ать.
   Наконец они  вошли  в  королевские  покои.  На  этот  раз  Тома  смог
разглядеть разрушенный алтарь, на котором обычно лежал  Ледяной  Дракон.
Собственно, кроме нескольких камней,  алтарь  представлял  собой  просто
дыру. Огромную дыру, которую обычно закрывала  от  постороннего  взгляда
огромная туша хозяина ледяной крепости.
   Тома почувствовал, как холодная дрожь пробежала по его телу, когда он
задержал свой взгляд на таинственном провале в полу. Это была  странная,
неприятная дрожь, которая проникала прямо в душу, и  Тома  быстро  отвел
глаза - и встретился с изучающим взглядом хозяина.
   - Тебя давно занимала эта загадка, не так ли?  -  В  голосе  Ледяного
Дракона не было любопытства, да и других чувств тоже. Таким тоном он мог
осведомиться о погоде.
   Но  Тома  заметил  одну  знаменательную  перемену.   Ледяной   Дракон
трансформировался в свой человеческий вид и теперь смахивал  на  рыцаря,
несколько веков пролежавшего во льду.  Драконий  гребень  топорщился  на
фальшивом шлеме, не позволявшем  увидеть  выражение  его  лица.  Толстая
ледяная  корка  покрывала  доспехи,  так  что  дракон  напоминал   своих
омерзительных слуг.
   Тома наконец справился со своим голосом:
   - Да, я должен сознаться... в  некотором  любопытстве.  Меня  терзает
любопытство по многим поводам, хотя с некоторого времени я  уже  не  жду
ответов на свои вопросы.
   Ледяной Дракон сухо хмыкнул, но это короткое  проявление  чувств  еще
больше насторожило Тома. Повелитель мерзких  Северных  Пустошей  обладал
чувством юмора не в большей степени, чем зубастый сугроб с глазами.
   - Узнаю моего  племянника.  Так  вот,  теперь  я  готов  ответить  на
некоторые из твоих вопросов, потому  что  уже  близок  приход  Последней
Зимы.
   - Чего?..
   - Последней Зимы - решения проблемы человека. Холода, который  сметет
человеческую заразу, отравившую Драконье царство.
   Оглядевшись, Тома вдруг заметил, что к его провожатому присоединились
еще пять драконов,  занявших  стратегически  выверенные  позиции  вокруг
гостя. Тома был не дурак; он отлично понимал свои шансы выжить  в  таком
бою. Лучше уж продолжать игру в аудиенцию.
   - Прости мне мое невежество, милорд. Расскажи мне о  твоей  Последней
Зиме.
   Ошибка. Он попросил то, что Ледяной Дракон собирался сделать  и  сам.
Он не прикинулся дураком, а свалял дурака.
   - Я сделаю лучше, Тома. Я покажу ее тебе.
   Сильные  холодные  руки  схватили   Тому,   прежде   чем   он   успел
пошевелиться. Он попытался начать трансформацию, чтобы  дать  отпор,  но
что-то не пускало его,  не  позволяло  воспользоваться  своей  волшебной
силой.
   Он был в ловушке.
   - Полегче, племянник. Мои рыцари  держат  тебя  на  случай,  если  ты
потеряешь мужество в решающую минуту. Я хочу, чтобы ты увидел все своими
глазами. Я хочу, чтобы  ты  оценил,  какую  силу  я  обратил  на  пользу
Драконьего царства!

***

   У Тома в голове загудело. К черту  этого  безумца!  Он  не  собирался
подходить к этой дыре. Он не желал смотреть, что там внизу! Но у него не
было сил сопротивляться. Драконы Ледяного клана  поволокли  его  вперед,
почти так же, как Азран нес его после  поражения  в  Тиберийских  Горах.
Только тогда Тома чувствовал гнев и стыд за свое поражение. А сейчас  он
был просто напуган, как говорят люди, до смерти.
   Ступени к алтарю тоже были полуразрушены. Драконы  волоком  протащили
его вперед, и Тома сосчитал каждую ступеньку, словно шел  на  эшафот.  В
принципе подобную перспективу рассматривать всерьез  не  стоило,  потому
что  Ледяному  Дракону  незачем  было  обманывать  его.   Очевидно,   он
действительно хотел показать, что там, на дне этой пещеры. Но  Тому  это
нисколько не успокоило. У него не было никакого  желания  заглядывать  в
дыру, каждый шаг к которой отзывался леденящим страхом.
