ло что-то ответить, но не  успел:  неожиданно  взгляд
его остановился на темно-вишневой "девятке", медленно катившей вдоль за-
битого автомобилями паркинга. Антрацитно-черное тонированное стекло зад-
ней дверки медленно опустилось, и оттуда высунулось тупое дуло "АКСа"  с
пламегасителем...
   То, что произошло дальше, Адвокат запомнил на всю  оставшуюся  жизнь:
ствол "Калашникова" чуть приподнялся, и обманчивую тишину  автомобильной
стоянки пропорола длинная автоматная очередь.
   Стрельба велась вроде бы прицельно. Во всяком случае  Адвокат  видел,
что ствол был направлен прямо на него, и потому, повинуясь инстинкту са-
мосохранения, повалился на асфальт, у колеса собственной машины.
   Нападавшие явно не жалели патронов: автоматные очереди заглушали звон
разбиваемых автомобильных стекол, скрежет металла, панические крики про-
хожих.
   Как ни странно, недавний собеседник не растерялся: выхватив из  кобу-
ры, что под мышкой, пистолет, он открыл беглый огонь по "девятке". Адво-
кат, отползая между машинами к тротуару, видел, как встретивший его  ам-
бал, спрятавшись за чьей-то машиной, прицельно палил в киллеров из  тем-
но-вишневой "девятки".
   Вскоре подоспела подмога - из шестисотого "Мерседеса" выскочили точно
такие же амбалы: в руках у них были пистолеты-пулеметы "узи".
   Стрельба с обеих сторон велась безостановочно. Во всяком случае Адво-
кату, спрятавшемуся за задком чьего-то автомобиля, так казалось. И  кил-
лерская "девятка", и шестисотый "мере" должны  были  бы  превратиться  в
настоящее решето, и никого - ни нападавших, ни защищавшихся - давно  уже
не могло остаться в живых.
   Но несмотря на огненный смерч с обеих сторон, факты свидетельствовали
об обратном.
   Все стихло столь же неожиданно, как и началось. Подняв голову,  Адво-
кат заметил, как темно-вишневая "девятка", взвизгнув по асфальту протек-
торами, набрала скорость, удаляясь от места перестрелки.
   Вечером того же дня из популярной  телевизионной  передачи  "Дорожный
патруль" защитник сидевшего в Бутырке авторитета с  удивлением  выяснил,
что он стал свидетелем вооруженной разборки между шадринской и  клинской
группировками. Высокопоставленный офицер столичного ГУВД без тени смуще-
ния пояснил в интервью телеведущему, что в Москве подобные происшествия,
к сожалению, в порядке вещей, но милиция, безусловно, разыщет и  накажет
преступников.
   Это было тем более странно, что люди  в  шестисотом  "Мерседесе",  на
встречу с которыми приехал Адвокат, не принадлежали ни к шадринским,  ни
к клинским...
   А незадолго до полуночи на его мобильный позвонил неизвестный.
   - Ну что, оклемался? - послышался из трубки чей-то незнакомый голос.
   Адвокат поперхнулся.
   - Вы ошиблись номером... - Первое, что пришло ему в голову.
   - Нет, не ошиблись. Мы тебя предупредили. И предупреждение  это  пос-
леднее. Поменьше трепись с журналистами о своем знаменитом клиенте...
   Короткие гудки зуммера дали понять, что разговор  завершен.  Адвокат,
конечно же, понял, о ком идет речь, да так и остался стоять посреди ком-
наты с телефонной трубкой в руках.
   Да, стрельба у "Садко-Аркады" была инсценировкой - это было очевидно.
Впрочем, в следующий раз автоматчики на темно-вишневой "девятке"  навер-
няка будут стрелять на поражение...
   Светало. Небо над Москвой сделалось сперва  грязносерым,  мутным,  но
всходившее солнце уже медленно окрашивало его сусальной позолотой, пред-
вещая теплый и погожий день.
   Стоя у широкого окна своего бывшего кабинета,  Координатор  задумчиво
смотрел на панораму Большой Лубянки, по обыкновению раскачиваясь с пятки
на носок и засунув руки в глубокие карманы брюк.
   Сквозь неплотно занавешенное окно пробивались первые лучи восходящего
солнца, отбрасывая причудливые тени от стоящей в комнате казенной  мебе-
ли.
