ней.
   - Хорошо, что я успел о Европе написать до того, как увидел ее, - го-
ворил он, - там много интересного. Но так написать, как я написал до то-
го, как увидел ее, теперь я не смог бы.
   Сейчас он один из самых видных поэтов страны. Недавно он получил  Го-
сударственную премию.
   Ему эту премию вручал лично Ельцин, впрочем, как и всем остальным. Но
навряд ли, да и просто невозможно представить, чтобы кто-нибудь  из  ос-
тальных лауреатов услышал слова, сказанные нашему поэту. Если верить ему
(я хочу сказать - поэту), Борис Николаевич Ельцин, пожимая ему руку, ши-
роко улыбнулся и сказал:
   - На ловца и зверь бежит.
   - Мистика! - по привычке произносил поэт, пересказывая нам слова пре-
зидента.
   - А разве не мистика, - добавлял он в сторону тех, кто явно сомневал-
ся, что президент произнес эти слова, - что я - поэт, всю жизнь  гонимый
издательствами, стал лауреатом Государственной премии?
   - Юра, - сказал я шутливо, - ты, оказывается, не великий поэт.
   - Почему?! - взревел он.
   - Вспомни судьбу великих русских поэтов, - сказал я, -  разве  у  ко-
го-нибудь из них она увенчалась таким блестящим успехом?
   Он помрачнел и надолго задумался.
   - Так что же?
   - Еще не вечер, - сказал он впервые в жизни тихим голосом. -  Еще  не
вечер, - сказал он впервые в жизни тихим голосом.