   Наконец  они  остановились.  Его  "провожатые"  вроде  бы  дальше  не
собирались, и Тома едва  не  вздохнул  с  облегчением.  И  вдруг  четыре
ледяных полутрупа-слуги  шагнули...  откуда-то.  Каждый  вел  несчастное
создание, дракона из чужого клана. Кошмарные марионетки  приблизились  и
передали своих подопечных стражникам,  и  процессия  снова  двинулась  к
дыре.  Тома  даже  не  пытался  отбиваться,   хотя   все   внутри   него
сопротивлялось. Теперь он понял,  что  на  него  наложено  заклятье,  не
позволяющее воспользоваться магией.
   Они остановились у самого края дыры, и только  тогда  Ледяной  Дракон
заговорил:
   - Наклонись, герцог Тома. Пещера глубока,  и  только  стоя  у  самого
края, ты увидишь мой сюрприз. Поверь  мне,  мои  помощники  позаботятся,
чтобы ты не свалился вниз.
   Черта с два он  поверил  бы,  будь  у  него  выбор.  Но  два  дракона
заставили его согнуться, так что его голова и плечи нависли  над  дырой.
Тома зажмурился покрепче.
   Через несколько секунд Тома убедился, что его не  собираются  бросать
вниз.  Тогда  он  осторожно  приоткрыл  один  глаз  и  посмотрел   вниз.
Прищуренный глаз широко распахнулся и сразу же закрылся. Одного  взгляда
было достаточно. Даже более чем достаточно.
   Дело обстояло еще хуже, чем он предполагал. Ледяной Дракон заговорил,
и слова его действовали так же леденяще, как и холод, излучаемый  тварью
внизу.
   - Вот моя Королева, племянник! С помощью  ее  детей  я  принесу  зиму
всему Драконьему царству - такую, какой еще не было  никогда!  Последнюю
Зиму, которая скует эти земли морозом навсегда!
   Тома, которого наконец оттащили от ямы, отметил про себя, что на этот
раз Ледяной Дракон заговорил с настоящим чувством.

8

   Только   к   полудню   следующего   дня   Грифон   перебрался   через
предположительную  границу  владений  двух   Королей-Драконов.   Никакой
разительной  перемены,  никакой  отметки,  объявлявшей  о  вхождении  во
владения другого дракона, не было; просто  Грифон  это  чувствовал  -  и
рассматривал как подтверждение, что в игре участвует  нечто  неуловимое.
Нечто скрытое, но окутывающее все вокруг, как огромная паутина.
   Еще до того, как он задумал это путешествие,  его  уже  ждали  -  или
просто знали, что кто-то вторгнется в земли Ириллиана. Грифон мог только
гадать о природе заклятья, наложенного  на  эти  края;  с  такой  мощной
магией он еще не сталкивался. Он даже заподозрил, что Короли-Драконы тут
ни при чем.  Заклинание  казалось  древнее  самого  драконьего  племени.
Возможно, оно принадлежало искателям, а то и какой-нибудь  Другой  расе,
предшествовавшей даже искателям, вроде квелей.
   Как бы то ни  было,  его  затея  выглядела  теперь  безнадежной.  Без
сомнений, Д'Шай покатывается со смеху, вспоминая о Грифоне. И все же  он
должен идти дальше. Грифон не мог объяснить, откуда взялась у него такая
уверенность,  но  как  только  он  попытался  задуматься  над  причиной,
вернулась головная боль. Она не прекращалась, пока он  не  выбросил  эту
мысль из головы.
   - Птица застыла от удивления; не желает ли птица дождаться  появления
дракона?
   Тембр голоса напоминал драконье шипенье, сопровождавшееся  плеском  и
фырканьем, словно говоривший сначала наглотался  воды.  Грифон  осмотрел
окрестности, но не увидел  ничего,  кроме  бесконечных  полей,  заросших
высокой травой, нескольких прудов  разного  размера  и  низких  болотных
деревьев.
   - Птица слепа; не нужно ли взять ее за руку и вывести на дорогу?
   Что-то задело его правую руку; Грифон прыгнул в сторону и приземлился
в боевой стойке, выставив наготове лапы с острыми, как кинжалы, когтями.
Его  глаза  сузились,  когда  он  увидел   существо,   барахтавшееся   у
поверхности ближайшего пруда.
   Это был дракон, но не совсем  дракон,  скорее  какое-то  земноводное,
вроде  саламандры.  Грифон  выругался,  досадуя,  что  не   предусмотрел
очевидного. Синий Дракон был порождением моря; стоило ли удивляться, что
ему служили все разновидности обитателей воды.
