили свести все показатели снова и перепро-
верить,  но.  сотрудница,  выполняющая эту работу заболела и, чтобы не
терять время, взяла документацию домой.

- Позвоните ей, пусть привезет.- Чугунов не собирался сдавать позиции.

- Она больна,- с нажимом заметил Холин.

- К тому же,- встрял Пашка,- она живет за городом в только что куплен-
ном доме. еще без телефона.

Чугунов усмехнулся:

- Тогда поезжайте и заберите.

Холин подготовился к такому обороту событий:

- Это швейцарка.  здесь не принято без предупреждения наезжать к боль-
ным. забрать документы - неэтично, это - недоверие - здесь своя этика.
нас не поймут.

- А мы весьма ценим этого работника - добил Пашка.

- Завтра.  документы  должны лежать на столе.- Чугунов окинул взглядом
шеренгу папок и попросил Цулко,- дайте мне 37-ую.

Пашка вздрогнул, потянулся к папке.

- Что это вы?  - заметил гримасу Цулко ревизор.- Памятная цифирь в ва-
шем ремесле?

Пашка положил папку на стол.  Холин повеселел, выиграны сутки! За сте-
ной забренчал телефон. Эдгар Николаевич выскочил, задев пустое кресло.
Чугунов улыбнулся одними губами,  наугад раскрыл папку, принялся в со-
тый раз за это долгое утро протирать очки.

Холин взял трубку в соседней комнате, сделал глазами знак Пашке, чтобы
заместитель  вернулся  к Чугунову - вдруг ревизор возжелает подслушать
по параллельному аппарату.  Пашка сообразил вмиг, бросился к месту не-
давней казни сотен бумаг.

- Пронто,- произнес голос Мадзони.

- Слушаю.- связки Холина вибрировали от напряжения.

- Относительно  вчерашнего.- дипломатично и уклончиво приступил к делу
итальянский банкир,- я смогу послезавтра.

Холин побледнел:

- Мне нужно сегодня к вечеру,  или завтра с утра. нет, это поздно. се-
годня вечером, или. все теряет смысл.

- Весьма сожалению.- достаточно бодро посочувствовала трубка за италь-
янского банкира и плюнула в ухо Холину издевательским пи-пи-пи!..

Холин уронил голову на руки.  Вошел Цулко,  притворил двери,  оперся о
современную скульптуру - моток крученного медного кабеля на стеклянной
подставке в стеклянном же кубе:

- Что?

- К утру денег не будет,- Пашка полез в шкаф за бутылкой - за  стенкой
завозился ревизор - Пашка отдернул руку,  как шкодливый школяр.- Надо-
ел. сволочь.- и расхохотался.

Вошел Чугунов с папкой номер 37 под мышкой.

- Ну как? - с вызовом спросил Цулко, уяснив, что терять, похоже, боль-
ше нечего.

- Никак,- весело ответил Чугунов,- пустышка, как я и думал.

- Может отобедаем? - неуверенно предложил Пашка. неожиданно гость сог-
ласился.

.Вечером Холин и Цулко привезли гостя в номер отеля,  Пашка возился за
спиной Чугунова, открывая бутылку шампанского, разлил по бокалам, при-
нес поднос к низкому столику, собственноручно вручил бокал каждому:

- Извините,  если что не так.  мы нервничаем.  вы тоже, хотя и не ска-
жешь. работа есть работа.

Мужчины выпили шампанское,  Пашка, как добрая хозяйка ополоснул бокалы
и поставил на столик.  Через минуту распрощались. В дверях Чугунов на-
помнил:

- Завтра. с утра, чтоб все было.

- Естественно,- кивнул Холин. Пашка уже шагал по коридору к лифтам.



В спальне Холина,  такой же стильной,  как и гостиная, горели ночники.
Эдгар Николаевич и жена лежали на подушках, сон не шел и говорить, по-
хоже, не хотелось.

Холин взял с тумбочки книгу, повертел и отложил.

Ольга растерянно листала журнал,  впрочем, не глядя на сочные фотокра-
соты, пальцы механически перелистывали глянцевые страницы.

- Ну что? - нервы жены сдали первыми.

