зе (1787) к 1790 году был похоронен. Напоминая о нем, Радищев
подчеркивает  рекламно-демагогический  характер  просветительских   программ
Екатерины II.}.
   - Пора, государь мой, пора...
   Между тем как я платил почталиону прогонные  деньги,  семинарист  вышел
вон. Выходя, выронил небольшой пук бумаги. Я поднял упадшее и не отдал  ему.
Не обличи меня, любезный читатель, в моем воровстве; с таким условием,  я  и
тебе сообщу, что я подтибрил. Когда же прочтешь, то  знаю,  что  кражи  моей
наружу не выведешь; ибо не тот один вор, кто крал, но и тот, что принимал, -
так писано в законе русском. Признаюсь, я на руку нечист;  где  что  немного
похожее на рассудительное увижу, то тотчас стяну; смотри, ты не клади мыслей
плохо. - Читай, что мой семинарист говорит:
   "Кто мир нравственный уподобил колесу, тот, сказав великую  истину,  не
иное что, может быть, сделал, как взглянул на круглый образ земли  и  других
великих в пространстве носящихся тел, изрек только то, что зрел. Поступая  в
познании естества,  откроют,  может  быть,  смертные  тайную  связь  веществ
духовных или нравственных с  веществами  телесными  или  естественными;  что
причина всех перемен,  превращений,  превратностей  мира  нравственного  или
духовного зависит, может быть, от кругообразного  вида  нашего  обиталища  и
других  к  солнечной  системе  принадлежащих  тел,   равно,   как   и   оно,
кругообразных и коловращающихся..."
   На  мартиниста  похоже,  на   ученика   Шведенборга...   {Мартинист   -
последователь   философского   учения   мистика   Сен-Мартена   (1743-1803).
Шведенборг (Сведенборг) Эммануил  (1688-1772)  -  шведский  писатель-мистик,
"духовидец", сочинения которого были популярны в кругах  мартинистов.}  Нет,
мой друг! Я пью и ем не для того только, чтоб быть живу, но для того, что  в
том нахожу немалое услаждение чувств. И покаюся тебе, как отцу духовному,  я
лучше ночь просижу с пригоженькою девочкою и усну упоенный сладострастием  в
объятиях ее, нежели, зарывшись в еврейские или арабские буквы, в цыфири  или
египетские  иероглифы,  потщуся  отделить  дух  мой  от  тела  и  рыскать  в
пространных  полях  бредоумствований,  подобен  древним  и  новым   духовным
витязям. - Когда умру, будет время довольно на неосязательность, и  душенька
моя набродится досыта.
   Оглянись назад, кажется, еще время то  за  плечами  близко,  в  которое
царствовало суеверие и весь его причет: невежество,  рабство,  инквизиция  и
многое кое-что. Давно ли то было, как  Вольтер  кричал  против  суеверия  до
безголосицы; давно ли Фридрих {Фридрих II  (1712-1786)  -  прусский  король,
афишировавший  "просвещенный  абсолютизм"   и   проводивший   реакционнейшую
политику.} неутолимый его был враг не токмо словом своим и деяниями, но, что
для него страшнее, державным своим примером. Но в мире сем все  приходит  на
прежнюю  степень,  ибо  все  в  разрушении  свое  имеет  начало.   Животное,
прозябаемое, родится, растет, дабы произвести себе подобных, потом умереть и
уступить им свое место. Бродящие  народы  собираются  во  грады,  основывают
царства,  мужают,  славятся,   слабеют,   изнемогают,   разрушаются.   Места
пребывания их не  видно;  даже  имена  их  погибнут.  Христианское  общество
вначале было смиренно, кротко,  скрывалося  в  пустынях  и  вертепах,  потом
усилилось, вознесло главу, устранилось  своего  пути,  вдалося  суеверию;  в
исступлении  шло  стезею,  народам   обыкновенною;   воздвигло   начальника,
расширило его власть, и папа стал всесильный из царей. Лутер {Лутер  (Лютер)
Мартин  (1483-1546)  -  реформатор  церкви,   основатель   так   называемого
лютеранства, направленного против догматов  католичества  и  злоупотреблений
римских пап.} начал преобразование, воздвиг раскол,  изъялся  из-под  власти
его и много имел  последователей.  Здание  предубеждения  о  власти  папской
рушиться стало, стало исчезать и суеверие; истина нашла  любителей,  попрала
огромный оплот предрассуждений, но не долго пребыла в сей  стезе.  Вольность
мыслей вдалася необузданности. Не было  ничего  святого,  на  все  посягали.
