но, так  и надо. Юмором
брать, пусть утрется. Осадил. Сварганил себе бутерброд  и на работу.  Пришел
на  четверть  часа раньше. Его видел главный  инженер! Хорошо, очень хорошо.
Тут еще мясо принесли за одну шабашку. И палец цел и щеки. Утрет он нос этом
Семчуку. Будущее неизвестно. Он не дурак, на мякине не  проведешь. Так думал
до тех пор пока не нахромился рукой на  острую стружку. Кровь рекой потекла.
Как  его  угораздило и сам  не понял.  Бегом  в  медпункт. Там  сидит  кукла
напомаженная, она любовница  директора, бывшая,  толком перевязать  рану  не
умеет. Вертелась, вертелась вокруг да около, говорит нужно в больницу ехать.
Какая больница! Вдвоем кое-как замотали, вернулся  в цех. Начальник отпустил
раньше. Домой  ехал расстроенный. Ладно рана, больно, но терпимо, плохо  что
сбылось. И ведь невозможно было подстроить, точно знал будущее, его будущее.
И  против этого  не попрешь.  В расстройстве  зашел  в  пивбар,  выпил  пару
бокалов. Это были деньги на хлеб, но он  забыл. Не до того было. Выпил пиво,
побрел домой.  Хоть в институте  учился,  а не  мог сообразить, что  и  как.
Будущее,  как  же так.  Страшно,  обидно, будто подглядывают.  Вспомнил  про
ляпас, и немножко отлегло. Это точно вранье.  Чтобы дрались  они,  такого не
может  быть. Значит хоть на половину, а врал Семьщук. Больше даже,  говорил,
что палец порежет,  а  вышло,  что всю руку. Лгун.  Врешь,  не возьмешь. Лег
спать, ослаб, от потери крови что ли. Разбудила жена.
     -Саша, где хлеб?
     -Ой, знаешь, забыл купить.
     -Ну ты даешь! Хлеба же ни крошки.
     -Давай деньги, сбегаю.
     -У тебя же были деньги.
     -Потратил.
     -Куда?
     -Я мясо купил.
     -Врешь, мясо тебе  за шабашку  принесли,  сам  говорил. Что это ты  мне
врать начал?
     -Не вру я.
     -От тебя спиртным пахнет, ты пил?
     -Пива бокал выпил.
     - Дома почему так рано?
     -Отпустили, я вот руку порезал.
     Закудахтала,  обеспокоилась, чем  очень  Какину  потрафила,  заботится,
значит любит.  А доказательства любви никогда не  бывают  лишними. Успокоил,
сказал, что ничего страшного и пошел в магазин, хоть она и говорила,  что не
надо. Она говорила как преданная  подруга  жизни, он как  настоящий мужчина.
Слово дамы  закон и  плевать  на всяких звонарей,  верзящих  очевидную чушь.
Купил хлеба и с радужными мыслями вернулся домой. На пороге получил ляпас от
жены. Крики, плач. Это уже походило на заговор. Может она с любовником хочет
его  со света  сжить? Чтоб квартиру  заграбастать.  Убивать опасно, а  с ума
свести вполне возможно. Но оказалось наоборот. Жена бросила в  лицо рубашку.
Его рубашка, с воротом испачканным помадой. А на свитере обнаружился длинный
светлый волос. И то и другое побудили жену заподозрить измену. Он бросился в
объяснения, что это ошибка и  даже  в  мыслях не было,  любит, ценит,  никто
больше   не   нужен.  Однако  жена  была   безутешна.  На  ее  стороне  были
доказательства.  Как  же  она  плакала.  Какин  даже  порадовался,  что  так
убивается.  Если бы не  любила, так  и  внимания не обратила.  Его,  Какина,
любили, он хороший человек, а фамилий  не выбирают. Она стала собирать вещи.
Это  было  уж  слишком.  Нужно  было  остановить ее.  Помада, волос, откуда?
