она, - Хранители забыли секрет чар Запрета?
     - Может быть.  Однако более вероятным мне представляется другое:  эти чары
подобны болезни,  которой человек может переболеть лишь один раз в жизни, после
чего он становится неуязвим для не„.  А дар всех Конноров унаследован от нашего
общего  пращура  Коннора МакКоя,  прожившего свыше  десяти  лет  под  действием
Запрета. Возможно, мы, его потомки, уже нечувствительны к Запрету - и Хранители
об этом знают.  Мою версию косвенно подтверждает Алиса,  вернее, факт наличия у
не„  здорового,  полноценного  дара.  Несомненно,  это  послужило  причиной  е„
знакомства с семь„й Уолшей;  я не сомневаюсь, что Джейн была послана следить за
ней.  И  также я  не  сомневаюсь,  что этот случай неединичный,  хотя вам и  не
удалось отыскать других наших сородичей со здоровым даром.
     - То есть,  -  догадалась Марика,  - вы хотите сказать, что если бы Запрет
действовал на  Алису и  ей  подобных,  то Хранители наверняка применили бы его,
чтобы подавить их дар?
     - Вот именно. Так было бы меньше хлопот, и Хранители могли не бояться, что
у  кого-нибудь  из  потомков МакКоев возродится дар,  а  это  ускользн„т от  их
внимания.
     - Но тогда...  Тогда я ничего не понимаю,  - немного растерянно произнесла
Марика. - Если Запрет нам не опасен, если Хранители слабее нас... почему же они
рвались в наш мир? Как они собирались бороться с нами?
     Анте Стоичков хмыкнул,  поднялся с  кресла и  прош„лся по комнате.  Марика
следила за ним взглядом.
     - Насколько я понял из ваших с Алисой слов,  -  наконец заговорил он,  - в
том мире есть очень грозное оружие - ядр„н... как его там?..
     - Ядерное.
     - Да,  ядерное.  Его  нельзя использовать выборочно,  чтобы  избавиться от
отдельных людей,  рассеянных по всему миру.  Но,  если я не ошибаюсь, оно такое
мощное и  его запасов накоплено так много,  что можно уничтожить целый мир -  и
даже не один раз.
     - Боже! - выдохнула Марика с запоздалым испугом. - Так вы полагаете...
     - Это одна из моих догадок,  и  я боюсь,  что она близка к истине.  Ведь в
сво„м письме Кейт предупреждал, что опасность грозит не только вам, вашему отцу
и Алисе, не только нам, Коннорам, но и всему нашему миру.
     - Это  так чудовищно,  что об  этом страшно даже подумать,  -  содрогаясь,
произнесла Марика.  -  Но постойте!  Вряд ли Хранители такие чудовища.  В конце
концов,  для своего нападения они выбрали день,  когда в  Норвике отсутствовали
двое слуг - Брайан и его жена Матильда; к тому же, как я теперь подозреваю, они
постарались удалить из  замка  Джорджа,  камердинера моего отца.  Вы  знаете об
этом?
     - Да, мне говорили.
     - А  это  свидетельствует  о  том,   что  Хранителям,   во  всяком  случае
большинству из них,  далеко не безразлична человеческая жизнь. Они не захотели,
чтобы при бомбардировке Норвика погибли посторонние люди.
     - Тем не менее, они подписали смертный приговор вам, Алисе и сэру Генри, -
возразил  Стоичков.   -   А  то,   что  они  удалили  слуг,  по  моему  мнению,
свидетельствует не  о  гуманности Хранителей,  а  о  том,  что  они  мнят  себя
радетелями о  благе  человечества.  Такие  фанатики опаснее любых чудовищ,  они
способны  уничтожить миллионы и  миллионы людей,  если  будут  уверены,  что  в
результате этого остальная часть человечества зажив„т лучше.  Я  очень хотел бы
ошибаться,  но  почему-то  мне  кажется,  что  Хранители готовы были принести в
жертву весь наш  мир,  лишь бы  избавиться от  нас -  тех,  которых они считают
исчадиями ада.
     Стоичков умолк,  прекратил ходить по комнате и вновь сел в кресло.  Марика
смотрела мимо  него на  прислон„нные к  стене портреты из  фамильной библиотеки
отца и  с  грустью думала о  том,  что даже вернувшись туда,  она не верн„т той
частички себя,  которую потеряла вместе с  Норвиком.  Теперь от  древнего замка
остались лишь развалины (если хоть развалины остались!) да ещ„ немногочисленные
семейные реликвии, которые удалось спасти по настоянию Алисы. Ах, если бы у них
было больше времени...