Дошед до краев возможности, вольномыслие возвратится вспять. Сия перемена  в
образе мыслей предстоит нашему времени. Не  дошли  еще  до  последнего  края
беспрепятственного  вольномыслия,  но  многие  уже  начинают  обращаться   к
суеверию. Разверни новейшие таинственные творения, возмнишь быти во  времена
схоластики и словопрений, когда о речениях заботился разум человеческий,  не
мысля о том, был ли в речении смысл; когда задачею любомудрия  почиталося  и
на решение исследователей истины отдавали вопрос, сколько на игольном острии
может уместиться душ.  Если  потомкам  нашим  предлежит  заблуждение,  если,
оставя естественность, гоняться будут за мечтаниями, то весьма  полезный  бы
был  труд  писателя,  показавшего  нам  из  прежних  деяний  шествие  разума
человеческого, когда, сотрясший мглу предубеждений,  он  начал  преследовать
истину  до  выспренностей  ее  и  когда,  утомленный,  так  сказать,   своим
бодрствованием, растлевать начинал паки свои силы, томиться и ниспускаться в
туманы предрассудков и суеверия. Труд сего  писателя  бесполезен  не  будет:
ибо, обнажая шествие наших мыслей к  истине  и  заблуждению,  устранит  хотя
некоторых от пагубныя стези и заградит полет  невежества;  блажен  писатель,
если творением своим мог просветить хотя единого, блажен, если в едином хотя
сердце посеял добродетель.
   Счастливыми  назваться  мы  можем:  ибо  не  будем  свидетели  крайнего
посрамления разумныя твари. Ближние наши потомки  счастливее  нас  еще  быть
могут.  Но  пары,  в   грязи   омерзения   почившие,   уже   воздымаются   и
предопределяются объяти зрения круг. Блаженны, если не узрим нового Магомета
{Магомет  (Мухаммед)  (570-632)  -  религиозный   проповедник,   считающийся
основателем ислама (мусульманства).}; час заблуждения еще отдалится. Внемли,
когда в умствованиях, когда в суждениях  о  вещах  нравственных  и  духовных
начинается ферментация {Ферментация - брожение.} и восстает  муж  твердый  и
предприимчивый на истину или на прельщение, тогда последует премена  царств,
тогда премена в исповеданиях.
   На лествице, по которой разум человеческий  нисходить  долженствует  во
тьму заблуждений, если покажем что-либо смешное и  улыбкою  соделаем  добро,
блаженны наречемся.
   Бродя из умствования в умствование, о возлюбленные,  блюдитеся,  да  не
вступите на путь следующих исследований.
   Вещал Акиба: вошед по стезе Равви Иозуа в сокровенное место,  я  познал
тройственное. Познал 1-е: не на восток и не на  запад,  но  на  север  и  юг
обращатися довлеет. Познал 2-е: не на ногах стоящему, но  восседая  надлежит
испражняться. Познал 3-е: не десницею, но шуйцею  {Десница  -  правая  рука.
Шуйца - левая.} отирать надлежит задняя. На сие возразил Бен  Газас:  дотоле
обесстудил  {Обесстудить  -  опозорить.}  еси  чело  свое  на  учителя,   да
извергающего присматривал! Ответствовал он:  сии  суть  таинства  закона;  и
нужно было, да сотворю сотворенное и их познаю.

   Смотри Белев словарь, статью Акиба {Цитируя толкователя талмуда раввина
Акибу по Белеву словарю (т. е. "Историческому и критическому словарю"  Пьера
Бейля (1647-1706), французского атеиста и материалиста), Радищев  издевается
над мнимоглубокомыслевными "умствованиями" масонов.}.

НОВГОРОД

   Гордитеся,  тщеславные   созидатели   градов,   гордитесь,   основатели
государств; мечтайте, что слава имени вашего будет вечна; столпите камень на
камень до самых облаков; иссекайте изображения  ваших  подвигов  и  надписи,
дела  ваши  возвещающие.  Полагайте  твердые  основания  правления   законом
непременным. Время с острым рядом зубов смеется вашему кичению.  Где  мудрые
Солоновы и Ликурговы законы, вольность  Афин  и  Спарты  утверждавшие?  -  В
книгах. А на месте их пребывания пасутся  рабы  жезлом  самовластия.  -  Где
пышная Троя, где Карфага? {Солон (638-559 до н.  э.)  -  реформатор  древних
Афин. Ликург - легендарный основоположник законодательства в древней  Спарте
(IX в. до н. э.). Троя (Илион) - древний город  в  Малой  Азии,  достигавший
особого могущества во втором тысячелетии до н. э. Карфага (Карфаген)  (IX-II
вв. до н. э.) - рабовладельческий  североафриканский  город-государство.}  -
Едва ли видно место, где гордо они стояли. - Курится ли таинственно  единому
существу нетленная жертва во славных храмах  древнего  Египта?  Великолепные
оных остатки служат убежищем блеющему скоту во время средиденного  зноя.  Не
радостными слезами благодарения всевышнему отцу они орошаемы,  но  смрадными
извержениями скотского  тела.  О!  гордость,  о!  надменность  человеческая,
воззри на сие и познай, колико ты ползуща!