Провокация. Ну ладно волос нацепить можно, но в шею  то его не целовали, это
точно. Вспомнил  про медсестру. У  той  дуры губы были густо  намазаны, пока
заматывала руку, могла и тернуться. Волос тоже ее!
     -Она блондинка!
     -Так я тебе и поверила! Лжец!
     Он   нашел  аргументы,  предлагал  идти  завтра  на  завод,  там   куча
свидетелей, как  он порезал  руку, как побежал  в медпункт  и  что медсестра
любовница директора.
     -Я что дурак по-твоему,  чтобы с  директорской подстилкой возиться?  Да
меня же в порошок изотрут!
     Она  поверила.  Убедил  и  успокоил.  Опять  стали  "як  голубочкы",  с
потрепанными крылышками,  но голубочкы. Помирились на всю  катушку. За всеми
этими  заботами  о  звонаре не  вспоминал.  Только утром спокойствие нарушил
телефонный звонок. Пока  Какин  шел к  трубке, он  соображал.  Человек  знал
будущее и лучше с таким не сориться, лучше дружить.
     -Слушаю.
     -Это Семьбукв.
     -Я понял.
     -Отлично. Ну так что поговорим?
     -О чем?
     -- -Да о чем хочешь!
     -- -Ты действительно знаешь моебудущее?
     -- -Опять не веришь!
     -- -В смысле, насколько?
     -- -До конца жизни.
     -- -Конца жизни?
     -- -Ты что вечно жить собираешься?
     -- -Да нет. А долго?
     -- -Тебе это интересно?
     -- -Да.
     -- -67 лет.
     -- -Неплохо. А жена?
     -- -Вы умрете в один день.
     -- -Ну это  ты  врешь. Так не бывает, это  тольковприсказках, что  жили
долго и счастливо, умерли в один день.
     -- -А кто сказал, что счастливо?
     -- -То есть как?
     -- -А так, что жизнь у тебя совсем не счастливая. Намучаетесь еще.
     -- -Ты говори, говори, да не заговаривайся!
     -- -Хочешь, чтоб я врал, могу. Что тебе придумать, богатствоили славу?
     -- -Мне правда нужна.
     -- -Ну так слушай и не перебивай.
     -- -Отчего мы умрем?
     -- -Дом престарелых сожгут, чтоб денег на стариковнетратить.
     -- -Какой еще дом престарелых?
     --  -Номер  два,  на  южной окраине  он,  озерцо  тамнедалеко,  природа
хорошая.
     -- -Что мы там делать будем?
     -- -Как что, доживать. Это будет ваш последнийдом.
     -- -Почему?
     -- -Куда еще старым, больным людям деваться?
     -- -А дети?
     -- -Детей не будет.
     --  -Ты врешь.  Ты  сволочь!  Тебя  подослали!  Скотина!  Перестаньсюда
звонить! Поймаю - убью!
     Бросил трубку. Наглое вранье. Этого не может быть. Они проживут долго и
счастливо,  у них будут дети  и никаких  домов престарелых.  Это провокация.
Гад! Успокоиться. Нечего переживать по поводу таких глупостей.  Он не дурак,
не даст  себя обработать.  Какину захотелось выпить, но спиртного в квартире
не было. Нельзя пить, на работу  еще  идти за такое  могут выгнать. Говорят,
сокращение  грядет  большое,  осторожным нужно  быть,  чтобы  не попасть под
каток. Звонок. Дернулся. Врать, не брать трубку.
     -- -Слушаю.
     -- -Это Семьзвук. Я понимаю, тебе плохо, но ты ведь сам спросил.
     -- -Пошел ты! Я тебе не верю.
     -- -Хочешь расскажу тебе выигрышный номер лотереи?
     -- -Хочу.
     -- -А говоришь, что не веришь. Записывай.
     Продиктовал  номер.  Какину полегчало.  Если не врет Семьщук,  то будет
выигрыш, а с деньгами можно жизнь изменить, чтоб хорошо было. Если врет, так
черт с тем выигрышем, зато проживут хорошо и дети будут
     -- -Ну спасибо.