     И кстати! К вопросу о времени...
     - Господин Стоичков,  - отозвалась Марика, озар„нная внезапной догадкой. -
Вы покинули Флорешти ещ„ до тамошней полуночи? Ну, я имею в виду не вас одного,
а всех наших.
     - Да,  разумеется,  - подтвердил он, а в глазах его вспыхнули огоньки. - В
полдвенадцатого по  тамошнему  времени  или  в  начале  восьмого  по  здешнему,
златоварскому, мы уже были в Зале Совета.
     "Значит,  Марчия не ошиблась,  - подумала Марика. - Они действительно ушли
около пяти по ибрийскому".
     - Но как это могло быть?  - произнесла она вслух. - По всем нашим с Алисой
расч„там,  тамошняя полночь должна  была  наступить в  шесть  утра  по  времени
Златовара.
     Стоичков кивнул:
     - Это  действительно так.  Но  сегодня время  словно  взбесилось.  С  того
момента, как Стэнислав разбудил меня, и до того, как Норвик был разрушен, у нас
прошло без малого четыре часа,  а там -  лишь немногим больше четыр„х.  Пока мы
ожидали нападения,  то не обращали на это внимания,  не до того было.  А  потом
обратили - и крепко призадумались. Скажу сразу, что мы так и не нашли разумного
объяснения  столь  безумному  поведению  времени.  Спихивать  вс„  на  проделки
Хранителей, как предложил Флавиан, было бы глупо.
     - А я,  кажется, догадываюсь, в ч„м дело, - задумчиво промолвила Марика. -
К сожалению, проверить это пока нет возможности.
     - Что проверить?
     - Как теч„т время здесь и там при открытых порталах.  Я уже давно заметила
одну странность,  но как-то не придавала ей значения.  Вы,  наверное,  обратили
внимание,  что при переходе из одного мира в  другой мысленные послания немного
искажаются?
     - Да,  я заметил.  Когда я вызывал вас отсюда,  а вы отвечали мне, то ваши
слова как бы накладывались друг на друга.
     - А в вашей речи между каждым словом следовала долгая пауза. И так было со
всеми. Но как только оба портала соединялись, все искажения сразу исчезали. Это
вы замечали?
     - Нет,  -  покачал головой Стоичков,  но  тут же замер и,  после секундной
паузы,  поправился:  -  Хотя  да.  Теперь  припоминаю.  Обычно,  когда  порталы
соединялись, вы произносили только одно слово: "готово" или "можно", после чего
я  ш„л  к  вам.  Но  в  самый первый раз  вы  сказали мне:  "Проходите,  только
осторожно", - и тогда ваши слова, насколько мне кажется, следовали в нормальном
темпе.
     - А со мной такое случалось раза три или четыре, - подхватила Марика. - Но
я как-то упускала это из вида... А сегодня вы заметили разницу?
     - По правде сказать,  нет,  -  честно признался Стоичков.  - Может, кто-то
другой из  наших заметил,  но я  был полностью поглощ„н другими мыслями.  -  Он
умолк и ненадолго задумался.  - Итак, вы полагаете, что течение времени в обоих
мирах выравнивается, если они соединены порталами?
     Марика кивнула:
     - Иного разумного объяснения я  не  вижу.  Я  думаю,  что  при соедин„нных
порталах оба  мира как бы  становятся единым целым...  -  Она вздохнула.  -  Но
сейчас проверить эту гипотезу нельзя.
     - Ничего, скоро проверим, - уверенно произн„с Стоичков. - Флавиан обещает,
что Кейт с  сестрой будут во  Флорешти уже завтра вечером.  В  крайнем случае -
послезавтра с утра.
     - А если они откажутся сотрудничать с нами?
     Стоичков ободряюще улыбнулся ей:
     - Кейт согласится,  не переживайте.  Нет на свете такого мужчины,  который
смог бы устоять перед вами.
     Марика смущ„нно потупилась. Между тем Стоичков продолжал:
     - А если серь„зно,  то сегодня я имел обстоятельный разговор на эту тему с
вашим братом,  вашей т„ткой и  Флавианом.  Все  трое,  хоть и  весьма неохотно,
признали целесообразность вашего  брака  с  Кейтом.  Так  что  с  этой  стороны
препятствий не возникнет... Если, конечно, вы сами не передумаете.
     Марика опять промолчала.