   В таковых размышлениях подъезжал я к Новугороду,  смотря  на  множество
монастырей, вокруг оного лежащих.
   Сказывают,  что  все  сии  монастыри,  даже  и  на   пятнадцать   верст
расстоянием от города находящиеся, заключалися в оном; что из стен его могло
выходить до ста тысяч войска.  Известно  по  летописям,  что  Новгород  имел
народное правление. Хотя у их были князья, но мало имели  власти.  Вся  сила
правления заключалася в посадниках и тысяцких. Народ  в  собрании  своем  на
вече был истинный государь. Область Новгородская простиралася на севере даже
за Волгу. Сие вольное государство стояло в Ганзейском союзе {Ганзейский союз
- союз  богатых  (главным  образом  северонемецких)  городов  XIV-XVII  вв.,
развивавший торговлю на Северном и Балтийском морях.}. Старинная  речь:  кто
может  стать  против  бога   и   великого   Новагорода   -   служить   может
доказательством его  могущества.  Торговля  была  причиною  его  возвышения.
Внутренние несогласия и хищный сосед совершили его падение.
   На мосту вышел я из кибитки моей,  дабы  насладиться  зрелищем  течения
Волхова. Не можно было, чтобы не пришел мне на память  поступок  царя  Ивана
Васильевича по взятии Новагорода {Речь идет о кровавой расправе Ивана  IV  с
Новгородом в 1570 г. Новгород был присоединен к Москве (1478) великим князем
московским  Иваном  III.  Радищев  памфлетно  объединяет  фигуры  Ивана  III
(1440-1505) и его внука Ивана IV  (1530-1584).}.  Уязвленный  сопротивлением
сея республики, сей гордый, зверский, но умный властитель хотел ее  разорить
до основания. Мне зрится он с долбнею {Долбня - деревянная  палица,  молот.}
на мосту стоящ,  так  иные  повествуют,  приносяй  на  жертву  ярости  своей
старейших и начальников новогородских. Но какое он имел право свирепствовать
против них; какое он имел право  присвоять  Новгород?  То  ли,  что  первые,
великие князья российские жили в сем городе? Или что он писался  царем  всея
Русии? Или что новогородцы были славенского племени? Но на что право,  когда
действует сила? Может  ли  оно  существовать,  когда  решение  запечатлеется
кровию народов? Может ли существовать право, когда нет  силы  на  приведение
его в действительность? Много было писано о праве народов; нередко имеют  на
него ссылку; но законоучители не помышляли, может  ли  быть  между  народами
судия. Когда  возникают  между  ими  вражды,  когда  ненависть  или  корысть
устремляет их  друг  на  друга,  судия  их  есть  меч.  Кто  пал  мертв  или
обезоружен,  тот  и  виновен;  повинуется  непрекословно  сему  решению,   и
апеллации  на  оное  нет.  Вот  почему  Новгород  принадлежал   царю   Ивану
Васильевичу. Вот для чего он  его  разорил  и  дымящиеся  его  остатки  себе
присвоил.  Нужда,  желание  безопасности  и  сохранности  созидают  царства;
разрушают их несогласие, ухищрение и сила.
   Что ж есть право народное? - Народы, говорят  законоучители,  находятся
один в рассуждении другого в таком же положении,  как  человек  находится  в
отношении другого в естественном состоянии.
   Вопрос: в естественном состоянии человека какие суть его права?
   Ответ: взгляни на него. Он наг, алчущ, жаждущ. Все, что взять может  на
удовлетворение своих нужд, все присвояет. Если бы что тому воспрепятствовать
захотело, он препятствие удалит, разрушит и приобретет желаемое.
   Вопрос: если на пути удовлетворения нуждам своим он  обрящет  подобного
себе, если,  например,  двое,  чувствуя  голод,  восхотят  насытиться  одним
куском, - кто из двух большее к приобретению имеет право?