     --  -Не за  что.  Давай еще  поговорим,  например  о  работе. Хоть бы о
Солнцеве.
     -- -Причем тут Солнцев?
     -- -Через год ты с его женой роман заведешь. Ненадолго, но будет.
     -- -Не может быть.
     -- -Будет.
     -- -Она же с начальником отдела кадров роман крутит.
     -- -Начальника это  хулиганье у подъезда  затопчет.  Ты будешь венок от
шестого цеха нести.
     -- -Ну дела.
     -- -Теперь ты говори, а то все я да я.
     -- -Хороший мужик, этот Солнцев, но слабовольный  и того немного. Все в
задумках своих, он ведь  конструктор. Двинутый на этом, настолько, что рогов
даже не ощущает. А жена у него ничего женщина. Ухоженная, одевается хорошо.
     -В общем, ты не против.
     -Причем  тут,  я  просто говорю.  Я жену  свою  люблю  иизменить  ей не
собираюсь.
     -Расскажи про рыбалку.
     -Это можно.
     Рассказал как недавно поймал больше двадцати  килограммов  карпов.  Два
дня  прикармливал рыбку,  применял массу  хитростей, а  потом всего  лишь за
несколько часов надергал такую уйму рыбы.
     -Я сам ее не ем, ради интереса ловлю.
     -Еще будешь есть.
     -Не буду, я не люблю.
     -Голод заставит.
     -Что и голод будет?
     -Потом, потом. Расскажи, как сома поймал.
     Рассказывал. Так увлекся, что  забыл и о печальном будущем и о трудовом
настоящем.
     -Ну тебе прямо книги писать надо, красиво описываешь. А сейчас одевайся
быстрей и вперед на работу.
     -Черт! Я опаздываю!
     -Не боись, сегодня не опоздаешь и готовься - найдешь три рубля.
     Оделся, бежал  к  остановке.  А  ведь  врет мужик.  Опоздает,  даже  на
маршрутке не  успеть и купюр по три рубля сейчас  не выпускают.  Когда рядом
притормозила машина  бывшего одноклассника, он улыбнулся,  когда  оказалось,
что по пути, рассмеялся. Уже знал, что три  рубля найдет, даже  если их и не
выпускают.   Нашел,   старого   образца,  отчего  немножко  расстроился,  но
повеселел, вспомнив о  выигравшем номере. В обеденный перерыв сбегал в ларек
и  купил билет,  заполнил  должным  образом, справился  о  выигрыше. Крупная
сумма,  ух  заживут.  Какой там дом  престарелых. Розыгрыш был  вечером,  по
телевидению.  А завтра утром можно  приходить с мешком и  загребать. Вот так
повезло.  Заслужил,  это компенсация за  фамилию, сколько  отмучился, теперь
порадуется. День промелькнул  быстро, работа казалась легкой, улыбки рабочих
безобидными. Вот жаль, что нельзя будет рассказать им о выигрыше,  посмотрел
бы он тогда на их лица.  И лица  начальства. Они, благофамильные, с шишом, а
он с  выигрышем. Но придется  сохранять  тайну, иначе начнется зависть рэкет
нагрянет,  делись с  ними.  Он  не  славолюбив,  он  тихонько  распорядиться
свалившимся богатством.  Думал  как.  Ходил  по  цеху,  ехал домой,  смотрел
телевизор и думал как. Были  задумки. Вот  наконец и выигрыш точнее пока еще
розыгрыш.  Жена  просила  переключить  на  кино,  но он  настоял.  Смотрели,
приготовился  вскочить и  радостно  закричать, представлял  какой  это будет
сюрприз для нее. Она же не знает про  билет.  Счастливый  билет. Напрягся. И
первая  же  цифра была другая.  Из  следующих совпала  только одна. Прошибло
холодным потом, мечты рушились, рухнули. Ушел  в туалет, шатался как пьяный.