   Вроде этого существа,  например.  Грифон  ждал,  когда  на  помощь  к
первому подтянутся остальные.  Они,  разумеется,  надеются  одолеть  его
числом,  потому  что  одно  такое   животное   не   казалось   серьезным
противником: ростом  ему  до  плеча,  хоть  и  гибкое,  но  не  особенно
мускулистое. Как и драконы, животное было  покрыто  чешуей  зеленоватого
оттенка.
   Но никто не  спешил  на  помощь  нахальному  земноводному,  выжидающе
уставившемуся на Грифона и принюхивавшемуся,  нацелив  на  него  длинное
рыло.
   - Птица радостно скачет, как цыпленок,  гоняющийся  за  червяком;  не
хочет ли птица напасть?
   Бессмысленная  на  первый  взгляд  болтовня  неизвестного   животного
подчинялась тем не менее какому-то ритму; распластавшись на  поверхности
пруда, нахальное животное вздохнуло и  моргнуло  своими  очень  большими
глазами:
   - Птица к тому же и немая; не собирается ли она стоять здесь и  ждать
драконов?
   - Драконов?
   - Птица умеет говорить;  не  решится  ли  она  выговорить  что-нибудь
дельное?
   Длинный раздвоенный язык болтливого земноводного метнулся иа пасти  и
на лету смахнул зазевавшееся насекомое.
   - Птица в раздумье; слышала ли она что-нибудь о шикателях?
   - Шикателях?  -  Птицелев  оторопел.  -  Может,  ты  хочешь  сказать,
искателях?
   - Мокрой курице не по душе мой выговор; известно ли ей  их  настоящее
имя?
   Грифон  ощерился.   Тяжеловесные   шуточки   водяной   твари   начали
действовать ему на нервы.
   - Мы имеем в виду одно и то же, не так ли? Да или нет? Просто  кивни,
если тебя это не затруднит. Существо кивнуло.
   - Ты служишь им?
   - Птица не знает, что все драки когда-то служили искателям; не думает
ли она, что все они предали своих повелителей?
   Все складывалось довольно тревожно. Искатели - или  шикатели  -  вели
себя необычно. Возможно, долгое рабство у Азрана побудило их  к  большей
активности, чем  в  прошлом.  Возможно,  они  не  желали  больше  издали
наблюдать за миром, которым когда-то владели.
   - Ты здесь, чтобы помогать мне? Существо кивнуло.
   - Тебя послали искатели?
   - Мокрая курица...
   - "Да" или "нет" вполне достаточно.
   Земноводное  кивнуло.  Установив   регламент,   исключающий   нелепое
словоблудие, Грифон довольно быстро уяснил себе общую картину.  Драки  -
сородичи незнакомца -  были  созданы,  чтобы  служить  искателям  -  или
шикателям, как  они  привыкли  называть  своих  хозяев  еще  в  глубоком
прошлом. Уцелевшие раки, которых  осталось  на  свете  еще  меньше,  чем
искателей, старались по возможности не  привлекать  к  себе  внимания  и
держались скрытно, ожидая, пока понадобятся своим хозяевам. Этого  драку
послали ожидать появления Грифона; искатели были отлично осведомлены  об
охранительных заклинаниях, наложенных на эти края; возможно, они сами их
создали.
   Многое из рассказанного дракой звучало  совершенно  бессмысленно,  на
взгляд Грифона; но самым существенным было то, что драка должен  отвести
его самой безопасной  тропой  в  Ириллиан.  Но  на  вопрос,  что  именно
встревожило искателей до такой степени, что они решились сотрудничать  с
чужаком, драка отказался отвечать категорически.
   - Как насчет охранительных заклинаний?  О  каждом  нашем  шаге  будет
известно.
   - Птица думает, драка дурак; неужели птица воображает,  что  искатели
не в состоянии справиться с собственным заклинанием?
   Земноводное протянуло перепончатую лапу, показывая талисман,  лежащий
на ладони:
   - Верный драка будет невидимым для родившихся в гнезде хищников.
   Простодушная уверенность драки в  могуществе  и  предусмотрительности
своих хозяев наводила  на  размышления;  у  Грифона  на  язык  просились
бесчисленные вопросы, но он не мог решить, с чего начать.
   - Птица снова онемела; не кажется ли ей, что нам пора в путь?