   В приоткрытую форточку доносился привычный шум большого города. Завы-
вали двигатели первых вышедших на маршрут троллейбусов. В районе Кузнец-
кого моста надсадно прозвучала милицейская сирена и смолкла. Нахохливши-
еся воробьи ловко прыгали по жестяным подоконникам и карнизам.
   Координатор приехал на Лубянку в четыре утра,  чтобы  переговорить  с
эфэсбэшным генералом, своим преемником по должности. Тот, один из немно-
гих, знал и об истинном лице "охранной фирмы" Координатора, и об  "С-4",
и о киллерских отстрелах...
   Впрочем, не только об этом. Деловое сотрудничество фирмы Координатора
и Лубянки продолжалось - и оно было взаимовыгодным, это  сотрудничество.
Главк, которым руководил высокий чин ФСБ, делал для Координатора  немало
полезного: поставлял информацию, прикрывал его от МУРа и  РУОПа,  иногда
даже предоставлял ребят из "семерки", Седьмого Главупра, знаменитой "на-
ружки". Конечно же, в  ФСБ  прекрасно  отдавали  себе  отчет,  что  дея-
тельность структуры бывшего коллеги носит также и коммерческий характер,
но на это волей-неволей приходилось закрывать глаза. Да и что уволенному
в запас с Лубянки генералу оставалось делать, если его нынешняя  секрет-
ная структура не финансировалась из бюджета? К тому же у  хозяина  этого
кабинета была и своя заинтересованность в фирме  Куратора,  естественно,
коммерческая.
   Бывшего чекистского генерала вывел  из  задумчивости  голос  генерала
действующего:
   - Короче говоря, информацией вы владеете. Подытожим. Воинов, тот  са-
мый офицер из РУОПа, со своей поисковой группой уже  вылетел  в  Курган.
Техническая служба сообщила также, что уголовный авторитет Свечников от-
правился на родину вашего героя еще вчера. По всей вероятности,  там  их
пути пересекутся.
   - Благодарю, - скрипучим голосом произнес  Координатор  и  неожиданно
перевел беседу в другое русло: - Кстати, как вам  понравилось  последнее
выступление представителя Совета Безопасности?
   - "Быть безжалостным и беспощадным", - процитировал по  памяти  собе-
седник, пряча нехорошую ухмылку. - "Меньше либерализма, больше  жесткос-
ти. Никакой жалости, никакого снисхождения". Ну-ну. А в зале  менты  си-
дят, ушами хлопают, аплодируют. Ну разгромят  они  всех  бандитов,  что,
впрочем, проблематично. А дальше что? Представьте совершенно невообрази-
мое: допустим, не будет в России организованной преступности, сметут ее,
сотрут в порошок. И с кем тогда бороться тому же РУОПу? Придется  срочно
самоликвидироваться. Сегодня они сами от всех этих солнцевских,  долгоп-
рудненских да чеченских группировок зависят. Разгромят все до  единой  -
не будет смысла и в их собственном существовании. Не  все,  стало  быть,
так просто, как может показаться на первый взгляд. В этой стране все од-
ной веревочкой повязаны! К тому же искоренить все эти группировки немыс-
лимо. И не в одной тут милиции дело, а в объективных обстоятельствах.
   Неожиданно Координатор поймал себя на той мысли, что хозяин  кабинета
совершенно прав! Не будет оргпреступности - кому, а главное - против ко-
го будет ставить "крышу" его охранная фирма?
   Пробормотав в ответ что-то невнятное, ой,  сославшись  на  усталость,
вызвал к подъезду машину и распорядился отвести себя домой, в загородный
коттедж.
   Координатор позавтракал, принял душ, и прежде чем лечь спать, записал
в рабочем блокноте:
   "20 сентября - позвонить в Грецию".
   А это означало, что Александра  Македонского  ожидала  ликвидационная
акция - первая после бегства из следственного изолятора...


   ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Среди черепичных крыш, среди узеньких улиц, петлявших между каменными
заборами и глухими стенами домов, в зыбком сентябрьском рассвете  откры-
вался на склоне горы небольшой квартал фешенебельной  афинской  окраины.
Здесь издавна селились люди известные и состоятельные - подальше от суе-
ты центра города, от раскалившегося за день асфальта, от вони  выхлопных
газов. Роскошные коттеджи, занимавшие целые кварталы,  выглядели  то  ли
сказочными замками, то ли  декоративными,  сильно  уменьшенными  копиями
Парфенона. Архитектурные мотивы Древней Греции возникают  в  современных
Афинах буквально на каждом шагу.