- Что.  что?  - Холин зажмурился. Как он ненавидел эти предночные раз-
борки, вопли, сопли, истерики, заламывания рук, сетования, примеры чу-
жих, неправдоподобно удачных браков.

- Он приехал?  - Ольга приподнялась на локте,  приняв  позу  атакующей
амазонки.

- Ты  же знаешь.  приехал.- Ах,  если б Пашка мог сразу решить все хо-
линские проблемы, одним махом!

- И что? - напирала жена.

- Работает,- ответил Холин слишком ровно,  как человек  считающий  про
себя до тысячи, чтобы не сорваться.

- Что вы надумали с Пашкой? - не унималась жена.

- Ты о чем?  - похоже, первую тысячу Холин уже пересчитал, сил на вто-
рую не оставалось.

- О вчерашнем разговоре!

- Ты сошла с ума.- Холин выключил свой ночник и отвернулся к жене спи-
ной.

- Не обязательно,- проскрипела супруга.

Холин думал, лежа, с закрытыми глазами: брак выездного - золотая клет-
ка - ни ты на свободу, ни свобода к тебе.



Чугунов включил телевизор, опустился в кресло, посмотрел новости, рас-
сеянно ухватил пустой бокал за тонкую ножку, держал навесу, покачивая,
прислушиваясь к голосу теледиктора. внезапно пальцы его разжались, бо-
кал грохнулся на паркет и разбился вдребезги.  десятки хрустальных ос-
колков разлетелись,  вспыхнули в свете люстры и залегли в густом ворсе
ковра.

.Утром постояльца  отеля "Грин-гном" из номера 4027 так и нашли с отк-
рытыми глазами, вперившегося в экран всю ночь проработавшего телевизо-
ра.

Первыми приехали врачи, за ними полицейские. Из коротких немецких фраз
следовало, что постояльца подвело сердце, один раз врач употребил сло-
во "дигиталис",  но вскользь,  не уверенно и,  тем более, ни на чем не
настаивая.

Вскоре явились консульские работники и сразу вслед  за  ними  Холин  и
Цулко.

Полицейские на всякий случай забрали бутылку с полоской шампанского на
дне и все три бокала.  Особенно поразило и расстроило Холина, что каж-
дый бокал погрузили в отдельный пластиковый пакет, впрочем Эдгар Нико-
лаевич успокоился, поняв, что отпечатки пальцев никто снимать не соби-
рается: он и Цулко не скрывали, что видели умершего последними.



В полночь, в спальне Холина завязалась вялая перепалка - для грандиоз-
ного побоища, для Ватерлоо сил не хватало у обеих сторон.

Ольга мяла "Банковский вестник" с сообщением о смерти высокопоставлен-
ного чиновника:

- Я не верю, что он умер. ему помогли. Пашка и. ты!

Холин предложил спуститься на улицу и сообщить результаты своих разду-
мий первому же полицейскому.

- Не юродствуй! - выкрикнула Ольга.

Холин поднялся с банкетки, тихо спросил:

- Ты знаешь, что я не переношу мат?

Жена согласно кивнула.

- А теперь слушай внимательно.- Эдгар Николаевич приподнял двумя паль-
цами  подбородок  ничего не понимающей жены и выдохнул,  смакуя каждый
слог.- По-шла на х.



Утром в офисе Холин и Цулко заперлись изнутри и держали  совет.  Пашка
неожиданно повеселел:

- А ты боялся?

- А вдруг расследование?..

- Что расследование.  Пусть хоть тысячу лет расследуют.  Умер человек!
Преставился. царствие ему небесное. Не мальчик же. Говорят, жена с сы-
ном хотели прилететь. не разрешили наши жлобы. валюту жалеют. объясни-
ли, доставим, мол, вам в целости и сохранности в столицу. вот гниды!

- Правда, что ли? - не поверил Холин.

- Черт их знает.  так мне стукнули знающие люди,-  Пашка  смешал  себе
"чекиста за бугром",  выпил, помотал головой.- Господи! Ну и держава у
нас - закачаешься! Обиженные обиженных обижают!

- Эх, Пашка, язык бы тебе вырвать,- сокрушался Холин,- если б не тогда
вечером. когда Ольга внезапно вошла. тишь да гладь, да Божья.