   Грифон открыл было клюв, но  тут  же  захлопнул  его.  Если  искатели
решили прийти к нему на помощь, отвергать  таких  союзников  глупо.  Он,
конечно,  понимал,  что  такое  неожиданное   расположение   -   явление
временное, потому что искатели ничего не делают без задней мысли и  свои
интересы ставят  на  первое  место.  Причем  их  интересы  вполне  могут
противоречить человеческим.
   Неподражаемой походкой, напоминавшей одновременно бег трусцой и жабьи
прыжки, драка двинулся вперед. Земля была рыхлой и склизкой, и  немногие
надежные участки казались подарком. Грифон всей душой надеялся, что  его
загадочный провожатый знает свое дело и они действительно  невидимы  для
Синего Дракона, наложившего охранительное заклинание на свои владения.
   Ему  почти  хотелось,  чтобы  Д'Шай  оказался  здесь  и  увидел,  как
ускользает  его  добыча.  Углубившись  в  эти  приятные  мысли,   Грифон
осторожно следовал за своим проводником.
   За первый час пути они пересекли несколько ручьев, два или три озера,
болото и бурную ревущую реку.  Драка  старательно  держался  берега,  не
отходя далеко от воды. Птицелев хотел спросить, почему они так  петляют,
но тут на поверхность озерка, вдоль берегов  которого  они  шли,  начали
всплывать большие пузыри, и драка довольно резко посоветовал ему держать
клюв закрытым. Несколько секунд они молча ждали, потом поверхность  воды
разгладилась, и проводник сделал знак Грифону следовать за ним.
   С рекой было посложнее. Грифон  понимал,  что  при  обычных  условиях
драка просто переплыл бы ее; несмотря на  свое  отвращение  к  водоемам,
превышающим по размеру крупную лужу, Грифон мог бы сделать то же  самое.
Но драка заявил, что это неудачная мысль.
   "Слишком много Регга", - вот и все, чего  удалось  добиться  Грифону.
Драка не потрудился объяснить, кто такие Регга, но  Грифон  догадывался,
что с одним экземпляром они едва не познакомились у озера.
   Проводник Грифона нашел небольшую лужу и начал  размазывать  воду  по
своей коже, чтобы та не высыхала. Он пристально посмотрел на реку, потом
на Грифона.
   - Регга сторожат сушу; могут  ли  они  сторожить  Туманные  тропы?  -
задумчиво пробормотал он.
   - Что такое...
   В ответ раздалось  шипение.  Драка  выразительно  посмотрел  на  него
своими огромными круглыми глазами, и Грифон замолчал.
   - Туманные тропы, - пробормотал драка еще раз  после  паузы.  Грифону
показалось, что драка выглядит смущенным, как будто  принял  решение,  в
котором не вполне уверен. Как если бы...
   В голове у него загудело. На этот раз Грифон попытался разобраться  в
своих  ощущениях,  несмотря  на  сопротивление  собственного  организма.
Что-то было не так в его поведении. За все  годы  и  военной  службы,  и
правления Пенаклесом он не принял  столько  поспешных  решений,  как  за
последние несколько дней.
   Драка выбрал именно эту минуту, чтобы потребовать внимания к себе,  и
Грифон вспомнил, как  срочно  он  должен  попасть  в  Ириллиан.  Гудение
исчезло.
   - Никакой болтовни; может ли птица держать клюв закрытым?
   Грифон кивнул.
   С недовольным видом драка зашлепал прочь от реки. Грифон заколебался.
Хоть он и не знал этой местности, нельзя было не догадаться,  что  нужно
перебраться через реку, если только они собираются когда-нибудь  попасть
в Ириллиан. Птицелев открыл было рот, чтобы окликнуть своего  проводника
и потребовать объяснений, но раздумал. Пусть  драка  действует  на  свое
усмотрение. Это было не так уж глупо, если учесть, что сам он понятия не
имел, куда идти. Что же это за Туманные тропы?..
   Река уже исчезла из виду, когда  драка  решил  сделать  привал  около
крошечного пруда. У его поверхности сновали мелкие лягушки  и  крабы,  а
над водой носились жучки и мошки.  Пруд  был  не  больше  двух  футов  в
глубину. Хотя Грифон не видел причины останавливаться тут, его проводник
выглядел чрезвычайно довольным.  Он  начал  чертить  какие-то  узоры  на
поверхности пруда.
   Уже почти собравшись выразить протест, Грифон  замолк  и  остолбенел.
Поверхность пруда замерцала, как будто воды здесь  не  было  вообще.  Он
моргнул - и пруда действительно  не  стало.  Перед  ним  была  лестница,
ведущая куда-то вглубь - так далеко, что он не видел ей конца. Это  была
старая, сработанная из грубых, необработанных булыжников лестница  -  но
тем не менее совершенно настоящая.