   Вилла, расположенная почти что в самом  центре  этого  фешенебельного
района, может быть, и не выглядела такой уж величественной, но по  внут-
реннему комфорту могла дать фору едва ли не всем другим.
   Роскошная стильная мебель явно ручной работы,  дорогая  отделка  стен
мореным дубом, безотказная японская техника в каждой из  десяти  комнат,
овальный бассейн с голубой водичкой,  подсвеченной  изнутри,  просторная
веранда, на которой так приятно сидеть теплыми осенними вечерами. Короче
говоря, убранство виллы воскрешало в памяти крылатые слова  героя  одной
кинокомедии о том, что жить хорошо, а хорошо жить - еще лучше.
   На веранде сидели двое - невысокий,  крепкого  телосложения  мужчина.
Короткая стрижка, накачанные бицепсы спортсмена, рельефно обрисовывающи-
еся под рубашкой, придавали ему вид уверенного в себе и независимого че-
ловека.
   Девушка,  сидевшая  за  столиком   напротив,   казалась   воплощением
женственности: по-восточному миндалевидный разрез черных глаз, строгие и
правильные, как у статуи античной богини, черты лица.  Помимо  необыкно-
венной красоты, в ней угадывалось нечто домашнее и вместе с  тем  трога-
тельное, беззащитное.
   - Ну что, Саша, как тебя теперь называть? - ласково  поинтересовалась
девушка, осторожно взяв в руки его ладонь.
   За столиком на веранде роскошного коттеджа,  специально  снятого  для
него, сидел Александр Солоник. А девушка звалась Аленой. Она прилетела в
Грецию из России сегодня утром и весь день не отпускала  Сашу  от  себя,
словно в ее отсутствие с ним вновь могло бы что-то произойти.
   Конечно же, Алена знала о нем не очень много -  больше  догадывалась,
но женская интуиция не могла ее подвести. К тому же главное об Александ-
ре Македонском ей было известно из газет и телевидения: "киллер  мафии",
"наемный убийца", "самая загадочная фигура российской криминальной исто-
рии"...
   Но Алене было на все это наплевать, потому что для нее он был ее  лю-
бимым...
   За свои неполные тридцать пять лет Солоник имел очень  много  женщин,
но ни к одной из них он не привык так, как к Алене. Может быть,  потому,
что за эту женщину ему пришлось бороться с ее бывшим мужем, может  быть,
потому, что он, такой  сильный,  суровый  и  безжалостный,  инстинктивно
стремился видеть рядом с собой столь трогательное и беззащитное  сущест-
во.
   Поэтому он и выписал Алену в Грецию. Удивительно другое - Куратор без
слов быстро оформил ей греческий паспорт.
   - Так кто же ты теперь? - Алена по-прежнему не отпускала его ладонь.
   Тот улыбнулся.
   - У меня теперь много имен. Может быть, даже слишком много для одного
человека, но для тебя я всегда буду Сашей Солоником. Для кого-то - Алек-
сандром Македонским. В Греции меня знают как Владимироса  Кесова.  Греки
наивны до ужаса - с неделю назад я в шутку сказал кому-то,  что  являюсь
русским консулом, они поверили, даже не спросив документы. Да, кстати, -
рука Солоника извлекла из накладного кармана рубашки пластиковый прямоу-
гольник. - Вот, посмотри, накануне твоего приезда оформил.
   Алена взяла карточку.
   - Что это?
   - Так называемая идентификационная карта. По ней я также значусь  ре-
патриантом из Грузии, Поповым Валериасом, сыном Космоса и Анны...
   - Космоса? - удивилась девушка. - Странный у тебя отец...
   - Видимо, это греческий вариант имени Кузьма. Ну что,  покатаемся  по
вечернему городу?
   В подземном гараже стоял белоснежный джип "Тойота". Солоник, умудрив-
шись перевести в Афины с номерных счетов за границей свои старые вклады,
первым делом купил приличную машину. Даром, что тут, в Афинах, ездить на
большом лимузине было не столь удобно: узкие улицы, проблемы  с  парков-
кой...
   - Поехали? - Солоник встал.
   Девушка улыбнулась - улыбка вышла застенчивой.
   - Извини, может быть - в другой раз?
   - Почему?
   - Я не хочу сегодня никуда ехать. Сегодняшний вечер, сегодняшнюю ночь
я хотела бы провести с тобой здесь.
   И горел неяркий свет ночника, и ветерок тихо шелестел тюлем на  окне,
и жалобно скрипела отворившаяся дверь, но ни он, ни она  не  находили  в
себе сил подняться и закрыть дверь спальни.