- Блядь! Вот она кто,- взревел Пашка.- Стучать надо, если входишь, ви-
дишь мужики разговаривают, секретничают, твою мать! - отыграв акт раз-
дора,  Цулко сразу же перешел к акту примирения, не повышая голоса за-
метил:

- Если честно.  только баба твоя меня и волнует. ни все судмедэксперты
мира.  ни  все сыскари и наружники.  ни черт,  ни дьявол - только твоя
супружница.

- Неужели покажет. на своего мужа?

- А ты представь,  каково жить, каждый день с утра до вечера прокручи-
вая в мозгах:  покажет не покажет?..  С ума сбрендишь через полгода. а
то и раньше.

- Она меня любит.- выдохнул Холин, замолк и сразу сообразил, что лепет
его недостоин не то чтоб умного,  неглупого - нет-нет не то!  - а поп-
росту взрослого человека.

- Не смеши! А?..- Пашка нацелился на бутылки.

- Не пей ты хоть минуту,- взорвался Холин.- Что ж делать?

- У меня без алкогольной смазки мозги не фурычат.- Пашка налил вискаря
на три пальца, махнул, не поморщившись, потер руки, крякая от благоле-
пия в членах.- Что делать?.. Нам высовываться больше не резон. Проско-
чили,  и лады. Удача, она в стаде не живет, нам теперь тише воды, ниже
травы или наоборот - сидеть.  Думаю так. Обратись к Мадзони. ал„рка1 с
нас еще не раз надеется пенки снять и снимет: и мы с него. У него есть
ребята, не сомневаюсь. обтяпают все в лучшем виде.

Холин пальцем чертил узоры выпивкой, пролитой Пашкой на стол:

- Значит, я должен просить его, чтобы.

- Значит должен.  значит просить, жена твоя, не моя, каждый сам хлопо-
чет о своем. справедливо. если у меня с моей проблемы возникнут, что ж
ты думаешь,  я к тебе обращусь? Сяду на кухне, хлопну пару стакашек и.
думать  буду.  В  чем большевики правы?  Главное - четкий план иметь.-
Пашка повеселел.- Слушай,  напился бы ты хоть раз в жизнь.  по  такому
случаю,  а?..  Такой чирий сковырнули, и хоть бы хны. значит умело, не
зря нас растили, воспитывали. все ж вышли в люди! Выпьешь?

Холин кивнул. Пашка набулькал стакан, придвинул Холину:

- Давай. вперед и выше!.. На пыльных тропинках!.. у-у-х! - и опрокинул
стакан так стремительно,  что рука и стекляшка в руке слились в сплош-
ной вихрь, в поэму движения и торжества.



Из дома звонить Мадзони Холин опасался.  Надел плащ, поднял воротник -
за окном хлестал дождь - добежал до машины, нажал на кнопку радиоключа
- охранный маячок на лобовом стекле перестал мигать.  Плюхнулся на си-
дение: машина заурчала и по блестящему асфальту двинулась к центру. На
часах около одиннадцати вечера.  Холин оттягивал, как мог, звонок Мад-
зони после выяснения отношений с Пашкой Цулко и сейчас,  ближе к полу-
ночи, похоже расплавился предохранитель - страх затопил Холина, запол-
нил  до краев,  после вечера,  проведенного с женой,  перепуганной еще
больше мужа,  начинающей и обрывающей фразы на полуслове,  затравленно
мечущейся по комнатам.

Холин остановил "BMW" у отеля,  вышел в холл,  позвонил домой Мадзони.
Холин говорил недолго и по лицу его видно было, что банкир встретил не
слишком теплый прием итальянца.

Машина крутилась по центру, Холин выжидал, время от времени поглядывая
на часы. Наконец, машина покинула центр и направилась к парку, людному
днем  и  пустынному после наступления сумерек.  Холин оставил машину у
входа,  пошел по аллее со скамьями,  пересекающей парк их края в край,
вернулся.  не доходя до входа, услышал, как подъехал автомобиль, щелк-
нули дверцы,  на едва освещенной аллее появился человек:  Мадзони  шел
прямо,  откинув  голову,  руки в карманах длиннополого пальто,  на шее
небрежно намотан белоснежный шарф.