Оглушил  обман. Зачем Семьщук наврал? Сам ведь предложил,  сам сказал, потом
так душевно беседовали. Было очень  плохо. Хоть плач. Умылся, лег, долго  не
мог  заснуть. Зато и  про  дом  престарелых  и  про  несчастливую жизнь тоже
вранье.  Ладно,  сам виноват,  поверил  в очевидную глупость,  повелся,  как
сейчас  принято  говорить.   Дурак.  Но  тот  ведь   знал   будущее  и  знал
действительно  выигрышный  номер. Нужно было  хитро себя  повести  и выудить
ценную  информацию.  Или  результаты  футбола например. Потом в букмекерской
конторе  ставку сделать  и  огребай  деньгу. Были способы, главное правильно
действовать. На  самом деле перед ним целый клад, нужно  уметь его взять. Он
сумеет. С такой благостной мыслью заснул, но снились почему-то кошмары. Лена
Солнцева, с ножом в руках гонялась за Какиным  и кричала, что убьет. Судя по
безумным  глазам,  могла и  убить.  Шальная  баба.  Утром, только ушла жена,
раздался  звонок.  Взял  трубку,  заранее   решил,  что  кричать  не  будет,
спокойствие и хитрость.
     -Слушаю.
     -Это Семькрик.
     -Привет.
     -Ты не обижайся за билет и номер, это я чтоб тебя подбодрить.
     -- -Я не обижаюсь, только больше так не делай. Хочешь - говори  правду,
не хочешь - лучше молчи.
     -- -Хорошо. Расскажи еще про рыбалку, мне понравилось.
     Рассказывал, как бы между прочим вплел футбол.
     -- -Не интересуешься?
     -- -Нет, тебе же не нравиться.
     -- -А я причем?
     -- -Так я же твое будущее изучаю.
     -- -А свои увлечения имеешь?
     -- -Я тела своего не имею, что говорить про развлечения.
     -- -Как это тела не имеешь?
     -- -Какое может быть тело у духа.
     -- -Ты что дух?
     -- -Дух. Сижу тут, наблюдаю за правильностью жизни.
     -- -Где тут?
     -- -В наблюдательном пункте.
     -- -А что значит правильность жизни?
     -- -Ну чтоб все по написанному было.
     -- -Не понимаю.
     --  -У  каждого  человека  судьба есть. Сначала сценарий пишется, потом
отснимается сама жизнь от начала  до конца. Жизнь  эта согласована с другими
жизнями  и  общей  Жизнью.  Если  кто-нибудь  начинает  лезть не  по  своему
сценарию, то его  нужно остановить и направить правильным путем. Я здесь для
этого и нужен.
     -- -Часто случается, когда не по судьбе живут?
     --  -Нет,  редко.  Кому  охота  по  голове  получить.  Это   ведь  дело
наказуемое, если упорствовать, то поменяют сценарий на такой, что и врагу не
пожелаешь.
     -- -А как ты знаешь, что не по судьбе жить стал человек?
     -- -Лампочка загорается, я узнаю кто и как нарушает, принимаю меру.
     -- -А можешь и не принять мер?
     -- -Могу.
     -- -Это хорошо.
     -- -Только у вышестоящего духа кнопочка зажжется и он будет ко мне меры
принимать. Так что я уж лучше следить буду и  не нарушать правил. Зажегшаяся
лампочка мне не нужна.
     -- -А какие к тебе меры, если ты без тела? Что тебе сделаешь?
     --  -Точно  не  знаю, могут  просто  уничтожить или  еще что.  Не  хочу
пробовать.
     -- -Духа можно уничтожить?
     -- -Создали же.
     -- -Кто?
     -- -Не знаю. Создали, поручили мне, что делать и делаю.
     -- -И по-другому не жил?
     -- -Нет. Мне и  такой  достаточно  жизни,  только скучно.  Лампочка уже
давно не загоралась, сижу в этом загашнике, делать нечего, дай думаю позвоню
кому-нибудь.