   Она, ощущая на себе сильное, точно отлитое из металла тело,  тихонько
постанывала от счастья, неги и наслаждения:
   - О-о-о... Еще, еще... Дорогой, любимый... Хочу тебя еще, еще,  войди
в меня сильней, сильней... Пожа-алуйста!..
   Он приподнялся, принялся жадно целовать тело  Алены,  распаляя  ее  и
распаляясь сам еще сильнее. Его дыхание, горячее и  сухое,  обжигало  ей
кожу, и она, уже не в силах себя сдержать,  рывком  перевернула  его  на
спину.
   - Войди же в меня, скорей, пожалуйста, а то я сейчас умру...
   Он ласково провел по шелковистым волосам лобка ладонью, осторожно, но
властно раздвинул ноги, положив палец на ее нежное, влажное и  трепетное
лоно. Она приподняла бедра - от его прикосновения тело ее  задрожало,  а
он, прижимаясь, уже входил в нее...
   - Быстрей, быстрей, сильней!.. - стонала она. - Возьми меня!..
   Они кончили одновременно. И в этот  самый  момент  в  высшей  степени
некстати позвонил мобильный телефон, лежавший на тумбочке возле кровати.
   Солоник взял трубку. По этому телефону ему мог звонить  только  Кура-
тор.
   - Александр Сергеевич, - голос серенького был сух и официален. -  Мне
необходимо с вами встретиться.
   - А в другое время нельзя? - спросил Саша, наблюдая, как Алена  стыд-
ливо прикрывается простыней.
   - Повторяю, мне необходимо вас видеть. Через полчаса жду вас на точке
номер два. Просьба не опаздывать.
   Из трубки послышались короткие гудки, а Саша, бросив телефон  на  ко-
вер, только и смог выдавить из себя:
   - Ну, зараза!
   "Точкой номер два" было небольшое уличное кафе в самом  центре  Афин,
на улице Фемистокла. Куратор уже ждал его за крайним столиком,  его  со-
рочка белым пятном выделялась на фоне фиолетовых афинских сумерек.
   Саша успел понять одно - его срочно вызвали, чтобы дать очередное за-
дание. И теперь он для Куратора никакой не Владимирос Кесов, не Валериос
Попов и, естественно, не Саша Солоник, а Александр Македонский,  суперп-
рофессиональный киллер, никогда не знавший промаха. Они поздоровались, и
Саша сел в пластиковое кресло.
   - Извините, что побеспокоил вас в столь позднее время, -  безусловно,
Куратор, человек с кагэбэшным  прошлым,  а  потому  достаточно  проница-
тельный, догадывался, что звонок его пришелся крайне не  вовремя.  -  Но
дело действительно очень срочное. Мне час назад позвонили, вот  и  приш-
лось назначать вам встречу.
   - Слушаю, - Македонский старался не встречаться с собеседником взгля-
дом - чтобы не выдать неприязненное выражение собственных глаз.
   Куратор протянул Солонику щегольский атташе-кейс с позолоченными зас-
тежками.
   - На ознакомление - до утра. Тут сорокаминутная видеокассета, две ау-
диозаписи, фотографии, кое-какие документы и карта. Себе можете оставить
только карту, которую потом, естественно, уничтожите.  Никаких  пометок,
никаких записей. Завтра в семь  утра  вернете  все  остальное.  О  месте
встречи сообщу дополнительно, где-то за час: Завтра же вечером вам  над-
лежит выехать в Италию, в один небольшой городок. Ваши  греческие  доку-
менты на имя Кесова позволяют вам безвизовое  перемещение.  А  исполнить
надлежит...
   Серенький никогда не отличался особым многословием: пять-шесть  пред-
ложений включали в себя информацию  о  клиенте,  характеристики,  уровни
подготовленности и защищенности, фактор готовности отразить нападение. А
больше киллеру знать и не следует...
   - Оптимальный вариант -  ликвидировать  вместе,  с  его  итальянскими
друзьями. Классические мафиози,  "Коза  ностра",  зондируют  возможности
транзита наркотиков через Россию. Кстати, их фотографии я передал.  Один
из них фигурирует и на видеокассете - разберетесь по комментарию на зву-
ковой дорожке.
   Саша Македонский выслушал Куратора молча. Когда тот  закончил,  спро-
сил:
   - Способ?