     - Гм.  Вижу,  что  не  передумаете,  -  заключил Стоичков.  -  Что  же  до
нравственных аспектов предполагаемого союза,  которые,  по  словам  Стэнислава,
очень смущают вас, то я хотел бы обратить ваше внимание, что от Кейта требуется
лишь одно-единственное волевое действие - снова впустить нас в мир МакКоев. Вс„
остальное,  что нам от  него нужно,  это подробные сведения о  Хранителях -  их
численность,  их  возможности,  их  имена,  где  они  живут,  какие государства
находятся под их контролем и вс„ такое прочее.
     - Ну и что?
     - А  то,  что  если  правильно повести  дело,  Кейту  не  прид„тся  решать
нравственную дилемму:  потерять вас  или  стать  предателем.  Открыть портал мы
можем заставить его хитростью,  а  во вс„м остальном он будет вынужден уступить
под давлением обстоятельств.
     - Вы предлагаете поставить его перед другим выбором: смерть или измена?
     - Вовсе нет.  Это было бы  слишком несправедливо по отношению к  человеку,
которому мы и  так многим обязаны.  Возможно,  только благодаря ему наш мир ещ„
существует,  а  не  уничтожен тем  жутким оружием...  опять забыл его название.
Впрочем,  это не важно,  речь сейчас о другом. Говоря об уступках под давлением
обстоятельств,  я имел в виду не угрозу смерти,  а перспективу допроса во сне -
процедура не очень приятная, но практически безвредная. 
     - Если только он подвержен чарам послушания,  -  заметила Марика; она чуть
не сказала: "гипнозу".
     - Любой из Конноров подвержен им, лишь бы чары были достаточно сильными, -
сказал Стоичков.  - И я не думаю, что Хранители обладают большей устойчивостью,
нежели мы. Посему, если правильно повести дело (я особо подч„ркиваю это), Кейта
можно убедить, что у него просто нет выбора: так или иначе, добровольно или под
принуждением, он в любом случае сообщит нам вс„, что мы захотим от него узнать.
Разумеется,  он может избежать этого,  покончив с  собой;  но,  как я  понял из
вашего рассказа,  христианское вероучение того мира очень близко к нашей вере в
Господа Спасителя. Оно осуждает самоубийство, ведь так?
     - Да, - подтвердила Марика. - Прич„м ещ„ суровее, чем наша церковь.
     - А Кейт христианин?
     - Ирландский католик,  -  ответила она,  но, увидев, что Стоичков не понял
е„, сказала: - Да, христианин.
     - Тогда тем более нет проблем.  Покончить с собой Кейт не сможет,  ибо это
грех;  а его молчание бесполезно -  своим сородичам он этим не поможет,  а себе
лишь навредит.  Единственное нужное нам,  чего мы не в  силах будем добиться от
Кейта с помощью чар послушания, так это заставить его открыть портал, поскольку
применения  магических  способностей  требует  наличия  у   человека  ничем  не
скованной воли.  Но,  как я уже говорил прежде,  это не проблема. Теперь судите
сами,  Марика:  будет ли такое сотрудничество предательством с его стороны, или
же просто вынужденным шагом?  Лично я  считаю,  что верно последнее.  В  глазах
Хранителей Кейт,  конечно,  будет предателем,  для них он и  так уже предатель.
Зато его совесть будет чиста, а ваша щепетильность не пострадает.
     Сердце Марики учащ„нно забилось.  Она  поняла,  что это е„  шанс...  Их  с
Кейтом шанс! Но...
     - Но в таком случае,  -  осторожно начала она,  -  если вс„ необходимое мы
можем получить от Кейта пут„м принуждения, то какой для вас смысл отдавать меня
ему в ж„ны?
     - Ну,  хотя бы потому,  что вы сами этого желаете.  Потому,  что это будет
справедливо. Потому, в конце концов, что это гарантирует его лояльность к нам -
ведь,  женившись на вас,  он породнится с  нами,  и Конноры перестанут быть для
него чужими.  В  противном случае мы не сможем чувствовать себя в безопасности,
пока  он  жив  и  на  свободе.  Мы  должны сделать Кейта  своим  -  или  убить,
предварительно вытряхнув из  него  все  нужные  нам  сведения.  Этот  последний
аргумент сильно подействовал и на Стэнислава,  и на Зарену, и даже на Флавиана.