     -- -Как же ты на меня вышел?
     -- -В  справочник  телефонный заглянул, искал фамилию позаковыристей, а
тут ты,  откровенный такой. Дай,  думаю, поговорю  с Какиным, что за человек
такой. Достал  твою судьбу, посмотрел прошлого немного, будущего и позвонил.
Теперь вот беседуем. Ты только не дуйся, главное ведь не фамилия.  Я смотрел
будущее  одного  типа  по  фамилии  Светлов,  так  он  умрет,  захлебнувшись
собственной рвотой.
     -- -Я  не дуюсь, все нормально.  Но только неужели у  твоего начальника
загорится лампочка, если ты скажешь мне выигравшее число?
     -- -Конечно загорится. В  твоей судьбе ведь нет выигравших  билетов и я
должен  буду принять меры. Так как нарушение серьезное, то и наказание будет
соответственное. Тебе тогда никакой выгоды. Если же  я не приму  мер, то это
будет нарушение моей судьбы и меня накажут.
     -- -А нельзя ли отключить лампочку?
     -- -Нет. Если бы это было возможно, мир давно перестал бы существовать.
Нашлись бы уже хитрецы, изменившие себе судьбы, все перемешалось, нарушилось
и погибло. В неизбежности судьбы крепость мира.
     -- -Но мне то ты врал. И номер счастливого билета и остальное.
     -Остальное - правда.
     -Что все?
     -Жизнь будет весьма средняя, много несчастий, детей и друзей не  будет,
затем  нахлынет  бедность, за  ней голод. Старость, мерзкое  существование в
доме  престарелых  и единственное  светлое пятно - давно ожидаемая смерть, в
огне.
     -И ничего не изменить?
     -Так отснята твоя судьба.
     -Но за что?
     -Ни за  что, просто так получилось. Ты пойми,  жизнь это не завод,  что
сдельная  зарплата,   сколько  заработал,  столько   и  получил,  жизнь  это
случайность. Кому везет, кому нет.
     -На нашем заводе так же.
     -Ну вот видишь,  тогда тем более не нужно грустить. Привычный. Давай-ка
споем. Я петь люблю.
     -Не хочу.
     Положил трубку. Какин поверил  услышанному.  Жизнь  полная несчастий. И
ему  и ей, и  ничего не сделать. Зачем  жить такую  жизнь. Повеситься, может
тогда  измениться  и ее судьба. Хуже  вряд ли возможно,  а в лучшую  сторону
почему бы  и нет.  На балконе  отрезал кусок бельевой  веревки, примостил  к
трубе в туалете. Написал ей записку, чтобы  не расстраивалась, виновных нет,
он  был  должен  так  поступить.  Даже  заплакал от  собственного  мужества.
Поступает, как подобает настоящему мужчине. Фамилия чепуха, главное человек.
Связал  петлю, шагнул со  скамейки.  Жгучая боль,  стянувшая шею. Очнулся от
телефонного  звонка.  Почему он жив? Синяки  на шее  были, веревки нет.  Кто
снял? 3вонил телефон. Хрипло говорил, руки и трубка дрожали.
     -Слушаю.
     -Это Семьсук. Я же тебя предупреждал, нельзя идти против судьбы, за это
бьют по голове. Ты не послушался, хотел обхитрить.  Но мир ведь  упорядочен,
здесь  давно  все определено и каждый должен  играть  свою роль, иначе будет
наказан. Ты взбунтовался и будешь наказан. Твой первенец умрет еще в утробе.
Второй ребенок умрет во младенчестве от порока сердца. Третий  будет дебилом
и это будет настоящая ваша мука.
     -Но ты же говорил, что детей не будет!
     -Не будет, когда вас поместят в дом престарелых.
     -Значит, ты знал все заранее?
     -Конечно,  я ведь просмотрел твою судьбу. Ты  будешь несчастным, потому
что не был послушным.