   Ответ: тот, кто кусок возьмет.
   Вопрос: кто же возьмет кусок?
   Ответ: кто сильнее.
   Неужели  сие  есть  право  естественное,  неужели  се  основание  права
народного?
   Примеры всех времен свидетельствуют, что право без силы было  всегда  в
исполнении почитаемо пустым словом.
   Вопрос: что есть право гражданское?
   Ответ: кто едет на почте, тот пустяками не занимается и думает, как  бы
лошадей поскорее промыслить.

ИЗ ЛЕТОПИСИ НОВОГОРОДСКОЙ

   Новогородцы  с  великим  князем  Ярославом  Ярославичем  вели  войну  и
заключили письменное примирение {Ярослав  Ярославич  (1230-1272)  -  великий
князь Тверской, брат Александра Невского, воевал с новгородцами в  1270-1271
гг.}.
   Новогородцы сочинили письмо для защищения своих вольностей и  утвердили
оное пятидесятью осьмию печатьми  {15  января  1478  г.  "лучшие"  (знатные)
новгородцы присягнули на верность Ивану III, утвердив присягу  58-ю  личными
печатями.}.
   Новогородцы запретили  у  себя  обращение  чеканной  монеты,  введенной
татарами в обращение.
   Новгород в 1420 году начал бить свою монету.
   Новгород стоял в Ганзейском союзе.
   В Новегороде был колокол {Новгородский вечевой колокол  был  вывезен  в
Москву в марте 1478 г. Иван III назван  царем  в  некоторых  документах  его
времени, но впервые на Руси царский титул принял Иван IV (1547).}, по  звону
которого народ собирался на вече для рассуждения о вещах общественных.
   Царь Иван письмо и колокол у новогородцев отнял.
   Потом. В 1500 году - в 1600 году - в 1700 году - году -  году  Новгород
стоял на прежнем месте.

   Но не все думать о старине,  не  все  думать  о  завтрашнем  дне.  Если
беспрестанно буду глядеть на небо, не смотря на то, что под ногами, то скоро
споткнусь и упаду  в  грязь...  размышлял  я.  Как  ни  тужи,  а  Новагорода
по-прежнему не населишь. Что бог даст вперед. Теперь пора ужинать.  Пойду  к
Карпу Дементьичу.
   - Ба! ба! ба! Добро  пожаловать,  откуды  бог  принес,  -  говорил  мне
приятель мой Карп Дементьич, прежде сего купец третьей  гильдии  {Купечество
делилось на три гильдии  (сословия).  Третья  гильдия  -  низшая.},  а  ныне
именитый гражданин  {Именитые  граждане,  по  "Жалованной  грамоте  городам"
(1785) - городская привилегированная верхушка.}. - По пословице,  счастливый
к обеду. Милости просим садиться.
   - Да что за пир у тебя?
   - Благодетель мой, я женил вчера парня своего.
   Благодетель твой, подумал я, не без причины он  меня  так  величает.  Я
ему, как и другие, пособил записаться в именитые  граждане.  Дед  мой  будто
должен был по векселю 1000 рублей, кому, того не знаю,  с  1737  году.  Карп
Дементьич в 1780 вексель где-то купил и какой-то приладил  к  нему  протест.
Явился он ко мне с искусным  стряпчим,  и  в  то  время  взяли  они  с  меня
милостиво одни только проценты  за  50  лет,  а  занятый  капитал  мне  весь
подарили. Карп Дементьич человек признательный.
   - Невестка, водки нечаянному гостю.
   - Я водки не пью.
   - Да хотя прикушай. Здоровья молодых... - И сели ужинать.
   По одну сторону меня сел  сын  хозяйский,  а  по  другую  посадил  Карп
Дементьич свою молодую невестку.
   ...Прервем речь, читатель. Дай мне карандаш и листочек бумажки. Я  тебе
во удовольствие нарисую всю честную компанию и тем  тебя  причастным  сделаю
свадебной пирушке, хотя бы ты  на  Алеутских  островах  бобров  ловил.  Если
точных не спишу портретов, то доволен буду их силуэтами. Лаватер  и  по  них
учит узнавать, кто умен и  кто  глуп  {Искусство  портретных  силуэтов  было
особенно популярно в XVIII в. Лаватер (Лафатер) Иоганн Каспар (1741-1801)  -
пастор,   выдвинувший   в   книге   "Физиогномические   фрагменты"    теорию
распознавания внутреннего облика человека по его физиономии.}.