Мадзони приблизился к Холину: сухое приветствие, едва ощутимое рукопо-
жатие. очевидное недовольство столь поздним свиданием.

- В чем дело?  - Мадзони поежился, дождь прошел, и лишь с деревьев ка-
пало,  редкие полновесные капли, упав на листву, в лужу, на гравий на-
рушали мертвую тишину парка, от земли тянуло сыростью.

Холин не решался начать, длил время по своей стародавней привычке.

Мадзони всегда отличался решимостью и бульдожьей хваткой:

- Я прочел в газете о гибели человека из Москвы.

- Не о гибели,- мягко поправил Холин,- о смерти.

- Извините,- Мадзони едва сдержал улыбку,- о смерти.  неважно знаю ваш
язык. тонкости не даются. Я прочел о смерти неприятной вам персоны.

Холин начал было протестовать,  но замолчал, вовремя уяснив, что неле-
пые  оправдания не облегчат его участь и лишь все еще более безнадежно
запутают.

- Теперь,  как я полагаю,  переводить деньги не понадобится?-  Мадзони
посмотрел вверх, увидел мощную ветвь над головой, пропитанную дождевой
влагой и,  поправив шарф, отошел на середину аллеи.- Ваши проблемы так
счастливо разрешились,- как истинный католик итальянец возвел очи горе
и продолжил,- по воле случая. и господа.

- Между просьбой о краткосрочном кредитовании и  умершим  нет  никакой
связи.-  Холин  смотрел  под  ноги,  казалось  ледяная влага проникает
сквозь тонкие подошвы,  всасывается порами кожи и охлаждает и без того
почти  застывшую  кровь.  Холин пошевелил затекшие от напряжения руки.
Мадзони молчал.

- Никакой связи!  - Холин начал заметно нервничать.  Мадзони  молчал.-
Никакой!  Поверьте!  -  Выкрикнул  Холин,  ноги превратились в ледяные
столбы,  и пошевелить ими страшно.- Чего вы хотите?  - сдержать  дрожь
становилось все труднее.

Мадзони боготворил конкретные вопросы, потому что испытывал необъясни-
мое влечение к рубленным, кратким ответам:

- Льготных условий в сделке с золотом.

- Это невозможно,- не думая, выпалил Холин, поздно сообразив, что сама
поспешность отказа вряд ли сослужит ему добрую службу.

- Так  только  кажется.  я  заметил  у русских "невозможно" и "сколько
угодно" почти одно и тоже.

- Это невозможно,- без прежней решимости повторил Холин,  подтверждая,
что итальянец прав.

Мадзони извлек из кармана крохотный магнитофон:

- Послушаем?  - Холин не успел сообразить,  как итальянец нажал кнопку
воспроизведения:  ".из Москвы приехал человек (голос Холина).  я  знаю
(голос Мадзони).  нам понадобятся деньги,  перекрутиться на время про-
верки, как только человек уедет, мы тут же переведем эти деньги обрат-
но (голос Холина).  это сотни тысяч (голос Мадзони).  нет (голос Холи-
на).  миллионы?  (голос Мадзони). нет, сотни миллионов (голос Холина).
Франков?  (голос Мадзони). долларов! (голос Холина). конкретно, сколь-
ко?.. (голос Мадзони). триста! (голос Холина).

Итальянец нажал на "стоп" и снова стали слышны  капли,  срывающиеся  с
деревьев и бомбардирующие скамьи,  урны, утрамбованный в аллею гравий.
Мадзони спрятал магнитофон:

- Представьте.  эта кассета попадет в полицию? Вы кажется уверяли, что
связи между просьбой о перечислении денег и приездом человека из Моск-
вы нет?

Теперь молчал Холин, пытаясь понять удастся ли еще ходить на собствен-
ных, как казалось, совершенно отмерзших ногах.

- Холодно,- обронил Холин и переступил с ноги на ногу.

- Вы меня,  наверное не поняли? - Мадзони всегда поражался беспечности
и отчаянному безрассудству этих, живущих в снегах, людей.

- Отлично понял.- Ногам стало чуть теплее,  и Холин оттаял: не все по-
теряно,  предложен торг. торг и есть торг, выигрывает обладатель более
крепких нервов.