     -Если бы я не пробовал повеситься, все было бы по-другому?
     -Да,  но  это пустой разговор. Ты  должен был повеситься и  должен  был
получить наказание. Такова  судьба.  Ну  вот, расплакался.  Не  люблю плача.
Прощай  Какин, я больше не  буду тебе звонить, ты теперь не  интересен  мне,
будешь  либо  скулить  о  пощаде,  либо  проклинать,  а  мне  нужно  простое
человеческое общение.  Живи  и  помни,  что  как  поезду не сойти с колеи до
самого конца, так и человек  проживет жизнь ему уготованную. Напоследок  так
уж и быть обрадую тебя. Через  несколько  месяцев, ты поймаешь семь огромных
щук.  Это будет  мой  личный подарок за твои рассказы о рыбалке. Эти щуки не
изменят твоей судьбы и  лампочка не  загорится. А  это самое главное,  чтобы
лампочка не загоралась. Кому нужны наказания? Прощай Какин.
     Гудки. Перегрыз телефонный  провод и пошел  на работу.  Чертов телефон,
будь он проклят. А жить надо. И ничего не поделаешь.






     1999 г.









        ВСE.

     Рано  утром Дикая дивизия Григория  Куделина вошла  в  город. Уставший,
запыленный поток взмыленных лошадей и посеревших  людей. Кое-как держались в
седлах, засыпали на ходу, у многих пятна  запекшейся крови. Они прошли много
верст, забрались из раздольных  южных  степей в эти лесистые края, усыпанные
болотами.  Труден был этот  путь. Много  битв, атак,  погонь  и бегств.  Они
побеждали, они отступали,  они расстреливали  сегодня,  завтра расстреливали
их. Такое было время. Не осталось и половины  из тех, кто пошел за атаманом.
Кто погиб, кто сбежал.  Некоторые  выступали против, их  кровь смешивалась с
пылью  бесконечных дорог. Потому что Куделин не  любил недовольства.  И едва
замечал  смуту, сразу  же вырывал  ее с корнями, не останавливаясь ни  перед
чем. Он  был жесток этот Григорий Куделин.  Смел и  жесток. Недаром уже  год
держал он  в  руках эту хорошо  вооруженную  орду головорезов, у  каждого из
которых руки  были по локоть в  крови. Дикая  Дивизия - от этих слов дрожала
сама  земля, вспоминая сожженные села, начисто вырезанные еврейские местечка
и двенадцатый пехотный полк армии Деникина, устлавший собой порядочный кусок
донецкой степи.  Ночь,  обезумевшие  от  страха  люди  в  белых рубахах,  их
безнадежное  бегство по степи и темная  волна  окровавленных  сабель.  Дикая
Дивизия вышла на охоту и пила, жадно лакала парующую  кровь. Полная луна, от
которой  не  спрятаться,  размашистые  удары, предсмертные  крики,  хрипящий
хохот, витающая в воздухе жажда убийства и гулкий топот разгоряченных коней.
То был праздник для души.
     Теперь дивизии было не до веселья. Вчера они проиграли, хоть и вырубили
две  роты  балтийских  морячков, хоть и захватили  месившую  их батарею.  Но
батарея была не одна, и морячки не закончились, и  эскадроны красных казаков
рубали  с  флангов.  Пришлось бежать, продираться  сквозь леса,  переплывать
через частые речки, бросать все что набрали за этот поход и уходить. Дивизия
была недовольна.  Недовольство дивизии означало смерть. Но он был хитер этот
Григорий Куделин  и он сказал,  что впереди их ждет богатый город, где много
евреев, купцов, дворян и прочих приятностей, что поход будет здесь окончен и
они скоро вернуться в степи, свои любимые родючие степи, где ждут  их жены и
дети, истосковавшаяся по хозяину земля. Придут домой они с невиданно богатой
добычей, и  будут жить  в  достатке  до самой смерти,  вспоминая