   - Тропа открыта; не хочет ли птица подождать, пока появится Регга или
кто-нибудь другой из Синего клана? Грива Грифона встала дыбом:
   - Вниз? Я не слишком хорошо умею дышать водой, дружок.
   - Драка не дурак; может ли птица сказать то же самое о себе?
   "Другими словами, - перевел про себя  птицелев,  -  лестница  защитит
тебя, идиот". О чем он только думал?..
   Проводник покосился на реку.  Грифон  проследил  за  его  взглядом  и
увидел, что поверхность реки покрылась рябью.
   - Регга! - прошипело земноводное, на этот раз отказавшись  от  своего
цветистого слога. Драка подтолкнул своего подопечного к лестнице. Грифон
не пытался спорить, но  двигался  с  отвращением.  Лестница  по-прежнему
казалась покрытой водою. Первый шаг  ничего  не  изменил.  Его  сапог  с
громким всплеском ступил на грубо отесанный  камень.  Драка  нетерпеливо
зашипел у него за спиной. На поверхности реки закипели буруны, как будто
нечто большое собиралось вынырнуть из-под воды.
   Сделав глубокий вдох, Грифон помчался вниз по ступенькам.
   Вода сомкнулась у него над головой, и он  на  мгновение  почувствовал
пронизывающую сырость. Он почти испугался, но тут вода исчезла, а сам он
оказался десятью ступеньками  ниже,  на  огороженной  стенами  площадке.
Взглянув вверх,  бывший  полководец  увидел  только  потолок,  прямо  из
которого выходила лестница... Никакого отверстия или люка он  не  видел.
Посмртрев вниз, Грифон заметил, что ступеньки кончаются двадцатью футами
ниже входа в какой-то коридор.
   - Вниз ведут ступени; не воображает ли птица, что  они  сами  понесут
ее?
   Грифон споткнулся и скатился вниз на целый пролет. Драка стоял  выше,
благодушно ухмыляясь. Он почти распластался на ступеньках, как жаба.
   - Где мы? Только одно название, если можно. Драка недовольно фыркнул,
но ответил лаконично:
   - На Туманных тропах.
   - Это какой-то проход?
   На этот раз драка только  фыркнул.  Он  махнул  Грифону  перепончатой
лапой и запрыгал вниз. Грифон прошел коридор  до  конца  и  остановился.
Дальше вел единственный проход, не слишком хорошо освещенный - или,  как
он сформулировал про себя, не совсем темный -  и  выглядевший  не  очень
приветливо. Скорее угрожающе, если выбрать подходящее слово.
   Теперь нетрудно было догадаться, почему  этот  проход  получил  такое
название. Меньше чем в пяти футах внизу клубился белый туман,  настолько
густой,  что  Грифон  засомневался,   удастся   ли   ему   сквозь   него
протиснуться.  Хуже  того,  эта  непроницаемая  пелена  манила  к  себе,
приглашала его войти, окунуться в белые клубы.
   Позади раздраженно похрюкивал драка - и вдруг мокрые лапы подтолкнули
его вперед. Грифон невольно шагнул, и туман окутал его.
   Потолок, стены коридора - все исчезло.  Грифон  удивился,  как  можно
найти дорогу в таком тумане. Потом ему удалось различить впереди в белом
мареве какую-то фигуру. Она жестами звала его, сначала  медленно,  потом
нетерпеливо, потому что Грифон не  решался  сдвинуться  с  места.  Драка
ухитрился обогнать  его  и  теперь  звал  за  собой.  Он  последовал  за
проводником, но как  ни  торопился,  догнать  не  смог.  Он  хотел  было
окликнуть драку, но потом решил не делать ничего такого,  что  могло  бы
привлечь внимание посторонних
   Драка все время ухитрялся оказываться впереди. Грифону  не  удавалось
различить в тумане ничего, кроме размытого контура лапы или бока  драки.
Потеряй он из виду своего проводника, он, скорее всего,  никогда  бы  не
выбрался из этого мутного марева.
   Трудно было определить, сколько они шли. Возможно, два или три  часа.
Грифон надеялся  только,  что  они  уже  далеко  за  рекой.  Что  бы  ни
представлял собой Регга, он пользовался исключительным почтением  драки.
Соответственно, тесного знакомства с ним лучше избежать.
   На Туманных тропах царила неземная  тишина.  Грифон  не  сл