Они  признали,  что  с  нашей  стороны это  будет  неблагодарным свинством.  Мы
перестанем себя уважать,  если поступим так с человеком,  который ради вас (что
несомненно) рисковал своей жизнью.  В общем,  мне удалось убедить ваших брата и
т„тку,  что  отказ  от  брачного союза  с  Ибрией  не  нанес„т  большого ущерба
государственным интересам Империи,  зато ваш  брак с  Кейтом жизненно важен для
всего рода Конноров.  Ну,  а что касается Флавиана, то ему пришлось смириться с
неизбежным.
     Марика  внезапно  вскочила,   бросилась  к   Стоичкову  и,   наклонившись,
поцеловала его в щеку.
     - Господин Стоичков, я вас люблю!
     Старый  глава  Совета  поднялся с  кресла и,  немного растерянно улыбаясь,
обнял е„ за плечи.
     - Всегда рад вам услужить,  девонька.  Но не переоценивайте моих заслуг: я
действительно считаю,  что  ваш  брак  с  Кейтом  в  интересах  всех  Конноров.
Возможно, это станет началом нашего примирения с Хранителями.
     Марика подняла голову и пытливо заглянула ему в глаза:
     - Вы так думаете?
     - Я  очень  надеюсь.  Война  до  полного истребления одной из  сторон дело
бесперспективное  и  недостойное  здравомыслящих  людей.   Мы  должны  победить
Хранителей, но это ещ„ не значит, что их всех надо уничтожить. Любая война рано
или  поздно заканчивается миром  -  и  предстоящая война не  будет исключением.
Оказавшись победителями (а  я  верю  в  нашу  победу),  мы  не  повторим ошибки
Хранителей, не станем упиваться унижением врагов, а постараемся превратить их в
друзей. Это будет нелегко, это потребует много времени, но мы обязательно этого
добь„мся.  А  вы  с  Кейтом  покажете пример мирного сосуществования Конноров и
Хранителей.
     Марика вздохнула и прислонила голову к его груди.
     - Когда я вас слушаю,  мне становится так легко,  так спокойно.  Вы умеете
вселить в человека уверенность в завтрашнем дне... - Вдруг она отстранилась, на
лице е„ вновь отразилось волнение.  -  А если нам не удастся перехитрить Кейта?
Если он сам догадается, что нас выдворили оттуда? Ведь этого исключить нельзя?
     - Нельзя,   -   согласился  Стоичков.   -   Судя  по  всему,   Кейт  очень
сообразительный юноша.
     - И что мы тогда будем делать?
     - Ну,   тогда...   Тогда  мы   будем  вынуждены  воспользоваться  амулетом
Бартоломео Колонны.  В Завете Коннора сказано, что он был настроен не только на
портал в Норвике, но и ещ„ на четыре портала МакКоев. Будем надеяться, что хоть
один из них уцелел.
     Марика хорошо помнила эту  часть  Завета.  Ч„рный камень не  был  намертво
впаян в перстень,  он вынимался и мог быть вставлен в углубление другой гранью.
Всего таких подходящих граней было шесть - и пять из них позволяли открыть один
из пяти порталов, на которые был настроен амулет. Шестая грань была свободной и
предназначалась для настройки на  тот портал,  который должен был построить сам
Коннор МакКой.  Мать Марики этого не  знала,  а  за  триста лет камень,  скорее
всего,  застрял в  перстне и не вынимался;  поэтому княгиня сумела открыть лишь
портал в Норвике.
     - Но нам ещ„ нужно найти амулет, - заметила Марика.
     - Он уже найден,  -  ответил Стоичков.  -  Я расспрашивал всех мышковицких
Конноров,  описывая им  перстень,  и  Звенислава Корач вспомнила,  что он был у
вашей матери в день е„ смерти.  Так е„ с ним и похоронили. Я думаю, Илона этого
хотела,  коль  скоро надела его  перед сражением с  друидами.  Почему -  трудно
сказать.
     Марика молча подошла к  окну -  но не так близко,  чтобы е„ могли заметить
снаружи,  -  и  устремила задумчивый взгляд вдаль,  на таявшие в туманной дымке
вершины Далмацийских гор.
     - Надо постараться перехитрить Кейта,  -  наконец произнесла она. - Негоже
нарушать покой м„ртвых...  Кстати,  господин Стоичков,  у  меня к  вам  большая
просьба.
     - Я слушаю вас, Марика, - немедленно отозвался он.
     - Вы,  конечно,  понимаете,  что из соображений безопасности,  нашей общей
безопасности,  Кейту и Джейн нельзя не то что возвращаться в свой мир,  но даже
появляться там хоть на минуту.
     - М-да... Думаю, вы правы.
     - Тогда давайте забудем о письме их матери.  Его нет и никогда не было.  -
Она повернулась лицом к Стоичкову. - Вы понимаете меня?