   - Без разницы, на ваше усмотрение. Но, конечно, желательно, чтобы  вы
не привлекли внимания карабинеров. К тому же взрыв слишком по-русски,  -
недобрая улыбка появилась на тонких змеиных губах серенького. - Стреляли
вы всегда отменно. Убежден, что за время, проведенное в Греции,  вы  уже
набрали былую форму. В случае удачной ликвидации их смерть наверняка бу-
дет списана на разборки между враждующими кланами итальянской  мафии.  В
Италии теперь свой беспредел, так что все  просчитано.  Как  видите,  мы
всегда выводим вас из-под удара.
   - Срок исполнения?
   - На все про все - две недели. Думаю, этого достаточно.  Остановитесь
в гостинице, машину возьмете в прокате. Отель и транспорт желательно ме-
нять раз в два дня. Да, кстати... - Куратор положил на столик  кредитную
карточку. - Вот деньги на ваше имя. Ну, всего хорошего, до завтра.
   Саша положил кредитную карточку в карман.
   - Спасибо.
   - Что касается гонорара за исполнение - как обычно, по  прежним  мос-
ковским меркам... Надеюсь, Алена не очень рассердится на вас  за  вынуж-
денный отъезд? - с улыбкой поинтересовался серенький на прощание, но Со-
лоник сделал вид, будто бы не расслышал его вопрос.


   ГЛАВА СЕДЬМАЯ

   Ржавый металлический конус над лампой у входа в гостиницу  равномерно
раскачивался, и тени редких прохожих на тротуаре то увеличивались в раз-
мерах, приобретая фантастические очертания, то сокращались, делаясь кар-
ликовыми.
   Конус лампы пронзительно  скрипел,  и  от  этого  скрипа  становилось
как-то не по себе.
   Стоя у гостиничного входа, Свеча с откровенной ненавистью смотрел  на
утопающие в сумерках городские улицы. Большей дыры в своей жизни  он  не
встречал - разве что родной райцентр, где он жил до того,  как  покойный
братан Валера не выписал его в столицу.
   Добрая половина фонарей на улицах Кургана не горела - в городе эконо-
мили электричество. Экономили и в квартирах. Впрочем, телевизоры включа-
лись аккуратно. По старому доброму обычаю советских времен люди привыкли
каждый вечер смотреть программу "Время" - что бы в ней ни передавали.  А
чем еще тут можно заниматься? Пить водку, трахать местных  прыщавых  те-
лок, ходить друг к другу в гости да смотреть телевизор, этот  ежедневный
наркотик...
   - Ну, попал, бля, - Свечников извлек из кармана пачку сигарет,  заку-
рил. - Ну чо, двинем? - обернувшись, бригадир кивнул выходившим из  две-
рей гостиницы Рыжему и Уколу. Пацаны немного задержались в номере,  при-
водя себя в порядок после дороги.
   Рыжий, прибывший из столицы со стволами отдельно от других, поселился
в другой гостинице, и ему стоило немалого труда разыскать остальных.
   - Пошли, - без особого энтузиазма кивнул Свеча. - Во, бля, попали...
   В оценке Кургана и Укол, и Рыжий были полностью солидарны с  бригади-
ром: не город - помойка.
   - И как тут люди живут? - Укол то и  дело  оглядывался  по  сторонам,
словно человек, попавший на необитаемый остров.
   - Хрен их знает, - раздраженно бросил Свечников. Немного подумав, до-
бавил: - И этот сученыш тут жил...
   Вскоре троица неторопливо подгребла к стоянке такси. Несколько разби-
тых "копеек", пара насквозь проржавевших "Опелей", явно привезенных сюда
с какого-нибудь немецкого автомобильного кладбища,  салатная  "Волга"  с
таксистскими шашечками.
   Рванув дверку первой же машины, Свеча опустился в кресло рядом с  во-
дителем. Пацаны уселись сзади.
   - Куда поедем? - поинтересовался таксист.
   Московский гость наморщил лоб, а затем, сделав какое-то замысловатое,
как показалось водителю, движение пальцами, поинтересовался:
   - Где тут у вас в городе порядочные люди оттягиваются?
   - В каком смысле оттягиваются? - удивился шофер.
   - Ну, в казино, в ночных клубах... Где посидеть с пользой?
   - А-а, время провести хотите? У нас в городе только два  ресторана  и
Дом культуры. Есть еще областной драматический театр, но  он  теперь  на
гастролях.
   - Ты чо, я в натуре не понял - за придурков на