   Карп Дементьич - седая борода, в восемь вершков  от  нижней  губы.  Нос
кляпом, глаза ввалились, брови как смоль, кланяется об руку, бороду  гладит,
всех величает: благодетель мой.
   Аксинья Парфентьевна, любезная его супруга. В шестьдесят лет  бела  как
снег и красна  как  маков  цвет,  губки  всегда  сжимает  кольцом;  ренского
{Ренское (рейнское) - белое кислое виноградное вино.} не пьет, перед  обедом
полчарочки при гостях да в чулане стаканчик водки. Приказчик мужнин  хозяину
на счете показывает... По приказанию Аксиньи Парфентьевны  куплено  годового
запасу 3 пуда белил  ржевских  и  30  фунтов  румян  листовых...  Приказчики
мужнины - Аксиньины камердинеры.
   Алексей Карпович, сосед мой застольный. Ни уса, ни бороды,  а  нос  уже
багровый, бровями моргает,  в  кружок  острижен,  кланяется  гусем,  отряхая
голову и поправляя волосы.  В  Петербурге  был  сидельцем.  На  аршин  когда
меряет, то спускает на вершок; за то  его  отец  любит,  как  сам  себя;  на
пятнадцатом году матери дал оплеуху.
   Парасковья Денисовна, его новобрачная супруга, бела и румяна. Зубы  как
уголь {Русские щеголихи XVII-XVIII вв. чернили зубы.}. Брови в нитку, чернее
сажи. В компании сидит потупя глаза, но во весь день от окошка не отходит  и
пялит глаза на всякого мужчину. Под  вечерок  стоит  у  калитки.  Глаз  один
подбит. Подарок ее любезного муженька для первого дни; - а  у  кого  догадка
есть, тот знает за что.
   Но, любезный читатель,  ты  уже  зеваешь.  Полно,  видно,  мне  снимать
силуэты. Твоя правда; другого не будет, как нос да нос, губы да  губы.  Я  и
того не понимаю, как ты на силуэте белилы и румяна распознаешь.
   - Карп Дементьич, чем ты ныне торгуешь? В Петербург не ездишь, льну  не
привозишь, ни сахару, ни кофе, ни красок не покупаешь. Мне кажется, что торг
твой тебе был не в убыток.
   - От него-то было я и разорился. Но  насилу  бог  спас.  Получив  одним
годом изрядный барышок, я жене построил здесь дом. На следующий год был льну
неурожай, и я не мог поставить, что законтрактовал. Вот отчего  я  торговать
перестал.
   - Помню, Карп  Дементьич,  что  за  тридцать  тысяч  рублей,  забранных
вперед, ты тысячу пуд льну прислал должникам на раздел.
   - Ей, больше не можно было, поверь моей совести.
   - Конечно, и на заморские товары был в том  году  неурожай.  Ты  забрал
тысяч на двадцать... Да, помню; на них пришла головная боль.
   - Подлинно,  благодетель,  у  меня  голова  так  болела,  что  чуть  не
треснула. Да чем могут заимодавцы мои на меня жаловаться? Я им отдал все мое
имение.
   - По три копейки на рубль.
   - Никак нет-ста, по пятнадцати.
   - А женин дом?
   - Как мне до него коснуться; он не мой.
   - Скажи же, чем ты торгуешь?
   - Ничем, ей, ничем. С тех пор как я пришел в  несостояние,  парень  мой
торгует. Нынешним летом, слава богу, поставил льну на двадцать тысяч.
   - На будущее, конечно, законтрактует  на  пятьдесят,  возьмет  половину
денег вперед и молодой жене построит дом...
   Алексей Карпович только что улыбается:
   - Старинный шутник, благодетель мой. Полно молоть пустяки; возьмемся за
дело.
   - Я не пью, ты знаешь.
   - Да хоть прикушай.
   Прикушай, прикушай, - я почувствовал, что у меня щеки начали  рдеть,  и
под конец пира я бы, как и другие, напился пьян.  Но,  по  счастию,  век  за
столом сидеть нельзя, так как всегда быть умным невозможно. И по  той  самой
причине, по которой я иногда дурачусь и  брежу,  на  свадебном  пиру  я  был
трезв.
   Вышед от  приятеля  моего  Карпа  Дементьича,  я  впал  в  размышление.
Введенное повсюду вексельное право, то есть строгое  и  скорое  по  торговым
обязательствам   взыскание,   почитал   я    доселе    охраняющим    доверие
законоположением;  почитал  счастливым   новых   времен   изобретением   для
усугубления быстрого в торговле обращения; чего древним  народам  на  ум  не