     - Не очень... но догадываюсь. И надеюсь, вы знаете, что делаете.
     - Будьте уверены, я знаю. Пожалуйста, поговорите с другими членами Совета,
пусть они забудут о письме. А Стэна, Алису и отца я беру на себя.
     Стоичков плотно сжал губы, пристально посмотрел на не„ и сказал:
     - Хорошо, поговорю. Считайте, что письма никогда не было.
     Вернувшись во Флорешти,  Марика под первым же удобным предлогом избавилась
от  общества Марчии,  открывшей для  не„ портал,  заперлась сама в  королевской
спальне и достала из ящика письменного стола Алисы конверт с надписью: "Кейту и
Джейн Уолш".
     Конверт был  уже вскрыт.  Марика достала из  него несколько листов бумаги,
исписанных  мелким  каллиграфическим  почерком,   и  пробежала  глазами  первую
страницу:
     "Мой дорогой Кейт!
     Я пишу эти строки для вас обоих, но обращаюсь, прежде всего, к тебе. Но не
потому,  что перед тобой я виновата больше,  чем перед Джейн,  я виновата перед
вами поровну;  а  потому,  что виной всему была моя любовь к  тебе.  Именно эта
любовь удержала меня подле твоего отца, когда я ожидала Джейн. Я слишком сильно
любила тебя  и  не  могла расстаться с  тобой даже  ради  любимого человека.  Я
пожертвовала своим счастьем женщины ради счастья быть твоей матерью.  Тем самым
я сделала несчастными двоих человек - себя и мужчину, которого любила. А потом,
когда вы с Джейн подросли,  и я поняла,  что вы любите друг друга не как брат и
сестра, я вс„ из той же любви к тебе, из страха потерять тебя как сына, сделала
несчастными ещ„ двоих человек -  тебя и Джейн.  Я видела, как вы оба страдаете,
но  продолжала молчать -  а  порой молчание хуже лжи.  Впоследствии ты  увл„кся
другими девушками,  у Джейн тоже появились подруги, и я убедила себя в том, что
между вами ничего всерь„з не  было.  Чтобы не потерять тебя,  я  заставила себя
поверить, что Джейн от природы влеч„т к женщинам, хотя в глубине души прекрасно
понимала,  что это -  результат психической травмы, последствия которой я могла
бы  смягчить,  если бы  своевременно рассказала вам всю правду о  твоей,  Кейт,
матери и  о  настоящем отце Джейн.  Но я смолчала,  и понадобилось целых десять
лет, понадобилось ваше бегство, чтобы заставить меня прозреть и..."
     Марика скомкала в  руке первую страницу и  бросила е„ в камин.  Затем,  по
мере чтения письма,  она столь же  методично мяла и  бросала в  камин остальные
страницы -  а вслед за последней отправился и конверт.  Тогда Марика опустилась
на корточки перед камином и аккуратно подожгла кучку смятой бумаги.
     "Извините,  госпожа Уолш,  -  думала она,  глядя  на  маленький кост„р,  в
котором сгорала большая тайна.  -  Я  не  оправдала ваших надежд,  я  поступила
непорядочно...  Но  какая,  к  ч„рту,  порядочность,  когда речь  ид„т  о  мо„м
счастье!.."

     Глава 27

     Лиш„нный  шпаги  и  парализатора,   Кейт  чувствовал  себя  беспомощным  и
уязвимым,  а  положение пленника,  пусть  и  поч„тного,  угнетало и  злило его.
Впрочем,  он  понимал,  что  со  стороны Конноров такая  мера  предосторожности
разумна и оправдана, но от этого понимания легче ему не становилось.
     Как  и  раньше,  они  ехали вшестером в  большой крытой повозке,  которая,
вместе  с  небольшим отрядом  охранников,  ожидала супругов Траяну  в  Канабре.
Вшестером -  это Кейт с  Джейн,  Октавиан с женой и горничные обеих дам.  Слуги
Траяну и его оруженосец,  а также двое телохранителей Кейта и Джейн, которых не
совсем бескорыстно предоставил им  вуйко Франь,  верхом следовали за  экипажем,
присоединившись к отряду сопровождения.
     В  отличие от  тр„х предыдущих дней пути,  весьма приятных,  надо сказать,
дней, провед„нных в непринужд„нном, дружеском общении, сегодня в повозке царила
гнетущая  атмосфера  недоверия и  настороженности.  Столь  разговорчивые прежде
спутники теперь большей частью отма