- Я все же уточню.- Мадзони, как процветающий делец и удачливый финан-
сист, пренебрегал поспешностью и ценил обстоятельность:

- Из записи ясно.  первое - у вас огромная недостача. второе - вы при-
ложили руку к смерти человека из Москвы. третье - у вас более, чем до-
верительные  отношения  со мной.  Насколько я понимаю,  любого из этих
обстоятельств достаточно для краха,  а вместе?.. Далее следствие, суд,
тюрьма.

Холин вяло отбивался:

- Из растраченных средств я ничего не имел, все шло для поддержки пар-
тийных коммерческих структур, бесконечных эспэ.



- Торгующих воздухом,- подсказал Мадзони.

Холин пропустил замечание, продолжил:

- На вливания братским партиям, национально-освободительным движениям,
террористическим группам, на операции с наркотиками.

- С наркотиками?  - Мадзони,  конечно, кое-что знал, но хотел услышать
подробности.

- Союз - один из крупнейших поставщиков наркотиков. через третьи стра-
ны  и десятые руки.  столько посредников,  что концы найти невозможно.
наркотики не только деньги,  существовала доктрина  подрыва  западного
общества изнутри - наркотический натиск на буржуазию.

- Вы говорите, как ваше радио,- ужаснулся, не без издевки Мадзони.

Холин на миг замолчал и уже совершенно человеческим языком пояснил:

- Наконец, деньги для подпитки визитеров высокого ранга. таким не при-
нято отказывать, и расписок такие не оставляют.

- Вы не допускаете,  что и сейчас я вас записываю?  - Мадзони так и не
вынимал рук из глубоких карманов.

- Мне все равно,- Холин говорил голосом человека, прекратившего всякое
сопротивление.

- Отлично.  впрочем,  я не пишу. достаточно того, что есть, по-челове-
чески мне вас жаль. но если предаваться жалости без оглядки, совершен-
но не остается время делать деньги. Мы договоримся?..

- Попробуем.- Холин втянул голову в плечи и еще выше поднял воротник.-
Что я должен сделать?

- Мы это проделывали десятки раз.  вы продаете золото по бросовой цене
нашей подставной фирме. фирма реализует золото по цене за тройскую ун-
цию на момент продажи,  разницу не переводим на партсчета, как раньше,
а делим между собой. скажем три четверти мне, четверть вам.

- У меня есть заместитель,- напомнил Холин.

- Отлично, обоим сорок процентов, остальное мне.

- Я подумаю.- Холин не подал руки и побрел к машине.

- Не больше трех дней!  - выкрикнул в спину Мадзони. Холин не обернул-
ся,  шагал по лужам,  разбрызгивая грязь и теперь уже не замечая,  как
чавкающая жижа заливает ботинки.



Ребров долго не мог прийти в себя,  узнав о кончине в Цюрихе человека,
с  которым разговаривал всего несколько дней назад.  Конечно,  жизнь -
штука хрупкая, но Ребров помнил предупреждение странного человека, по-
казавшегося  на миг сумасшедшим,  а теперь внезапно умершего - или по-
гибшего?  - от сердечного приступа. Чугунов, будто заглянул в будущее,
так и сказал:  "если начнут шептаться по углам.  сердечная недостаточ-
ность.  не верьте. я еще крепкий, хоть и бэу", и странная тоска в гла-
зах этого человека и провидческое ".если еще увидимся."

Ребров толкнул дверь приемной предправления.  Марь Пална листала ката-
лог "Квелле" в разделе постельное белье. Ребров указал на дверь Масто-
донта:

- У себя?

Марь Пална  кивнула,  поманила Реброва,  ткнула носом в дивной красоты
белье:

- Нравится? Представляешь, ты и я возлежим? - и без перехода, колко: -
С чем идешь?  - Ребров выдержал вспарывающий взгляд Марь Палны,  смол-
чал, даже игриво сверкнул глазами. Секретарша захлопнула каталог, вер-
тикальные  морщины  залегли над переносицей.  Марь Палну определенно и
жестоко терзало нечто,  женщина провела ладонью по лицу  сверху  вниз,
буд